ЛИЭН | ходы игроков | Библиотека в Лисиной Норе

Благородные Империи - ссылка

"Богомол" (операция) - ссылка

Вангард Чертополох (монографии) - ссылка

Законы Империи - ссылка

"Избранные Императором: книга родов Междуречья" - ссылка

Карты - ссылка

Книги (список по рубрикам со ссылками на краткое содержание) - ссылка

Личные дела (выдержки):


Любовь (25+) - ссылка

Магия (отзывы) - ссылка

Операции:


Чертополох Вангард (монографии) - ссылка

Общая:
"Закономерности временнóго распределения преобладающих природных сил"
"Общая теория магии Лиэна. Закономерности, гипотезы, механизмы" Многотомник
Том 1 - Магия творения: артефакты
Том 2 - Магия творения: иллюзии
Том 3 - Магия движения
Том 4 - Магия жизни: гербализм
Том 5 - Магия жизни: анимализм
Том 6 - Магия жизни: гуманизм
Том 7 - Магия познания
Том 8 - Магия познания: приложения и дополнения
Том 9 - Магия любви: алхимия
Том 10 - Магия любви: мистика
Том 11 - Магия борьбы
Том 12 - Магия борьбы: дополнения
Том 13 - Магия борьбы: комментарии
Том 14 - Магия свободы: геизм
Том 15 - Магия свободы: аквализм
Том 16 - Магия свободы: аэризм
Том 17 - Магия свободы: фламизм
Том 18 - Магия умирания
Том 19 - Исследования хаоса
Том 20 - Словарь терминов и алфавитный указатель
"Самоучитель магии для учащихся станичных школ" автор - Ордиан из Двудневицы - ссылка

Вангард Чертополох: - ссылка
Монографии
"Каждый может быть богом, если родился креационистом"
"Магия движения: увидеть пегаса и умереть"
"Витализм - один на всех"
"Мемористы, рационалисты, интеллики - зачем так сложно?"
"Что сделала с кентаврами магия любви"
"Борьба повсюду. Жить страшно, но недолго"
"Почему камень и молния одинаково свободны"
"В гостях у гирида"
"Записки Северной Экспедиции: дополнения к прошлой жизни"
"Карты истории"

Креационизм:
"Animu creation"
"Антимагические артефакты и Венгард Олень"
"Артефактное ускорение"
"Деблокирование широких защит: артефакты и иллюзии"
"Иллюзионный креационизм пегасов Аниму"
"Каталог артефактов. Дарлиэн" многотомник:
- 10031-10035. 5 томов
- 10036-10040. 4 тома
- 10041-10044. 4 тома
- 10045-10050. 6 томов
"Каждый может быть богом, если родился креационистом" автор - Вангард Чертополох - ссылка
"Lingu Crev"
"Основы исторического креационизма"
"ПАВ: анализ оборонительных и защитных артефактов"
"Преодоление «начинки»" Том 4: Аниму
"Природные источники для магии творения"

Моционизм:
"К вопросу о пегасских особенностях исторической и алхимической магии" автор - Ильденис Зверобой - ссылка
"Магия движения: увидеть пегаса и умереть" автор - Вангард Чертополох - ссылка

Витализм:
"Витализм - один на всех" автор - Вангард Чертополох - ссылка

Сциентизм:
"Мемористы, рационалисты, интеллики - зачем так сложно?" автор - Вангард Чертополох - ссылка

Социализм:
"К вопросу о пегасских особенностях исторической и алхимической магии" автор - Ильденис Зверобой - ссылка
"Что сделала с кентаврами магия любви" автор - Вангард Чертополох - ссылка

Боевая магия:
"Борьба повсюду. Жить страшно, но недолго" автор - Вангард Чертополох - ссылка
"Настоящая магия борьбы"

Натурализм:
"ВАВ: Северный тыловой центр"
"Жидкости: закономерности магического взаимодействия"
"Натуральная магия. Начала"
"Основы магии воды"
"Почему камень и молния одинаково свободны" автор - Вангард Чертополох - ссылка
"Развитие аквализма"

Некромантия:
"В гостях у гирида" автор - Вангард Чертополох - ссылка
"Некромант - визитная карточка эпохи" - ссылка
"Новая Некромантия" - ссылка

Хаос:
"Законы магической механики. Том 9, дополнительный. Хаос"
"Хаос - проклятие или благо?"

"10000-10027: Новое тёмное время"
"Брайга из племени Бурого Тура"
"Венгард Олень и Феран Тополь: от смертельной вражды к смертельной вражде"
"Десять тысячелетий. Ключевые даты и события"
"Добровольное изгнание" - ссылка
"Единороги. Пегасы. Кентавры. Люди. Разум объединяет?"
"Избранные Императором. Книга родов Междуречья" - ссылка
"Император Венград Олень. Дневники имперского травника"
"История Империи Междуречье - от тёмных времён до наших дней" Для общего просвещения - ссылка
"Карты истории" автор - Вангард Чертополох - ссылка
"Каталог жертв Нового тёмного времени"
"Кодекс Законов Императора Венгарда Оленя" - ссылка
"Легенды Корабельного Города"
"Легенды Красного Города"
"Междуречье. Полный перечень вождей, императоров и переходных эпох"
"Описание городов, станиц, монастырей, крепостей, постоялых дворов и усадеб Империи Междуречье"
"Последние Великие маги"
"Род Зверобоев" из серии "Благородные солейцы" - ссылка
"Солейская Опала: истоки, причины, последствия" - ссылка
"Столица Империи Венгарда"
"Таверна «Рыжая Лилия»" - ссылка
"Храм Всех Богов"
"Хроники Северной Кругосветной Экспедиции"
"ХХХ Легион" автор - кентурион Лигард из Утиного Острова - ссылка
"Языки людей. Возникновение, развитие, предполагаемые изменения. Влияние языков соседних народов" - ссылка

"Вооружение исследовательских судов"
"Каркасы судов"
"Корабельный плотник"
"Кулак против металла"
"Начала работы с металлом"
"Племена и обычаи Межгорья"
"Приготовление морских продуктов"
"Пчеловодство за Полярным Кругом"
"Станичное строительство" 4 тома:
- Фундамент
- Стены, полы, потолки
- Кровли и перекрытия
- Печи и камины
"Фанатичная жертва: путь от унижения к преклонению" - ссылка
"Феномен Венгарда Оленя" - ссылка

Волки (???) - ??? год - ΩΨ
Рыси (древляне) - 726 год - Имение в Городе Восхода (Фрайн Рысь, 10018 г.р.) - Ω
Пустельги (древляне) - 726 год - Имение Тринадцать Водопадов под Городом Восхода (Бэрт Пустельга, 9962 г.р.)
Соколы (поляне) - 1320 год - Имение Соколиная под Южным Бором (Карил Сокол, 10002 г.р.)
Шиповники (солейцы) - 1324 год - Имение Белые Лепестки под Шиповником (Лирэк Шиповник, 9977 г.р.)
Ягуары (моряне) - 1712 год - Имение Коралловый Риф под Золотым Берегом (Вагнару Ягуар, 9935 г.р.)
Верески (солейцы) - 1893 год - Имение в Южном Бору - (Ирданэл Вереск, 10006 г.р.) - Ω
Ужи (моряне) - 1912 год - ΩΨ
Белки (поляне) - 1913 год - ΩΨ
Бересклеты (солейцы) - 1929 год - Имение Бересклет под Многотравьем (Шордэннир Бересклет, 9995 г.р.)
Пантеры (моряне) - 1931 год - Имение Гавань Солнца под Устьем (Нодард Пантера, 10012 г.р.)
Зверобои (солейцы) - 2105 год - Имение Зверобойное под Овечьим Копытом (Ильдэлард Зверобой, 9986 г.р.)
Лотосы (солейцы) - 2109 год - Имение Серый Лотос под Белым Городом (Лэйдис Лотос, 9954 г.р.)
Ястребы (поляне) - 2202 год - ΩΨ
Ковыли (солейцы) - 2240 год - ΩΨ
Тополи (солейцы) - 2395 год - ΩΨ
Лоси (поляне) - 2441 год - ΩΨ
Ландыши (солейцы) - 2480 год - ΩΨ
Росомахи (древляне) - 2700 год - Имение в Красном Городе (Зарг Росомаха, 9971 г.р.) - Ω
Куницы (древляне) - 2857 год - Имение Клыки под Шиповником (Геддок Куница, 10010 г.р.)
Росянки (солейцы) - 2914 год - ΩΨ
Олени (поляне) - 3198 год - Имение в Белом Городе (Венгард Олень, 9982 г.р.) - Ω
Камыши (солейцы) - 3315 год - ΩΨ
Крапивы (солейцы) - 3927 год - Имение в Излучине (Жарнак Крапива, 9921 г.р.) - Ω
Клеверы (солейцы) - 4230 год - Имение Трилистник под Белым Городом (Альвард Клевер, 9986 г.р.)
Кабаны (древляне) - 4523 год - Имение в Корабельном (Лайр Кабан, 9992 г.р.)
Падубы (солейцы) - 4889 год - Имение Тень Падуба под Утёсом (Тайриан II Падуб, 9970 г.р.)
Щуки (поляне) - 5108 год - Имение в Красном Городе (Тилландан Щука, 9935 г.р.)
Ирисы (солейцы) - 5350 год - Имение Ирисы под Излучиной (Олард Ирис, 9991 г.р.)
Лавры (солейцы) - 5786 год - Имение Семь Лавровых Листов под Утёсом (Парас II Лавр, 10012 г.р.)
Чертополохи (солейцы) - 7399 год - Ψ
Совы (поляне) - 7405 год - Имение в Корабельном Тракте (Ользан Сова, 9953 г.р.)
Крыжовники (солейцы) - 7555 год - Имение в Скороречье (Тарианас Крыжовник, 10015 г.р.)
Плющи (солейцы) - 7930 год - Ψ
Можжевельники (солейцы) - 8012 год - Имение Можжевельник под Яблоневым Цветом (Айвеннир Можжевельник, 9968 г.р.)
Лисицы (поляне) - 8956 год - Ψ
Медведи (солейцы) - 10000 год - Имение Берлога под Красным Городом (Фераннир Медведь, 10007 г.р.) - Ω
Вороны (поляне) - 10050 год - Имение в Белом Городе (Эрр Ворон, 10051 г.р.)
Бараны (поляне) - 10069 год - "ОЛЬГА" (Артём Баран, 10026 г.р.)

Бараны (поляне) - 10069 год - "ОЛЬГА" (Артём Баран, 10026 г.р.)
Белки (поляне) - 1913 год - ΩΨ
Бересклеты (солейцы) - 1929 год - Имение Бересклет под Многотравьем (Шордэннир Бересклет, 9995 г.р.)
Верески (солейцы) - 1893 год - Имение в Южном Бору (Ирданэл Вереск, 10006 г.р.) - Ω
Волки (???) - ??? год - ΩΨ
Вороны (поляне) - 10050 год - Имение в Белом Городе (Эрр Ворон, 10051 г.р.)
Зверобои (солейцы) - 2105 год - Имение Зверобойное под Овечьим Копытом (Ильдэлард Зверобой, 9986 г.р.)
Ирисы (солейцы) - 5350 год - Имение Ирисы под Излучиной (Олард Ирис, 9991 г.р.)
Кабаны (древляне) - 4523 год - Имение в Корабельном (Лайр Кабан, 9992 г.р.)
Камыши (солейцы) - 3315 год - ΩΨ
Клеверы (солейцы) - 4230 год - Имение Трилистник под Белым Городом (Альвард Клевер, 9986 г.р.)
Ковыли (солейцы) - 2240 год - ΩΨ
Крапивы (солейцы) - 3927 год - Имение в Излучине (Жарнак Крапива, 9921 г.р.) - Ω
Крыжовники (солейцы) - 7555 год - Имение в Скороречье (Тарианас Крыжовник, 10015 г.р.)
Куницы (древляне) - 2857 год - Имение Клыки под Шиповником (Геддок Куница, 10010 г.р.)
Лавры (солейцы) - 5786 год - Имение Семь Лавровых Листов под Утёсом (Парас II Лавр, 10012 г.р.)
Ландыши (солейцы) - 2480 год - ΩΨ
Лисицы (поляне) - 8956 год - Ψ
Лоси (поляне) - 2441 год - ΩΨ
Лотосы (солейцы) - 2109 год - Имение Серый Лотос под Белым Городом (Лэйдис Лотос, 9954 г.р.)
Медведи (солейцы) - 10000 год - Имение Берлога под Красным Городом (Фераннир Медведь, 10007 г.р.) - Ω
Можжевельники (солейцы) - 8012 год - Имение Можжевельник под Яблоневым Цветом (Айвеннир Можжевельник, 9968 г.р.)
Олени (поляне) - 3198 год - Имение в Белом Городе (Венгард Олень, 9982 г.р.) - Ω
Падубы (солейцы) - 4889 год - Имение Тень Падуба под Утёсом (Тайриан II Падуб, 9970 г.р.)
Пантеры (моряне) - 1931 год - Имение Гавань Солнца под Устьем (Нодард Пантера, 10012 г.р.)
Плющи (солейцы) - 7930 год - Ψ
Пустельги (древляне) - 726 год - Имение Тринадцать Водопадов под Городом Восхода (Бэрт Пустельга, 9962 г.р.)
Росомахи (древляне) - 2700 год - Имение в Красном Городе (Зарг Росомаха, 9971 г.р.) - Ω
Росянки (солейцы) - 2914 год - ΩΨ
Рыси (древляне) - 726 год - Имение в Городе Восхода (Фрайн Рысь, 10018 г.р.) - Ω
Совы (поляне) - 7405 год - Имение в Корабельном Тракте (Ользан Сова, 9953 г.р.)
Соколы (поляне) - 1320 год - Имение Соколиная под Южным Бором (Карил Сокол, 10002 г.р.)
Тополи (солейцы) - 2395 год - ΩΨ
Ужи (моряне) - 1912 год - ΩΨ
Чертополохи (солейцы) - 7399 год - Ψ
Шиповники (солейцы) - 1324 год - Имение Белые Лепестки под Шиповником (Лирэк Шиповник, 9977 г.р.)
Щуки (поляне) - 5108 год - Имение в Красном Городе (Тилландан Щука, 9935 г.р.)
Ягуары (моряне) - 1712 год - Имение Коралловый Риф под Золотым Берегом (Вагнару Ягуар, 9935 г.р.)
Ястребы (поляне) - 2202 год - ΩΨ

Легат внимательно наблюдал за рядовым. Просто смотрел; Артём не чувствовал больше направленных к нему магических щупалец обыска.
Когда он сел, острый взгляд разведчика на секунду мелькнул из-за стёкол очков.
- Что... - негромко заговорил легат тихим, слабым голосом, - ...заставило вас пойти именно в десант, рядовой?

"Нет, ну, просто не может быть!!!! - практически кричало сознание рядового, - Не может быть, потому что не может быть, и всё тут. Легат без магических способностей, комната без магического контроля, я при всём оружии... Ну да, я им пользоваться не умею, но вдруг!" Мысли просто заставляли искать другие зацепки, на ум пришёл доспех. "Так, я вижу магическую защиту своего, у легата такая же... у легата защита как у рядового?" Череда образов тут же поднялась в памяти, доспехи кентурионов, миллькуриона, который их встречал, да всё едино... и тут нет зацепки, ладно к чёрту, я подумаю об этом завтра!

Голос легата заставил Артёма слегка улыбнутся. Нет, не от того, что он был тих и слаб, а от того, скольким приходится вслушиваться и напрягаться, чтобы не пропустить ничего из сказанного этим тихим голосом, сколько людей, стоящих перед ним, отдали бы годы жизни за то, чтобы слышать его приказы чётче, и что им грозит за то, что они могут не расслышать. Пришлось отбросить на время сторонние мысли - разговор требовал внимания, упустить что-то из сказанного Артёму не хотелось.
А вот вопрос легата заставил его задуматься: "Действительно, зачем? Туда, где поопаснее, там не скучно, первое что пришло в голову", - но это казалось каким-то мелким, рядовой медлил с ответом...
"Не хочу полумер и полудействий... нет к чёрту!"
- Тщеславие, - спокойно ответил он.

Легат чуть прикрыл глаза.
- Разрушить Город Апельсиновых Деревьев вам удалось самостоятельно или с помощью Венгарда Оленя? Вообще... - разведчик открыл глаза и подался вперёд с мальчишеским интересом, но по-прежнему не повышая голоса, - ...Как это происходило?

"Вооооооот! Вот это уже куда как ближе к истине! Вот теперь на вас, господин легат, можно наложить шаблон особиста, что, впрочем, не так уж и удивительно: хорошего, хваткого, определённо умного, но всё равно особиста".
Как и обычно за каждой сказанной фразой тянулся шлейф невысказанных мыслей; и была лёгкая досада, что с такого многообещающего начала скатились к некому подобию допроса, причём начавшегося так банально. "Мдя, не успел ещё я ничего в Аниму раздолбить... Вот тебе и беседа у камина, тихая и спокойная, под отблески пламени в коньяке..." - рядовой аж быстро и легко пробежал взглядом по кабинету: а вдруг!!!
Потом, в очередной раз Артём поднял в памяти события того дня и тот разговор на дороге, в очередной раз он удивился своим действиям и тому безрассудству, с которым он, не задумываясь ни на секунду, взялся выполнять предложение Венгарда, тому, насколько всё ему тогда казалось игрой, какой-то нереальной игрой, и как потом этот мир убеждал его в том, что игрой тут и не пахло.
Начал рядовой спокойно и стараясь не сбиваться, а, скорее, говорить медленее, чтобы успевать подбирать слова и строить предложения:
- Я не могу однозначно ответить на Ваш первый вопрос, я не обратил внимания, были ли со стороны Венгарда Оленя какие-либо магические действия. Сам же я считаю...
Он насколько мог подробно рассказал легату о магическом эксперименте.
- ...Это сработало, и город был разрушен, - закончил свой рассказ рядовой, немного грустно глядя на легата, ожидая реакции или следующего вопроса.

Тот молча выслушал Артёма. Он не стал, как многие до этого, удивляться безрассудству рядового, спрашивать, почему тот не задумался о последствиях, или смеяться. Он принял информацию к сведению и анализировал её.
- Вы, - бесцветно заговорил легат, наконец, - Будете в первой волне. После прорыва в Аниму вы уничтожите все постройки в пределах видимости. Следующим вашим действием станет установка антимагической защиты на всех магов легиона, которые попадут в зону вашего воздействия. И вы будете осуществлять эту защиту вплоть до следующего распоряжения миллькуриона Фрайгана Рыси. Легион станет продвигаться вглубь острова. Приказ об уничтожении построек будет в силе всё это время, до общего отбоя.

"Нет, ну твою же дивизию восемь раз!"
Внутренне Артёма скривило так, будто легат только что самым наглым образом спустил штаны и наложил огромную кучу ему в суп. Внешне же, хоть рядовой и старался не подать виду, но морда сама собой приняла какой-то странно-сморщенно-перекошенный вид.
На самом деле ничего страшного не произошло, даже больше - абсолютно ничего не изменилось, вот только у Артёма полностью украли возможность насладиться процессом. Ну, или сейчас ему казалось, что из-за этого приказа всё грядущее теряло свой азартно-бесшабашный вид. И вместо того, чтобы спокойно быть рядовым, одним из сотни тысяч таких же, он должен был нести ответственность за целый кусок операции, а то, что он бы и так попробовал по возможности, теперь было для него обязательным к действию. Впрочем, первая досада уже начала проходить и сменилась, скорее, неким спокойным желанием уточнить детали: "В конце концов вместо кучи дел и задач мне оставили две конкретные, это может быть даже проще, чем я думал изначально, осталось только узнать, как это всё делать."
Рядовой с шумом выдохнул. Вообще, ещё немного подумав, он понял, что такое задание ему даже льстит, очень льстит - сам бы он на себя не поставил; смерил легата взглядом и подивился, насколько же у того невыразительное лицо, или, скорее, насколько он может себя контролировать.
"Итак, дружище, тебе поручили задание, как выполнить которое ты местами не знаешь даже в теории."
- Господин легат, можем ли мы сейчас подробно обсудить детали?

Разведчик откинулся в кресле, словно именно этого вопроса он от рядового и ждал.
- Можем, - коротко уронил он в ответ на вопрос рядового. Он давно уже наблюдал за этим молодым человеком, ещё с той секунды, когда тот пересёк порог военно-городского управления в Красном Городе. И именно результаты этого наблюдения и привели к тому, что теперь Артём был здесь.

- Прекрасно! Господин легат позволит? - Артём кивком головы указал на роскошный бар в одной из стен кабинета. Ответом ему был широкий приглашающий жест разведчика.
Рядовой быстро поднялся, оттолкнувшись руками от подлокотников, и направился к бару. Там он отыскал бутылку уже знакомого ему коньяка "Пью" и пару больших, пузатых бокалов на тонких ножках, со своей добычей вернулся к креслам, составив всё на изящный журнальный столик рядом, откупорил бутылку и щедрым жестом налил легату коньяку, примерно на два пальца от донца, что при размерах бокала было весьма внушительно, затем также налил себе.
- За удачу, - предложил Артём тост, ещё стоя, и дождавшись, пока легат его поддержит, сделал глоток коньяку. Не то чтобы рядовой торопился выпить, но в свете грядущих событий за удачу следовало пить стоя.
Спокойно развалившись в кресле и бросив взгляд на игру света в бокале, он начал:
- Мне нужна практика по обоим пунктам приказа, практика под толковым руководством и настолько разносторонняя, насколько позволяет время. У меня нет опыта постановки антимагических защит, вообще нет. Пока, как мне кажется, случайного удачного опыта блокировки чужих воздействий - даже на себя - у меня тоже не имеется. Также нужна тренировка по преодолению антимагических защит зданий - это первое и предельно необходимое для выполнения приказа, - рядовой решил, что лучше обозначить сразу все интересующие его направления, а затем пройтись подробнее по каждому или просто довольствоваться утвердительным ответом, - Также мне бы очень хотелось взглянуть на то, что вообще собой представляет Аниму, на живого пегаса, на то, как они ведут бой в одиночку, в тактическом и в стратегическом плане. Также необходимы любые возможные советы по тому, как контролировать столько объектов одновременно и при этом не терять мобильность, способность принимать решения и при необходимости вести контактный бой. Если эти мои свойства можно улучшить магически, то это было бы крайне желательно, равно как и улучшение скорости восприятия и скорости мышления - это самое критичное; в идеале - и увеличение вообще скорости, силы, выносливости, ловкости, ума, - рядовой улыбнулся и сделал глоток коньяку, наблюдая за реакцией легата на его слова, - Также считаю, что нужно уделить внимание навыкам контактного боя и способам снятия магических защит, используемых для обороны войск, способам магической атаки большого количества людей. Точнее, думаю, лучше - способам преодоления магических блокировок; с атакой можно и поимпровизировать. Также считаю, что если есть возможность сделать так, чтобы всё это я мог узнать, не теряя времени на сон, ею надо воспользоваться, но так, чтобы к началу операции у меня была всё же возможность отдохнуть. Так же если я по неопытности и незнанию упустил что-то, что могло бы быть полезным, я был бы крайне признательным, если бы мне на это указали.
Подобная тирада слегка утомила Артёма, и он промочив горло, вопросительно взглянул на легата.

Выслушав рядового и ещё немного подождав - не продолжит ли он, разведчик заговорил.
- Всё это - будет вам предоставлено немедленно, - он глотнул коньяку, - Но это - не столь значимо. Опаснее - явление бесконтрольной магии движения. Тонкости вам объяснят, сейчас не о них, - он снова сделал глоток, наблюдая за рядовым, - Суть этого явления в том, что маг оказывается за много километров от поля битвы, в одиночестве и в магической аномалии. Не в вакууме, а в аномалии, - это подчёркивание было сделано тем же слабым, невзрачным голосом. Может быть, разведчик уже привык говорить так всегда... даже с императором...
- От этого явления у нас пока есть только одна защита - артефакт в форме кольца, - легат слегка поднял кисть, останавливая возможный вопрос, - В другой форме он не работает. Этот артефакт переместит вас в Империю. Это делается мгновенно, по вашему мысленному приказу. В бой вы вернуться не сможете, но избежите плена. Если сумеете сделать так, чтобы вам не отрубили руку вместе с кольцом. Если же это всё же произойдёт, то вы должны будете в первую очередь уничтожить артефакт. Это тоже происходит мгновенно, по мысленному приказу.

Рядовой молчал. Казалось, он вообще оцепенел, всё его внимание было поглощено произнесённым только что, и сейчас он повторял про себя сказанное легатом, буквально впитывая каждое слово.
"Опаснее - явление бесконтрольной магии движения. Тонкости вам объяснят, сейчас не о них... Суть этого явления в том, что маг оказывается за много километров от поля битвы, в одиночестве и в магической аномалии. Не в вакууме, а в аномалии... От этого явления у нас пока есть только одна защита - артефакт в форме кольца... Этот артефакт переместит вас в Империю... - Бесконтольная магия движения... чёрт побери, всё чудесатее и чудесатее..."
"Подробности позже... что же тогда спрашивать-то... - Артём был в высшей степени озадачен, - Посмотреть бы на эту бесконтрольную магию... и на эту аномалию, а лучше бы поэкспериментировать разок другой..."
После довольно продолжительного молчания рядовой начал, голос его был несколько рассеяным, а про коньяк он и вовсе забыл:
- О подобном я не имел ни малейшего представления, буду крайне признателен за максимально полную информацию по аномалиям. Интересует всё, георгафия, частота проявления, любые заметки переживших, да что уж там, взглянуть бы на это самому заранее. Хотя бы в первом приближении, а в идеале бы попрыгать по ней.
На секунду рядовой забылся и уже, было дело, собирался сказать, что это чертовски интересно и увлекательно, такая вещь! Да тут можно ковыряться не меньше, чем в сверх укреплённых антимагических защитах!!! Но вовремя спохватился.
- Хотелось бы знать, как факт проявления этой "бесконтрольной магии движения" воспринимаю я, могу ли я на него повлиять... - последнюю фразу рядовой произнёс, подняв взор на потолок и уже размышляя над тем, как действительно это может выглядеть... "Какой-то вихрь или, скорее, магический ветер с ярко выраженной составляющей движения... получится ли его повернуть... и что там будет за аномалия..."
- А как эта штука влияет на пегасов? ...Разве кольцо обязательно надевать на палец? - рядовой даже не потрудился улыбнуться, это была совсем не шутка, - Встроить его в тело, надев на что-то внутри, - это не представляется возможным? И почему нельзя будет сразу по попаданию в империю перенестись или быть перенесённым обратно в бой?
Сказанное рядовым, скорее, было частью его рассуждений, нежели вопросами требующими ответа прямо сейчас.

Легат посмотрел на Артёма каким-то странным взглядом, на секунду остро блеснувшим из-за стёклышек, и сделал новый глоток, наслаждаясь вкусом превосходного напитка. О чём думал сейчас легат имперской разведки? Воспринял ли он реакцию рядового как должное? Или же был удивлён его просьбами и предположениями? Или встревожился, потому что доверился не тому человеку? А может быть, наоборот, обрадовался, что подобрал как раз того, кто нужен? Это навсегда осталось тайной. Легат лишь невозмутимо заметил:
- А в бой вам после этого будет возвращаться уже незачем... - и допил коньяк, показывая, что разговор закончен.

- А почему незачем-то? - буквально автоматически выпалил рядовой, - Ведь не может быть, чтобы легион без меня не выстоял...- Артём замолк, совладав с чувствами и как-то даже притихнув, он отставил недопитый коньяк на журнальный столик.
Поднявшись и встав-таки перед легатом по стойке "смирно" (а как ещё???), рядовой выпалил:
- Служу Империи!
И, развернувшись по-строевому, уже обычным шагом направился к оружейной стойке. Облачался он не торопясь, большая часть сознания была всё ещё занята разговором и последней фразой легата... "Чёрт побери, что бы она могла означать..." Рядовой тщательно гнал от себя мысли о том, что он сейчас - как подопытный кролик на очередном витке эксперимента... ему подсунули очередную головоломку и смотрят, что он будет делать.... "Матрица, пля! Морфеус, где ты шляешься со своими таблетками!!! Самое время выдыхать и заканчивать лазать по кроличьим норам, Алиса хреновая..."
Рядовой-таки шумно выдохнул, времени на панику всё равно не было, впереди было темно и страшно, но позади вообще ничего не существовало, так что выбирать куда идти не приходилось. "Вперёд и только вперёд, и лучше валите с моего пути подобру-поздорову!!! Где я сейчас нахожусь - не важно, но если я-таки где-то нахожусь, то лучше бы вам меня отсюда не выпускать... а уж я постараюсь завершить эксперимент на славу, а там и поглядим... В конце концов, победителей не судят!" Настроившись на такой вот бодрый и воинственный лад (ну, а что сейчас ещё надо-то?), рядовой уже было шагнул к выходу, когда его посетила очередная мысль - буквально прошибла его, как электрическим током; он аж замедлил движение от такой занятной и в тоже время очень правдоподобной догадки: "Тщеславие... с него начали и им же кончили, и оно-то как раз ничего не значит, один дурак ляпнул... Незачем возвращаться, ха!!! Конечно, легион выстоит - тоже мне великая ответственность, магическая защита и уничтожение зданий, да у вас магов, способных на такое, больше, чем тузов по рукавам, ну, если не одиночных магов, то уж группами наберётся точно!! Ничерта вам не это от меня надо, ребятки, и не отсутствие магической защиты на наших магах вас беспокоит, прорвутся и так, и мои действия тут только дополнительный плюс, если вообще плюс, но и без них всего было бы в достатке, а нужно вам убрать эту самую аномалию, которая выцепляет из боя магов, и не удивлюсь, если в самый ответственный момент и самых сильных магов, равно как и не удивлюсь, если это как-то подвластно пегасам, и более того - не удивлюсь, если аниму до сих пор существует только благодаря этой самой аномалии, вот что вам от меня на самом деле надо, и я попробую..."
Рядовой улыбнулся самому себе, картина стала для него куда более понятна, хотя и не менее субъективна, открыл дверь кабинета и шагнул в неизвестность.

"One day you will see
And dare to come down to me
Yeah come on come on now take the chance
That's right let's dance..."

Наигравшись со строением тел пегасов и их магическими структурами, рядовой обратил свои мысли к тому, что считал логичным продолжением демонстрации:
- Хорошо бы посмотреть, как выглядит пегасская магия, да и вообще что собой представляют пегасы... - рядовой заметно колебался: "Бразильская система..." Артём думал о том, чтобы попробовать сразиться на мечах с пегасом не-магом, прикрываемым пегасом-моционистом, и от этих мыслей ему было срашно. Он колебался, не имея никакой уверености, что он физически может справиться с первым и магически противостоять второму. "Дружище, а, собственно, чего ты жмёшься? Через пару дней на тебя таких пегасов будет далеко не один и далеко не безоружный, и прикрыты они будут целой толпой всяких магов, так что глаза боятся - руки делают, какая разница, подохнешь ты сейчас или через пару деньков? Каша вкусная, но не настолько, чтобы жалеть о недожранных нескольких мисках", - с этими мыслями рядовой повернулся ко второму пегасу, намереваясь выдернуть из-за спины пару мечей и бросить их ему. Дожидаться, когда пегас поймает мечи, рядовой не собирался.
План был таков: выхватив двуручник, он на предельном ускорении, но тем не менее со сменой направления и скорости будет двигаться, обходя пегаса справа. На этот раз крутить мечом мельницу Артём не собирался - это было слишком рискованно, пегас мог оказаться достаточно быстрым, чтобы атаковать на противоходе меча. Вместо этого рядовой намеревался держать меч постоянно направленным пегасу в грудь. Атаковать сразу Артём не хотел, надо было хоть как-то оценить способности противника. Пока же рядовой был готов ко всему что угодно: пегас мог ринуться прямо на него, наплевав вообще на его меч, просто обменять свою жизнь на жизнь рядового, мог взлететь, нападая сверху или сзади, мог метнуть оружие... Рядовой был максимально сосредоточен на магических структурах, и ко всему прочему ему было ещё и необходимо просто биться на мечах...
Танец начался.

Удерживать обоих противников в фокусе получалось без каких-либо трудностей. Конечно, весь остальной мир при этом оставался практически за гранью восприятия, зато оба пегаса были как на ладони.
Боец схватил меч быстрее, чем Артём успел направить двуручник ему в грудь. А второй меч в это время оказался в руках моциониста, который в доли мгновения оказался за спиной рядового. Да, магия пегаса при этом присутствовала - ровно столько магии, чтобы ускорить брошенное рядовым оружие и подбросить собственное тело вслед за одним из мечей. Артём не успел среагировать на эту магию, поскольку в эту секунду он выбрасывал вперёд собственный двуручник. А потом - моционист уже не колдовал. Раздался противный скрежет стали о сталь - меч моциониста высек искры, скользнув по доспеху рядового где-то в районе плечевого пояса. Второй пегас тем временем бросился в прямую и бесхитростную атаку - удары посыпались градом, и Артём едва успевал парировать их двуручником, тогда как на моциониста - как на обычного мечника - времени уже не оставалось совсем.

"Die, die, die, my darling,
Just shut your pretty mouth
I'll be seeing you again...
I'll be seeing you, in hell"
"ЧЁРТ!!!" - Артём-таки упустил из виду эту возможность, в сознании пронёсся калейдоскоп мыслей, даже не мыслей, а каких-то ощущений. Для того, чтобы эти ощущения сформировались в мысли, не хватило времени, рядовой буквально желудком почувствовал, что произошло то, что можно было бы назвать классической затравкой апокалипсиса, то самое "Что-то пошло не так". Самонадеянность, это она подвела его, и к осознанию того, что произошёл косяк, чётко примешивалось чувство досады за то, что он проморгал-таки пегасскую магию. Нет, ну, это было немудрено - он никогда её не видел, воздействия были крайне короткими и быстрыми, быстрее, чем Артём мог ожидать, да и чёрт побери!!! Рядовой почему-то не учёл, что пегасский маг вообще может принять участие в физическом бою! До чего же это было глупо - думать, что моционист будет просто сидеть и, возможно, помогать свему сородичу магией. Если бы у Артёма было время порассуждать, он наверное сказал бы, что он рассчитывал на "благородство" пегаса - ну, мечи-то кидали не ему, но и сам бы себе возразил: "Какое может быть благородство, если пегасов всё равно в итоге убьют, и они обречены?"
Сейчас же рядового посетило ощущение, которое описать одним словом было трудно (ну, если не рассматривать вариант "я - идиот"). Такое ощущение могло бы посетить человека, который под влиянием секундного задора рискнул прыгнуть через ров, и уже в полёте сообразил, что он - в зоопарке, а ров, наполненный водой, - огораживает вольер с крокодилами.
Ещё у Артёма было ощущение огромной благодарности: тому, кто выдал ему доспех, и тому, кто непосредственно этот доспех изготавливал, кто полировал пластины и благодаря кому сейчас пегасский удар соскользнул, а не врубился в рядового, не забыл Артём и самого пегаса, воздав ему благодарность за то, что тот рубанул (если подумать, можно и себя поблагодарить за то, что двигался, а не стоял, - может, животное рубануло бы удачнее...), а не попытался уколоть, да ещё и так, чтобы лезвие, пройдя по одной пластине, влезло под другую. Ещё рядовой был благодарен Залесс, ох, как сильно был благодарен - если бы не утреннее занятие, его бы уже буквально разметали по комнате... На самом деле все эти благодарности слились в одно стойкое ощущение, что ещё не конец, и можно помучиться.

Артём, наверное, буквально замер бы в оцепенении от нахлынувших недомыслей, если бы не вбитые в него всего пару часов назад рефлексы. Атака пегаса и практически рефлекторные защиты выбили из Артёма всю это не к месту набежавшую дурь, оставляя за собой вакуум в сознании рядового, однако же на освободившееся место тут же хлынули новые данные, хотя... Нет, что-то всё же и оставалось: рядовой всеми возможными способами желал уйти от атак пегаса, а для этого приходилось буквально перемещать себя магически... Так же в практически кристально чистом сознании Артёма металась мысль, что надо срочно выправлять ситуацию, и как только эта мысль наткнулась на болтающийся брошенным фокус пегасской мускулатуры, мозг рядового буквально взорвался командой "СТОП!!!!"
Рядовой при этом скрестил со вторым пегасом мечи, чтобы иметь возможность контролировать оружие и не позволить провести возможную атаку. Задача была порвать дистанцию с моционистом, и рядовой собирался броситься вскользь мимо пегаса-воина так, чтобы в итоге оставить его между моционистом и собой. Артём намеревался завершить манёвр разворотом в сторону пегаса-мага и при этом широко рубануть оказавшегося между ними бойца, либо же защищаться от моциониста, если тот нападёт быстрее.

Происходящее воспринималось сразу с нескольких позиций. Или так только казалось из-за того, на какой скорости всё происходило... Рядовой, увернувшись от солдата аниму и бросившись мимо него, увидел, как пегасский моционист рухнул на пол, скорчившись в мгновенной судороге. Второй аниму не терял времени - нисколько не смутившись, он легко развернулся и метнул меч Артёму в голову, практически одновременно подхватывая оружие поверженного собрата. Маг-аниму ничуть не утратил способности колдовать - и Артём увидел мгновенно направленные к бойцу и сразу исчезнувшие щупальца магии. Пегас-маг действовал магией, словно иглой, - быстрыми, короткими выпадами-всполохами, нивелировать или отбить которые было так же трудно, как удар молнии.
Воздух вокруг Артёма, казалось, сгустился и превратился в тесто - настолько медленными и тяжёлыми казались ему собственные движения в этом воздухе. Но вот на летящий прямо ему в голову меч этот сгустившийся воздух почему-то не оказывал никакого эффекта!

"Ещё немного, ещё чуть-чуть..." Артёму катастрофически не хватало времени. Сознание не успевало не то, чтобы обдумать происходящие события, а даже толком воспринять случившееся. Сейчас он напоминал себе огромный дирижабль, пусть и хорошо бронированный и с хорошим вооружением, но тем не менее с необученной и практически находящейся на грани паники командой, пытающейся отбиться от пары маленьких и очень юрких и опытных истребителей. Даже сейчас приутствовало недоумение касательно неуклюжести действий, совершённых мгновение назад. Ситуацию спасало только то, что каким-то чудом эти его трепыхания позволяли хотя бы остаться вживых.
В принципе, уже был достигнут хоть какой-то результат: в физическом бою остался только один пегас, можно было бы порадоваться, если бы не то обстоятельство, что прямиком в морду на бешенной скорости летел меч, буквально затмевая собой всё происходящее.
Столкновения головы и меча очень не хотелось, можно сказать даже, что рядовой всеми силами этого не хотел, и Артём действовал бы магией, по привычке (когда только он успел привыкнуть?), полагая, что мысль опережает действие, но в ход вмешались свежевбитые рефлексы: движущийся на рабочей скорости двуручный меч - это уже не просто трёхкилограммовая железка, это сила (точнее, сила - это произведение веса этой железки на квадрат скорости железки, делённые пополам), и эту силу можно направить как на разрушение, так и на вытаскивание мягких мест неудачливых рядовых из горячих ситуаций. Мгновение - и вот уже получается, что не Артём двигает двуручник по стремительной дуге, а как будто бы меч стоит на месте, и рядовой, используя его как спасительную тростинку, убирает себя с траектории летящего ему в голову оружия. Суть явления заключалась в совместном центре тяжести системы "рядовой-двуручник" и в том, что смещение одной части самым прямым образом влияло на вторую часть этой системы. Естественно, двуручник не был зафиксирован в пространстве и, повинуясь таком рывку, направился туда, откуда как раз пытался вытащить себя незадачливый вояка: возможно, как раз если не удастся убраться с траектории брошенного меча, то хотя бы удастся успеть отбить его двуручником...
Закоулки сознания тем временем сверлила мысль о необузданном и не подчинённом моционисте, но сейчас не хватало ни мозгов, ни времени, чтобы сообразить, как прекратить эти его магические конвульсии. В случае удачного отражения атаки рядовой намеревался вновь воспользоваться держащимся в сознании магическим фокусом на пегаса-бойца и парализовать уже его; почему первая попытка сработала на моционисте - Артём даже не собирался думать..
А ещё промелькнула в сознании совсем уж пакостная мысль, что даже уйди он сейчас от меча, моционист перенаправит его снова, и Артёму придётся драться с летающим оружием... Вот только что с этим делать - рядовой всё равно не знал, ну вот, не успевал он думать всё сразу, хотя очень старался: "Вот уж с вами точно станешь человеком-оркестром!".

Раздался лязг железа в отвратительной близости от уха, так что лязг показался оглушительным и противно скребанул по барабанным перепонкам. Брошенный пегасом меч отлетел в сторону, а двуручник от удара чуть не выбило у Артёма из рук. Рядовой едва удержал равновесие, и тут же - лишь только это самое равновесие было восстановлено - пол ушёл из-под ног, а левую ногу залило какой-то неестественно яркой кровью из перерезанной бедренной артерии. Солдат аниму упал, парализованный магией рядового, но меч его и тот, что секунду назад отбил Артём, подчиняясь магии моциониста молниеносно устремились под доспешную юбку, туда, где - благодаря падению - было теперь самое уязвимое место.

"Вот развернулся боком флагманский фрегат -
И левый борт окрасился дымами, -
Ответный залп - на глаз и наугад..."
"А я как бы из последних сил..." Рядовой сжал зубы, зачем-то силясь подняться и продолжая сжимать руками меч. Действия были неосознаными, на самом деле все мысли рядового сейчас были направлены на работу магическую, и даже неосознаваемые образы, что ютились по отдалённым закоулкам мозга, не несли физических действий: "Чёртовы твари, а, и ведь угадываю же их действия, но чёрт побери, не хватает меня, чтобы противостоять и тому, что есть, и тому, что угадано, не успеваю... Надо успевать!"
Рядовому стоило бы поблагодарить пегасов за столь резкие действия: сейчас, когда он был настроен на их скорость и воспринимал бой с ними, он абсолютно не замечал окружающего мира. Пожалуй, лети на него поезд - он и то не заметил бы его, и учти это пегасский моционист - мог бы спокойно нанизать рядового на плавно плывущий в воздухе меч.
Артём сейчас даже не оценивал, а скорее сразу воспринимал обстановку: летящие мечи - прямая угроза, требующая скорейшего вмешательства, рассечённая артерия - ну, это может подождать, секунд двадцать рядовой в сознании пробудет, а этого времени хватит ещё на пяток таких вот боёв с пегасами, артерия подождёт. Моционист... Рядовой в очередной раз предположил следующие действия пегаса, и они показались ему настолько очевидными и логичными: "Да обратись я сейчас к мечам - он ускорит мою кровопотерю, и я просто высохну в считанные мгновения, его надо выключить!.. Пегас, пегас, надо выключить пегаса, защищаясь бой не выиграть, а он всё время на ход впереди, но как? Опять пытаться остановить?.. Нет уж, двух попыток достаточно, сейчас не время для экспериментов, надо лишить его способности думать! И маска под это есть! Потом фиксировать мечи!"
Артём сам не мог понять, каким образом он сейчас размышляет. Казалось, сознание само выдаёт уже практически готовый алгоритм, как будто сразу прописывая в память ход рассуждений. "Ну всё же, и то, и то надо остановить, вдруг справлюсь..."
Одно сейчас рядовой мог сказать точно - никогда больше он пегасам право первого хода не даст! Ну, постарается не дать.

Закат приятно радовал уставшие за день от мелькания мечей глаза своим практически неподвижным спокойствием, и пришлось сильно напрячь волю и напомнить себе о предстоящей войне, чтобы приступить к магическим экспериментам.
Пробитый понож Артём надевать не стал, решив, что безопаснее будет работать с ним, если он не надет. Положив его перед собой и усевшись поудобнее, рядовой принялся рассматривать его магическим зрением, намереваясь попробовать три вещи: первое - нащупать следы целой структуры на месте пробоя доспеха, второе - выровнять края пробоины, третье - достроить структуру так, чтобы понож вновь стал целым. Если потребуется, Артём хотел опять привлечь стороннюю нить, пропустив её через себя и затем использовав для достройки структуры.
Проведя попытку подобных действий, рядовой обратился к товарищам:
- Сейчас повожусь малость с доспехом и одеждой, а то испохабил немного и то и другое. А ручками делать - я слишком ленивый, и поэтому готов возится чёртову тучу времени, лишь бы не шить руками, - он улыбнулся, да и говорил это, явно желая немного повеселить ребят, - А вот потом была у меня мыслишка потренироваться на полигоне, был бы очень рад компании.
- Я скоро пойду на тренажёры, - отозвался Эррил, тайком посмеиваясь над щенячьим восторгом Кейды, - У меня-то нет "тучи времени", которое можно испохабить, чтобы заделать без рук то, что я руками починю за десять минут, - он весело усмехнулся, очередной раз проигрывая и получив предвкушаемый победный вопль парня.

Артёму тем временем показалось, что он "видит" те самые следы цельного поножа на пробитом участке, хотя и нельзя было с уверенностью заявить, что это - не самоубеждение. Однако края пробоины никак не удавалось выровнять.
- Секунду... - Артём ухватился за это "видение" следов целого доспеха, как за спасительную тростинку. "Так-с, положим я разглядел "фантомную" структуру, что дальше? Попробуем..." - рядовой расслабился и максимально сфокусировался на "фантомных" нитях. У него было три варианта: сначала он хотел "просто" усилием воли восстановить структуру, а точнее заставить фантомные нити стать настоящими. Следующим вариантом была попытка воссоздать образ посредством целенаправленного направления магической энергии к "фантомным" нитям, как бы питая их извне. И третий вариант был подобен тому, как Артём недавно лечил себя.
- Заделать за десять минут можно сейчас, но что-то мне кажется, что ещё пара дней - и я всё свободное время только и буду заделывать руками бесчисленые дырки, да и доспех я не знаю, как руками ремонтировать, так что я подумываю с каким-нибудь артефактником проконсультироваться, а затем постараюсь найти тебя на полигоне.

Нити, которые Артём назвал "фантомными", то исчезали, то снова становились заметны... А скорее всего, они просто были видны на самой границе восприятия, и стоило лишь чуть отвлечься - терялись, как крохотная белая точка в бескрайнем голубом небе. И "настоящими" они ну никак становиться не хотели - вообще не поддавались никаким воздействиям мага. Зато второй вариант удался на славу: подпитка была такой явной, что Артёму показалось, будто из него высасывается только что съеденный ужин, хотя это, конечно, было не так. А узкая пробоина от меча на поверхности поножа начала расползаться с такой скоростью, будто на металл плеснули плавиковой кислотой!
Рядовой практически рефлекторно оборвал своё последнее магическое действие - и разрушение прекратилось. Зато дыра теперь была сантиметров 15 в длину и 2,5-3 - в ширину.
Третий вариант действий тоже не остался безрезультатным... Рядовой почувствовал, как кожа над зарубцевавшейся раной на бедре лопнула и разошлась в стороны. Тут же пригодилась впечатанная в память схема самолечения - Артём заштопал себя лишь немного медленнее, чем до этого - Залесс. Однако понож остался в прежнем плачевном состоянии...
Эррил увидел, что происходит с доспехом, и, откинув голову, расхохотался так громко, что над скалами испуганно взмыли в небо две крупные птицы.

"Да тут без поллитры не разберёшься!" На смех Эррила Артём отреагировал улыбкой. На самом-то деле такой варинт развития событий был наиболее вероятен, да хотя бы по закону подлости, однако же рядовому сильно грел душу сам факт того, что он смог увидеть нити, отвечающие за повреждение. Это, в свою очередь, натолкнуло его на мысль о ещё одном эксперименте, и от этой мысли он даже забыл ответить Эррилу сразу.
Рядовой постарался ещё раз сфокусироваться на "фантомных" нитях; он намеревался просто уничтожить их, "испарить", чтобы они перестали существовать: "Раз они определяют повреждение, то их отсутствие вполне может определять отсутствие повреждений", - решил новоиспечённый маг.
Для себя же Артём твёрдо определил, что в случае ещё одной неудачи он непременно и без дальнейших экспериментов отправится к артефактнику. И в подтверждение этого своего решения он даже продекламировал его вслух:
- В общем, наверное, пора закругляться с сидением на берегу и издевательством над доспехом. Если сейчас опять какая-то муть получится, то сразу двину к оружейнику за советом, а дальше буду искать тебя на тренажёрах.
Это, несомненно, благое намерение Артёма встретило бурное одобрение бывшего кентуриона. Однако оно - намерение - так и осталось нереализованным. Дело в том, что едва рядовой с полным успехом устранил "фантомные" нити, как в ту же секунду понож растворился в его руках!.. Исчез. Растаял в воздухе.

Кейда отскочил от Артёма на добрых пять метров одним гигантским прыжком, чем заслужил едкую насмешку полянина:
- Вы и на поле битвы будете таким же отважным, молодой человек?
Однако простодушному древлянину было не до смеха и не до гордости. Хлопая глазами, он вылупился на соседа по палатке.
- Дадададам! - Артём встретил исчезновение поножа со смешанными чувствами, - Даром преподаватели время со мною тратили, даром со мною мучился самый искусный маг! - задорно продекламировал он. Задор этот, правда, был вызван в большей степени действиями Кейды, нежели весельем односительно прямых результатов эксперимента, - Эту бы энергию да в полезное русло, - расхохотался незадачливый маг, - И это в ничуть не меньшей степени касается меня, чем Вас, мон ами. Однако же Вы как-то странно на меня смотрите, надеюсь, со мной-то всё в порядке? - хоть Артём и был уверен, что последний эксперимент никак не касался его самого, тем не менее не поленился осмотреть себя (на всякий случай, а случай всякий бывает).
- Вскрытие показало, что пациент умер от вскрытия... - похоже, случившееся каким-то странным образом настроило Артёма на шутливый лад, - Однадо же вот незадача: казалось бы есть человек - есть проблема, нет человека - нет проблемы, а вот в случае с поножом всё совсем наоборот! Кажется мне, что я в совершенствии пролюбил кусок армейского имущества, причём весьма полезный и нужный мне кусок. Ну что же, сейчас попробую получить неиллюзорный понож, и уж ежели опять получится какой-то кизяк, однозначно пойду подгонять теоретическую базу под практические навыки. Эррил, я Вас очень прошу, проследите, пожалуйста, чтобы я опять не увлёкся экспериментами, а то, боюсь, я так могу тут просидеть до утра.
С этими словами, рядовой попытался материализовать понож.

