Озадаченно вертя головой, Эмбрин восхищенно разглядывал интерьер залы. Кто бы мог подумать, что лесная тропинка приведет их в настоящий зачарованный эльфийский дворец из сказок! И явно в каком-то ином мире, судя по видам за арочными проемами. Обиталище древних волшебников и героев, а то и самих богов!
На предположение Моргейн воин только нахмурился. Его никогда не привлекали мечи, и даже поверхностно овладеть искусством фехтования он так и не сумел. Эмбрин напоил немало отточенной стали своей кровью, но не пролил ни капли чужой, и не видел в острых клинках ни красоты, ни благородства. Кроме того, Ариэль была права – эти вещи не предназначались для них. Даже волшебной арфе они станут лишь мимолетными хранителями, но не хозяевами.
Однако, чудеса чудесами, а практичное начало возобладало в сыне фермера. Девушки, кажется, еще не обратили на это внимания, увлекшись изучением артефактов, но у этой залы отсутствовал один из важнейших атрибутов правильного гостеприимства. Выход. Может, конечно, дверь появится из ниоткуда, как только они выполнят здесь то, что предначертано судьбой, или их унесет отсюда прямо сквозь тонкую ткань грез эта волшебная колесница. Но если древние хозяева этого склада имели иные средства покинуть его, то их пребывание здесь грозило затянуться на вечность-другую. Впрочем... раз они явились сюда по божественной воле, то, может, она и поможет им выйти? Как только...
Паладин решительно подступил к арфе, и, вознеся короткую молитву Всематери, положил одну руку на изгиб рамы, а другой нежно, словно касался девичьей щеки, провел по самой длинной струне, едва задевая ее. И зажмурился в ожидании неземной чистоты звука.