Лекейрос вновь на некоторое время замер, отдавая должное навыкам ассистента и заодно размышляя над ее словами. Массаж медленно снимал раздражение, которое моментально накатывало на него, стоило социальным обязательствам и взаимодействиям встать на пути его обычного образа жизни. Как вообще можно променять спокойную, любимую работу, на этот... маскарад? Особенно сейчас, когда мозг так дразнили мысли о новой дисциплине, позволяющей еще лучше работать с телами, ускоряющей изменения и позволяющей творить различных химер?
Но, как любой дроу обращает внимание на ощущения в своем теле, так он и прислушивался к своим совершенствам. Леетера, несмотря на все, что с ней случилось, все еще сохраняла хрупкие осколки эго, характерное для женщины дроу и он всегда это учитывал. Если для Хайнелли хватало прикосновений и коротких разговоров, чтобы заставить ее светится от счастья, то Леетера, несмотря на такое же абсолютное послушание, была куда счастливей, если получала объяснения приказов, даже самых странных, и иногда могла получить частичку контроля над ситуацией, сколь иллюзорной она ни была.
- Возможно что-то архаичное, времен основания государства? Знаешь, эти помпезные одеяния... они же этого хотят, полагаю. С другой стороны, Аври'урден не стоит оскорблять без веских причин, так что, я доверю костюмы тебе. - Прервавшись, Лекейрос положил свою руку поверх ее, чуть погладив. - Да, пожалуй, разумное решение. Ты займешься подготовкой, заодно спланируй мое расписание на эту неделю так, чтобы я закончил ключевые точки в дрессировке, а я - поработаю.
Чуть повернув голове, искоса взглянув на помощницу, он придал своему голосу долю интимной тяжести.
- Это весьма важные события, моя дорогая. Если ты хорошо справишься с подготовкой и сможешь обеспечить мне минимальное количество докучливых контактов на балу, я подумаю о награде для тебя. Возможно, даже разрешу поиграть с Хайнелли.
Напряжение между его двумя совершенствами не казалось ему разумным, однако вполне терпимым, чтобы поддерживать эту игру различными дополнениями. Леетера не слишком радовалась, когда он брал их обеих одновременно, однако были вещи, компенсирующие это, в особенности - возможность причинить немного боли своей сопернице, в особенности на глазах у мастера. Особого вреда не было - Лекейрос не позволил бы чего-то, что не хотел бы "чинить", и всегда оставался шанс, что Хайнели тоже получит свою награду и попросит того же, а в причинение боли она была не менее хороша.
Иронично, что наиболее интересная для него часть "соперничества" выражалась в том, как девушки обменивались, торговались и интриговали между собой и ним, ради того чтобы получить чуть больше сада для личного декорирования.