- Я-то прослежу, - проговорил Эррил, собирая с песка свою одежду.
Кейда несколько отмяк, но всё ещё продолжал опасливо обходить Артёма сторонкой.
- Только было бы за чем следить... - продолжал полянин, наблюдая за магом и не обнаруживая ровно никаких изменений, новообразований или исчезновений.
Действительно, в ответ на действия рядового ничего не произошло.
- А, ну да... - рассеянно произнёс маг, разглядывая часть пространства, где по его задумке должен был материализоваться понож, - Собственно говоря я закончил, - сообщил Артём, как оказалось, не очевидную для Эррила вещь и принялся собираться, - В общем, встречаемся на полигоне, как только закончу с оружейником - пойду тебя там искать. Надеюсь, что ещё застану.

Рядовой обнаружил мастера на складе: тот возился с тем же, чему посвятил свой вечер Артём. По-видимому, не только у начинающего мага были раскроены и повреждены доспехи. Перед мастером-артефактником высилась целая горка требующего починки "армейского имущества", а вокруг стояло несколько ламп, дававших прекрасное освещение.
Услышав, что кто-то вошёл, кузнец поднял голову, кивнул рядовому и мотнул подбородком в сторону горки. В руках у мастера были инструменты - что-то вроде молоточка и плоскогубцев, насквозь магические, да и Артём явно ощущал творимую под тентом, незнакомую, но очень сильную магию.

Такие дела, брат... Артём взглянул на гору битых доспехов, и на душе его стало как-то тягостно: он понял, что зря надеялся на то, что оружейник будет не занят. Какое-то мгновение рядовой рассуждал, как ему лучше поступить, и в итоге решил начать разговор и изложить суть проблемы, а дальше уже действовать по обстоятельствам:
- Добрый вечер и Да здравствует Империя! - поздоровался Артём и не дожидаясь формального на его взгляд ответа, да и ведь оружейник уже ему кивнул, попытался изложить суть вопроса, - Дело в том, что мне нечего Вам отдать... Понож совершенно не пережил моих попыток его отремонтировать... - Артём постарался уловить изменения в лице и поведении мастера, если же они конечно же будут. Вообще говорить было немного тяжело, приходилось бороться с пожирающим рядового любопытством, но пока Артёму удавалось заставить себя не рассматривать то, как оружейник ремонтирует доспехи да и вообще не пялиться на всё происходящее в магическом спектре, так как это казалось Артёму несколько не вежливым.
- Я пытался магически заделать пробоину, но в результате понож полностью исчез... Признаться, я думал обсудить с Вами, что я делал не так... Хм... в общем надеялся поговорить про создание и ремонт артефактов, но у Вас столько работы... - рядовой обвёл глазами гору доспехов, - что мне совсем неловко Вас отвлекать.

Мастер не отрывался от работы. То, что он сейчас делал, было настолько привычным ему, настолько многократно проделанным, настолько стандартным и не требующим внимания, что он легко мог разговаривать, не отвлекаясь, как, например, можно запросто общаться, ковыряясь при этом в зубах или шагая по дороге.
- А как пытался-то? - поинтересовался он низким, густым басом, выдавая наполовину или на четверть древлянское происхождение. Каких-либо изменений в лице и поведении кузнеца не последовало: то ли он был невозмутим по натуре, то ли исчезновение поножа в процессе ремонта не являлось для него новостью. По поводу отвлекания тоже не было никаких реплик; возможно, артефактник даже не счёл нужным говорить о том, что его могут отвлекать такие пустяки, как починка покорёженного обмундирования.

Артём довольно улыбнулся. Во-первых, тому, что удалось вытащить мастера на разговор, а во-вторых тому, что понял - перед ним в первую очередь любознательный маг, а потом уже специалист по ремонту артефактов. С другой стороны, рядовой не был особо знаком с магами, так что вполне возможно любопытство было естественной реакцией на какое-либо магическое действие или эксперимент. В любом случае Артём решил, что правильно решил пообщаться с этим человеком.
Рядовой осмотрелся в посках подходящей для собственной пятой точки поверхности, а ежели таковой не окажется - он собирался плюхнутся прямо на пол, и, слегка задумавшись, о последовательности своих действий принялся рассказывать всю последовательность экспериментов...
- ...Сам я сейчас думаю, что доспех и пробоина суть части одного целого и надо было как-то менять обе эти структуры, но вот как - я пока не понимаю.

Мастер молча слушал, продолжая возиться с починкой. Делал он это быстро, не тратя на одну пробоину больше двух-трёх минут. Сперва инструментами выравнивал края, потом быстрым магическим действием, тоже, вроде бы, исходившим от инструментов, устранял дыру вообще, оставляя на её месте гладкую, идеальную поверхность.
Он помолчал некоторое время.
- Так убрал историю вещи, она и исчезла, - выдал артефактник как нечто, само собой разумеющееся, когда понял, что Артём закончил.

"Эээээ... чё?" Это была первая мысль, пришедшая в голову рядовому на ответ артефактника, и ему пришлось приложить некоторое усилие, чтобы это не стало первыми словами ответа на эту фразу. Быстренько Артём как бы пробежался мыслью по собственному облику, проверяя, закрыт ли рот, и вообще старясь придать себе хоть сколько-то разумное выражение лица.
Рядовой, скрипя мозгами, силился сообразить, о чём собственно речь. Приходилось тяжело: мысли пробирались сквозь обилие впечатлений и информации, полученной за день, плотно вязли в поглощённом ужине, но всё же, преодолев все столь значимые препятствия, подняли в сознании воспоминание о том, что всё, что связанно с движением и изменением, тут называют историками...
"Мозг пухнет от местной терминологии", - далее думать стало чуть проще, появилась гипотиза, которую уже можно было развить, увязав с мыслью, что нити повреждения и нити поножа были взаимосвязаны. "Это получается, что всё, что происходило с предметом, как бы записывается и отражется в его магической структуре...", - сия мысль показалась Артёму здравой, но нисколько, на его беглый взгляд, не приближала его к пониманию того, как ему следовало поступить.
Вымучив столь гениальные умозаключения, рядовой решил-таки заговорить, хотя и понимал, что сейчас выставит себя с точки зрения магической теории полнейшим болваном. Но деваться было некуда, ибо это была суровая правда жизни "в этом лучшем из миров":
- Дело в том, что я совершенно не владею магической теорией, а в равной степени и имею крайне малую практику, просто представляя, что в дальнейшем восстановление различных предметов вообще и доспеха в частности мне может очень пригодиться, решился на эксперимент, - рядовой чуть помолчал, правда, уже осознавая, что особой реакции от мастера не последует, - Но, к сожалению, эксперимент я провалил, поэтому и пришёл к Вам за советом... и поножом, - Артём рассеянно улыбнулся, надеясь, что подобный оборот хоть немного улыбнёт оружейника.

Кузнец окинул быстрым взглядом фигуру рядового, поднялся и прошёл в глубину склада, откуда вернулся с новым поножом, уже маркированным для Артёма, как и весь остальной его доспех и форма.
- За каким советом? - невозмутимо уточнил он, снова принимаясь за прерванную работу.

"Знал бы я за каким..." На самом деле Артём несколько слабо представлял, что ему сейчас говорить, но понимал, что говорить что-то надо:
- На самом деле, может быть даже не за советом, сейчас я вижу, что, пожалуй, самым простым и действенным способом ремонта доспеха является просьба Вам его починить. Остальное же, получается, в большей степени моё любопытство: могли бы Вы рассказать, что я делал не так? И, что не менее важно, что надо было делать? Что вообще происходит с предметом в момент его повреждения, как я сейчас понимаю, сделать так чтобы предмет снова был абсолютно новый, не получится? Это как с восстановлением ран, след всё равно останется? Если бы Вы могли мне подсказать, почему воссоздавая структуру металла, вместо пластины всё равно получалась проволока? - Артём замолчал, понимая, что конкретных вопросов задал более чем достаточно для этого неболтливого человека, и теперь опасался, что на этом артефактник истратит весь всой словарный лимит на сегодня, а может быть и весь лимит своего человеколюбия. Впрочем, рядовой был готов к тому, что с ним откажутся разговаривать, в конце концов у человека и так полно дел тогда, когда остальные уже отдыхают.

Кузнец молча показал Артёму очередной покорёженный на шипастом тренажёре нагрудник. Тот был весь пропахан тренировочным снарядом, словно по нему проехалась мощная, гигантская когтистая лапа. Оружейник выровнял края повреждений плоскогубцами, осуществив таким образом грубую пригонку; потом постучал молоточком, подравнивая неровности, не поддающиеся предыдущему инструменту, - это была тонкая подгонка... И наконец, коротким, местным воздействием на металл заставил железо принять идеально ровную форму, так что нагрудник ничем не отличался бы от нового, если бы не царапины в других, не подвергшихся воздействию мастера, участках.
- Нужно не воссоздавать, - счёл нужным пояснить кузнец, - Нужно продолжать развивать металл.

Рядовой с интересном наблюдал за работой. "Какая-то абракадабра, ё-маё, тоже мне прояснил ситуёвину...", Артём смотрел на происходящее недоумевающе-мутным взглядом и начинал осознавать, почему-таки Лупп так упорно отказывался его учить магии. Если бы было что-то подобное, то уже через недельку они бы друг друга ненавидели: Артём Луппа за бестолковость преподавания, а Лупп Артёма - за тупость в восприятии материала.

Артёму явно требовался толковый наставник вроде Залесс или хотя бы Венгарда...
Впрочем, последний не заставил себя долго ждать. Полог тента резко откинулся в сторону, и Венгард Олень собственной персоной, в форме рядового Тридцатого Легиона, шагнул в ярко освещённую мастерскую.
Он сперва не обратил на Артёма ровно никакого внимания; молча швырнул в кучу покалеченных доспехов латную перчатку и развернулся, чтобы уйти, - и тут встретился взглядом с Артёмом. В первую секунду Венгард удивился настолько, что замер на месте и даже слегка побледнел. Но быстро овладел собой и, властно кивнув, приказывая таким образом рядовому следовать за собой, шагнул на улицу.

Но вот явились к нам они — сказали: "Здрасьте!"
Мы их не ждали, а они уже пришли...
А в колоде как-никак четыре масти:
Они давай хватать тузы и короли!
Владение собой было отнюдь не самой сильной чертой Артёма, да и по правде сказать плевать ему всегда было на эту черту. Не говоря уже о разнице в опыте между Императором с его многолетним стажем общения с поддаными и бывшим никем в своём мире, ставшим гипотетическим кем-то в этом мире. Так что рядовой пялился на Императора, как баран на новые ворота, только что не раскрыв рот. Поначалу он даже забыл, что собственно он тут вообще делал, - настолько сильным было его удивление. Пожалуй, он бы меньше удивился Луппу или Манру...
Единственным плюсом было то, что Артёму не пришлось затрачивать усилия на приведение своего облика в подобающее состояние, и тем самым он смог-таки сообразить, что от него требует Венгард. Рассеянно кивнув артефактнику и сбивчиво промямлив извинения:
- Прошу прощения, я вынужден Вас покинуть, надеюсь, мы продолжим наш разговор чуть позже, - рядовой поспешил выйти за полог палатки, так и держа в руке новый понож. Он было подумал, что правильнее было бы его надеть, но заставлять Венгарда ждать как-то совсем не хотелось.
Ещё Артёму подумалось, что он не знает, как поступить правильнее: поприветствовать своего вновь обретённого "сообщника" первым, или же дожидаться, пока Император обратиться к нему сам. Одно он знал точно: "Будет огромной глупостью ляпнуть ему "Да здравствует Империя", тем самым заставив его говорить "Да здравствует Император" - текущий Император..."
- Рад видеть Вас в здравии, господин Венгард, - всё же решился рядовой на приветствие и застыл, ожидая действий своего "друга". В уголках сознания начали появляться мысли о том, что сейчас его могут надолго отвлечь от занятий, да и что придётся заниматься не только войной. Не говоря уже о том, что после стольких событий, последовавших за их расставанием, Артём имел немало поводов опасаться Вегнарда. А их встреча была буквально парадоксальна, учитывая, что они оба ещё пару дней назад были самыми разыскиваемыми преступниками Империи, а сейчас они вот так запросто вновь вместе и при оружии.
"Всё чудесатее и чудесатее" (с) Алиса в стране чудес. "Интересно, что бы она сказала, попади в Лиэн?"

Венгард стоял под ночным небом, уперев кулаки в бока, и смотрел на Артёма.
- И я рад тебя видеть, - благосклонно улыбнулся он, - Как ты спасся? Почему оказался здесь? - бывший император продолжал улыбаться, но похоже было, что он всерьёз уверился, что Артём каким-то образом устроил ему - Венгарду - некую подлянку и вообще прислан сюда, чтобы за ним следить. С другой стороны, это было бы слишком идиотски - подсылать к нему его же сообщника, вместо того, чтобы подкинуть какого-нибудь совсем серого, незнакомого человека.

"Сам чёрт сломает ноги в этом лучшем из миров!" Слова Императора удивили Артёма, пожалуй, ещё больше, чем сам факт встречи. Уж очень сильно его поведение разнилось с тем, чего он сейчас ожидал, а признаться, рядовой не ожидал ничего хорошего. Рассказы Луппа о Венгарде, да и банальный анализ произошедшего заставлял опасаться этого человека. Однако же сейчас складывалось впечатление, что перед ним совершенно другой человек, правда, Артём тут же вспомнил с каким пренебрежением Венгард бросил перчатку ремонтнику, и решил, что дружелюбие скорее всего напускное.
Был у Артёма и ещё один вариант: Венгард вполне мог оказаться иллюзией, уж слишком странным было его появление тут и ещё более странной была их встреча. Рядовой постарался вглядеться в магическую структуру Венгарда, правда, прекрасно осознавая, что попытка разглядеть в нем иллюзию будет тщетна - не стали бы ему подсовывать иллюзию, с которой он способен разобраться, а развеивать или полностью тормозить все нити этой структуры было бы крайне плачевно, если предположение об иллюзии ложно.
- ...Здесь я по Вашему совету, - рядовой улыбнулся, - та методика, по которой Вы взялись меня обучать, как мне показалось, подразумевает плотное практическое применение навыков или же даже их выработку в экстремальных условиях, соответственно, где могут предоставить подобные условия как не тут? Опять же мобилизация, куде же ещё меня могли призвать как не в Тридцатый Легион? Я решил не давать им возможности решать мою судьбу за меня, и попросился сюда сам.

Бывший император, однако же, и не думал никуда уходить. Чем объяснялось его решение - безрассудной ли дерзостью, с которой Венгард плевал на армию, разведку и нынешнего императора, или же опасением, что если они станут скрываться и прятаться от посторонних глаз, это вызовет ненужные подозрения, - было неизвестно. В любом случае, Венгард продолжал невозмутимо стоять перед палаткой артефактника, широко расставив ноги... На шее его поблёскивал в свете звёзд и бивачных костров антимагический ошейник.
При упоминании о Манру лицо бывшего императора дёрнулось, словно Артём говорил о чём-то, крайне отвратительном и противном. Глаза Венгарда сузились. Тем не менее, когда он заговорил, голос его звучал спокойно и даже как-то умиротворённо:
- И чему же ты уже успел здесь обучиться?

"Внатуре Гэндальф, где наши деньги?" Вопрос Венгарда застал рядового врасплох. Под взглядом этого, без сомнений, могущественного человека вся дневная возня казалась именно вознёй, чем-то крайне несущественным и мелочным. Артёму и самому показалось, что всё, что он делал сегодня, не стоит и выеденного яйца. И он, как пойманный за праздным времяпровождением двоечник, принялся лихорадочно вспоминать, что же он и правда узнал нового и вообще делал сегодня. Перебрав в уме все дневные события, рядовой немного нервно принялся перечислять:
- О-о-о, я здесь всего первый день, так что пока не многому: азы фехтования, краткая теория о направлениях магии, опробовал на практике собственное усиление и ускорение, над моим телом поработали, усилив и ускорив реакцию и движения, равно как и обучили фехтованию. Научили залечивать раны да и показали, что есть более тонкие магические нити, чем я видел ранее. Показали пегасов и слегка дали прочувствовать их возможности. Вот сейчас я выспрашивал артефактника, как можно восстанавливать предметы и как работать с нитями истории предметов... - Артём закончил и с недоумением смотрел на Венгарда, пытаясь сообразить, что же тот скажет дальше. Разговор получался какой-то странный и не имеющий цели. Однако Артём не сомневался, что цель у Венгарда была, и что тот её прекрасно видел.

Венгард молча выслушал перечисление, а потом шагнул обратно под тент и вернулся со своей починённой перчаткой.
- Кто учил? - лениво полюбопытствовал бывший император, неторопливо направляясь в сторону полигона, натягивая перчатку и проверяя, удобно ли уселась она на руке. Можно было не сомневаться: он знает наперечёт всех инструкторов и вообще всех офицеров Тридцатого Легиона, и более того - знает сильные и слабые стороны каждого из них, кто на что способен и у кого получаются самые толковые ученики.

От перестановки слагаемых сумма не меняется. Артём замешкался буквально на доли секунды, соображая, как ему поступить: остаться тут, надеть понож и догонять Венгарда, или же сразу отправиться с ним.
Решив, что нет никакой разницы, посетит он полигон, а потом артефактника, или же наоборот, он определил для себя дальнейшие действия, а вот то, что Венгард отправился к полигону не дожидаясь ответа, определило последовательность надевания поножа.
Так об одном поноже и бестолково удерживая в руках второй, Артём зашагал вслед за Венгардом в сторону полигона.
Наскоро перебрав все утренние инструкции и не обнаружив в них ни слова о том, что что-то сказанное ему является секретной информацией, рядовой решился ответить:
- Алат разведки Залесс, - выдохнул он практически обречённо, понимая, что эта фраза, да и вообще каждое его слово может крайне дорого стоить ему самому.
Артём чувствовал себя наивным ребёнком, играющим в прятки в пыточной комнате, - неизвестность последствий собственных ответов ужасно давила.
"И ведь, вроде, простецкий раговор, и, может, я зря нагнетаю и надумываю...", - Артём, всё время ожидал подвоха, что тема изменится и он получит вместо эдакого дружелюбного рядового Венгарда, разъярённого свергнутого Императора... или... или... да чёрт его знает что ещё. Всё было до удивления странно. А от мысли, что Венгард может предложить потренироваться вместе, по спине бродили мурашки размером с грецкий орех. Артём опасался Венгарда в бою куда больше, чем пегасов, хотя и не мог толком сформулировать хоть один повод для подобного опасения.

Бывший император шагал впереди, поэтому выражение его лица при ответе Артёма оценить было невозможно. Правда, можно было оценить выражение затылка. От него вдруг словно бы повеяло ледяным холодом. То, что Артёмом заинтересовалась разведка (а в этом можно было, в общем-то, и не сомневаться, Венгард как никто знал, что такое имперская разведка), заставило Оленя немедленно и страстно захотеть смерти этого самого вышеназванного Артёма. И если бы не антимагический ошейник, песенка рядового была бы на этом спета. Однако Венгард не мог пользоваться магией, а потому, едва все эти мысли вихрем пронеслись у него в голове, молниеносно развернулся к шагающему позади Артёму, словно бы вбрасывая в руки оба клинка. Действительно, здесь теперь есть ещё пришельцы, бывший император лично уже успел в этом убедиться. Так что себестоимость Артёма в его глазах и без того уже резко упала, а при упоминании о Залесс и разведке эта самая себестоимость вообще ушла в глубокий минус.
Они как раз покинули жилой массив и находились на пути к полигону, на пустыре, где вряд ли можно было встретить кого-то, особенно в этот ночной час. Артём чисто рефлекторно и очень быстро - благодаря тому, что был готов к чему-то подобному, - отмахнулся от Венгарда поножем, и мечи бывшего императоры высекли искры, ударившись о новенький металл примерно в тридцати сантиметрах от шеи рядового.

Дурак шоли?!! Это было поистине молниеносное просветление, мысли выбило из головы так, как будто их там никогда и не было. Артём готовился к чему-то подобному, недаром его так настораживала любезность Венгарда, однако он всё же надеялся, что так далеко дело не зайдёт. Впрочем, об этом потом, а сейчас требовалось действовать, с пустотой в сознании рядового появилась и приятная лёгкость от осознания, что наконец этот мутный разговор приобрёл ясность и прямогу клинка.
Артём стремительным движением толкнул понож от себя в сторону своего противника, надеясь, что несколько связанных шарнирами кусков метала на чуточку задержат или помешают движениям бывшего императора, сам же рядовой тем временем, что было мочи, отпрыгнул назад, попутно намереваясь задействовать весь свой магический арсенал. Венгард был в ошейнике, а следовательно в магическом плане не опасен, что делало его в разы (да что там, на порядки) менее опасным противником: "Да не страшнее пегаса-воина, ну пусть сотни пегасов-воинов, но всё же исчислимые количества... да и в отличии от пегасов он не умеет летать!" Ещё только решив отскакивать, рядовой уже сообразил, что надо взлетать, и постарался подхватить себя и приподнять метров на двадцать над землёй, и ещё метров на двадцать вдаль от не в меру разбушевавшегося "друга". Не забыл Артём и про стандартное вооружение рядового, поэтому параллельно - или же как только предоставится возможность - он намеревался попробовать снять и подвесить в воздухе вне досягаемости рук Венгарда в первую очередь арбалет, а далее по возможности и всё остальное его вооружение, и даже попытаться вырвать подобным образом мечи из его рук.
Сам же рядовой не поленился вооружиться двуручником, помятуя о том, как он прошляпил атаку пегасов утром.

Артём даже не подозревал за собой таких способностей по прыжкам... м-м... спиной вперёд. Мгновение - и между ним и противником оказалось шагов восемь! И сразу же рядовой сделал открытие: пользоваться магией он не мог! Магические потоки, струящиеся сквозь его тело, исчезли! Это было, как ни странно, очень дикое ощущение: оказывается, Артём за время своего пребывания в Лиэне настолько привык к постоянному ощущению магического потенциала, что теперь у него словно бы выбили почву из-под ног или разом лишили зрения.
Венгард плотоядно ощерился и бросился вперёд, преодолевая восемь шагов примерно с той же скоростью, что и Артём до этого.

"Твою маму восемь раз! ЧТО ЗА НАХРЕН!!!" - только и мелькнуло в голове. Артём поудобнее перехватил меч. Начиная закручивать бой по часовой стрелке, он мягко двинулся практически перпендикулярно движению Оленя, держа двуручник перед собой, так, чтобы лезвие смотрело противнику в грудь. "Нога без поножа. Держи левую ногу сзади", - мантрой читало сознание, а скорее даже какой-то отдалённый голос, не то чтобы разума... Разум, скорее, говорил, что надо бросать всё к чертям, чтобы не мешало быстрее убегать.
"Ну уж нет! Мы принимаем бой!"
Главное для Артёма сейчас было удержать дистанцию. ...Накидав основной план боя, точнее, план затягивания времени, Артём занялся, насколько это было возможно, куда более насущими вопросами. Он попытался сосредоточиться на магии, понять, что с ним вообще произошло, определить область пропажи этой самой магии, да попытаться загнать себе на подпитку что-нибудь издалека, в конце концов.
"Да и что это ещё тут за зрители, да какого же чёрта, в конце концов!!! Что за гадёныш тут ещё помогает меня убить?! Да и где этот клятый канал связи, хотя да, какая связь, нити-то отрезаны, или они просто мне не видны..." - рядовой попробовал ещё раз поднять себя в воздух, невзирая на то, что не видит магии.
А самым пакостным при этом было осознавать, что это всё так же может быть иллюзией, и что кто-то может сознательно портить его отношение к Венгарду в угоду собственным интересам, и это неимоверно бесило, разжигая в рядовом жажду разрушения и крови.
Однако же рассудок ещё не полностью покинул бренное тело, и этот рассудок говорил сейчас одно: "Залесс буквально пару часов назад при желании могла расписаться мечом у тебя на теле там, где захочет, и как бы ты ни сопротивлялся!" Причин полагать, что Венгард - фехтовальщик похуже, чем алат разведки, у Артёма не было абсолютно не одной, а следовательно, без магии он не жилец, да и с магией всё ещё вилами по воде писано. Проведя эти нехитрые измышления, рядовой решил уйти в глухую оборону и, удерживая дистанцию, двигаться под укрытие магической защиты военного городка, надеясь, что там блокировка магии, повисшая на нём, будет снята.
"Чёрт, похоже общество Венгарда сказывается на моём умственном состоянии", - мелькнула у рядового мысль, когда он сообразил, что, настроившись на скорость пегасов, он сможет гораздо лучше контролировать движения Оленя, да и времени на оценку ситуации будет поболее. "Возможно, я задолжаю Манру на несколько дней раньше, чем планировал..."

Поднять себя в воздух не получилось вторично. Но Артём осознал этот факт как-то между делом, потому что почти все ресурсы организма - и физические, и эмоциональные, и умственные - уходили на бой с Венгардом. Ощущение было очень похожее на схватку с пегасами, но рядовой был прав в своих предположениях: пегасы по сравнению с Венгардом Оленем казались какими-то сосунками, впервые в жизни увидевшими меч. Глухая оборона, ускоренное восприятие и привитые несколько часов назад навыки помогали рядовому удерживаться, однако с каждой секундой он всё отчётливее понимал, что не успеет добраться до защищённой зоны и что каждый следующий удар бывшего императора может оказаться для него - Артёма - последним.
Но Венгард повёл себя как-то странно: смачно выругавшись сквозь зубы, он с яростью, достойной - в условиях войны - лучшего применения, принялся вдруг отмахиваться мечами от каких-то невидимых противников, совершенно, казалось, забыв о злосчастном "ученике". Артём угадывал некие магические сущности, окружившие бывшего императора, однако чётче разобрать ничего не мог: магии у него не было по-прежнему.
Тем не менее, Артём получил передышку; возможно, очень короткую, но всё же Венгард отвлёкся от него и переключился на других противников, взявшихся неизвестно откуда, и неизвестно в какую секунду способных вновь исчезнуть.

В большой семье щелкунчику не выжить!
"А не огреть ли этого гадёныша по жбану со спины", - мелькнула и тут же погасла в голове мысль. Соблазн был, конечно же, очень велик, но рядовой понимал, что кажущееся невнимание Венгарда - это всего лишь фикция, и рискни он напасть - скорее всего, тут же окажеться с железякой в боку, ибо для удара придётся открыться и подойти на расстояние, достаточное для удачного выпада оппонента.
"Бежать, бежать не теряя ни мгновения", - это был единственный выход, однако же и тут Артём продолжал опасаться своего противника, которого, без сомнения, сложно, а то и невозможно было переоценить.
Для начала рядовой решил отпрыгнуть от Оленя, как он уже это делал, но терять бывшего императора из виду он не собирался: "Отступать надо как можно скорее, но сохраняя способность защититься, если потребуется", - ведь Венгард мог броситься следом, и Артём никак не успел бы развернуться и поставить хоть сколько-нибудь грамотной защиты, да и умирать от брошенного в спину меча или кинжала тоже совсем не хотелось.
Таким образом Артём, перемежая прыжки и движение полубоком и назад, удерживая меч в готовности, намеревался втащить-таки себя под сень магической защиты лагеря. Правда, его крайне волновал вопрос, впустит ли его эта защита с висящей на нём враждебной магией? Он, конечно, надеялся, что благодаря защите магическая блокировка с него слетит, но это была лишь надежда.

Артём был абсолютно прав. Венгард - несмотря на собственные проблемы - вовсе не собирался вот так просто расставаться с бывшим другом. Кинжал вслед рядовому всё-таки прилетел, однако благодаря "пегасьему зрению" и ожиданию подобного развития событий Артём успел увернуться. За спиной раздался металлический лязг, и рядовой кубарем налетел на кого-то, сбивая "кого-то" с ног и не удерживаясь на собственных. От разъярённого Венгарда он к этому моменту успел уже отпрыгать метров на пятьдесят.

- Я тебя тоже рад видеть, но не настолько же, - раздался рядом голос Эррила, и бывший кентурион быстро поднялся на ноги и помог Артёму.
Венгард тем временем бросился вслед за отступающим противником. Всё происходящее заняло не больше тридцати секунд, но для Артёма сейчас это время как-то растягивалось и расползалось... Он сообразил, что сбивая Эррила с ног, успел вкатиться под защиту легиона, однако магию ему это совершенно не вернуло.
Полянин тем временем быстренько оценил обстановку. Если Артём убегал - значит, драться он считал бесперспективным. Кроме того, на нём не было поножа, а это обстоятельство в нынешней ситуации могло стать для соседа по палатке роковым.
- Беги, я задержу! - коротко отрезал Эррил. Он прекрасно понимал, чем его "задержание" может кончиться для него же самого - Эррил был слишком опытным и разумным человеком, чтобы играть в героя. Однако штука была в том, что ему было на всё это наплевать, а Артём явно очень хотел выжить в этом столкновении.

Я чуть замешкался и, не вступая в спор,
Чинарик выплюнул - и выстрелил в упор.
- Щас... - зло, сквозь зубы, прошипел рядовой, упирая меч лезвием в землю, так, чтобы придержать его от падения согнутой в локте левой рукой, и вскидывая арбалет.
Чехарда с отсутствием магии и чересчур ретивым императором изрядно его достала, заставляя стараться угомонить Венгарда любой ценой.
Стрелять Артём собирался практически навскидку, параллельно прикидывая, успеет ли он сделать ещё выстрел и потом перейти к обороне на мечах: "Пожалуй, лучше будет отойти за Эррила; отбиваться от этого психа арбалетом - однозначно, идея не блестящая". Впрочем, кинуть Венгарду в морду арбалет, как до этого понож, рядовой вполне мог.
- Это Венгард, и отходить будем вместе! Организованно! - отрывисто и безапелляционно выпалил Артём, отчётливо понимая, что вдвоём у них есть хоть какие-то шансы отступать, успешно обороняясь от этого нахала, тогда как поодиночке есть риск, что и Эррилу не выжить, да и что сам рядовой не успеет далеко убежать.
В любом случае с появлением этих самых магических сущностей (кстати, что там с ними происходит?) и Эррила жизнь стала налаживаться, если ещё и предположить, что у всяких там легатов и прочих алатов сейчас могла пропасть связь с Артёмом или же они могли узнать, что там с ним сейчас происходит, то их появление не должно было бы заставлять себя долго ждать: "Хотя им сейчас так же вполне могут впаривать ментальную иллюзию. Чёртовы иллюзии, как страшно жить!"

Артём выстрелил, действительно практически в упор. Он видел своим изменившимся зрением, как болт сорвался в тетивы и устремился к Венгарду на поражение... Однако вдруг слегка изменил траекторию и безопасно просвистел над ухом бывшего Императора, не причинив тому никакого вреда. Рядовой видел в магическом фоне, что Венгард к этому не имеет ни малейшего отношения.

- *****!! - выругался тем временем Эррил в ответ на слова товарища и в следующее мгновение действительно убеждаясь, что перед ним Венгард Олень. Бывшему кентуриону сильно захотелось схватить не в меру ретивого соседа и придать ему максимальное ускорение единственным доступным от природы лишённому магии полянину способом.

Олень тем временем ничуть не растерялся. Непонятные сущности продолжали осаждать его по-прежнему, но, очевидно, они не представляли для Венгарда никакой угрозы, и он отвлёкся на них лишь в первые секунды, а теперь практически не удостаивал своим вниманием. Мимо парочки просвистел брошенный императором с неимоверной силой боевой топор. Артём видел благодаря своему восприятию, что топор этот должен был снести ему голову; однако траектория его так же необъяснимо изменилась, как секунду до этого - путь выпущенного рядовым арбалетного болта!

"- Can the true Kung-Fu master lose fight?
- True Kung-Fu master can everything!!!"
"Фига!", - рядовой рефлекторно дёрнулся, уже в движении соображая, что топор изменил траекторию сам, да и что его болт буквально за мгновение до этого сделал то же самое.
Тем не менее, Артём не рискнул останавливаться, чтобы поразмыслить над этим. Вместо этого он продолжил рефлекторно начатое движение, уходя сначала за спину Эррилу и планируя в дальнейшем разойтись с Эррилом так, чтобы, во-первых, не мешаться друг другу, а во-вторых, взять Венгара в клещи, чтобы тому было максимально неудобно биться с ними обоими, и тогда уже постепенно отходить вглубь лагеря. Ради такого манёвра арбалетом пришлось пожертвовать, и от полетел туда, куда до этого летел и понож: "Эдак мы тут до рукопашной докидаемся!", - мелькнула шальная мыслишка в пока ещё целой голове рядового.
Однако же в свете последних событий, Артём начал соображать, что скорее всего поразить Венгарда физически не получится, да и насидеющие на него существа как бы намекали на это.
- Глухая оборона! Его кто-то защищает! Умрёшь героем в другой раз, отходим к лагерю! - как мог прохрипел Артём Эррилу, - Нас, правда, тоже, скорее всего, кто-то да защищает! Но лучше не проверять практикой!
В общем, ситуация вырисовывалась комичная: если и правда они не смогут друг в друга попасть, как ни старайся, то можно было, в общем-то, расслабиться и получать удовольствие, но вот выяснять это опытным путём было как-то очень уж боязно, поэтому Артём предпочёл ещё подёргаться, защищаясь от дикого натиска психованного императора. "В любом случае опыт-то полезный".

В руках полянина уже тоже был арбалет. Однако увидев, что происходит, а затем и сообразив, о чём говорит Артём (а то поначалу Эррил не поверил своим глазам и решил, что ему просто почудилось странное поведение метательного оружия в неверном свете звёзд и лагерных костров), бывший кентурион швырнул арбалет Венгарду в голову, от чего тот отмахнулся, словно от мошки.
Ложа с оглушительным треском разлетелась в щепки.
Эррил выругался ещё раз, выхватывая мечи. Артём видел в магическом спектре, что у Эррила работает его монетка. Но в то же время видел и то, что у Венгарда есть точно такая же - и что она тоже работает!
- Отходим! - согласился полянин.

"А мне... А я... А у меня... Что-то я один тут, как лох, без ускорялки..."
- У него тоже ускоряющий артефакт! - Артём решил, что предупредить Эррила, чтобы тот не особо полагался на монетку, всё же стоило (предупреждён - значит вооружён).
Сама по себе ситуация была, конечно, более чем угрожающей, однако же факт того, что им кто-то помогает и защищает, как-то позволил рядовому чувствовать себя увереннее и, помимо глухой обороны и отступления, начать обдумывание и апробацию различных вариантов. ..."И сколько, чёрт побери, нам ещё отступать, пока на нас не обратят внимание в лагере! Если нас, конечно, вообще видно!"

Брешей в магической блокировке не было. Тот, кто её ставил, явно знал, что делает. Никаких нитей, никаких следов нитей, никаких остатков следов нитей Артём не обнаружил. Тем временем Венгард буквально врубился в них. Парочка едва успевала отбиваться - становилось ясно, что бывший император успешно может сражаться и с четверыми... по крайней мере, с четверыми такими, как они.
Однако стоило Артёму только подумать о помощи тому, кто его прикрывал, как магия мгновенно вернулась! Рядовому даже показалось, что он на несколько секунд увидел на фоне ночного неба две гигантские фигуры, словно сошедшиеся в единоборстве... Один из был чем-то похож на Венгарда, другой же оказался никем иным как Келлэльном из станицы Овражьей, или попросту Ли!
Большего Артём увидеть не успел: они с Эррилом оказались на другом конце военного городка, перед другим полигоном, одни.

Полянин вытер сочащуюся с виска кровь и смачно сплюнул на землю.
- Кхкм... - откашлялся он, вытирая клинки и убирая их обратно в ножны за спину, - Не выпить ли нам, чего-нибудь. И не заглянуть ли на склад...

"Спасибо тебе, Ли... Пройдёт ещё совсем немного времени - и я буду половине Лиэна должен и обязан жизнью, а вторая половина будет всеми силами желать мне смерти... Поразительная способность впутываться в неприятности, раньше я за собой такого не наблюдал...", - Артём смотрел вдаль, поверх лагеря, туда, где по его мнению должны были быть гиганские фигуры, силясь увидеть там ещё хоть что-то.
У Артёма было странное чувство: как будто он, нууу... скажем, какой-то замшелый дровосек, ничего кроме леса да топора не видавший, а его взяли да притащили в цирк, где он должен ходить по канату, попутно играя в шахматы, и ладно бы, но что характерно, никакой страховки-то нет! И он своими деревянными, заточенными под член лапами ещё как-то пытается трепыхаться, чтобы не шмякнуться вниз с каната...
"И что это вообще было-то??? За каким чёртом Венгарду понадобилось на меня нападать, ещё не все у него в Междуречье враги что ли? а надо, чтобы все были! Чёрт...", - рядовой слегка выдохнул, переводя дыхание: "Фуух, Ли, если ты меня слышишь, спасибо! ...Охотник на тараканов... Да-да, я какой-то охотник на тараканов. Ношусь тут, возомнив, себя страшным магом, а по факту опасен я только для всякой мелочи, по которой я могу долбить как по воробьям из пушки, а чуть дело касается толкового противника - тут же внезапно все мои способности оказываются бесполезными, да что там - их у меня просто не оказывается", - осознание, что любой мало-мальски толковй маг легко мог противостоять Артёму, бесило, хотя, может, тут и были не так чтобы просто толковые маги, да и Манру тоже был весьма выдающимся экземпляром. Но тем не менее, факт оставался фактом: рядового могли просто заткнуть. "Самый сильный в Лиэне маг...", - ехидно перекривлял он слова Луппа.
Из дальнейшей рефлексии Артёма вывели слова полянина. Он посмотрел на Эррила, как будто впервые того увидел, ещё мутным после боя взглядом, попутно соображая, что пора бы вернуть своё восприятие на нормальный человеческий уровень: "Чёрт, вот же была шикарная возможность попробовать подстроить восприятие под мегаускоренного человека, прошляпил!"
- Эррил! А я и не подозревал у тебя способностей к чтению мыслей! Выпить и заглянуть на склад, да-да, именно так! И именно в такой последовательности. Думаю, тренировок нам на сегодня достаточно... - Артём начал отходить от случившегося, и сейчас веселье буквально лавиной набирало обороты в его голове (они остались живы, чёрт побери!), - Предлагаю где-нить цапнуть выпивки и двинуть к артефактнику, с которым я не договорил, он как раз и размерчик мой уже знает, да и мне бы минуток десять с ним ещё поговорить. Опять же, на ходу мне лучше думается, а подумать вроде как есть о чём, - Артём ещё толком не привёл в порядок мысли и от этого говорил весьма рассеянно, хотя и довольно вольготно. Только сейчас он сообразил, что неплохо бы осмотреть себя да и Эррила на предмет ранений, ведь магия вернулась, а значит - можно попытаться всё быстренько заделать.
Спокойного вечера определённо не получилось.

"Что за ботва?" - успел спросить себя Артём прямо перед прыжком, однако в вечности также творилась какая-то ботва, и проверить, что за ботва была там, возможности не представилось.
Вечность была какая-то не его, она была Венгардовская, по крайней мере Артём так весьма быстро предположил исходя из погодных условий.
С будущем тоже были какие-то непонятки: вообще, получалось всё как-то ниочень, определённо вечер сильно отклонился от намеченного Артёмом плана. И, что характерно, пока было не ясно, в какую сторону надо разбираться в происходящем.
Начинать Артём решил с простого: протереть глаза и подняться, попутно проверяя, насколько он вообще властен подстраивать местность под себя. Очень хотелось доспех, чтобы не мёрзнуть, и вообще, чтобы ветер облетал лицо тоже хотелось, и пригодился бы меч, чтобы опереться на него.
Немного понимания всё же проклюнулось... можно было предположить, что эти канаты как раз должны были затащить Артёма сюда к Венгарду, однако тогда тут могла бы быть и Дун, что стоило проверить. Слух же намекал, что тут была как минимум Ильденис, что также наводило на разные подозрения о происходящем. Только было совсем не ясно, кто (правда, тут, по идее, кроме Венгарда никто и не умел) и зачем притащил сюда Ильденис. Но это ещё полбеды - её слова были ещё более странными: с какого перепугу Артёму вообще сражаться за самого сильного мага Лиэна? Вообще как-то первая мысль при этих словах была: "Любитесь вы конём с вашими семейными разборками; вон Ли свалил, чтобы эту хренотень не наблюдать, я-то тут с какого бока?"
Однако Артём не торопился со скоропалительными решениями и выводами. Для начала было бы неплохо оценить ситуацию, понять, способен ли он вообще тут хоть на что-то влиять, да и подняться для начала тоже было бы неплохо.
Попутно Артём решил прибегнуть к ещё одному источнику информации: "Ли, ты меня слышишь? Что происходит?"

С доспехом и мечом не возникло никаких проблем. Так же как и с подниманием. А вот с ветром Артём ничего поделать не мог.
- ...Пора признать, что без своих друзей ты ничего особенного собой не представляешь, - продолжала Ильденис. В её голосе слышалось непомерное возмущение, отчаяние, настойчивость и паника, - Однако ты не сумел даже их сохранить, даже те немногие, которые были на твоей стороне, так устали от твоей...
Венгард отвернулся от жены, не обращая на её тираду никакого внимания, и посмотрел на поднимающегося полуалата Имперской разведки. А может, и не на полуалата... Может, и на Ли. Потому что оборотень - как обычно, в одних кожаных охотничьих штанах - тоже появился здесь: совершенно свободный. Тусклая, грубая цепь, накрученная на латный наруч бывшего императора, по-прежнему натянутая до предела, по-прежнему уходила вникуда.
- Ща узнаем, что происходит, Тём... - Ли улыбнулся одними глазами. Он опять был более человеческого облика, сероглазый, с нормальными волосами и щетиной вместо волчьей шерсти, но всё равно было видно, как с затылка к хребту у него протянулась вставшая дыбом, взъерошенная полоса.
- Здравствуй, Келлэльн, - проговорила Ильденис, проследив взглядом, куда обернулся Олень, - Ты ведь обещал мне... - тут она заметила и Артёма и осеклась - не подобало при постороннем устраивать скандал с упрёками, - Здравствуйте, Артём.
Рядом с солейкой появились двое - высокий, стройный человек с белоснежной перевязью через правый глаз и огромный вороно-пегий кентавр - Ильденир Зверобой и Пью.
Ильденис обернулась к отцу, удивлённо округлив брови, и хотела что-то сказать, но загудел Пью:
- Хватит, ублюдок. Убирайся отсюда по-хорошему.
- Заткни своих зверушек, Зверобой, - сообщил бывший император тестю. В голосе его слышалась неукротимая ярость.
- Келлэльн, иди сюда, - повелительно проговорила солейка.
Но оборотень только помотал головой и встал перед Венгардом, чуть сбоку, закрывая его от адептов Хаоса.

"И вот явились к нам они, сказали: "Здрасьте!"
Мы их не ждали, а они уже пришли!"
Вечер приобретал совсем уж занимательный окрас, томным-то он перестал быть, ещё когда обнаружилось постороннее влияние на Дун и на вихрь.
Картинка происходящего тем временем выстраивалась во всё более чёткую и осмысленную структуру. Можно было сказать, что вместо людей и действий для Артёма собирался пазл из множества кусочков, которые вместе с работой рецепторов и мыслей становились на свои места...
Артём уже было собирался поздороваться с Ильденис, как очень недосточюий кусок этого пазла появился перед ним. Полуалат чуть запнулся и поприветствовал солейку:
- Приветствую, Ильденис.
Компания у неё была таковой, что желание ей здравствовать могло сильно разойдись с будущим. Артём скрежетнул зубами и, сам того толком не осознавая, несколько наклонил голову, смотря на спутников магички исподлобья.
По всему получалось вот что: "Вот же неугомонные ублюдки. Стало быть, не было никакого самого по себе хреново воспитанного мальчика, эти уроды воспитывали его, я бы даже сказал - тщательно взращивали для убийства Венгарда. И, очевидно, меня до кучи, а то и меня в первую очередь. И сейчас они снова будут гадить кирпичами от того, что Венгард обломал им их планы."
Помимо всего прочего Артём тут же припомнил, что тогда у Красного Города именно эти двое разговаривали с Ильденис, после чего их с Венгардом отпустили. Стало быть, Ильденис как минимум что-то понимает в планах этих клоунов.
Выбор получалось проще, чем казалось на первый взгляд. Если бы надо было выбирать между Ильденис и Венгардом - Артём предпочёл бы остаться в стороне, выбирать же между Венгардом и хашербинцами было просто смешно.
Артём не торопясь направился к Венгарду, чтобы встать справа от Императора. "Ли, брал бы ты Ильденис и топали бы вы отсюда, я не хотел бы причинить ей вред, но у неё крайне скверная компания, с которой у меня найдутся счёты".
Артем был невероятно рад, что вспомнил только вот речь Венгарда, да и ярость Императора убедила его лишний раз: не надо думать и планировать что-то. Надо просто пропустить через себя хаос и утопить в нём противников. Только с хаосом они не способны совладать, а значит надо стать просто проводником, позволяя хаосу самому расправиться с тем, что стоит на его пути. Злиться же было совершенно легко, достаточно было вспомнить прошлую встречу с этими ушлёпками.

- Вы очень самоуверенный молодой человек, - Ильденис, вероятно, как-то слышала мысленное обращение Артёма к Ли. Может быть, это сам оборотень постарался - полуалат не знал. Но обращалась советник явно к нему.
- Вы вмешиваетесь в то, что Вас никоим образом не касается, поскольку Лиэн - не Ваша родина...

(Келлэльн тем временем успел дать Артёму понять, что он бы и сам рад свалить и Ильденис утащить, да только этому непреодолимо препятствуют два обстоятельства: во-первых, Ильденис не собирается отсюда уходить. А во-вторых, Ли никогда, ни при каких раскладах не оставит Венгарда драться одного. А вероятность скорой драки оборотень не то что допускал, а просто не верил, что дело кончится как-то по-другому.)

- Вы заблуждаетесь, госпожа Ильденис, - раздался позади, слева от Венгарда знакомый, слабый, невзрачный голос, - Полуалат Артём воевал за Империю. А за оставленную им в прошлом страну - не воевал. Поэтому я беру на себя смелость утверждать, что Империя и Лиэн - единственная родина полуалата Артёма. ...Всех приветствую.

Солейка очень растерялась. С одной стороны, она совсем не ожидала такого поведения Ли. Да, оборотень был, конечно, предан Венгарду, но тот столько раз подчёркивал собачий характер этой преданности, что Ильденис была уверена - цивилизационная любовь и гордость всё же возьмут верх над звериной верностью. Причинять зло Келлэльну солейка искренне не хотела, более того - ей была невыносима сама мысль о том, что с оборотнем может случиться что-то непоправимое.
С другой стороны, появление здесь дяди - Ундитара - тоже как-то выбивало почву из-под ног: Ильденис совершенно не предполагала, что её коллега и начальник Имперской разведки окажется на противоположной стороне.

- Здравствуй, Ундитар, - весело отозвался Ильд. Он тоже надеялся, что легат встанет на их сторону, но надеялся не так безоговорочно, как Ильденис. - Имперской разведке здесь делать нечего, уверяю тебя.

- Уверяю тебя, - невозмутимо отозвался легат, - Что Имперская разведка присутствует только там, где ей найдётся занятие.
Легат имел в виду не только себя, но и Артёма, безоговорочно считая полуалата своим разведчиком в максимальной степени и не допуская на этот счёт никаких сомнений или допущений. Артём для легата Зверобоя был таким же кусочком Империи, как и любой другой её гражданин и солдат.

- Негоже брать на себя дела Создателя и решать, кто из тварей мирских будет его карающей рукой... - улыбнулся узкоплечий, худощавый человек, судя по внешности - полянин. Он едва доставал до подмышки своему спутнику - высоченному древлянину, которого, наверное, и Кейда был бы на голову ниже.

- Ему это скажи, - мотнул бородой древлянин в сторону Венгарда.

- Нет, Ресса, эту простую истину нужно было усвоить всем вам, - полянин обернулся ко всем троим хаотикам, - Я ведь предупреждал вас, пытался удержать. Я говорил, что гордыня - не есть путь к совершенству и великому могуществу.

- Олв, расскажи это вон им всем! - рявкнул бородач, - Или они что - дети неразумные?!
Терпение и способность к дискуссиям, по-видимому, не были сильной стороной этого огромного человека - корабельных дел мастера, потомка древлян и загорских варваров.

- Они все подвергались искушению - и выдержали, - по-прежнему улыбаясь, возразил Олв. Его голос, негромкий, мягкий, как песок, отдавал такой же кременной твёрдостью и непоколебимостью суждений.
- Гордыне нет места рядом с Венгардом Оленем. Ибо это - сито, отделяющее гордецов от смиренных, и возвысившиеся - падут, а смирившиеся - возвысятся.

- Венгард Олень! - возмущённо гаркнул Ресса, - Самый... - ему не хватало слов, - Просто ходячий...

- Сударь, - бесцветный голос Ундитара Зверобоя словно пригасил этот готовый взорваться вулкан, - Своими опрометчивыми и необдуманными словами Вы вынуждаете нас применить к Вам силу. А я полагаю, что ни Ваши спутники, ни наш предводитель пока не считают это необходимым.

- Да, Ресса, не тебе рассуждать о грехе и пороке, - продолжал Олв, делая шаг назад так, чтобы оказаться рядом с Ли. На нём была простая, почти нищая, холщовая одежда полянского священника, такая ветхая, что свирепый ветер мог вот-вот сорвать её с плеч, разметать и уничтожить, впрочем, как и самого её обладателя. На обоих его голых, худых предплечьях виднелись небольшие одинаковые вытатуированные знаки в виде простой, сильно закрученной спирали. На левой руке было несколько десятков таких спиралек, расположенных в три ровных ряда, а на правой - всего четыре. Священник был бос, и было видно, что ногам его пришлось пройти по очень длинным и очень трудным дорогам.

