Алая Хворь | ходы игроков | ● На свободу!

С огромным трудом сообразив, кто это такой наглый принялся его щупать за всякие неинтерестные места, Брэдли начал подозревать, что разбитая голова могла быть не таким уж и плохим вариантом. Нет, блядь, не может он так попасться. Только, мать вашу пеньком, не так!
- Аэээыых.... - Выдавил он из себя отмахиваясь левой рукой от навязчивого стражника. Не помогло. Да еще и в ребрах что-то стрельнуло так, что он чуть снова сознание не потерял. Зато стало понятно, что голыми руками с полудюжиной караульных ему сейчас не справиться.
- Зе... Зель... еее... - Прохрипел он, то-ли прося о помощи, то-ли напоминая самому себе, что не обязательно заниматься мордобитием, когда есть иные, менее гуманные варианты. После чего сунул правую руку под куртку и, задержав дыхание, разбил колбу с сонным поветрием.

      - О, этот жив! Смотри-ка, шевелится. Что ты бормочешь, парень? Ни черта не понятно.. Эй, какого хрена ты делае..,- звон колбы, и слова стражника плавно перетекли в вялое неразборчивое бормотание. До Шона сквозь гул в ушах донеслись звуки падающих тел. Оглянувшись, Дублон обнаружил, как четверо стражников мирно посапывали на земле, но двое из них все еще стояли на ногах, напоминая, однако, пьяниц из старой истморской новеллы. Едва держась на ногах, они неловко извлекали короткие клинки из ножен, что-то бормоча заплетающимися языками:
      - Отравил... бей.. те.. ублюдка...

Чувствуя тошнотворную вонь антидота, боль во всем теле, печаль по товарищу и то, что он на верном пути, Дублон кое-как поднялся и швырнул в оставшихся на ногах стражников осколки раздавленной колбы, попутно разбрызгав последние капли сонного зелья. Отступил на пару шагов от шатающийся стражников, пошевелил последней не отбитой, не отравленной и не поглощенной панически-упадническими настроениями извилиной и, зловеще хрюкнув в зажимающую рот ладонь, вновь сунул руку в свой бездонный карман.

      Обнажив меч, стражник попытался добраться до Шона, однако пройдя пару шагов упал на землю и уснул. Второй же ревнитель порядка тем временем явно собирался покинуть место происшествия - быстро, насколько позволяла его шатающаяся походка, он пытался уйти подальше от Дублона, снотворного облака и поверженных товарищей.

- Ага! - Обрадовался Шон бегству коварного врага, уже позабыв, что это он сам накинулся на доблестных стражей, что всего-то пытались помочь упавшим с крыши бедолагам. Собрался было уже похромать наутек, но тут же понял, что от облавы ему сейчас никак не уйти, а она точно будет, если этот шатающийся как обкурившейся лунной травкой вояка дойдет до людей и свистнет подмогу. Вновь попытавшись напрячь мозг Шон Бредли лишь поохал, да потер отбитые ребра. Думалось плохо, а потому пришлось положиться на самые низменные инстинкты опытного лучника. А именно выхватить лук и просто пристрелить бедолагу в спину.

      От боли перед глазами все слегка плыло, однако отработанные до автоматизма навыки не подвели Дублона - стрела вонзилась противнику прямо в спину. Впрочем, с такого расстояния промахнуться было бы весьма сложно. С криком боли раненый стражник упал на землю. Когда Шон затаскивал его в переулок, бедняга пытался что-то говорить, но кровь в легких превращала его речи в неразборчивое бульканье.
      Волк безучастно наблюдал за происходящим. Его больше не интересовала судьба Ганса; бывалого разбойника больше не интересовало ничего. По открытому глазу мертвеца ползала жирная зеленая муха.

