Прах невозмутимо обернулся на выжившего боевика ДИБ, предварительно смерив взглядом валяющуюся на капоте Никс.
— Рей, беги к остальным. Освободи тех, кому ещё можно помочь. Мой путь уже давно окончен.
Марксман решительно кивнул и не стал задавать лишних вопросов.
— Да, отчего бы нам всё мирно не обсудить? Конгломерат всегда налаживает диалог с теми, кого проблематично убить.
Обожжённый, теряющий кровь из бесчисленного множества ран, еле держащийся прямо из-за нескольких переломов — он походил на оживший труп. Кусок брони откололся со шлема и обнажил заплывший алым соком и слезящийся из-за боли раскосый глаз. Энергетические сгустки, разрывающие его тело, уже начинали облизывать потолок, оставляя за собой светящийся след.
— Даже прожив жизнь без компромиссов, мы всё равно не остановили эту всепожирающую машину греха. Теперь это не их война. Не простых людей. Но выродков, подобных нам. Я видел все восемь врат Джанната... и ни одни из них более не откроются для меня. И с чего бы навек проклятому бояться пули от неверной?
Прах бесцеремонно схватился за винтовку Никс и погрузил её ствол в одну из прорех в своей броне, по направлению к сердцу.
— Освободи меня.