Внезапно в Вечности не всё так однозначно! На "очень самоуверенного" Артём только рассеянно улыбнулся и пожал плечами: мол, ну да, такие дела, на остальное пришлось всё же отвечать:
- Ах, простите, что я в угоду вашему местному шовинизму не решил самовыпилиться да ещё и не прихватил по возможности с собой Венгарда. И нахально тут стою, всячески своим существованием попирая спокойствие местных богов и нарушая сложившийся баланс сил в мире, нахально вмешавшись в то, что меня никоим образом не касается. И не позволяю в силу своих скромных способностей вырезать людей тысячами ради соблюдения равновесия народов. Да и вообще, можно без громких слов свести всё к банальному: я очень не люблю когда меня пытаются убить, и буду по возможности отвечать на такие попытки взаимностью. А вот зачем вы, Ильденис, участвуете в попытках убить вашего же мужа и лишить людей сильнейшего оружия в их борьбе за существование, мне совершенно не ясно, - Артём, в целом, понимал, что по многим вопросам он может заблуждаться. Правда он также понимал, что хрен кто его тут переубедит, ну разве что Венгард в своей манере был на это способен, но ему это не надо.
Дальнейшие события несколько обескуражили Артёма: он как-то ожидал, что сейчас он с Венгардом будет биться с девятью адептами и Ильденис. На деле всё оказалось не так однозначно.
Во-первых, Ундитар. Артём был и рад, и не очень-то рад одновременно: ему казалось, что в этой драке людям, какими бы они ни были, делать нечего. Может, это и было действительно самоуверенно, но Артём думал именно так. Ещё он всячески надеялся, что Дун в эту кашу впутывать не будут: она слишком логична, чтобы драться с хашербинцами, тут нужно будет выпустить на волю хаос, а не использовать магию по правилам этого мира, да и вообще пусть бы Дун сохраняла нейтралитет, ей у Луппа хорошо.
Во-вторых, появился странный, незнакомый адепт, и совершенно внезапно встал за Венгарда. Такого плюрализма мнений Артём не ожидал и сейчас с интересом рассматривал прибывшего. По всему выходило, что тот священник и как бы очень сверхнабожный. Ещё Артём предположил, что татуировки на руках обозначают какие-то действия, которые носитель считал важными.
Гигантский древлянин особого интереса не вызвал. Полуалат только отметил про себя, что они бы очень гармонично смотрелись с Пью, а Пью делал всё, чтобы Артём перешёл с кольяка на водку, уже сам этот факт как-то злил Артёма.
Ещё Артём отметил для себя, что, видать, появление ещё пятерых тоже будет сопровождаться некоторыми репликами, а ведь ещё кто-то из цивилов может подтянуться... В вечности становилось тесновато.

- Олахт, - вкрадчиво проговорил Ильденир, и от этой вкрадчивости пелена свирепого презрения подёрнула глаза Венгарда так, что сквозь мутное бешенство уже почти не проступало каких-либо разумных искр.
- Олахт, двум хозяевам служить нельзя... - Ильденир чуть помолчал, ожидая, что возмущённый упоминанием о "хозяевах" священник начнёт протестовать. Но верный себе оборотень-сова промолчал, прекрасно зная, что его бывший соратник сейчас обязательно продолжит:
- ...А ты пытаешь служить сразу троим. Но если Создателю твоя служба приятна, Хаосу - безразлична, то у Венгарда она может вызывать только снисходительное пренебрежение, которое он питает ко всем без исключения.

- Если он снисходительно пренебрегает всеми без исключения, - негромко усмехнулся Олахт, - То для меня ничего не меняется от того, на какой я стороне.
- Какого хрена тебя вообще понесло в эту свору? - бухнул Ресса.
- Ундитар, я приношу тебе извинения за поведение своего товарища, - поспешил добавить Ильденир.
Легат ничего не ответил, он наблюдал, и за поблёскивающими стёклышками в его глазах ничего нельзя было угадать.

- Ильдушка, ты мало времени уделял в юности Закону Сущего, если не усвоил даже самых основных его постулатов, - продолжал улыбаться священник, - В противном случае ты бы не забыл, что невозможно служить Создателю и не служить одновременно всем Его созданиям, ибо кто любит море, но гадит в ручей, тот оскверняет самого себя.
- В Храме Всех Богов ты что-то так не вещал, - хмыкнул Ресса.
- Я был глуп и невежественен, - не моргнув глазом отозвался священник, - И прельстился гордыней и фальшивым величием.
Ресса помотал головой, словно все эти рассуждения мутили ему сознание, как опиум.
- То есть этот, - он ткнул локтем в сторону Венгарда, - Всё делает правильно, так что ли?
Олахт поморщился.
- Мне не важно, Ресса... Важно, что я сам понимаю, что всё делаю правильно.

Ильденир уже убедился, что переубеждать Олва бесполезно: тот вбил себе в голову очередную догму и теперь со священным экстазом погрузился в её отстаивание и безвозмездное ей служение.
Олв был оборотнем-совой, Артём это знал - вероятно, не без участия Ли. Кости жалобно торчали под натянутой, тонкой как пергамент, бледной кожей. Только кисти рук и ступни Олва были загорелыми и какими-то запылёнными, словно в них навсегда въелась пыль пройденных им дорог. На лице и предплечьях виднелись застарелые жёлтые следы побоев, обе ключицы когда-то были сломаны и срослись как попало. Худая, жилистая шея, тоже будто пыльная, была охвачена грубым шнурком из пеньки, на котором болталась крохотная книга - не кулон, а именно книга, потрёпанная и засаленная от частого употребления.

- Никто не собирается Вас убивать, - устало произнесла Ильденис. Правда, Артёму показалось, что она сама не до конца уверена в том, что говорит.
- Как и господина Венгарда. Он уже давно обращает своё внимание на многочисленные недостатки нашего мира. И мне кажется, что ему уже нужно перейти от слов к делу - покинуть, наконец, столь опостылевший ему Лиэн и не возвращаться. Вы заблуждаетесь сильнейшим образом - это не оружие людей, это их проклятие! Именно из-за господина Венгарда, если он не остановится, в конце концов люди вообще будут стёрты из Лиэна! А он не остановится! Это же видно, видно!!
Она воздела тонкие руки, указывая на мужа и в ужасе глядя на Ли, который всем своим существом словно бы умолял её замолчать и не произносить таких страшных и, может статься, роковых слов.

- Зверобой, убери отсюда эту визгливую суку, - хладнокровно уронил Олень. Было непонятно, обращается он к Ундитару или к Ильдениру.

Впрочем, ни тот, ни другой отреагировать не успели - вмешался Ли, и Ильденис исчезла, успев бросить лишь полный изумления и непонимания вопрос:
- Келлэльн, что тебя держит рядом ..?

- Действительно, Ли, - Ильденир повернулся и, заложив руки за спину, сделал три шага в сторону, а затем - обратно.
- Что тебя держит? Ведь ты не слыхал от него ни одного доброго слова...
- Видать, не заслужил... - вставил Ли.
- ...Ни одного хотя бы мало-мальски предупредительного к тебе поступка, - продолжал адепт, словно бы даже не заметив ремарки оборотня, - Только побои, грубости, насмешки, издевательства... - слова падали как капли воды в жестяной бак, - Зуботычины, колкости, оскорбления, ошейники, цепи, вечное унижение... Я ничего не упустил?
Ли молчал.
- За что ты так любишь его, Ли? И его ли ты любишь?
- Ильд, - простонал Ли, - Ну что ты говоришь?! Разве... Почему... - ему не хватало слов, чтобы выразить всё, что он чувствует. Чтобы объяснить, что он любит Венгарда не за что-то, а просто потому, каков есть Венгард. Любит его какой-то креационистской любовью, которую питают не к наделённому неким разумом существу в ответ на любовь этого самого существа, а к идеально сделанной вещи, к безупречному механизму, от которого глупо ждать ответных чувств и глупо надеяться, что он не перемолотит тебя, если сунешься в него. (Собственно говоря, такой сбой как раз говорил бы о том, что механизм отнюдь не безупречен.)
- Что же тебя так восхищает в нём? - ещё более вкрадчиво продолжал Ильденир.
- Всё, - хрипло отозвался Ли, потеряв надежду выразить всё, что его обуревало.
- Чего ещё ждать от пса... - презрительно бросил Пью.
Ли внимательно посмотрел на кентавра, но промолчал.

Ильденис вела себя как-то странно: убивать как бы уже пытались, так или иначе, а то с чего бы Артём так к ним относился.
"Ааааа, Толстой... непротивление злу... да-да, плавали, знаем. Это они-де нас не любят не потому, что это они такие, а потому что это мы себя плохо ведём. И нам срочно надо одуматься, покаяться и быть дружелюбными лапочками по отношению к нашим обидчикам. Ну, во-первых, я на такое уже насмотрелся: нихрена это так не работает. А во-вторых, это вообще противоречит устройству людей, самому принципу борьбы. Так что есть мнение, что люди будут стёрты из Лиэна, когда перестанут готовиться всех убить, гораздо быстрее. Потому что у людей не будет ничего, что они смогли бы противопоставить остальным. Но этого не будет, люди не откажутся от борьбы, а значит они всегда так или иначе будут стремиться к обладанию сильнейшим "оружием". Ладно, ясно это всё, у нас фундаментальное противоречие взглядов на происходящее - эдакий антагонизм милитаризма и пацифизма. Только вот милитаризм подкреплён примерами... "
Артём продолжил слушать, попутно несколько удивляясь, как присутствующие сами себе придумывают высокие идеалы и вкладывают их в Венгарда. Сам Артём при этом несколько сомневался в идеальности бывшего Императора, подозревая, что тот просто делает что хочет. Свои же мотивы полуалат считал куда более приземлёнными. Хотя и признавал, что Венгард во многом олицетворяет саму суть человечества своей постоянной борьбой со всем миром да и с самим собой, заставляя себя преодолевать вершину за вершиной, каждая из которых казалась совершенно непреодолимой.
В целом же, Артём примерно начал понимать, почему вообще сейчас тут происходит некое противостояние масс. Получалось, что Венгард добился таких результатов, которые заставляют на него смотреть уже совсем по-другому, что уже само по себе противоречит устоявшемуся мировоззрению. Да к тому же вполне можно допустить, что в процессе этого "восхождения" Венгард сам многое понял и на многое взглянул иначе, в общем победил самого себя, возможно несколько изменившись. Не в отношении к окружающим, конечно, но в понимании вселенских взаимодействий.
Артём склонялся к мнению, что разворачивается противостояние между теми, кто как-то понял, принял и объяснил для себя действия Венгарда, и теми, кто как бы с точки зрения Артёма не осилил эволюционировать до понимания, что Венгард многое понял и в абсолютном своём значении является вершиной человечества. Ну да, с характером не свезло...

- Что ж вы всё болтаете-болтаете... - риторически поинтересовалась худая, чёрная, долговязая фигура в капюшоне, измождённо опирающаяся на посох-позвоночник. Из-под капюшона сверкнули жёлтые мутные глаза.
- Дык помирать-то никому неохота, - огрызнулся Ресса.
Некромант гадостно хмыкнул.
- Господин Артём, было бы очень любезно с вашей стороны вернуть мне моё имущество, - и Манру остро уставился в глаза полуалату.
- Венгард, как тебе удаётся вызывать у своих животинок такую безудержную слюнявость? - гнусаво продолжил он, - Кстати, ты знаешь новость? Твоя смерть не завязана больше на весь Лиэн... Конечно, знаешь. Что бы ТЫ - да не знал. Молчишь? ...Не тряситесь, - это уже было обращено к Рессе и Ильдениру, - Можете заканчивать трёп и приступать к делу. Вы же тут собрались так мило... чтобы его убить?..
- Выгнать, - перебил Ресса.
- Ну так выгонять не придётся, можно и убить. - Манру остановился прямо перед Венгардом, точнее, перед Ли и Олвом. Остальные адепты Хаоса недоверчиво медлили: убить Венгарда было заманчиво, но никто не сбрасывал со счетов вероятность, что Манру работает на бывшего императора.

- Господин Манру, - негромко отозвался легат, - Должен Вам напомнить, что рядовой Венгард, как и полуалат Артём, и рядовой Ли являются гражданами и солдатами Империи, и пока это так - никто не причинит им никакого вреда. Что же касается госпожи Дун, то она - хоть и не гражданка Империи, - однако много сделала для Империи и также имеет право находиться под имперской защитой. Более того, я связан с ней словом, а посему вам придётся отказаться от своих притязаний.

- Не спешите, господин Зверобой. Дун - наш солдат, - произнёс высокий аниму с белёсой шерстью, покрывающей всё лицо, - Она была похищена, но теперь война окончена, и необходимо дать ей возможность вернуться домой.

- Госпожа Дун самостоятельно выберет, куда ей вернуться и возвращаться ли куда-либо, - слабо отозвался легат, глядя при этом на Манру.

- Артём, я тебя уверяю - мы не собираемся убивать Венгарда и уж тем более - тебя, - мягко проговорил Ильденир, - Что было - то было, но из вашего мира насыпалось столько кретинов, что поневоле начнёшь осторожничать. ...А ты оказался исключением! Я даже сомневался некоторое время, действительно ли ты их земляк. И ты очень хорошо вписался в Лиэн, никакое равновесие ты не нарушаешь, и никто не собирается мешать тебе защищать то, что ты считаешь нужным взять под свою защиту. Я тебе больше скажу - мы готовы тебе помочь, если только тебе понадобится наша помощь. Мне бы очень хотелось загладить ту неприятную сцену, которая не так давно произошла между тобой и нашей Крибри. Что касается Венгарда, то ты ведь не считаешь всерьёз, что ему хоть что-то грозит? - адепт нашёл нужным рассмеяться, - Тот, кто отлавливает богов как блох, уж точно может не опасаться тех, кто даже не боги, а всего лишь адепты одного из богов.

В далеких уголках сознания Артёма билась удивлённая мысль: "Это же надо, чтобы в пару фраз - и так меня взбесить".
Артём весь буквально вскипел, и его забила крупная дрожь - сам по себе факт весьма удивительный, если учесть, что тело Артёма было им самим тут выдумано. Если до этого момента полуалат ещё был как-то в сомнениях, удастся ли ему поймать то самое состояние - "чтобы ухватить хаос за гриву", то тут все сомнения пропали начисто. Оставалось только додержать себя в руках до начала драки, это было сложно, Артёма так и колотило...
- Ещё, сука, слово, и от Лиэна останется только то, что Венгард удержит своим сознанием, - то ли прошипел, то ли прорычал Артём. Он даже не сверлил Манру глазами, он почти поглощал пространство никуда не смотря, только странно переминая пальцы левой руки, как будто в них сахарная фигурка некроманта, крошащаяся и просыпающаяся сквозь его пальцы.
- Дун ушла от тебя, когда ты обоссался быть с ней рядом, и она мой боевой трофей, - это уже Артём обращался к крылоногому. Артём даже не стал озвучивать, что за неё он оторвет тому башку, даже не поинтересовавшись, кто тот такой.
Края сознания держали Артёма, говоря, что решать, с кем быть, всё же самой Дун. Но Артём четко понимал, что сорваться с этого края ему ничего не стоит, и тогда бошки он поотрывает всем, кто встанет на его пути.
- Я обид не забываю скоро, и как видишь, равновесия нарушить я тоже вполне могу. И я знаю, что вы это знаете...

- Значит… - некромант прищурился. Видимо, предупреждение Артёма про то, что будет с Лиэном при ещё одном произнесённом слове, не возымело действия, - Как попал репей в задницу, так "Манру, милый, выручай". А как дошло до пенсии убогому Манру, который всех выручил… законной, заслуженной и честно заработанной пенсии, прошу заметить… так сразу вода из решета?.. Так-так…

- Нет никакого равновесия... - снова улыбнулся Ильд, положив руку некроманту на плечо, чтобы тот помолчал, - Его не существует, Артём. Нет тёмной и светлой сторон, которые противоборствуют друг с другом. Тебе не надо ничего выбирать, ни к кому примыкать. Ты можешь быть сам по себе, и это и есть - единственное равновесие. Но ведь ты и сам, своими же словами подтверждаешь, что Лиэн для тебя - ничто. Из-за того, что тебя кто-то дразнит твоей возлюбленной, ты готов уничтожить Лиэн. Согласись, что это не может не вызывать у нас тревогу. Мы едва-едва в своё время спасли свой дом от одного... - адепт хотел произнести какой-то эпитет, но взглянул на Ундитара и не стал, - ...И ты теперь так бросаешься угрозами, что... мы боимся, как бы нам снова не пришлось спасать свой мир. Артём, а мы не хотим постоянно бояться. Мы хотим строить, изучать, наблюдать... мы хотим жить, а не быть постоянными не то надзирателями, не то заключёнными. Разве это не справедливо?

- Ильд, - спросил вдруг Ли, - Зачем это всё? Зачем вам быть постоянными... живите спокойно и не дёргайте нас...
- Не вас, а его, - злобно вставил Ресса, - Ты тут сам припёкся.
- Это наш мир, - прогудел Пью, - Не его, а наш. И он не будет устанавливать здесь свои правила, убивая направо-налево...
- Никого он не убивает... - попробовал было Ли.
- Да? - кентавр саркастически расхохотался, - Может, расскажешь это Дирайну? Или Ильвенгарду?
- Но ведь...
- Прекрати нести чушь, мерзко слушать, как ты лижешь пятки этому ничтожеству...
Пью вдруг как-то нелепо захлебнулся и с коротким хрипом исчез.
- Брат, сейчас не время для благородства... - нетерпеливо проговорил Ильденир Ундитару Зверобою, морщась от того, что глупые, давно забытые им, наносные обычаи мешают делу.
- Плохо, - чуть слышно, но по-прежнему невозмутимо отозвался легат, - ...Что ты столь легкомысленно относишься к прежним заслугам и полагаешь ненужным прахом всё то, что прежде принимал с гордостью. Это свидетельствует о незрелости мировосприятия. А как доверить мир тому, чьё восприятие мира недостаточно зрело?
- Оно у всех людей не зрело! - воскликнул пегас, - Оно... Кто вы вообще такие, чтобы решать судьбу мира?! "Трофей"... Вы - всего лишь пришельцы, уродцы... последыши... порождения бардака и сумятицы...

- Каждое последующее творение выходит из рук мастера лучше предыдущего, - прокомментировал Эдар-э-Виал, - Почему вас, пегасов, всегда так возмущает всё, что кажется вам покушением на мир? Мир - это мастерская, и каждый в нём - мастер. И плохо тому, кто забывает эту истину, а не тому, кто служит ей. Я имею честь выступить здесь на стороне великого мастера, а на чьей стороне выступаешь ты?

- На стороне истины, - запальчиво отозвался пегас, - На стороне добродетели, на стороне помощи... Вы, "творцы", "борцы", только жаждете бросить всё в свою топку и посмотреть, что из этого получится! Для вас всё сущее - мусор, недостойный быть. Вы всем недовольны, вам всё не нравится, всё вам надо исправить, во всё вмешаться, всё переделать, всё улучшить... Вы не умеете насладиться жизнью такой, какая она есть, не умеете видеть достоинства в том, что вас окружает, и наслаждаться тем, что дал Создатель. Вы не уважаете личность со всеми её слабостями и недостатками, только за то, что она не вами создана, и за то, что не всё в ней так устроено, как вам нравится, как вам хотелось бы видеть. Вы всё хотите сломать, переплавить, перекрошить и выстроить по-своему. А кто дал вам право считать, что верно лишь ваше суждение? Лишь ваше видение? Почему вы решили, что только вы одни знаете, как нужно? как правильно? Почему вы решаете, что хорошо в окружающей природе, а что - дурно и требует переделки?

- Потому что я - не идолопоклонник, - внезапно ответил Венгард.
- Это - мой мир. И я буду делать его таким, каким хочу. И уберу любого, кто будет мне мешать или жужжать в уши, что я должен трусливо довольствоваться тем, что есть. Или что я должен уйти и строить в другом месте. Или что я ещё что-то кому-то должен. Нет. Я буду здесь. В моём мире. И я никуда не уйду. Вы готовы любить всё, любую помойку, любую выгребную яму - за то только, что вам в ней сытно и тепло. ...Или вы и меня готовы принимать таким, какой я есть? - издевательски поинтересовался бывший император и расхохотался, - ...Вы готовы уважать всё - только за то, что не решаетесь с этим ничего сделать. Вам претит борьба - потому что она превращает уютную помойку в опасную стройку, где надо работать, а не наслаждаться, создавать, а не созерцать. Но в Лиэне вы наслаждаться не будете, - вдруг отрезал Венгард, - Потому что в Лиэне есть я. И я буду здесь всегда. Тебе не понять, почему этот шелудивый пёс со мной? - ядовито поинтересовался Олень неизвестно у кого, - Не доходит, почему со мной эта ищейка-шпион, этот бездомный баран, этот свихнувшийся фанатик, этот криволапый урод? Потому что всё это - Я, кретины. Напрягите хвостовой мозг, потому что другого у вас нет. ...Ты всё ещё надеешься, дрозофила одноглазая? - усмехнулся бывший император Ильдениру, хотя казалось, что он обращается ко всем адептам напротив него, в том числе и к появившемуся снова Пью.
- Не надейся, - он дёрнул левой рукой, - Роковые случайности отменяются, - на поднятой цепи мотался повешенный, точнее, его обрубок. И все как-то вдруг поняли, что это когда-то было Хаш-Эрбином.
- Вы тут все, вроде, за добро? - издевательски поинтересовался Олень, продолжая неторопливо накручивать цепь на левую руку, поднимая останки повыше и слегка раскачивая.
- Но это невозможно... - изумлённо отозвался ещё один хаотик, совсем молодой юноша, но крепкий и жилистый, загорелый и, похоже, привыкший к постоянной и нелёгкой работе под палящим солнцем.
- Ты, кажется, называешь себя адептом хаоса? - с невыразимым презрением выплюнул бывший император.

"Дьявол! Прошло уже больше часа! Становится скучновато..." Начиналась болтовня, и она хоть и не была безынтересной, однако имела под собой одно свойство: Артём под неё неминуемо начал бы остывать, ну если бы его ещё разок не взбесили. С этим надо было что-то делать, ведь таких высот по доведению себя до бешенства, как Венгард, Артём ещё не достиг, как ему казалось. Само же состояние казалось Артёму очень занимательным с точки зрения магии - бушующий, заполняющий всё хаос. Этим надо было пользоваться, это надо было запомнить, сохранить, законсервировать на будущее. По мысли Артёма, подобное буйство хаоса должно бы полностью вытирать любые инородные влияния. Как не будет никаких следов от камня, брошенного в бушующее море, так и этот его бушующий хаос должен бы растворять любые инородные воздействия.
Не последовавшее уничтожение Лиэна Артёма не удивило: он всё ещё держал себя в руках, да и Манру сменил тон и начал как бы давить на жалость, чего полуалат терпеть не мог. Сама же смена тактики, в целом, показалась Артёму уловкой.
- Каждый из нас свою часть сделки выполнил, - передёрнул плечами полуалат, несколько недоумевая, о чём вообще тут можно разговаривать.
- Лиэн для меня дом, любимый и единственный. Однако я не буду прогибаться под угрозы и требования, пусть и по праву силы не буду. Хочу я немного, но между тем, что мне надо, и мной стоять не позволю никому, - Артём не очень-то взвешивал слова, что было не удивительно: если он и остывал и даже чуточку думал, то процесс всё равно был не быстрый. Однако сейчас он как-то, может и ошибочно, но понял, что эти слова вполне мог бы произнести и Венгард.
"Забавные ребята: пытаться меня убить, а потом упрекать, что у меня нож за спиной. Дык не я это начал, сами довели. Теперь уже нечего на зеркало пинять. Не удивлюсь, если Венгард связал свою жизнь с жизнью Лиэна по тем же причинам. Это называется вооруженный паритет, и это, пожалуй, единственный вариант сосуществования сейчас".
Пегасик жёг.
- Фашиствующая крылатая лошадка... Ты не полагаешь нас даже за равных, принимая себя как эталон и венец творения, и при этом удивляешься, что мы с этим не согласны? Личности - это, как я понимаю, только вы? Люди по определению не личности, как там: "всего лишь пришельцы, уродцы... последыши... порождения бардака и сумятицы..." А с хера ли тебя за такие мысли уважать? А почему нет? Почему мы должны спрашивать тех, для кого мусор - это мы? - Артём сам себя заткнул. Эхо войны кипело в нём, пегас сам себя вгонял на место кровного смертельного врага, с которым не может быть и речи о компромиссе. Если бы Артём сам не слышал этих слов, он бы мог ещё как-то сказать, что это, скорее, пропаганда. Но военная пропаганда до этих закутков Лиэна ещё не дотянулась. Да и вообще полуалат вспомнил, что он ещё очень мало знает о мире и, пожалуй, о фундаментальных противоречиях существ в Лиэне знает меньше всего из всех присутствующих.
Оооо, тут заговорил Венгард. Артём и правда услышал для себя некоторое повторение собственных мыслей. Правда, в отличие от Артёма, с ораторским искусством и вообще с выражением собственных мыслей у Венгарда было куда как лучше.
"Вот же чёрт, видать, так и приживётся за мной "баран". Хотя не факт, что кто-то из присутствующих проживёт достаточно, чтобы это закрепилось. А кто тогда криворукий урод? Не может же быть, чтобы он про меня дважды сказал..."
На "роковые случайности отменяются" Артём всё же хмыкнул. Пусть и не соразмерно трагизму момента, но о Хаш-Эрбине полуалат ничего хорошего всё равно сказать не мог.
"В натуре, Гэндальф... я сразу недоумевал, почему Хаш-Эрбинцы себя хаотиками кличут?"

Тору - юноша-Хаш-Эрбинец - тем временем неунывающе кивнул:
- Называл. Но больше не буду, - он улыбнулся так, что зубы белоснежно блеснули на смуглом лице, и обернулся к своим бывшим соратникам. В глазах его прыгал смех и какая-то дружеская подколка: ну что, дескать, съели?

Однако в этот момент Ильденир атаковал. Это не выглядело как физическое нападение или привычная магическая атака. Это больше напоминало одновременное отключение ядерных сил притяжения в атомах - всё вдруг стало каким-то совершенно другим... словно разом изменились все физические постоянные, химический состав атмосферы, все физиологические взаимодействия... нестерпимый жар опалил кожу, взрываясь внутри, и одновременно обрушился леденящий холод, словно от жидкого азота, настолько сильный, что напрочь исчезала чувствительность, и всё это пронзительно отозвалось нестерпимо болью, на которой то ли было замешано, то ли которую, наоборот, порождало... Словно мгновенный вихрь, подобный ударной волне в эпицентре, пронёсся сквозь них, сметая все законы мироздания, нивелируя все знания и умения...

Ильденир не мог тянуть дольше, хотя Венгард, вроде бы, и не собирался драться. Однако то обстоятельство, что Тору вслед за Олахтом тоже перешёл на сторону Оленя, то, что бывший император, очевидно, ждал, когда ещё кто-то сделает свой выбор, а главным образом то, что рассчитывать в борьбе с Венгардом на столько раз выручавшую их роковую случайность теперь невозможно, - подсказало Ильдениру, что атаковать надо сейчас или никогда. Всё пришло к тому, что больше в Лиэне нет места ему и Венгарду. Оставалось надеяться на то, что некромант сказал правду - и смерть Оленя больше не завязана на смерть Лиэна. То есть, иными словами, что уничтожив Венгарда, Ильденир не уничтожит таким образом самого себя.

"А ещё боремся за почётное звание дома высокой культуры и быта..." Не то, чтобы Артёму в этой ситуации было бы что-то ещё удивительно. Однако всё же как-то по-детски обидно было, что тело, которое только что больше всех трещало о мирных намерениях, первым же и решило атаковать. Не любил Артём всех этих уловок и виляний.
А ведь уже даже мелькнула надежда на то, что Венгард охладил пыл особо ретивых, хотя это, конечно же, была очень мнимая надежда. И если бы у Артёма было время подумать, он бы сам сказал, что лучше уж решить вопрос если не навсегда, то как минимум надолго. Слишком опасны были эти противники, чтобы оставлять их за спиной.
Ещё как-то, где-то трепыхалась мысль, что на самом деле это только очередной урок от Венгарда, чтобы Артём мог проверить собственные теоретические выкладки на практике.
Думать всё равно не получилось бы, Артём только как мог желал заполнения себя этим самым хаосом - единственным, над чем не властны тут ни маги, ни боги. Вскипеть хаосом и смести, перемолоть, перемешать и разодрать ту часть мира, которая является Ильдениром Зверобоем...
А после уже можно будет заметить, что Ильденир был самоуверен не меньше Артёма, и как и полуалат, не рассматривал вариант своей неудачи.

Какое-то странное ощущение мгновенно осозналось полуалатом: он совершенно не мог сказать, сколько прошло времени - равновероятным казалось и то, что после атаки Ильденира прошла доля секунды, - и то, что он уже целые сутки стоит тут, тупит, ожидая активации своей ловушки, - и будто бы несметные столетия назад началась эта схватка... Никакой временной отрезок не казался невероятным и невозможным. Как будто мгновение слилось с вечностью и стало чем-то одним и тем же. Одновременно разведчик понял, что он совсем не хочет активировать ловушку. Что хочет он чего-то совсем иного. Перед внутренним взором промелькнули какие-то картины жаркого, оплавленного вечера за пыльными, тёмно-бархатными шторами, какие-то розовые птицы, сыпавшие мелкими, кривыми пёрышками, какие-то лужи тягучей красноватой жидкости с приторным, дурманящим, тяжёлым запахом... ещё что-то, что Артём даже не успевал осознавать и фиксировать сознанием, но чего он - как оказалось - хотел гораздо больше, чем активации своей ловушки. Ильденир был чем-то невообразимо далёким, хотя он и оставался по-прежнему где-то тут, но полуалату вроде как не было до бывшего хаотика никакого дела... Гигант-кентавр ассоциировался только с коньяком... Олахт представлялся свихнувшимся кретином - в самом деле, кто бы ещё мог отказаться добровольно от всех наслаждений и прелестей жизни?.. Тору напоминал... кого напоминал Тору Артёму даже не удалось понять - тот уплыл из сознания, словно никогда и не существовал. Всё пространство заслонил собой огромный единорог... даже не сам единорог, а его исполинская тень, которая надвигалась на полуалата, словно туча, застилая всё вокруг, пронизывая мозг какой-то тупой, болезненной, мерзкой иглой, не давая сосредоточиться и вернуться к сладким желаниям и грёзам... Вот бы раздавить эту набрякшую молниями и электричеством тучу одной только своей мыслью, сбросить эту нависшую громадину, избавиться от тупой, скулящей в мозгу иглы - одним махом, одним разом, действуй, полуалат, давай!
- ДАВАЙ!!! - Артёма оглушило. Инфразвуком словно раздавило не только барабанные перепонки, но и череп, и мозг, и вообще всё существо разведчика...

"Это очень всё бла-ародно, а вот как там насчёт баб?" Может быть, кто-то на месте Артёма и удивился бы полностью утраченному чувству времени, но не Артём: "А в самом деле, с чего бы удивляться? Находишься в каком-то субплане, сам себя тут думаешь так, как тебе заблагорассудится... И удивляться в этой, как уже было экспериментально выяснено, статично застывшей по отношению к материальному миру части Лиэна отсутствию чувства времен - неее, это психом надо быть, я не такой!"
Удивляло Артёма другое: что вообще за ботва, и почему нет ни вина, ни женщин? Так-то всё вроде интересно, вон... уууу, какие лужицы, полуалат даже встал на четвереньки, рассматривая непонятную жидкость. Но жарко же, чёрт побери, а вина нет, и вообще шторы есть, а женщин нет, дичь какая-то...
Вот тут уже было чему насторожиться: "Ещё птицы эти розовые... Я вообще как-то последнее время резко полюбил сов, а вы мне что подсовываете? Кстати, про сов. Что там было.. это... как его... да! Сова - моя. А то.. да что за лужи вообще и куда я попал? Конгресс, немцы какие-то, а не, это же хаотики... О точно, ловушка... ловушка должна активизироваться, когда я там что-то захочу или со мной что-то там случится. Может, я вообще в хаосе как раз? Если присмотреться - очень похоже на хаос. Прям как дома у меня, когда родители уехали: такой же бардак, и так же непонятно, кто будет всё это убирать... Может, этот вот... как его, хрен полуконь из коньяка и Олахт... у него вообще карма подходящая. Не, понятно, конечно, что происходит: я в ловушке, это ментализм... или я полон хаоса. Бредогенерируем замечательно и подходяще под любой из этих вариантов... Обана, лошадка... я многое понимаю, но рогатых вроде не звали", - Артём даже попытался вспомнить, присутствовали ли там единороги до того, как он попал сюда. Вообще, как-то было это попадание подозрительным, по идее он ведь должен был оставаться там, а он тут.
"Ну вот, теперь и этот тут, а я ещё с лужами не разобрался... и ни коньяка ни баб, как вообще так?" - Артём почувствовал, как снова начинает злиться. Как ему мешают. Правда, в данном случае почему-то мешает и злит какая-то туча-единорог по совместительству. И уничтожить его можно было бы - надо только активировать ловушку и ухлопать его тем самым хаосом. И тут Артём как-то подзатуп: почему вообще единорог? он, вроде, собирался бить Ильденира... потом всё поменялось, теперь вот какой-то единорог... А тем не менее надо давать, как-то не ясно куда в итоге получится дать...
Тут, правда, давать потребовали так, что дал бы даже мёртвый, причём, может быть, сразу два раза не вынимая. Голос же напомнил Артёму про Венгарда, родив мысль, что это уже он требует давать. А раз так, то давать надо всё же по Ильдениру, а не по хрен пойми чему. И, как ни крути, а надо запускать ловушку, надо наполнить себя хаосом, злостью и бешенством, а там, может, станет яснее, кому и чего надо раздать. "Хотя что это я, дадим сразу обоим и всего делов. Хаос он это... растягивается..."

"Кто такой этот потерпевший?.." Слово "Ильденир" почему-то всё слабее и слабее ассоциировалось с каким-нибудь реальным объектом и всё больше напоминало просто бестолковый набор звуков. Артёма словно разбили на множество маленьких артёмов: один хотел что-то сделать с хаотиком, другой - с ловушкой, третий почему-то вспомнил Венгарда, четвёртый втихаря гыгыкал над смешным словечком "ильденир", пятому мешал непонятный единорог, шестой рассматривал лужицу... и так до бесконечности. Продолжалось это неизвестно сколько и неизвестно чем бы закончилось, если бы полуалата вдруг снова не пронизала дикая боль, заставляющая сгибаться и съёживаться, как от высоковольтного электрического разряда.
Прямо перед глазами разведчика мелькнула голая, жилистая, покрытая застарелыми шрамами спина... В сознании почему-то всплыл коротенький звук "ли", напоминающий звонкую весеннюю капель... И вместе со следующим разрядом боли Артём увидел, как оборотень врезался в огромную, тёмную махину дорогого доспеха... Доспех этот был когда-то наполнен Венгардом Оленем, а теперь оказался пустой скорлупкой и из-за сшибания с Ли разлетелся мириадами острых, колючих, прожигающих насквозь осколков. Они закружились вокруг полуалата как снежинки в метель, наполняя всё вокруг тошнотворно-желтоватой кашей. Артём споткнулся обо что-то и чуть не упал. Под ногами, наполовину засыпанный бледно-гнойными ошмётками лежал труп... на мгновение Артёму показалось, что это - Венгард... полуалат даже был в этом уверен, но всё более фокусирующийся взгляд отмечал всё больше и больше совсем других черт: слипшиеся от крови русые волосы, серый, обессмыслившийся глаз, знакомые, такие близкие очертания рук, стиснутые в помертвевшие кулаки с торчащими между пальцами пёстрыми совиными пёрышками... Фигурка Дун - искорёженная, поломанная, некрасивая, потерявшая свою гибкость, мёртвая, как-то жалко, беспомощно уткнувшаяся вниз наполовину сожжённым лицом, с кровавым, опалённым месивом внизу живота... Вдруг всё захлестнул непроглядный ливень, и Артём увидел, как некромантку смывает этим ливнем, словно акварельный рисунок. А под тугими, хлещущими с неба струями стоял на коленях Ресса - исцарапанный совиными коготками, которыми от него пытались защититься в бессмысленной, отчаянной попытке сопротивления, - стоял, запрокинув голову навстречу холодным ливневым потокам, широко расставив ноги, и хохотал.

"Всё кончается, мой друг, а вы тут и без того засиделись..."
Пожалуй, ещё никогда Артём не был так рад, что ему больно: боль позволила хоть как-то очухаться от гипнотического угара, в котором полуалат находился, и хотя бы мелькнуть мысли о том, что он находится под воздействием магии (надо признать, очень недурной магии, даже секунды было достаточно, чтобы понять: пока его так колбасит, ничего толкового он не предпримет). Однако боль возымела свой результат, и Артём хотя бы более-менее цело осознал окружающую действительность. И эта действительность Артёму совсем не понравилась, потому как от бреда она тоже мало чем отличалась. Ли и доспех Артём ещё воспринял более-менее нормально. Хотя он и знал, что Венгарда убить нельзя, ну вот нельзя и всё, однако в процессе дальнейшего наблюдения все знания Артёма куда-то девались. Ну не мог он сейчас думать, что это всё - только обучение его-бестолоча гением-Венгардом. Он, может, и хотел бы, но не мог, да и это в свою очередь был бы провал обучения.
Вместе с пониманием того, что перед ним Дун, Артёма прошибло диким электрическим импульсом, заставляя забыть к чертям вообще всё вокруг. Полуалат просто не мог понять: её-то за что? Её - такую хрупкую, маленькую и не желающую лезть во все эти игры.
Артём всегда считал, что помимо всех стадий злости и бешенства, есть ещё у русского человека одна дополнительная - называющаяся "Ах ты сука!" И вот сейчас, глядя на Рессу, именно эту стадию и испытывал полуалат. Ловушка была совершенно не нужна - она бы сейчас Артёма только успокоила, да и вообще все эти формальности с ловушками, сдерживаниями себя и всё такое -как оно все достало! Он, Артём, может рвать этот мир голыми руками, и первое, что он сейчас разорвёт, это Ресса, и на этом Артём не остановится.

"Тут вообще началось - не опишешь в словах...
И откуда взялось столько силы в руках?.."

Перед полуалатом мелькнул насмехающийся Ресса, абсолютно убеждённый, что здесь, в этом несуществующем физически уголке Лиэна, ему ничто не угрожает - здесь был просто сборник информации о том, что происходит в физическом мире, и повлиять отсюда на этот самый физический мир - невозможно. Потому-то здесь и можно было что угодно говорить Венгарду и как угодно издеваться над соратниками бывшего императора.
Однако в следующий миг в глазах хаотика отразилось изумление, смешанное с яростью и стремлением предупредить остальных, но этого Ресса сделать не успел. Артёма обдало чем-то горячим, густо-солёным и каким-то противно-склизским... Взгляд Рессы потух, будто внутри у него что-то выключили... Потом полуалату попалось что-то ещё, Артём почувствовал, что в ладони противно и остро, словно металлическая щетина, врезается какая-то шерсть, застревая в мясе тысячами металлических заноз... В плечах и предплечьях что-то рвалось и лопалось, но полуалата это как-то не волновало и не мешало ему, пока вдруг не пришло осознание, что он ничего не может делать - тело стало ватным и неподконтрольным... Такое ощущение Артём уже испытывал - после печально памятного разговора с богиней счастливого случая и вмешательства Венгарда в финал того разговора.

"Дурак ты, боцман, и шутки у тебя дурацкие."
Останавливаться Артём совершенно не собирался. По сути Ресса просто попался под руку. Ну и вообще вот прямо сейчас плохо себя вёл. Расправиться же полуалат собирался прежде всего с Ильдениром, тот очевидно был самым хитрым, а то и самым умным из этой возомнившей себя рулителями мира хренобратии.
Почувствовав, что вязнет, Артём взревел, понимая, что сейчас - да и вообще в Лиэне - понятие расстояния весьма условны. Он надеялся дотянуться до своих соперников, минуя "условность" расстояния. Сам факт, что сейчас опять может не получиться покончить с этим вопросом раз и навсегда, бесил. Не Артём это начал, но Артём очень хотел закрыть этот вопрос вот прямо сейчас, чтобы к нему больше не лезли, чтобы никто не смел трогать тех, кто ему дорог, да просто чтобы они заплатили за то, что сделали прямо сейчас. За Дун, за Венгарда, за Ли! Надо было сражаться во чтобы то ни стало, пока есть хоть капля возможности, пока проклятый дурман иллюзий снова не завладел сознанием. Ведь впереди ещё Пью, Манру, и кто там ещё был на стороне Ильденира...
Артём стремился сопротивляться, пока не осознал, что он снова во дворе Луппа... Да и то для полуалата - по крайней мере в его мозгу - всё ещё совсем не кончилось, по разуму растекался животный ужас от возможных последствий схватки тут, в реальном мире...

"Знаешь, малыш, а я ведь тоже не знаю, зачем так жить, я пытаюсь придумать вот, чтобы как-то тебе ответить на вопросы, исходя из своих знаний и опыта, а вот тут не могу. Но я видел, что так делали, почему - не знаю..."
Артём уже было облегчённо вздохнул, поняв, что его больше не будут расспрашивать о ему самому непонятных штуках. Но Дун так просто не сдалась и вкатила вопросик не менее занятный.
- Ох... Знаешь, малыш, а я согласен с Луппом, что мы тут - в лучшем из миров. По крайней мере, из тех двух, что я видел, этот - определённо лучший.
Артём, как и Дун, перешёл на голос, он сообразил, что сова не полагает своим тот мир, поскольку разумной она была только тут, и прошлый опыт для неё - как картина в изображении, звуке и ощущениях.
- Ты знаешь, вот он не то чтобы вот прям весь хуже. Так, наверное, неправильно было бы говорить. Кому-то он нравится, и кто-то там счастлив, да и я перед попаданием сюда был счастлив. Но вот сравнивая, для меня этот мир лучше, и тот не лучше ничем, сам по себе. Мне только не хватает оттуда одного человека, и больше я бы вообще ничего оттуда не хотел бы брать. Там всё по-другому, совсем по-другому. Единственно, что там может быть на мой взгляд хорошего, это отдельные люди, сколько-то из почти семи миллиардов есть хороших. Но вот опять же, не скажешь ведь, что они лучше. Люди разные, и там есть кто-то лучше, чем кто-то тут, и наоборот. Мне самому кажется, что тут хороших людей больше. Но это опять же моё личное мнение. Лично мне оттуда надо только одного человека и больше ничего. Хотя некоторые идеи, основанные на том, что я знаю оттуда, здесь очень даже применимы, и даже в магии, но вот это уже получаются науки. О! Точно, там несколько по-другому пошло развитие знаний и наук. Вот что-то там могло бы быть лучше. Но я плохо знаю уровень научных знаний тут, не могу сравнить, да и там на уровне достаточно простом - школа и университет, но многое уже и забыл. Вот как-то так.

Теперь Тайрин родной мир хаялся уже откровенно в угоду новому - чудесному и замечательному, где всем выдали по пачке суперспособностей. Вот уж действительно, жаль, что эти двое не пользовались для своих обсуждений каким-нибудь «личным пространством», - Тайра прекрасно прожила бы без того, чтобы при взгляде на этого Артёма теперь вставал перед глазами образ Мальчиша-Плохиша с вареньем и печеньем в охапке.
Да, понятно, всякое могло быть: человек дома мог не иметь возможности реализоваться, мог ругаться с соседями или сидеть на неинтересной работе и маленькой зарплате... она и сама, чего уж, при том, как жила у себя, вряд ли могла ожидать каких-то высот. Но Тайре почему-то не приходило в голову, что можно "разлюбить" свой мир, да ещё и так демонстративно.
Хотя, чего там, она и в той жизни видела подобное: когда, очарованный заграничным великолепием какой-нибудь америки, человек начинал всячески открещиваться от неказистой и неприглядной родины. "Я такой же как вы! Я, наверное, всегда был ваш, просто что-то напуталось!" - с жаром убеждает он себя и остальных, радуясь, когда его и в самом деле принимают за местного.
И оттуда же, из прошлой жизни, она имела убеждение, что взрослого человека вряд ли можно научить или заставить "любить родину". Поэтому затевать бессмысленный спор в защиту родного мира она не собиралась, конечно же. Но, опять же, как бы она была рада просто не слышать того, что услышала сейчас. Зачем ей этот неприятный осадок в душе, да ещё и на тему, которая сделалась фактически неактуальной с того момента, как Тайра сделала свой сознательный выбор?

"Вот это поворот!" Артём прыснул пивом, останавливаясь как вкопанный и отбрасывая кружку:
- Пачку суперспособностей? Корзину печенья и бочку варенья? Ты вообще по сторонам хоть раз смотрела, пока тут была? Сейчас я тебе покажу, что за печенье и варенье я тут получаю.
Он ткнул рукой в сову:
- Дун, малыш, пожалуйста, ретранслируй ей в мозг образы и ощущения, что я сейчас припомню, а то если я сам, то щенок может сдохнуть в процессе, - голос у кентуриона мгновенно охрип и отдавал каким-то металлическим скрежетом.
- На тебе моего печенья с вареньем! Это Северный тыловой центр, первая операция, это мы идём по трупам своих сослуживцев, под дождём, в дерьме и крови пробивать защиту штаба, нравится? Наслаждаешься суперспособностями? На тебе Северный тыловой-два, вокруг всё горит и плавится, и иномирец-некромант выкашивает сотни моих сослуживцев, когда я ни черта не могу этому противопоставить. А если хоть что-то сделаю - то в следующее мгновение бессмысленно умру. Понаслаждайся мощью способностей: бессильно смотреть, как гибнет твой легион! На тебе пещеру глубоко под землёй без магии, без света, и где жив я один с трупом человека, который отдал за меня жизнь, и телом некромантки, которая постоянно оживает и которую я боюсь до визга. Но больше у меня ничего нет вообще, ни магии, ни выхода, ни света! Побудь на моём месте! На тебе Лард, в магическом вихре и с прорвой ловушек, в которых ни черта не смыслишь, и в условиях, где любое магическое действие - это смерть, почувствуй себя щенком на поводке опытного война, который ведёт тебя сквозь этот ад. Ну как, наелась? Вкусно? На тебе дольмен в Ларде, где погибает твой товарищ, который не раз прикрывал тебе спину, и который погибает так, что никакая магия в мире не может его воскресить, почувствуй моё бессилие, нравится? Ты вообще понимаешь, где ты? Ты думала о том, что движет этими людьми? Они тут одни, для всех остальных народов они не более чем надоедливые мухи, тут нет никакого гуманизма и не будет, от врагов нет никакого сострадания, вообще нет. Тут каждый ребёнок понимает, что он должен или сражаться за Империю, или он умрёт. Альтернативы вообще нет, само выживание человечества тут зависит от их борьбы! Америка, - Артём смачно сплюнул, - Я рожден в Советском Союзе, и это моя Родина. И если хочешь - да, сейчас она скорее тут, чем в России, потому, что тут люди именно такие, какими они задумывались в СССР, как раз без всякого наносного дерьма вроде капитализма и прочей идиотии. Тут Империя для людей, и каждый это понимает, ты разве этого не видишь? Ты хоть раз задумывалась над этим обществом? Тут такие же люди, как - как раз - там в России, даже лучше: они не испорчены ни потребительством, ни капитализмом, ни телевидением если хочешь, и тут им очень кстати моя помощь, и твоя бы была, между прочим, но не заметно, чтобы тебя такие мелочи как выживание человечества в Лиэне волновали. И не надо переводить патриотизм на весь наш тот шарик: Родина и Терра - это не одно и то же. Родина для меня - СССР и его правопреемница Россия, и тут я вижу такую Империю, к которой нам там ещё топать и топать. А вернуться, так я на твоём примере успел увидеть, что я - будучи тут - времени не теряю там, а при том, что я бессмертный, так мне спешить некуда, я тут поучусь, обратно я всегда успею. А вот ты, упрекая меня в измене Родине, сознательно осталась тут, нормально, да? Ничего не жмёт? Когнитивный диссонанс не беспокоит? Разлюбить свой мир... мир для социального существа - это общество во многом, оно есть и тут, это не выбор между одним государством и другим, это там у нас государства, а переходя сюда - получаешь только человечество. Почему там за своё государство биться достойнее, чем тут за человечество? А тебе, такой белой и пушистой, тычащей пальчиком тут в меня и размышляющей о предательстве, вот ещё темка для раздумья: там, - Артём пространно махнул рукой, - сейчас по твоей вине и за тебя, такую мягкую и пушистую, другие люди копаются в обугленном дерьме и кишках, разгребая то, что с твоей подачи произошло. Не думала, что твоё место сейчас там? Чтобы ты со своей пачкой сверхспособностей могла бы если не исправить, то хотя бы помочь исправить то, что не без твоего участия произошло? Всё! Остальное позже! - Артём выдохнул и направился к ближайшему источнику холодной воды, намереваясь вылить на себя не меньше пары вёдер, попутно убеждая себя, что хватит, пар выпущен, пора остывать.

Славка как-то сразу поняла, что возражать сейчас не следует.
- Хорошо, пойдём, - она поднялась и попыталась заглянуть ему в глаза. Судя по всему, разговор обещал быть ещё более неприятным, чем до этого. Но чёрт бы побрал этих вояк - по их взгляду вечно ничего не поймёшь. Она наклонилась, чтобы лишний раз погладить лежащего пегасика.
- С ним всё будет хорошо, - проговорил кентурион, заметив её движение.

Они вышли из медицинской палатки, в которой девушка и пегасик, похоже, считались единственными пациентами, и оказались в целом палаточном городке. Везде были люди - мужчины и женщины, в доспехах под белой, или зелёной, или бело-зелёной одеждой. Изредка попадались гражданские и военные не в бело-зелёной, а в бело-лиловой, бело-красной или бело-жёлтой одежде. Цветными были кушаки и - иногда - подбой плащей. Раздавались отрывистые слова, конское ржание, лязг, смех, скрип повозок и другие звуки военной части, живущей своей неспокойной жизнью.