Затащив подранка за ногу, Дублон равнодушно мазнул взглядом по его залитому кровью лицу да с маху приложился ему ногой по голове. Так, что бы не скулил лишнего. Предсмертные попытки вымолить свою жизнь не трогали его и в лучшие времена, а вот лишний шум сейчас был не к месту. Мало ли. Вдруг стражники явятся? Хех, пожалуй единственным плюсом в данной ситуации было то, что патрулировать улицу теперь было некому. А вот минусов было выше крыши и самым значимым среди них был бедолага Волк. Вернее его труп. А еще отбитые ребра, целая куча недобитков вокруг, возможная облава и то, что теперь вообще непонятно каким хером спасать Ганса...
Короче говоря день не задался.
Тяжело вздохнув, Шон выдернул стрелу и, используя ее как шило, добил беглеца ударом в сердце. Повторил операцию еще несколько раз, попутно нанося уколы куда попало, словно патруль не отравили, а честно-благородно расстреляли и только потом добили. Перед последним стражником, что вроде как был главным, задержался на секунду, обшарил карманы, капнул ему в рот яд, добил. Прислушался, не идет ли кто, не пора ли ему сваливать? Хлебнул живчика из фляги и принялся кое-как, одной рукой обирать тела.
Окончив это благородное занятие, Шон прикрыл Волку глаза, похлопал его по странно вывернутому плечу прощаясь, и кое-как похромал в обход архива, не собираясь отказываться от былого плана. Не хватало что бы еще и Ганс помер, ей-богу. По возможности постаравшись высмотреть притаившихся внутри защитников древних знаний, и убедившись, что они не выбежали на звуки столь странного боя, Дублон приложил ухо к двери, прислушиваясь, а после принялся вскрывать замок отмычкой.

      Обыск тел не дал ничего особо интересного. Суммарно Шон нашёл 26 серебряных монет, а также шесть коротких мечей стражников, столько же палиц с концом, обитым металлом. У одного из них была фляга с каким-то кислым дешёвым пойлом. У Волка же был его тесак и нож. Ни одна из этих вещей не были особо ценными и их вряд ли можно было продать за хорошие деньги.
      Глоток целительного зелья взбодрил Дублона, слегка прояснив голову и притупив боль. Жить стало немного приятнее.
      Вскрытие замка не составило особого труда, и разбойник наконец-то оказался в архиве. В огромном помещении с высокими потолками стояли здоровенные стеллажи, заваленные разнообразными свитками, книгами, тетрадями и манускриптами. К счастью для Дублона они были отсортированы в алфавитном порядке, хотя покопаться все же придётся...
      Где-то через час поисков Дублон, ко всему испачканный теперь еще и столетней книжной пылью, уставший и с рябью букв перед глазами, держал в руках искомый свиток. План тюрьмы добыт.

Перерыв половину архива, набив полные карманы многообещающими планами, рассыпав несколько жменей порошка от собак и уже почти перестав нервно дергаться от любого шума с улицы, Шон торжественно поднял инструкцию по взятию городской тюрьмы, сунул её за пазуху и призадумался. А не спалить ли ему архив в качестве отвлекающего маневра? И еще пол квартала в месте с ним? Ммм... Нет, пожалуй все же будет перебор, хотя, конечно, и зрелищно. Опять же, вдруг еще пригодится? Или нет? План княжеского дворца, портовых складов, канализации, каких-то особняков из королевского квартала и прочих жилищ тостопузых крыс он вроде уже прихватил... Под эти размышления он успел подойти к одному из окон и осторожно осмотреть улицу. Потом двор. А потом и выйти в это же окно, заодно попытавшись перебороть свежепреобретенный страх высоты. Получилось так себе, но, по крайней мере, ребра он в этот раз себе не отбил, отряд стражи патрулировать райские кущи не спровадил и вообще повел себя как благовоспитанный гражданин. Даже окно за собой закрыл. Отойдя на несколько сотен метров от места боестолкновения и уже придумав историю о том как Волк героически пал в неравном бою со стражей, забрав с собой не менее десятка ублюков, Шон Брэдли стряхнул с себя архивную пыль веков и пошел искать себе новый любимый кабак, раз старый оказался скомпрометирован. Все же нужно было подлечиться целебным темным элем, рассказать последнюю правдивую байку про Волка, выпить за его посмертие да и отоспаться бы не помешало. И изучить план-схему...