Алая Хворь | ходы игроков | Встречные лица

Отто Холтберг и Джош Пэйсон

Ваш роботодатель - Отто Холтберг, алхимик, крупный делец и владелец множества лавок по всему Истморскому герцогству. Вы провернули с ним уже не одно дельце, ведь большие деньги всегда идут рука об руку с грязными тайнами, и жаловаться на него вам еще не приходилось - при всем его скверном характере платил он всегда отменно и вовремя. В этот раз он поручил вам особо интересное задание - выйти на след гениального натурфилософа, сумевшего побороть алую хворь, и добыть рецепт зелья. Отто любит метить высоко и ловить крупную рыбу.

Во главе стола сидел Отто - высокий, очень худой человек с хмурным, практически не выражающим эмоций вытянутым лицом. Бледная кожа, слегка обвисшие гладковыбритые щеки, угольно-черные волосы с редкими прядями седины, пристальный взгляд. Алхимик сложил перед собой руки, задумчиво подпирая подбородок. Левая рука его была покрыта бледно-зелеными пятнами, кожа в этих местах была странным образом иссушена - последствия неудачного эксперимента. Справа от него сидел невысокий человек, похожий на всклокоченного мокрого воробья - длинные растрепанные то ли серые, то ли каштановые волосы, неаккуратная бородка клинышком, задорный огонёк в глазах. Вы уже знакомы с этим человеком - это Джош Пэйсон, правая рука Холтсберга. Веселый и общительный человек, рубаха-парень, в прошлом - алхимик и умелый наемный убийца, фирменной чертой которого было использования разнообразных ядов, не оставляющих практически никаких следов. Все его жертвы умирали "своей" и "естественной" смертью. По крайней мере, так о нём говорят слухи, которые Джош с веселым хохотом опровергает. "Убийства?,- раскатистый смех,- О чем вы, посмотрите на меня, да мне и лабораторных крыс жалко!"

Возница Гарри

Сквозь завывания ветра и непрерывный стук капель по крыше крытой повозки все время путешествия доносилась жуткая ругань возницы Гарри, однако сейчас она звучала особо громко:
      - А, Многоликий его дери, чтоб тебя!- повозка с путниками резко качнулась, накренилась, и встала на месте,- Творец ниспошли вечную срачку на этих лошадей, эту повозку, эту погоду и эту треклятую грязь! Как же мне опостылел этот хренов дождь, моя сраная работа и дерьмовая жизнь!
      Послышался громкий шлепок о грязь - возница спрыгнул с козлов. Дверь противно заскрипела и открылась. Взгляду пассажиров предстала коренастая фигура в надвинутом на самые глаза капюшоне, которому, однако, не удавалось скрыть внушительных размеров нос.

Толстый Рон, трактирщик в "Сломанной кирке".

Напротив входа была барная стойка, если так можно было назвать стол с взгроможденными на него парой бочек с алкоголем и восседающим за этим столом толстяком-трактирщиком.

      - Семь медяков, парень,- с приветливой улыбкой ответил трактирщик, тяжко поднимаясь со своего стула. Мужчина подошёл к очагу и вернулся с большим металлическим чаном, от которого приятно пахло алкоголем. Нацедив в деревянную кружку напитка, он поставил его перед Томом,- Самое оно после этой дрянной погоды, да? Тебе не помешает, как я погляжу,- трактирщик хохотнул,- Твои друзья, быть может, тоже чего выпить хотят?
      Плеснув немного и себе, он пригубил напиток и продолжил:
      - Пять новых лиц в моем скромном заведении, хоть какое-то развлечение. А то рожи этих рудокопов уже опостылели. Сюда к нам не часто приезжие захаживают, дальше по дороге только шахты, пара деревень да глухие горы, ни черта интересного. Что же вас к нам привело, если не секрет? Ах, да, я не представился - я Рональд, родители словно посмеялись надо мной - такое имя пристало носить рыцарю, а не жирному трактирщику. Так что зови меня Рон.
      К этому моменту девушка закончила свою песню и, под бурные аплодисменты шахтеров, поклонившись, спрыгнула со стола. Подойдя к стойке Рона она бросила:
      - Плесни мне чего горло промочить, Толстый Рон.
      - Сударыня, для вас ничего не жалко,- улыбчивый трактирщик наполнил еще одну кружку пойлом, которую девушка тут же едва не залпом опорожнила.

Менестрель Элина, она же Рыжая

      Посреди комнаты располагались четыре длинных больших стола с лавками, почти полностью перекрывавшие проход - чтобы дойти до другого конца помещения пришлось бы толкаться с сидящими за столами людьми. На край одного из этих столов, как на своеобразную сцену, забралась изящная девушка в яркой одежде с большим красным колпаком и размалеванным лицом. В руках она держала лютню и, наигрывая простенькую мелодию, громко пела какую-то похабную песенку про рыцаря и пастушку. Пьяные посетители невпопад подпевали песне, иногда путая куплеты.

