Шариф зачитывал слова и делал пассы руками для заклинания, которым пользовался не раз. Но сейчас чего-то не хватало. Не чувствовалась сила, проводником которой обычно был Док. Да и с точки зрения логики, могла ли нежить использовать божественную магию для лечения другой нежити? По инерции доктор закончил сие действие, прикоснувшись к лошадиному черепу.
— Слышь, руки убрал, и-и-их, – череп дёрнулся под рукой Шарифа, в безуспешной попытке сдвинуться с места. Несмотря на то, что череп не закреплён к шейным позвонкам, к самостоятельному передвижению он был не приспособлен. Громко заржав, говорящая кость начала извиваться и клацать зубами.
В этот момент Люц настроился на магические потоки. После увиденного можно не удивляться причудам этого места. Всё подземелье было насквозь пропитано аурой некромантии. Где-то она была сильнее, где-то слабее. Но не только воздух, но и мебель, и каменные стены впитали в себя негативные частицы. Воздух странно рябил и мерцал от тёмных пятен остаточного волшебства. Было очень много шлака – такое происходит, если заклинания не завершаются до конца или колдуются, нарушая Плетение. Кроме этого Люц заметил ауру Прорицания на заржавшем лошадином черепе. Пустые глазницы горели синим пламенем, которое мог видеть только кровавый взгляд колдуна.
Когда Саймон начал изучать содержимое шкафа через стекло, руки нетерпеливо запрыгали на месте, иногда задевая скелета. Со стороны они были похожи на двух котов, выпрашивающих еду у своего хозяина. Почти сразу же Медь понял, что так заинтересовало его новых товарищей. Среди банок стояли две небольшие книжки. Но корешках было написано: «Некромантия для начинающих: Ваш первый скелет» и «Настольная книга некроманта. Рецепты на все случаи жизни».
Закончив осмотр комнаты через замочную скважину, Рэйда нетерпеливо ждала, пока мальчики наиграются. Можно было присоединиться к ним, но тут женская интуиция забила тревогу, заставляя воительницу снова принять неудобную позу и заглянуть ещё раз в соседнее помещение. Кажется, какая-то тень промелькнула по комнате. Или это сквозняк играет с факелом?
А тем временем Пинто вернулся к тому, с чего начал своё пробуждение к не-жизни. Как оказалось, в подземелье не так много тел, в которые можно было попытаться вернуться. А конкретно всего два: своё собственное маленькое и чужое крупное минотавра. Но в отличие от первого раза, когда барда окружала могильная тишина, сейчас в соседней комнате слышались голоса. И похоже, что Пинто повезло – голоса были ему очень хорошо знакомы!