Выскочил человек. И тут же - раз. Умер. Так быстро. Был живым. Стал ничем. Так. Просто. Блять. Боже. Все. Хватит. Стоп. Вдох. И выдох. Нормик? Нормик. Крутанул головой, осматриваясь. Стрельба. Были бы гильзы - начали бы танцевать. Прыгать по полу. Точно. Взгляд на инженера перевел снова. Нет. Рабочий, не солдат. Неправильно это. Нет. Боец убивать должен таких же бойцов. А не сантехника, который оружие схватил только потому, что выбора у него другого не было. Знали они, что не за пленными мы сюда идем. Наверняка, ведь, знали. А не знали, так догадаться не очень сложно было. Подошел ближе. Шаг. Другой. Наши вокруг. Апофеоз. Финал. Кому есть дело до того, что именно сейчас, в данный конкретный момент, делает кусок мяса, в скафандр закутанный, которого Беккетом зовут? Да никому. На колено одно опустился, у тела изуродованного. Русский ты, джапс или редактор из Эл-Эй - смерти плевать. Нет наций потом. Все - как братья. Мертвецы. Глаза прикрыл остекленевшие его. Спи. Стихла пальба. Отдельные хлопки. Добивают. И ясно ведь, что некуда девать. Ясно, что - Противник. Но чувство гадкое, такое, остается. Палач я ебанистический, не воин. Сидеть надо и дальше в издательстве ебучем было, не пытаться гнуть коммандос из себя. Хотел ведь? Хотел. Получай! Жри, да не обляпайся. Херь. Голос сержанта. Надо идти. Интернациональный долг. Пехота. И бесконечный, мать его, контакт. На что ты подписался, Том? Ху-а! В эфир: - Принято, сэр. Буду через пять секунд