Патрик встает порывисто, чуть не оступаясь в податливом песке. А что делать? Угадала же - значит, быть тебе Патрик, без штанов!
Остались одни плавки - хоть сейчас иди, купайся, но он слишком хочет нырнуть... в другом смысле.
Ему слышится смешинка в голосе Кэйли, и это - нет, не злит, не раздражает, но дразнит. Лукавство. Ты тут такой весь к ней, пышешь жаром, как тостер, вот-вот тосты полетят, а она смеется, как будто это все и про неё, и не про неё.
Это она так смеется, потому что выигрывает? Ну, конечно, не та игра, где есть проигравшие. Но все равно!
Патрик чувствует, что заводится чуть больше, чем надо. В том смысле, что это же все было в шутку. А он как-то... не на шутку.
Он запускает ладонь Кэйли в волосы, туда, где шея начинается, под затылком, прихватывает и легонько запрокидывает её голову. Слегка, конечно. Шутки шутками, но он не может настолько потерять берега, чтобы сделать ей больно, это даже как-то "не обсуждается", в голову не приходит. А все-таки... как тогда показать, объяснить, что уже не шутишь?
Тут он немного сбивается с мысли, потому что в этот момент она должна эдак снизу вверх смотреть на него, а он на неё эдак сверху вниз, типа "уууу, я самеееец!" И всё бы так и было, только глаза у них закрыты! И получается глупая пауза. И Патрик чуть не начинает смеяться - ну правда, смешно же, он откроет глаза, а она так старательно жмурится.
Но, к счастью, ему приходит в голову другое: он опускается на колено, боком к ней, сидящей на лежаке, скользит рукой по её бедру, прижимается лбом к щеке (теперь уже, получается, он снизу) и говорит:
- А давай правила поменяем? Угадаешь прямо сейчас, что это - ты выиграла, делай со мной что хочешь. А нет - я с тобой!