- В общем, так, - заговорил Ардан, отведя Славку в относительно безлюдное место, судя по запахам - между кухней и скотным двором.
- В общем, так... Тебя отдадут в разведку. Там будут выяснять, кто ты, какое отношение имеешь к пегасам... всё, в общем. Ну и поступят с тобой по результатам.
Он замолчал. То ли не знал, что ещё сказать, то ли знал, но не имел права говорить, то ли ждал, что скажет Славка.
Какое-то время девушка молчала, мрачно глядя в землю. Потом подняла на него глаза.
- А если я не хочу к ним?.. - тихо спросила она, - Что значит: "будут выяснять"?
Славка отчаянно соображала, что же ей делать. Наконец, она решилась. С одной стороны, конечно, ей это претило и казалось малость нечестным. Но с другой она действовала практически по наитию. А ведь подсознательное - это то, что не может обманывать, правда?.. Девушка с отчаянной надеждой заглянула в глаза кентуриону, чуть подалась к нему:
- Я к ним не хочу, мне страшно. Неужели совсем ничего нельзя сделать... Ардан? - имя она произнесла с придыханием, почти шёпотом. Затем слегка закусила нижнюю губу и стала ждать, размышляя, стоит ли добавить ещё немного мольбы во взгляд.

Перед Арданом тем временем стоял мучительный выбор. С одной стороны, он чувствовал, что Славка не может быть врагом, хотя, возможно, присутствовала в этом чувстве изрядная доля необъективности. С другой стороны, у него был приказ, он был солдатом, и за нарушение этого приказа ему могли вкатить измену Родине со всеми вытекающими последствиями.
- Понимаешь, Славка-Ярослава, - хрипло заговорил он, тщательно подбирая слова, - Есть распоряжение задерживать всех, вызывающих малейшее подозрение в шпионаже. А ты в лесу, с пегасом на руках... сама понимаешь. Я - всего лишь кентурион десанта; для разведки я - никто.
"То есть, теперь уже меньше, чем никто," - подумал мужчина, но озвучивать эту мысль не стал.

Пока Славка завтракала, никто не заходил и не заглядывал. А когда девушка покончила с завтраком, раздались шаги и за ширмы, постучавшись обо что-то для приличия, вошёл Эррил.
Демонстративно не глядя на солдата, не торопясь она допила квас, поставила кружку на тумбочку, и только затем подняла взгляд.
- Ничто не сможет омрачить сегодня моё утро, - пропела Славка. Она в упор смотрела на Эррила, и, хотя голос её звучал даже игриво, на лице не было и тени улыбки. В глазах девушки читался, пожалуй, вызов. Она явно не была в настроении переругиваться и обращать в шутку едкие колкости, на которые Эррил был так щедр.
- Правда? - хмуро переспросил солдат. Он тоже смотрел прямо Славке в глаза, и в его взгляде была чистая, незамутнённая ненависть, - Тогда тебя не должна расстроить новость, что Ардан пропал. Или, может, ты знаешь, куда он делся? - Эррил остановился в проходе, широко расставив ноги и несколько странно опустив вниз руки, словно они существовали как-то отдельно от всего его остального тела.
В одну секунду у Славки пересохло в горле, как будто она только что ничего и не пила. Как это пропал?!! Куда пропал?!
"Ардан, милый, а мне ведь теперь без тебя никак..." - подумала она. И вдруг... Секундочку...
От Эррила исходило такое напряжение, что, казалось, воздух вокруг сгустился и звенел.
- А-а-а... это зависит... зависит от того, когда он исчез, - произнесла она осторожно и усилием воли заставила себя не зажмуриться, опасаясь, что в неё прилетит какой-нибудь табурет.
Тут пододеяльник, которым она укуталась до самого подбородка, предательски сполз и обнажил свежую тёмно-фиолетовую отметину на девичьем плече. Она бросалась в глаза настолько бесстыдно, что казалась намеренным издевательством над несчастным разъярённым Эррилом.
"Ну всё, сейчас этот медведь меня тут укокошит," - обречённо подумала Славка, слабыми пальцами пытаясь натянуть край вредной тряпки обратно.
Табурет не прилетел. Но Эррил так нехорошо сощурился в ответ на слова девушки, что у Славки в горле встал комок и дышать теперь получалось невероятно трудно.
- Он исчез... - раздельно начал солдат, хотел добавить что-то ещё, но не смог, как заворожённый уставившись на Славкино плечо.
Славка поняла, что Эррилу было прекрасно известно, что происходило ночью. Но получение такого яркого подтверждения своих догадок оказалось ударом ниже пояса. Эррил судорожно сглотнул, его тонкие ноздри раздулись так, что едва не вывернулись наизнанку.
Кое-как справившись с пододеяльником (правда, испытывая при этом сильнейшее желание накрыться вовсе с головой и окуклиться до лучших времён), Славка сделала пару глубоких вдохов. Стараясь говорить тихо, мягко и не нервировать лишний раз готового в любую секунду взорваться мужчину, она спросила:
- Эррил, когда именно он ушёл? Может, он не исчез, может, он где-то по своим делам?..
"У-у-у... да что ж ты на меня так пялишься? Оружие возмездия, тоже мне..." - внутренне Славка была близка к истерике.
Когда тихий голос девушки перестал звучать, в медицинской палатке воцарилась такая тишина, что Славке показалось, будто она слышит, как гулко и страшно бьётся сейчас сердце в груди Эррила, гоняя по жилам практически неразбавленный, кипящий адреналин. Зрачки у мужчины расширились так, что глаза из серых стали почти чёрными.
- Да... - каким-то странным голосом выдавил солдат. Непонятно было, к чему относилось это "Да". Эррил медленно прошёлся взглядом по всему пододеяльнику, хотя было ясно, что пододеяльника он, скорее всего, даже и не замечает. Потом у него дрогнули скулы - Эррил до хруста стиснул челюсти. Он умел проигрывать. Ему хотелось свернуть шею Славке, разнести к лешему всю эту грёбанную палатку, в кровь стесав кулаки, но он только глубоко вздохнул и снова жарко выдохнул, раздув ноздри, повернулся и зашагал прочь.
Девушка, сгорбившись сидела в постели. Ей казалось, стоит этой буре в лице Эррила удалиться, она сразу почувствует облегчение. Но отчего-то сделалось ей тоскливо и тошно, как будто она совершила что-то ужасное, и теперь на её совести повис тяжёлый груз. В смутной тёмной яме, которая являла в данный момент собой славкину память, лениво всплеснуло очередное полувоспоминание. Женщина средних лет со строгим, но добрым лицом, склонившись к ней объясняет: "Мальчишки задирают девочек не от злобы. Сейчас они не умеют по-другому показать, что вы им нравитесь, поэтому..." - и снова всё растворилось.
Славка со стоном уронила голову на руки. Ардан, в самом деле, где её Ардан? Всякий раз, стоило ему отлучиться, с ней случалась какая-нибудь неприятность...

Мужчина резким движением сел на кровати.
В сауне перестали плескаться, но пока никто не выходил. Видимо, там решили, что шум вызван какими-то внутренними неурядицами, а не внешними проблемами, потому что из-за двери раздался приглушённый голос Эдни:
- Всё хорошо, прелесть моя?
- Да! - гаркнул Эррил так, что у Ярославы зазвенело в ушах, - Всё нормально, - добавил уже несколько тише, садясь на кровати в позе врубелевского демона и в упор глядя на испуганную, смущённую и смешавшуюся на пороге Славку.
- Ты меня разыскала даже здесь, детка? - вкрадчиво продолжил мужчина, - Я польщён.
Его бровь дёрнулась вверх, уголок рта - вниз, и по лицу расползлась на редкость паскудная и издевательская усмешка. Правда, было в этой усмешке что-то такое, что становилось ясно - он издевается и над собой тоже.

Какое-то время Славка так и стояла, не в силах выдавить из себя хоть слово. В первую секунду ей хотелось было отпустить какую-нибудь колкость, избавиться от этого чудовищного ощущения неловкости. Но никаких колкостей отчего-то не придумалось.
- Да нет, я же просто... - она осеклась на полуслове, помолчала, а затем наклонилась и стала подбирать свои вещи.
Чувствуя на себе взгляд Эррила, она подняла глаза, и вдруг чувство непонятной вины перед ним накатило с новой силой.
- Ты извини меня. Пожалуйста, - проговорила она медленно, глядя ему прямо в лицо. Было понятно по её интонации, что извиняется она далеко не только за неожиданное вторжение в его спальню. Она как будто хотела сказать что-то ещё, но так и стояла, прижав одной рукой к груди рубаху, поднятую с пола, а другую приложив к губам и слегка нахмурившись.

Кентурион непроизвольно напрягся. На его груди тоже, разумеется, имелась татуировка, но за густой шерстью её невозможно было разобрать.
Выслушав Славку, он с шумом выдохнул, окидывая её совершенно бессовестным, раздевающим взглядом, подождал немного - не скажет ли она чего-то ещё, и снова расслабился и шевельнул подвижной бровью, в упор глядя девушке в глаза.
- Да, конечно... - прозвучал небрежный ответ, - Пустяк какой. Не извиняйся, - Эррил опять ухмыльнулся. Можно было только гадать, что он сейчас чувствует на самом деле.

Ещё немного помолчав, девушка наконец опустила взгляд и пару раз мелко кивнула. Потом, вздохнув, и взяв, по-видимому, себя в руки, она вновь принялась подбирать то, что выронила - на этот раз гораздо спокойнее.
Уже на пороге она обернулась:
- Портрет мне очень нравится, - Славка повела бровью в сторону каминной полки, - Ни у кого вопросов не вызывает? А то мало ли...

В следующие несколько мгновений события развивались стремительно. Эррил, и без того разъярённый славкиным спокойствием, а теперь и вовсе взбешённый её словами, одним гигантским прыжком оказался у каминной полки, а в следующую секунду рамочка с портретом с силой пушечного ядра врезалась в косяк рядом со славкиной головой. Девушка рефлекторно шарахнулась в сторону и пригнулась, и её обдало градом осколков вдребезги разбившегося стекла.
Эдни выскочила из сауны, но кентурион, бросившийся в этот момент к входной двери, просто отшвырнул некстати попавшуюся магичку из-под ног обратно в туалетную комнату под аккомпанимент её взвизга, и сгрёб Славку за горло железной хваткой.
- Думаешь, я позволю тебе вот так надо мной издеваться? - прошипел он. Его горящие ненавистью глаза оказались совсем близко перед лицом девушки, - Таскать меня за собой из легиона в легион и мучить?
В груди Славки стремительно заканчивался воздух, и перед глазами уже замелькали тёмные пятна, а горячий шёпот Эррила звучал гулко, словно набат.
- И не мечтай! Больше ты меня не увидишь, клянусь! - кентурион рванул Славку к себе и алчно впился в её губы, властно раздвигая их и проникая всё глубже и глубже.

Славкино состояние менялось с пугающей резкостью. Только что она задыхалась, в глазах темнело, а в животе ясно ощущался растущий ледяной комок, потом на секунду стало можно дышать, а потом... ей показалось, что вместо крови по её венам пронёсся кипяток.
Она опомнилась почти сразу, уперлась ослабшими руками в плечи Эррила, но, конечно, никак не могла оттолкнуть его от себя.
"Вот же придурок, что ты наделал?"- отчего-то стучала мысль в её голове.

Едва девушка попыталась оттолкнуться, Эррил сам оторвал её от себя, а потом лёгким, но от этого не менее мощным движением оттолкнул одной рукой прочь, в коридор, а другой шарахнул, захлопывая, дверь. Из-за двери раздался грохот, звон, а секунду спустя - пронзительный визг до смерти испуганной Эдни.

"Да что он там творит?!!!" Не мешкая ни секунды, Славка ломанулась обратно. Она уже не думала, просто действовала вслепую.

От этого крайне увлекательного занятия Cлавку отвлекла жгучая боль, искрами пронзившая тело сразу во множестве точек. Девушка едва не упала, однако в следующую секунду увидела, что её доспех принял удар на себя, и боль прекратилась так же неожиданно, как и началась. Зато не прекратилось нечто другое - а именно, ощущение, что кожу на всём теле как-то стягивает... сморщивает... утолщает... превращает в корку...
- Ааай! - славкин голос тут же сорвался на писк. В панике она рванула с груди доспех и уставилась на свой живот.
Выстроенная магическая структура тут же распалась, и девушка имела удовольствие наблюдать, как мозаика светло-коричневой коры на животе разглаживается, вновь становясь её родной кожей.
Тяжело дыша и тихонько похныкивая, Славка всё водила ладонью по коже, как будто сначала помогала ей принять нормальный вид, а потом никак не могла поверить, что всё стало, как раньше. Проверив на всякий случай свои руки до локтей, повернувшись и через плечо глянув на поясницу, она, вроде, убедилась, что древесная кора исчезла.
Славка тяжело опустилась на землю. В коленках ощущалась слабость и лёгкое подрагивание.
- Я тоже чуть не превратилась в куст, - зачем-то обиженно сообщила она растению, которое никак не отреагировало.
- Да какого чёрта!.. - Славка резко встала, шагнула к злополучному кусту...
Листья на выбранной девушкой ветке в считанные секунды свернулись в обугленные комочки. Стволик высох, съёжился, и вдруг вся ветка, по которой "ударила" Слава, вспыхнула, словно порох, едва не опалив волшебнице ресницы и волосы.
- Ага-а-а! - с каким-то злобным удовлетворением прорычала Слава.
Она схватилась за ветку пониже, там, куда не успел ещё добраться огонь, в пару резких движений отломала её и бросила на землю. Затоптала пламя и отряхнула руки.
- Ха! Есть контакт... Ладно, примерно ясно, как оно. Потом будем подробнее разбираться.
Славка вздохнула и, глядя исподлобья на куст, почесала в затылке.
- Боевая, боевая... Это мы ещё не пробовали. Это, значит... Ох, - девушке было откровенно боязно, но деваться было некуда, - Ладно. Раз всё остальное работает с тем, что есть, либо создаёт то, чего нет... То боевая должна просто разрушать. Так? Так...
Этот диалог она вела сама с собой со вчерашнего дня, к тому же она прекрасно помнила, как действовала Венджера. Но то - иллюзия. Разрушить то, что... то, что настоящее, что должно существовать, было куда страшнее.
Снова приблизившись к кусту, Славка "потянулась" ко второй ветке, осторожно, затаив дыхание... А потом, резко и шумно выдохнув, с силой "рванула".
После этого одновременно случилось несколько событий. Во-первых, Славку неизвестно откуда окатило ледяной водой, и дальшейшее она наблюдала уже будучи мокрой с головы до ног. Во-вторых, куст резко побелел, словно стал сахарным или соляным, и при рывке магички - разлетелся пылью, превратив мокрую Славку в подобие снеговика. А в-третьих, на том месте, где он рос, а теперь зияла усыпанная белой пылью ямка, вдруг выбралось из-под земли целое семейство полосатеньких лесных мышей и, замерев, уставилось на чудо-Славку чёрными глазёнками-бусинами.

Пару минут девушка просто стояла, лишившись не только дара речи, но и способности соображать. А после в сердцах смачно сплюнула белую гадость, оказавшуюся во рту, чуть не попав при этом в одну из мышей.
- Что?.. - спросила она громко, надеясь, что они, испугавшись, попрячутся и перестанут пялиться. Было непонятно, радоваться ли успеху - ведь куста и впрямь как не бывало. Или всё-таки стоит в первую очередь расстроиться, учитывая то, что она хотела ограничиться одной только веткой, и...
- Почему вода?!.. - трагическим голосом поинтересовалась Слава, глядя куда-то вверх.
Вновь насупившись и приняв самый упрямый вид, она стала разоблачаться и раскладывать то, что было на ней, на земле для просушки. Оставшись в одной нижней рубахе, доходившей, слава богу до бёдер, девушка подошла к тому месту, где ещё недавно красовалось растение. Постояв немного, кусая губу и переминаясь с ноги на ногу, она в конце концов кивнула сама себе. Собиралась испытать магию жизни - надо испытывать, что ж теперь. Хотела, правда, всего лишь навсего попытаться прирастить обратно сорванный лист или починить ветку, но, раз так вышло...
Славка опустилась голыми коленками на землю, но, полностью сосредоточившись, даже не испытала неудобства. На куст она за сегодняшнее утро так насмотрелась, что готова была воспроизвести его с закрытыми глазами. Напряжённо сопя, она взялась за дело. На секунду пришла мысль - а что если, благодаря её усилиям, не вырастет новый куст, не материализуется старый, а получится, как в прошлый раз, со снегирём - возьмёт и прибежит откуда-нибудь... скажем, друг куста? Или невеста куста?..
Отогнав идиотские мысли, Славка продолжила работать.

Мыши порскнули в стороны, но далеко не убежали, попрятавшись под листями толстянки и продолжая наблюдать.
С кустом - точнее, с воспоминаниями о кусте - ничего не происходило.
Зато раздался далёкий, дробный, но стремительно приближающийся топот копыт сытой, здоровой лошади. Через две секунды стало видно и эту лошадь, и всадника на ней, летящего с юга бешеным карьером.
Славка дёрнулась было в порыве подскочить на ноги, но тут же сообразила, что так она предстанет перед неизвестно кем без штанов, с выпачканными коленями, как, опять же, неизвестно кто.
Тогда она просто осталась сидеть на месте, вжав голову в плечи и натянув, сколько могла, на бёдра подол рубахи. О том, что всадник мог взять и не затормозить, к примеру, не заметив её на дороге, она не подумала.
"Друг куста! Друг куста приехал!" - вместо этого думала она.

Прошло больше двух часов, когда Эррил, наконец, смог оторваться от жены и подняться на ноги, чтобы идти по делам, от которых его никто и ничто не освобождало. Ему было глубоко наплевать на татуировки и на всё прошлое - он знал, что Тайра принадлежит ему и никому другому больше принадлежать не будет. А что там нацарапано на её коже - это такая мелочь, о которой даже думать не стоит, не то, что говорить. Эти ощущения полянина были искренними - он не убеждал себя и не настраивал на такой лад; он просто чувствовал вот так, и всё.

Тайре казалось, что она не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Всё тело охватили слабость и мягкость, но не раздражающие бессилием, а заставляющие нежиться в постели по утрам.
Эррил, одеваясь и вооружаясь на ходу, укрыл жену упавшей с неё в самом начале шкурой, собрал сгоревшие на камнях полоски мяса, чтобы унести и зарыть их где-нибудь подальше отсюда, разложил новые, принёс к импровизированной постели Тайры арбалет и болты, топор, кинжал и высохшую одежду (включая и разорванную пополам рубаху), и собрался уходить.
Он ничего не говорил; его чувства были слишком глубокими, чтобы выразить их словами, а говорить что-то просто чтобы говорить - Эррил не видел смысла. Он только перед уходом опустился на колени рядом с женой, положил голову ей на живот, чтобы она погладила его, словно гигантского пса, а потом лёгким движением поднялся и зашагал к выходу.

Нежась на тёплых, очень тёплых до сих пор шкурах, девушка повторяла про себя своё новое имя. Тайра... Тай-ра... А ведь сразу прилипло - село, как влитое. Она усмехнулась сама себе: вот и сменила громкую "славу" на "молчание". Казалось, что таким образом Эррил и здесь её подчинил себе, укротил одним-единственным словом.
Сидя на шкурах, облокотившись голой спиной на стену, Тайра тихо и немного печально улыбалась, глядя перед собой. Теперь было так удивительно осознавать, что бывший кентурион мог едва ли не с первого дня их знакомства не страдать, надеясь на взаимность с её стороны и жестоко разочаровываясь, а просто подойти и взять её себе. Забрать у Ардана, у всех. Как сейчас. Может, он и сам этого до конца не понимал. Тайра хмыкнула.
Она начала одеваться.
...Рубаха, конечно... м-даа... Девушка поморщилась, глядя на несчастную тряпку, а потом взяла острый кинжал и, насколько смогла, подровняла края по всей длине. Надела рубаху, запахнула её на груди, а кушак, расправив, повязала на поясе пошире. Вроде, удобно. И не торчит ничего.
Одевшись и приведя в порядок "супружеское ложе", Тайра быстро перевернула мясо на камнях, а затем, зарядив арбалет, села рядом с достаточно плоским булыжником у костра, положила оружие по правую руку от себя и начала мелко нарезать пряную травку.
Чтобы чуть меньше волноваться за своего мужчину, а также не думать об Ардане, она стала представлять, будто вокруг - спокойный, безопасный лес, и они с Эррилом уже давно тут живут. Ну... просто им нравится жить в норе. Подумаешь...

Девушка не знала, сколько прошло времени. У неё ещё не выработалось такого чувства времени, как у Эррила. Но наверное, немного больше двух часов. По крайней мере, она успела нарезать всю приготовленную для этого травку.
Эррил вернулся. Принёс пару зверьков вроде маленькой дикой свиньи, уже освежёванных и со стёкшей кровью, завёрнутых в широкие листья, наподобие гигантского лопуха. Это было необходимо, чтобы по каплям крови нельзя было найти их жилище. Ещё принёс какие-то дикие луковицы, несколько десятков пёстрых яиц величиной со среднюю виноградину и новый запас травки. Она должна была быть относительно свежей, чтобы не потерять своих свойств, поэтому нельзя было запасти её сразу в большом количестве.

- Мясо нарезай так же, как я вчера делал, ты видела, - спокойно проговорил мужчина, растягивая шкуры на стене и прикрепляя их острыми колышками, - И сразу поджаривай. Ты позавтракала? Внутренности и кости складывай в те же листья, я их потом унесу. Мыться я бы сейчас не рекомендовал. Но если ты очень хочешь - можно рискнуть. Но лучше подождать день или два - ты исчезла, тех, кто тебя поймал, нашли убитыми, хоть и далеко отсюда, но всё же в этом же лесу. Думаю, что будут искать ещё как минимум сутки.
Эррилу было нелегко говорить - всё-таки горло ему сильно повредили. Однако солдату не хотелось, чтобы Тайра о чём-либо гадала или чего-то не понимала.
- На большее - вряд ли у них хватит времени и сил. Как там твои синяки, смотрела?
Он закончил со шкурами и подошёл, чтобы посмотреть в каком состоянии тайрины ушибы.

Тайра, слушая, по большей части молча кивала в ответ. Только на известие о том, что с купанием придётся погодить ещё, она слегка нахмурилась и вздохнула. Однако, тут же рассудила, что аниму всё равно, чистенькой они её поймают, или не очень. Поэтому вновь промолчала. Можно в крайнем случае и мокрой тряпкой обтереться.
Девушка взяла тушки, чтобы разделать, но, отложив их, сперва поднялась и подошла к Эррилу. Легонько поцеловав мужа в губы, она, выпрямив спину и почти встав на цыпочки, опираясь ладонями на его плечи, стала пристально разглядывать магическим зрением его горло... Даже если она не могла ему сейчас помочь. От того, что она вовсе не знала, что с ним, было уж слишком неспокойно.

У Эррила, однако, были другие планы.
- Только без магии, - напомнил он на всякий случай, поднял Тайру на руки и унёс подальше от входа, на шкуры. Перенёс туда же оружие, ухватил пару полосок жареного мяса и только потом подошёл к жене и опустился перед ней на колени, принимаясь снимать растительные компрессы с её рук. Солдат рассудил, что таким образом он никак не помешает Тайре сидеть, уставившись на его горло.
Ушибы выглядели страшно, однако Эррил удовлетворённо кивнул - отёк спал, места гематом не грелись, и воспаления явно нигде не было. Он всерьёз опасался, что где-то может быть трещина, но тогда отёк бы оставался. Доспехи, судя по всему, выполнили свою функцию с честью.
Что же касается горла бывшего кентуриона, то тут дело обстояло хуже. Магичка видела разорванные ниточки - у него явно была сломана трахея: по-видимому, Эррила прижимали к земле коленом или стопой - руками вряд ли его могли сдавить с такой силой. Однако судя по тому, что кровью он не кашлял, а окружающие ткани не были повреждены, перелом был не открытым, так что захлебнуться кровью или задохнуться солдат не мог. Тайра вылечила бы его в два счёта, если бы было можно.

Как только Эррил снял повязки, Тайра пошевелила пальцами. Вроде, никаких затруднений она не испытывала. Хоть руки и были немного как ватные, а кожа саднила, в целом всё было вполне терпимо. Она с благодарностью посмотрела на мужа и хотела улыбнуться, но тут разглядела наконец его травму. От настойчиво лезущих в голову картин того, как именно это могло произойти, защипало глаза, а внутри забурлила, поднимаясь, бессильная злоба... Уроды, да чтоб они все попередохли, эти пегасы!..
Девушка неудержимо внутренне менялась на этой войне. Сама не замечала, как её покидает привычка проявлять чудеса гуманизма, испытывая сочувствие к тем представителям вражеского народа, которые лично ей не сделали ничего плохого. Или с авторитетным и назидательным видом рассуждать о том, что не могут же все быть, как один, плохими... Не могут, конечно же не могут, - думала она теперь, - но лучше пусть они все пропадут пропадом. Прежде чем разберёшься, кто там плохой, а кто не очень... Столько людей ещё может пострадать и погибнуть.
Вслух ничего из этого она говорить не стала. Тяжко вздохнула, глядя Эррилу в глаза, и покачала головой:
- Работы на две минуты... А само заживать будет порядка двух недель. Я всё понимаю, конечно. Настаивать не буду. Но как только выдастся возможность колдовать, хоть малейшая - чтоб тут же ко мне с шеей наголо! - девушка усмехнулась.
Она медленно погладила мужа по голове, забираясь пальцами в волосы и безжалостно их взъерошивая, снова поцеловала его - пока что никак не могла спокойно находиться рядом, всё время хотелось как-то прикасаться, тискаться... А после собралась вернуться к прерванной возне с обедом.

- Переживу, - коротко усмехнулся Эррил в ответ на "две недели".

Устранив беспокоящие жену обстоятельства, а заодно и тоже немного успокоившись на эту тему, солдат вручил жене луковицы и мясо, сказав, что после обеда нужно будет снова нарезать травки и разделать ещё одну тушку. Сам он собирался опять уйти на несколько часов.
- Ничего больше не вспомнила? - поинтересовался он, тоже приступая к еде и всё думая о вчерашней ночи и о том, что у Тайры начали пробуждаться воспоминания. У мужчины затеплилась надежда, что девушка вспомнит каких-нибудь своих родственников, и если окажется, что они - влиятельные люди, то это может послужить хорошим плюсом для её обмена и депортации. Хотя, конечно, этот вариант тоже очень маловероятен, учитывая, что аниму нарочно гонялись за Тайрой и даже осуществили ради этого сложную операцию с Орэндиром... Зачем-то она была им очень нужна, и конечно, жизнь Эррила в их глазах не стоила того, чтобы принимать её в обмен на жизнь его жены.
- У тебя есть предположения, зачем ты могла понадобиться аниму? - без предисловий вдруг спросил он, продолжив вслух свои мысли, - Зачем они тогда хотели тебя увезти? Ещё когда ты жила в двадцать девятом.

Задумчиво пережёвывая мясо микросвинки (так про себя окрестила девушка животных, которых Эррил называл "копибарами"), Тайра словно и не собиралась отвечать. Было страшновато - она на самом деле не знала, как Эррил отреагирует, если она расскажет ему обо всех этих... да это даже воспоминаниями не назвать, белиберда какая-то!
Десантница прожевала, извлекла кусочек мяса, застрявший между зубов, тщательно осмотрела его со всех сторон... Очевидно, она настолько погрузилась в свои мысли, что позабыла об элементарных правилах приличия. Наконец, она тяжко вздохнула и заговорила:
- Ничего я нормального так и не вспомнила. Понятия не имею, зачем я нужна была аниму... - Тайра посмотрела на мужчину испытующе, почти в вызовом: - Я знаю их язык. Насколько поняла по тому, что слышала, - вполне свободно им владею.
Она помолчала, а потом снова заглянула мужу в глаза. Голос её звучал обеспокоенно, если не жалобно:
- Я знаю песни на... сулу - так они называют язык, кажется?.. Но я совершенно не могу представить, чтоб их пели пегасы! Ну вот... - она слегка откашлялась и звонким, странно и не к месту игривым голоском затянула:
- Like a virgin... Touched for the very first time... Like a vi-i-i-irgin... When your heart beats next to mine... - девушка замолчала и с отчаянием во взгляде уставилась на бывшего кентуриона, - Ты можешь себе представить, чтоб это исполняли их кобылы? А есть ещё хлеще... - она запела было снова, но отчего-то передумала, махнула рукой и выдохнула.
- А ещё я просто на сто процентов уверена, что видела тогда аниму первый раз в жизни. Мне аж дурно стало, - Тайра осеклась и покраснела. То, как ей стало тогда дурно, Эррил, вне всяких сомнений, мог самолично наблюдать из укрытия.
Её вдруг осенило:
- А может, есть какие-то другие народы, которые говорят на том же языке?.. Может, даже люди?.. Ну.. Кто-нибудь не такой жуткий, - десантница говорила всё более неуверенно. В конце концов она замолчала, снова помрачнев - а если он решит, что Тайра была заодно с аниму?.. Тут выводов, кажется, напрашивается, небогато: либо это, либо у неё просто не в порядке с головой. Обнаружить во цвете лет, что она сошла с ума, девушке совсем не хотелось.

После фразы "Я знаю их язык", Эррил резко вскинулся и, не моргая, уставился на жену непроницаемым взглядом. Хотя когда она продекламировала песню, он откинул голову и расхохотался так, что устроившиеся на кустах над входом птички испуганно заверещали и улетели, громко треща крыльями.
- Вообще, могу представить, - просипел он, всё ещё посмеиваясь, - и такое, и похлеще.
Он прошёлся к входу и выглянул наружу - не услышал ли его смех кто-то нежелательный.
- Нет, Тайрик, другие народы на сулу не говорят, - продолжил мужчина, возвращаясь. - Возможно, говорят в Озёрном Краю...
Эррил побледнел на минутку при мысли о том, что жена может оказаться озёркой, но не стал долго об этом раздумывать. В конце концов, озёрка так озёрка, не все же они там как одна проститутки.
- Может быть, ты из семьи каких-то лингвистов или учителей, преподающих сулу, - предположил он задумчиво, подходя к Тайре и снова кладя голову ей на руки.

С заметным облегчением Тайра перевела дух. А "Тайрик" и вовсе заставил девушку весело разулыбаться. Всё же из уст бывшего кентуриона подобные уменьшительно-ласкательные имена звучали на редкость забавно и непривычно.
- Да, может быть! - поспешила согласиться она. Так оно было, или нет, а пока эта версия нравилась ей больше остальных.
Девушка помолчала, легонько гладя мужа по голове, перебирая между пальцами пряди волос и даже почёсывая его за ухом.
Вскоре она нехотя отстранилась и, взяв кинжал, пересела ближе к костру, чтобы заняться тушкой очередной "микросвинки".

Солдат доел всё оставшееся мясо, собрался и ушёл, забрав у Тайры монетку-артефакт. Приходилось рискнуть, но сюда всё же аниму придут вряд ли, а вот там, куда направлялся Эррил, встреча с ними была весьма вероятной и даже - для него - желательной. Но топор и арбалет он оставил жене, порекомендовав, в крайнем случае, ускорять себя магически. Вообще, ему хотелось поподробнее расспросить девушку о том, на какую магию она способна, чтобы обладать наиболее полной информацией при выборе средств возвращения. Впрочем, татуировки на теле жены, до которых, правда, бывшему кентуриону не было никакого дела, давали надежду на ещё один вариант - что рядового Ярославу начнёт разыскивать разведка. Ведь имперской разведке-то девушка тоже зачем-то была очень нужна.
Таким образом, будущее жены представлялось мужчине уже не таким мрачным, как накануне. Проговорив ещё раз все инструкции, которые Тайра уже слышала от него вчера, Эррил ушёл в лес, где и пропадал почти до самого вечера, не меньше семи часов.

Поначалу Тайра, хоть и испытывая естественное и ставшее уже привычным здесь беспокойство за мужа, занималась своими делами. Мысли её постепенно, осторожно кружа, подступаясь то так, то эдак, а всё же вернулись к оставленному (ага, врагу не пожелаешь так "оставлять"...) полумиллькуриону. Как ни бегай от себя, а решить, что теперь делать, всё же нужно. Это, конечно, на случай, если им вообще удастся вырваться из Аниму и вернуться к людям.
Она снова и снова перебирала в уме день за днём, событие за событием с самого момента её появления в лесу неподалёку от стоянки двадцать девятого легиона, и понимала, что иначе поступить в той или иной ситуации просто не могла. Разве не была она без памяти влюблена в Ардана? Была же, ещё как... И даже если бы не вышла Ярослава за него замуж тогда, они были бы вместе, не появись Эррил. И в конце концов всё одно поженились бы и прожили, возможно, долгую счастливую жизнь...
Но Эррил всё же появился. Ну и... ну и всё. Как-то анализировать природу своих чувств к нему Тайре просто в голову не приходило. Так же как и допустить малейшую возможность того, что она вернётся к Ардану теперь. Она знала только, что без Эррила ни жить, ни дышать, у неё особо уже не получится... И девушку это устраивало, насколько может устраивать человека закон земного тяготения, или то, что вода мокрая, а небо синее.
С горечью она подумала - можно надеяться, узнав о том, что Славка-Ярослава теперь в плену у аниму, полумиллькурион уже отчасти смирится с тем, что потерял её... как бы дико оно ни звучало.
Девушка опомнилась, проведя в нехороших раздумьях часа два-три, и почувствовала, как её беспокойство перерастает уже в настоящую тревогу. Все дела были давно переделаны - и травка нарезана, и мясо, ею приправленное, уже поджарилось. А Эррила всё не было. Она подходила ко входу в пещеру, прислушивалась, но абсолютно ничего необычного не доносилось до её ушей.
Тайре не хотелось и представлять, что будет, если с Эррилом случится беда. Она не была даже уверена, несмотря на все указания мужчины, которые старательно проговаривала вслед за ним - продемонстрировать, насколько хорошо она всё усвоила, что у неё хватит сил или, точнее, желания, чтобы выбираться самой. Без него - какой был вообще смысл трепыхаться?.. Если бы не Эррил, её бы и так уже не было. Ни Ярославы, ни, тем более, Тайры. Вообще никак.
Борясь с приступами паники, которая подступала уже опасно близко, грозя вот-вот накрыть с головой, Тайра то металась по пещере из угла в угол, бормоча сама себе что-то успокаивающее, то бралась в десятый раз чистить и полировать своё оружие, то подолгу замирала у отверстия в потолке, глядя в никуда и сосредоточившись на звуках снаружи.
К моменту возвращения мужа она уже совершенно извелась - бледная, руки мелко потряхивает... Но перед Эррилом она решила держаться спокойно и ни за что не показывать ему, что провела остаток дня в состоянии, близком к тихой истерике.

Эррил вернулся уставший, измотанный, весь мокрый - частично от крови, но в основном, от воды, - однако донельзя довольный собой. Бросив у входа добычу и внимательно посмотрев на побелевшую Тайру, он только кивнул ей и сказал:
- Пришлось задержаться, - его тон можно было бы даже назвать извиняющимся, если бы он был чуть менее сипло-хищным.
Окинув быстрым взглядом пещеру и убедившись, что всё в порядке, Эррил снял с себя всю мокрую одежду, снаряжение и сапоги, завернулся в несколько шкур и улёгся около костра, намереваясь положить голову жене на колени, когда она опустится рядом. На его теле было несколько свежих порезов, которые и кровоточили, пока он возвращался, но теперь уже схватились хрупкой корочкой, то и дело лопающейся от движений и выпускающей капельки крови. Все эти раны были не более чем глубокими царапинами. Мокрый же он был, очевидно, потому, что прямо в одежде плавал в реке.
- Нужно развесить вещи - сохнуть, - говорил солдат, хватая куски мяса и стараясь жевать помедленнее, - А потом - заняться свежим мясом, и там ещё яйца и луковицы. Но ты сначала иди сюда, - попросил он, - Как у тебя тут? Никто тебя не пугал? Нет, сперва надень доспех, потом - иди сюда.
Эррил одной рукой стащил с шеи и протянул жене монетку - его могли выследить, и он не забывал о максимальном обеспечении безопасности любимой ни на секунду.
- Доспех нужен на случай, если кто-то меня успел выследить - я торопился к тебе и не очень много кружил. Но надеюсь, что обойдётся.

Тайре кое-как удалось в последний момент справиться с волнением: когда вымокший до нитки муж спустился в их жилище, она умудрилась не кинуться ему на шею, судорожно стискивая и сплошь покрывая лицо поцелуями (ох, чего это стоило!), а ограничилась лишь крепким, но кратким объятием, тотчас же отступив в сторону, чтобы дать ему возможность избавиться от одежды и оружия. Как только она увидела свежие порезы на его теле, пришлось бороться с новым приступом. Однако, Тайра твёрдо вознамерилась держать себя в руках: она, хоть и не знала точных планов Эррила этот счёт, но подозревала, что, стоит ей раскудахтаться, это только лишний раз напомнит солдату, насколько ей здесь не место. Как при Ардане, вякать что-то вроде: «я – такой же солдат!», уж точно не стоило. Может, если бы Эррилу не пришлось уже несколько раз спасать этому «солдату» жизнь, рискуя собственной… Тогда – да. А так – не стоило.
Поэтому, утайкой сделав пару глубоких вдохов-выдохов, девушка спокойно, без возражений взяла протянутый Эррилом артефакт, нацепила на шею, споро облачилась в доспех и плюхнулась коленями в песок рядом с бывшим кентурионом.
Она не сразу заговорила: сначала, как будто проявляя удивительное хладнокровие, наклонилась и поцеловала любимого, улыбнулась, помогая ему устроиться головой на её коленях, привычным уже жестом запустила пальцы в его волосы. На самом деле Тайра ждала, чтобы убедиться, что и голос не станет подрагивать от страха:
- У меня здесь весь день тишь да гладь. Кхм, а у тебя… «Выследить»?.. Ты прямо на них наткнулся? - она, слегка нахмурившись, глядела на свою руку, которой продолжала перебирать пряди волос на его голове. По крайней мере, её саму это занятие изрядно умиротворяло, - Расскажешь?..

Эррила сильно клонило в сон, но мужчине было жалко терять на него время. Ему хотелось побыть с Тайрой - казалось, будто он не видел её много недель.
- Нет, не наткнулся, - начал он, - Я их искал нарочно. И нашёл. От присяги-то нас никто не освобождал, верно? - усмехнулся он и, не поднимая головы, потянулся за новым куском мяса. Ему очень хотелось выпить чего-нибудь крепкого, но об этом теперь приходилось только мечтать.
- Правда, мага нашего спасти не успел, - Эррил сообщил это так же невозмутимо, как и всё остальное. Удивительным здесь было то, что Тайру не убили сразу, а начали избивать. А в обратной ситуации - насколько бывший кентурион успел понять - как раз не было ничего необычного.
- Так что теперь снова начнут прочёсывать лес, будь очень осторожна и готова встретиться с ними в любой момент, ага? Сейчас солнце сядет - и опять пойдём купаться. Хочешь купаться?
И он, жмурясь, словно гепард, поёрзал головой на коленях жены, наслаждаясь её близостью, её пальцами в своих волосах и её лаской.

Ворон расправился с мясом, ещё шире развернул крылья и, постояв так пару секунд, попробовал взлететь. Поднявшись и спланировав на каминную деку, он потоптался там какое-то время, осваиваясь, но было слишком тесно и не за что уцепиться, и птица перемахнула на книжные полки. Там, впрочем, тоже не предполагалось пространства под крупного ворона, и тот всё никак не мог обосноваться.
Эррил понаблюдал за этими метаниями, открыл дверцу одного из шкафов, и ворон, взмыв к потолку, устроился на этой дверце, довольный и сытый, сунул голову под крыло и задремал. Полянин покончил с бритьём и стал умываться. Пора было работать - предстояло наверстать вчерашний день и приступать к сегодняшнему.

«Господи, что я здесь делаю?!» У Тайры всё-таки сдали нервы: слишком невыносимым было ощущение зияющей пустоты внутри и снаружи. Она сжалась в кресле, спрятав лицо в ладонях.
— Почему бы вам просто не вернуть меня домой? Я же как-то сюда попала... Я нормально жила, не трогала никого — что вам от меня нужно? Какое вы право имеете забирать меня и изгаляться? Что я здесь делаю? Жду, пока надо мной очередной... психологический эксперимент будут проводить? Или потом электричеством начнёте испытывать, я не знаю... У вас что, совсем ничего человеческого нет? Мне всё равно, насколько я тут «опасна» или просто неприятна, насколько вы меня ненавидите. Я сюда не стремилась, я хочу обратно домой, к родителям. Найдите себе кого-нибудь другого поглумиться!
До неё с новой силой доходило, что она вообще одна посреди чужих и враждебных людей, и она едва ли не задыхалась от ужаса. Что она такого сделала им? Что она сделала, чтобы вывалиться из своей жизни?
— Это же не загробный мир? А? Мама...
Она с силой запустила пальцы в волосы, так, будто собиралась вырвать их совсем. Слёз, страха и злости в ней было столько, что она, казалось, вот-вот захлебнётся.
Больше всего ей хотелось сжаться в одну точку и раствориться.

Эррил выпрямился, повернулся к Тайре и некоторое время прохладно смотрел на неё, думая о чём-то и весь замыкаясь в непробиваемую, веющую холодом скорлупу.
- Если бы я мог - я бы сейчас же вернул тебя домой, - спокойно сказал он, - Я тебя не забирал, и мне от тебя ничего не нужно. Я постараюсь помочь тебе вернуться к родителям. Обещать ничего не могу, но сделаю всё, что в моих силах.

Тайра увидела, что его ледяной и непроницаемый взгляд несколько расфокусировался, и в тот же миг поняла, что её не существует больше в виде телесной оболочки. Сознание оставалось нетронутым, но тело в одну секунду "размазалось" молекулами в пространстве комнаты. Эррил двинул бровью, вытер руки и вышел. Его эти магические игры не интересовали, к тому же он сказал всё, что хотел.
Девушка же тем временем ощутила, что здесь рядом есть кто-то ещё. Чьё-то присутствие ощущалось, словно мощное дыхание огромного, всё поглотившего существа.
- Прекрати истерить, овца, - прозвучал низкий, отдающий в хрип, издевательский голос. Он даже не "прозвучал"... Тайра просто в один миг получила знание об этом голосе и о его словах и интонациях... как будто перестроилась структура момента.

— Прекрати говорить со мной человеческим голосом, жывотное, — то ли мысленно, то ли ещё как-то «отозвалась» Тайра, стараясь одновременно как-нибудь разглядеть себя со стороны и понять, что случилось.
Местные чудеса сейчас бесили до зубовного скрежета.
— А за «овцу» в моих краях клюв набок сворачивают.

- Я сказал, прекрати истерить. Овца клонированная. - отчётливо и раздельно повторил невидимый собеседник, и Тайру на секунду пронизал такой разряд дикой боли, что после него казалось каким-то даже счастьем отсутствие оформленного и сконцентрированного тела, которому в прежнем виде, наверное, было бы гораздо хуже.
- Ты настолько тупая, что разговариваешь с вороной? - в низком голосе звучала ядовитая насмешка и глубочайшее презрение, - Тогда преврати себя в использованную прокладку, как этот кретин из Америки, - на это способна даже ты - и не путайся в магическом эфире.

— А вот с этого места поподробнее, — прошипела бы Тайра, если бы могла шипеть от боли. — Кто ты? Где кретин из Америки? Зачем он превратил себя в прокладку?

- Заткнись, - коротко перебил этот некто после первого же вопроса. Хотя Тайра могла бы поклясться, что и все её остальные слова дошли до адресата, - Я здесь не для того, чтобы отвечать на идиотские вопросы. Собери свой ливер обратно.

Тем временем девушка поняла, что и сознание постепенно расплывается и размывается по комнате - сосредоточиться становилось всё труднее...

Девушка вернулась в свой родной облик - и ощущение чьего-то незримого присутствия вокруг мгновенно пропало.

Однако вместе с ним пропало и что-то ещё... или наоборот, появилось... какое-то странное чувство, будто то ли время не идёт, то ли сама Тайра как-то остановилась во времени и пространстве... И понадобилась какая-то ужасно долгая секунда, чтобы понять, что вокруг всё меняется с невероятной скоростью...и комната в ДоСе в Городе Трёх Рек, и вся школьная территория, и сам Город Трёх Рек... Полыхнуло зарево, уши заложило от грохота и визга, и какого-то отвратительного скрежета... в комнату вломился Эррил, в руках у него уже были неизвестно откуда взявшиеся мечи... и в комнате он был далеко не один... Несколько человек окружили сидящую на полу Тайру, закрыли её своими спинами... Эррил, по-прежнему с голым торсом и дико ускоренный... Кто-то высокий, седовласый, в дорогом, сверкающем доспехе, а рядом с ним - какой-то сельский паренёк с поросшими волчьей шерстью шеей и головой... И ещё один - тоже высокий, полукровка, полудревлянин-полусолеец, десантник Тридцатого Легиона, с такой же ускорялкой, как у Эррила... И ещё кто-то в полевой форме десанта Тридцатки, отражающей всё вокруг, с двуручным мечом в руках... И над Тайрой небо, стремительно выползающее из-за взорванной крыши, было прикрыто какой-то женщиной, сражающейся прямо в воздухе...

А за ними - за этим кругом - творилось какое-то месиво из размазанных гигантскими скоростями клинков и медленно-медленно ползущих арбалетных болтов... И там под чужими сапогами был Нор Ирис с размозженным животом, а с другой стороны - Ини с перерезанным горлом, так что её растоптанная голова казалась почти совсем отделённой от тела...

- Не вздумай магить! - ворвалось в сознание сразу несколько голосов, принадлежащих непонятно кому.

Ощущение реальности происходящего пропало уже насовсем. Кое-как отслеживая изменения вокруг, она не успевала ни удивляться, ни бояться как следует. Иногда даже не успевала осознавать наверняка, что видит. Перед ней будто прокручивали ленту, где картинки мелькали одна за одной, не оставляя за собой ни связной истории, ни какого-то правдоподобия — только отдельные фрагменты, которые безэмоционально фиксировало сознание и складывало в память, чтобы когда-нибудь потом извлечь на свет и проанализировать.
Сейчас это были непонятные и смутно неприятные кадры — щёлк-щёлк-щёлк, — сменяющие друг друга.
Не вздумай... это ей? Это она — «не вздумай»? Не вздумай что?..
Она закрыла голову руками, будто загораживаясь от удара и, конечно, даже не помышляя о том, чтобы что-то делать.

Оглушительно звенели и сыпались на пол отбиваемые болты... Они плыли в воздухе настолько медленно, что если бы их не отбивали Венгард, селянин и десантник с двуручником - то мегаускоренных и не воспринимающих низкие скорости Эррила и полукровку просто нанизало бы на стальные стержни. Полыхало всё сильнее и ярче, и кожу уже обдавало испепеляющим жаром, словно вокруг разверзлась исполинская печь. Тайре показалось, что у неё занялись волосы, но в магическом спектре она видела, что это не так... Эррил рванул свой ошейник и в момент избавился от него, одним мысленным приказом отправляя металлический шнурок в небытие...
- Гальберн!!! Вниз!!! - проорал волчешерстный, и полукровка в ответ на этот крик молниеносно "нырнул", уходя от летящего в голову топора, от которого только что увернулся бывший император.
- Артём, защиту на всех!!! - это уже прилетел приказ от сциентистки, дерущейся над ними, и весь их маленький отряд, включая защищаемую девушку в серединке, накрыло непробиваемой магической защитой, неуязвимой ни для мечей, ни для арбалетов, ни для вражеской магии, полной того самого хаоса, который Тайра обнаруживала и в своей собственной сигнатуре.

То, что творилось вокруг, разум отказывался воспринимать взаправду. ...Компьютерная игра — вот на что это было похоже больше всего. Точно — она спит и ей снится, что она попала в игру.
Почему-то теперь стало лучше получаться наблюдать за всем, что происходит, и хаотичное мельтешение, вспышки и удары вокруг начали складываться во что-то осмысленное.
Она отмечала, по-прежнему не отдавая себе отчёта в том, что «смотрит» не глазами, как и от чего защищаются люди, и впервые ей пришло в голову постараться разглядеть, кто на них нападает.
Это игра, — напоминала себе она, — как будто она попала на арену с игроками не своего уровня, и теперь могла только пытаться уследить за их действиями и действиями противника, понимая, что самой ей ловить тут нечего — разве что дождаться, пока её походя не прихлопнут, — и тогда придётся досматривать бой с точки респавна. А может, выбывание с поля боя означает возвращение домой? Главное — не думать, что точки респавна может не быть.
Пусть всё просто прекратится. Она до боли сжала голову, пригибаясь ещё ниже. Пусть всё прекратится, и она окажется дома...

Не вставая с пола, Тайра взглянула вверх сквозь растопыренные пальцы (ладони к лицу она прижимала машинально: казалось, что от жара вот-вот обгорят ресницы с бровями) и как можно «громче» подумала:
- Почему «не магить»? Я могу помочь!

Не успела девушка додумать своё предложение помощи, как её ощутимо тряхнуло, но не в физическом плане, а в магическом - будто бы по всей её сигнатуре прокатилась мощная волна, исходящая от мага-десантника с двуручным мечом. Ещё мгновение - и Тайру с разных сторон накрыло двумя рухнувшими телами: Эррила, которого догнали сразу четыре метательных ножа рау, и волчешерстного парня, которому топором раскроило незащищённую голову.
Ещё одно крохотное мгновение спустя, от того же обладателя двуручника со скоростью мысли распространился магический удар, чем-то похожий на сотрясшую тайрину сигнатуру волну. Удар этот на глазах преобразовался в мириады водяных спиц, пронизывающих изнутри головы аниму, прошивающих всё внутри их мозгов и шлемов и оставляющих вместо противника кровавую кашу изуродованных тел.
Несколько рау бесследно исчезли. Однако другие смогли защититься от удара - и тоже исчезли, получив, по-видимому, приказ об отступлении.

