Рубик. Всем. Удостоверившись в том, что тоннель безмолвен и пуст, выдвигаешься к клацающей заслонке и, пока идешь, следом спутников - которые опять какие-то важные темы вполголоса обсуждают - позвав, сам подмечаешь, какая почти звенящая тишина вдруг воцарилась вокруг. Все спокойно, все стабильно: кожаная мембрана, практически ставшая привычным элементом интерьера, на своем обычном месте, а со стороны подпаленного и расстрелянного провала явственно несет - там, в глубине еще, ко всему, и тлеет что-то: вон, дымок сизый лениво клубится - жженой костью и чем-то еще, то ли тухловато-кислым, с острой химозной нотой, то ли кисловато-тухлым, с ней же: как если бы ворох "камнесосов" там сначала сгорел, а затем начал "закисать".
Добираешься, стучишь. Лязгает армопластик, под ударами подрагивая. Давишь кнопку, спрашиваешь, мол, есть ли контакт.
- Да.
Коротко и ясно. Ответ маячащего где-то за спиной, с винтовкой наперевес, магистра биологических наук на уточнение еще лаконичней - кивает просто, да и все.
- Бью?