Фидель. Всем. До упора повернув обтянутый кожей руль вправо, едва не переворачиваешь тяжелый "Даллас" вверх колесами, когда он, сжигая эластик покрышек, закладывает такой разворот, что визжащую на соседнем кресле Марту, из параллельного потока, кажется практически ломает напополам широкой полосой страховочного ремня.
- Еба-а-а-а-ать су-у-ука-а-а-а! - орешь ты.
- Су-у-у-ука-а-а-а-а-а!!! - вторит тебе девчонка.
Ваши голоса тонут в стуке колонок вывернутой на максимум автомобильной стереосистемы, и лишь вою сирены патрульного крузера удается процарапаться сквозь пелену чудовищной в своем монотонной цикличности, но чудесной в своей ритмичности клубной музыки.
- Останавливаемся! Вправо принимаем - останавливаемся!!!
- Да сосите вы хуй, пидарасы! - внезапно кричит, высунувшись в окно так, что ее короткое летнее платье чуть не сдувает потоком встречного ветра, Марта.
Тихая отличница, которую ты знаешь, за последние пятнадцать минут преобразилась до неузнаваемости, став просто невероятной и абсолютно своей - с лихорадочным блеском в глазах, слетевшими с веснушчатых плеч бретелями лифчика, растрепавшейся копной темно-русых волос, вся разом.
- Красный "Даллас"!!! Принять вправо!!! Вправо принять!!!
Задумываешься на мгновение, зачем называть модель тачки, если на дороге больше никого? Девчонка, между тем, с третьей или четвертой попытки хватает бешено прыгающую по коврику под ногами пластиковую полторашку с остатками пива, и снова лезет в окно, швыряя ее в капот подпирающей вас машины. Кажется, даже попадает.
- Мар! Та! - давишь ты, когда "Даллас" на бешеной скорости прыгает через очередной стоппер у пустынного перекрестка, - не суйся!
- Почему?!? - понимаешь вдруг, что она улыбается от уха до уха.
- Тормози! - ревет громкоговоритель. - Тормози, стрелять буду!!!
- Вот, почему!
Бьешь по тормозам, одновременно с этим выкручивая руль, и снова мускулкар за малым не лишается покрышек, почти напарываясь бортом на неизвестно как проросший сквозь щебень отсыпа кактус, цепляя задним левым колесом обочину и поднимая тучи пыли.
- Вправо, сука, принял!!! - гремит голос трупера из дорожного патруля, когда моргающий синими "люстрами" крузак, уходит от твоего таранного маневра, практически слетает с хайвея, и закладывает крутой разворот следом за вами. - Стреляю!!!
И правда стреляет. На удивление тихий хлопок. Звон разбитого заднего стекла.
Марта не визжит, не бьется в истерике, не заламывает руки и не умоляет тебя немедленно остановиться.
- Где мой рюкзак?
- Что?
- Рюкзак где, Фидо?!?
Припоминаешь, что кинул сделанный в виде темно-серого медведя рюкзачок куда-то за кресла.
- Да сзади глянь!
- Сука, блядь!
Отстегнувшись, лезет назад.
- Да стой...
Понимаешь вдруг, что то и дело мелькающая в зеркале заднего вида белая полоска ее трусов, ровно как и фактически застрявшая меж двух подголовников, едва прикрытая подолом платья задница, прямо здесь и сейчас волнуют тебя не так сильно, как там, на парковке за кинотеатром. Хотя, не, волнуют все же.
Спустя долгих пять секунд, когда ты окончательно смиряешься с мыслью, что вот именно сейчас выпущенная из табельного пистолета шальная пуля совершенно точно попадет ей точно в голову, и ты потом уедешь на пожизненное, осваивать внеорбитальные рудники, усаживается, наконец, обратно. Роется в распахнутом медведе, вытаскивает из его глубин серебристый револьвер с куцым штырем здоровенного ствола.
- Да ебать, - говоришь, - ствол?
- А ты как думал? - трясет им, заставляя тебя инстинктивно отпрянуть. - Папин.
- Нахуя? - спрашиваешь.
- На всякий случай. А вдруг бы насиловать начал?
- Да я...
- Ладно, не бзди!
Сухо щелкает под тонким пальцем взводящийся курок, и ты понимаешь, что дело начинает пахнуть не только пиздюлями от бати.
Оглушительный хлопок выстрела, прямо в салоне - в отсутствии стекла сзади все же есть свои плюсы, да, и патрульная машина, под оглушительный скрежет тормозов, сбрасывает скорость. Еще выстрел. Еще. Еще. Крузер вдруг рвет вбок, швыряет к кювету, и секунду спустя вы уже наблюдаете, как он, ковырнув бампером землю, сначала встает на дыбы, а потом медленно, очень медленно, начинает заваливаться на крышу.
- Е-ебаный в рот!.. - констатируешь ты всю тяжесть вашего положения.
- Еба-ать!.. - подтверждает Марта.
Пару минут едете в относительной тишине, даже музыку скрутив почти в ноль. Первые лучи восходящей Навы уже бередят горизонт, и петляющая меж пустынных холмов загородная трасса стремительно теряет свой ночной шарм.
- Нам пизда, - говоришь.
- Да, - утвердительно кивнув, Марта вдруг приобнимает тебя свободной рукой за плечо.