      - Элина,- она протянула изящную ладонь для рукопожатия (Том почувствовал шершавые мозоли от струн лютни на кончиках пальцев), после чего стянула красный шутовской колпак и тряхнула гривой рыжих волос,- Да чёрта с два я туда еще сегодня полезу. Я этим горлопанам уже где-то час третий играю, сил нет никаких. Да и воротит меня от этих песенок уже, им все одно и то же подавай. Пыталась как-то сыграть тут балладу "О Галанселе и Этель", лирическую песнь о любви, так никто не слушал - роптали, мол, уныло и слишком тихо. Кретины. Хотя там дальше, ежели им про любовь скучно, должно было быть про эпическое сражение Галанселя с драконом, в котором он повергает жуткую тварь и, смертельно раненый, испускает дух, пытаясь успеть к своей любимой. Но кто ж слушал, им похабные песенки подавай.

Джек, он же Волк

      - Дружище!- чья-то рука легла Шону на плечо,- Старина, тебя было чертовски сложно сыскать! Ты умеешь залечь на дно, прохвост! Эй, эй, полегче, свои, свои!- настороженно добавил голос, заметив характерное движение тянущейся к ножу руки.
      Человек вошёл в поле зрения Дублона с приподнятыми руками - так, чтобы не вызвать косых взглядов из толпы, но и так, чтобы Дублон видел мирные намерения внезапного собеседника. В руке человек сжимал деревянную кружку, до краёв полную эля, а на поясе висел в ножнах внушительный тесак и нож. Шону потребовалось пару мгновений, чтобы разглядеть под новыми шрамами и косматой, уже начавшей седеть, бородой, своего старого знакомца - Джека, или, как его было привычнее называть, Волка.

      Волк был одним из тех людей Строббока, которым удалось чудом выжить в ту ночь. Когда остатки банды разбегались, как загнанные зайцы, Дублон, Волк, Ганс и еще пару человек бежали вместе, однако потом Дублон отбился и больше не слышал о них ни одной вести. Собственно, то, что Джек жив, было для него большой новостью.

      - Я, признаться... читать не умею. Не ученый я. Кинжал под ребра загнать - не вопрос, этому я обучен, а вот разобрать среди всех этих черных козявок на бумаге, что это да как это - сам леший ногу сломит.

Подпольный алхимик Гассир (?)

      Эта алхимическая лавка не имела ни вывески, ни мальчишки-зазывалы, который вопил бы о низких ценах и широком ассортименте. Все, кому могли бы пригодиться местные товары, знали об этом месте и так. Заправлял ним некто Гассир, по крайней мере, люди говорили, что зовут его так - сам он на памяти Шона ни разу не представлялся. Толстый человек с очень смуглой кожей, выбритой наголо головой и косым разрезом глаз - выходец из дальних восточных стран, он не отличался разговорчивостью. Каждый раз, когда Дублон оказывался в его лавке, Гассир тихо наигрывал какую-то необычную мелодию на заморском инструменте с множеством струн, отсутствующим взглядом уставившись куда-то в пространство. Несмотря на прострацию торговца, пришедших не покидало ощущение, что за ними пристально следят. У Гассира было по шесть пальцев на каждой руке. Говорят, он сделал это при помощи трансмутирующих зелий, дабы лучше играть на этом странном инструменте.
      Чтобы попасть в лавку Гассира, нужно было найти один малоприметный поворот в узком безымянном переулке в трущобах Саутпорта, недалеко от доков. Поворот этот заканчивался тупиком, а по правую руку в одном из зданий были ступени, ведущие вниз, к дверям в подвальное помещение. В отличие от обычных торговцев, Гассир открывал своё заведение вечером, а закрывал утром.
      Толкнув тяжёлую обитую металлом дубовую дверь, Шон оказался в небольшой тесной комнате. Чтобы войти ему пришлось пригнуться. Напротив был прилавок, на котором, слегка загораживая обзор, стояли пять колб с отрезанными головами каких-то людей. Ходят слухи, что это головы глупцов-грабителей, попытавшихся вломиться в лавку Гассира. Другие же говорят, что это - ингредиенты для каких-то жутких отваров. Гассир же никак не комментирует данные аксессуары, отмалчиваясь на вопросы ни к месту любопытных посетителей.
      Алхимик как обычно наигрывал какую-то таинственную мелодию на своем необычном инструменте, плавно покачиваясь на стуле. За его спиной стоял большой шкаф, заставленный мутными и пыльными колбами с не менее мутным содержимым, какими-то растворами, заспиртованными животными и еще Многоликий знает чем. Слева от шкафа была запертая дверь.
      На приход покупателя Гассир не отреагировал ровным счетом никак, продолжая двенадцатью пальцами перебирать струны.

