Кройц. Даже беглого взгляда на "добычу" хватает, чтобы понять - один комбинезон точно не подойдет по росту, а второй будет узким и тесным. Если раздеть пацана, голени и запястья окажутся торчащими наружу, если девчонку - молния не сойдется. Дилемма. В принципе, если расстегнуть оба поперек, по поясу, забрав у "коротышки" верх, а у "тощей" низ, то может быть и выйдет из их комбинации что-то более-менее путное. Может быть.
- П-п...
Пока проверяешь пистолет - "Стервятником" оказывается, один-в-один - подергивает судорожно руками валяющаяся в стороне девушка, жмет их к груди. Вот тебе и "сон". Хотя, чего только не бывает: какой-нибудь демпфер в черепе мог сработать, активатор ЦНС дать импульс, что угодно. Чужие аугментации - всегда "дикая карта".
- П-пожалуйста...
Магазин дернув прочь, убеждаешься в том, что настрел у машинки нулевой: все "мягкие", с оболочечной пулей патроны оказываются на месте.
- Я... Я... П-проверьте.
Источник света подбираешь. "Вечный", с несъемной, подзаряжаемой генератором от любого движения батареей. Раз в несколько часов потряс хорошенько - и готово.
- Меня... Мое имя Азара.
Дрожит голос, будто расплачется сейчас. Не "афро", "латино" скорей: тонковаты губы, да и, в целом, черты лица не те. "Маррон", как их презрительно называют живущие в фавелах хиспанцы, мнящие себя "настоящими ренголезцами", в отличие от, скажем, ренголезцев-бланко и ренголезцев-амарильо. Бытовой расизм - он такой, да.
- Азара Самир.
Азара Самир: впервые слышишь. И не в амнезии дело, по ощущениям. Хотя, в целом, хороший ход: все знают, что убивать проще безымянных, безликих, с ярлыком "враг". Ведь все, правда?
- Я... Мы... То есть...
Уперев ладонь в пол, медленно усаживается, привалившись спиной к металлокерамике. Выставляет руки вперед, демонстрируя их тебе.
- Пожалуйста. Если у вас есть допуск, то есть доступ...
Странно, но больше в карманах у спутника возможного "донора брюк", похоже, ничего нет. Путешествовал налегке.
- Проверьте. Вы увидите, что я... Я младший лаборант.
Никаких пинков от "Квей", никаких взмахов пылающего клинка: ничего, что могло бы прервать монолог, вернув говорливого сотрудника в небытие. Либо не считает, что она представляет для тебя опасность, либо ей это безразлично.
- Я никто. Я... Пожалуйста.
Кривится как от резкой зубной боли. И вдруг начинает рыдать, с силой жмурясь и поджимая губы.
- П-прошу вас. М-мы ведь н-ничего не с-сделали.
Поджимает ноги под себя.
- Ум-моляю.