Виталий едва заметно поморщился. Он воспринимал мир как цепочку фактов и слов, но не образов. Кроме того, семейные сборища приучили к подобным проявлениям пустого пафоса. Пустого - потому что за ним нет ничего, кроме попытки влиять на эмоции. То есть, того, что Дубовский не выносил по отношению к себе - но не брезговал использовать сам. Двойные стандарты спасут не только партию, но и клан. Он молча наблюдал, скрестив руки на груди. Потом оглядел остальных. "Единство и семья. Да уж, со всеми вытекающими. Родственничков не выбирают. Интересно, почему не соблюдается обычная очередность ритуалов? Мы еще не выработали свой ресурс. ПО крайней мере, я считаю, что я свой не выработал. Но меня кидают с непонятно кем непонятно куда. Шабаш - организация весьма рациональная. Соответственно, мой ресурс более актуален здесь и сейчас. С другой стороны, судя по подборке кадров, делают что-то вроде дурной неуправляемой торпеды - авось где-нибудь да жахнет. Промывка мозгов стандартная, мне еще потом возиться со структуризацией всей этой идеологии и связи с реальностью. Не люблю священников..."
Ласомбра сам не заметил, как его взгляд изменился. Теперь он смотрел на стадо - как на нечто, принадлежащее ему. Нечто, из чего можно сформировать то, что требуется для выполнения задачи. Но материал подсовывают практически некондиционный - работы невпроворот.
- Дополнения к кодексу, пункт четырнадцать. Все члены Шабаша имеют право контролировать поведение и действия своих товарищей в секте для обеспечения свободы и безопасности, - проворчал он, с задумчивым интересом глядя на священника, когда тот подошел. "А Присутствие мог бы и выключить. Терпеть не могу такие вещи. Ты не можешь мне быть приятен и не можешь вызывать у меня искреннего восторга. Знаешь, почему? Потому что ты скучный". Сторож ощущал все больший гнев. Обычная реакция на непривычные и ненужные с его точки зрения эмоции. Искренние они или вызваны Дисциплинами - какая разница? Гнев стирает границы и позволяет взять себя в руки. За спиной колыхнулись тени, откликаясь на призыв, но Ласомбра быстро их утихомирил. Это уже лишнее.
Затем он молча перехватил факел. Секунду задержал взгляд на огне и шагнул вперед, прижимаясь лбом к нему. Кожа тут же обуглилась, по телу прошла дрожь. Боль, голод, жажда крови и утоление ее - немногие реакции мертвого тела. Искренние реакции.
Одна радость - церебральные удовольствия еще никто не отменял. Даже смерть. Сторож отпустил факел и шагнул назад, на исходную, снова скрестив руки на груди.