В пещерах
…Ненадолго оторвался от пира Ликирд, вскинул голову. Из-за поворота выскочила девочка. Маленькая, белокурая с большими карими глазами. Но не была она из рода Даэров, нет. Она очень сильно напоминала горха. Ликирд слышал истории стариков – о том, что когда, более тысячи лет назад жили дворфы, предки Даэр и Горхов. Дворфы верили в идолов, которые не могли дать такую же силу воли, что Саэтон своим детям. Ипоферонтас проклял их, съел души, и стали они Горхами.
-Папа, иди сюда скорей! – звонко крикнула куда-то за поворот, и увидела Ликирда, в крови и на трупе друзей своих. Негромко вскрикнула и убежала девочка. Затем вышел из-за поворота мужчина, отдаленно напоминающий Горха. У него в рот была вставлена какая-то трубочка, из которой шел сизый дым. За его спиной скрывалась девочка, изумленно и со страхом смотря на сына Рода.
-Папа, кто это?
Отец ответил не сразу, смотря прямо в глаза Ликирда, выпустив колечки дыма из трубки.
-А это, деточка, Проклятый Родом. Он плохой дворф. Пошли отсюда, здесь нечего смотреть.
Ушли они за поворот. Ликирд не веря ни ушам, ни глазам своим, побежал за этой странной парой. Но их словно след простыл.
- Убийца… - услышал сын Рода. Медленно обернувшись, увидел он Варнокла и Оркнора. Тела их бездыханные, обглоданные стояли, с виной смотря на Ликирда.
-Нет! Нет, я не убийца! Я спас вас! Я спа…
Оркнор поднял руку, указывая своим единственным оставшимся пальцем на Сына.
-Убийца. – Сказал Варнокл. Кинжал, оброненный Ликирдом, завис у Оркнора.
Медленно пятился от них Ликирд, все так же умоляя о пощаде, прощении. Но были непреклонны неуспокоенные духи. Кинжал со свистом пролетел у виска Ликирда, издал вопль Варнокл, и побежали неуклюже на Сына рода. Ликирд решил защищаться. Но стоило ударить ему, как распались оба в прах, который забил глаза и рот. Когда к нему вернулось зрение, он увидел ту самую пещеру, где попали в засаду они. На горе из трупов полусидел, задыхаясь, воин Даэр. Подошел к нему Сын Рода, и воин поднял голову, хотя с трудом далось это. Это был Ард.
-Ликирд? Ликирд, где помощь? – закашлявшись, проговорил Ард – Их было…слишком много… ты опоздал… брат…
Закашлявшись в последний раз, испустил дух Ард, рассыпавшись прахом. И слышал вой и смех горхов вокруг себя Ликирд, осмотревшись, он обнаружил себя на каком-то капище, освещенном множеством факелов. Ликирд был гол, а руки сжимали его кинжал. Перед ним стоял алтарь, на котором ушлый горх насиловал до боли знакомую Даэру. Ярость обуяла Ликирда и, под улюлюканье толпы, воткнул он горху кинжал в лопатки. И тут он узнал ту, что лежала на алтаре – это была его родная сестра, Сангвина. Глазами молила она о пощаде, не могла говорить, потому что не было во рту зубов. Ее некогда красивое лицо опухло от побоев, и словно как будто не хватало и этого, на лбу ее было вырезано чьим-то ножом «ШЛЮХА». Гогот толпы усилился. Непонимающе, посмотрел на труп насильника и ужаснулся Ликирд. Это был он.
-Убей! УБЕЙ! УБЕЙ! – закричала толпа в экстазе. Перестали подчиняться руки и ноги сына Рода, подошел он к алтарю, занес нож над Сангвиной. Взмах – и толпа завыла в экстазе. Ликирда всего трясло. Он вновь занес кинжал, и пронзил себе горло. Кровь хлынула на обезображенный труп сестры. Упал замертво Ликирд…
…Чтобы очнуться вновь, в грязной, сырой и холодной пещере. В холодном свете множества кристаллов стоял каменный исполин, в котором узнал сын Рода своего отца. Его глаза, как всегда холодные наблюдали за каждым движением сына. Ликирд подполз к нему.
-Отец, прости меня, прошу, прости. Я хотел как лучше, я хотел спасти их… - рыдал Ликирд у ног каменного отца, умолял и унижался.
-НЕТ, И НЕ БЫЛО У МЕНЯ СЫНА. ТЫ НЕ ПРОСТО БРАТОУБИЙЦА, – Пророкотал гигант. Из темноты пещеры вышли Орнок и Варнокл – НО И ПРЕДАТЕЛЬ, ОСКВЕРНИТЕЛЬ, ЖАЛКИЙ ЧЕРВЯК.
