Сильверфилд. Не помнишь подробностей того, что было дальше - там, в той комнате, тем вечером - но готов поставить миллион демкредов, которого у тебя нет, на то, что ты отказал ей в ее явной просьбе, а она тебе в твоей неявной - нет. Десятью тысячами, впрочем, рискнуть бы смог.
Стук собственных пальцев о стекляшку перед лицом - набат, окончательно разгоняющий ватную тишину осознания произошедшего. Ты больше не там, ты все еще здесь. Насущные проблемы - та же перевязь для железки - тоже никуда не делись. Осматриваешь громоздящийся под ногами хлам, выискиваешь что-нибудь подходящее. Как, вот, ремень поясной, например. Словно угадав твои желания, поднимается со своего места хиспанец.
- Не шали, а то вырежу тебе утеро.
Треплет почти ласково свободной рукой девушку по макушке.
- Не буду.
Сговорчивая попалась, ага.
- Погоди, Хан. Давай лучше я, а то вдруг еще раны растревожишь.
Поднимает и безжалостно режет трофейным столярным ножом один из скафандров. Пилит долго и упорно рукав, дерет волокна, расслаивает, превращая его часть в прямоугольник "наружной" - плотной и крепкой - ткани. Уложив резак рядом, степлер строительный подбирает сначала, потом ремень. Цепляет на полоску кожи, перехлестнув, заготовку свою, пробивает в ряд скобами. Простукивает основанием перчатки, намертво заминая "усики". Снова за клинок взявшись, прорезает, уложив на боковину шкафа, в хлястике узкую щель. Щелкает инструментом, подгибая края. И протягивает получившуюся конструкцию тебе. Не самая худшая работа, надо отметить.
- Мальдита коса, конечно - но лучше, чем в руках таскать.
Проверяешь походя костюм на герметичность прежде, чем озвучить сакраментальный вопрос, адресованный технику. Герметичность полная. А велийка, услышав, что именно ты у нее спрашиваешь, даже флакон с "Aceite mineral" откладывает, глаза на тебя подняв.
- Это что, какой-то тест?
Помолчав пару мгновений, добавляет.
- Власть. С ней можно изменить то, что неправильно. С деньгами тоже, но власть дает больше...
Усмехается "Бобер".
- Власти.
Усмехается и собеседница ваша.
- Да, власти.
Когда же обращаешься к своему старому спутнику, то в какой-то момент, произнеся последнюю фразу-уточнение, видишь как тот молниеносно меняется: словно больше и плотней враз становится, когда натягивается звонкой струной каждая жила, когда мускулы наливаются стучащей кровью. Мгновенно стекленеет взгляд, пропитавшись густой смесью из ужаса, ярости и чего-то еще. Чего-то, что скрепляет все прочее похлеще супербетона. Решимость. Понимаешь, что он вполне может тебя убить, случись что - рука не дрогнет. Даже сейчас - странное ощущение: не страх, а скорее острое осознание, вдруг накрывает - как понимаешь, вполне способен просто поднять винтовку, ткнуть ею в сторону твоего лица, а затем щелкнуть гашеткой.
- Мне...
Вдыхает медленно, выдыхает медленно. Испарина на щеках проступает. Гаснет, но не исчезает без следа искра, вспыхнувшая за окулярами противогаза.
- Ты будешь смеяться...
Грузно опускается на прежнее место, снова пистолет по направлению к вашей новой знакомой довернув.
- Но мне всегда нравилась Империя. Может, потому, что молодость на те времена пришлась, может еще почему - эс дифисиль десир.
Еще раз - вдох и выдох.
- Хоть я против них и воевал, но скажу тебе так - порядка тогда было больше, а всякой чоррады - меньше.
И еще раз - сначала вдох, потом выдох.
- Раньше хотелось мовимьентос - дела делать, закрывать вопросы. Динеро, чикас, армас, дрога. Сам же, считай, и притащил все это к себе домой. Сначала их.
Тычет оружием в женскую фигуру.
- А там и остальная басура подтянулась. Я, конечно, не лучше, но со временем хотя бы понял, что возможность деспасьо, спокойно пройтись в оро и с родными по набережной, не думая, кто тебя может каргарме на этот раз - сигнифика мучо. Дорогого стоит, Хан.
Показывает пленница, между тем, дело своих рук - странную конструкцию из скрученных вместе цилиндров, вентили которых плотно обмотаны надранной из чьей-то майки, пропитанной маслянистой смазкой и укрепленной несколькими витками тонкой и мягкой - как говорят, отожженной - никелевой проволоки тряпкой.
- Готово.
Потянувшись, отбирает довольно бесцеремонно у нее "бомбу" стрелок.
- Грасиас.
- Нужно сначала подкрутить один из вентилей, после чего поджечь тк...
- Грасиас, кариньо.
- Рада помочь.
Поднявшись - в который уже раз за последние минуты - с насиженного ящика, достает мужчина потертую пластмассовую пьезозажигалку из очередного кармана.
- Хан, давай сюда открывашки, а потом...
Хлопает что-то - далеко и высоко - снова, спаркой раскатистых щелчков. Потряхивает ощутимо зал.
- Мьерда, что на этот раз?.. А потом - дуй за шкафы: держи люк и посматривай назад. Ньевес, ты - туда же. Лежишь тихо, не умираешь. Я открою люк, скину туда регало - потом поглядим. Все понятно?