– Вот уж действительно! – не удержался и съязвил Иероним, как бы не обращаясь ни к кому конкретно – Молнии сверкают, гром гремит, мимо проскакала с истошным ржанием их смертельно перепуганная товарка, ветер доносит поганый запах зверолюдов... И что же, интересно, могло обеспокоить лошадок посреди такой идиллической, убаюкивающей обстановки?
Проводив Венди скептическим взглядом, цирюльник обернулся к остальным:
– Ладно, пойду загляну в главный зал. Быть может, среди добрых людей, которые сейчас наслаждаются там кружкой эля под треск поленьев в очаге, действительно найдутся натуры достаточно беспокойные для того, чтобы оторваться от тепла и уюта ради небольшой стычки со зверолюдами. К тому же, стоит уточнить, на что мы тут можем рассчитывать в смысле ужина и ночлега.
С этими словами Иероним направился было к дверям трактира, но через пару шагов обернулся через плечо и посмотрел на ворота:
– Я бы предложил запереть за нами калитку, от греха подальше. Однако пусть кто-нибудь пока останется рядом. Будет прискорбно, если Судьбе угодно будет привести сюда ещё каких-нибудь несчастных путников и они по нашей вине окажутся заперты снаружи, один на один со зверолюдами.