От услышанного у Егорова даже голова закружилась. И сразу стало понятно, почему от такой подарок от Зоны получил - потому что не подарок это на самом деле. Что бы все искатели артефактов не думали, а Егоров всегда был уверен, что любая вещь из Зоны, если и приносит какую-то пользу, то и вред тоже. Только не так явно. Вот и сейчас так же. А ему теперь можно разве что сказать спасибо, что для того, чтобы слышать, надо прислушиваться как следует.
- Лезут люди, - повторил он со вздохом. Поковыряв ногтем трещинку в столе, Иофаныч продолжил: - А многие к Зоне не готовы. И кончается это всегда плохо, если человек не готовый приходит и не понимает, как тут надо. Такое и среди туристов бывает, и среди тех, кто сталкерами быть хочет. И пропадают в Зоне. В аномалиях гибнут или вот просто исчезают, - Иофаныч бросил взгляд на Ларису и тут же отвел его. - И ничьей в этом вины нет, кроме них самих. Потому что, - на эту фразу Егоров сделал особый упор, - в Зоне успеть уберечь от серьезной ошибки человек может только сам себя. У нас на одного сталкера полагается по три туриста, но даже если бы я только по одному туристу водил, и тогда я не смог бы ничего сделать, если человек сам себя не уберег. И среди сталкеров такое бывает, когда они парами в Зону ходят. Если один оступился, пошел не туда.. все, второй его уже не спасет, если что. Поэтому многие сталкеры в Зону привыкли в одиночку ходить. Так оно даже легче получается.
Речь получалась нескладная, и уж тем более совсем не соответствующая тому, что положено было говорить туристам. Но подслушанные мысли Ларисы вынуждали Егорова честно говорить о той стороне Зоны, которую никогда не упоминали в рекламных буклетах.