Разорвался гранатометный снаряд, послышался хруст костей от двоих, вынужденных встретиться под давлением крюка.
Фрида саданула одного из нападавших пяткой в промежность, попав в толстую защитную пластину и едва не вывихнув себе ногу. Но это дало ожидаемый эффект: террорист то ли рыкнул, то ли резко выдохнул и вместо страшного удара по затылку едва ощутимо прошёлся по голове оперативницы вскользь. И уже через секунду на его спину обрушился огонь Никс, и он рухнул, не успев толком почувствовать боль. Оставшемуся Фрида выкрутила руку, а затем принялась за его шею, пока не услышала характерный хруст.
Они остались в грязном дворе, среди куч мёртвых тел. И ни звука. Только зловеще завывает ветер и оставшиеся гражданские тихо сопят что-то себе под нос, не сходя со своих мест. У многих затекли ноги, и они машинально сели на сырой бетон, обречённо раскачиваясь из стороны в сторону. Им уже было не помочь.
— Сюда!
Голос неожиданно низкий, рваный. Вы с трудом узнаёте Шакала. Видимо, обходить будет слишком долго. Через окно быстрее. Вновь обнимаетесь, Никс цепляется за раму крюком.
— А мы неплохо... неплохо справились... Неплохо мы справились, шеф, а? Долго держались...
Снаружи уже слышно пока ещё приглушённые голоса.
— Из них три четверти вчерашние гражданские, Шакал, — раздался ненормально спокойный голос Кроноса, — но да. Неплохо.
Оказываетесь внутри. Кажется, это широкий коридор какого-то склада. Куча разных коробок, по большей части варварским образом распотрошённых, расстрелянных, сломанных. Невозможно ступить и шагу без характерного звона — весь пол усеян стрелянными гильзами. В помещении застыл терпкий аромат гари и крови. Слева выбитая дверь, где валяются порядка четырёх мёртвых бойцов ДИБ. Справа ворота и их коллеги в количестве шести штук. И неизвестно, сколько их ещё в других комнатах.
И первый кого вы видите — человек, отдалённо смахивающий на того молодого паренька-оператора, с которым вы переглядывались с утра в участке. Глаза Шакала безумные, напряжённые, на них явно проступают сосуды. Он напоминал натянутую струну: всё время ходил в полусогнутом боевом положении, в движениях его была роботизированная резкость. Он гипертрофированно реагировал на любой шорох и даже вас встретил, против воли взяв на мушку, но быстро опустил оружие. Тогда вы заметили, что на месте одной из ладоней у него перемотанная культя, а в целой руке он мёртвой хваткой сжимал всё ещё дымящийся ПП. На его теле несколько необработанных дыр от пуль, судя по всему свежих. Через плечо перетянута уже грязная окровавленная повязка, закрывающая рану на туловище, судя по всему — колотую.
— Сука... Сука! Я сегодня убил большей людей, чем за всю жизнь... — посетовал оперативник.
— Каждый день узнаёшь о себе что-то новое...
Командира вы обнаружили не сразу. По довольно очевидной причине. Он несколько сбавил в росте. Сейчас он сидел у одного из ящиков, опираясь на остаток поясницы. Вся его нижняя часть тела была оторвана. В месте отрыва рана стянута и бегло обработана. Он смотрел на вас чуть затуманенным, хотя при этом кристально ясным взглядом. Невозмутимо потягивал сигарету.
— Опиаты — ахуенная тема.
Пояснил он вам, выдувая облако дыма. Затем достал ещё одну сигарету из пачки и вытянул перед собой, кивнув Фриде взглядом.