Мортиноцци. Извернувшись угрем, пропихивается мимо, активно работая локтями и коленями, стрелок: без лишних споров, но с явным недовольством.
- Своя ноша ведь не бремя, нет?
Наступив пяткой на твое плечо - не сильно, но огорчительно - подтягивается на раструбах.
- А по поводу жратвы - я просто наемный ствол, мне глобально думать не по статусу.
Смеясь, тянется к вам.
- Ладно, давай сюда свою игрушку.
Прихватываешь обмякшее, податливое словно мокрый плюшевый медведь тело, подпихиваешь его в лаз.
- Так, осторожней...
Цепляет - сначала за капюшон, потом под руку - тащит.
- Сука... Понаставят аугов по корпольготам своим...
Медленно, но неотвратимо "засасывает" Гвендолину ввысь неведомая сила.
- А потом весят... Ебаный...
Мотнувшись перед лицом, скрываются за ободом люка чужие сапоги.
- Центнер... На хуй...
Еще несколько секунд лежишь, слушая тихие стоны и проклятья "Ромашки".
- Все. Готово.
Лезешь, цепляясь за отертые спутницами выступы. Перекидываешь локти через борт ограничительного кольца. Круглый зал, радиусом метров в пять и в пару - высотой. Обшарпанные, покрытые каким-то беловатым налетом облицовочные металлокерамические плиты стен, такие же плиты потолка, потемневшая, заметно окислившаяся на стыках металлическая плитка напольного покрытия. Четыре укрепленные - точно как в Комплексе, только пожелтевшие от времени - автодвери, крестом. Тлеют свежие, размашисто-печатные, нанесенные оранжевым флуоресцентным маркером надписи на каждой, от той, в сторону которой "ступеньки" размещены, по часовой: "ТОЧКА", "МОЙКА", "СКЛАД", "ГЛУБИНА". Постукивает за первой - приглушенно, не сотрясая все и вся - какая-то мелодия: протяжно-тягучая и басовито-ритмичная одновременно. Тускло горят круги потолочных светильников - один прямо над твоей макушкой, в центре помещения, еще четыре - у проходов.
- Не дергайся.
И тут же, стоит твоей голове оказаться снаружи, в ее сторону доворачивается толстая и куцая труба укрытого мелкоячеистым охладительным кожухом ствола малокалиберной автопушки. Малокалиберной - по отношении к артиллерии, не к стрелковому оружию: одного снаряда хватит на то, чтобы превратить верхнюю часть тебя в кровавый туман.
- Тише, тише. Свои.
Отступив на шаг, охлопывает по вскрытому облупившейся темно-серой краской бронекуполу напоминающую пожарный гидрант турель.
- Сейчас сигнатуры считают - успокоятся.
Распятая на ввернутых прямо в пол стальных тросах граненая армопластиковая башня, массивная и широкая: метр на метр, по идее, не стационарная, а палубно-корпусная - утапливаемая в "массив" того, на чем ее требуется разместить, плюс - поворотный блок с орудием. Никогда такую модель раньше не видел, но выглядит не просто старой, а - судя по выбеленным пятнам и сетке микротрещин на стыках пластмассы, кавернам и вмятинам на металле, облупившемуся покрытию: куче всяких мелочей - даже древней. "МАБТ-037 / "АРКАНЗАС-12"", "МАБТ-054 / "АРКАНЗАС-12"", "МАБТ-093 / "АРКАНЗАС-12"", "МАБТ-117 / "АРКАНЗАС-12"": на боку каждой, трафаретно-белой, навевающей мысли об армии штамповкой. Четыре штуки их - у стен, меж дверей, в сторону "входа-выхода" направлены. Теряют - все и разом - к тебе интерес, возвращаясь к статичному ожиданию.
- Сейчас почистимся, умоемся - и снова в бой.
Следом "пластилиновые" нашлепки на облицовке, ближе к потолку, тут и там замечаешь: размятые желтоватые кляксы пластичной взрывчатки, с гвоздиками дистанционных взрывателей. С десяток - это тех, которые "считал": хватит на то, чтоб не просто обрушить, а в гравийную крошку перемолоть все вокруг.
- Тащи сокровище сюда.
Подойдя к переборке с меткой "МОЙКА", давит на мутную, едва-едва подающую признаки жизни короткой вспышкой пластину сенсорного активатора. Внутри оказывается тупик - пара метров, все: наглухо задраенная вертикальная диафрагменная переборка. "НЕ ВСКРЫВАТЬ: ПРОБОИНА", если верить метке цвета апельсиновой цедры. И, судя по сетчатому полу, с высоким - в десяток сантиметров - порогом заодно, здесь изначально было что-то, связанное либо с помывкой, либо с дезинфекцией.
- Вон там - вода.
Указывает кивком на снятую, слева, панель, в уложенную за которой пластиковую трубу вбит и впаян "отвод" с ярко-красным вентилем, и уже на его "жало" насажен полутораметровый пластмассовый шланг.
- Ледяная как пиздец.
Как поливочный, для сада, но с секретного корпоративного объекта.
- Но это потом.
Расщелкивает и снимает маску, стягивая ее через затылок. Сэм-Саманта, такая, какой ты ее и запомнил там и тогда, в подвале том: только нижняя губа, ближе к левому уголку, чуть припухла и явно лопнула изнутри.
- Сейчас - проверяемся, чтоб никакой хуйни из лабораторий не приволочь.
Встряхивает, ероша пряди, коротко, по плечи, и аккуратно остриженные волосы.
- Все смотри: все складки, все стыки. Понятно, что это как ломом песок копать - но лучше так, чем вообще никак.
Крутит и осматривает винтовку.
- И спящую красавицу свою ощупай. Очнется - может уже не дать.
Усмехнувшись, отставляет оружие к стенке.
- Плюс, мы не знаем, что и где у них в шмотке может быть зашито.
Расстегивает и проверяет наручи сначала, потом поножи, поочередно возвращая их на свои же места.
- Может, вообще в резинках трусов эластичные передатчики с проволочной антенной запаяны.
Легонько подпнув носком сапога живую, но бесчувственную тушку Галлахан, принимается за наплечники.
- По уму, надо было ее еще до заезда распаковать, но тогда бы она нам всю кабину сверху донизу заблевала.
Аккуратно ворочает противодронную мини-турель.
- Я сейчас ни хуя не шучу. Расчехляй ее, все вещи - сюда.
Вытянув из бокового кармана комбинезона, протягивает тебе большой прозрачный пакет с гриппером.
- Вообще все. Потом мне отдашь - сожгу, а ей найдем чего-нибудь.