      Гассир с каменным лицом прервал мелодию и медленно сфокусировал взгляд на Шоне. Помолчав минуту, отложил инструмент и тяжело встал. Когда он поднялся, стало ясно, что этот человек не только толстый, но ещё и очень высокий. Голова его почти касалась потолка и, хоть они тут и были невысокими, Шон с трудом дотягивался до него рукой. Великану-алхимику явно было тесно в этой конуре.

Продажный чиновник стражи Саутпорта Райлен Корр

Райлен Корр, продажный чиновник из канцелярии, какая-то важная шишка среди управления стражи. За звонкую монету он мог продать и мать родную. Благодаря ему разнообразные тёмные личности добывали некие важные данные, помогали властям "забыть" о каком-либо проступке и вытягивали нужного человека из тюрьмы. Конечно, его влияние имело определенные границы и чуда сотворить он не мог, но уж он-то точно раздобыл бы информацию об охране тюрьмы, именах, адресах, времени смены караула и прочее. Однако, услуги этого человека стоили ой как не дёшево, а склонностью к благотворительности он никогда не отличался.

Марк Нюхач, информатор, и его помощница Роззи

Марк-Нос-по-Ветру, или же просто Марк, или же просто Нос, иногда Нюхач, чуть реже - Ищейка. В былые времена - вор-домушник. Его недолгая карьера оборвалась в доме одного аристократа, где местный охранник хорошенько огрел его дубиной по голове. Чуть позже его, уже связанного, уволокла стража, и неудавшемуся вору предстояло провести ближайшие лет десять в гостеприимных рудниках Рыжих гор. Покуда решалась его судьба, он сидел в той самой тюрьме Саутпорта, где ныне застрял Ганс. Однако, буквально за день до отправки его с остальными заключенными в шахты, Марку каким-то образом удалось выйти из тюрьмы. Как он это сделал - загадка для всех, слухов ходит море, а сам он каждый раз рассказывает другую историю. Теперь он занимается менее пыльной работенкой - скупкой краденого, однако это не основной его источник прибыли. Гораздо больше золота приносит ему не продажа ворованных безделиц из домов толстосумов, а торговля информацией. Этот человек, кажется, имеет своих людей абсолютно везде и за день-другой умудряется добыть практически любую информацию. Нюхач ценит важные связи и хорошие отношения с правильными людьми, да и в деньгах стеснения не имеет, поэтому часто он помогает задаром, либо за какую-то услугу в ответ, иногда чисто символическую. Шутки с ним плохи - если вы задолжали Марку, неважно чем, деньгами или помощью в каком-то деле, и решили кинуть его, знайте, что скоро за вами придут далеко не самые приветливые люди.

      "Рубиновая роза" - так звался неприметный ювелирный магазинчик на Псовой улице. Маленькое заведение не привлекало особого внимания, однако знающий человек хорошо помнил дорогу к этому месту.
      Колокольчик на дверях мелодично звякнул.
      - Добрый вечер, сударь! Желаете приобрести украшение для дамы своего сердца, или, быть может, подчеркнуть модным аксессуаром свой образ?- мило картавя поприветствовала вошедшего Шона блондинка-красавица Роззи. Девушка отвечала за относительно легальную продажу драгоценностей людям, слабо понимающим, что это заведение на самом деле из себя представляло, а также помогала Марку в его делах. Несмотря на то, что лицо её никоим образом не намекало на глубину мысли, дама была чертовски умна и обладала отменной памятью. Мгновение осознания, и в её глазах загорелся огонёк узнавания. Теперь из её тона пропала напускная сладость и желание впарить какую-то безделицу посетителю. Куда-то пропала и чарующая картавость,- А, вы, полагаю, не за украшениями. Сейчас, я скажу Марку о вашем визите.

      В соседней комнате Шон увидел привычную картину - огромный мягкий диван, в котором с удобством утопал Марк, и миниатюрный журнальный столик - на него он закинул ноги, чудом не опрокинув чернильницу и не испачкав какие-то бумаги. Напротив дивана стоял шкаф, забитый разнообразными книжками - преимущественно это были сборники поэм и какой-то старый эпос. Одну из таких книг Марк держал сейчас в руках.
      - Ба!- он театрально отбросил томик в строну,- Сам Дублон, правая рука ныне почившего барона Строббока, борец за справедливость и угнетенных крестьян проведал старину Нюхача!- с нотками сарказма в голосе проронил Марк,- Вот уж новость так новость! Выходит, слухи о том, что ты жив, не врали.

      Марк был маленьким щуплым человечком с на удивление наглым выражением лица и противными усиками щеточкой над тонкими губами. Короткостриженные пепельные волосы ежиком торчали на голове. Глаза Нюхача буквально буравили собеседника, ощупывали и пристально изучали. Он цеплялся взглядом за каждую мелкую деталь, примечал и делал какие-то только ему известные выводы. Впечатление он производил отталкивающее - общаясь с ним ты чувствовал себя какой-то лягушкой в руках натурфилософа. А что будет, если капнуть солевым раствором на вот этот вот нерв?..