Долго усваивая текст на пергаменте, слово за словом, у Рейна даже толком не осталось времени на то, чтобы испугаться окружившей их ватаги призраков. Да и не особо хотелось: он когда то бывал в землях фей, а там творятся вещи порой ещё более диковинные, чем представшие пред ними бесплотные умершие. Это, кстати, и послужило причиной тому, что с памятью у скальда нынче не всё в порядке: такую встреча в лесу вряд ли можно счить хорошим воспоминанием, которую хотелось бы потом вспоминать.
Их счастье, что товарищи, бывшие рядом с бардом, держались более уверенно, чем он сам, а призраки проявили чуть больше благоразумия, чем парочка других, напавших на встреченного странника из племён. Пусть оно и проявлялось как предупреждение, адресованное к тем, кто имел далеко не добрые намерения. О чём и поспешил уверить бард, предварительно дав остальным по своему объясниться, привести аргументы в пользу своих желаний противостоять злу, творя благо.
- Рейн. - приподняв свою шляпу, юноша обозначил своё присутствие тут, после чего задал уточняющий вопрос, - Спрошу заранее. В рамках спасения Речного Ветра в этих лесах мы также столкнулись с подобными вам "существами", прям излучающие ненависть, гнев, зло. Вы же не потому предстали перед нами, что учуяли сначала их? Я имею в виду: мы не то, чтобы "само воплощение добра", но вступились за Ветра с оружием из благих намерений.
Тут бард и заметил, что из за определённой доли рассеянности он позабыл, что жестикулировал во время своих слов с дротиком в руках - оружием далеко не самым грозным, но всё же инструментом умерщвления. Поэтому он тотчас его спрятал в сумку под подобные снаряды на поясе, надеясь, что это подкрепит их намерение пройти эти земли спокойно.