Сидящий на земле сталкер вздрогнул непроизвольно, словно от мороза, и резко обернулся куда-то назад, глядя в клубящуюся пустоту. Взгляд его, ставший вдруг диким и затравленным, забегал из стороны в сторону в тщетных попытках хоть что-то разглядеть в густом колышущемся мареве.
Заметался, закрутил головой во все стороны как загнанный зверь, предчувствующий скорую встречу с подвывающей сворой.
В руках блеснул вороненой сталью невесть откуда взявшийся пистолет...
Эта окутавшая все вокруг мгла - она уже не только снаружи. Тонкими ручейками заползает в ноздри, вместе с вдыхаемым воздухом рвется через горло внутрь, струится по дыхательным путям и пищеводу, наполняет влажной серостью легкие, белесым налетом оседает на стенках желудка.
Не убивает, не разрывает в клочья. Хуже. Исподволь она проникает в мысли, заползает в самые отдаленные уголки твоего сознания. Туманит разум. Окутывает душу серой заунывной тоской. Меняет. Искажает. Обманывает.
И в этой мгле всегда кто-то скрывается. Невидимый, спрятанный в густой хмари, смотрит на тебя оттуда своими жуткими глазами-буркалами. Выжидает. Чуть только расслабишься, отвлечешься - тотчас завладеет тобой целиком.
Тогда все изменится. Уйдет любовь, уснет совесть, словно и не было никогда в твоей жизни теплых материнских слов.
А потом, когда будет уже поздно, ты поймешь, что этот кто-то в тумане - ты сам и есть. И лишь только чтобы не смотреть в его страшное лицо, ты всадишь в себя кусок металла, что пробьет насквозь черепную кость и расплескает твои мозги по ближайшей стене.
Влажный, весь в каплях измороси, ствол уперся в подбородок. Чей-то чужой палец лег на спусковой крючок. Тишина.