Луций чувствует беспомощность. Не слабость - именно беспомощность, когда все твое тело дрожит, напряжено, но не может сделать чего-то важного, единственного, нужного, а без этого всё остальное не получается. Он силится что-то сказать, какое-то слово, но оно застревает в горле, и вместе с ним застревает все остальное - жесты, желания, жизнь.
Луций Гневно и удивленно вращает глазами, глядя на Адельфия, на всех остальных по очереди, а потом опять теряет сознание.
Минуты уходят. Последние минуты.
А потом резко приходит в себя: над ним склонился Метаксас и его держат солдаты. Какие-то черепки жгут грудь и руки. Что-то тут происходит - так и не разберешь, но ясно, что колдовство.
- Ыыыых! - врывается в горло воздух.
И вырывается назад, вместе со слюной, вместе с вылетающим пробкой застрявшим словом.
- Ссскотина! - Луций сразу закашливается и хватает ротом воздух. Солдаты переглядываются, подозрительно смотрят на Метаксаса.
- Кха да кха не он! - брызжет на них слюной Луций. Грудь ходит ходуном. Вставать резко не пытается, только поднимает голову.
- Трибуна Татиона ко мне! - говорит он со злостью. Смотрит на свои ноги. - Остальные вон!
- И чистую одежду! Там. В свертке.
Надо действовать, и действовать быстро.
Когда Татион приходит, Луций как раз надевает свежую тунику.
- Докладывай! Коротко. Только самое важное.
Слушает доклад мрачнее тучи.
- Значит так, трибун. Все еще хуже, чем я думал. Я пил с вождями готов из одной амфоры. И она была римская. Значит, они тоже отравлены и скоро умрут, а подозревать будут нас. Но раз на нас еще не напали, отравили меня не готы, не Сафрак с Алафеем, не Аларих. Значит они так же к этому не готовы. Начнется суматоха на тему "кто теперь главный". У нас в запасе, может, часа два-три. Перво-наперво зажги сигнальный огонь, чтобы за нами прислали лодку. Костер должен быть огромный. Подожги одну из повозок. Не придет через час лодка - будем уходить на север, по суше - следы размоет, нас не найдут. Повозки в любом случае бросим - по грязи они не пройдут. Если лодка придет, первым делом на тот берег Флавию. Пока лодки нет... нагружайте коней провизией и ценностями. Отломайте у оставшихся повозок дышла, сделайте волокуши для раненых. Что не сможем увезти - сожжем. Через час - общее построение. Надо поднять боевой дух солдат, а то они так раскиснут и потеряют веру в победу. Приготовь там два дубовых венка.
Трибун, - говорит он, - мы в жопе из-за Требония. Насчет Флавии я ошибался, но наш Требоний... Ты не представляешь, какой он обмудок. Расскажу подробней как-нибудь потом. Таким как он нельзя доверять ночной горшок, а его офицером сделали. Короче. Это надо пресечь, пока еще хуже не стало. Хотя куда уж... В общем. Предупреди самых надежных солдат. На построении, когда я буду награждать отличившихся, назову имя Требония и скажу подойти, вы схватите его и обезоружите. Его солдаты не в восторге от него, так что проблем не будет. И его девку тоже. Вот она - просто предатель. Если она сбежала - хер с ней, но если будет там, хватайте её тоже. Важно это сделать при всех, чтоб солдатам было ясно кого, за что, почему. Вот так.
Луций думает несколько секунду.
- Гектор, - говорит он. - Если были сомнения на этот счет - мы в очень глубокой жопе. В старой армии сказали бы, что ты действовал неидеально. В той армии, которая у нас сейчас, я скажу - безупречно. Мы еще не захлебнулись дерьмом только благодаря тебе. Давай, действуй! И позови ко мне Требония.