"Небольшой крюк" до Берена оказался длиннее и сложнее, чем Хорнеферу предположила, найдя этот городок на карте.
Самым частым и от того особо раздражающим явлением были собаки. Трусливые животные немедленно начинали испуганно выть, едва заметив её присутствие — нет, от неё не смердело мертвечиной, но и живым человеком тоже не пахло, собакам этого уже хватает, а духи их не обманывают. В одной из попутных деревень она совратила местного юношу и его подружку — это было великолепным решением, запах сразу двух людей успокаивал встречных шавок почти неделю.
Второе место прочно занимали разбойники: их ничуть не настораживал вид женщины, в одиночестве идущей по ночному тракту. Она одета не по погоде и вовсе от этого не страдает? У неё внезапно засветились глаза? Кого это может волновать, если грабителей аж двое, а то и целых трое? Позже они, конечно, разбегались в ужасе, но отчего бы не сделать это сразу — а если всё равно полезли, убегать помедленнее и орать потише? Впрочем, она не в накладе: с одного, к примеру, почти новую бекешу сняла, и на в ближайшем селе на вырученные за неё деньги неплохо закупилась солониной. Не то чтобы ей, немёртвой, действительно требовалась пища, но желание что-то пожевать посещало её постоянно.
Остальное встречалось по одному разу и, кажется, звалось приключениями. В этой категории особенно хорош трёхнедельной давности случай, заставивший её резко ускориться и, в итоге, прибыть в Берен на пару дней раньше запланированного: какие-то подозрительные личности в капюшонах поселились на том же постоялом дворе, что и она. Судя по разговорам, что удалось подслушать, они поклонялись некоей "королеве воронов" — кто это такая, определённо, стоит позднее выяснить — и что-то имели против нежити (что нормально), особенно разумной (что уже опасно).
Единственной осознающей себя нежитью на лигу вокруг была сама Хорнеферу, так что она спешно собралась и двинулась дальше, пока её не опознали. Или опознали? Или вовсе не обратили внимания? Как бы то ни было, жрица после того дня практически не останавливалась: даже если её заметили и раскрыли, ведьмакам, в отличие от неё, необходим отдых, и они уже в первые несколько дней должны были безнадёжно отстать – особенно теперь, когда она добралась до ставшего в одночасье знаменитым Берена, и отыскать её среди стекавшихся сюда авантюристов будет исключительно сложно. А её следы, которые и без того не взять ни одной — во всяком случае, ей так хотелось думать — собаке, уничтожит дождь, сопровождавший её уже девятый день.
Дождь. При жизни она терпеть не могла дождь, но теперь даже полюбила: сырость больше не вызывала неудобств, а в пасмурную погоду её отличия от живых не так бросались в глаза. Особенно хорош был этот, превративший всех вокруг в синих продрогших вурдалаков: в этаком окружении Хорнеферу действительно могла бы легко затеряться. Впрочем, её интересовало не укрытие от предполагаемой погони, а слухи о храме в холме и пропавшем мальчишке. Она уже выяснила, что здешний барон нанимает поисковую партию – а значит, где-то здесь должен был находиться его представитель, который общается с наёмниками. Искать такого представителя, как подсказывали развешанные по всему городу и его предместьям объявления, стоило на городской площади, но толпа явно неместных ломилась в кабак поблизости – и Хорнеферу двинулась вслед за ними.
Рыжий крендель. Это же надо было додуматься до такого названия! Впрочем, в её родном захолустье бывало и нелепее.
И это же надо было додуматься до таких цен!
В очередной раз отметив явное преимущество своего состояния, но всё равно сглотнув слюну, жрица направилась к стойке. Девицу, даром что занятую обширным полуголым бородачом, она проигнорировала, как и самого бородача – её интересовал хозяин заведения, а ещё лучше наниматель.