Просмотр сообщения в игре «["Ротор"]»

Практически любая схватка бывает похожа на танец. Иногда, реже - на секс. Если противник достойный, тогда. Множество факторов должно совпасть: уровни подготовки и технического оснащения, условия и обстоятельства, ворох прочих - кажущихся мелочами, но из числа тех, что ломают хребты огромных пустынным зверям с горбами на спинах - вторичных моментов. Последний раз что-то по-настоящему "горячее" у тебя было с евроглобовской оперативницей-телекинетиком в кристаллической "кукле", с которой вы разошлись пусть и на "ничьей", но изрядно потрепанными. Этот же увалень хоть и может что-то показать, но все же тебе не чета. В целом, забавная, конечно, тенденция - чем крупней и грозней платформа, тем она, как правило, менее технологична и опасна. А вот разного рода хрупкие девочки в полупрозрачных плащиках на условно голое тело могут сильно удивить даже прожженную волчицу вроде тебя. "Мама-​Волчица" - прозвище твое, кстати. Не тут и, в целом, не на такого рода операциях, а там и тогда, где и когда возможно "носить" свою, а не легендированную личность.
Но, это все лирика. Прыжок с докрутом - волчком: так, что вжикнуло даже - и не успевший дать ни единого залпа блок лучевой пушки буквально лопается, большей частью вдавившись в паз, а меньшей брызнув в стороны дробленой скорлупой корпуса и драной электроникой начинки. Гуднув, широкая дуга огненного клинка могла бы разрезать тебя пополам, если б ты просто стояла и ждала этого. Не стоишь и не ждешь: складываешься "в ноль", подвернув коленные шарниры так, что ступни мгновенно вжимаются в ягодицы, а ключицы - в заваленный мусором пол. Вот теперь - пора. Качнувшись неваляшкой, поднимаешься прямо перед глубоко унесшим манипулятор в сторону на отмашке противником так, что его закованная в штампованные нахлестные бронеплиты, укрепленная усиленным контуром туша оказывается буквально у тебя перед лицом. И яростно вцепляешься когтями в периметральную защиту ее корпуса. Рывок - так, что жилы звенят, а реактор в груди порывается выйти на "повышенные обороты". Трещит, рассыпая клепки и расслаиваясь, толстый закаленный лист. Еще взмах, синхронно со щелчком защитного штыря - отскакиваешь назад, через голову кувыркнувшись, и плазменная дуга вгрызается в палубу, а пика пронзает лишь пропитанную гарью пустоту.
Еще прыжок, на сокращение дистанции - чуть левей на этот раз, отвлечь. Машет своим "Дюрандалем" здоровяк, снова открывается. Почти рутинно скользнув под смертоносное "лезвие", вновь выныриваешь не под боком, но "под брюхом" машины. Левой рукой - новый рывок, прочь пластину. Льется из-под стыков обнажившегося балками каркаса, мгновенно вспениваясь и застывая антрацитовой сталеподобной коркой, "жидкий армопласт". Но ты, ты быстрей. Правая рука, расщелкнувшись стилетоподобной пикой, под оглушительный полурев-полусвист раскрывшегося в локте реактивного ускорителя, молнией втыкается в нутро оперативника. Щелк - уже внутри. Глубоко, очень глубоко. А потом, там, в искрящих и скрежещущих недрах "чуда инженерного искусства", срабатывает кистевой кумулятивный заряд. Хлоп - сфера пробита. Секунда проходит - успеваешь и руку выдернуть и отскочить, расстояние до безопасного разорвав - накреняется вдруг "Матадор": вперед, влево. Переступает с ноги на ногу, пятясь и спотыкаясь словно пьяный. Чуть доворачивает вправо верхнюю свою - выше пояса - половину, как-то странно, дробно и неправильно при этом затрясясь. А затем, широко раскинув в сторону ковшеподобные лапы так, будто собирается завернуть балетный кабриоль, заваливается на спину, подняв тучи пыли и со всего маху ляпнувшись о горелое перекрытие так, что вздрагивает весь зал, от основания и до вершины. Готов.

-​-​-​-​-----

Терренс: