–Твою... Опять?
Скольких паладинов сгубили эти подлые твари. Бывали паладины, которые, в порыве собственной алчности, прыгали в море золотых монет, едва убив охранявшего их дракона, и ломали себе кости. Бывали те, кто катили подлого чудища в виде валуна в гору, чтобы скинуть его сверху, но не выдерживали по пути и сами оказывались ими раздавлены. Бывали паладины, что впотьмах в очередной таверне не замечали коварную тумбу и бились о неё мизинцем – обычно таверны после такого сгорали, И ПОДЕЛОМ! Кто-то проваливался в подвал под весом доспехов, на кого-то обрушался ветхий потолок, кто-то, дремля в тех же доспехах, проваливался в вероломно сломавшуюся кровать и не мог выбраться до самого прихода верных соратников. И это ещё не говоря о зубастых сундуках, которые всякий раз стремились сожрать... Ну, обычно плутов. Но то только потому, что на паладинов огрызаться боялися!
Но этот – этот злодей особливо подлым оказался! Заманил, хищно заманил прям в пасть сразу двух паладинов! Ну, точнее, одного очевидного паладина – Шеймус-то, еттиху мать, очевидный "воин добра", "блюститель порядка" и прочая хрень, которой паладины лоховитым толстосумам свои услуги впаривают. А вот новичок более на ворюгу смахивает. Но ведь если бы он был ворюгой, то его бы ящик сожрать захотел, логично? А если его жрёт цельная, мать его, избушка, то значит, что он – паладин!
–Эрик... В смысле, Дисмас! Выметаемся отседова!–Крикнул "Трость", с силой вырываясь из опутывающих его... Хреновин. Замахнувшись ломом, он, с плеча, вонзая свой инстрУмент в щель межу дверью и косяком, к которой та ржавыми петлями крепилась. Та хищно лязгнула о монтировку, но закрыться более не смогла – даже затрещала древесиной.–Так ты эту гадость не победишь! Уходим, у меня несколько фляг управы на них – на Газебов этих проклятых!!!