Римма пыталась сосредоточиться на своих новых обязанностях, но мысли перегоняя одна другую, все больше уходили в сознание. Времени она не замечала. Весь окружающий мир ушел на второй план и все настойчивее подступали сомнения. Ей не нравилось, что последнее время она все меньше задумывается о будущем. Точнее о будущем, как у всех. Причем вариантов его обустроить предостаточно. Нынешнее время открывает бескрайние возможности людям, которые считают советь трусостью.
Она не могла забыть слова отца: "Люди не хотят быть счастливыми, они хотят быть счастливее других". Тогда не придала этому значения, но через время понимание пришло. Имея все богатства мира, никто не хочет оказаться, к примеру, на безлюдном острове. Ведь некому будет оценить и позавидовать. Да при чем тут богатства? Любая деятельность теряет всякий смысл. Написать умную книжонку или душещипательный роман, кому это надо? Любое собственное произведение, пусть даже сверх гениальное, способно вызвать отвращение именно за то, что его некому прочесть. Вся идеальность, как досадный промах. Человеку просто необходим социум для самоутверждения, самовозвышения, унижения других... Что же может означать безразличие к нему? Да попросту его подмену. "Как же я раньше не догадалась"? - удивилась Римма, - "это же ясно, как день". Смотреть на весь этот бардак, словно на гнилое болото, стоя на маленьком островке. "Хорошо", - воодушевилась она, - "Что же это за остров? Вернее, что я получила взамен"? Она так близко подошла к ответу на мучивший ее вопрос, что боялась даже подумать.
"Давай, скажи это", - уговаривала она себя, - "все равно придется, рано или поздно. К чему ты готовишься? К этой долбаной Зоне? Испражнениям пришельцев"? Римма почувствовала, как лицо горит от внутреннего возмущения. Но злилась она на саму себя: "Какая разница, почему я сюда пришла? Подойдет любая причина, что бы не оставаться там. Где нельзя быть другой, стоя рядом со всеми по горло в житейской мудрости". Разобравшись в себе, она вдруг почувствовала душевный покой и олимпийскую уверенность. Теперь она четко знала, что, для кого и почему вообще это делает: "Здесь есть шанс обрести свободу и судить меня строго не им".