Саманта. Кивает женщина.
- Да. То есть...
Переводит взгляд на тебя, оторвавшись, наконец, от полотна перекрытия. То ли задумалась о чем-то, то ли настолько сосредоточилась на попытке что-то услышать, что, похоже, слегка упустила нить вашего разговора.
- В каком плане?.. Что именно?
Отмечает тычком ноги лист, к которому только что прижималась.
- Ты про этаж?
Поддев - опять же, ногой - кисть мертвеца, зачем-то спихивает ее под тело.
- Это - да, важно. Потому, что... Блять...
Прихватив под локоть, отводит тебя чуть в сторону. Как понимаешь, чтоб не натекло тебе под подошвы "красноты" рейдерской - как раз "подкрадывается" уже, наползает.
- Все хуево.
Сместившись так, чтобы быть между тобой и коридором, вскрывает дверь. Сунув за опорную балку пулемет, тут же с грохотом стреляет.
- Пошли.
Мрак тоннеля. И женская фигура, одетая в застиранную рубашку, с некогда темно-синими спортивными штанами заодно, что валяется, влажно похрипывая, метрах в десяти от входа, у раскрытой заслонки, ведущей в одно из помещений. Брызги багровые - на облицовке.
- Есть идея.
Усмехается.
- Очередная.
Проходя мимо раненой - совсем еще молодой, лет восемнадцати-двадцати, худощавой, смуглокожей, с обрезанными практически "под ноль" темно-каштановыми волосами, и покрытым крохотными точечками шрамов, особенно у правой брови, высоким лбом - что пытается прижать ладони одновременно и к простреленному навылет животу, и к пробитой грудине, походя, не останавливаясь, стреляет еще раз, теперь почти в упор и точно в голову: так, что осколки черепа и рванина кожи разлетаются ввысь не хуже, чем конфетти из хлопушки.
- Ясно, что в шахте нас уже пасут. Ждут. А мы по-ебанутому вывернем...
Сунувшись в очередной "жилой" провал, в темноте за порогом которого то ли что-то бормочет, то ли просто лопочет нечто абсолютно бессвязное какой-то совсем маленький - наверное, до года - человек, идет дальше.
- На лифте. Ебанем до упора, а на выходе скажешь...
Вернувшись, снова заглядывает туда, где продолжает что-то рассказывать на своем, младенческом, младенец.
- Так-так...
Вскидывает оружие, прижав приклад к плечу. Хлопок. Кто-то явно взрослый, зашуршав тканью, с сипением валится с ног, гулко шмякнувшись на пол и, кажется, разбив какую-то посудину. Катится какая-то мелочь - горох, может - по напольному покрытию.
- И...
На мгновение тебе кажется, что Шильда сейчас убьет и того, маленького.
- Все.
Но - нет, опускает ствол вниз, уходит.
- Они бы тебя хуй пожалели, вот и ты не жалей.
Еще несколько шагов. И вы у лифтовой шахты. Подперев лопатками стенку, смотрит пару мгновений, не мигая, в сумрак окружения твоя спутница. Облизывает губы.
- Так. Короче, на выходе - дум-думишь.
Под этим, видимо, подразумевается использование тобой "вербальной маски". Осталось понять, как именно "дум-думить".
- Типа, ебать, эти пезды уже под палубой, вскрывай лючок, ебаный рот. Нормас? Потянешь?
Так если, навскидку, да.
- Ну чего, двинули? Раз на раз - подохнем или будем жить.