На этот раз патрон был самый что ни на есть правильный. Пуля ударила в колесо уезжающей машины. Хлопнув, словно еще один выстрел, покрышка лопнула и замелькала драным боком. Машина, в которой сидело двое, вильнула и поехала куда-то вверх по склону. Далеко эти ребята не уедут.
Две шкакальские машины пошли на прорыв — паля из всех стволов они ринулись прямо на позиции Шершней. Те были слишком увлечены расстрелом мотоциклиста, который, виляя между фонтанами пыли, несся по лагерю между скалами, рейдерами, трупами и оставшимися с ночи подпалинами от костров.
Но из-за дюны наперерез ему выметнулись два байка шершней — резерв. Эти ребята не спали, а если и спали, то давно проснулись.
Редкие выстрелы сливались в общий довольно частый перестук. Линч заметил вихря, коротко, сосредоточенно долбящего из штурмовухи в борт атакующему автомобилю. Из салон вылетели брызги красно-белой каши — кому-то влепил, значит.
Но все это было там, далеко. Рядом с отбоем врагов не осталось.
— Туда? — меняя магазин, Щепотка мотнула головой в сторону, где шло основное рубилово. Подобраться и помочь. Или отсюда гасить. Или прыгнуть на квадрик и попробовать в одиночку раздраконить машину, что уходила на пробитом колесе.
Да и хер вообще знает, как шло сражение — Отбой никак понять не мог, кто кого имеет. Шершни мертвые тоже на песке валялись, а их драндулеты мощно вперед рванулись. Хер устоишь, когда такое на тебя несется. Мотоциклист тоже красиво зашел, хоть и не убил никого, внимание отвлек. Хорошо хоть, что остальные шакальские тачки сдриснули. Но это ведь не надолго. Поймут, что побеждают — подтянутся. Такие вот уроды, которые чуть что — сразу валить, а потом трофеи собирают, когда храбрецы друг об друга убьются — в каждом клане бывают, Отбой знал.