Из темноты с каждым словом Отца вырастали все новые и новые фигуры. Брошенные на произвол судьбы солдаты, все те, кто погибал на глазах Ликирда.
- ТЕБЕ ПОКАЗАЛОСЬ МАЛО ПРЕДАТЕЛЬСТВА СВОИХ ЛЮДЕЙ. ТЫ ПОКУСИЛСЯ НА ЧЕСТЬ СВОЕЙ СЕСТРЫ – Из темноты вышла Сангвина, какой она была на алтаре – нагой, обесчещенной и изуродованной – БОЛЕЕ ТОГО, ТЫ ВМЕСТО БОРЬБЫ ТЫ СДАЛСЯ, ПОКОНЧИЛ С СОБОЙ, ЧТО НЕДОСТОЙНО НАСТОЯЩЕГО ДАЭР. ОТНЫНЕ ТЫ, ЛИКИРД, НИКОГДА НЕ ЖИЛ И НЕ РОЖДАЛСЯ, НЕ БЫЛ ЧАСТЬЮ МОЕГО РОДА. ТЫ ГНИЛОЕ СЕМЯ. Я ПРОКЛИНАЮ ТЕБЯ. УХОДИ, ЧТОБЫ МОИ ГЛАЗА НЕ ВИДЕЛИ ТЕБЯ.
Ликирд, подавленный и шокированный, пошел из пещеры. Слезы текли по его щекам. Провожали его десятки глаз, в чьих смертях он был виноват. Еще долго бродил по туннелям, сталкиваясь с порождениями Тьмы, но не было сил у Ликирда бороться с ними. Сжирали его, рвали когтями, гнил заживо от зловония тварей. И каждый раз, как погибал, просыпался в холодном поту в той пещере с каменным гигантом. Но не отвечал на истерики гигант, не слышал мольбы о пощаде. Приходилось уходить оттуда ему, чтобы быть вновь убитым. Сколько это продолжалось, не знал Проклятый Сын.
Пока в очередной раз не услышал Сын отзвуки пира. Словно не веря, пошел на отзвуки и пришел в огромный зал, где вовсю шло празднество Даэров. Играла музыка, разносили слуги яства. Среди Даэр увидел Сын Арда, Маада, Варнокла и Орнокла – и многих других воины, что были с ним, живых и здоровых.
-Хэй, ребята! Это же Ликирд! Ликирд, иди к нам! Выпей! Ешь, веселись! Мы наконец сокрушили этих Тварей, Ликирд! - доносилось из разных концов зала. Услышав имя Проклятого, весь зал подхватил его, приглашая Сына присоединиться к празднику. Слезы радости застыли на глазах Ликирда, со всех ног побежал на место, которое освободили ему, но запнулся об порог и начал падать в раскаленную лаву под музыку. Последнее, что видел Ликирд, прежде чем упал в недра земли – это край обрыва, того самого, где когда-то пировал он. На краю стояли Отец с Сангвиной, Варнокл и Орнок и все умершие воины. Все они внимательно смотрели за тем, как сгорает заживо Ликирд…
Ликирд с криком проснулся. Это был всего лишь страшный сон, ничего более. Он сейчас в своих покоях, в Даэрдуме. Ничего всего этого не случалось. Сейчас зайдет слуга, занесет свежую одежду… Но кровать была слишком жесткой, а для его спальни здесь было слишком много кожи. Не мог пошевелиться Проклятый Сын, а те любые движения приносили ему боль, как будто с него содрали кожу. Вскоре кто-то явно вошел в хижину. Это оказался женщина Горх в черной мантии. Ее лицо можно было бы назвать красивым, если бы не косой шрам на все лицо и взгляд хищника.
-Очнулся, мой сладенький? Ты очень долго спал, очень долго – Она провела пальцами по телу. – Я даже не надеялась, что моя магия способна восстановить те обгорелые останки. Но мне это удалось, несмотря на то, что учитель утверждал, что это невозможно. У тебя случаем нет предложений, чем бы мы могли заняться, ммм?
Она грубо схватила пах Ликирда, разминая в руках как тесто
-Таких, конкретных, нормальных предложений? А вот у меня есть: я буду залечивать твои раны. Ну а взамен ты будешь оказывать мне…услугу. – Черная струйка протекла по руке чернокнижницы, восстанавливая чувствительность в промежности. Когда член Ликирда подал признаки жизни, чернокнижица сняла балахон, обнажая голое тело с двумя парами грудей.
