Соленый морской бриз игриво трепал длинные светлые волосы мужчины, стоящего на носу "Пенного Странника" и щурившего глаза в попытке разглядеть впереди незнакомые контуры Драконьего берега. Тоскливые крики чаек, протяжный скрип досок палубы и легкие брызги на лице наполняли его чудесным ощущением свободы и простора. Но по мере того, как ветер гнал легкий парусник вперед, рассекая волны моря Падших Звезд, мысли паладина уносились назад, в прошлое, к событиям, что навсегда изменили его жизнь. Череда образов и сцен мелькала перед его внутренним взором, словно он заглянул в зачарованный калейдоскоп своей памяти.
Вот он снова на чудесной летней ярмарке, где все началось с череды приятных встреч, обещавших легкое приключение под кронами древнего леса в прекрасной компании. А вот уже его мир заполнила мгла сырой почвы и угасающего сознания, пронзенного болью от удара гоблинского топора. Короткое беспамятство, и вот перед ним благородные и таинственные эльфы, которым суждено сыграть решающую роль в этой истории. Долгий путь в дремучую чащу, и вот уже он на роковой поляне. Страшная лесная ведьма сбрасывает морок прямо на его глазах, чтобы взять с него обещание, ведущее к неминуемой гибели в позоре и отчаянии. Одиночество обреченности, и блуждания по лесу, и новая надежда в лице эльфийских друзей. Свист стрел и всполохи пламени полночной битвы, смрадный чад погребального костра истребленной нечисти. Полуразрушенное поместье, наполненное смертоносными чудесами, и лестница в иной мир, где он встретил живую частицу древности и добыл звук струны волшебной арфы. Обратный путь, расставание с Моргейн, радость новой встречи с Долинами, и, наконец, Эссембра, где их походу было суждено завершиться.
Зычный окрик моряка с высокой мачты возвестил о появлении впереди Вестгейтской гавани, где им предстоит сойти с корабля и продолжить путь по суше. Эмбрин тряхнул головой, обернулся и помахал рукой госпоже Литрин Эмвар, вышедшей на палубу в своих неудобных доспехах. Узнав ее историю, он вызвался сопровождать женщину – вместе с Тисейн Гала – до самого Уотердипа, где она рассчитывала вручить зачарованный инструмент Иренису Миствейлу в обмен на избавление от суровой кары Бога-Калеки. Ну а сам Эмбрин надеялся узнать от того о судьбе эльфийского рода Анваэран, как велел ему долг чести. Своей жизнью он был обязан Тель-Квессир, и звание Друга эльфов, подаренное лесной девой Илерис, было для него не пустым звуком. Только ли об этом он думал, когда просил у Верховной Матери храма Урожайной Луны в Веларсбурге благословения на этот поход? Или же детская мечта о странствиях и чужих берегах, что всегда жила в сердце, завладела его разумом? А может, его просто все время вела воля Всематери, направляющая своего избранника к ей одной ведомой цели. Так или иначе, Эмбрин был готов встретить свою судьбу с неизменной широкой улыбкой на лице.