Молох. Никак не реагирует на похвалу пулеметчик: либо не понял, либо хорошо делает вид, что не понял, либо просто не умеет мимикой выражать эмоции. Всякое может быть, в общем и целом. Чего не скажешь об уведомлении по поводу готовности.
- Г-о-т-о-в-н-о-с-ть.
Что-то есть во взгляде его голубоватых, подернутых матовой пеленой глаз, между тем. Что-то неуловимо знакомое. Что-то настолько далекое, настолько давнее, что кажется - сама память об этом высохла и рассыпалась, превратившись в прах. В бирюзовую пыль. Бирюзовую крошка. Бирюзовые осколки. Вспышка.
- Что там у тебя, а?
Арбитр, из числа добровольных помощников новой власти - высокий, плечистый, а для крохотной тебя, так вообще великан, мертвой хваткой держит в своем кулаке твою, кажущуюся игрушечной по сравнению с его толстыми, в черную кожу перчаток затянутыми пальцами, кисть правой руки.
- Покажи.
В пепельно-серого цвета форме с нашивками "Народного Арбитража", легкой пластиковой каске, секторном бронежилете, с кобурой пистолетной на правом бедре, и телескопической шоковой дубинкой - на левом.
- Я сказал - покажи.
Трещат твои пальцы. Молчишь. Маска-анонимайзер - армированная, молочно-белого цвета упрощенно-стандартизированная пародия на лишенное эмоций лицо - равняется с твоим собственным лицом, когда присаживается на корточки коллаборационист.
- Ты глухая?
Сжимает кулак сильней. В ответ сжимаешь зубы так, что скрипит эмаль, но не издаешь ни звука.
- Или немая?
Треск сменяется влажным хрустом.
- Ну ничего.
Суставчики фаланг выворачиваются под чудовищным - для них - давлением.
- Сейчас я тебя вылечу.
И на бетонный пол ЦОМ-а летит бирюзово-голубой шарик каменной бусины. Тот самый, который нужен тебе для того, чтобы выменять у "Особи-C-104" украденный из канцелярии союзарский калькулятор, сам по себе - как устройство - для тебя никакой ценности не представляющий, в отличие от спрятанного под его крышкой микроконтроллера.
- Что это?
Отпустив твою изломанную, с неестественно вывернутыми в стороны словно ветки мертвого дерева пальцами, кисть, подбирает галтованный кусочек бирюзы.
- Азартные игры, да?
Бросает камушек обратно, с силой давит каблуком сапога.
- Ай-ай-ай, и не стыдно, нет?
Пинок - пыром, точно в грудь - просто сшибает тебя с ног, враз выдавливая из вспыхнувших огнем легких бурлящую лаву воздуха. Лучше пусть думает, что вы решили поиграть в "Раз-Два-Четыре", правда.
- Не стыдно?!?
Поджав искалеченную руку к груди, привычно поджимаешь так же еще и коленки.
- Нет?!?
Осталось потерпеть еще пять, максимум - десять секунд. Союзарский дроид-наставник уже среагировал на шум, и спускается на этаж - при нем арбитр не посмеет тебя бить, ведь здесь, вне улиц, у него власти не больше, чем у тебя, а погнавшись в азарте охотничьем за тобой сюда, в Центр Обучения Молодежи, он разом нарушил уйму запретов.
- Я тебя спрашиваю! А, тварь?!?
Так и есть. Поворачивается куда-то вбок. Кланяется и, не разгибаясь, начинает тараторить.
- Мастер-учитель. Ваша... Ваша в-воспитанница, она чем-то об-б...
Страх. Для союзаров, включая союзарские машины, он - арбитр - такой же троглодит, только чуть более полезный. Самую малость.
- Она говорила с асоциальным элементом. Там, у входа. Я, я решил, что...
Вспышка.
- В-н-и-м-а-н-и-е. С-м-е-ж-н-а-я з-о-н-а.