Хихикая, он взобралась на Ликирда. Несколько часов насиловала она Ликирда, передавая тому жизненную силу. Но ровно настолько, чтобы он не загнулся прямо под ней от боли. Когда же удовлетворила свой аппетит
-Я скоро вернусь, малыш. Жди меня – прошептала на ухо Проклятому она, прежде чем откусила его. Пережевав, она поцелуем вдавила эту массу в глотку Ликирду, заставив хоть немного поесть. Восстановив утраченное ухо, вышла она из хижины, оставив Ликирда связанным на столе.
Три дня приходила она к Ликирду, насилуя его и воскрешая из мертвецов она. На четвертый день он окреп достаточно, чтобы вырваться из пут. Придавив всем телом к полу, он сжал глотку ее руками.
-Ты кто такая? Где я? - зло проговорил Проклятый Сын
- Отпусти, животное! – начала сопротивляться она, но Сын Рода гораздо сильнее любого из Даэр и уж тем более Горхов.
-Отвечай, пока я не вырвал твою глотку!
-Давай! Сделай это, сученыш! – нагло сплюнула чернокнижница – Я переживала и не такое! И эта боль принесет мне наслаждение! Гораздо большее, чем твои жалкие попытки ублажить меня!
-Ах, вот как?! – уязвленная гордость растеребила все мерзкое в душе Ликирда - Ну все, держись тогда… - Ликирд злобно улыбнулся.
Два дня и две ночи они занимались безумным сексом. Под конец взомлилась о пощаде чернокнижница, но не унимался Ликирд. И сам не зная почему, не мог более остановиться он, словно демон в него вселился. Когда все же закончил он, она, усталая, но очень довольная, слабо проговорила
- Это было действительно лучше, чем со всеми горхами вместе взятыми…
Проспали они вместе целый день. Когда пришли в себя, чернокнижница поведала историю. Ее звали Гиан, и она была одной из Круга Огня, приближенных к Чемпиону Ипоферонтаса. И она была единственной женщиной, которая прошла через все стадии обучения. Но ее, как позорное пятно отправили в дальние туннели, управлять ими. Когда до нее дола весть о смерти Чемпиона, она лишь только рассмеялась и скинула посланца в лаву. Претендовать на власть она не хотела, да и незачем – горхи не примут над собой власть девки. Но однажды ей принесло течением лавы обгорелые останки. И некое вдохновение овладело ей. Она день за днем колдовала над ними, воскрешаея из пепла сначала кости, а затем - мясо. Она воскрешала из мертвых то что умерло давно и в мучениях. Ей было интересно пойти против слов учителя, мертвого Чемпиона – «Неживое невозможно вновь сделать живым». Ликирду нравилось его новое тело – он никогда ранее не чувствовал себя более лучше. Обилие темной энергии изменили его – его волосы обрели огненный оттенок, образуя гигантскую гриву, а вены светились изнутри красным. Вместе с Гиан, они собирали вокруг себя новых последователей. Отбросил свое старое имя, он стал звать себя как Вэнткхан, воскрешенный из пепла. Горхи верили, что он новая реинкарнация Чемпиона, но круг Огня не мог принять его, хотя бы из-за того, что его вернула к жизни женщина.
Но власть круга Огня продлилась недолго – вскоре напали на главный город Даэры, сокрушив его. Этим и воспользовался Вэнтгхан и Гиан, объединяя под своими знаменами, вновь ставшими разрозненными племена горхов. Новая столица, взамен старой выросла возле того места, где погиб Ликирд.
Наслаждался властью Вэнткхан, пока не пришел…
В сердце зла
Илуш полулежал в стойле возле скудного огонька. Его трясло от лихорадки и близости гниющих трупов. Он не привык видеть гниль – он не был фермером или шахтером, они часто сталкивались с этим. Он был простым горшечником, которому в один прекрасный день предложили записаться в солдаты. Достойное жалование, приятная компания, почет и уважение – это все прелести солдатской жизни.
