-Ага, и хуй у него был шипастый?! - предположил Эрнанадес, давя боль от резаной раны. Нога работала. Более-менее. Если без фанатизма. Улыбка мексиканца сверкнула: "Так просто я вниз не уйду, суки". Впавшие виски, сухой рот, пальцы чуть подёргиваются. Обезвоживание, стадия первая.
Но рубчатое тельце осколочной, пистолет и нож давали надежду. Они и эта тупорылая парочка, как ни странно. А ствол у нигры мы отберём, отберём, дай только срок.
Срать на логику, срать на нормальность. За спиной догорает гектар смерти, но он жив. Жив! И планирует таковым остаться. Важно ли что-то ещё?
"Нет!" - Хорхе, и все хищные, ядовитые твари из сельвы, что только могут прийти вам на ум.
"Ещё как да, блядь!" - Мануэлито. Не первый отличник в классе, но достаточно сообразительный, чтобы понять - очередная, поглотившая его жопа - какая-то не такая. Может синяя, а может и вовсе - ярко-фиолетовая.
Но разве это помеха веселью?!
- Мы захуярили йети с задроченным бритвомётом и ядрёной бомбой под сракой, amigo джеймсбонд. Чего б не сходить к ебучей речке после такого-то? И это... у вас чё реально, у обоих ни клочка бумаги? Билль о бесправии? Послание Ганди? Телеграммы от подружек? Шмаль-то, отвечаю, убойная!
Эрнандес говорил, а тёмные глазки шныряли туда-сюда, оценивая ситуацию, буравя джунгли, крупные ноздри раздувались, оценивая запах и вкус. Река. Вода. Ну, мачмала, что здесь идёт за воду. Но всё равно - влага, и возможно - относительно чистые ручьи. Кадык задёргался вниз-вверх, защёлкал.
- Только... - внезапная мысль пропорола мозг, не хуже, чем неведомый металл - ногу, - будь я таким же monstro, засел бы именно на реке. На водопое.
Сука ты, Хорхе, хоть и покойник. Но спасибо тебе.
- Идём. Плавно и нежно.