- Шеф.
Тоскливо-ленивым голосом Молотов обозначил себя. Чуть сзади и три-четыре метра слева от Бэзила. У стены.
- Может я ему просто ногу прострелю. Подраться и в спортзале можно, верно. А тазер - да, неспортивно. Лучше триста пятьдесят седьмой.
Глянув же на морпеха, прищурился, расстегнув кобуру.
- Парень. Ты не прав. Ты выжить хочешь, а вместо этого красуешься и понты гнешь. Я бы с тобой даже на ринге постоял, может быть. Но не сегодня. И не в этой жизни, видимо. Потому что работа. Не ссы. Судьба - такая судьба.
Зацепив правую руку большим пальцем за рукоять пистолета, Филипп позволил ей расслабленно повиснуть. Не хотелось стрелять. И бить не хотелось. Хотелось, чтобы парень спокойно и с достоинством пошел, куда надо. Хотелось спросить, почему. Какого, собственно хуя, своего возможного сослуживца нужно держать на мушке. Почему эти холеные мрази не подставляют свои холеные хари под кулаки бравых парней. Хм. Если бы этот Павлик рванулся бить рыло тому самому костюмчатому черту, сначала бы пришлось постоять в стороне. А хуле, шнурок развязался, я спешил, так спешил. Но не успел. Блядство. Палаческая работа для палача без маски.
Впрочем, на лице отразилось только туповатое выражение верного пса Корпорации. Ибо нехуй. Какое лицо отрастил - такое и носи.