Уже неизвестно, сколько он и многие другие Даэры оказались замурованы в этом лагере Горхов, который своим видом внушал трепет. У них оказалось очень мало еды, но зато неподалеку был источник воды – это не могло не радовать. Но все здесь были простые ремесленники и фермеры, но было мало шахтеров. Те, что были, сейчас пробивались через толщу камней, в надежде на спасение. Остальные убивали свое время, как могли – перетаскивали трупы в специальные ямы, разбирали хижины на костры, очищали площадки под будущие посадки и дома: словом, отвлекали как могли себя. К счастью, с ними был командир Зириль – бравая женщина, которая не побоялась почти чисто мужского коллектива Жрецов. Она вдохновляла и давала надежду всем остальным. Но вскоре их скудные запасы начали иссекать, а выход еще не пробили. Многих начала бить странная лихорадка, от которой не спасали молитвы Зириль. А Илуш не хотел умереть вот так – у него была семья, дети. Горшечник хотел умереть тихо и спокойно, в окружении семьи. Страх, жажда жизни и ненависть на Зириль, которая не могла излечить эту лихорадку, пробудили Зло, скрытое в этих стенах…
Заснул крепким сном Илуш. Проснулся на следующий день, отступила лихорадка у него. Возрадовалась Зириль – значит, работают молитвы ее. Возрадовался Илуш – потерял бдительность Жрец.
Но камни, преграждавшие путь, вскоре начали сдаваться. Преграда становилась все тоньше и тоньше. Шахтеры начали работать с удвоенной силой. Последние припасы шли только к тем к шахтерам. Росло недовольство все сильнее и сильнее. Ползли по этой пещере странные слухи: что Зириль на самом деле агент Ипоферонтаса и она хочет убить всех их. Чобы спастись от ее рук, Илуш объединил вокруг себя много таких же как он – простых ремесленников, которые просто мечтают вернуться обратно домой. Когда объявили отбой, прокрались они к ее шатру и шатру шахтеров. Нападение было внезапным и неожиданным. Многие сторонники каждой стороны пострадали, но верх одержали сторонники Горшечника. Захватив Зириль, долго думали, как изгнать демонов из нее.
-Лишь только священный огонь может изгнать демонов – облизнув губы, сказал Илуш – А более всего священного огня в семени. Мы должны помочь выгнать Зириль из нее демонов, дав ей наше семя.
Понравилась эта мысль сообщникам горшечника. Для Зириль настала новая жизнь, жизнь игрушки. Эти события воодушевили и шокировали одновременно – благодаря . К проходу, который пробивали шахтеры, теперь мог подходить лишь только Илуш и те рабочие которых он выбирал. Когда произошел завал, похоронив все инструменты, вспыхнул хаос в остатках гарнизона. Цепь безумия охватила всех, кроме Илуша, смотрящего из теней, наслаждаясь зрелищем. У его ног сидела Зириль, она дрожала, смотря на то, как погибают ее товарищи. На ее шее была веревка, один конец которой держал Илуш.
-Смотри на них, Зириль Невинная, смотри на то, что творится с твоими друзьями и соратниками. А знаешь, почему? – Илуш потянул веревку – Потому что вы недалеко ушли от Мяса. Вы так же легко поддаетесь безумию. И я должен еще кое-что тебе сказать. Никто. Никогда. Не спасется. От рук Сфагиоса.
Кожа Илуша начала бугриться, а он начал становиться все выше и выше,а из его спины начали вырастать крылья. Округлились глаза у Зириль, задрожала пуще прежнего, но не могла не промолвить ни слова, настолько напугана была она. Пред ней возрождался демон, который обманом проник в тело горшечника.
Сфагиос, осмотрел с презрением мечущихся в панике Даэров. Сгребая их в кулак, сжал его демон. Из того, что осталось, Мясник сделал себе новый меч. Грубо схватив Зириль, он подошел к завалу, уничтожив его одним взмахом руки. Быстро двигался Сфагиос, следуя по лишь ему очевидным ориентирам. Шаги становились все быстрее и быстрее, пока не пришел в новый город Горхов. Новый Чемпион был благословлен Сфагиосом, в качестве подарка Зириль стала новой игрушкой Вэнткхана и Гиан. Объединив остатки неверных новому Чемпиону, Горхи вновь принялись грабить и убивать Даэр. Ликирд хоть и был младшим из семьи, но он знал всю систему застав, был в курсе расположения гарнизонов. Именно он указал самое слабое место в доселе неприступной системе обороны – Криштэлбилль, самый крупный, но самый мало защищенный шахтерский город. Проведя сквозь бреши в патрулях, через старые, неиспользуемые туннели, Чемпион произвел невероятный для многих горхов налет – разграбив и захватив большое количество рабов, в особенно женщин, как можно быстрее уходили они, заваливая попутно туннели. Не понимали горхи, зачем это, но с Вэнткханом не поспоришь – он доказал свой авторитет и дал надежду на полную победу над Жрецолюбами.
Восседал на троне Ликирд и устрашался зверствам вокруг него. Восседал на троне Вэнткхан и наслаждался весельем своей новой семьи. Сердце Тьмы скоро будет полностью отстроено, и он будет лучше прежнего.
Ибо горхи ничего не забывают. Горхи ничего не прощают…