Ещё не успев испугаться, не позволяя себе испугаться, не давая себе даже осознать случившееся, Тайра бросилась магически разглядывать повреждения — прежде всего чтобы убедиться, что всё поправимо, что не может быть настолько серьёзно, что этого просто не может быть. Она высвободилась из-под тяжести и склонилась над Эррилом — сейчас она неспособна была обращать внимание на что-то ещё.
Нужно было только убедиться, что всё поправимо, что глаза её обманывают.

Первое, что бросилось виталистке в "глаза", - она никогда прежде не видела такого рода повреждений. Артефактное оружие рау не оставляло шансов, уничтожая не просто физически и физиологически, - оно стирало и переписывало саму историю поверженного, заставляя его неминуемо погибнуть, чтобы потом столь же неминуемо быть восстановленным у пегасских некромантов.

Морянка сверху опустилась вниз и неторопливо огляделась, отмечая гибель всех противников и прикидывая потери своих.
- Твоя помощь в том и была, чтобы не магить, - негромко проговорила она девушке. Её потряхивало от адреналина.

Венгард тем временем с досадой пнул поверженного паренька с волчьей шерстью вместо волос и щетины, перешагнул через него и, вбросив мечи в ножны, исчез.

Десантник-полукровка опустился на колени рядом с Тайрой, аккуратно уложив тело селянина рядом с Эррилом, готовый в любую секунду помочь Тайре подняться.

Дрожащим маревом мигнула плёнка портала - и на месте сражения появилось несколько имперцев.
- Да-а-а... - протянул один из них - миллькурион разведки, оглядываясь по сторонам, - Работёнки хватит на четверых... Начальник, надо бы расценки повысить! - легкомысленно воскликнул он, и Тайра узнала его голос - это был Баргард Пантера собственной персоной. Креационист обнялся с морянкой.
- И сам справишься, - буркнула она.
- Живы? - продолжал Пантера жизнерадостно.
- Не совсем, - спокойно бросила разведчица и повернулась к бритоголовому солейцу в штатском, направившемуся было к убитым защитникам Тайры, - Н-назад. Займёшься остальными. А этих двоих, Артём, переправляй в Овражье. И девушку тоже. И там ещё сестра Эррила - её не забудь.

Девушку вдруг снова пронизала дикая боль, заставляющая сгибаться и съёживаться, как от высоковольтного электрического разряда.
Прямо перед глазами Тайры взметнулся тёмно-вишнёвый плащ, пузырящийся и бьющийся под порывами ветра - или под злыми ударами, - словно чёрная кровь из пробитой аорты. В почти рассеянном сознании всплыли какие-то отрывистые звуки, напоминающие короткие щипки басовых струн... Звуки эти становились всё выше, звонче, и наконец к Тайре пробился неизвестный голос, немного заглушая сумасшедшую боль и постепенно приобретая чьи-то интонации:
- Ярослава, это всего лишь разборка свихнувшегося мага... с теми, кто пытается его утихомирить! - по тембру было даже не понять, мужчина или женщина говорит, - Зачем ты здесь? У тебя разве нет более важных дел, чем присутствие при этой гнусной сцене? Тебе что - не хватает своих забот? Твой муж полагает, что ты умерла! Он с ума сходит от безысходности и одиночества! А ты тут смотришь как заворожённая на чокнутого придурка, готового весь мир слить в помойку из-за своих комплексов. Зачем??!

Появления нового голоса оказалось достаточно, чтобы зафиксировать в одной точке хотя бы маленький кусочек своего «я». Как будто в глубокой воде, выше, чем по горло, умудряешься нащупать дно самыми кончиками пальцев, тянешь голову вверх — и дышишь, дышишь судорожно, пока можешь. Только вместо воды у неё была боль: беспощадная, обездвиживающая, пожравшая, кажется, её тело и теперь доедающая сознание.
Хватит. Если она не закроется хоть как-нибудь, то её в конце концов смоет, сотрёт. Следующего приступа Тайра наверняка не выдержит. Даже не вспоминая конкретные опыты, а просто пользуясь знанием, уверенностью, что она это может, Тайра начала возводить вокруг себя защиту. Ей хотелось заполучить самый плотный, самый непроницаемый кокон на свете. Такой, что весь мир к ней мог бы безуспешно прорубаться хоть неделю, но её саму бы он никак не стеснял.
Она каким-то краешком себя фиксировала, что говорил ей голос. «Ярослава» — это не свои, не близкие. Отвечать было некогда, да и неизвестно, что бы из этого вышло. Может, её пытаются выманить историями про мужа. А если и правда пытаются, если тратят на это время сейчас — значит, она кому-то здесь может помешать.
Она здесь для того, чтобы было, к кому и куда возвращаться.
Если только у неё получится сейчас, если она сможет крепко встать на ноги и оглядеться — тут же отыщет Венгарда и остальных и все силы бросит на то, чтобы не дать их «утихомирить».

- Ты не можешь сделать защиту, за которой спрячешься от самой себя, - снисходительно заметил кто-то. - Ты — сгусток Хаоса, Ярослава. Мы все — твои адепты. Мы — часть тебя... которую вот-вот разметают по небытию! Не бросай нас на произвол сумасшедшего, который по нелепой случайности обрёл безграничное могущество. Прошу тебя, Ярослава!

Тёмно-вишнёвый угол венгардового плаща, тяжёлый, словно смёрзшийся ковёр, но при этом беспощадно бьющийся под бешеным ледяным штормом, шарахнул Тайру в висок. Её смело как пушинку, размалывая в кашу и размазывая... Хотя что тут было размалывать, если всё равно ничего нет, кроме заслоняющей всё и вся боли да ещё обращённого к ней, то и дело прерывающегося крика... Впрочем, нет, был ещё оглушительно хлопающий вишнёвый плащ.

- Это - не боль, - низкий голос перекрыл всё, и Тайра мгновенно поняла, что по-прежнему остаётся вцепившейся что есть силы в ту область существующего, которая обозначалась для неё этим голосом.
- Вот - боль, - безжалостно продолжал Венгард. И сознание Тайры ухнуло куда-то, не в силах справиться с тем, что накатило на разрываемую хаосом девушку. Это невозможно было хоть как-то описать; Тайру накрыло неосознаваемым ужасом от того, что каждый нерв, каждую клеточку словно растёрли и сожгли, и она была вынуждена вновь и вновь, какое-то бесконечное количество мгновений переживать это... Всё смешалось здесь - невыносимое отчаяние выброшенного на сушу кита, сломавшей ноги лошади, лишённой крыльев птицы... исчезновение того, что составляло самую твою суть, что было единственным смыслом твоего существования и одновременно твоим главным инструментом и твоим высшим достижением. Всё физическое и материальное благополучие, которое могли бы предложить взамен, меркло перед этой утратой, которую мозг отказывался осознавать.
И когда - всего лишь через мгновение - демонстрация окончилась, Тайра поняла, что не помнит ничего из озаглавленного "Вот - боль", кроме одного: всё остальное по сравнению с этим - ничтожнее комариных укусов. Наверное, пережитое в этот миг будет возвращаться в кошмарных снах... Возможно, опасение повторения этого когда-нибудь сведёт с ума пережившую это девушку... Но теперь Тайра только понимала, что Венгард только что показал ей нечто, чего ей больше никогда-никогда не хочется переживать, и по сравнению с чем вся эта пронизанная свирепой ледяной крошкой равнина - сказочный, благословенный край.

Девочка не двигалась и продолжала с любопытством рассматривать Варка.
- Привет, - весело и тихо пробормотала она, - Я не умею заблудиться, - девочка засмеялась звонким смехом, будто зазвенели крохотные колокольчики, - Я здесь живу.
Она немного подумала, нахмурив бровки, и снова улыбнулась.
- А ты кто? Ты не заблудился? Что это такое? - она быстро ткнула пальчиком в сторону сигаретной пачки, - Почему у тебя такая смешная котомка? Откуда ты идёшь? Что такое супермаркет?

Юрий был на сто десять процентов уверен, что про супермаркет он не говорил ни слова. Он почти не удивился. Нет, не то, чтобы ему каждый день попадались маленькие девочки, живущие в лесу и читающие мысли. Просто удивляться сегодня совершенно не получалось. Границы возможного раздвигались с такой скоростью, что слово "невозможно" теряло смысл. Правда где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что вечером, когда съехавшая крыша вернётся на место, ему придется очень долго осознавать происходящее.
А что такое телепатия - знаешь? - отчётливо произнося про себя каждое слова, с улыбкой подумал Варк.
Привычным движением скинул рюкзак на обочину, уселся сверху - так, что его лицо оказалось практически на одном уровне с лицом девочки.
- Я - Юра... Заблудился? Похоже на то. Это ты не умеешь заблудиться, а я умею, да ещё как! Хочешь, научу? - А может наоборот, я наконец нашёлся? А заблудился лет двадцать назад? Варк негромко рассмеялся и, задумчиво уставившись на сигаретную пачку, продолжил, - А это отрава, вредная до ужаса. Давай не будем о ней... - пачка отправилась в карман штанов, - Иду, по-видимому, оттуда... - парень коротко кивнул на предполагаемый восток, - Супермаркет - это такое специальное место, в котором добывают еду, но иногда теряют маленьких детей. Тогда их приходится спасать и возвращать несчастным родителям. А чего такого смешного в моём рюкзаке? - с этими словами Варк запустил руку в одни из карманов рюкзака. На языке вертелись куда более важные вопросы вроде "чёрт побери, где я?", "где ты здесь живешь, в лесу?", "откуда ты вообще узнала про супермаркет?" и тому подобные. Но задавать их сейчас было рано. Почему рано? А Бог его знает, рано и всё тут. - Кстати, а у меня чай есть, вкусный, - парень наконец нашарил в рюкзаке небольшой термос и извлёк его наружу, - Будешь?

Девочка засмеялась ещё веселее и доверчиво забралась к парню на колени.
- Там же просто листики, - проговорила она, - Как и здесь, - девочка указала на термос, - Совсем не отрава. Ты меня не можешь научить заблудиться. Это лучше я тебя научу как не заблудиться. А ты меня научи, что такое телепатия. А зачем же они теряют детей там, где добывают еду? Чтобы детки поели? Рюкзак? Смешной, - безапелляционно констатировала Юрина собеседница. Она болтала босыми ножками и выжидательно смотрела на термос. По-видимому, слова у неё мешались с мыслями, и многое из того, что девочка обращала к Варку, он просто не слышал, поскольку читать мыслей - по крайней мере пока - не умел.
- И слово смешное - "рюк-зак", - девочка улыбнулась, - "Рюк-рюк", как зяблик! - она снова засмеялась, - Рюкзяблик... Вот так это слово и получилось. Только оно совсем не похоже на зяблика...

Варк слушал девочку, с трудом сдерживая смех. Всегда восхищался умению детей сходу придумывать нелепые, абсурдные, но по-своему очень логичные объяснения всему подряд, особенно идиотскому (и никакой логике в принципе не поддающемуся) поведению взрослых.
- Теряют не зачем, а почему, к сожалению. Потому что долб... - Варк оборвал себя на полуслове, вернее, на полумысли. Как же, оказывается, сложно разговаривать с ребёнком, который читает мысли. Парень невольно усмехнулся. Даже думать приходится вежливо. - Кхм... В общем, потому что люди часто бестолковые, и при каждом удобно случае теряют что-нибудь нужное. Кто-то детей, кто-то совесть, я вот, видишь, сам потерялся, целиком.

- Дзень добры, Варк... - сонно пробормотал парень, потягиваясь.
Делая короткую зарядку и потягивая затёкшие за ночь мышцы, с удивлением осознал, что не помнит ни одного сна. Странно, обычно хотя бы пара сновидений утром вспоминалась - видимо, вчера и правда устал. Проспал, небось, часов десять. Ну и ладно, раз меня до сих пор не разбудили, значит никому я пока не нужен. Натянув штаны, парень как был, босиком, пошёл в гостиную и, сунув в зубы незажжённую сигарету, принялся быстро собирать завтрак. На столе Варка, впрочем, уже ждали, накрытые тонким полотенцем - нарезанный ломтиками копчёный окорок, свежевыпеченный хлеб, квас, красное вино, солёные огурцы и жареные грибы в каком-то белом соусе вроде сметанного, а также небольшой кувшинчик свежего мёда.
Хм...творог, шоколад. Надо будет выяснить, где здесь кухня, и договориться по поводу сыра и мяса. Утро без бутербродов это не утро... Когда в камине уже грелся чайник с молоком, Варк, наконец, прекратил бегать по "квартире" в поисках то того, то сего и спокойно закурил. После чего открыл окно и, удобно пристроив локти на подоконник, высунулся наружу - не столько чтобы не дымить в апартаментах, сколько чтобы узнать, насколько уже проснулось остальное население замка.
Едва окно оказалось открытым, в комнату ворвалась лавина утренних звуков. Короткие, отрывистые команды, гомон, смех, грохот фургонов, ржание лошадей, мычание коров, плеск воды, крики петухов и т.д. Судя по всему, было около десяти утра. В каменно-деревянном дворе оказалось белым-бело от солдат в белой форме.

- А не так уж и поздно... - обрадовался Варк, глядя на занятых своими делами солдат, - А вот меня, кажется, здесь уже считают алкоголиком, - тут же пробормотал он, заметив стоящее на столе вино, на которое до этого не обратил, спросонья, внимания. Солёные огурчики, вино - с похмелья очень неплохо бы пошло... Тоже американцы слухи распустили, что ли? Bears, vodka, balalaika...
Затушив сигарету, парень заварил себе какао (перед этим, правда, не удержавшись от соблазна и приложившись-таки к вину) и принялся за еду. Хлеб с мясом и грибы - что ещё может быть нужно.
Вино было отменным, впрочем, как и всё остальное. Юноша наслаждался естественной пищей без красителей, консервантов и генетически НЕ модифицированной сои.
- Так, - с трудом отрываясь от завтрака, подумал Варк, - Теперь - душ, и вообще знакомство с местным санузлом... интересно, кстати, неужто у них тут и сортир на магии работает?.., потом быстро привести себя в божеский вид - и можно заявляться к товарищу главнокомандующему за дальнейшими указаниями.
Парень задумчиво провёл рукой по подбородку.
- Бриться, пожалуй, не буду. Пока и так сойдёт, - решил он и, быстро сбегав в спальню за всевозможными предметами гигиены (как раз пригодилась зубная щетка, всегда валявшаяся в рюкзаке как у того хиппи из анекдота), и, закрывшись в сауне, стал приводить себя в порядок. Биогенетический закон, как известно, утверждает, что живое существо в процессе онтогенеза повторяет все формы, свойственные его предкам. У самого Варка была гипотеза, что часть этого пути, примерно от первых позвоночных и собственно до homo sapiens, человеку свойственно проходить из раза в раз, каждое утро.

- У вас что, поголовная срочная служба на двадцать лет? - снова удивился Варк.
- И всех призывников, опять-таки, отправляют в горячие точки? - парень положил сигареты на стол и недоверчиво посмотрел на собеседника, - Хотя я, конечно, охотно поверю, что с распределением мне может не повезти, конечно. Удача, - Варк усмехнулся, - вообще крайне непостоянная вещь. И, переходя к конкретике... - он последовал примеру толстяка и ловко отрезал себе кусок свинины, - Если я соглашусь, какого плана карьера меня ожидает? Имея в виду специальность. Я пока не понял, чем у вас здесь занимается разведка - некоторые наблюдения подсказывают, что ваша деятельность несколько отличается от функции разведвойск моей родины...

Алат со вкусом разделывался с поросёнком.
- Да, поголовная срочная служба, вы уловили самую суть дела, милейший, - кивнул он, вытирая салфеткой жирные пальцы, - Ну, не на двадцать, конечно, поменьше... А что до горячих точек, то туда, разумеется, направляют не всех. Единственных сыновей в семье, или же тех мужчин, у кого жена в данный момент ждёт ребёнка или кормит грудью, или тех, кто не способен служить в горячей точке из-за физического недуга, - туда не посылают. Но вы, голубчик, не подходите ни под одну категорию. Так что год обучения - и либо рубежи Империи, либо рубежи Аниму, смотря какая военная ситуация будет в это время. Сейчас Империя не воюет ни с одним государством, но это перемирие очень зыбко, и я бы даже сказал, что перемирие существует лишь на бумаге. Я вас не пугаю, голубчик, я предоставляю вам полную информацию, поскольку в моих интересах, чтобы вы работали на нас добровольно и с охотой, а не из-под палки. Что до вашей карьеры, то не могу пока точно назвать вам специализацию - всё по той же причине - мы ещё не исследовали ваши задатки и вероятные способности. Но думаю, что из вас получится классный сциентист, то есть маг, сфера деятельности которого - разум противника: интеллект, память, сознание, всё, что касается работы коры больших полушарий головного мозга.
Он бросил салфетку на стол и, склонив голову набок, некоторое время строго смотрел на неё, будто ожидал, что она сейчас начнёт безобразничать.
- Впрочем, разобраться в приблизительном направлении вашей деятельности мы можем попробовать прямо сейчас, - сообщил он, увидев, что Варк доедает свинину, - А потом перейдём к мороженому. Как вам такая идея, голубчик? - алат весело посмотрел Варку в глаза и улыбнулся.

- С этого и надо было начинать! - неожиданно легко рассмеялся парень, - Учитывая степень Вашей осведомленности, господин алат, я практически уверен - Вы в курсе, что именно эта профессия и интересует меня больше всего. Это что, профессиональная тактика ведения переговоров в вашей конторе? - он хитро улыбнулся, - Обходительность, затем лёгкое, но однозначно воспринимаемое давление, затем снова "пряник". И всё это с очень точным выбором момента смены тактики! И козыри в смысле информации, открываемые постепенно и в выбранные моменты, - продолжая улыбаться, Варк восхищённо покачал головой, - Если это всё было запланировано, склоняю голову, господин алат. Настолько грамотных переговорщиков я у себя на родине встречал единицы, при том что мне приходилось работать с совсем не последними людьми в этом деле, - юноша сделал небольшую паузу, бросив в рот последний кусочек свинины, и продолжил, - Профориентацию я бы предпочёл пройти прямо сейчас, конечно. А вот перед мороженным, если Вы не возражаете, я бы еще устроил небольшой перекур, - Парень, удобнее расположившись в кресле, взглядом указал на лежащий на столе Dunhill.

- Смею надеяться, - невозмутимо заметил алат, - Что вы в будущем окажетесь куда более хорошим переговорщиком и вообще разведчиком.
Он поднялся.
- Идёмте, я по дороге объясню вам ход дела, - острый взгляд разведчика скользнул по шее Варка, убеждаясь, что антимагического ошейника там нет, - Уладим эту неясность, а потом - перекур и десерт.

- Надо будет просить повышения, - невесело улыбаясь, бормотал Варк, - А то что за фигня, честное слово: ещё не алат, а спать уже некогда.
Он снял с полки первый том "Теории магии". Полистал - в основном, с целью понять, удастся ли продраться через местный академический язык, а во-вторых, в поисках ссылок на более специальные издания, посвящённые сциентистам и моционистам. Продраться не удавалось. Книга изобиловала терминами: спектр, линия, поле, волна, поглощение, отражение, противодействие, шаг, центр, связка, ключ, слепок, кодировка, и множество других, употреблявшихся в новом и абсолютно неясном контексте. Однако в ссылках - а затем и среди имеющихся в замковой библиотеке книг - нашлись труды по сциентизму и моционизму. У некоего Вангарда Чертополоха был очень хороший, понятный и живой язык в изложении, и здесь имелись его монографии по всем специализациям, в том числе - "Мемористы, рационалисты, интеллики - зачем так сложно?" и "Магия движения: увидеть пегаса и умереть".
- О, вот это интересно, - улыбнулся парень, тут же схватив обе книги.
Следующие полчаса ушли на то, чтобы по многочисленным ссылкам (боги, как же не хватает Гугла!) найти книжки, после прочтения которых можно будет разобраться в "Общей теории магии". Академический многотомник, напоминающий о беззаботной универской жизни, вызывал у Варка не просто любопытство, а чуть ли не слюноотделение, и расстаться с идеей в нём разобраться парень никак не мог. К тому же пьяному, как известно, лужа по колено, а море и того ниже, поэтому в своих силах прочитать и понять что угодно - было бы желание - Варк не сомневался.
Из библиотеки он вышел, бережно неся перед собой толстую стопку книг, аккуратно завёрнутую в плащ.
Теперь предстояло решить следующую задачу, а именно дойти до портала и вернуться в лагерь. Тут самоуверенность изрядно подвела поддатого рядового - к порталу он добрался через три перекура, пять разговоров с солдатами (начинавшихся вопросом "Иде я нахожусь?") и две остановки на то, чтобы с матюгами собрать падающие из рук фолианты.
Наконец оказавшись в лагере (никогда, НИКОГДА не ходить через портал пьяным. Премерзкое ощущение!), парень героически доковылял до палатки, не рассыпав стопку источников знаний и не перепутав свою палатку с чужой, и забрался внутрь. Убрал вещи, забрался в спальник и уже почти заснул - но в последний момент тяга к знаниям, подкрепленная верой в собственные силы, победила, и Варк, вытащив "Мемористов, рационалистов и интелликов", углубился в чтение. Первые полчаса читать было тяжело - неожиданно нахлынули воспоминания об учёбе в школе, об универе, о науке... - но потом парень неожиданно для себя так втянулся в процесс, что ни на воспоминания, ни даже просто на отслеживание времени внимания не хватало. Когда рядовой, наконец, одумался и, отложив книгу, отправился спать, небо уже начинало светлеть. Интересно, как бы так проспать подъём, чтобы никто не заметил, - только и подумал Варк, закрывая глаза. Заснул он мгновенно.

Проснулся Варк - как и весь военный городок - в шесть утра. И больше заснуть не мог, хотя и очень хотелось.
- И почему социалисты по утрам не включают жизнерадостность? - удивился парень, неохотно вылезая из спальника.
Поняв, что заснуть больше не удастся, он первым делом высунулся из палатки - покурить.
- Хотя просто не могут, наверное. Слишком уж это противоестественно - радоваться по утрам.

Меньше всего на свете Юрию хотелось просыпаться. Когда на лицо упали первые солнечные лучи, парень только зажмурился и, крепче прижав к себе Лирэн, зарылся лицом в её соломенные волосы. Но заснуть больше не получалось. К тому же спросонья в голове вертелось множество вопросов разной степени странности. Где я? Почему-то первой мыслью было, что он где-то дома, в Москве... но в следующий момент Юрий вспомнил, что он уже почти неделю как полянин Варк из Лисиной Норы, а сейчас еще и рядовой XXVIII легиона. И находится, соответственно, в лагере этого самого легиона... Магический фон, послушно развернувшийся в восприятии, давал возможность довольно-таки сносно ориентироваться, да и просыпающееся сознание декуриона наконец позволило отделить от сна реальные воспоминания о том, что происходило этой ночью. Хотя для реальности это всё казалось слишком, невозможно прекрасным. Кроме того, воспоминания принадлежали одновременно Варку и Лирэн, что неожиданно привело к следующему - ещё более безумному - вопросу. Кто я?.. Ну, я не Лирэн, потому что она лежит рядом... значит, я все-таки Варк. Хотя я уже четвёртую ночь практически не сплю, так что скорее всего я - полулегат Мит. Декурион наконец открыл глаза, по-кошачьи потянулся и поднял голову, разгоняя сонный бред. Нет, я всё-таки не Мит. Мит - он толще раза в четыре. А ещё он всё и про всех знает, а я наоборот, - тихонько рассмеялся парень, окончательно просыпаясь.
- Лирэн... - почти неслышно выдохнул он, легонько касаясь губами уха девушки. - Милая, чудо, давай просыпаться?
Губы короткими, лёгкими поцелуями скользили по шее Лирэн. Просыпаться ещё было можно, а вот вставать и куда-то идти казалось просто невозможным подвигом.
- Надо расползаться по палаткам, а то завтрак проспим. Да и в конюшню не ровен час кто-нибудь наведается... - Варк убеждал скорее себя, чем древлянку. И убеждать получалось из рук вон плохо - мозгами полянин понимал, что сейчас разумно делать, но руки и губы отказывались повиноваться и делали что-то совершенно не то. Ну, вернее, очень даже то - но не то "то", которое можно было бы считать разумным. Ну что я за хреновый сциентист... - огорчался декурион, гладя Лирэн по волосам и делая вид, что не слышит гремевшего на весь лагерь подъёма, - Себя убедить - и то не могу!

В комнату с лестницы вошёл ещё один солдат, которого звали Райданом. Увидев происходящее, он обнажил меч.
- Увести в камеру, - проговорил Бересклет.
И в ту же секунду клинок Райдана оказался возле горла Фила, а Гилл схватил арестованного за руки, и на запястьях Фила сомкнулись наручники. Солдат у двери тоже быстро вынул меч.
- Вперёд, - коротко бросили Филу из-за спины, и опять послышался шелест извлекаемого оружия. Райдан развернулся и зашагал к лесенке, а Гилл слегка подтолкнул арестованного вслед за ним.
- Вызывай разведку, - коротко распорядился Бересклет, обращаясь неизвестно к кому.

Фил остался на месте.
- В камеру я не пойду. Моё благородное происхождение не позволяет мне подчиниться этому приказу. В то же время, я готов подвергнуться допросу и даже одобряю ваши действия, как отвечающие интересам безопасности города. До сих пор, как видите, я не чинил вам препятствий. Даю слово чести, что дождусь представителей вашей разведки в любом помещении, пребывание в котором не будет позором для человека моего положения. К тому же, как я понимаю, этот ошейник, одетый на меня, сможет сдержать меня лучше любых запоров.
Всё это говорилось совершенно спокойным голосом, на чистейшем английском. Но Фил всё же не удержался и добавил фразу на русском.
- Так у вас обращаются со всеми ограбленными путниками?

Солдат, стоявший у двери, вышел.
Райдан остановился, и Бересклет кивнул ему, оскалившись и поднимаясь из-за стола.
- Благородное происхождение? - издевательски поинтересовался он, сделав шаг к Филу.
Гилл засмеялся.
- И к какому же благородному роду вы изволите принадлежать, наиуважаемейший господин Филипколлинз? - продолжил офицер. - Не могли бы вы предъявить мне доказательства своего благородного происхождения?

- Конечно. И позволю себе вас поправить. Филипп - это моё имя, Коллинз - фамильный титул. У меня при себе пропуск в королевскую сокровищницу и ключ от фамильного замка. Этого будет достаточно?
По-русски Фил говорил значительно медленнее, обдумывая и подбирая слова, а также стараясь правильно составить их в предложения.
- Насколько я знаю, моя страна до сих пор не имела дипломатических отношений с вашим городом, поэтому я легко прощаю вам недостаточные знания в области благородных семейств нашего королевства.

Тут уж все трое - офицер и солдаты - не выдержали и загоготали в голос.
- Потрясающе, - проговорил Бересклет, не сдерживая смеха. - И что же это за страна? Окажите любезность - просветите нас, невежд. А вы - уж не дипломатические ли отношения с нашим городом желаете установить? От лица руководителей нашего города заявляю, что мы все - польщены оказанной нам честью.
Он вернулся за свой стол, постанывая от хохота, и жестом предложил Филу сесть на скамью у стены. Гилл и Райдан стонали от смеха.
Вошёл тот солдат, который провожал сюда Фила, кивнул офицеру и снова вышел - наверное, вернулся на осмотр стремящегося в Яблоневый Цвет транспорта.

- Надеюсь, - всё ещё посмеиваясь продолжил Коррэлдар Бересклет, - обыск не уронит вашего царственного достоинства. Такой уж у нас порядок... Нам же - далеко до вас, благородных господ...
При этих словах офицера солдаты прямо-таки заржали.

Фил сохранял полное спокойствие.
- Страна называется Америция, сюда я попал никак не по дипломатическим делам, а спасаясь от напавших на королевский обоз бандитов. А что касается обыска, то конечно же я не буду против. Всё, что касается безопасности, не может уронить чести благородного господина.
Вытащив из кармана портмоне собственноручно, Фил дал себя обыскать. В карманах нашлись два носовых платка, один в кармане пиджака, другой в кармане брюк, кроме того при себе оказались водительские права, магнитный ключ от мерседеса, визитница с собственными визитками и визитками наиболее важных клиентов, а также связка ключей от дома, с брелоком, открывающим гараж и отключающим сигнализацию. Всё остальное находилось в портмоне, которое Фил не выпускал из рук.

- Ох, надо бы мне на старости лет заняться собственным образованием, - заметил Бересклет, вызывая новый взрыв смеха солдат.

Скреплённые за спиной наручниками кисти никак не могли препятствовать тому, что Гилл просто вынул портмоне из рук Фила, по-видимому, посчитав, что именно для этого Фил его и достал. Кроме того, с Фила сняли его цепь, оба кольца, браслет и часы и аккуратно и бережно сложили всё изъятое на столе.

- Раздеть бы его, - проговорил Гилл, тщательно ощупывая Филу спину.
- И так видно, что не пегас, - буркнул Коррэлдар, усмехнувшись.

Фил сцепил зубы.
- Значит так, господа пересмешники. Хорошее отношение вы, видимо, не понимаете. Верните мне мой кошель.
Тут Фил показал головой на портмоне.
- А также все украшения, свидетельствующие о моём статусе. В противном случае я снимаю с себя всякую ответственность за понесённые вами в будущем наказания вследствие непочтительного отношения к благородному господину. В нашей стране давно уже отменены телесные наказания за подобные провинности. Однако, думаю, сумма, присуждённая вам судом, окажется столь значительной, что солдаты пойдут на опыты нашим магам, а вы, офицер, лет десять будете сидеть на хлебе и воде, отдавая все ваши доходы мне в уплату вашего долга. Я не желаю больше разговаривать здесь. Немедленно верните мне мои вещи, снимите с меня наручники и проводите к офицеру, уполномоченному вести допрос.
Коллинз уже давно завладел сознанием Фила, и вот ярость прорвалась. Неведомо откуда взявшаяся уверенность, что его страна не позволит издеваться над своим гражданином даже в таком мире, твёрдо укоренилась в сердце Фила. Он не позволит какой-то тупой солдатне унижать его человеческое достоинство.

Солдаты расхохотались бы громче, если бы могли. Постанывая от смеха, они встречали каждое новое предложение Фила взрывом этого постанывания, но на большее уже способны не были. У Гилла от хохота началась икота.

Коррэлдар, посмеиваясь, рассматривал изъятые у Фила вещи, не трогая их.
- Не беспокойтесь, господин Коллинз, - с напускным достоинством ответил он. - Вам всё вернут в целости и сохранности, если не сочтут эти предметы опасными для граждан Империи. Вы забыли, возможно, огорчившись после ограбления, что вы - не в своей стране. Вы - в другой стране, в моей стране, - Бересклет закусил уголок рта с сочувствующе-насмешливым выражением лица. - В городе, который является стратегическим объектом. В контрольно-пропускном пункте на въезде в этот город. Говорите со старшим офицером этого контрольно-пропускного пункта.

Сообщив всю эту информацию, Корэллдар замолчал. Солдаты притихли, и только шум повозок из-за двери и окон и икота Гилла нарушали тишину.

- То, чего вы желаете и чего вы не желаете, - спокойно продолжил Бересклет, - меня не волнует. Наручники с вас снимут после того, как убедятся в вашей вменяемости и безопасности для окружающих, а также выяснят цель вашего пребывания на территории нашей страны. А также то, по какому праву вы, находясь в нашей стране, оскорбляете офицеров и непочтительно относитесь к солдатам, которые эту страну защищают. Уверяю вас, что как только это всё разъяснится - я уверен, в вашу пользу - вам будут немедленно возвращены вещи и свобода перемещения. А пока что вы - под арестом. И я не отправил вас в камеру исключительно по вашей просьбе.

Он смотрел на Фила со смесью насмешки, жалости и скепсиса.

Тот просто сочился презрением.
- Варварская страна. Уверяю вас, если бы кто-то из членов вашего императорского двора попал бы в наш приграничный город, то меры безопасности были бы не менее строгими, однако манеры были бы куда более изысканными. Я не говорю о солдатах. Наша солдатня также предпочитает иным методам ведения разговора тычок в зубы или грубую насмешку, но по вашему поведению я никак не мог заподозрить в вас старшего офицера. В таком случае меня вполне удовлетворит, если вы составите подробную опись изъятых у меня вещей, которая будет скреплена двумя подписями - моей и вашей.
Фил горько усмехнулся.
- Это не будет казаться вам чрезмерным требованием?

- Будет, - скромно заметил Бересклет. - Куда ж мне, грубому варвару, ставить печать рядом с вашей - рядом с печатью одного из членов императорского двора Америции, богатой настолько, что члены императорского двора лично сопровождают обозы и подвергаются разбойным нападениям, вместо того, чтобы нанять в охрану таких профессионалов и в таком количестве, что ни один разбойник - если он в своём уме - не подойдёт к обозу на расстояние полёта арбалетного болта. По-видимому, все варварские народы платят огромные штрафы оскорблённым членам императорского двора Америции, и эти члены в результате просто купаются в деньгах. Ишь, как всё хитро у вас устроено.
Коррэлдар присвистнул.
- А у нас, варваров, всё по-простому. И обозы охраняются, и члены императорского двора не лезут, куда их не просят, и офицеры уважают солдатню. А то - знаете ли - на войне офицер может схлопотать болт в спину от солдатни, на которую он когда-то косо посмотрел.
И Бересклет подмигнул своим солдатам.
- Опись изъятых вещей будет вам представлена немедленно, как только здесь появится разведка с писарями. Бумаги строчить - это их дело. Наше дело - родину защищать, - хмыкнул он напоследок.

Фил в процессе монолога Бересклета кивал головой.
- Что же, всё разумно. Вот только Америция королевство, императора у нас нет, да и меня к членам королевского двора не отнесёшь, я скорее по линии казны прохожу. А обоз с налогами охраняется как следует, вот только магической атаки мы не ожидали. Но, впрочем, я разболтался, остальное я поведаю представителям разведки. А как у нас офицеры к солдатам относятся - не скажу, у нас в семье ни одного офицера не было, мы больше по финансовой линии, на том по преданиям и дворянский титул заработали.
Фил замолчал. Он решил, что сон был хорошим, красочным. Если это, конечно, был сон, но хорошо было бы уже проснуться. Поэтому Фил закрыл глаза и на некоторое время отрешился от действительности. Когда он открыл глаза и перед ним предстала та же картина, Фил поморщился.
- Могу я узнать, как скоро сюда прибудут представители разведки?

- Ай-яй-яй, - огорчился офицер. - Как же это ваши маги проморгали нападение на королевский обоз? Солдат для опытов не хватило? Впрочем, говорить или молчать - ваше право, - посмеиваясь, закончил Бересклет. - Кому говорить - тоже вам решать. Разведка будет в течение четверти часа.

Однако его перебил стук в дверь.

Когда глаза немного привыкли к яркому утру, Славка смогла рассмотреть, что перед фургоном стоит несколько пегасов.
- Does she speak Sulu? - спросил кто-то.
- Nope, - отозвался Орэндир, - Сударыня, - спокойно обратился он к девушке, - Дальше я не могу вас сопровождать, так что вы продолжите путь с этими господами.
Не произнеся ни слова, Славка неуверенно выбралась из фургона. Её лицо имело откровенно зелёный оттенок, а ноги подгибались в коленях. Кажется, у девушки был шок.
Они рассмеялись в ответ на славкино состояние, обмениваясь какими-то фразами, слишком быстрыми, чтобы можно было уловить их суть. Орэндир нахмурился, но остался сдержан, как всегда. Незнакомцы тем временем окружили Славку плотным кольцом.
- Не волноваться, - сказали ей с сильным акцентом, - Плыть. Мы плыть вместе. И тогда всё хорошо. Ардан - всё хорошо.
Помаленьку Славка приходила в себя. Так вот какие они - взрослые пегасы... Да, внушительное зрелище, конечно. Она обернулась к говорившему:
- Куда мы плыть? Где Ардан?
Тот прохладно улыбнулся.
- Ардан - всё хорошо, - повторил он, - Когда... м-м-м... если ты - хорошо. Мы плыть Аниму. Ты - жить в Аниму, всегда, - пегас закончил объяснения и инструкции.
- А с чего это ради я должна жить в Аниму? - Славка удивлённо задрала брови, - Меня там кто-то ждёт? Или я вам тоже... в кабак для развлечения? Что вообще значит "если"?! - она вновь перевела непонимающий взгляд на Орэндира, и к выражению её лица добавилось отвращение, - А и гнусный же вы старикан, господин лекарь... Что вы сделали с Арданом, я вас спрашиваю? - у девушки начала заметно подрагивать нижняя губа.
- No-nope!.. - усмехнулся пегас, - Ты - жить как королева! - многообещающе воскликнул он, - В Аниму.
Он хотел добавить что-то ещё, но ему явно не хватало словарного запаса.
- С Арданом всё будет в порядке, - равнодушно проговорил Орэндир, - Если вы, сударыня, перестанете биться в истерике и будете послушно выполнять всё, что вам прикажут. Вас забирает к себе государство Аниму, где вы будете безбедно и безопасно существовать, ни в чём не зная нужды. Через какое-то время - если всё будет в порядке и аниму убедятся в вашей благонадёжности, - Ардана доставят к вам, живого и невредимого.
Славка сделала глубокий вдох, мысленно сосчитала до пяти и медленно выдохнула.
- Ладно, допустим на секундочку, что я взяла и поверила. Вы мне, пожалуйста, объясните хоть немного ещё - зачем это надо? Что за сложности с переездом? Ну, так, просто, чтобы я больше не истерила и спать могла спокойно... За какие заслуги мне собираются обеспечить... - она хмыкнула, - Королевскую жизнь?
- За то, что вы будете работать на аниму, - Вы... - Орэндир вдруг запнулся, глаза его закатились, и он мешком повалился на поляну.
Воздух распорол оглушительный свист, которому вторили едва слышные всшелёстывания со всех сторон. Пегасы вокруг посыпались в траву, как горох. Закричали раненные лошади. В пару мгновений Славка осталась единственным на поляне существом, стоящим вертикально.

Она так и стояла на поляне, раскрыв рот. Даже если бы за деревьями можно было что-то разглядеть, сейчас в глазах у неё было темно и плясали мушки. Сердце было готово выпрыгнуть и ускакать.
Вдруг Славку кто-то резко дёрнул за щиколотку в сторону, так что она не удержала равновесия и рухнула в траву. В ту же секунду тяжёлое тело в камуфляже навалилось на неё сверху, и девушка услышала хриплый крик:
- Don't shoot! Or I finish her off!!
Отточенной бритвой Славке слегка обожгло кожу на горле.
Охваченная животным ужасом, девушка рванулась было в сторону, но, ощутив у горла лезвие, застыла, не двигаясь. Не то, чтобы она сама догадалась, просто сработал инстинкт самосохранения. Ничего не соображая, она только отчаянно шарила расширившимися глазами по сторонам - сколько удавалось, ибо обзор был совсем небольшой - да цеплялась пальцами за пучки травы. Тот, что сверху, был невыносимо тяжёлым. Очень быстро она ощутила, что вдобавок ко всему с трудом может дышать.

Нсколько секунд ничего не происходило. Потом из леса послышался шелест шагов, и на поляну кто-то вышел.
- Да валяй, - раздался насмешливый голос метрах в десяти, - Прирежь этот балласт, и мы со спокойной душой тебя пристрелим. Всё равно она нам больше не нужна.
Славка почувствовала, как дрогнула рука пегаса у её горла, и как его дыхание стало ещё более сбивчивым и неровным.
- Чего тянешь-то? - усмехнулся Эррил. Славка его не видела, наверное он стоял где-то с другой стороны.

Услышав голос, который сейчас показался прямо-таки родным, Славка ощутила, как паника отступает.
"Давай, давай, - думала она, стараясь, чтобы на лице нечаянно не отразилось её внутреннее ликование, - Он, конечно, купится. Показывать, как ты на меня плевать хотел, у тебя всегда получалось очень убедительно."
Как бы ни было ей до сих пор жутко от холодящего кожу лезвия, надежда на спасение почти переросла в уверенность.
Рука, сжимающая нож у горла, казалось, стала каменной.
И вдруг раздался новый короткий всшелест, и тяжесть, придавившая Славку к земле, стала ещё тяжелее. Однако это не помешало пегасу осуществить задуманное. Помешало ему другое, а именно - кентурион двадцать девятого десантного легиона Эррил. Буквально сметя пегаса со Славки со словами "Не в этой жизни, мразь, тебе лежать на этой девочке!", Эррил сгрёб "девочку" в охапку и вместе с ней откатился куда-то в сторону.
Шелест болтов стал непрерывным шумом, словно внезапно пошёл дождик, а потом на поляну начали выходить люди в тёмном камуфляже, с чёрными и зелёными полосами маскировки на лицах.

- Вот же тормоз! - выругался Эррил, поднимаясь на ноги вместе со Славкой, которую он держал на руках, - Какого лешего ты под обстрелом стоишь, как пенёк!?
Девушка глядела на него, и по лицу её расползалась смущённая улыбка.
- Так ведь это... я ведь... - не договорив, она захихикала. Видимо, пережитое потрясение так причудливо отразилось на её состоянии.

- И правда быстрые, сволочи, - нервно прошептал Варк.
После очередной, снова не увенчавшейся успехом, попытки внедрения рядовой обратился к Клеверу. Мысленный "голос" звучал виновато и вопросительно:
- Господин полумиллькурион, полноценный контроль я обеспечить не смогу. Возможно, задержать или отвлечь, и то не уверен, с какой частотой...
- Ясно, - ответил Клевер, - Значит, следите за командиром. Как только начнёт ставить портал - задерживайте или отвлекайте, но не дайте им уйти. Нам нужно выиграть не больше тридцати секунд, рядовой. Вероятнее всего, он попытается поставить портал сразу, как только прибудет Орэндир. Но есть возможность, что задержится для чего-нибудь. Тогда у нас появится время для подготовки, но момент постановки портала не будет ничем маркирован. Однако его нельзя упустить. Если портал возникнет - то мы уже ничего не успеем сделать.

В охваченную мысленным взором Варка зону ворвался новый объект. Точнее, сразу несколько объектов.
- Понял, работаю, - коротко бросил рядовой.
В голове лихорадочно проносились варианты возможных действий, но это все были эксперименты, которые запросто могли и не сработать - последнее, что сейчас хотелось бы Варку. Поэтому парень сосредоточился на мыслях и намерениях пегасского командира, прислушиваясь к тому, что тот собирается делать. Тем временем к поляне двигались новые участники, которых Варк, сосредоточенный на пегасе, видел словно бы боковым зрением. Одна из фигур вызывала одновременно восхищение, зависть и страх. А заодно и просто непонимание - людей с лошадьми рядовой, помня доклад Ардана, ожидал, а вот пегас с ними был сюрпризом. Впрочем, ими пусть занимаются остальные - самому Варку было более чем достаточно и одного-единственного пегаса, которого постоянно приходилось изучать, пытаясь влезть все глубже и глубже в его намерения.

К поляне подъехал белый военный фургон. Послышались голоса, зазвучал английский язык, но не привычный, а с каким-то странным акцентом. Вроде бы сердито спрашивали, почему так долго... Рядовой видел, как пегасы устремились к фургону.
- Does she speak Sulu? - спросил командир у Орэндира.
- Nope, - отозвался тот, - Сударыня, - спокойно обратился он к человеку в повозке, - Дальше я не могу вас сопровождать, так что вы продолжите путь с этими господами.
Никаких признаков устанавливаемого портала Варк пока не замечал. Он с интересом наблюдал за диалогом. Рядовой сосредоточился на командире пегасов и его собеседнике. Варк по себе знал, как сложно (по крайней мере людям) говорить, но при этом сохранять невербальность мышления, и надеялся, что в момент разговора разобраться в планах пегаса будет реальнее, чем когда бы то ни было ещё.
Варку в своём текущем состоянии было сложно осознать это в полной мере, но он боялся. Правда, боялся не как в смертельно опасной ситуации, а скорее как перед экзаменом, к которому толком не подготовился. Оставалось только порадоваться, что все эти волнения на эффективность рядового в общем-то не влияли - будь он в нормальном состоянии, всё это беспокойство не оставило бы парню ни единого шанса на своевременную реакцию. А пока шанс - как Варк искренне надеялялся - был. Лишь бы только не пропустить мысль этого пегаса...

- Не волноваться, - сказал тем временем командир с сильным акцентом, - Плыть. Мы плыть вместе. И тогда всё хорошо. Ардан - всё хорошо.
- Куда мы плыть? Где Ардан?
- Ардан - всё хорошо, - повторил командир, - Когда... м-м-м... если ты - хорошо. Мы плыть Аниму. Ты - жить в Аниму, всегда.
Пегас закончил объяснения и инструкции. Рядовой увидел, как он стал мощнее вбирать в себя информационные потоки реальности.
- А с чего это ради я должна жить в Аниму? - спрашивала девушка, - Меня там кто-то ждёт? Или я вам тоже... в кабак для развлечения? ...Что вообще значит "если"?! - она немного помолчала и добавила, - А и гнусный же вы старикан, господин лекарь... Что вы сделали с Арданом, я вас спрашиваю?
- No-nope!.. - натянуто усмехнулся пегас. Девушка ему мешала, - Ты - жить как королева! В Аниму.
Он хотел добавить что-то ещё, но ему явно не хватало словарного запаса, и задумавшись над этим, командир пегасов одновременно проверял зрительные образы, мелькавшие при этом перед глазами Варка, словно прокручиваемая на высокой скорости киноплёнка.
- С Арданом всё будет в порядке, - равнодушно проговорил Орэндир. Видимо, он понял, что командиру пегасов не до пленницы, - Если вы, сударыня, перестанете биться в истерике и будете послушно выполнять всё, что вам прикажут. Вас забирает к себе государство Аниму, где вы будете безбедно и безопасно существовать, ни в чём не зная нужды. Через какое-то время - если всё будет в порядке и аниму убедятся в вашей благонадёжности, - Ардана доставят к вам, живого и невредимого.

- Похоже, готовится портал, - выдал в "эфир" рядовой, сосредотачиваясь. Уверенности, что он сможет отличить постановку портала от какого-нибудь другого действия, не было, но попытаться было можно. Скорее всего, сейчас крылатый моционист остановится на каком-нибудь одном кадре - проблема в том, что пауза может оказаться слишком короткой, чтобы её заметить... Варк ожидал от пегаса любого активного воздействия на информационное пространство, задействующего перебираемые там "пейзажи" и выглядящего нетипично - как выглядит постановка порталов "изнутри" парень ещё не видел, но на обычные физическими действия она уж наверняка не похожа. План был прост - как только в голове пегаса появиться такое намерение, затормозить его, задержать, насколько получится, одновременно дав отмашку Клеверу. О том, что будет, если Варк промахнётся и примет за постановку портала какое-нибудь куда более безобидное действие, он предпочитал не думать. И так ведь понятно, что ничего хорошего...

Девушка на поляне помедлила.
- Ладно, допустим на секундочку, что я взяла и поверила. Вы мне, пожалуйста, объясните хоть немного ещё - зачем это надо? Что за сложности с переездом? Ну, так, просто, чтобы я больше не истерила и спать могла спокойно... За какие заслуги мне собираются обеспечить... - она хмыкнула, - Королевскую жизнь?

Варк вдруг сообразил, что он видит эту девушку... Вот она - перед ним... короткие, тёмные волосы, измученное, бледное лицо, искажённое непониманием, тревогой, страхом, самыми отвратительными предчувствиями... И сразу понял, что командир, несмотря на уверенность в ментальной защите висевшего на груди артефакта, - маскировался и думал всё это время о вещах, вовсе с порталом не связанных. Перенос в Аниму мог осуществиться в любую секунду! Командир лишь ждал, когда Орэндир немного отойдёт от пленницы, чтобы не прихватить его случайно вместе с остальными.

- Повезло мне. И правда, какой дурак на Плюке правду думает?.. - пронеслось в голове Варка. И он тут же обратился к Клеверу короткими, рублеными "фразами": Уйдут, как только Орэндир отойдет от девушки. В случае опасности, думаю, уйдут вместе с ним. Скорее всего смогу отсрочить переход.
Думать о том, как это ему удалось так удачно подстроиться к пегасу, можно было потом. А пока важно было, как с этой удачно свалившейся на голову (буквально) информацией работать. Ожидая ответа полумиллькуриона и не переставая следить за происходящим глазами пегаса, Варк попытался разобраться, как в сознании последнего будет выглядеть команда на переход. Варк искал любой "якорь", по которому можно будет отличить активацию портала от других действий, используя ту связь, которая неожиданно появилась между ним и сознанием пегаса. Судя по всему, команда на переход в сознании противника должна была выглядеть не более, чем желание этого самого перехода.

- За то, что вы будете работать на аниму, - говорил тем временем Орэндир, - Вы... - он вдруг запнулся и мешком повалился в лесную подстилку.

Сейчас, когда что-то явно начинало происходить, пегас мог захотеть перенестись в любой момент - и главной целью Варка было заметить это желание и успеть заменить его на какое-нибудь другое, которое сможет отвлечь его на необходимые Клеверу тридцать секунд - от желания выслушать всё-таки девушку, если разведчики не проявят себя, до желания дать отпор противнику - если разведчики, наоборот, засветятся.
Рядовой ощутил стремление противника немедленно унести ноги отсюда, и отреагировал практически рефлекторно, переключив командира на девушку, он отменил установку портала и...

Воздух распорол оглушительный свист, которому вторили едва слышные всшелёстывания со стороны поляны. Пегасы там посыпались в дёрн, как горох. Закричали раненные лошади. В пару мгновений пленница осталась единственным на поляне существом, стоящим вертикально, но не единственным, сохранившим относительную ясность мышления.
Как и понимал Варк, большего он пока сделать не успел - пегас сообраражал слишком быстро. Девушку снизу дёрнули в сторону, и она, не удержав равновесия, плюхнулась в траву.
- Don't shoot! - заорал командир одновременно из трёх точек: с поляны, из сознания Варка-сциентиста и из сознания самого пегаса, - Or I finish her off!!
Рядовой физически ощущал в ладони рукоятку ножа, замершего у горла вжатой в лесную подстилку заложницы.
- Полумиллькурион? - вопросительно прошептал Варк, не двигаясь.
Клевер немедленно отозвался, так же, шёпотом:
- Девушку берегите.

