Просмотр сообщения в игре «["Ротор"]»

Проходческий комбайн. Как-то ты, еще на заре своей карьеры, будучи в должности палубного техника, решил прогуляться по пыльным улочкам Йоррангстоуна, крохотного шахтерского городка, примостившегося под боком у орбитального лифта на Матре-5, возведенного Корпорацией в кредит, который дети тех, кто подписывал договора двадцать с лишним лет назад, до сих пор отрабатывали, и только за счет этого еще хоть как-то влачившего свое пусть и жалкое, на грани закрытия и вымирания, но существование. Собственно говоря, именно кредит и держал это место в таком "полуживом состоянии", не позволяя рудокопам продавать добываемое кому бы то ни было, кроме вас, по ценам, которые устраивали только вас. Как говорил ваш капитан, "кормим так, лишь бы силы были кайлом махать".
Тебя, вместе с парой других членов экипажа "Сумтау", отправили "на грунт", для "осуществления ведомственного контроля", а сама погрузка двух тысяч тонн цериевых болванок затягивалась из-за бюрократической волокиты и поломки на подстанции распределителя энергопотока. Горный воздух приятно холодил свежеустановленные фильтры дыхательной смеси, виды укрытых туманной дымкой скалистых долин радовали глаз, и ты решил осмотреть местные достопримечательности, благо старший вашей группы, шкипер Легуизамо, Вольфганг его звали, был, может, и не твоим товарищем, но односистемником - однозначно. Когда вас из Предела Вермана-Островского всего пара на все судно, это что-то да значит. По крайней мере, для шкипера значило: руку тебе всегда тянул, несколько раз даже спрашивал какие-то мелочи. Как бы там ни было, помогать аборигенам с заменой трансформаторов Легуизамо оставил третьего из вас - худощавого пацана с татуировкой в виде паука на шее, точно вокруг нейропорта, он еще недавно перевелся к вам "с грунта", фамилии сейчас и не вспомнишь, а тебе выдал ответственное задание: "займись, это, пока чем-нибудь". Работы там было на стан.сутки, минимум, вот ты и занялся - сначала сходил к мемориалу "Первопроходцам Матры - от благодарных потомков", реально отлитых из церия в полный рост мужика в древнем, еще каркасном скафандре, и с пневматическим молотом на плече, и девчонки, в гермокомбе, защитных очках в половину лица, и с химической колбой в вытянутой руке. Плечом к плечу, подавшись вперед, и с улыбкой глядя в светлое будущее. А их "камушку", хоть уже почти три сотни лет прошло, как терраморфирование официально завершилось, до сих пор даже названия собственного во всегалактических каталогах не присвоили. Кто тут живет, те, конечно, Мир Матрой называют - матранцы и матранки, все дела, но по документам, это не Матра ни разу, а Матра-5, согласно стандартной классификации. Потом, матранцев пожалев, конечно, но не очень долго, пошел в столовую, съел там "штрудель по-йоррангстоунски" - навоз очерствевший, с прокисшими сливками поверху, на вопрос немолодой уже буфетчицы по поводу того, чего ты, собака корповская, хлебало свое скрючил, невкусно что ли, ответил, что платить за такую херь не будешь, и, получив ответ, что, мол, и не надо, все равно тебе просроту скормили, решил не рисковать, и вместо бара, как сначала планировал, направился в краеведческий музей. Проходческий комбайн - огромная обшарпанная машина, на гусеничном ходу, ода кубизму и минимализму, с парой гигантских, изрядно сточенных рудных буров на кронштейнах монструозных манипуляторов. Вот, почему ты все это вспомнил.
Терренс, убрав в сторону свою плазменную игрушку, сначала наносит "противнику" пару чудовищных по силе своей ударов, после чего растопыривает пальцы когтями, погружает их в трескающуюся пену. И - вот, словно та штука с постамента, начинает не просто драть и рыть отвердевшие массивы, а буквально бурить их бешено вращающимися словно вентиляторы кистями рук. Вырезает проход овальной формы, явно под хранилище Боберта, лезет вглубь, швыряя в комнату отвалы колотой бетонопенной стружки. Сама-то всюду пролезет, а вот тебе надо бы прикинуть, сможешь протиснуться следом за бурильщицей и вашим новым спутником. Похоже, сможешь, так если, навскидку. Да нет, точно сможешь.
Пока прикидываешь, связываешься с дроном, отдаешь команду на составление планов и поиск оптимального маршрута. Тут же стрелой уносится в смежное помещение, и прежде, чем успеваешь что-либо предпринять, плюхается в до сих пор лезущий верхом из раскуроченного катера фоам-гель. Понимаешь, принимая от него короткие информационные сводки, без визуального контакта даже, как он, вращая крыльчатками турбин словно винтами, погружается в недра кабины, скользит над битыми панелями, протискивается меж гнутых плит обшивки, оставляет позади твое кресло, после чего, проплыв еще немного, упирается в закрытую автодверь, ведущую к трюму. Подгребя к активатору, протыкает его крышку отстелившимся носовым щупом, замыкает цепь, и несколькими взмахами похожего на пику инструмента уродует переключатель так, чтобы невозможно было понять, чем конкретно его испортили - ножом ли, носовым щупом дрона, куском обшивки, пальцем госпожи Терренс. "Любит" он ее, да. Она его, впрочем, тоже. Взломав, таким образом, дверь, цепляет ее за отщелкнувшееся основание лебедкой, начинает лихорадочно дергать корпусом из стороны в сторону, и используя застывший вокруг себя блоб фоам-геля в качестве опоры, подтягивает ее полотно вверх. Протискивается в получившуюся щель, изучает сенсорами частично выдавленную обломками фюзеляжа дверь, расположенную на исцарапанной стене этого зала в том же месте, что и та в вашем, которую "свернула" оперативница. Никакой натекшей из турели и застывшей пены за тем выходом, который нашел дрон, нет. Там есть только пустой коридор, о чем он, издав серию победных посвистываний, тебя и уведомляет, попутно скинув схему оптимального маршрута, по которому будет возможно протащить под фюзеляжем кювез с Бобертом, чьи показатели, кстати, в норме, от эвакуационного люка на фонаре и до "выхода".
Терренс, к этому времени, успевает углубиться в преграждающей ей путь "монолит" более чем на полметра.

---------

Ортега: