Джон решил не терять времени зря и атаковал ближайшую железку!
Пока его затягивали в проход, с руки следопыта сорвался кинжал: он улетел в глотку капшана, ломая его в дребезги — лишь слабый заунывный щелчок огласил о смерти ожившего предмета, а так же лязг, с которым в зубьях капкана погиб кинжал самого Финдоу.
По всей видимости, у этих тварей было что-то вроде “предсмертного рефлекса”, срабатывающего в случае поломки: капкан впивался в ближайший к нему объект, защелкиваясь и дробя его. Если бы тот ублюдок подлетел бы к Джону, это было бы больно!
Но, мужчине повезло — усилиями Аэлара его затянули обратно в залу третьего эатажа!
“ШУВ”, — с силой захлопнул за товарищем дверь Булава. И с обратной стороны с громким стуком оба оставшихся капкана впились в неё. Через плоть дерева проступили их металлические зубья — словно клыки чудовища. А затем, с тихим щелчком, издохли, так и застряв в двери. Если бы аватнюристы медленно открыли её, то увидели что остатки развалившихся капканов так и остались в дереве, больше не подавая никаких признаков жизни.
На них остались лишь начертанные кровью (скорее всего тех самых пытаемых бедолаг) дворфийские руны. “Ни жилы без самородка”, — прочёл Джон надпись. Он знал это выраэение горного народца. Оно использовалось обычно при застолье и имело скорее переносный смысл, мол “съешь хотя бы кусочек” или как-то так.
Больше врагов видно пока не было...