Дернуло. Плавненько так растягивая мышцы, заставляя воспарить на долю секунды над рекой. И поперло, и поперло... Взбитая в пену вода прямо таки ласкала гудящие после тяжелого барахла ноги. С пибера глухо, почти не слышно за шумом движка, вопил приемник, прокачивающий какой-то модный хитец. Еще бы пейзажик поменять, и вообще счастье - пляж, красота. Даже девочка на борту есть, симпатичная до ломоты в известном месте.
Где-то внутри искалеченных жизнью мозгов Майкла просыпалось древнее добро, подзуживаемое ароматным дымом, еще даже не начинавшим выветриваться из организма. Хотелось еще выпить, покурить и жестоко потрахаться, лязгая пряжкой ремня спущенных до колена штанов по ребристой палубе, с вожделением следя, как чьи-то темные волосы рассыпаются по избитому пулями щитку турели. Майк чуть не наебнулся, представив, как ладони сжимают высокую грудь, притягивая загорелую девичью спину к себе. Вовремя выправился, изящно вильнув и подняв веер радужных брызг.
Родж, с наслаждением затягиваясь ароматной травкой, чуть потрескивающей в самокрутке, неспешно поправлял маршрут катера. Рядом колотилась о борт рубки башка бессознательного солдатика, а позади восторженно кричал Кэффи. Мир становился цветнее, приятнее и красивее прямо на глазах.
Макака дунул. Модняво втянул густой туман в пасть, потом медленно выпустил под нос, втягивая его ноздрями. Не упустил даже самого маленького кусочка счастья. Теплая волна тут же побежала от затылка, насыщая перенервничавшего бойца удовольствием и уверенностью в завтрашнем дне. Накатил, чтобы вслед зеленому змию скользнуло грамм семьдесят синего.
Даниэла еще не представляла себе, что посреди "долбаного Нама" можно вот так вот спокойно и весело рассекать на водных лыжах, курить всякий гербалайф и бухать прямо на борту патруля. Это было всяко круче, чем нудные опросы рядового состава, интервью у жирных полковников. Это был один из самых ярких моментов в жизни. Можно будет с упоением вспоминать, рассказывая подругам о том, как после жестокого обстрела с берега, в компании бравых парней курила травку и загорала под жарким солнцем, не страшась ничего. Бесшабашность заражала. Хотелось смеяться от всей души и радоваться жизни.