Диего особо не дрогнул, сдавая воришку под стражу. Вон, если даже Меднил особо по этому поводу не высказывется, то и далёкому от политики Диего не стоит, наверное, по этим поводам переживать.
Вор есть вор, и тем, что он у туристов ворует, он ворует ещё и у государства своего, снижая его туристическую привлекательность. Возможно, даже сильнее, чем всякие силт-страйдеры, шалки и пепельные зомби! Последние-то хоть всяких отмороженных нордов привлечь могут, этим-то лишний раз топором махнуть – радость. А как они будут махать топором, если его украдёт какой-нибудь очередной Нелас? Считай, последнюю радость северянина свистнет, негодник! Ничего святого у людей нет...
Но шуткам должно остаться шутками, а разговорам про инвестиции – просто трёпом толсосумов, но свою долю за сопровождение ворюги Диего не принял даже со своим складом ума. Во-первых, его спутникам было нужнее, во-вторых представший его взору Сейда Нин был достаточно очарователен в своей провинциальной простоте рыбацкого поселения, чтобы Диего, уставший ко всему прочему с дороги, занимал себя чем-то другим.
Когда Маркусу вручили бланк обвинительного заключения, варвар закатил глаза. "Любят же имперцы всё делать по списку!" – в пору было бы ему возмутиться хотя бы про себя, и не вспомни Мартелло о том, что он и сам имперец, пусть и скайриский – непременно возмутился бы.
Но в разговор кожевенник не лез, до поры до времени. Лишь когда Сокуциус заявил о своей проблеме, Диего решил вставить свои полдрейка:
–Ой, с рыбой вечно беда.–Начал он характерную для особо темпераментных имперцев тираду, сопровождаемую чрезмерной жестикуляцией,–Помню, у нас в деревне остановилась пара умников. Прям в трактире, в комнате заперлись – и что-то там с пробирками химичили, что-то даже умудрились сделать – а остатки в реку слили. Рыба, конечно, не заболела, но с неё потом ещё пол года всем кошмары снились. Кто-то даже умом тронулся!–Всплеснул особо рьяно руками Диего.–Может, вашу реку тоже кто потравил? Как там этих двух звали-то... Один был Ёп-Сотот – или как-то так, а второго звали Ньярл, из какого-то Хотепа прибыл. По крайней мере, Сотот этот называл его Ньярл Ат Хотеп. У вас такие не останавливались? Или, может, кто другой подозрительный?