События развивались стремительно. Сквозь режущий по ушам шум аварийной сирены прорывались звуки выстрелов энергетическими зарядами. В отличие от оружия ушедшей эпохи, стреляющего пулями, что полюбились поэтами, никогда не сталкивающимися с подобным в действительности, за лиричный, полный очарования образ «свинцовой смерти», звучание шоковых пистолетов было менее громким и пугающим, и с характерным лёгким шипением при столкновении снаряда с твёрдой поверхностью. От начала до конца Райан мог наблюдать за короткой музыкой жизни энергетического заряда. После ударной волны офицер покачнулся и, не удержав равновесие, опустился на одно колено. Из этой не очень удачной позиции он поспешил совершить выстрел в Райана. И тут настал тот самый звёздный час, минута славы простой табуретки из столовой, одной из многих, но той, что посчастливилось оказаться в руках именно мистера Твелса. Благодаря своим действиям и толике везения, Райану удалось «поймать» оглушающий снаряд импровизированным щитом и остаться в сознании. Но проблема не разрешилась, а только, казалось бы, усугубилась, ведь к этому моменту второй охранник, что с шоковым ружьём, тоже пришёл в себя после взрыва и успел сократить дистанцию до лестницы. Райан не успел осознать до конца своё положение, а вместе с этим и принять решение, что делать дальше, как над его ухом сверху пролетел ещё один меткий заряд прямо в нависшую над мужчиной угрозу. Охранник грузно рухнул на пол, а через несколько мгновений за ним последовал и офицер. Звуки выстрелов стихли, но не сирены.
Было что-то во всей этой ситуации сюрреалистичное. Здесь, на небольшой площадке в коридоре, шла борьба если не за жизнь, то за свободу. И всем её участникам она казалась очень важной и неотложной. Но не тем, кто остался в столовой. Красноглазое стадо не проявляло никакого интереса к происходившему беспорядку так близко от них, вместо этого в хаотичном порядке устремившись в крылья с каютами, к эпицентру взрыва. И только последний член экипажа на нижней палубе ещё проявлял интерес к пробужденным. Рауль, что вжимался в двери мостика, не мог стать невидимым при всём своём желании. И теперь на него шла та самая подмога, что успел вызвать теперь уже оглушённый охранник, в лице ещё одного опасного мужчины с тяжёлым шоковым ружьём.