Вечером 18 августа Бран заперся и никого не пускал к себе, даже пришедшего поздно ночью Рилинна, когда слуги уже уложили детей и теперь ходили по покоям, гася свечи, и поправляя сбившиеся покрывала, - в доме Кондоров все должно быть идеально. Старший брат долго колотил по закрытой двери, изрыгая самые неприличные проклятия, какие только могут закрасться в голову фаэ, а когда на его зов конюхи пришли выламывать дверь, на пороге показался Бран. Как рассказывает прислуга, в таком гневе его еще никто никогда не видел - даже Айнор, пробормотав извинения, спешно удалился, со злости пару раз стукнув тростью по стенам, тем самым безнадежно испортив дорогой шелк.
Эрнандо, к счастью, при этом не присутствовал, иначе бы не миновать еще одного "милого" семейного разговора. Келар вообще куда-то пропал на целый вечер и почти на все следующее утро, хотя, казалось бы, спрятаться в небольшом поместье возможности особо не было.
Алэста весь вечер собирала вещи и на рассвете уехала в Астави, увезя с собой часть вассалов и четырех племянников - детей Лаэра и Тавии. По словам слуг - да и самой фаэ, - Бран отправился вместе с ними, но месяц спустя девушка со слезами на глазах клялась на Священных Гимнах*, что отец оставил их у поворота на Дуонн Слестер и больше она его не видела.
С тех пор Брана вообще никто не видел. Живым. А
16 октября его растерзанное тело нашли в окрестных лесах - на лице застыло выражение непередаваемой муки, и все, кто его видел, с отвращением отворачивались. Никому из семьи не случилось лицезреть тело, но показания свидетелей сходились на одном: лорд был убит с особой жестокостью. Правая рука мертвого Кондора сжимала короткий жезл из серебра, в навершии которого зияли четыре дыры из-под самоцветов. Позже, когда Брана готовили к погребению, жезл с трудом вынули и передали Лаэру, официальному наследнику Дома до оглашения завещания.
Три дня спустя,
19 октября на имя лорда Грау на Грейс-стрит пришло пухлое письмо. Адрес, вне всякого сомнения, написан рукой лорда Брана.
Внутри всего пара строк:
"Прости, брат. Я задолжал тебе объяснение. Надеюсь, эта вещь развеет тьму над твоей головой.
Бран ди Кондор.
P.S. Пойми, я должен был. Без этого мы бы утратили все".
Внутри - молочно-белый кулон на серебряной цепочке, выполненный из неизвестного камня в форме падающей с листа капли.
Официальные проводы Брана Эргиля состоялись в Астави
27 октября 1817 года, хотя тело погребено сразу, как только его нашли, - 16 октября 1817 года в фамильном склепе родового поместья Дуонн Слестер. На Грейс-стрит о кончине Главы Дома стало известно
21 октября 1817 года. Сразу после похорон отца Лаэр уехал куда-то и вернулся только дней двадцать спустя, о своей поездке не распространялся.
Прошел еще месяц, и
в ночь с 18 на 19 ноября всем участникам этой истории приснился один и тот же сон.
Лорд Бран шел по опавшим листьям, облаченный в серебряные латы, и в правой руке у него сиял четырьмя рубинами короткий жезл. Листья, сминаемые старинными сабатонами**, казались такими же живыми, как и сам Глава Дома, а горделивая осанка Кондора рождала предчувствие беды. Лес, казалось, расступался перед идущим, и вот вдалеке, в прогалине, появились скалы.
Бран шел к ним, и вскоре отвратительная черная тварь, охраняющая вход в подземелье, прокаркала над закрытыми воротами из гладкого серого камня - и не скажешь, что здесь может быть проход, но вы отчего-то знали - он есть:
- Остановись, путник, дальше пути нет.
- Я знаю цену, - возразил лорд, тогда горгулья с перепончатыми крыльями вопросила:
- Ты готов заплатить? - как показалось, с грустью.
