Рой почувствовал, как намертво сведенные мышцы лица против его воли раскалывает идиотская лыба.
Собака. Гребаная, мать ее, собака.
Хотел сказать незнакомой девчонке что-то хорошее, все таки эти ребята им с Джей жизнь спасли, но почему-то с каждым ударом сердца с губ срываются только бессвязные факи. Тело колотит от зашкаливающего адреналина.
А где Триш?
Ах вот оно что...
Младший машинально взял фляжку, глотнул словно воду, не чувствуя вкуса.
- Да, день рожденья. Дерьмово....
Выдавил, как будто из чужого горла. И сквозь радость от такого нежданного спасения кольнуло чувство вины - Рой понял, что даже лица блондинки не может вспомнить. Окровавленная жирная психопатка намертво в памяти отпечаталась, а от Триш только и осталось, что белое платьице и светлые локоны. А ведь был еще мим с девчонкой - успел он добраться до своего ЭрВи, не успел? Младшему казалось, он знает ответ.
Ну, что сделать? Люди умирают, дерьмо случается. Сегодня дерьмо случилось со многими.
Рой еще раз отхлебнул из фляжки, протянул ее незнакомке:
- Рой. А это Джей, и одна чертовски везучая псина.
Младший привычно нашарил пачку в кармане ветровки, сунул в зубы сигарету, и только теперь заметил, как у него трясутся руки.
Прямо как у отца в тот вечер. Когда он сидел за своим столом, непобежденный гигант большого бокса, и молчал, и выглядел ужасно старым и жалким. А Рой стоял в дверях, с жестоким азартом победителя бросая в него злые слова, осыпая ими отца, словно градом ударов зажатого в угол ринга безответного противника, и не было никого, кто мог бы выбросить полотенце.
Это был последний раз, когда они разговаривали.
Рой привалился плечом к окну автобуса, глядя как мечутся по парковке безумные тени людей, и понял, что плачет.