Терренс. Всем. Уложив оружие на закурчавившиеся от жара завитки плешивого ковра, поднимаешься во весь рост. Понимаешь и принимаешь как данность тот факт, что вот он, твой Рубикон, как говорили в древности. Кто из вас троих: тебя, техника и этого Риваса, а с "Крошкой" и той мерзопакостной, но, чего греха таить, своей "пустельгой" - пятерых - останется существовать, а кто исчезнет - все решится здесь, сейчас. И пути назад уже нет. Загудел, раскручивая маховики инжекторов атомарных пучков, реакторный блок в груди, зашипели, стравливая под обволакивающую тело липкую гадость избытки давления из охладительного контура, подлопаточные микрошлюзы, зазвенели струнами мускульные натяжители. Искусственная плоть горит от напряжения, разум - кипящий лед.
Пантерой рвешься к проему, в большей мере ориентируясь хоть и на проступающие прямо сейчас довольно четким осознанием своего положения в пространстве, но стремительно устаревающие данные со ставших бесполезными сканеров, чем на сглаженные вездесущей адгезивкой тактильные ощущения, вылетаешь за порог, и тут же отправляешь себя в затяжной прыжок. Пружиной толкаешься от потолка, отскакиваешь вбок, обратно ввысь, крутишь тело дугой, заворачиваясь винтом. Музыка, где-то играет музыка. Тонут ее отзвуки в мареве окружающей тебя завесы, вязнут в облепляющей тебя пленке. Может быть, в одной из спален, на той стороне, аудиосистема заработала, может магнитола где-то включилась.
Рокот орудийный. Шипение пластиково-бурлящее - от левого бедра, через пупок условный, к правого нижнего ребра, условного же, оконечности. Нижняя часть тебя улетает прочь, ногами веерно дугу описав, верхняя же, по инерции пролетев еще пару метров, совершенно внезапно цепляется о покатый кожух излучателя, повисает на балке манипулятора. Танкетка.
Остервенело, по-звериному, погружаешь когтисто гнутые серпы укрепленных пальцев в трещащую, лопающуюся армооболочку. Рвешь. Рвешь. Рвешь. Трясет лихорадочно, вверх-вниз, влево-вниз, вправо-вниз, туда-обратно. Скрипят динамики мужским голосом:
- Су!
Добираешься до шарнира, на кронштейне которого лазер болтается, кувалдой кулак в него вбиваешь. Бьешь. Бьешь. Бьешь. Тянутся макаронами силовые кабели, расходятся пучками проволочными.
- Ча!
Выше, глубже. Соты противоплазменных панелей. Знал про "Крошку"? Мнутся картоном под ярости твоей первозданно-чистой натиском. Топчется шагоход на месте, кружится, раскидывая фрагментированными черепками бесполезный теперь обвес. Давишь. Давишь. Давишь. Патрубки плещут горячим и скользким.
- Ра!
Удар, вторым манипулятором - по тебе, но больше по корпусу своему же. Другой. Третий. Плевать. Трубы гнутой угол в недрах мягкости гелеобразной нащупав, впиваешься в нее клещом. Капсульной кабины каркас. Тянешь. Тянешь. Тянешь. Гнется. Рассыпает искры. Брызжет пеллетами мелкими чего-то сухого, дробинками раскатывающегося.
- Бля!!!