Держать пегаса оказалось не так уж трудно. Он явно был дезорганизован, растерян, испуган и разозлён. Ни о каком сотрудничестве, правда, речи явно не шло - ненависть к людям зашкаливала, и единственное, что удерживало пегаса от казни заложницы, - это страх за собственную жизнь и понимание того, что она - его единственный, ничтожный шанс. Так что желание бросить нож тоже было равносильно добровольной сдаче, отвергнутой Варком как вариант несколько секунд назад. Однако всё же рядовому удавалось держать противника в нерешительности, благодаря страху и панике последнего.

Потом на поляну двинулся кентурион Эррил.
- Да валяй, - раздался его насмешливый голос, - Прирежь этот балласт, и мы со спокойной душой тебя пристрелим. Всё равно она нам больше не нужна.
Рядовой почувствовал, как мысли пегаса заметались стаей вспугнутых птиц.
- Чего тянешь-то? - продолжал десантник, давая Варку возможность получше настроиться.

- Понял, - выдохнул рядовой и прикрыл глаза, сосредотачиваясь.
Пегас, видимо, что-то почувствовал. Рядовой ощутил, как его - пегаса - мышцы стали словно каменными. А в следующую секунду противник окончательно сообразил, что на него явно воздействуют ментально, несмотря на артефакт, и хотел было немедленно привести свою угрозу в исполнение...
Но полумиллькурион, читавший в сознании Варка - а значит, и пегаса, - словно в открытой книге, немедленно это понял и дал отмашку Эррилу.
Десантник со словами "Не в этой жизни, мразь, тебе лежать на этой девочке!" молнией бросился на противника.
Раздался новый короткий, уже слышимый прежде, всшелест, и командир диверсионного отряда отключился от происходящего.
Эррил сгрёб "девочку" в охапку и вместе с ней откатился куда-то в сторону.
Арбалетчики спустили тетиву ещё несколько раз, но это уже было лишним. Клевер спокойно поднялся с земли.

Содержимое

Историческая магия в огромной степени отличается от всех остальных разделов как раз тем, что позволяет развить любой предмет и любое действие до желаемого результата. То есть, по сути, это единственный способ достигнуть желаемого естественным путём. То есть самым надёжным, самым действенным и самым неразрушимым впоследствии путём.
"При наблюдении за магией пегасов, при их обучении я понял, что историческая магия - самый консервативный вид магических взаимодействий, а потому - самый стойкий и не поддающийся течению времени. Собственно говоря, вся историческая магия и направлена на то, чтобы остановить или замедлить сам ход времени. Чтобы противостоять тем изменениям, которые неизбежно разрушают всё вокруг нас и создают что-то новенькое. Разумеется, как и во всех других случаях, магия движения работает и в обратную сторону - ускоряет время, направляя при этом изменения в нужное, требуемое русло. И таким образом историк достигает того же, чего и артефактник, и боевик, и натуралист, но с гораздо большей естественностью - а потому и с гораздо большим изяществом.
Когда я наблюдал, как действуют магией пегасы, я понял, что их задача - не столько задать магическое действие, сколько отсечь от этого действия всё лишнее. Можно сказать, что каждый акт исторической магии - это в миниатюре повторение всей мировой истории, только в усечённом, урезанном виде - затрагивая только то, что интересует мага-историка. Поняв это, я осознал, почему пегасы так страшатся любых изменений в окружающей нас материи. То, что люди встречают широко открытыми глазами и закрытой кольчугой грудью, то, что кентавры воспринимают как закономерный ход событий, а единороги полагают вообще самой естественной формой бытия, - для пегаса представляет собой жуткое перетряхивание всех основ мира. Историческая магия - это магия того, как оставить всё так, как есть. Или развить всё до идеального состояния - и потом оставить в таком вот неизменном, идеальном виде. Если бы в мир пришёл когда-нибудь сверхсильный маг-пегас - мир мгновенно достиг бы совершенства и после этого умер бы. Поскольку только смерть оставляет всё застигнутое ею - в неизменном виде."

Содержимое

Общепринятая классификация делит сциентистов на мемористов, рационалистов и интелликов, отвечающих, соответственно, за память, разум и понимание, однако Чертополох категорически не соглашался с этим и утверждал, что одно без другого не существует, а стало быть и разделять - глупость. "Покажите мне рационалиста, не затрагивающего память! Или интеллика, не обращающегося к разуму!" - восклицал Чертополох. "Когда я был у кентавров, и они рассказывали мне об этой классификации, я видел - по их системе обучения, - что классификация эта - чисто номинальна, и служит исключительно для распределения ролей на студенческих практических занятиях. У нас же её возвели в один ранг с разделением стихийников на геистов, фламистов, аэристов и аквалистов. Или с разведением виталистов на гербалистов и анималистов. А это в корне неправильно! Если каждый из стихийников работает со своим, ничуть не похожим на другие, состоянием вещества, по своим законам, по отдельным методикам, если гербалистов и анималистов отличает такая же пропасть, какая разделяет растения и животных, то мемористы, рационалисты и интеллики работают с одним и тем же объектом, одним и тем же методом и - строго говоря - с одним и тем же результатом. Только называются по-разному. Потому что так - красиво. Да ну что вы! Ведь не выделяют же подспециализации в моционизме. А ведь можно было бы! Например, портализм, телекинесизм, эволюционизм, геронтизм, ювенилизм, и ещё массу красивых слов можно было бы придумать или подсмотреть у кентавров. Я же повторял, повторяю и буду повторять, что разделение моционистов - чепуха и разделение сциентистов - такая же чепуха.
Основной принцип работы сциентиста связан с проникновением в чужое сознание. И этому сознанию, и этому сциентисту, абсолютно не важно выделить отдельно память или - ещё того глупее - высветить понимание. Уж с пониманием-то вообще бы постыдились. Что есть понимание как не синтез памяти и рационального действия? Не имея в памяти фактической начинки и не умея оперировать этими фактами - ничего не поймёшь. Так - спрашиваю я вас - чем занимаются интеллики? Тем, что мешают или, наоборот, помогают этому синтезу? Нет. Нет! Они действуют или на память - стирая то, что объекту не следует понимать, или на разум - мешая обращаться к памяти. Да и то, строго говоря, именно на память разума, а не на сам разум, поскольку на разум, как мы увидим ниже, воздействовать вообще нельзя. Всех интелликов и рационалистов скопом можно отправлять к мемористам - и не ошибётесь!
Говорят, что разделение существует для облегчения процесса обучения. Однако это утверждение - такая же чепуха, как и всё остальное! Никакого облегчения не происходит, а вовсе наоборот - сознание бедняги-студента совершенно запутывается в попытках понять разницу между мемористом и рационалистом, а магистр с умным видом продолжает с упорством, достойным лучшего применения, твердить, что мемористы работают с памятью, а рационалисты - с разумом, искренне полагая, что таким образом он всё несчастному ученику разъяснил.
Когда я читаю в университете лекцию по сциентизму, я сразу вижу, кто станет толковым магом, а кто - просто впустую тратит своё и моё время. После лекции ко мне обычно подходит пять-семь человек, которых интересует вопрос: какая же всё-таки разница между мемористами, рационалистами и интелликами? Они обычно очень стесняются, они считают себя тупыми и непонятливыми - ведь весь остальной курс беззаботно отправляется в буфет, твёрдо усвоив себе эту элементарную вещь! А на сама деле - это самые умные и остропонятные из всех, тонко улавливающие самую суть предмета. Потому что никакой разницы и нет! И тот студент, который к третьему курсу любого магического факультета ещё не задался этим вопросом, может уверенно забирать документы и уходить, потому что его уровень - школа, и в магическом университете ему делать нечего!
Подумайте сами - вам говорят: рационалисты работают с разумом, с мышлением. Они могут внушить какие-то мысли. Но позвольте! Ведь это тот же самый меморизм! Только обратный процесс, с обратным знаком: вместо стирания информации из памяти вы добавляете информацию в память, вот и всё!"

Пояснялось, сто принципы работы любого сциентиста строятся на манипуляциях с памятью. Что суть сциентистской деятельности сводится к выбору куска информации для работы, выявлению пути к этому куску и влиянию уже именно на этот выявленный путь. Таким образом мемористы могут стереть из памяти любые знания - устраняя путь к ним; интеллики - обеспечить понимание: ввести нужную информацию в мозг и обозначить путь к ней, а рационалисты - внушить какую-то мысль.

Содержимое

Содержимое

Содержимое

Содержимое

Содержимое

Содержимое

- Да и наверное надо бы забрать наши шмотки там оставшиеся... Впрочем, я вообще не знаю, как лучше поступить, может, стоит вообще отправиться к миллькуриону сообщить о диковатом поведении Венгарда? - Артём ещё толком не привёл в порядок мысли и от этого говорил весьма рассеянно, хотя и довольно вольготно. Только сейчас он сообразил, что неплохо бы осмотреть себя да и Эррила на предмет ранений, ведь магия вернулась, а значит, что можно попытаться всё быстренько заделать.

Эррил кивнул, и они зашагали к одному из гигантских костров, горевших ближе к середине городка. Там слышались развесёлые пьяные крики, смех, самое разнообразное пение и визги маркитанток. Вообще, до противоположной стороны, где остался мастер, с которым Артём жаждал договорить, им предстояло шагать часа два.
Полянин грустно посмотрел на пустой чехол от своего арбалета, ещё раз сплюнул на ходу и, приближаясь к веселью, оживлённо завертел головой в поисках бара. Разжившись выпивкой, рядовые неторопливо направились в следующий пункт своего маршрута. Склады и палатки артефактников, разумеется, встречались и ближе, однако Артём собирался продолжить разговор, а Эррилу было всё равно, куда идти за новым оружием.
- А смысл сообщать миллькуриону? - рассуждал полянин по пути, - Отсюда Венгарда всё равно не уберут - некуда уже. А здесь... ну, накажут, сошлют на какую-нибудь конюшню неделю дежурить. Думаешь, он от этого сильно подобреет?

Лагерь дышал, как огромный организм. Артём как-то до этого и не задумывался об этом, а ведь и правда - здесь в палатках жила чёртова прорва народу, он, наверное, и не видел столько никогда в одном-то месте, тем удивительнее была для рядового эта встреча.
- Да вообще пёс его знает, что на него нашло! Ясен пень, что не подобреет, и это как раз меня и беспокоит, как-то неприятно осознавать, что рядом шныряет вполне себе вооружённый и вполне качественно владеющий оружием тип, желающий тебя убить. Тут что, тюрьмы нет? Я как-то полагал, что за попытку убийства сажают в тюрьму, - Артём тщательно подбирал слова, стараясь избегать фраз типа "У вас здесь", "за решётку" или ещё каких-либо жаргонных или показывающих его обособленность по отношению к окружающим, - До наступления осталось всего-ничего, и как-то я рассчитывал спокойно хотя бы отдыхать после занятий. ...Ладно, что уж там, - Артём сдела пару длинных глотков и с удовольствием крякнул, протягивая Эррилу бутылку, - Ты оказался там как нельзя вовремя, спасибо тебе! ...В общем, тренировка получилась неожиданной, но с другой стороны, когда ещё получится пофехтовать с особой императорских кровей? Правда, подозреваю, что мы с тобой приобрели сегодня пожизненный абонемент - и теперь при любой встрече!.. - всё же Артём старался шутить, больше всё равно ничего не оставалось.

Эррил фыркнул в ответ на слова "что на него нашло".
- Если что и нашло, то лет эдак пятьдесят назад, - хмыкнул он, - Чем лично ты ему не угодил - я не знаю... Может, дорогу не уступил, когда он со шлюхи слезал, или уступил, но не расстелил ковровую дорожку... или расстелил, но на ней оказалось совиное пёрышко... - спиртное и пережитое сказывалось на бывшем кентурионе, и он тоже становился веселее и разговорчивее, - Какая попытка убийства! - расхохотался полянин, - Мужики не поделили чего-то... Тут если бы всех сажали за такую "попытку", то вся Тридцатка бы уже куковала по каторгам. А она и так вся - только что с каторги.
Эррил с благодарным кивком забрал бутылку у сослуживца и тоже с удовольствием припал к горлышку.
- Я ждал-ждал, - пояснил он, отдышавшись после смеха и водки, - И понял, что ты опять увяз в магических экспериментах. Помня твою просьбу - останавливать, если увязнешь, - пошёл тебя искать, - полянин снова усмехнулся, - Правда, я не думал, что увяз настолько глубоко.
Эррил с удовольствием погрузился в разговор о только что пережитой драке. Артём понимал, что до появления на сцене полянина, он держался исключительно на рефлексах, привитых умницей-Залесс. Держаться в глухой обороне против Венгарда они позволяли, хотя и недолго. Когда же появился Эррил, на Венгарда уже напали некие существа, которые отвлекли его, да и биться против двоих противников Венгарду было тяжелее, хотя и не ненамного: примерно как отпинываться от двух царапающихся котят вместо одного.
- Было похоже, что ему кто-то сильно мешал... - задумчиво говорил полянин, тоже прокручивая в голове моменты боя, - Твоя работа?

Вперёд идут штрафные легионы?
- Вся с каторги? А мне как-то казалось, тут сорвиголовы со всей Империи, так сказать, отчаянные добровольцы, как-то я сам себя таковым считал... Хотя, конечно, очень большой вопрос: не окажись я здесь - пролетел бы я мимо эшафота?.. - эта мысль Артёму не нравилась, и он предпочёл поскорее залить её добрыми глотками. Выпить было и вправду приятно, однако же бой, хоть и был недолгим, сил на него ушло немало и рядовой начал зыркать по сторонам, в поисках очередной увеселительной площадки, намереваясь разжиться там закуской (хорошо прожаренная ляжка баранины или говядины была бы в самый раз, но и от копчёности Артём бы не отказался, равно как и приятного куска ароматного хлеба под это всё). Волноваться совершенно не хотелось, главное было - всё же поглядывать по сторонам, дабы не наступить ни на кого, ну и случайно не вляпатсья ещё разок в Венгарда.
- И не говори, "увяз" - не то слово, я бы сказал "вляпался", - Артём весело гоготнул, - Пуууфффф, если бы моя... мешали-то ему, скорее всего, уж убить-то нас точно, но и помогал ему кто-то однозначно! Я ничерта не мог поделать, вообще! Нет, я не скажу, что великий маг, отнюдь, я на самой начальной ступени магического развития, но там я был слеп как новорожденный котёнок! Просто вообще абсолютно ничего не мог поделать, а ведь я даже предвкушал, чёрт возьми, как, скажем, я взлечу в воздух, и Венгард будет беситься внизу, не в силах мне что-то сделать, - рядовой ехидно улыбнулся, представляя эту картину, - Однако же ничерта подобного! Одно хорошо: "спасибо" пегасам, - Артём ещё раз усмехнулся, - утром меня научили, даже надеясь на магию, всё же готовиться и к бою на мечах, а то этот дикий раскромсал бы меня вообще безоружного.

- Зачастую это – одно и то же, - заметил Эррил в ответ на ремарку про сорвиголов и каторгу и кивнул, когда Артём упомянул про эшафот. Как он сам оказался в Тридцатке, Эррил не распространялся – у него не было никакого желания вспоминать обстоятельства, приведшие к тому, что он стал рядовым этого Легиона.
Жареного мяса на любой вкус, так же как и хлеба, и чеснока, и перца, и хрена, и горчицы, и томатов, и сметаны... было в достатке в маркитантских палатках около костров. Парочка быстро обзавелась закуской, и жизнь, добытая с таким трудом, стала совсем замечательной.
Выслушав выкладки Артёма про возможность, точнее – невозможность, взлететь на воздух со всеми вытекающими последствиями, Эррил мрачно улыбнулся.
- Он бы не бесился внизу, это точно. Арбалет-то у него оставался, да и подручными предметами он швыряется очень неплохо.

Впереди замаячил штаб их миллькурии. А вскоре показалась и палатка артефактника. Там по-прежнему горел свет. Вокруг никого не было. Мастер, очевидно, закончил починку пострадавшей за день амуниции, потому что со склада не доносилось ни звука. А если и доносилось что-нибудь, то сразу заглушалось ором и смехом от ближайших костров.

- Ну уж если бы мне удалось взлететь, то, я думаю, я бы и повырывать у него из рук оружие мог бы, планом это предусматривалось, - хмыкнул рядовой, наслаждаясь назапланированным вторым ужином. Артём не преминул отметить, что у ночных костров можно качественно и неограниченно питаться, чем намеревался пользоваться в дальнейшем, - Я думаю, нам для начала стоит собрать то, что мы тут раскидали, а потом уже добирать недостающее на складе, - рядовому как-то не очень хотелось второй раз за вечер обращаться за одним и тем же поножем, да и арбалет вроде бы вполне мог остаться целым, а значит, не требовал замены.
Рядовой же в процессе различных перемещений отвлекал себя от переваривания еды и фильтрации алкоголя размышлениями о природе артефактной магии и о том, что эта самая магия, оказывается, прекрасно преодолевает магические... точнее, антимагические... "Хм.. магический антимагический ошейник... прыжок с подвыподвертом... мммдяяя, наверное, разговор с артефактником придётся отложить до просветления... или хотя бы до протрезвения, а то ведь просветления меня-тёмного может и не настать..." В слегка мутных мозгах рядового и в гораздо более мутных его мыслях крутились сравнения картинок преодоления артефактом магического сопротивления ошейника Венгарда и того, как выглядела магическая картинка вокруг ошейников Манру.

- Я в магии не разбираюсь, - заметил бывший кентурион в ответ на пассаж о вырывании оружия из рук.
- Но всё равно считаю, что Венгард не так прост. И то, что он тут такой же рядовой, как мы, ровно ни о чём не говорит. ...Согласен, - кивнул он в ответ на предложение сперва всё собрать, а уж потом идти к оружейнику.

На месте схватки обнаружился и незначительно покорёженный в столкновении с мечами бывшего императора понож, и всё оружие. Правда, арбалет Эррила никуда не годился, так что если понож ещё как-то можно было попытаться починить своими силами, то уж Эррилу-то заглянуть на склад было необходимо. Правда, это также вполне терпело до утра.

- Венгард... Венгард это такой ящик Пандоры... самоходный... Ну, я хотел сказать, не так страшен Венгард, как те, кто его окружают, и я сейчас не про тех, кто тут в палатках сидит, - рядовой хмыкнул, - Он сейчас в ошейнике, что сильно уменьшает его опасность, я даже не возьмусь судить во сколько раз, но во много однозначно. Но ему же кто-то помогал, правда, кто-то и мешал, и помогали и мешали ему такие... силы, что, подозреваю, сам Венгард по сравнению с ними был бы совсем не страшен, так что он вот бродит тут, таская за собой эти силы, - себе на радость, нам на удивление.
Артём понял, что мысли его как-то сильно блуждают и что он уже вполне себе потерял нить собственных высказываний, поэтому притих, сосредоточившись на поиске собственных запчастей. Подняв понож, Артём в задумчивости зачесал затылок, скребя латной перчаткой по шлему: "Ну и чем мне его ремонтировать-то... опять магией, как-то боюсь он не переживёт подобного издевательства... а вообще можно же с Залесс попробовать его починить... Чёрт, ну и денёк, кажется утро было вечность назад, правда, другое утро вот уже совсем скоро, так что баиньки пора по-любому".
Артём повертел в руках понож, оценивая, можно ли вообще его надеть: являться утром к Залесс без поножа он как-то не хотел.
- В общем как ни крути, а мне кажется пора бы и поспать, денёк выдался запоминающимся, - констатировал рядовой и без того известный факт. Намереваясь вместе с Эррилом отправиться в палатку, а заодно размышляя, не встретит ли его там Венгард...

- А мне без разницы, от кого получить сталь под рёбра: от Венгарда или от "сил, по сравнению с которыми Венгард совсем не страшен", - усмехнулся полянин, шагая вместе с Артёмом к их палатке. Соседи мирно спали. Вокруг никого не было видно.
Эррил тихо-тихо открыл полог и заглянул в палатку. Там тоже царили мир и покой. Баргард и Кейда спокойно спали. На свежий воздух вырвался слабый запах перегара.
- Скоро мы потеряем счёт таким запоминающимся денькам, - мрачно улыбнулся полянин и, пожелав сослуживцу доброй ночи, завернулся в свой спальник.

Разведчики уже были метрах в пятидесяти от арочного ансамбля, ведущего под своды Военно-городского управления столицы, когда от белой балюстрады отделилась в их сторону едва заметная тоненькая светлая тень, и тихий голос худенькой шестнадцатилетней девушки негромко и с сомнением позвал из темноты:
- Эррил?..

Когда Эррила окликнули, Тайре даже не понадобилось включать магическое зрение. Отчего-то ей казалось, что она и так прекрасно знает, кому принадлежит голос. Она приостановилась, ожидая реакции мужа.

Разведчик затормозил, одновременно выезжая перед женой и заслоняя её от неожиданной визитёрши. Тайра прямо ощутила, как он весь подобрался, как напряглись его мышцы, готовясь в любую секунду выхватить мечи, и как в полную силу заработала его монетка. У Эррила тоже была версия о том, кого он заметил у себя "на хвосте", ещё выезжая из мещанского квартала, и кого можно было ожидать здесь, зная непреодолимое упрямство всей его семейки. Однако он принимал во внимание и возможные другие варианты вплоть до того, что на Тайру началась "долгожданная" охота. В его правой руке уже был клинок - из-за ускорения было невозможно уследить, когда полумиллькурион его извлёк: просто мгновение назад он был безоружен - и вот уже в его руке тускло поблёскивает меч, взятый на боевую изготовку. Вся дремлющая в нём непонятная и страшная сила поднялась и ощетинилась.

Девочка от столь тёплого приёма чуть слышно ахнула и отскочила назад, запнулась о ступеньку и неловко упала, не сводя испуганного и возмущённого взгляда со всадника, в котором, видимо ошиблась. Откуда же ей было знать, чего в любую минуту ожидал телохранитель "мощного, непобедимого оружия".

- Тайра, кто это? - не оборачиваясь, процедил полянин.
- Твоя сестра! - Тайре явно не удалось скрыть укоризненные нотки в голосе. Она уже спешивалась, чтобы помочь подняться бедной девчушке, - Может, мне вас оставить ненадолго? - уже гораздо мягче спросила она, обернувшись к Эррилу.
Перед девочкой ей стало вдруг жутко неловко: если она обнаружила их здесь, значит, каким-то образом наблюдала за ними от самого дома? И... видела всё, что было на пляже?

К ним уже приближались из военгупра. Полянин неразборчиво выругался, параллельно получил некий менталистский сигнал - и успокоился, убирая оружие в ножны и показывая солдатам, что всё в порядке.
- Не нужно нас оставлять, - бросил он Тайре, тоже спешиваясь и хлопая коня по шее, чтобы тот возвращался. Обе их лошади друг за другом потрусили к близкой конюшне.
- Чего тебе надо? - грубо, нарочито грубо поинтересовался он, когда девочка с помощью магички поднялась на ноги.

Та смотрела волчонком, невольно прижимаясь к Тайре и всё ещё полная возмущения. Подумать только! Родной брат тычет в неё мечом, словно она - какой-то карманник на рынке! Её тоненькие ноздри трепетали, и вся она дрожала от негодования и пережитого испуга.
Эррил понял, что переборщил.
- Лучшего места ты, конечно, не могла придумать, - язвительно заметил он сестре, - Ну, выкладывай, только быстро.
Девочке очень хотелось отвесить наглецу пощёчину, повернуться и уйти, но это желание пришлось тщательно затолкать поглубже.
- Я хочу уехать отсюда, возьми меня с собой в армию! - выпалила она на одном дыхании, продолжая испепелять его непримиримым взглядом.
- Что?! - Эррил едва не задохнулся от такого бесцеремонного нахальства и эгоизма, а потом издевательски расхохотался, - Маркитанткой?
Девочка вздрогнула, словно от удара хлыстом, кровь бросилась ей в лицо.
- Да хоть и маркитанткой! - запальчиво крикнула она, - Какая тебе печаль?!
Эррил, всё ещё не успокоившись от хохота и, похоже, уже не особо вникая в её слова, подошёл, взял сестру за предплечье и, кивнув Тайре: "Идём", потащил девочку в управление.
- Отпусти! - запищала та, безуспешно пытаясь вырваться и упираясь, - Ты ничего не понимаешь! Меня тут выдадут замуж, а я не хочу!
- Туда тебе и дорога, - отозвался полянин на ходу.
- Я его не люблю, понимаешь ты это своей тупой башкой?!
Эррил остановился, схватил сестру за плечи, заставил смотреть ему в лицо и гаркнул:
- Лучше штамп на задницу, чем болт в кишки! Ты своей острой башкой это понимаешь?
- Тоже мне, заботливый брат нашёлся! Не надо делать вид... тебе же плевать на нас всех!
- Ну вот - не настолько, - процедил полянин сквозь зубы, снова неуклонно двинувшись к зданию, - Так что тут у тебя ошибка в расчётах, детка.
- Лицемерный наглец! Мерзавец! Ненавижу тебя! - она едва успевала за ним, к тому же приходилось ещё и упираться, - Я убью себя, слышишь?! И ты будешь виноват!
У ступеней широкого крыльца Эррил остановился.
- Перестань орать, - прошипел он девчонке, потом поднял голову и отыскал глазами Тайру, - Жди меня здесь. Отвезу и вернусь. ...Рядовой! Свежую лошадь, быстро.
- Слушай, - Тайра не выдержала и обратилась к Эррилу, - Погоди, пожалуйста. Ну что ей делать в шестнадцать замужем за каким-то нелюбимым мужиком? Ей так всю жизнь изломают! - Тайра предупреждающе выставила руку, чтобы он не перебивал. - Я знаю, что на войну — не выход и что ей там ещё и не то изломают. Ну должны же быть какие-то ещё в промежутке решения, в конце концов! ...А ты! - Тайра повернулась к девчонке и теперь с укором глядела на неё, одновременно изучая: так ли она глуха к магии, как её брат и отец? - Вы что всем выводком с родителями делаете? Вас оберегают, как умеют, и есть от чего. А вы своими... кхм... «радикальными решениями» их в могилу сводите. Ну не может не быть других способов решить проблему, кроме того чтобы хлопнуть дверью и скрыться в неизвестном направлении. Точнее говоря, такое поведение проблему наверняка не решит.
Она перевела дух.
- Что ей делать? Детей рожать! - рявкнул Эррил, разозлённый не на шутку.
- У него же решило! Хлопнул дверью и ушёл! - возмущалась одновременно его сестрица и, не спуская бешеных глаз с брата, вцепилась в тайрину куртку, вжимаясь в магичку изо всех сил.
Солдат подвёл к полумиллькуриону засёдланную лошадь.
- Так, - холодно произнёс разведчик, - Повторяется история с пегасом. Родители знают, где ты?
- Я сказала, что у подруги переночую, - ещё чересчур возбуждённо и громко сообщила девочка, в то же время обнадёживаясь этими начавшимися переговорами.
- Ясно... - бросил Эррил и, держа лошадь под уздцы, отошёл к нескольким рядовым, стоящим шагах в двадцати.
- Тайра, спаси меня! - лихорадочно зашептала девочка, пользуясь относительным уединением и так втискиваясь в куртку магички, как будто хотела влезть туда вместе с законной обладательницей, - Пожалуйста, возьми меня с собой! Пусть не в армию, но дайте хоть немного денег на первое время... И увезите отсюда - здесь меня найдут... А родителям - я напишу письмо, что со мной всё хорошо...
- Тихо, тихо. Так нельзя, ты чего! - Тайра уже чувствовала, что и сама начинает нервничать. - Вам надо с родителями разговаривать. Желательно обоим... Но даже если ты будешь говорить с ними одна, пойми самую главную вещь: тебе нужно начать себя вести как-то... менее импульсивно. И им дать понять, что ты — взрослый, разумный человек. Чем больше вы дёргаетесь, тем больше родители убеждаются, что вы не можете сами отвечать за свои действия и нужно всё решать за вас. Пойми, как они переживают, — и им покажи, что ты это понимаешь. Не изверги же они, в самом деле, чтобы просто так тебя замуж против желания выдавать!
«Что за дичь вообще, - думала Тайра. - Каменный век какой-то. Неужели так необходимо в шестнадцать лет скорее рожать?»
- Тебя как зовут-то? - запоздало поинтересовалась она. - И что это за история с пегасом?
Вообще сейчас было важно дождаться Эррила и как-нибудь умудриться уговорить его не пороть горячку. Если он просто притащит сестру за шкирку домой «от подруги», да ещё и расскажет про её намерения, никакого шанса на нормальный диалог с предками у той не останется.

Но этим планам - по крайней мере части их - не суждено было сбыться. Потому что Эррил, коротко обсудив что-то с солдатами, взлетел в седло и умчался, наполнив внутренний двор и анфиладу дробным грохотом подков по граниту.

- Эри... Эрайза, - представилась девочка, с ужасом глядя в опустевшие арки, за которыми догорал закат, - С пегасом - понятия не имею...
- Ага, значит, это он про ту историю с пегасом, - загадочно пояснила Тайра. - Ну-ну...
К ним подошёл один из рядовых:
- Госпожа Тайра, - негромко проговорил он мягким тенором, - Позвольте проводить вас с девочкой. Полумиллькурион приказал вам дождаться его здесь.
- Куда он?! - выдохнула Эри.
Солдат посмотрел на неё со смесью жалости и беззлобной усмешки:
- Не знаю, сударыня, офицеры перед нами не отчитываются.

Магичка, взяв девочку за руку, послушно проследовала, куда показал солдат.
- Ну что, Эри. Теперь только плясать от того, что получится.

Оставшийся в лесу Ардан нашёл Эррила довольно быстро.
- Вечно ты во что-нибудь влипнешь, - ворчливо встретил друга кентурион.
Они обнялись.
- Спасибо Эррил, - с чувством проговорил Ардан, - От нас обоих спасибо.
- Да ладно... - махнул тот рукой, - И без меня бы справились. "От обоих"?
- От меня и Славки.
- А-а... ну да. Что ты теперь намерен делать?
- Жениться, - весело усмехнулся полумиллькурион.
- Ты бросишь службу?
- Нет, возьму её на службу.
- Чего? - не понял Эррил и подозрительно уставился на друга, - Ты возьмёшь её на службу? - раздельно переспросил он, - А она об этом знает?
- Пока ещё нет, а что? - несколько растерялся Ардан.
- То есть ты заставишь жену глотать грязь и кровь, спать раз в трое суток, убивать, смотреть как своим вспарывают кишки и выжигают глаза, да? - уточнил Эррил.
- Давно ли ты стал так о ней печься? - шутливо попытался возразить Ардан.
- Дело не в ней, - отрезал Эррил без тени шутки, - Женщине не место на войне.
Полумиллькурион задумался.
- Но... - неуверенно начал он.
- Без "но", - перебил его друг.
- Да подожди ты... Она сама сказала, что не хочет больше расставаться.
- Значит, уходи в отставку, полумиллькурион! - вскипел Эррил.
Ардан опешил. Позавчера он и сам думал об отставке, но тогда ещё не было операции, не было полумиллькурионства, не было явной перспективы скорой войны...
- Я... поговорю с ней, - медленно и задумчиво уронил он.
Эррил в сердцах плюнул и ушёл искать себе лошадь. Его путь лежал не в мерцающий портал, а по пыльной дороге, под жарким солнцем, обратно в военный городок.

Эррил, оставшись один, немного побродил загнанным зверем по разгромленной комнате, а потом набросил рубашку, умылся и, как был, босиком, направился к алату Миту. Вид у него был такой, что никто, кроме секретаря, не решился заступить ему дорогу, а секретарю просто некуда было деваться: он-то знал, что лучше оказаться перед десятком свихнувшихся кентурионов-десантников, чем перед одним рассерженным Митом.
- Я доложу, - вывентился из-за стола секретарь и исчез в кабинете, а через полминуты вернулся обратно, - Прошу.
Однако Эррил его не слушал. Секретарь мог бы сказать что угодно - кентурион всё равно пошёл бы вперёд.

- В чём дело? - невозмутимо поинтересовался Мит, с любопытством рассматривая разъярённого десантника.
- Господин алат, - хрипло начал Эррил, - Прошу освободить меня от службы в разведке, разжаловать в рядовые и отправить в Аниму в первой волне десанта.
Алат Мит служил в разведке очень долгие годы. Он был кентурионом, когда нынешний легат был ещё рядовым. И алат Мит точно знал, когда следует задавать вопросы, а когда всё и так ясно.
- Рядовой Эррил, - спокойно ответил он, - Из вашего жалования будет вычтена стоимость всего, что вы сегодня сломали. В ваше дело будет внесена запись: "Разжалован в рядовые алатом седьмой алы шестнадцатого разведывательного легиона Митом за невыдержанность и неспособность командовать личным составом." Сейчас же миллькурион Эдна сменит вам татуировки и документы, и в течение часа вам надлежит отправиться в тридцатый десантный легион, шестьдесят первая миллькурия. Довольны вы?
- Вполне, - отозвался Эррил, и на его страшном лице даже мелькнуло какое-то подобие улыбки, - Разрешите идти?
- Ступайте, голубчик, - проговорил Мит, внимательно наблюдая за рядовым.
Эррил гаркнул "Служу Империи", повернулся и вышел из кабинета.

А через несколько часов, уже после приёма у императора и во время подготовки к ужину, к полулегату шестнадцатого разведывательного легиона Миту пришёл полумиллькурион Ардан с вопросом о том, что кто-то в замке разведки громит мебель и едва ли не калечит новобранцев.
Мит, впрочем, остался совершенно спокоен.
- Всё в порядке, дружище, - сообщил он полумиллькуриону, - Это ваш приятель, Эррил, учинил здесь безобразие, за что был разжалован мной в рядовые и отправлен в первую волну.
Такого Ардан никак ожидать не мог. Он даже не смог сразу заговорить.
- Эррил? - выдавил он, наконец.
- Эррил, голубчик, Эррил, - покивал полулегат, - С вас бы тоже взыскать за то, что рекомендуете мне таких ненадёжных людей, но я вам прощаю в качестве свадебного подарка. Вы свободны.
Ардан машинально кивнул и отправился обратно в военный городок. Он был совершенно оглушён.

Полулегат Мит, как всегда, сидел за своим необъятным столом и читал что-то, написанное на больших бежевых листах. Едва Тайра переступила порог, он перевернул изучаемый в данный момент документ чистой стороной вверх и выжидательно уставился на девушку маленькими, тёмными глазками. Говорить Мит, вопреки обыкновению, ничего не стал. Он ещё находился в анализе полученной только что информации и не отвлекался на разговоры, невозмутимо ожидая, когда Тайра заговорит сама.

Тайра быстро пересекла комнату и присела на стул напротив мужчины. Она, прикрыв глаза, сделала глубокий вдох и одновременно медленным движением подняла обе ладони и опустила их перед собой на край столешницы. От литров выпитого в ожидании кофе сердце в груди тяжело ухало, сокращаясь с такой силой, что, казалось, от его ударов вздрагивает всё тело. Взгляд её был лихорадочным, и покрасневшие воспалённые веки только усиливали общее впечатление - девушка, очевидно, была вконец измотана переживаниями.
Несмотря на всё это, заговорив, Тайра изо всех сил - пусть это давалось с трудом - старалась, чтобы голос звучал спокойно, уверенно и рассудительно. Она боялась, что, если станет колотиться и трястись перед Митом, ныть и упрашивать, то он только утвердится в мысли, что всё это - её блажь, и действует она под влиянием одних эмоций.
- Господин Мит, мне ужасно жаль, что приходится отвлекать Вас, да ещё и по личному делу. Но мне действительно очень важно, чтобы Вы меня выслушали... Прислушались. И постарались понять, - Тайра была совершенно смущена, но упрямо глядела полулегату в глаза. Она снова сделала паузу, собираясь с мыслями - совсем короткую, в секунду. Если она будет испытывать терпение Мита, разбазаривая его время, то на какую-то благосклонность нечего будет и рассчитывать. Девушка набрала воздуха в грудь и заговорила чуть быстрее, негромко, но твёрдо, будто слегка подчёркивая каждое слово:
- То, что происходило на острове между мной и... и рядовым десанта Эррилом, не было случайностью, спровоцированной нашим положением. Это было неизбежно и всё равно случилось бы в конце концов. Моя вина, что я не поняла этого раньше. Ещё моя вина в том, что я сделала неверный выбор и опрометчиво вышла замуж за другого... за полумиллькуриона Ардана. Я... абсолютно уверена, что скрывать свои отношения с Эррилом я не смогу. Быть после этого с Арданом я не смогу. Никакие разумные доводы и призывы к совести не заставят меня отказаться от любимого мужчины в пользу того, кто является сейчас моим законным мужем. Мне очень жаль, господин Мит, - Тайра едва заметно возвысила голос, - Я понимаю, что это совершенно не ко времени, и я многого прошу. Но я Вас уверяю - если только мне будет позволено находиться рядом с человеком, который для меня сейчас важнее всех, - то это будет последняя связанная со мной трудность. Я готова сделать всё, что угодно. Только не отказаться от Эррила. Это - намного выше моих сил. Я не прошу Вас помогать мне разрешить проблему с моим мужем, господин полулегат. Я прошу хотя бы предоставить мне возможность разрешить её самой. Я ни в коем случае не ставлю условий и не шантажирую. Но это действительно так - в противном случае я просто не уверена, что буду пригодна к какой-либо службе. Я не готова, исполняя служебный долг, ломать всю свою остальную жизнь. Простите, господин Мит, пожалуйста.
Сказав это, Тайра будто разом выдохлась. Она опустила плечи, упёрлась взглядом в стол, и только крепко сжатые губы и нахмуренные брови говорили о том, что она всё ещё оставалась решительно настроена: если Мит не согласится с её просьбой, она... пожалуй, она просто не сдвинется с места, пока он не пойдёт-таки ей навстречу. Или её попросту не вынесут вон.
Девушка громко сглотнула и продолжила с тихим сопением изучать свои руки, всё так же абсолютно ровно лежащие на столе... Плохо, из рук вон. Она всё сказала не так. Ну кого убедила бы подобная речь?.. С нею Тайра и сиделок в лазарете не растрогала бы. Отчаянье поднималось комом в горле и не давало дышать. Тайра из последних сил старалась не дать этим чувствам отразиться на её лице.

Мит был очень удивлён.
- И по этому вопросу вы пришли ко мне, голубчик?! - изумился он, - В тот момент, когда, возможно, решается судьба рядового Эррила, вы отвлекаете руководителя операции - не дополнительными сведениями об обстановке в Орэни, не новыми данными по Сергею, не соображениями о том, как оптимально обеспечить вскрытие защиты острова, а бабскими соплями?!
Брови Мита, казалось, сейчас улезут на самую лысину.

- Угу... - Тайра кивнула и пожала плечами, - С соплями, господин Мит. Дополнительных сведений у меня нет - я всё сразу рассказала подробней некуда. Так что остались вот... Только сопли.
Девушка вздохнула, не поднимая взгляда.

- Вот идите и утрите их, - коротко порекомендовал полулегат. Его и без того маленькие глазки стали, казалось, совсем крошечными.
- А когда утрёте - зайдёте к миллькуриону Эдне. У неё будет приказ о вашем дальнейшем командировании. Свободны.

Эррил вошёл в приёмную Мита и был немедленно проведён к полулегату.
- Да здравствует Империя, господин полулегат, - спокойно произнёс бывший кентурион.
- Да здравствует Император, господин полумиллькурион в отставке, - невозмутимо ответил разведчик, отрываясь от работы и поднимая на вошедшего маленькие, проницательные глазки. Насладившись выражением лица новоиспечённого "полумиллькуриона в отставке", Мит продолжил, - Вы в кратчайший срок направляетесь в расположение двадцать восьмого десантного легиона, а оттуда вместе с рядовым Ярославой - на место своего нового жительства - в станицу Старицы под Городом Трёх Рек. Там для вас уже подготовлен дом и всё необходимое для жизни. Вам будет назначена полагающаяся пенсия, так что ни Вы, ни рядовой Ярослава ни в чём не будете нуждаться.
Эррил молчал. Когда стало ясно, что продолжения не будет, он поинтересовался:
- Меня отправляют в отставку? Сейчас? До окончания войны?
Мит слегка закатил глаза.
- Поверьте, господин полумиллькурион, ваше присутствие в рядах имперской армии - присутствие одного десантника - никак не повлияет на ход войны.
- Но оно уже повлияло, - перебил Эррил полулегата, - Присутствие одного десантника в Орэни уже оказало...
- Мы не знаем, - Мит успокаивающе приподнял ладонь, - Как повлияла операция в Орэни на ход войны. Может быть, она стала переломом, а может - не сказалась вообще ни на чём. Теперь мы уже никогда этого не узнаем. Да, Ваши заслуги очень велики, за это Вы и произведены в полумиллькурионы. И теперь Вы отправляетесь на покой, чтобы тихо и спокойно жить с женой вдали от боевых действий. Разве Вы не этого хотели?
- Этого. Но я хотел этого после войны, а не во время. Я просил бы Вас отправить в Старицы рядового Ярославу, а меня...
- Это никак невозможно, голубчик, - оборвал полянина Мит, - Вы отправитесь вместе.
Эррил помолчал.
- Правильно ли я понимаю, - наконец заговорил полумиллькурион в отставке, - Что я - это некий кусок сладкого пирога для капризной девочки, которая зачем-то очень нужна и Аниму и нам?
- Да, совершенно верно, - дружелюбно отозвался Мит.
- Но тем не менее, вы и Ярославу отправляете в отставку?
- Её пребывание в армии - невозможно, - спокойно объяснил полулегат, - Это вздорная, безответственная и крайне эмоциональная особа, которой место где угодно, но только не в войсках. Я не могу допустить, чтобы она оставалась, - это приведёт к гибели очень многих толковых и полезных солдат и офицеров.
Что-то в интонациях Мита заставило полянина подумать, что не только "приведёт", но и уже привело.
- Однако Вы правильно заметили - она нам нужна. И потому вы с ней будете проживать в Старицах, тихо-мирно, не особо привлекая чьё-либо внимание. Впрочем, господин полумиллькурион, я могу предложить Вам немного иной вариант: Вы перейдёте в разведку, в звании полумиллькуриона. И будете находиться рядом с рядовым Ярославой в качестве её телохранителя. Это будет Вашим боевым заданием.
Эррил снова помолчал, ожидая продолжения, и произнёс с горькой иронией:
- Я солдат, господин полулегат, а солдаты не выбирают. Они подчиняются приказам.
- Славно, голубчик, - обрадовался Мит, - В таком случае, добро пожаловать в шестнадцатый легион и можете приступать к выполнению задания.
- Служу Империи! - отозвался полумиллькурион и вышел прочь из кабинета.

Сразу на входе, в пустом за ранним часом большом зале двух полумиллькурионов разведки не было видно. Но зато их было слышно - они расположились в одной из маленьких комнаток, предназначенных для приватных банкетов. Однако поскольку закрыть дверь никто из них не догадался, постольку приватным их "банкет" не получился.
- Как она? Почему здесь? Почему не осталась в легионе? - теперь, получив уверенность в том, что Славка действительно в тылу, Ардан строил предположения одно страшнее другого: что у Славки во время боёв случилось сильное потрясение и оставаться в армии было невозможно; что она ранена, возможно - покалечена; что её кто-то изнасиловал; что она после плена вообще превратилась в какое-то жалкое, забитое, неразмышляющее существо... Однако он вспомнил, что в легионе её видели вполне здоровой, бодрой и целой, и несколько успокоил приступ своих страхов.
- Она в порядке, - говорил тем временем Эррил, - Учится здесь в Школе Магии.
У Ардана моментально отлегло. В Школе Магии, вот оно что! Вот он, дурак, сразу не сообразил. Конечно, ей надо нормально учиться! Этот армейский суррогат обучения оказался слишком низкоуровневым для неё.
- А ты?.. - голос Ардана дрогнул. У него всё ещё не укладывалось в голове происходящее, однако он уже получил слишком много убийственных аргументов...
Горькая усмешка прозвучала в ответе Эррила:
- Я здесь, видишь ли, её телохранитель. По приказу твоей любимой разведки.
- Тебя всё же взяли в разведку?
- Да.
- Телохранитель??
- Да.
- Но это же бред какой-то. От кого ты её здесь можешь охранять?
- Ни от кого - это и есть самое смешное.
- Подожди, я ничего не понимаю...
- Я тоже не понимаю. Нам и не надо ничего понимать, верно? - раздалось бульканье, Эррил разливал по второй или уже по третьей, - Нам приказали - мы исполняем.
- А кто приказал?
- Мит.
- Дикость какая-то. Мит ничего мне...
- Разумеется. Если ты расшифровывал тот бардак в Ларде, то тебя нельзя было отвлекать.
- Пожалуй. Но потом...
- А потом тебе дали увольнительную. Полагаю, Мит хочет, чтобы мы сами разобрались.
- Он прав, - горячо ответил Ардан после паузы, когда они оба пили.
- Может быть... - наступила пауза, - Я не могу понять, почему Мит выбрал именно меня. И кроме Ларда, у меня версий нет.
- Да нет, я имею в виду, он прав, что мы сами... что нам самим надо разобраться.
Эррил хмыкнул и саркастически заметил:
- Мит вообще во всём всегда прав, я знаю.
- Разве это не так? - засмеялся тем временем Ардан.
- Нет, гирид меня побери, не так! Какого хрена было не сказать мне всё, как есть? Что, ***, за совы-мыши - "кусок сладкого пирога для капризной девчонки"?! Почему не сказать прямо, в чём дело, почему именно я из пятнадцати миллионов?! Ну ладно, скинем магов, но ещё миллионов пять остаётся. Почему, ***, именно я?!
- Ты же её любишь.
- Да похрен Миту на "любишь-не любишь", оставь ты эти сопли.
- Но всё же ты лучше многих смог бы её защитить.
Эррил коротко выругался:
- От кого защитить? - как-то сдавленно заговорил он, - Ты же сам сказал... - они снова выпили, - ...Даже тогда, в двадцать девятом нас была вся декурия. А сейчас я её могу защитить один? Самому не смешно?
- Но ведь Лард...
- Лард. Да. В Ларде я, Стайга и Артём схлестнулись с тремя рау. И если бы не Стайга, ты бы со мной сейчас не разговаривал, и Артёма тоже бы уже закопали. Так что не рассказывай мне... А за ней сюда пришлют не троих, а всех рау, которые остались в Аниму. А Лингу? А Дарлиэн? Я, конечно, очень высокого мнения о себе, но не настолько. - Эррил глотнул и продолжал: - Всего одно предложение: "Полумиллькурион Эррил, это поручается Вам постольку-то" - и всё. Чтобы я не дрыгался тут как жук на булавке, а понимал задачу. И тебе! Мы что - дети малые?! Обиделись, что отобрали игрушку, и завалили дело?! Я бы на твоём месте при встрече плюнул Миту в морду. Хотя я и на своём ещё успею.
Ардан невесело усмехнулся:
- Зато ты был с ней всё это время...
- Нет, я с ней не был, - хрипло ответил Эррил, - Или это был не я. Я был рядом, да. Но С НЕЙ - я не был. В Орэни - да, был. ...Успокойся уже! Там я понимал, что люблю её, видел, что она любит меня, и знал, что меня в любую секунду могут убить. И был, ***, готов к этому. А здесь, в роли хрен знает кого, я уже ничего не понимал.
- Я бы всё отдал, чтобы поменяться с тобой местами.
- Перестань. После Орэни это было уже бесполезно.
- Там вы... сорвались... - голос Ардана стал странным, - Она ведь говорила мне, что ей нужен только я. Я не верю, что всё это могло вот так... закончиться.
Эррил тяжело вздохнул.
- Там мы не сорвались, - размеренно проговорил он, - Там мы просто были самими собой, потому что нас в любой момент могли убить.

Эррил вышел из портала в приёмной и, отметив для себя приглашающий жест секретаря, прошёл прямо к Миту.
Тучный полулегат развернулся к нему, и полумиллькурион вспомнил свои слова о том, что при встрече - плюнет Миту в морду. Однако тот примирительно поднял пухлую руку, опережая:
- Знаю, голубчик, всё понимаю. Присядьте-ка.
Эррил опустился на стул. Он не был удивлён - вынашивать какие-то намерения в отношении одного из лучших сциентистов Империи тайком от этого самого сциентиста было немыслимо в буквальном смысле слова. Однако полянин не ожидал столь тёплого приёма. Тем более, что пришёл-то он - просить, а не отчитываться об успешно выполненном задании.
Мит уселся напротив и посмотрел на своего подчинённого внимательными слоновьими глазками.
- Дружище, я не объяснил Вам Вашей задачи не от недоверия к Вам. Вы и сами уже поняли, что недоверие моё вызывалось вещами, отличными от Вас, хотя и неразрывно с Вами теперь связанными.
- Теперь убедились, - хмуро уточнил полумиллькурион, не выдержав.
- Убедился, голубчик, - невозмутимо отозвался Мит, - И можете смело плюнуть мне в морду, если бы Вы сами на моём месте поступили бы по-другому.
Несколько секунд они изучали друг друга, а потом полулегат с шумом откинулся на спинку полукресла.
- Вот видите, - удовлетворённо проговорил он.
- На меня могут действовать магией, - заметил Эррил. В ответ полулегат протянул ему антимагический ошейник 1 степени защиты. Полянин принял эту гарантию, но пользоваться не стал.
- Вы, милый мой, относитесь ко мне плохо. Но Вы - профессионал и отлично умеете отделять своё личное отношение от дела. Поэтому, во-первых, я рад сообщить Вам о том, что Вы произведены в миллькурионы разведки... Прикрытие у Вас прежнее... А во-вторых, посвятить Вас в детали предстоящего Вам дальше дела.
- За что мне дали миллькуриона? - Эррил моментально ощетинился.
- За операцию в Орэни, друг мой. Вы блестяще её провели, несмотря на то, что один из иномирцев был соотечественником Вашей жены.
- Я этого не знал.
- А если бы знали?
- Сделал бы то же самое.
- Вот потому Вы и миллькурион, голубчик, - усмехнулся Мит, пытаясь довольно скрестить пальцы на животе, впрочем, безуспешно, - Теперь внимание: ошейник наденете сразу, как вернётесь в Белый. И потом будете снимать только в порталах. Всё остальное время - носить, не снимая.
- Вы хотите узнать, как эта хреновина отреагирует на блокировку магии?
- Именно так. Поносите пару дней, а потом Вам дадут знать, что можно снимать. И проинструктируют дальше. [вырезано] ...И ещё, друг мой, будьте осмотрительнее со своими эмоциями. Не забывайте о том, что Ваша жизнь теперь неразрывно связана ещё с тремя людьми. Неразрывно.
Полулегат встал, и миллькурион понял, что разговор окончен. Он тоже поднялся.
- Я ещё...
Но Мит нетерпеливо махнул рукой:
- Не отвлекайтесь на пустяки, голубчик.
- Служу Империи, - негромко отозвался Эррил и вышел из кабинета прочь.