- Всегда, - без колебаний ответил Бран, и в скале появилась трещина, куда и лежал путь Кондора.
Блуждать по подземельям долго не пришлось, первая же тропа вывела его в тронный зал, где на высоком, высеченном в скале кресле восседал хорошо известный по древним мифам Змеиный король. Властелин гордости и лукавства, всегда изображавшийся в виде нага - восьмирукого существа, отдаленно напоминающего человека, с могучим змеиным хвостом вместо ног, сейчас тремя кольцами обвивавшим подножие трона - в знак мирных намерений по отношению к пришедшему. Бран, преклонив колено, положил жезл рядом с блестящей в свете волшебных светильников чешуей и выпрямился.
- Когда-то Кондоры оказали услугу Повелителю змей, уничтожив его заклятого врага - Повелителя птиц***, - властно зазвенел голос лорда. - Теперь я прошу об ответной услуге. Моя жизнь в обмен на жизнь Дома. Равноценный обмен.
- Я согласен, - усмехнулся король еще до того, как Бран договорил. - Но согласен ли ты? - И наг кивнул на высокий куб из горного хрусталя.
- Всегда, - побледнев, но без малейших колебаний ответил Кондор.
А потом он обернулся...
Эния
- Прощай, сестра. Теперь все будет хорошо, - уверенная улыбка.
Даэрон
- Слушайся отца, малыш, - покровительственно и по-доброму. - Не расстраивай его.
Лакруа
- Вам придется туго, сын, но вы прорветесь, - как обещание.
Эниель
- Не печалься, родная, все обойдется, - ласково.
Тавия
- Я исполнил то, что обещал. Теперь исполните Вы, леди Тавия, - с достоинством.
Грау
- Прощай, брат. Ты обещал.
Лаэр
...И ничего не сказал, но Лаэру почудился упрек в строгих, немного торжественных чертах отца.
Шарп
- Если примете присягу, будьте готовы возглавить Дом и повести за собой, и умереть за него. Одного наследника слишком мало.
Жезл у подножия трона ярко засветился всеми четырьмя рубинами и потух, выгорев. Жизнь Брана Эргиля ди Кондор оборвалась.Рано утром 19 ноября 1817 года обитателей столичного особняка разбудил тонкий крик Элисты, полный ужаса и сильнейшей душевной боли. Сбежавшиеся на шум видели, как посреди холла оседает на гладкий паркет хрупкая девичья фигурка. Слуги, конечно, засуетились, принесли пледы, укутали молодую фаэ, усадили в кресло, принесли ей горячего вина... Но она только дрожала и съеживалась на своем месте, и полубезумный взгляд ее бесцельно блуждал вокруг, пока не наткнулся на взволнованное лицо Лаэра. Тогда девушка распрямилась, подобно пружине, подскочила к брату и отвесила ему звонкую пощечину.
- Как ты мог?! - срываясь, закричала, не смущаясь ни слуг, ни своего внешнего вида - фаэ стояла перед всеми в одной только ночной сорочке. - Его кровь - на твоих руках! Убийца... - голос упал до шепота и снова взлетел, ввинтившись в украшенный затейливой лепниной потолок: - УБИЙЦА!!! - и повисла, рыдая, на руках пожилой толстухи-горничной, неуклюже гладившей теперь леди по волосам и приговаривавшей: "Ну-ну, моя радость, не надо так".
А вокруг растекалось лишь одно чувство, поглощая растерянность и недоумение слуг, - острое ощущение предательства. Элиста считала, что брат предал - и отца, и Дом, и ее саму, и искренно верила во все, что говорила. Ей было настолько тяжело, что ни о какой магии речи уже не шло - она не могла скрывать своих чувств, да и те уже несколько выходили за рамки, свойственные
здоровой личности.
//*** Про Повелителя птиц знают те, у кого навык Литературы/Истории/Истории искусств 3 и выше.
