Великий Ра, наполни меня силой и храбростью, укрепи мои тело и дух, даруй мне победу во славу Фараона.
Быстрокрылый Гор, сделай меня зорким и стремительным подобно соколу, пусть стрелы мои разят верно и без промаха во славу Твою, пусть мои кони несут меня подобно ветру.
Всемогущий Пта, позволь узнать пути мои и проведи меня дорогами судеб к победе.
Высокомудрый Тот, дай мне разгадать козни неприятеля и избегнуть ловушек судьбы.
Божественный отец наш Осирис, не дай погибнуть телу моему, отведи от меня смерть и направь ее на врагов Фараона.
Мать порядка Маат, очисти мой разум и позволь мне мыслить трезво и верно.
Могучий Сет, внуши ужас врагам моим и заставь их сердца трепетать предо мною.
Царственная Исида, отведи от меня чары и наговоры, камни и стрелы, клинки и палицы, копья и всякое иное оружие.
Милосердный Себек, позаботься о моей душе, если мне суждено пасть.
Эльф поднял лоб от земли и посмотрел на солнце. Оно вставало ровно, входя прямо в небосвод, неприкрытый облаками, и это был хороший знак. Он поднял руки с зажатым в них песком и пропустил его сквозь пальцы. Струйки песка щекотали ладони и снимали напряжение. Медленно встал, втягивая носом еще прохладный воздух. Вот каким оно будет - поле грядущей битвы.
Верный Нофферех уже запряг коней: слева Перо, справа Буря. Жеребцы пяти лет от роду, красивейшие из существующих животных. Сокол подошел к ним, потрепал гриву, пошептал на ухо приятные слова, погладил бока. Чудо, а не кони.
Все снаряжение было проверено накануне - каждая чешуйка в броне, оперение каждой стрелы, каждый ремешок и пряжка, каждая спица в колесах.
Их повозка должна была атаковать в первом ряду. В первый ряд, обычно, вставали самые отчаянные, смелые до безрассудства юнцы, или те, кто желал погибнуть в бою, или те, кому, как например Соколу, нужно было своей храбростью заслужить прощение.
Боялся ли он?
Может быть, стрела, которая достанется ему сегодня, уже покоится в колчане безвестного варвара. Может быть, угрюмый хетт сейчас торопливо точит роковой дротик... Боги не скажут об этом. И спасибо им! Ведь бояться неизбежного - последнее дело.
Были вещи поважнее смерти. Честь. Уважение. Гордость. Даже слава не значила столько, сколько эти три птицы, вечно кружившие над головой Сокола. Он не мог упустить ни одной из них, и вслед за улетающей Честью готов был прыгнуть в раскаленное горнило ада - в самое сердце сражения.
На шее на шнурке висели амулеты - угольно-черный скарабей и нефритовый сокол. Солнце и Ветер. Жизнь и Смерть. Он дотронулся до них рукой. Перед боем он уберет их под ожерелье и под ворот доспеха, поближе к сердцу, но пока ему хотелось, чтобы они посмотрели на поле битвы.
Нофферех расчесывал гриву Перу. Не странно ли это - так любить животных, и так бесстрастно отправлять их на войну, навстречу страданиям и смерти? Для человека, быть может, в этом и было что-то противоречивое. Люди вообще побаивались эльфов. А как иначе, если в тот день, когда умрут дети твоих детей, эльф будет все так же молод и прекрасен?
Конь был другом. Товарищем. И беря его с собой на великую битву, эльф оказывал ему большую честь. Животное чувствовало это и делало все, на что было способно. В этом и заключался главный секрет резвости, выносливости и управляемости египетских скакунов. Короткоживущим не понять...
Труба пропела сбор.
...
Окидывая взглядом поле боя, Сокол почувствовал восторг. Именно восторг! Когда еще собиралась такая рать под знаменами Солнцеподобного!? Когда еще ей найдется подходящий противник!? Если даже и суждено сегодня погибнуть, то это произойдет не в безвестной стычке, и не в паутине дворцовой интриги, а в сражении, равных которому не было! В сражении, в котором сойдутся десятки народов! В сражении, в котором войско ведет в бой Сам Солнцеликий!
Он не мог видеть расположения всех отрядов, но, зная примерный расклад сил, исполнялся уверенности. Пусть наша пехота уступает северным варварам в свирепости и натиске, зато ее сплоченные ряды станут прекрасной наковальней, на которой молот наших стремительных боевых повозок сокрушит полчища врага. А если что-то пойдет не так, в запасе есть еще и слоны.
Колесница заняла свое место. Оставалось ждать сигнала к атаке.
Благодарю Вас, Боги, за то, что я стою здесь и сейчас, на равнине Кадеша, что при мне мой верный лук, бок о бок со мной верный друг, в упряжке моей верные кони, рука моя не дрожит, а сердце не трепещет!
Сокол снова прижал рукой амулеты, а затем спрятал их под воротник. Время молитв кончилось. Настало время битвы.