Наконец, все приготовления были завершены, и уже глубокой ночью Элла и Лойнис собрались лечь спать, как вдруг раздался дробный стук в маленькую дверцу за ковром.
- Лойнис... - раздался приглушённый голос, - Это я, Дарв... Лойнис, спрячь Эллу или сделай ещё что-нибудь!.. Кто-то шурует в станице! Орна только что убили! И почти всю их семью... Говорят, из-за обуви убили. Из-за обуви Эллы, слышишь?.. - стук стал более требовательным.
Элла пребывала в полудрёме, когда раздался этот внезапный стук. После слов господина Дарва, сонливость мигом исчезла и сердце провалилось куда-то в пятки.
- Как? - промямлила она, квадратными глазами уставившись в Лойнис, - Почему из-за меня??
Лойнис пришла в безмолвную панику и ужасно побледнела. Она схватила Эллу за руку и сжала так сильно, что невольно сделала больно.
- Лойнис!.. - тарабанил тем временем Дарв, - Лойнис, ты здесь? Лойнис!..
Но священница впала в какой-то ступор и только всё крепче сжимала Эллину руку. Хорошо ещё, что это была не та же рука, за которую накануне поймал девушку Орн.
Раздался хруст. Дарв выломал засов на дверце и ввалился в помещение. Увидев обеих девушек, он едва не плюнул в сердцах, отбился от бросившегося к нему с восторгом ворона и подскочил к Лойнис и Элле.
- Да что с вами! - он встряхнул Лойнис за плечи, и священница отпустила руку гостьи, - Элла, нужно срочно уходить! Немедленно!
- Нет! - взвизгнула несколько пришедшая в себя солейка, - Вы как раз и нарвётесь на тех... О, господин Дарв!.. Что случилось? Орна убили?.. А вы откуда знаете?.. Ох...
Элла была не в меньшем ступоре, чем Лойнис, поэтому и не думала вырываться от сильной хватки - мысли как-то перемешались и она понятия не имела, что с этим делать.
До сих пор ничего не понятно - всё случилось слишком внезапно, и инстинкт самосохранения снова куда-то пропал. При виде священника, выломавшего дверь, она оторопела ещё больше и уже смтрела квадратными, непонимающими глазами на него, ожидая ответов на вопросы Лойнис.
- И причём тут моя обувь? Снова что-то... с пегасами? - несмело добавила Элла.
- Да причём тут пегасы?! - окончательно вышел из себя Дарв. Он схватил ворона, упорно не желавшего оставлять его в покое, распахнул один из сундуков - как раз тот, что был с одеждой, - сунул птицу туда и захлопнул крышку, - Хватит прикидываться! - рявкнул он Элле, - Сбежали, поди, от своего крутого женишка, вот он теперь и лютует. И я его понимаю, честное слово! Я бы тоже взбесился, обнаружив вещи своей невесты в борделе! - тут ему в голову, очевидно, пришла ещё какая-то мысль, - Лойнис, перестаньте тоже, - уже спокойнее продолжил он, быстро озираясь в комнате, - Орна убили, его отца и братьев - тоже, так что во вверенной вашим заботам станице нет больше публичного дома. А меня вызвали туда вместе со старостой! Вас что - не предупредили об этом, когда направляли сюда?! Собирайтесь обе! Вам нельзя здесь оставаться ни минуты!
- Откуда я знаю причём тут пегасы? И нет у меня никакого крутого женишка!! - Элла вдруг начала тоже выходить из себя - виной тому был испуг и неоправданные обвинения в её сторону. - Ну как мне доказать, что это всё - одна большая ошибка?! Несчастное стечение обстоятельств!
- Да не надо ничего доказывать! Быстро пошли! - воскликнул полянин.
Лойнис опомнилась и сунула Элле в руки маленького кролика. Потом она открыла сундук с одеждой...
- Госпожа Элла, ваши вещи...
Из сундука немедленно выпорхнул ворон. Дарв крепко и коротко выругался.
- Какие ещё вещи?! Хочешь, чтобы нас грохнули так же, как Орна?!
Солейка уронила то, что было у неё в руках. Обернулась и, несмотря на почти неправдоподобную бледность, отенённую её чёрными волосами, твёрдо взглянула на Дарва.
- Господин Дарв... - дрожащим голосом проговорила священница, - Я никуда не пойду. Сюда меня направили служить нашему небесному покровителю, и я не уйду...
- Госпожа Лойнис! Правда, пожалуйста, пойдёмте! - Элла подошла к дверце и умоляюще смотрела на священницу, прижимая мягкого кролика к себе. - Будет ужасно плохо, если из-за меня с Вами что-то случится! Может, потом, когда всё уладится, сможете вернуться? Ведь сможет же? - последние слова были обращены к господину Дарву.
- Разумеется! - вскричал полянин. - Лойнис, сейчас не время играть в высокие идеалы! Там убивают людей, убивают! Уходим, или я тебя заберу силой, это нас задержит и из-за тебя мы погибнем все трое!
- Я не могу, я потом себе никогда этого не прощу... - тихо проговорила солейка, - Здесь же как бы мои дети... Которых мне доверили... Я не могу бросить детей.
- Элла, идёмте, - решительно тряхнул головой Дарв. Ворон тем временем уже уселся ему на плечо, - Я вывезу вас, а потом вернусь за Лойнис.
Элла уже хотела ступить за дверь, как вдруг медленно развернулась и остановила немигающий спокойный взгляд на некую точку, находящуюся позади Лойнис и таким же спокойным и уверенным голосом, немного тихим, произнесла:
- Лойнис, твоё время ещё не пришло. Не дай добру, которое ты можешь принести, пропасть напрасно. Если ты погибнешь - уже некому будет их спасать.
Солейка от такого совершенно опешила... А через секунду дрожащими руками собрала письма, которые написала своим родным по поводу Эллы, и метнулась вместе с девушкой и Дарвом на улицу, в ночь.

Быстро-быстро они пересекли светлую площадь и скрылись в тени садов на одной из радиально расходящихся улиц. Здесь ждала маленькая двуколка, запряжённая невысокой, крепкой лошадкой. Дарв помог Элле и Лойнис забраться в экипаж, сам вскочил на лошадь и, негромко предупредив девушек, чтобы они держались, прижался к гриве и тронул пятками лошадиные бока.
Они двинулись сначала бодрой рысью, потом - галопом. Ворон спорхнул с плеча полянина и уселся на крышу двуколки, цепко ухватившись за её край когтями. Маленький экипаж быстро покинул станицу и покатил по ночной дороге прочь.

- Что-то мне нездоровится, - уже привычным и усталым голосом пожаловалась Элла, когда они с Лойнис устроились в двуколке. - Перед глазами всё плывёт, а мысли - будто не мои мысли, и чувствую их отстранённо, со стороны... понимаете? Но сейчас вроде всё проходит...
Она постоянно трогала ладонью лоб, то обмахивалась ей как веером. Нехорошо, конечно, было разыгрывать всё это - но Лойнис сама же ей потом благодарна будет, ну никак нельзя было ей там оставаться.
- Лойнис, как Вы? - наконец спросила Элла.
- Вы-то как? - испуганно прошептала священница. - Как вы себя чувствуете, госпожа Элла?.. - она хотела ещё что-то сказать, но далеко сзади послышался какой-то шум, быстро превратившийся в дробный топот копыт. Кто-то нагонял их с неправдоподобной скоростью.
Лойнис испуганно замолкла. Дарв издал что-то нечленораздельное и пришпорил их низкорослую лошадку, однако становилось ясно, что с великолепным скакуном позади ей не сравниться.
Только Элла успела заверить священницу, что с ней все в порядке, как послышалось преследование. Пришлось одной рукой стиснуть сидение, чтобы удержаться, а другой - попытаться не раздавить кролика.
- Только я до сих пор ничего не понимаю! - громким шёпотом, скорее в пространство, говорила Элла, поверх шума езды. - У нас хоть есть что-то, чем защищаться? Что мы будем делать, когда нас догонят?
- Хороводы водить! - заорал Дарв, неизвестно как услышавший Эллу. - Защищаться есть чем, только... - его последние слова потонули в свисте ветра и грохоте копыт.
- Стойте!! - раздалось сзади, - Остановитесь!! - преследовавший их единственный всадник едва не сорвал голос в крике.
Растерянный взгляд Лойнис метался с Дарва на Эллу и обратно. А вот ворон внезапно захлопал крыльями, сорвался с двуколки и умчался назад, к преследователю.
- Да ну Вас. - обиделась Элла. Даже в такой напряжённой ситуации, полной смертельных опасностей или ещё там чего, она начала понимать, что засыпает. Усталость и потрясения сыграли с ней странную шутку - ветер, лязг, крики - а она будто в полусне. В полудрёме всё кажется полуненастоящим, поэтому в Элле мигом прибавилось спокойствия. - Госпожа Лойнис, не бойтесь, видите, защищаться есть чем, а значит, всё будет хорошо... - пробормотала она, прислушиваясь к криком догоняющего. - Кстати, Вы по голосу не можете определить, кто это?
- Не могу, - отозвалась священница. В отличие от Эллы, она была в страшном волнении и вцепилась в сиденье и подлокотник так, что побелели костяшки.
Дарв решил не гоняться с заранее известным проигрышем и риском опрокинуть двуколку. Он приподнялся от шеи лошадки, и экипаж стал снижать скорость. Священник обернулся назад и швырнул девушкам свёрнутый кнут. Тот упал им в ноги.

Неизвестный всадник обогнал их и перегородил дорогу. Ворон Лойнис сидел у него на плече, распахнув крылья для равновесия.
- Я вам не причиню никакого вреда, - хрипло заговорил с Дарвом всадник, продолжая загораживать проезд, - Отдайте мне девушку. Вы всё равно не сможете защитить её от ваших преследователей.
"Это еще что? То есть кто?" - промелькнуло в сонной голове Эллы и она тут же окончательно проснулась, ибо кажется снова решалась её дальнейшая судьба.
- Никуда я с Вами не пойду! - сразу же запротестовала Элла. - Вы вообще кто?
Она подозрительно косилась на ворона, пытаясь понять что же он, ворон, почувствовал, видя этого всадника.
Птица же тем временем покинула нового знакомца и вернулась к Дарву, но полянин дёрнул плечом, сбрасывая питомца.
- Слышали?.. - язвительно поинтересовался Дарв, - Девушка не хочет никуда с вами идти. Так что, будьте так любезны, освободите нам дорогу - у нас очень мало времени.
Обиженный ворон нашёл приют на руках у Лойнис, которая хотела было подобрать кнут, но из-за своего птицы не успела это сделать.
- Я - полумиллькурион разведки Эверард Клевер, - проговорил всадник, - Вы же не станете чинить препятствий войскам, господин Дарв...
- Враки, - перебил преследователя полянин, осторожно трогая лошадку пятками и готовясь снова пустить её с места в галоп, - Я прекрасно знаю полумиллькуриона Клевера...
Договорить он не успел. Тот, кто назвался Эверардом Клевером, молниеносно выхватил клинок, сверкнувший в лунном свете.
- Лойнис! Магия!!! - закричал Дарв, шарахаясь в сторону.
Но священница и сама не медлила, и почти одновременно с криком полянина между их лошадкой и конём преследователя вспыхнула стена гудящего пламени.
Обе лошади захрапели и попятились. Меч всадника успел описать короткую дугу, прежде чем его траектория сбилась из-за дёрнувшегося коня.

Полу-чего? Войскаааааам? Элла удержала себя от истерического смеха готового выбраться наружу в любую минуту. Вот уж и вправду, забавно, она такая скромная и безобидная персона, а за ней уже и войска идут по пятам. Дальше случилось то, чего Элла никак не ожидала увидеть. Точнее, она совсем позабыла, что это тут в принципе возможно. Отшатнувшись назад от горящей стены, Элла восхищённо уставилась на священницу.
- Ух ты! - воскликнула она. - Лойнис, здорово! А почему раньше этого нельзя было сделать? Так его! А Вы боялись! Да я б с такими способностями вообще б никого не боялась!
Однако оказалось, что "такими способностями" обладает отнюдь не только Лойнис. Дарв едва успел восстановить равновесие на храпящей и в ужасе пятящейся лошадке, как в стене пламени показалось тёмное пятно. Их преследователь - правда, пешим - невозмутимо шагнул сквозь гудящее пламя, и горячий воздух взметнул его плащ. Он мгновенным броском поймал их лошадку под уздцы и снова замахнулся оружием, но Дарв просто свалился с седла на другую сторону.
Лойнис схватила Эллу за руку, отпуская ворона.
- Госпожа Элла, бежим! - громким шёпотом вскричала она, рванув девушку прочь из двуколки.
Элла и слова сказать не успела - всё снова случилось очень быстро. Пока случилась секундное замешательство - она подхватила кнут, но тут её уже потянула Лойнис, и Элле пришлось кинуться в ночь, пытаясь снова не раздавить и не выронить несчастного кролика. Бежать босиком было крайне неудобно, но сейчас об этом думать не стоило. Ей всего-то и хотелось сейчас - это суметь всё делать как можно скорее.

Через несколько секунд Элла почувствовала, что бежать стало гораздо легче. Словно её обули в удобную обувь или бросили под ноги мягкий ковёр... А скорее - и то и другое одновременно. Они всё бежали и бежали, пока совсем не выбились из сил от такого рывка. А потом за их спинами снова послышался стук копыт, но не распарывающий тишину неимоверной скоростью, как в прошлый раз, а обычный стук копыт скачущей галопом лошади. Тем не менее, их кто-то догонял.
- Элла! ...Лойнис! ...Элла!! - послышались крики, а потом к крикам добавилось хлопанье крыльев, и перед девушками замелькали чёрные крылья ворона, о котором они в этой суматохе как-то забыли.
Элла пыталась отдышаться: согнувшись почти пополам она жадно хватала ртом воздух, будто его было невозможно мало. Конечно, ни о каком сне уже и речи быть не могло - появилась некая нервная усталость, заставляющая сильно вздрагивать от криков из темноты, зовущих её по имени, а так же слепо вглядываться в эту самую темноту.
Её спутнице было не лучше. Лойнис совсем не привыкла бегать, а тем более - с такой скоростью и в таких обстоятельствах.
Замедляя ход, их догнал Дарв и спрыгнул с лошади. Это была не их лошадка, а огромный скакун их преследователя. Полянин, не церемонясь, схватил обеих девушек за руки и потащил к фыркающему, переступающему с ноги на ногу коню.
- Уезжайте. Немедленно. Обе, - говорил он, - В Белый или в Утёс - даже не суйтесь. Лойнис, где там твои письма?
Священник выдрал конверты из рук солейки, на минуту отпустив их с Эллой, и быстро порвал бумаги в клочки.
- Никакой родни. Никаких мест, где ваше появление ожидаемо. Лойнис, тебе приснилось появление Эллы - тебе и заботиться о ней. Похоже, вам обеим придётся прикинуться ненормальными.
Он так резко подсадил Лойнис в седло, что едва не перекинул её на другую сторону.
Элла опешила от такого очередного поворота событий.
- А что такое вообще происходит, может, объясните? - говорила она, поражаясь, как часто её сегодня хватали за руки, как бы эти бедные руки теперь не отвалились ненароком. - До того, как начну прикидываться нормальной - хочу хоть что-то понимать!
Да, ну и ночка выдалась - под стать утру, а, наверное, даже и переплюнула его в несколько раз. "Интересно, я всегда так вот впутывалась в разные неприятности, или эта способность появилась вместе с появлением..."
- Могу объяснить, - понизив голос, хрипло ответил Дарв. - Госпожа Элла, я ошибался. Никакая вы не сбежавшая невеста... - он сглотнул, приводя мысли в порядок, чтобы выражаться более ёмко и кратко, - Вы чем-то очень ценны. Я не знаю, чем. Но тот, кто гнался за нами сейчас, - это... - он снова перевёл дух, - Это опасный террорист. И очень сильный маг. Я не знаю, почему он не колдовал. Очень надеюсь, что на нём ошейник, и что этот ошейник пробудет на нём долго. Но и в ошейнике он смертельно опасен. Элла, вы интересуете очень сильных и очень опасных людей. Вам нужно исчезнуть, раствориться среди простых граждан. Мне кажется, у вас это получится лучше, чем у Лойнис, поэтому говорю всё это вам, а не ей. Элла... - полянин забрал у девушки кролика, отдал его куда-то в сторону солейки, а сам крепко и нежно взял Эллу за плечи, - Я, может быть, никогда больше вас не увижу. Я люблю вас. Пожалуйста, берегите себя. Я бы всё отдал, чтобы поехать сейчас с вами, но Лойнис нельзя бросать здесь, а троих эта скаковая скотина не поднимет, - он мотнул головой в сторону лошади.
- Эээээээ.... - это, собственно, всё, что смогла выдавить из себя Элла после слов священника и понизила голос до беспомощного шёпота. - Чего... это... вы вдруг...
"Может, тут принято признаваться в любви напоследок? Надо бы спросить у Лойнис при случае..." Эта мысль помогла ей снова более или менее адекватно воспринимать происходящее.
- И вы берегите себя, господин Дарв. Спасибо за помощь. И простите за причинённые неудобства. Надеюсь, всё же ещё увидимся. Ведь кто его знает, да?

На улице за воротами шла обычная городская жизнь. Было уже около восьми вечера, зажигались фонари, день неумолимо заканчивался.
- Скукота, - тихо констатировала Элла, неспешно двигаясь вдоль улицы, и вовсю вертела головой по сторонам в поисках чего-нибудь, на что можно было бы отвлечься. Летний вечер нравился, но в очередной раз она пожалела о том, что в кармане ни гроша.
Со скуки Элла не удержалась и широко зевнула. Ей очень захотелось зайти куда-нибудь внутрь, посмотреть, как тут люди и не-люди живут. С мыслью "Только бы это оказался не бордель!" она зашла на веранду одного из кафе и огляделась в поисках свободных мест. Они ещё оставались в центре веранды, там, где постоянно сновали официанты. Один из них подошёл к усевшейся Элле и поинтересовался, что она закажет. Меню уже имелось на столике - было вставлено в подставку в виде сидящей собаки, которая держала лист в сжатых челюстях.

- А можно мне стакан воды? - с улыбкой поинтересовалась Элла, не снимая капюшона. Сидеть в кафе без единого гроша в кармане - было не совсем удобно, но хотя бы запахи еды не раздражали: она была сыта.
- Конечно, сударыня! - бойко отозвался официант и отправился за водой для девушки.

На Эллу никто не обращал внимания - по-видимому, к молодым людям в тёмно-красных хламидах магической школы здесь привыкли. Она беззаботно качалась на стуле, держась за краешек стола. Это её ничуть не развлекало, но лишнее движение создавало иллюзию какой-то деятельности. Странно, но страх от ощущения преследования у неё куда пропал, всё что было раньше, казалось каким-то далёким и нереальным сном, такое ощущение, что всё всегда было так же, как и сейчас. Было, есть и будет. Ей принесли стакан воды и, поинтересовавшись, не нужно ли чего-нибудь ещё, оставили в покое.
Элла несколько секунд смотрела на стакан - пить не хотелось. Она вспомнила, как плавила стекло, а также размораживала и замораживала воду. Ей стало невыносимо уныло. Расплавить стекло она не могла - за стакан, должно быть, потребуют денег, интересно, потребуют ли их за воду?
Взяв стакан в руку, она на стуле подъехала к ближайшему столику и, даже не замечая кто там сидит, бесцеремонно сообщила, причём довольно-таки громко:
- А я умею превращать воду в лёд. А вы знаете, что если воду сделать льдом, а потом растопить обратно, то там все микробы дохнут?

За столом мирно общались две солидные женщины. Одна из них была в мехах и бархате, несмотря на лето, в кокетливой шляпке канареечного цвета, увешана безделушками, словно новогодняя ёлка. Другая - попроще, в скромном тёмном платье под горлышко, с тонкой голубоватой шалью, сброшенной в данный момент на локти. Они аккуратно ели салатики и негромко беседовали, когда Элла прервала их разговор самым бесцеремонным образом.
Та, что была в тёмном, оторопела настолько, что даже ничего не смогла произнести в ответ. Другая же оказалась более бойкой.
- Ненормальная, что ли? - грубо поинтересовалась она у Эллы и, видимо, не дожидаясь ответа на свой риторический вопрос, призывно вскинула голову, - Garcon!
- Нет, я нормальная, о благордная госпожа! - Элла широко улыбнулась, будто эта улыбка служила доказательством её вменяемости, и со звоном поставила стакан на стол, - Вот по Вам сейчас куча всяких микробов бегает, знаете? А ещё они размножаются у Вас во рту! И чистить зубы надо два раза в день. Хотя это тоже не помогает: эти мелкие твари всюду! И по Вам бегают! - она сделала страшное лицо и посмотрела на вторую даму.
Та невольно отшатнулась от сумасшедшей магички.
Подошёл официант.
- Garcon, обеспечьте нам нормальный ужин! - возмутилась обвешенная бижутерией дама, - Что за бардак у вас здесь творится!
Мужчина аккуратно, но сильно взял Эллу за локоть.
- Сударыня, прошу... - с вежливой настойчивостью проговорил он, - Мы приносим вам свои извинения, - это уже по адресу потревоженных женщин, - Таверна готова загладить этот неприятный случай!
Он потянул девушку к выходу.
- Размножение микробов вам всё равно не остановить! - воскликнула Элла и успела поклониться обеим дамам на прощание, - Будьте здоровы, благородные госпожи! И Вы не хворайте, официант.
Она покорно позволила довести себя до выхода.

- Здравствуйте, - женщина у окна смерила Эллу холодным и хмурым взглядом, - Вы - Альвис из Излучины? Кхм-кхм... Нам стало известно о том, что вы натворили вчера вечером в таверне, - женщина покосилась на солдат и продолжила, - К сожалению, вы не сможете больше оставаться в стенах нашей школы. А также...
- А также, - перебил один из солдат, - Мы вынуждены применить к вам специальные меры безопасности, - в его руках появилась тоненькая серебристая цепочка необычного плетения, напоминающая металлический шнурок, - Надевайте, - военный протянул цепочку Элле.
- Вы серьезно это?!! – воскликнула Элла, возмущению которой не было придела. – Из-за такой... ерунды???
Она оглянулась по сторонам, в поисках хоть какой-нибудь поддержки, и, не найдя её, залилась дикой яростью. Меры предосторожности? Эта цепочка, должно быть, и есть тот ошейник, блокирующий магию, про который говорила Лойнис когда-то. Да на каком основании они это всё делают? Элла с силой ударила по руке, держащей этот страшный предмет, который она ни за что, никогда добровольно не наденет. Комната поплыла у неё перед глазами, люди слились в какие-то цветные пятна, в ушах что-то звенело – настолько Элла сейчас не контролировала себя.
Она отшатнулась к выходу, не имея ни малейшей мысли, как быть в такой ситуации. Голова будто опустела разом. «Что же делать, что?»
Элла смогла лишь зажмуриться и мысленно умолять о хоть какой-либо помощи. Если есть хоть какая-то справедливость в этом мире – пусть она поможет ей избежать ужасной участи! Пусть случится внезапный пожар, наводнение, пусть она станет невидимкой, чтобы ее никто не смог найти, пусть она окажется в безопасном месте, пусть внезапно все передумают о своём решении, пусть, пусть... Кровь так стучала в висках, что она уже перестала что-либо понимать.

Внезапно наступила тишина, словно Элла провалилась в ватную тьму. Вокруг ничего не было, кроме тёмно-серой пустоты... а потом из этой тьмы проступили очертания небольшой комнаты, будто глаза девушки постепенно привыкали к темноте. В комнате имелась узкая койка, деревянное ведро и табуретка. И больше ничего не было, кроме высоких стен, пола и потолка из почти необработанного гранита. Даже окон не было.

- А-а... - прозвучал чей-то низкий, глубокий голос, слегка отдающий в хрип, - Это ты... Повязали?.. - обладатель голоса насмешливо вздохнул, - А я ведь звал тебя с собой и говорил этим дуракам-богомольцам, что они не смогут тебя защитить. Ты меня послала, а теперь - только жареный пегас клюнул - сразу прискакала? Да только уже всё, - он усмехнулся. В темноте Элла рассмотрела седые волосы собеседника, не гармонировавшие с сильным голосом, и поняла, что с нею говорит тот, кто преследовал их с Дарвом и Лойнис во время бегства из Золотницкой.

Элла почувствовала, как у неё дрожат пальцы, и заодно, колени. Она схватилась за сердце, которое готово было выпрыгнуть из груди, но это успокоиться не помогло. Всё случилось слишком внезапно. Не в силах стоять на ногах, она упала на колени, больно ударившись об пол.
- Вы... кто...? - прошептала она, в ужасе запуская пальцы в волосы, вспоминая ту ночь преследования, ту тьму и опасного террориста, которому она была нужна. Трястись и бояться дальше - уже было некуда, Элла была на пределе своих возможностей. - О чём Вы?... Что это за... тюрьма?
"Убежать от правосудия прямо в тюрьму - нет, определенно, в этом мире нету справедливости," - в голове больно колола именна эта мысль.

Постепенно из тьмы проступали и черты собеседника, и Элла всё больше и больше убеждалась в том, что с ней говорит именно этот террорист, от которого пытался уберечь её Дарв.
- Я-то? - переспросил он тем временем, - Я - Венгард Олень, если тебе это о чём-нибудь скажет. Я хотел тебе помочь, хотел спасти, но ты... хотя я это уже говорил. А теперь я в тюрьме, и даже при всём желании - вряд ли смогу чем-то быть тебе полезным. Что это за тюрьма? - в голосе мелькнул сарказм, - Это хорошая такая, уютная тюрьма, где блокируется любая магия. А то, что мы сейчас беседуем с тобой, - скорее всего заслуга одного моего верного пса, но и только. Не волнуйся, ты не здесь, ты - там, где и была. И говорим мы с тобой ровно столько времени, сколько пройдёт прежде, чем на тебя нацепят ошейник.

- Но я не хочу, чтобы на меня его надевали!!! - вскричала Элла, растрёпывая рукой на себе волосы, - Я не хочу, чтобы это случилось! Как мне теперь быть? Что будет? За что это всё со мной? Почему всё оборачивается лишь плохим... Какой мне толк от того, что я здесь оказалась... Если б можно было хоть что-то сделать - хоть маленький шанс, я бы цеплялась за него, как за последнюю соломинку! ...И вообще - откуда Вы меня знаете?

- Ты не хочешь, чтобы его на тебя надевали??!!! - неожиданно взревел Венгард, резко поднимаясь с места. Оказывается, всё это время он сидел на корточках, прислонившись затылком к стене.
- Да ты понятия не имеешь о том, что это такое! Что ты вообще знаешь о магии! Ты чувствуешь её как воздух, без которого задохнёшься? Или как воду, без которой сдохнешь от жажды?! Ни хрена! Для тебя это просто баловство, глупый каприз маленькой идиотки! Ты даже представить себе не можешь, каково это - быть магом... не по способностям, не по каким-то дурацким школам, а по самому праву рождения, а потом лишиться магии, оказаться в коробке, куда не проникает ни капли этого...
Венгард задохнулся от ярости и замолчал.
- "Хоть маленький шанс", - тихо передразнил он после паузы, - Я тебя знаю, потому что это я и вызвал тебя в Лиэн. Я искал тебя, нашёл, но ты сбежала, а я оказался здесь, потому что враги мои тут же воспользовались тем, что я вышел из убежища. Я могу снять с тебя ошейник, но для этого мне нужно выйти отсюда. Сумеешь вытащить меня - сможешь снова быть магом. И в этом случае учить тебя будут не заторможенные идиоты из школы, а я.

- То есть я ещё и виновата?! - возмутилась Элла, не менее резко поднимаясь с коленей. Ей вдруг соверешнно перехотелось просто бессильно сидеть. Ему, конечно, было много хуже, оно и понятно, но она тоже не сахар ест круглыми сутками, - Разве я просила? Зачем я вообще Вам тут понадобилась?? Да и можно было быть чуть любезнее тогда при встрече, я же просто маленькая идиотка, о магии и не знаю, и мыслей, кстати, тоже читать не умею, Вы это не учли?
Она громко дышала, пытаясь взять себя в руки.
- Что это хоть за место, где оно? - добавила Элла после непродолжительной паузы, в конце-концов, выбора ей предоставлялось что-то совсем не густо.

- Да, ты виновата! - загремел Венгард, - И не смей повышать на меня голос! Кто, по-твоему, виноват?! Ты носишься по Красному в форме школы, давая всем и каждому понять, что ты - маг, и при этом ведёшь себя как двухлетний ребёнок! Даже хуже! А чего ты ждала? Что тебя погладят по головке и дадут конфетку? Представь, что к тебе за стол плюхается психованный маг и заявляет, что умеет сносить голову движением брови, - думаю, тебе резко стало бы неуютно за этим столом! Или ты надеялась, что эти клуши отнесутся к происходящему с юмором?! Мысли ты читать не умеешь, но надо же уже хоть немного соображать, что к чему!
Лицо Венгарда потемнело от гнева. Он снова опустился на корточки, не сводя с Эллы бешеных глаз.
- Просила ты меня или не просила - ты не помнишь, так что и говорить об этом нечего. А зачем понадобилась... какая теперь разница. Меня расстреляют, а тебя найдут те, кто убил этого щенка в Золотницкой. Так что, счастливо оставаться.

- Считанные минуты как новобранец тридцатого легиона, - весело и с гордостью выпалил незнакомец, - А так - Артём из станицы Овражьей.
- "Разыскивавшийся за теракт в Городе Апельсиновых Деревьев", - вставил Эррил, не сводя глаз с "новобранца".
- Уже дня три как не разыскиваюсь, - спокойно заметил Артём в ответ на замечание солдата.

"За теракт в Городе Апельсиновых Деревьев?!" - у Эллы расширились глаза, и она как-то неловко отступила назад, вновь испуганно прикрыв рот рукой. Ей давно было интересно, что же там на самом деле произошло, и именно этим объяснялось её удивление. Со стороны это можно было принять как нормальную реакцию на испуг из-за слова "теракт".
- Какой ужас! - громко прошептала она, - А что там случилось? Расскажете?
Пока она наблюдала за Артёмом и его действиями, где-то в глубине души, а, может, и мозга, как-то странно кольнуло. Где это здесь людям дают русские имена? Или... неужели... и он тоже?!

Артём растерянно и как-то даже обиженно уставился на девушку.
- Вот она - дешёвая популярность, - с горечью проговорил он, - Чёрт... Сдалась мне эта рожа...

Эррил при этих словах не выдержал и усмехнулся.

- Да не знаю я, чё там, в этом городе, было, - продолжал Артём, - Мимо проходил, практически случайно. Вон, господин военный лучше объяснит. В газетах почитайте, в конце концов.

"Господин военный" снова хмыкнул.

- У меня - тринадцатая миллькурия, - Артём, похоже, разговорился, - И ещё вопрос: хотелось бы научиться обращаться с двуручным мечом - мечта у меня с детства. К кому обращаться? Здесь или потом, уже в миллькурии?

- В миллькурии... - вставил Альб.

- И потом, - Артёма несло, - Почему сразу теракт? Теракт имеет под собой политические цели, а то был просто магический эксперимент.

Тут уж Эррил расхохотался в голос, так что эхо заметалось под высокими потолками коридора.
- Эк и повезло мне с сослуживцем! Альб, дружище, у тебя какая миллькурия?
- Пятидесятая, - негромко отозвался Альб, собирая в котомку остатки еды.

Элла ответила Артёму тем же обиженным выражением лица, но не отстала.
- Эррил, ну, расскажите, пожалуйста! - обратилась она к солдату, умоляюще складывая ладони, - Я слышала, там целый город уничтожили - это правда? - потом уже снова посмотрела на Артёма, - На газеты у меня денег нет, и политикой я не очень интересуюсь, а магический эксперимент - это уже интересно! А кто же виноват, раз Вы не при чем? Красивый город-то был?

- Уничтожили-восстановили-всех погибших воскресили... - скороговоркой выпалил Артём, - Дело было давно и быльём поросло! ...Чёрт побери, однозначно надо что-то ещё раздолбить, чтоб от меня отстали с этим Городом Апельсиновых Деревьев.

- Аниму! - живо предложил Эррил, посматривая на болтливого террориста со смесью насмешки и любопытства.

- Именно так! - тут же согласился Артём, - Именно ради этого я сюда и пришёл, мой новоиспечённый сослуживец, - с этими словами он протянул Эррилу руку и представился уже персонально ему, - Артём.
Голос "болтливого террориста" был очень весёлым и слегка отдавал хмелем.
Эррил крепко пожал протянутую руку.
- Рядовой Эррил, да здравствует Империя, - сдержанно кивнул он, - Кто тут кому "новоиспечённый сослуживец"... - не удержавшись, хмыкнул солдат.
- Это смотря что принять за точку отсчёта, - не остался в долгу Артём, посмеиваясь, повернулся к Альбу и тоже поздоровался и представился, - А миллькурии чем-то различаются по функциональной принадлежности? То есть чем, скажем, занимается тринадцатая, чем - пятидесятая и чем - шестьдесят четвёртая?
Несмотря на всю словоохотливость, Артём был в первую очередь любопытен и сыпал вопросами куда больше, чем ответами.

- Альб, - кивнул Альб, тоже пожимая руку Артёму. Он сложил еду и привычно забросил котомку за плечо.

- Различаются, - отозвался Эррил, - С первой по сорок девятую и сотая - штурмовые, остальные - учебные.
- А я думал, что меня тоже чему-нибудь поучат, - несколько картинно посетовал Артём.
- Нам уже можно не думать, - усмехнулся в ответ Эррил, - За нас уже думают другие. Города рушить ты и так неплохо умеешь, чему тебя ещё учить?
- Рушить чужие города, - парировал Артём, - Неплохо бы также иметь возможность к этим городам подойти... своими ногами, - он повернулся к Элле и весело, но с какой-то внутренней, едва прослеживаемой злобой, выдал, - А интересоваться магическими экспериментами, милочка, надо до того, как на тебя наденут антимагический ошейник.

- Ну, не на всю жизнь же на меня его надели!! - не сдержавшись, воскликнула Элла. Фраза Артёма больно кольнула ее в самое уязвимое место, - И я Вам не милочка! Ну не хотите ничего рассказывать - и не надо! - этим она уже обращалась ко всем троим.
Обиженно надув губы, Элла развернулась на каблуках и пошла к выходу, чтобы немного подышать свежим воздухом. Разговор всё равно не клеился, с таким же успехом можно было бы разговаривать со стенами.

- Разговаривая с человеком, уничтожившим город, и находящимся в данный момент без ошейника, обижаться на "милочку" - верх чистоплюйства, - Артём весело подмигнул Эррилу и расхохотался. Эррил оценил юмор и расхохотался вслед за ним.

- Была бы я без ошейника - убила бы! - огрызнулась Элла, перекрикивая хохот. Ей было кошмарно обидно и горько: мало того, что приходится таскать на себе эту ужасную штуку, так еще и унижают, а она ничего сделать не может.

Ответом девушке был только ставший совсем уж гомерическим хохот Эррила и Артёма. Даже Альб улыбнулся в ответ на детскую угрозу Эллы, так нелепо звучавшую в стенах военно-городского управления, по отношению к людям, прошедшим в своё время через ад и играющим со смертью в поддавки.

- Элла? Элла! Что вы здесь делаете?! Каким лешим вас сюда занесло? - воскликнул Дарв вместо приветствия и схватил девушку за плечи, хорошенько встряхнув, - Вы что, с ума сошли?! Это же Тридцатый Легион!

- Г-господин Дарв? Это Вы? - Элла удивленно хлопала ресницами, она никак не ожидала тут его увидеть, а из-за того, что только что была глубоко погружена в свои мысли, потрясение сделалось еще большим, - Да что Вы меня трясёте? - негромко сказала она, но не стала отстраняться. - Я так рада, что Вы живы! А что Вы тут делаете? Да, я знаю, что это тридцатый легион, а что с ним не так?

- Проклятье, вы же ничего не соображаете! - констатировал бывший священник. Сейчас на нём была белая солдатская форма и доспех с зелёным кушаком.
- Это же - самый опасное сейчас место на свете! Тридцатый Легион - первая десантная волна! Что вы здесь делаете, повторяю! Можете вы мне ответить на этот вопрос? Что с Лойнис? Она тоже здесь? Это, конечно, была её очередная идиотская идея - припереться сюда?!
На вопрос Эллы, что он сам здесь делает, Дарв либо решил не отвечать, либо вообще не расслышал, охваченный возмущённым возбуждением.

- Ох, а я уж думала тут сборище адептов Хаоса! - облегчённо вздохнула Элла, понизив голос. - Не надо так меня пугать, у меня нервы слабые. Опасно? А что, можно подумать, у вас тут где-то есть безопасные места? И при чём тут Лойнис?! - голос стал звучать возмущенно. - Чего Вы на неё вечно наговариваете? Её тут нет... вроде бы... Мы с ней расстались во вторник, в Красном Городе, решили разделиться. С тех пор я её не видела, остаётся только надеяться, что с ней всё в порядке. А вообще... Мне в этом вашем мире катастрофически не везёт - я не удивлена, что оказалась тут. Куда больше меня удивило Ваше присутствие! Это, конечно, невезением не назовешь, но оно лишь подтверждает правило. Кстати я теперь Альвис из Излучины, - Элла продемонстрировала Дарву свою новенькую татуировку.

Тот, однако, на татуировку не обратил никакого внимания, потому что увидел на шее девушки серебристый шнурок. Глаза его совсем округлились.
- Вы ещё и в ошейнике? Это ещё почему? Куда вы там вляпались? Зачем вы использовали магию? Вам что, жить надоело?! - взорвался он, - Лойнис вас, стало быть, бросила... На ней тоже ошейник? При чём тут вообще "адепты Хаоса", что за бред? Откуда вы этого понабрались?

- Значит так. - Элла не разделяла больше удивления и возмущения Дарва, это её даже успокоило и она попыталась успокоить и его. - По-моему, нам надо нормально поговорить. И выснить всё по пунктам, ага? Здесь точно самое благоприятное для этого место? - Элла скептично осмотрела окружающий их лагерь и продолжила. - Ну ладно. Пункт первый. Почему я пользуюсь магией? Мне это нравится, у меня получается и вообще я хочу уметь себя защищать. Вопрос встречный - почему Вам кажется, что я не должна её использовать? Если Вы что-то знаете по этому поводу, чего не знаю я, а я уверена, что это так - то расскажите, пожалуйста. Пункт второй - ошейник на меня надели по одному недоразумению, но о нём как-нибудь не сейчас, ладно? Три - Лойнис меня не бросала. Я осталась в школе магии - мы решили, что там для меня будет безопасно, а она ушла в другой город. На следующий вторник мы назначили встречу. Четыре - а что, разве не адепты Хаоса убили тогда семью из борделя и гнались за нами ночью? Если не они, то кто?

- Вы что - совсем беспомощная? - снова изумился Дарв, - А как, по-вашему, защищают себя те, у кого нет способностей к магии? Магия - это первый шаг к обнаружению! Что вы как малый ребёнок! Да-а-а, и Лойнис, конечно, тоже не могла вас оставить нигде, кроме школы магии, естественно, где же ещё! И... по недоразумению ошейников не надевают, - отрезал он, - По недоразумению могут высечь или на каторгу сослать, но антимагический ошейник по недоразумению не надевают. Я, всё-таки, священник, не пытайтесь меня обмануть. ...Что? - возопил полянин, услыхав про адептов Хаоса, - Что за бредни? Где вы наслушались этих старческих суеверий? Вы же - взрослая, умная девушка, и вдруг на полном серьёзе выдаёте такие вещи! Какие "адепты Хаоса", опомнитесь! Вокруг - десять тысяч пятидесятый год!

- Ну хорошо! - воскликнула Элла, неспеша направляясь в неопределённом направлении, ожидая, что Дарв пойдёт следом. - И не кричите Вы так! Все-таки не о цене на продукты болтаем! Беспомощная? Да. А что, по мне не видно? - она раскинула руки и обернулась к Дарву, показывая, что её беспомощность должно быть видно за версту, - Вот, я как раз и шла, чтобы попросить обучаться хоть оружие в руках держать, а то из немагических навыков я освоила только езду на лошади, но от этого навыка мало толку, по-моему. Если только постоянно убегать. Кстати... - Элла, которая уже отошла на пару шагов, вернулась обратно к Дарву и заговорщицким шепотом продолжила, - ... кстати Вы всё же не подскажете, от кого мы тогда убегали? Ладно, предположим адепты - это сказки, а я - полоумная девочка, но ведь тогда угроза была вполне себе реальной, да? Вы сами говорили "Там людей убивают!". Так кто там тогда был? Кто меня может обнаружить? От кого надо прятаться и скрываться? Уж не от того террориста же? Насколько известно, он давно в тюрьме.

Дарв остался стоять на месте, в недоумении и возмущении разведя руками.
- От кого мы убегали - вы и сами видели, не хуже меня, - сварливо отозвался он, - И то, что он в тюрьме, во-первых, даёт маленькую возможность немного расслабиться, НО, во-вторых, почти ничего не значит. У свергнутого императора всегда найдётся пара-тройка очень влиятельных друзей. А что до "попросить обучаться" - вы вообще в своём уме? Соображаете, где находитесь? - Дарв снова возмутился, - Вы - в Тридцатом Легионе, в де-сан-те первой волны! Вы думаете, с вами тут будут возиться?! Зачем вас сюда призвали? Подозреваю, что в кухарки или в санитарки. И с какой стати вас должны чему-то обучать? Думаете, у людей нет здесь других - гораздо более важных - занятий?!

- Господин Дарв! - Элла укоризненно посмотрела на него снизу вверх и зашептала ещё тише, но от этого не менее эмоционально. - Вы же взрослый, умный мужчина! Неужели Вы и вправду думаете, что от Венгарда Оленя можно спрятаться, только лишь не используя магию?! Если я ему нужна - он всегда меня найдёт, и я, честно говоря, не собираюсь покорно ожидать этого момента, сидя в подполье и вздрагивая от каждого шороха. Понимаете?
Элла заговорила громче, слова придавали ей силы и уверенности.
- Что Вы все меня сумасшедшей обзываете? Разве я сама пришла и попросила: Ой, а давайте-ка меня в тридцатый легион! Куда отправили - туда и пошла. Меня особо некому просвещать насчёт всего этого. А что, у вас тут призывников при всеобщей мобилизации вообще не обучают? Или всех сразу в кухарки? Санитаркой я быть не собираюсь. Тогда пусть меня переправят в другой легион. Вы же понимаете, что я здесь для того, чтобы стать сильнее, ну и кормят ещё... а не родину эту защищать. Я на этой родине без года неделя. И ошейник я намерена снять. Я не боюсь магии, понятно?
Элла смотрела Дарву прямо в глаза - пусть он поймёт, что она не врёт ни секунды.

Он понял.
И отшатнулся. В глазах полянина мелькнуло отвращение. Однако он был священником, и ему приходилось за свою жизнь разговаривать с самыми разными людьми.
- Вам наплевать на "эту родину", стало быть, у вас есть другая? Однако при этом вы почему-то удрали оттуда сюда, носите местную одежду, кушаете местную еду, ждёте, что вашу жизнь станут защищать местные солдаты, что местные маги станут учить вас магии, да? - тихо-тихо проговорил он, - Вы хотите, чтобы с вас сняли ошейник... а зачем, скажите на милость, кому-то его с вас снимать? В нём вы, по крайней мере, не опасны. Я не знаю, что вы натворили, что потом на вас его надели, но - видят боги - сейчас я несказанно рад, что он - на вас, и я приложу все зависящие от меня усилия, чтобы он оставался на вас как можно дольше.
Глаза Дарва сузились, но голос звучал по-прежнему тихо.
- Вы - предательница и изменница. Я фундаментально в вас ошибся, как ни горько мне это признавать. Вы не хотите быть санитаркой - это к лучшему. Не хотел бы я попасть в руки такой медички, и не пожелал бы этого ни своему отцу, ни брату, ни сыну. Ни отцам, братьям и сыновьям всей Империи. А вот вам - когда к вам придёт беда и придётся воспользоваться помощью лекаря - я бы вам очень желал оказаться в руках кого-нибудь подобного вам. И вашим близким - тоже нарываться на таких, как вы. Может быть тогда в вашем отношении к миру что-то прояснится, хотя я весьма в этом сомневаюсь.
Дарв повернулся и зашагал туда, куда направлялся до встречи с Эллой.

- А ну стойте! - закричала Элла и побежала за ним. Догнав Дарва, она вытянула руку, чтобы влепить ему подзатыльник. - Чего Вы такое вообще говорите??? Что Вы из меня злодейку делаете какую-то? Сначала в любви признаётесь, а потом несёте какую-то несусветную злую чушь! Никуда я оттуда сюда не удирала - это вообще случилось без какого-либо моего участия! Да с чего вдруг я должна всё тут любить, Вы хоть подумали? Надо мной только и делают, что издеваются, унижают, обманывают, воруют деньги, мерзко смеются, манипулируют, да ещё вот те, кого я считала друзьями, - от меня отрекаются. Да, я о Вас говорю, между прочим! А ещё за мной следят, меня хотят убить! Я уже говорила - меня преследуют лишь одни несчастья. Я жертва отбстоятельств, а не главная злодейка! У меня нет, ни родных, ни близких - абсолютно никого! Я не хочу, чтобы меня защищали солдаты - я хочу сама себя защищать! Почему же у меня нету на это права?! Почему не хотите меня поддержать? Я же Вам доверяю, поэтому и сказала всё как есть!

Девушка не успела даже коснуться солдата, как её рука была мгновенно перехвачена и зажата стальной хваткой, как раз на границе болевого порога.
- Что случилось без вашего участия? - уточнил Дарв, разворачиваясь, - Вы ничего не помните, но зато помните, что родина ваша где-то не здесь, а этому государству вы ничем не обязаны? Зато все здесь почему-то обязаны вам? Знаете, на что это тянет? По меньшей мере - на уклонение от мобилизации, по большей - на дезертирство и расстрел. Вас преследуют несчастья? Вам катастрофически не везёт? Да то, что вы ещё живы и на свободе, - это уже сказочное везение! Вы отдаёте себе отчёт в том, что любой солдат сейчас на моём месте мог вас убить и был бы прав? И государство ещё выплачивало бы ему пособие за то, что допустило привязавшуюся к нему истеричку в его военную часть, при том, что завтра он, возможно, расстанется с жизнью и ему совершенно не до такой чепухи! Вас преследуют несчастья? Вам вырезали глаза? Оторвали руки и ноги? Вырвали язык? У вас перебили всю семью? Пегасы сожгли ваших детей заживо? Спалили вашу станицу? Какое вы вообще имеете право произносить само слово "несчастье"? Вы - здоровая, дееспособная девица?!
Дарв сильно дёрнул Эллу за руку, так, что причинил боль, и широким шагом потащил её за собой куда-то в район скотного двора.
- Не хотите, чтобы вас защищали солдаты? Хотите защищать себя сама? Мне подать рапорт о том, чтобы с вас сняли ошейник и отправили к пегасам? Чтобы вы там защищали себя сами все те двадцать секунд, которые вы там проживёте?!
За стойлами бывший священник рывком развернул девушку к себе. Лицо его потемнело от гнева.
- Кто над вами издевается? Почему на вас надели ошейник? Кто вас обманул? Как у вас украли деньги? Каких обстоятельств вы жертва? Только чётко и ясно, без соплей и истерик.

- Истеричка тут Вы. - Элла криво усмехнулась. - Я тоже в Вас ошибалась. И знаете что? Я не желаю больше с Вами разговаривать! Можете делать абсолютно всё, что хотите - подавайте рапорт об измене, героически погибайте под копытами этих чёртовых пегасов!
Руки горели, как от прикосновения калёного железа, но на душе было ещё хуже, там разжигалось пламя тысячи костров. Элла умолкла и демонстративно отвернулась в сторону, всем видом показывая, что своё намерение насчёт молчания - она исполнит целиком и полностью.

Солдат на то и был солдатом, чтобы подчиняться. Дарв отпустил руку Эллы, молча развернулся и ушёл.

