Он удивленно глядел на Ведающего. Вот уж действительно, переврал слова как только мог.. Самым бесстыдным образом. Не такого он хотел. И уж тем более он не хотел показать себя трусом. "Зачем ты пропустил меня, Ран-Гар, если теперь меня обвиняют в малодушии? Разве мог ты во ошибиться? Разве мог я так быстро измениться и предать твои идеалы?.."
Интересно, что бы случилось, если бы выбравших искупление ценой своей смерти оказалось больше? Дор-мар предложил бы распятым самостоятельно выбрать, ценой чьей именно смерти они получат свою жизнь и свободу? Возможно. Но - этого не случилось.
Он встретил яростный взгляд раскричавшегося парня с зачесанными назад волосами. Он был спокоен и холоден. Вспомнил отстраненный взгляд ягуара, понял, что неосознанно пытается его скопировать, улыбнулся мысленно. Ран-Гар сильно повлиял на него.
- Я не буду в этом участвовать, - отчеканил. - Я сказал свое слово, и менять его я не собираюсь. Хочешь - будь для обоих палачом, я не против; хочешь - у них, - короткий взмах рукой в сторону пленников, - спроси, может у них тоже пожелания свои есть.
В груди разгорался пожар, но он приложил все усилия, чтобы ни один мускул не дрогнул на лице, чтобы ни одна нотка в голосе предательски не раскрыла его чувства. Он был зол, чертовски зол. На себя, не нашедшего правильных слов, на Дор-мара, который не захотел их правильно истолковать, на пленников, назвавших его дураком, на этого парня, который единственный ни в чем не был виноват.
И на это место.
Воткнул тяжелый взгляд в Дор-мара.
Я не буду в этом участвовать.
Он развернулся, отошел, на самый край платформы встал. Руки на груди скрестил демонстративно. Если кто-то решится толкнуть его вниз, он не будет пытаться развернуться и вломить подлецу в челюсть. Ему было тяжело дышать, ему было плохо, он просто хотел уйти отсюда, и путь вниз, что ни говори, это тоже выход.
Обитель - так мар назвал это место. Будто она живая. За что ты ненавидишь меня, Обитель? Почему ты пытаешься раздавить и сломать меня? Что я сделал не так?
Он застыл, вглядываясь в Бездну под ногами.
Он ждал.