— Ладно, — кивнул Вудро. — Ладно. Может, все и в порядке. Просто будь на чеку.
И он тоже отъехал.
Дальше двигались молча, Картечина иногда покрикивал на лошадей, но больше для виду. Проскакали мили полторы, закруглили след полу-петлей, направились обратно к реке. Где-то в миле от переправы остановились, поискали подходящее место, нашли лощину между холмами. Чак остался там с лошадьми.
Местность тут была открытая, заблудиться — особенно негде. Само место переправы видно не было, но рощи и перелески, росшие по берегам речки, вдалеке уже виднелись. След лошади отряда оставили широкий, хорошо заметный — примятый дерн, побитая копытами полевые цветы, отпечатки подков в тех местах, где трава была невысокой или прибилась уже пробежавшими скакунами. Сам Шон ни за что бы в жизни не различил, где прошли те лошади, на которых ехали они вчетвером, а где — порожние.
Вудро подозвал Шона и сказал:
— Сейчас чуть назад вернемся. Видишь вон там взгорок? Мы с Картечиной за ним лошадей попрячем и в кустах заляжем. А ты вот там в кустах лошадь укрой и сиди. Как мы в них стрелять начнем — смотри, куда поскачут, и как ближе всего к тебе окажутся — тоже стреляй. Все понял?