Бледный луч фонаря выхватил из темноты кусок стены с забитыми каким-то хламом стеллажами, изъеденный сквозными щелями потолок и, наконец, труп солдата.
- Буэнос диаз, амиго. - Рамон подошел к почти разложившемуся телу. Лицо латинос закрыл рукавом, однако это не очень помогало: едкий, слащаво-приторный запах мертвечины лез ноздри, сжимал глотку резкими, вызывающими рвоту спазмами. - Что, плохой денек у тебя выдался?
Подрывник свободной рукой похлопал по карманам обмундирования покойника, избегая светить фонариком в лицо солдата, или в ту маску смерти, что от него осталась. После этого, с некоторой долей брезгливости разжал высохшие
пальцы и взял в руку пистолет самоубийцы.
Дышать смрадом дальше было уже практически невозможно. Рамон отошел подальше в угол подвала. Наверху все стихло, но судя по теням на потолке и звукам тяжелых шагов, победителями из схватки с машиной вышли люди. Палец нажал на тангенту рации:
- Что там у вас? Я в подвале. Потери есть?