Миф о Повелителе птиц очень редкий и очень древний, и другое имя этого персонажа - Лорд Кондор. До Заключения Пакта он считался воплощением благородства и боевого вдохновения, духом искусства боя, отважным и смелым, всегда дерущимся "с открытым забралом". Надо ли говорить, что среди фаэ, мирных от природы, он не пользовался особым уважением? И все-таки он существовал, пока однажды их пути с Повелителем змей, великим Нагом, не пересеклись.
Что произошло между этими двумя непонятно.
Согласно мифам о Повелителе змей, Повелитель птиц украл у Нага его любимое магическое ожерелье, заключающее в себе толику его великой мудрости, и, не сумев воспользоваться этой вещью, уничтожил ее, за что обрел вечное нерасположение Повелителя змей.
Согласно же мифу о Лорде Кондоре, Повелитель птиц пришел в дом Нага по приглашению хозяина - Повелитель змей, ища больше и больше мудрости и знаний, заинтересовался способностями Лорда Кондора к боевому исступлению и много расспрашивал его об этом и других умениях, и Повелитель птиц охотно отвечал. Когда же пришло время расставаться, Лорд Кондор напомнил Нагу о правиле гостеприимства: если хозяин много расспрашивает гостя и тот со всем усердием отвечает, гость может попросить платы - и хозяин не вправе отказать.
- Доволен ли ты моими ответами? - бесхитростно спросил Повелитель птиц.
- Нет, - разгневался Наг, так как он не хотел отдавать ни одно из своих сокровищ.
- Тогда я буду отвечать тебе, пока ты не будешь доволен, - простодушно ответил Лорд Кондор.
Делать нечего, пришлось Повелителю змей отдать гостю то, что тот выбрал из его сокровищ. С тех пор вражда между ними не затихала ни на миг.
Легенда умалчивает о том, что за подарок выбрал себе Лорд Кондор, но, по мнению некоторых специалистов, это мог быть Жезл Власти, изображаемый в виде короткой палки с четырьмя рубинами на одном конце. Единственные сохранившиеся изображения Лорда Кондора находятся в развалинах храма в Атене (местность на юге Вир Мистари), и там на четырех фресках из семи Повелитель птиц изображен с этим жезлом.
Изображается же Лорд Кондор в виде фаэ с головой кондора и его же крыльями, только во много раз превосходящими крылья обычных кондоров. Традиционным оружием Повелителя птиц считается посеребренный лук, из которого Лорд Кондор выпускает 11 стрел за раз, каждая из которых всегда бьет без промаха, поражая свою собственную цель. Также Лорд Кондор считается непревзойденным фехтовальщиком и весьма сведущим чародеем, хотя точно область его магических умений тебе неизвестна.
Повелитель змей, согласно мифам о нем, единственный Наг (ни о каком народе нагов в легендах о нем ни слова, хотя есть другие легенды, повествующие о нагах, но там нет ни слова о Повелителе змей). Считается покровителем мудрости и гармонии, знатоком и ценителем всего сущего, хотя и не лишенным некоторого цинизма, отчего его часто считают воплощением гордости и лукавства. Мифов о нем много и одни из них противоречат другим. Где-то он предстает мудрым и добрым, где-то коварным и зловредным, где-то у него два лица или две ипостаси - гармоничная и хаотичная.
Но самые знаменитые - о неоднозначности его натуры, о том, что доброта часто скрывает в себе жестокость, а "коварство" слишком часто оказывается нежеланием окружающих понять ближнего. В этих легендах Наг предстает гордым, бескомпромиссным и лукавым, но коварство его почти всегда - следствие того, что его неправильно понимают.
И, конечно, как и положено настоящему повелителю змей, Змеиный король управляет змеями. Все змеи, где бы они не находились, подчиняются ему и исполняют все, что Наг им прикажет. Они же и рассказывают ему обо всем, что видели и чему были свидетелями, причем касается это и змей Тир Эреннона и обыкновенных, живущих в видимом всем мире.