Сильверфилд. Всем. С характерным щелчком встает батарея на место. Оказав Мадлен всяческое содействие в принятии вертикального положения, и перекинувшись с ней же несколькими фразами, возвращаешь укомплектованное оружие законной владелице. До забытья - забрал, после - вернул. Цикл, Тревор.
Подойдя к разложенным по полу вещам мертвеца, наклоняешься, пневможальной отвертки цилиндр подбираешь. Еще пара-тройка шагов. Жмешь перчатки, пустой и холодной, эластик к задубевшему покрытию сенсорника. Хоть и моргает зеленцой словно из последних сил и неохотно - так, искрой тусклой, где-то в глубинах недр своих - но механизмы блокировочные, между тем, деактивирует исправно, стравив давление из системы, и заставив дверь выскочить из стопорной расщелины. Взявшись за нижний край толстого щита, без проблем особых выдавливаешь его вверх, приподнимаешь до уровня плеча. Не фиксируется - отпустишь если, упадет.
Впереди - темный, тихий и насквозь промерзший коридор, штольня которого уходит в стороны, растворяясь во мраке. Штампованные буквы на покрытом искрящейся шубой инея молочно-белом прямоугольнике, противоположном тому, который ты только что отжал-открыл, заклеены широкими полосками строительного скотча. Надпись, черным маркером поверх шершавых отрезков: "ШТОРКИ ОПЯТЬ НЕ РАБОТАЮТ / АЛОНСО У ТЕБЯ ЕСТЬ ДВ ЧАС".
Уже стоя на пороге, полуоборачиваешься рефлекторно, когда слух улавливает тихий "пластиковый" хруст, доносящийся от чуть вспучившейся в пазах декоративной пластины - той, что точно напротив входа смонтирована, и перекрывает лаз в технический шурф. Считанные, казалось бы, минуты прошли, а вспомнить, закрывал ты ее или нет, не можешь. Нет, вроде закрывал. Да нет, точно закрывал. Должен был. Вот и сейчас закрыта ведь. Отмечаешь попутно, что как-то странно твоя спутница выглядит: замерла статуей на месте, руки с зажатыми в них "инструментами" - для радиообмена, и для стрельбы - к бедрам приопустила, лицо сосредоточенное, а смотрит будто сквозь тебя, в никуда. Вращает глазными яблоками размеренно, блуждающим взглядом по интерьеру скользит. И все, ничего не делает больше. Снова хруст. Опять. Проступает пузырем центр плиты, кракелюром сквозным расходится, эмалевых чешуек шелуху вокруг раскидывает.
Смрад. Тошнотворно-сладкий, гнилой плоти и скисших фруктов, тандем.
- Брось. Оставь. Отдай. Иди. Уйди! Уйди! Уйди!!!