Берсерк в исступлении наблюдала, как её заклятый враг, его тело, рассыпается в золотой прах. Одной рукой она продолжала сжимать клинок, будто в ожидании последнего «сюрприза» от полубога, другой – прикрывала глубокую рану от серпа на животе, не обращая внимания ни на пульсирующую боль, ни на вытекающую липкую тёплую кровь. Сфено много раз представляла, как убивает Персея. Как её острые когти вонзаются в его нежную плоть, как она вырывает из груди его трепыхающееся сердце, как откусывает его голову, стирая навсегда с ненавистного лица эту раздражающую улыбку победителя. Каждый день желанные образы придавали ей силы жить дальше и продолжать бороться, но также и медленно сводили горгону с ума. Но вот теперь, много веков спустя, Сфено свершила свою месть. И она оказалась ещё слаще, чем можно было только вообразить. В прошлом горгона хотела не просто лишить Персея жизни, она хотела отплатить полубогу его же монетой – заставить сначала страдать, наблюдая за смертями матери, жены, детей. Отнять всё, что было ему дорого. Чтобы он прочувствовал каждую каплю боли и страданий, которые пережили сёстры. И пускай тогда у неё не вышло – горгона даже близко не смогла приблизиться к заветной цели – сегодня Сфено не просто одержала победу над Персеем. Она вырвала из его рук желание, обещанное Граалем. Пускай он отправляется обратно в Небытие, где будет вспоминать, чего не смог добиться, когда она – продолжит жить! Продолжить жить вместе с сёстрами жизнью, которой они достойны. Сфено занесла ногу над головой врага, даже сейчас продолжающую улыбаться, и с силой наступила на лицо Персею, впечатывая его в землю и растирая сапогом в золотую пыль. Это не конец, а только начало следующей главы её жизни.
Скривившись от очередного спазма боли, Сфено наконец перевела взгляд но поле боя. Ярость, охватившая её в пылу сражения, не затуманила сознание безвозвратно. Ведь то была не ярость чудовища-горгоны, способная сжечь изнутри саму змеевласую. Злая насмешка судьбы: Сфено всё это время не в том искала источник силы. Найдя глазами Марка, стоявшего на ногах, горгона с облегчением выдохнула. Сколь ни будь уверен в силе избранных, но сердцу не прикажешь – так и дрогнет. И всё же Сфено не спешила разделять сладость победы с мужем Италии, вместо этого блуждая взглядом в поисках её дочери. Перед глазами Берсерка всплыла кошмарная картина, как она раз за разом протыкает тело Катерины клинком. Горгону объял ужас. Пускай одной из них придётся уйти, чтобы дать дорогу другой, Сфено не желала, чтобы всё закончилось вот так.
— Отдыхай, мой милый ангел, и знай – за мной страстный танец. Он будет только твоим, – пообещала горгона в пустоту, осознав, что Катерина не покинула Битву за Грааль.
Клинок исчез из руки змеевласой, а она сама направилась к римскому военачальнику. Рана Марка, что была не менее серьёзной, чем её собственная, отозвалась болью в душе Сфено.
— Мы справились, – вполголоса произнесла горгона.