Бифф и Даст могли видеть, как трясутся руки у Эллисон. Только-только она думала, что всё, наконец, пойдёт на лад после войны, в которой она потеряла большую часть своих сестёр, как вдруг эта болезнь. И остановка торговли. И Ангст, Ангст заразился тоже и лежал теперь в карантине! Он слышал богов даже лучше, чем она, и сейчас, лишившись его советов, Эллисон чувствовала себя беспомощной. Кому она ещё может довериться - Биффу, который предан ей, как верный пёс, но дурак дураком? Дасту, который отвернётся от неё, если сочтёт нужным? Риск, которой на всё плевать, даже если мир вокруг будет гореть огнём? Сирокко, который был с ней, а потом подложил ей эту свинью, впустив в Вормвуд Душу? Ингрид... Ингрид могла бы ей помочь, но она могла сделать не так уж и много, она и так делала всё, что могла. И, как будто этого было мало, теперь ещё и эта стычка между Риск и Душой! Эллисон никогда не доверяла Душе, она в последнее время подозревала даже, не могла ли болезнь быть её рук делом, но... добавить к проблемам Вормвуда ещё и войну? Снова?
Что же делать?
Что же делать?
- Я... я не хочу потерять последнюю из своих сестёр, - прошептала Эллисон. - И я не хочу никакой войны, я хочу избежать войны.
Дрожащей рукой Эллисон поднесла к губам оплетённую кожей флягу и сделала глоток - горькая полынь привычно обожгла губы и язык. Глоток, ещё глоток - Эллисон почувствовала, как приятное тепло разливается по её телу, заставляя сковывавшее разум отчаяние отступить. Руки перестали дрожать, спина выпрямилась, плечи расправились - больше не было неуверенной в себе Эллисон, была Мать-Жрица, богами поставленная во главе Вормвуда.
- Боги не желают новой войны, - веско произнесла она. - Нам, когда наших жителей косит болезнь, сейчас не нужна война между братьями и сёстрами, никакая война, - пауза. - Я буду говорить с сестрой и с Душой и заставлю их выслушать меня. Бифф - собери людей. Я иду. И пошли к Ингрид, скажи ей, что мне нужна её помощь, - при этих словах голос Жрицы всё-таки предательски дрогнул.
Облачиться в одеяние жрицы - чёрная с красным кожа с металлическими бляшками. Сунуть в кобуру пистолет - принадлежавший её матери, а до неё - Матери-Жрице Второй, украшенный перламутром револьвер... тот самый, что оборвал жизнь её матери и, быть может, однажды оборвёт её собственную жизнь - если такова будет воля богов. Мать-Жрица готова выдвигаться.