Веббермарк. Кохельман. Затрикс. Перехватил оружие за ствол, поудобней чтоб было. Взмахнув рукой хлестко, швырнул бесполезную железку в маску, лицо имперца закрывающую. Как томагавк, только пистолет. Отмахнулся стрелок от снаряда, закрылся рукой левой так, что в предплечье основанием рукоятки он ткнулся. Ты же, мгновением его замешательства воспользовался для того, чтоб почти целиком от дула второго автомата оглушенным имперцем закрыться и поближе к броневику подобраться. Забиться под трак гусеницы ребристой, спиной к металлу переборки прижаться. Так надежней, так спокойней. И – снова под прицелом. По левую руку – один, по правую руку – второй.
Стилета шероховатая рукоятка. Дернул из ножен поясных клинок через долю секунды после того, как пистолет в свободный полет отправил. Сжал пальцы до хруста, еще плотней ее обхватывая, жало пики стилетной в шею, воротником закрытую, вмял. Так, чтоб ясно импам стало, что не блефует Веббермарк. Что зарежет сослуживца их, если хоть что-то не так пойдет. Захрипел пленник твой, дугой выгибаясь. Еще жестче придушил его. Мгновения тишины. Пат. Ты. Они. Третий автоматчик, из-за края броневика высунувшийся. Понял, что не получилось эффекта неожиданности. Выжидает. И – Кохельман, где-то там, за спиной твоей. Сидит, гнида, притих. Запах крови. Скрежещет на зубах горькая пыль.
Гул. Не глайд-щита, следом за незадачливым беглецом в лабиринт скал нырнувшего, движки. Что-то другое. Кнехт. Мгновение. В двух десятках шагов вниз по дороге ядром пушечным в землю врезался, грунт бронеботинками пропахал, пробежал по инерции несколько шагов. Остановился. Осмотрелся спокойно, взгляд визора темно-синего на трупах фокусируя. Хлопнул в ладоши, пластинами брони прикрытые. Раз, другой. Явно к послушникам обращаясь: - Аурд! (стих тут же грохот залпов орудия башенного. Полуобернулся убийца Миренко и Френка, ствол автоматный вниз уводя) Ар сарр – аурд! (второй – тоже оружие опустил. Отступили на пару-тройку шагов от тебя оба, дистанцию увеличивая. Экс-толмач, с Салливаном не так давно боровшийся – даже руку правую перед собой вытянул, ладонью к тебе. Словно в знак примирения или, может быть, к спокойствию тебя призывая. Кнехт – чуть ближе подошел, расстояние метров до пяти между собой и машиной сократив. Смахнул пыль с наплечника покатого, сервоприводами доспеха тихо гудит) Смьелый пхоступхок. Нье пхобьешал, нье пхобоялсья. И я тьебья пхррекхррасно пхоньимаю. Тьепхеррь – слушай (снял гранатомет револьверный с пояса, толстый штырь ствола в вашу сторону вскинул. Зашипел тихо пленник твой, явно не в силах будучи равнодушно эту перемену в окружении принять) Ты вьедь сьеррьезный чьеловьекх, пхрравьилно? Есльи сддашсья – нье стану тьебья убьиват, ддаю слово. Пхоеддьем в Шпхиль, Гхоспоша буддьет пхрроводдьить ддопхррос. Пхотом, мошьет быть, кхазньит тьебья. Нье знаю тхочно. Есльи откхашешьсья – убхью вас обоих пррьямо зддьесь, тьебья и егхо. Ддаю слово. Что скхашеш, феддерральер? (и тут – заметил в фургоне что-то, чуть шлема купол вбок наклонил) Ау! Кхохьельман, это снова ты? Кхакхимьи суддьбамьи, а? Выльезай, мет чедар, убьивать тьебья будду