- Значит, возьму, раз даришь, - кивнул Денис на пока что остававшийся рядом с нишей нож и улыбнулся, - мне только в ответ подарить нечего. Могу только рассказать о себе, о своём мире, - дёрнув плечом, юноша задумчиво поглядел вдаль, примерно туда же, куда смотрела Орилиси. - Но и тебя расспросить о том же хочется. Например, что за татуировки и для чего их делают. А ещё, где мне найти ближайший маг-универ. Наверное, мне туда нужно идти... больше-то некуда, получается, а там мне, наверное, могут помочь, раз занимаются телепортациями, - он пожал плечами и сделал второй глоток, уже чуть больше первого.
И покосился на Орилиси, удивляясь тому, как густо она залилась краской при упоминании о шкатулке. Надо полагать, она имела в виду тот небольшой ящичек, который Дэн нашёл в третьем ящике и который не стал трогать. Вроде бы больше ничего не было похожего на шкатулку. Хм, что же она там такого личного хранит, что аж покраснела вся от мысли, что он мог это видеть? Были бы они на Земле, он бы подумал, что там могут быть её фотки ню или откровенная переписка, или, скажем, любовные стихи. Но в чужом мире неизвестно, какие вещи могут так смутить. Хотя там вполне мог оказаться портрет Орилиси наподобие того, что персонаж Ди Каприо в «Титанике» рисовал. Почему бы и нет? Блин, чёртово любопытство.
- Если ты про ту небольшую коробочку из ящика поменьше, то нет, - покачал он головой, отворачиваясь. - Было видно, что у этих вещей есть хозяин - они не пылились, часто доставались. И я не стал рыться в чужих личных вещах. Так, осматривал просто, чтобы понять, куда я попал, и одежду искал. Я даже не буду спрашивать, что там, хоть мне и жутко любопытно, - усмехнулся он и хитро поглядел на Орилиси.
- Да ничего там... - Орилиси с некоторой досадой махнула рукой, - Просто разные воспоминания, - и вдруг быстро отчеканила, - Если не хочешь спрашивать - то и не спрашивай, а если хочешь узнать, то так и говори - "хочу узнать".
И подумав маленько, добавила веско и ёмко:
- Вот.
- ...Как "для чего"? - удивилась она в следующую секунду вопросу о татуировках, снова болтая босыми ногами, и сделала ещё несколько крупных глотков, так как от предыдущей тирады у неё немного пересохло во рту, а по щекам по-прежнему бродили алые пятна, - Например, потерял ты паспорт. И как тогда узнать, что ты - это ты? И потом, постоянно паспорт с собой таскать неудобно, не так ли? Университетов в Белом полно... - она, не оборачиваясь, указала на раскинувшийся внизу город, - А зачем тебе туда идти? - с делано-равнодушным видом осведомилась девушка. И вдруг, поставив бутылку на парапет и быстро перекинув ноги на мраморный пол, скользнула к нише.
- Я тебе сейчас покажу, - энергично обнадёжила она, вытаскивая ящик с письмами и безделушками.
Оказавшееся на редкость превосходным вино, наоборот, заставляло парня делать глотки поменьше, чтобы как следует посмаковать его вкус. Крупные же глотки, которые делала Орилиси, несколько настораживали. Было такое впечатление, вкупе с её сильным смущением, что она здорово напряжена и пытается снять напряжение при помощи алкоголя. Дэн знал - алкоголь помогает, но он не был уверен, что для неё это норма и от нескольких больших глотков она не опьянеет. Впрочем, она здесь живёт, она хозяйка, это её вино и ей лучше знать, сколько она может выпить. В любом случае, на эту тему он с ней говорить не собирался... пока что. «И вообще, Дэн, не будь ты ханжой, ну хочет девушка выпить - пусть пьёт».
- Ну... допустим, хочу, - кивнул он, едва удержавшись, чтобы снова не извиниться. Очень уж тон у Орилиси был упрекающим, но он сегодня уже кучу раз извинялся и, пожалуй, стоило на этом остановиться. Была у него одна знакомая девушка, подруга его бывшей, которая извинялась чуть ли не каждой фразой, по поводу и без. Признаться, это сначала выглядело забавно, но потом стало так раздражать. Он ей не раз говорил об этом, просил следить за собой и перестать извиняться за всё подряд - всё без толку, её хватало максимум на двадцать минут.
Проследив за ускользающей Орилиси слегка смущённым от собственной наглости взглядом, Денис пересел к ней лицом, развернувшись на 180 градусов, и сделал ещё пару глотков. По-видимому, перед тем как решиться ему показать то, что хранилось в шкатулке, девушка выпила для храбрости.
- Значит, татуировки у вас заменяют паспорт? Или, верней, дополняют его, - сообразил он. - Хм, оригинальный способ идентификации. У нас до такого не додумались почему-то. И без паспорта не докажешь, что ты - это ты... А в универ мне надо, чтобы узнать, чего со мной случилось и как вернуться домой. Ты же сама сказала, что это мог быть побочный эффект магуйского эксперимента, - несколько удивлённо заметил парень. - Правда, я не знаю, не опасно ли это. Судя по твоей реакции, к иномирцам здесь нормально относятся, но вообще боюсь, как бы меня не схватили и не стали проводить надо мной опыты, чтобы узнать, чем отличаются жители Земли от людей вашего мира, - хмыкнул он не то, чтобы даже шутливо, а скорее серьёзно. И, сделав ещё глоток, добавил: - Орилиси, ты не должна, если это личное и ты не хочешь показывать...
- Слушай... возьми меня с собой в свой мир, - выпалила вдруг Орилиси. Она уже вытащила коробку, открыла её и теперь выпрямилась с маленьким плоским ящичком в руках и в упор взглянула на Дэна, наблюдая за его реакцией. Ремарку про опыты она то ли пропустила мимо ушей, то ли всё-таки приняла за шутку.
- Личное... - повторила девушка, словно пробуя это слово на вкус, - Всё личное очень быстро становится безличным... Подумаешь, государственная тайна, - фыркнула она, открывая ящичек и разворачивая его открытой крышкой к пространству внутри беседки.

Жители города произвели впечатление на Дениса прежде всего своей довольно открытой одеждой, снова не вязавшейся с его представлениями о других мирах, где балом правит магия - но он уже понял, что совершенно бессмысленно сравнивать Лиэн с земным средневековьем и вообще ожидать чего-то привычныго, почерпнутого из фэнтезийной и фантастической литературы, фильмов и игр. Этот мир был самобытен, максимум, что Дэн мог - проводить какие-то параллели с Землёй, видя здесь тех же кентавров и зная о пегасах. Кстати, кентавры оказались забавными малыми, а то, как они подчёркнуто завистливо смотрели на него после разглядывания Орилиси, невольно смущало парня, но виду он не подавал. Дэн вообще умел скрывать эмоции, когда это ему было необходимо, если только они не были слишком сильными. Но приятно было немного от этой их дружеской зависти - как и приятна была компания морянки.
Что настораживало, так это обилие в городе военных. Денис очень надеялся, что здесь не ждут какого-то нападения, хоть тех же пегасов, или переворота. Но вопрос, почему людей в форме и при оружии здесь так много, не давал покоя. Единственное мирное предположение, которое у него появилось, заключалось в том, что, он знал это по личному опыту, военных всегда много в городах, в которых или поблизости с которыми расположена армейская часть. Однако, для пятнадцатимиллионника их было просто таки нереально много. Пахло всеобщей мобилизацией, а значит - и войной. Опасливо-насторожённые взгляды парня на пеших и конных воинов Орилиси наверняка могла заметить, если смотрела на Дэна, пока они шли по городским улицам. Опасливость, впрочем, была не только и не столько из-за размышлений о возможной войне, как из-за того, что он не знал, как эти вояки отнеслись бы к нему, если бы выяснили, что он иномирец. Хоть девушка и вела себя так, словно гостю из другого мира не грозило никакой опасности, она сама призналась, что впервые встречает чужемирца, а это означает банальное незнание ею, как к этой категории населения относятся в Лиэне местные власти. Они вполне могли вести тайную охоту за такими, как он, жертвами неудачных магических экспериментов. Ведь с учётом зэпа знания какого-либо из иномирцев могут оказаться крайне опасными для этого мира. Что, если сюда попадёт человек, чисто теоретически знающий рецепт изготовления ядерного оружия? Уже не говоря об обычном огнестреле, которым, судя по вооружению местных военных, здесь пока не пахло.

- Ну... ладно, я понимаю, что не в моей ситуации упрямиться, - растаяв от «милого» и от её смеха, заулыбался и сдался парень. - Но только давай тогда так: ты будешь задавать вопросы о моём мире, а я тебе отвечать на них и приправлять рассказ картинками. Я ещё не очень освоил зэп, - он поглядел на этот чудо-прибор. - Кстати, надолго хватит его батарейки? Ну, ведь его заряжать как-то надо время от времени?

Орилиси, шедшая чуть впереди, конечно, не заметила взглядов, которые её спутник бросал на встречных солдат. А если и заметила, то приписала это естественному любопытству цивила, попавшего в другой мир, или свойственному многим мужчинам увлечению армией.
Едва Дэн улыбнулся, как девушка тоже просияла и распахнула зэп.
- Да, лучше не упрямься, - покивала она, - Продолжай быть милым!..
Морянка приблизила голову к лицу Дэна и заговорщицки прогудела сквозь зубы:
- Видел, как кентавры смотрят? Завидуют тебе. А ты сам себе завидуешь? - она расхохоталась на всю природную "веранду" под дубовыми ветвями. Вино начинало кружить голову, и у Орилиси слегка расширились зрачки, а движения стали чуть резче и шире.
- Батарейки? - переспросила она, сопроводив это уточнение быстрыми перестукиваниями рёбрами ладоней по столешнице, будто изображала зайца-каратиста из "Ну, погоди!", - Зачем его заряжать? Это ж не арбалет!..
Дождавшись, когда Дэн закажет себе завтрак, Орилиси горящими глазами уставилась парню в лицо.
- Н-н-ну-у-у-у... давай... Давай про то, чем ты обычно занимаешься. Вот, твой день. Обычный твой день, м-м?

Оу, похоже, пить ей больше не давать. По-видимому, с утра она ещё не завтракала, что и не удивительно, учитывая ранний час, и принятые натощак почти полбутылки хорошего вина сделали своё дело, девушка явно захмелела и была на расслабоне. Денис сосредоточился, сообразив, что ему надо теперь следить за ней в оба. Он и сам чувствовал лёгкое опьянение, но выпил-то он поменьше, да и алкоголь переносил достаточно легко. Как бы там ни было, Орилиси расслабилась и стала вести себя ещё раскованнее прежнего. Это одновременно и смущало, и вызывало смутное беспокойство таким вот её состоянием, и делало её по-своему ещё более милой.
Отвечать на провокативный вопрос Дэн не стал, только улыбнулся с очевидно заметным смущением, и, хотя он ничего не сказал, в этот момент довольно легко можно было прочесть по его глазам: «ещё как завидую!». Смех Орилиси его немного сбил с толку, стало не совсем понятно, с чего бы ей так откровенно шутить с ним. Словно бы она его и правда провоцировала. Разве что на опьянение списать, подумал он, заметив, что и движения её неуловимо изменились. Вот это было не очень хорошо. Что он потом будет рассказывать о своих первых часах пребывания в другом мире? «Мародёрствовал, воровал, занимался промышленным шпионажем в особо крупных масштабах, спаивал несовершеннолетних девушек, ел-пил за их счёт». Ничего не забыл? План пребывания в Лиэне был просто шикарен.
Рассмеялся он отчасти из-за таких вот своих мыслей, отчасти после вопроса про арбалет. Значит, зэп не нуждается в батарейках. Ну и отлично! Может, он от солнца питается. Или от энергии пользователя. Волноваться, в общем, не о чем. Кажется, Орилиси даже не знала, что такое батарейки.
- Ладно, я потом объясню, - пояснил он свой смех. - Это здорово, что он не арбалет! Хм-м-м-м... - в тон ей потянул Денис, услышав такой запрос. - Да ну ничего особенного в мой день не происходит. Учёба, после учёбы гуляю, с друзьями встречаюсь... А впрочем, давай попробуем. И начну я со своей комнаты.
Он перевёл взгляд на Зеркало Памяти и сосредоточился, во всех подробностях вспоминая свою комнату поутру.

- Ядерное оружие и огнестрел? Ну-ну... - бабахнуло в голове Дэна таким глубоким инфразвуком, что казалось, барабанные перепонки сейчас просто выдавит изнутри. В одно мгновение кафе исчезло. Исчезла Орилиси и восходянец-официант, исчезла тенистая июльская улица и огромный белоснежно-серебряный город. Исчезла крутая скала, с которой спустились молодые люди, и тёплый океан, простирающийся до тающего в горячем воздухе горизонта. Всё исчезло. Дэн - как был, в шёлковых штанах и рубахе, босиком, с ножом за поясом - оказался в каком-то сером, хмарном тумане. Лицо и тело покалывали мелкие, частые иголочки холодного, заполярного дождя. За серой мутью проглядывали очертация не то деревьев, не то огромных валунов... Под ногами простирался серый, грубый, пропитанный ледяной водой песок. В руках молодого человека удобно лежал отличный карабин с ложей из красного дерева и оптическим прицелом, и даже какой-то тёплый, словно его только что долго держали в ладонях.

Из тумана шагах в десяти перед Денисом выступила высокая фигура человека, ещё довольно молодо выглядящего, но с белёсыми, седыми волосами, накидывающими ему сразу лишних лет десять. Жёсткая линия скул, тяжёлый взгляд из-под сросшихся бровей, намотанная на левое предплечье тяжёлая цепь, развевающийся за спиной, несмотря на полное безветрие тёмно-вишнёвый плащ цвета венозной крови - глазами выхватывались эти разрозненные куски облика незнакомца... Тот резко дёрнул цепь и рывком выволок за неё из тумана какого-то парнишку, стриженного коротким "ёжиком", в одних только кожаных охотничьих штанах, со стальным ошейником поперёк горла, к которому и вела цепь. Из-за рывка паренёк не удержался на ногах и упал на колени, а седоволосый пнул его под живот, катнув к Денису.
- Стреляй. - мутной болью отозвался в затылке всё тот же тяжёлый голос.

Первой реакцией было желание схватиться руками за уши, крепко зажать их ладонями и зажмуриться, попытаться подавить этот жуткий голос, звучавший инфразвуком в его голове. Ещё не успев ничего толком понять, лишь отметив краем сознания факт резко изменившейся обстановки, Денис дёрнул было руками к ушам и, почувствовав в них тяжесть, ошалело уставился на карабин, который они держали. Хорошее оружие, невесть откуда у него взявшееся.
Это уже спустя несколько мгновений пришло осознание, что он снова куда-то переместился. Сердце тяжело, гулко, часто забухало в груди, как отсчитывающая последние секунды бомба перед взрывом. Всё тело прошил ледяной озноб отчасти из-за мельтешащего колючего дождя, отчасти из-за овладевшего парнем страха. Соображалка всё же работала достаточно, чтобы осмыслить услышанные в голове слова и сделать первые выводы-предположения относительно случившегося теперь. Перенёс его обладатель голоса. Он же, возможно, и с Земли его украл, но вот это не факт, до сих пор всё складывалось слишком хорошо для землянина. Но худший из выводов и самый верный был тот, что эта погань читала его мысли! И никуда их от него не спрятать!
Дэн принялся озираться, инстинктивно взяв карабин наизготовку и водя им по сторонам. Парень тяжело дышал и чуть ли не обезумел от такой резкой смены обстановки. Хотелось куда-то бежать, что-то делать, ругаться, кому-то что-то высказывать, но это не имело сейчас ровным счётом никакого смысла. Мелькнула только мысль: хоть бы с Орилиси всё было в порядке и её не прихватили вместе с ним. Кольнул страх за девушку. За себя почему-то как раз почти не было страшно. Почти... Страх - естественная реакция на опасность, благодаря ему человек способен выживать. Страха не нужно стыдиться. Главное, как ты себя поведёшь в страхе. Позорно сбежишь или встретишь опасность лицом к лицу. А может, не сбежишь, а стратегически отступишь, дашь себе передышку, чтобы бросить вызов впоследствии своим страхам.
Серый, холодный, мокрый, колючий песок явно ощущался под босыми ногами. Туман вокруг, ни черта не видно. Денис кружился на месте, пытаясь сориентироваться и хоть что-нибудь разглядеть в этом липком тумане.

Из тумана выступила высокая фигура, и ствол карабина немедленно навёлся на пришельца. При его виде невольно возникла ассоциация с некромантами, как их любят описывать в книгах. Особенно эти седые волосы на молодом лице - этот человек живо напомнил Дэну мага Кэра Лаэду из Долины Магов, он же наёмник Фесс, он же некромант Неясыть. Любимый персонаж из цикла Перумова. Только он был положительным персонажем, а этот товарищ перед ним, казалось, олицетворял зло.
Ох ты ж, гад! Взгляд Дениса метнулся на парнишку в ошейнике, которого выволок этот «некромант» из тумана. Он машинально отступил, попятился от него на пару шагов. Вся сцена выглядела сюрреалистично, как во сне. Прямо можно было поверить, что это действительно сон. Седовласый гад с парнем на цепи обходился жестоко, и Денис сцепил зубы. Обстановка накалилась, пальцы крепко впились в оружие, палец на спусковом крючке чуть подрагивал в напряжении, как и ствол едва заметно дрожал.
И снова ударил по ушам этот проклятый голос... Ухнуло всё внутри от него, забило тревогу. Стрелять? Зачем стрелять? В кого стрелять? И не нужно ему приказывать!!!
"Выкуси!" - огрызнулся мысленно злой Дэн и попытался чуть дрожащими руками, поставив оружие на предохранитель, разрядить его, в том числе и извлечь патрон из патронника. Чтобы ни нашим, ни вашим не досталось заряженное оружие. Он не выпускал из поля зрения седого с его рабом. Всё это было очень непонятно, зловеще, жутко. А Денис не любил чего-то не понимать. Чего-то, от чего нельзя просто взять и уйти.
- Кто вы??? - крикнул он вслух седовласому, почему-то не рассчитывая услышать ответ. «Некромант» казался слишком суровым и молчаливым. А главное, злым. Злым по своей сути.

- Крайне опасные для Лиэна знания, - издевательски расхохотался "собеседник".
В правой руке седого появился заряженный арбалет, глядящий прямо Денису в живот.
- Арбалет, из которого стреляют, - против огнестрела, из которого НЕ стреляют. - поскольку он вещал прямо в мозг - постольку запросто мог позволить себе смеяться и говорить одновременно, - Что же опаснее?

Парнишка на цепи чуть приподнялся на руках и коленях, пытаясь отдышаться после тяжёлого пинка в живот. Благо его мучитель пока не намеревался двигаться.

- Какая разница, кто я. Включи хвостовой мозг, если другого нет. Ты беспомощнее паразита в суповой черепахе. Или ты свои мегаопасные знания собрался прикладом отбивать?

Он снова рассмеялся, между делом вторично сбивая с ног привставшего паренька, пнув того по предплечью. А потом события развивались стремительно: седовласый вдруг швырнул цепь в стриженную "ёжиком" голову, изумительно легко сбросив несколько стальных витков со своей левой руки. Почти одновременно он, как оказалось, шмальнул по Денису из арбалета, но парень в охотничьих штанах вдруг мелькнул с нечеловеческой скоростью и, упав в песок с зажатым в кулаке арбалетным болтом, по инерции прокатился вперёд по направлению своего прыжка. Цепь тяжело волоклась за ним. Всё случилась так быстро, что начало осознаваться уже после, и шорох стальных звеньев по песку оттенял своей будто нарочитой медлительностью непредставимую скорость только что случившегося.

- Кого ты собрался пугать своим огнестрелом, - презрительно подытожил "собеседник" Дэна, - Его?

Слева от Дениса туман будто вздёрнули, как жалюзи, открывая прямоугольную область обзора. Там был прежний жаркий июль, тенистая улица, "буреломные" скамьи около стола-пня, на котором лежал открытый зэп, стояли вазочки с мороженым, виноград, яблоки, полупустая бутылка вина... И за которым сидела, подобрав босые ноги, Орилиси, а рядом - Денис, с увлечением рассказывающий что-то раскрасневшейся девушке! Они сблизили головы, разглядывая демонстрируемое зэпом, и ничего вокруг не замечали, когда с другой стороны на площадку под дубовыми ветвями шагнул высокий парень с немного хищными чертами лица. Денис - не тот Денис, который со смехом объяснял что-то морянке, а тот, что сейчас наблюдал за ними из пронизанной ледяным дождём туманной хмари, - узнал этого вповьприбывшего: это был Лэдан Куница. Тот самый Лэдан, в одежде которого сидел теперь рядом с Орилиси ничего не подозревающий землянин. В чуть раскосых глазах Куницы горело бешенство... а в правой руке был такой же арбалет, какой Денис только что имел удовольствие наблюдать по собственному адресу.

Дэна, словно кипятком, окатило горячим воздухом раскалённого под южным солнцем города. Он бы и не сказал пять минут назад, что тут, оказывается, так жарко! И вот, тем не менее, после стылого всепроникающего тумана, теперь Денис будто ворвался в разогретую до предела сауну. Но парень этого вроде бы даже и не заметил. В руках его был заряженный карабин, лежащий в ладонях как продолжение собственных конечностей... За спиной - Орилиси, которую он, кажется, нечаянно опрокинул куда-то под стол, когда вскочил... Куда вскочил и откуда? Спружинил из-за стола, одновременно разворачиваясь на сто восемьдесят градусов?.. Или бросился из туманно-ледяного Ничто?.. Справа на плече шёлковый рукав был мокрым - там, оказывается, прижималась к нему морянка, а он и не замечал этого, рассказывая ей про компьютерные игры... и обратил внимание только теперь, когда ощутил лёгкую прохладу там, где было тепло её тела... Прямо перед глазами в четырёх метрах взгляд отметил оскалившегося от ярости Лэдана... И тяжёлый арбалет в его руке, вскидываемый легко, как тростинка, с такой же невозможной скоростью, как та, что демонстрировал паренёк на цепи. Но Дэн почему-то осознавал и эту скорость, и замерший мир вокруг, и то, что он сам быстрее, намного быстрее Лэдана - потому и видит, как плавно поднимается заряженное оружие, и как совсем уж медленно ползёт из него стальной отточенный стержень, предназначенный ему - Дэну. Как, сверкнув в солнечном блике между дубовыми листьями, он покидает направляющую. Визг Орилиси из-за спины. И всплывший в мозгу короткий инфразвуковой всполох:
- Стреляй.

Вырвавшись из заточения склизкого холодного тумана в жаркое лето и разом оценив ситуацию, Денис невольно подумал, что всё это действительно может в итоге оказаться сном или бредом больного воображения. Может, пока он спит, все ушли из дома и забыли закрутить газ? И теперь отравленный воздух заполняет его лёгкие, а мозг видит сюрреалистичные картинки, всё быстрее сменяющие одна другую? С каждым ударом сердца он на шаг ближе к смерти. Скоро его лёгкие перестанут дышать, а в квартире найдут стылый трупик Дениса Приходько. Или то, что от него останется в случае возгорания газа.
Сон или нет, но бездействовать он не мог. Краем глаза заметив отброшенную под стол Орилиси, он мысленно извинился перед ней - правда, сейчас ей лучше было быть именно под столом, чтобы лихой болт не угодил в девушку. И встретился взглядом глаза в глаза с Лэданом. Яростный оскал Куницы вызвал знакомую, приятную дрожь просыпающегося в теле перед хорошей дракой адреналина. Кулаки знакомо зачесались. Хотя нет, адреналин в крови уже давно бурлит. Это была просто жажда драки, желание набить морду этому ревнивцу и уже затем спросить, где же он был столько времени, почему заставил Орилиси ждать. Взгляд исподлобья на Лэдана мог пробурить его насквозь. Ствол карабина вздёрнулся, целясь ему в грудь. Туда, где сердце.
Арбалетный болт. Оторвался от оружия и медленно летел к нему. Как в замедленной киносъёмке. Как же это мило. Хотелось рассмеяться вслух, расхохотаться изобретательности гения, который придумал для Дэна эти испытания. Иллюзия или нет - лучше не проверять. Сделать всё так, будто это происходит по-настоящему...
Уклоняться парень не стал - болт мог ранить Орилиси, находившуюся где-то там за его спиной. Краем сознания промелькнуло удивление. Когда это он успел рассказать ей про компьютерные игры? И она была так рядом, очень близко...
Голос! Опять этот голос!
«Да угомонись же ты!» - вскричал в своих мыслях Денис, обратившись то ли к «собеседнику», то ли к Лэдану.
Арбалетный болт плыл к нему по воздуху. Юноша покрепче перехватил винтовку и, пристально следя за приближающимся орудием смерти, приготовился его встретить... отбив прикладом вверх. Но в последний момент вспомнил парня на цепи и, выпустив карабин из одной руки, просто протянул её, чтобы схватить болт и зажать в кулаке. Почти даже не усомнившись, что он это сможет сделать. Правда, именно почти... был всё же липкий страх, что время для него может снова ускориться и он не успеет...

Белый город впечатлял... и это ещё очень мягко сказано. То, что со скалы выглядело как самый красивый город на свете, вблизи оказалось... во много крат лучше! Если бы не нынешние обстоятельства, Денис бы как заворожённый рассматривал всё в мельчайших подробностях, вертел головой, не зная, в какую сторону смотреть, чтобы чего-нибудь не упустить. Белый город был воистину великолепен, права была Орилиси. Он захватывал дух, и непривычное буйство ухоженной природы прямо посреди города, и восхитительные творения талантливых дизайнеров и скульпторов - всё это настолько контрастировало с тяжестью на сердце, что невольно она стала отступать. Захотелось жить и наслаждаться жизнью, способной на такие прекрасные проявления. Прежде, конечно, разобравшись со всеми гнетущими проблемами, без этого никак. Сейчас хоть бы Орилиси успокоить.
Он обнимал морянку вылеченной рукой и, опустив голову, обеспокоенно смотрел на неё сверху, на её волосы и плечи, на лицо, уткнувшееся ему в живот. Девушка никак не могла успокоиться, и это его тревожило. Для неё эта сцена стала сущим потрясением, и Дэн чувствовал ответственность за случившееся. Он и сам был потрясён... да ещё этот Седой... он вообще непонятно откуда взялся и каким боком причастен ко всему. Всё произошедшее с его участием резко вырывалось из привычной картины мира и делало полотно собственной жизни нецельным, ущербным, ненадёжным. Когда живёшь и знаешь, что некто циничный способен в любой миг вырвать тебя из плавного течения жизни и творить, что ему вздумается, - это напрочь рушит всё восприятие мира. Денис теперь не сможет быть уверен в каждом следующем шаге, потому что любое принятое им решение в любой момент времени может быть оборвано таким бесцеремонным вторжением в его личное пространство.
Но с Орилиси надо было что-то делать. Так не пойдёт. Он чувствовал себя неловко из-за того, что она вот так его обнимает, опустившись на дно арбы. Будто он выше её. Так сильно прижимается, будто боится его потерять. Внутри шевелился комок неоднозначных эмоций - там была и горечь, и нежность...
- Орилиси, ну что ты делаешь? - наконец тихонько окликнул он её, придав голосу ласковые интонации, хоть говорил и строго. Дэн мягко провёл ладонью по её плечу. - Так не честно. Ты знаешь, что я не могу сейчас использовать две руки, и пользуешься этим. А то я бы тебя усадил обратно. Только ведь коленки зажили, не стой на них.

- Все люди разные, - печально хмыкнул Денис, - наверняка ведь найдутся такие, кто пожелает воспользоваться открытостью мыслей для личной выгоды. Начиная с простого желания девушки узнать, нравится ли она парню, ну, или наоборот, и заканчивая жаждой наживы, чтобы вызнать из чужих мыслей, где человек хранит деньги и драгоценности. Мне-то пока, положим, незачем скрывать свои мысли, у меня и нету-то ничего, что могли бы украсть, - он пожал плечами. - Но если появятся ценности, не хотелось бы, чтобы нехорошие люди узнали, где я их храню, прочитав это у меня в голове. Даже если незаметно можно только поверхностные мысли прочесть, найдутся таланты, которые заведут с тобой непринуждённую беседу, плавно перетекающую в нужную им тему, чтобы жертва подумала о своём тайнике. Вот от такого хотелось бы научиться закрываться, а от разведки, - Дэн бросил долгий взгляд на чёрный плащ Дэннира, - по крайней мере, своей разведки мне утаивать нечего.
Онтогенез... блин, к стыду своему, значения этого слова он не помнил. Хотя из контекста и догадался, что речь идёт об уровне развития. Да уж, научные познания лиэнцев воистину впечатляли. Странно при всём при этом, что они до сих пор не пользуются огнестрельным оружием и автомобилями. Видно, они им не нужны. На всё есть свои заменители... Помощь как побочный эффект - это было весело. Но чего же тогда в самом деле нужно Венгарду? А рау - это, значит, что-то вроде спецназовцев-одиночек, своего рода избранные, пегасы 80-го уровня. И ради похищения иномирца они собрались в группу! Вообще, все пояснения Дэннира так или иначе сводились к тому, что иномирцы в Лиэне имеют некий особый статус, раз ими живо интересуются и пегасы, и этот загадочный Венгард. Или уникальные способности.
- Похоже, к нам в Лиэне питают особый интерес из-за магической силы, о которой вы говорили? - попивая чай, предположил Денис. - Всем-то мы нужны: и пегасам, и Венгарду. Вопрос: зачем? Честно говоря, если со стороны Венгарда это была не попытка помочь, то я не понимаю, что это было. Иными словами, вы хотите сказать: пока я рядом с Орилиси, ей угрожает опасность? - Денис нахмурился, ему было неприятно это слышать. Он напрягся, ещё когда Ирис сказал ему об этой угрозе. - Большая, чем Лэдан?

- Не вижу ничего страшного в том, что девушка узнает отношение к ней парня, - категорично по своей привычке заметил Дэннир, - Вора же имперские менталисты вычислят через пару минут после того, как вы к ним обратитесь. Ещё через пару минут поймают и вздёрнут.
Он снова глотнул коньяку.
- Нет, Денис, таких вещей вам в Империи опасаться не стоит. Но в любом случае, магии вам нужно учиться. Вопрос только в том - где и у кого. Хотя основополагающие вещи знать нужно, даже если не собираетесь становиться профессиональным магом. Да, иномирцы нужны всем - потому что даже если иномирец не даст добровольного согласия сотрудничать, ему можно до бесконечности показывать ментальную иллюзию, внутри которой он будет полностью самостоятельно действовать, но снаружи все его действия будут преобразовываться в нужном хозяевам направлении. И эти действия - очень мощная сила, в некоторых случаях несокрушимая. Поэтому - если уж говорить об Орилиси - для девушки вы одновременно и лучшая защита, и страшная опасность. Если брать в расчёт вероятного противника Империи, то он, скорее всего, предпочтёт не шантажировать вас девушкой, а перетянуть её так или иначе на свою сторону, а потом через неё действовать на вас, чтобы вы работали добровольно. А Венгард Олень так действовать не станет и, наоборот, скорее, убьёт девушку, чтобы вынудить вас на некие действия. Впрочем, Венгард - сумасшедший, а потому предсказать его действия я не берусь. Не говоря уже об их предпосылках. Кроме того, вы должны знать, что даже ваше тело - крайне ценное сырьё, так что драка будет и за ваш труп. Не говоря уже о вероятности воскрешения - разумеется, с предварительным снабжением вас нужными ключами и алгоритмами. Зачем? Участие вашего соотечественника в войне на стороне Империи уже привело к тому, что Вторая Анимская длилась месяц, в противоположность Первой Анимской, тянувшейся восемь лет. Во-вторых, к окончанию войны привело то, что другой иномирец, воевавший на стороне Аниму, был выведен из боевых действий. Если вы отдаёте себе отчёт в том, что стоит за этой статистикой, то вы должны понять, зачем всем нужны иномирцы. Впрочем, вы понимаете, что я говорю исключительно с государственной точки зрения. Почему иномирцы интересуют Венгарда Оленя - я не знаю, и - полагаю - никто не знает. Оградить сейчас Орилиси, просто исчезнув из её жизни, - уже невозможно. Поздно: и Венгард, и любая другая заинтересованная в вас сила уже знает, что девушка имеет значение для вас. Да и не думаю, что вас с Орилиси этот вариант устраивает.

Девушка неодобрительно взглянула на молодого человека, вздохнула и взялась за чистку грязной посуды, оставшейся с прошлого вечера.
- Мы тут праздновали свадьбу, господин Джеймс, - терпеливо объяснила она, разговаривая с Джеймсом как с малым ребёнком, хотя ей самой едва ли исполнилось двадцать лет, - А неудобства вы доставили себе, а не нам.
Она немного помолчала и добавила:
- Меня зовут Инба, ежели вы не помните.

- Очень красивое имя, Инба. Просто не имя, а марка кондиционера... а свадьбу...Надеюсь не мою? - вопрос был задан с видом бывалого заговорщика и соблюдением всех мер конспирации, как то: понижение голоса, снижение дистанции, доверительный наклон головы и хитрый прищур.

Инба поджала губы.
- Не вашу, - отрезала она, - Приношу извинения, сударь, за то, что мы вас не расположили должным образом, - Инба яростно натирала посуду и, споласкивая её в ушате, составляла на полки, - Однако, вы сами настаивали на том, чтобы остаться здесь!

- Слава Богу! Я уж было заволновался, это было несколько неудобно... Ещё один маленький вопрос, как к девушке серьёзной и рассудительной. Если в моей комнате ночевали господа барды, как будет решаться вопрос оплаты... м-м-м... данной услуги?

Девушка отставила блюдо, которое пыталась в данный момент отмыть (блюдо не помещалось в ушат), и, выпрямившись, упёрла кулаки в бока. Смерив Джима презрительным взглядом, она раздражённо поинтересовалась:
- Вы что же, хотите деньги с них содрать за то, что они ночевали в комнате, от которой вы же сами и отказались?!

- Я?! - удивлению Джеймса не было предела, - Я думал Вы... в том смысле что я пока не хозяин этого... отеля, а Вам-то сдирать... тьфу ты господи... такая очаровательная девушка и такие выражения... взымать плату с кого-то нужно. Или у вас благотворительное заведение?

Теперь выражение лица Инбы (которых у неё, как видно, имелся широкий ассортимент) стало удивлённым.
- Неужто нашёлся хоть один порядочный бард, готовый заплатить за постой после свадьбы?! - недоверчиво проговорила она, - Вы, милостивый государь, хотите нам заплатить за то, что сами нас развлекали? Вы привыкли к тому, что только плата может заставить людей вас послушать?

- Э-э-э-э... нет, всё, я убит, сражён, растерзан и растоптан! - Джеймс примиряюще выставил руки перед собой и уселся за ближайший столик.

- "Всем" может стать только кто-то один, - заметил Альб, - Потому что как только он станет всем - ничего другого уже не будет.

Вдалеке поднималось облачко пыли из-под копыт чьей-то стрелой мчащейся лошади. Скорость была неправдоподобно огромной. Кто-то скакал им навстречу, напоминая гоночный болид.

- И поэтому, этим кем-то должен быть я! - фраза сопровождалась торжественно воздетым пальцем и весёлым ржанием. - Да ладно тебе, зануда... я ж ни какой нибудь Тёмный властелин, я образно... в самом широком смысле. Буду белым и пушистым божест.... чего это?
От греха подальше будущее белое и пушистое божество крабиком переместилось на обочину.

Зануда тоже поспешно отошёл с дороги, едва оценил скорось приближающегося всадника. И спустя пять секунд мимо них, роняя в пыль пену и брызги пота, пронеслась крупная, сильная лошадь, к шее которой прижался человек. Его плащ развевался на ветру так, что хлопанье на некоторое время почти полностью оглушило Джима и Альба. Хотя всадник был рядом всего долю секунды, и когда путники несколько пришли в себя, топот, стремительно стихая, раздавался уже далеко. Альб закашлялся в облаке поднятой копытами, медленно оседающей пыли.

- Ну, и что это было? - МакОри вытянул шею, пытаясь разглядеть удаляющуюся фигурку. - Какой-нибудь гонец-...
Гонец был зарифмован таким образом, что не оставалось никаких сомнений: Джеймс полностью вжился в роль именно барда, а не какого-нибудь там чистенького и воспитанного поэта.

Всадник уже превратился в едва видимое пятнышко. Но это пятнышко вдруг перестало удаляться, а наоборот, начало приближаться с той же невероятной скоростью. Альб очень кратко и метко выразился, давая Джиму понять, что он думает о его искусстве рифмования и составления эпиграмм, двустиший и эпитафий. По эпитафиям бард прошёлся особо.
- Бежим, - просто и ёмко добавил он в конце, и его тут же словно ветром сдуло с дороги в придорожные заросли конопли.
- Конопля, конопля, конопелька-а-а!!! Ганджубасик! - Джим уже нёсся следом, от эмоциональной переполненности, не обременяя себе попытками задавать Альбу вопросы и лишь весьма потешно размахивая над головой руками, периодически обрывая листья. Судя по всему он либо не знал правильных способов утилизации этого замечательного сельскохозяйственного продукта, либо подзабыл... а то и вовсе не заморачивался по этому вопросу.

Позади них круто развернулась и врубилась в заросли храпящая, горячая лошадь. Однако скакать по плотным зарослям так же, как по дороге, было невозможно, а всадник очевиднейшим образом торопился, поэтому, на счастье Джима и Альба, быстро оставил попытку догнать нахалов. Вслед им ударила волна огня и ветра, и беглецов засыпало пылающими стеблями и листьями конопли. У Джеймса занялись волосы. Ещё пара языков пламени прорезала конопляную посадку слева и справа, начав стремительно расползаться по сухим зарослям. А преследователь уже снова превратился в мелькающее вдали пятнышко.

Джим стремительно запахнул голову длинными полами куртки, сбивая пламя. Из-под куртки доносилось сдавленное хихиканье вперемешку с ругательствами.
- Кося-я-як... какой косяк... - причитал он из-под куртки, продолжая двигаться вперёд по какой-то замысловатой синусоиде.
В это время чья-то сильная пятерня сгребла его за куртку. Вторая рука вмиг пришла на помощь первой, и Джима каким-то комком швырнули в неизвестном направлении. Раздался плеск, и стало очень мокро и холодно, так что захотелось сразу же выскочить обратно. Рядом тоже кто-то плюхнулся, фыркая и тяжело дыша. И сразу же нашего героя бесцеремонно потащили куда-то, перпендикулярно их прежней траектории в горящей конопле.
"Вот это да! - думал тем временем Джеймс, дробно стуча пятками по земле и с определённой периодичностью цепляясь за что-то иными выступающими частями тела, - Вштырило, так вштырило... и понеслоооо... ёжик в дурмане... лошадка? когда ж меня отпустит?"
- А теперь... прыжок... ехехех... смертельный номер... хи-хи... прыжок из под купола цирка... куда Вы меня тащите?!?! хахаххааа... кхек-хе...

- Вы дееспособный человек, гражданин Империи, - невозмутимо проговорил Мит, указав взглядом на угол стола, где лежала небольшая плоская книжечка из какого-то серого материала вроде гладкой замши.
- ...А посему ни в коем случае не можете быть выставленным за дверь. Что касается ваших способностей, голубчик, то они у вас имеются... Но, к сожалению, мой опыт взаимодействия с вашими земляками говорит о том, что отнюдь не все иномирцы могут даже оценить свой потенциал, не говоря уже о том, чтобы обучиться, а затем приносить пользу. Хотя и такие случаи есть, но они единичны. Чаще всего ваши земляки ведут себя как капризные и недалёкие дети. Впрочем, вы, братец, не производите такого впечатления.
Полулегат с видимым удовольствием приступил к трапезе.
- Однако вы на данном этапе действительно знаете очень мало. ...А как вы относитесь к военной службе, голубчик? - неожиданно поинтересовался Мит всё тем же ровным, безэмоциональным тоном.

Чего-то подобного Виктор и ожидал. Подобные Миту люди никогда не делают ничего просто так, и все слова о Викторе, как о гражданине, имеющем права и прочая шелуха, наряду с нарочито фамильярным обращением имели лишь одну цель - показать Виктору, что его путь лежит в армию, а отказ будет, скажем так, неприятен. Виктор не был Д'Артаньяном, который смог отказать кардиналу, и потому это предложение нужно было воспринимать очень серьёзно.
Армию Виктор любил не сильно. Инструмент для насилия, которым политики разных стран продвигают свои собственные интересы, прикрываясь фиговым листком народных нужд. Конечно, бывают и времена, когда каждый должен взять в руки своё оружие и пойти защищать свою страну и свой дом, но в большинстве случаев войны ведутся куда по более прозаическим причинам. Поднять рейтинг среди избирателей, отвлечь голодающее население от проблем, громко стуча армейским сапогом по залитой кровью карте. Конечно, Мит видит его не простым солдатом, а, с учётом неизвестного потенциала, скорее бойцом в более точечных операциях. Или даже возьмёт себе под крыло в разведку, благо уж Виктор точно не является ничьим ставленником и не станет сливать информацию неизвестно кому. Но прежде чем давать ответ на вопрос, следовало кое-что выяснить.
- К армии я отношусь в принципе неплохо, но прежде я хотел бы знать, с кем и почему мы воюем?

Почему-то этот городок напомнил ему о его представлениях о Франции, в которой, впрочем, он никогда не был. Такой маленький и уютный, можно сказать, даже пасторальный городок, затерянный где-нибудь посреди Лангедока. Голубое небо, чистая вода, а за городом, для завершения образа, воображение рисовало ему многочисленные виноградники, оливковые рощи и ветряные мельницы. Возможно, ради одного этого ощущения стоило попадать сюда с Земли, вдыхать этот неповторимо свежий воздух, на мгновение забывая обо всём на свете. Может быть, когда-нибудь он станет тут по-настоящему своим, врастёт корнями в Лиэн и будет рассказывать о своём прошлом своим внукам. Однако, до этого надо было ещё дожить.
Обилие новой информации обрушивалось на Виктора подобное водопаду. Он смотрел на ресторанчики и кафешки, в которых веселились люди и кентавры, и думал о том, как всё-таки эта цивилизация похожа на его родную, земную. А ведь если бы они развивались обособленно, то различия непременно были бы, причём огромные. Значит ли это, что Лиэн стал в своё время вторичным, куда люди пришли тем же самым путём, как он это сделал прошлой ночью? А если всё было с точностью до наоборот и это земной человек появился отсюда, то, как говорится, шах и мат, товарищ Дарвин, не говоря уже о полнейшем поражении многочисленных креационистов всех мастей и подвидов. Это объясняло и наличие пегасов с кентаврами в земной мифологии - они существовали на самом деле, просто, либо они были в воспоминаниях пришедших, либо напротив, ушли сюда все до единого. Или ушли ни все, а просто было массовое вымирание, а может даже и геноцид. Хотя, само собой разумеется, что если он и сможет это узнать, то будет это очень нескоро.

Слова Лирэн произвели на Виктора двоякое впечатление. Ему нравился настрой девушки, а в её полыхающих глазах можно было сгореть, подобно соломе, и он прекрасно понимал, что она верит в свои слова, но что-то не сходилось до сих пор. Религиозные фанатики тоже убеждены в наличии разнообразных высших сил, но это отнюдь не делает их убеждения правдой. Он не отвёл глаза, сложил руки домиком и спокойно произнёс:
- Если в Лиэне невозможно обманывать, то как тогда происходили государственные перевороты? Как смогли скинуть Венгарда Оленя, если тогда за его спиной должна была стоять вся государственная машина, а любая нелояльность может быть сразу отслежена верными людьми. Ведь если, к примеру, издать закон, по которому каждый, кому нечего скрывать, не должен прятать мысли от соответствующих органов. Зачем тогда блокпосты у городов, а сами некоторые города закрыты для посещения? Или, может быть, трудно отличить пегаса от человека? И опять же, ты только что сама сказала про "переметнуться". Значит, прецеденты такие все же были?
Он залпом допил остаток сока, не отрывая глаз от лица разведчицы. Конечно, он ещё очень многого не знал и мог ошибаться, но лучше развеивать свои опасения сразу, не давая им разрастаться и отравлять его мысли.

- Государственный переворот... у вас... - Лирэн задумалась, подбирая возможные сравнения и пытаясь смоделировать ситуацию в мире, о котором она знала очень-очень немного, - У вас нет менталистов, поэтому обман становится мощной силой. Удобным инструментом. Но это ведь - не единственная сила на свете. Есть много и других инструментов, верно? Во-первых... м-м... Давай я тебе немного рассажу про Тёмное время, а ты меня спрашивай, если что непонятно. Я, правда, не шибкий знаток истории, но всё-таки. Венгард Олень был императором... ну, не сказать, чтобы плохим... но очень категоричным. Очень. Он не терпел ни малейшего возражения. Но это ещё ладно, это всё не самое страшное на самом деле. Страшно то, что все в конце концов поняли, что ему на Империю плевать. Ну, не все тоже, конечно... Но многие. То есть... как бы это сказать... он ждал от людей слишком многого. А когда его разочаровывали - просто убивал. И даже не просто. А особо извращённо. Всё погрузилось в сплошной страх. А тут ещё стали происходить какие-то катаклизмы - наступила темнота, солнце всё затянуло какими-то бурыми тучами... В общем, три года продолжалась эта тьма... И я так и не знаю толком - это Венгард её сделал или это кто-то другой сделал, чтобы скинуть Венгарда, или вообще просто совпало... Но, в общем, и благородные, и простые люди стали Венгардом очень недовольны. Вызвать его на драку - было легче лёгкого. Он вспыхивал как стерня. Рядом с ним постоянно рядом был советник - Феран Тополь. Он был очень умным и очень искусным интриганом. Он сперва привёл род Тополей на престол - свеого то ли дядю, то ли старшего брата - Кризала Тополя. Но потом сделал так, что Тополей Венгард отправил к гиридам. Венгард за это сделал его своим советником. А Феран потом и Венгарда как-то подвёл под свержение, и тот в итоге ушёл в изгнание. Ну, многие считают, что это не Феран, а Венгарду просто всё надоело. И Императором стал сын Ферана - Фераннир. А, ну, ещё когда Феран Тополь стал советником Венгарда, Венгард его вывел из рода Тополей (Тополей он всех перерезал) и сделал Фераном Медведем. Потому и император наш нынешний - Фераннир Медведь. Как всё делается? Да, конечно, грамотный менталист может как прочесть мысли, так и скрыть - и свои, и чужие. Но это не тот обман, о котором ты говоришь, - это же не рикше не заплатить. Разведка - то же самое. Ты говоришь про отличия пегаса от человека. Да, тут и иллюзии, и ментализм, и артефакция, и социализм - всё работает. Но это тоже не тот обман немного - не ватрушку в лавочке стащить. Государственная машина - это ведь люди, живущие в государстве, правда? Мы все - арбалет, а император - остриё болта. Мы все стоим за ним, но если он не подчиняется механизму арбалета - то никакого выстрела не получится. КПП в городах - потому что это военные города, где работают военные артефактники, к примеру. И туда нельзя допускать разведчиков противника. А иномирцы...

Девушка снова подалась вперёд и понизила голос, чтобы не побеспокоить кентаврку в другом углу обеденного зала или прохожих на улице.

- Виктор, однажды один иномирец уже разрушил город. Уничтожил вместе со всеми жителями. Просто одной своей шальной мыслью. А если сюда попадёт какой-нибудь псих из вашего мира? А если не из вашего, а ещё из какого-нибудь? Такого, что ни ты, ни я даже представить себе не можем, что там норма, а что - нет? Про переметнуться - не знаю точно. Вроде бы, прецеденты были, да, но со стопроцентной уверенностью не скажу. Понимаешь, Витя, от вас приходят люди, которые ненавидят армию, ненавидят империю, которые зациклены только на самих себе, на каких-то своих "правах", на каком-то "личном пространстве"... Ну, представь себя на месте такого человека... Тебе, наверное, проще это сделать, чем мне. Вот, он попадает сюда - его сразу же находят, моментально. И вот он видит армию людей. И представляет себе сразу что-то плохое из вашего мира. Я не знаю, почему так, но вот тем не менее. А тут вдруг появляются пегасы - все такие... м-м... ну, в общем, не люди, а что-то другое. И такому иномирцу почему-то кажется, что люди его обязательно обманывают, обязательно пытаются ему навредить, а вот не-люди - не подведут! Вить, я не понимаю, почему так: почему некоторые твои соотечественники убеждены, что их же собственный вид - люди - это только обман, интриги, пакости какие-то и вред. А если не люди - то сразу значит хорошие, честные, мирные... Вот, не понимаю я этого - и всё тут. Извини, пожалуйста, что я так всё это тебе говорю. Но я правда не могу понять, как так получается. Но - это ладно. Я-то могу это сколько угодно не понимать. Факт от этого не меняется. Вы - очень опасны. Как же не держать КПП на военных объектах?

Виктора проняло. Какое-то время он просто молчал, глядя на разгорячённую девушку. Он вдруг подумал, что ни один из его прадедов, когда на Родину наступали нацисты, не размышлял о том, какой же был плохой Сталин, сколько человек он сгнобил в лагерях и какую атмосферу всеобщей паранойи он создал. Нет, он думал только о том, чтобы защитить свой дом, семью, детей. Всё просто. И здесь тоже, дело солдата - крайне простое. На тебя напали - ты защищайся, отвечай кровью за кровь, ударом за удар. И никогда не подставляй другую щеку после того, как тебе вмазали по одной. Это - война, а не древние сказки для взрослых. Он в успокаивающем жесте протянул раскрытую ладонь правой руки своей собеседнице, словно желая, чтобы та в неё вложила свою. Неосознанное мужское оберегающее движение, которое производится, вне зависимости от количества мечей за спиной у девушки.
- По-моему, я понял, - голос Виктора был слегка глуховат, - Да, у нас есть такие люди. Они готовы лизать пятки иностранцам только из-за их происхождения и втаптывать в грязь свою историю и свой род только потому, что это модно. А потом гордиться тем, что они - не такие как все, понимающие, элитные, хотя на самом деле они просто пустышки. Конечно, ни одно государство не идеально и везде есть свои минусы, но ненавидеть из-за этого свою страну - это мерзко. Но это есть, и я тебя прекрасно понял. Прости, что сразу об этом не подумал. Если у меня есть действительно такой потенциал, о котором вы мне сказали, то я постараюсь сделать всё от меня зависящее, чтобы не подвести вас.

В этот момент, Виктору было даже неловко из-за своих предыдущих слов. Он безоговорочно верил Лирэн, хотя и считал, что Мит, этот хитрый и многоопытный лис, наверняка, зная характер своей подчиненной и успев составить определенное мнение о иномирце, решил убить одним выстрелом сразу целую стайку зайцев - помимо защит, вопросов и всего прочего, он наверняка хотел закрепить его, Виктора, лояльность. Впрочем, молодой человек был совершенно не против этого - здесь их желания совпадали, поскольку чем больше времени он проводил здесь, тем больше ему нравилось, хотя и прошло-то всего ничего. Он волей-неволей потихоньку влюблялся в очарование этих улочек, в аккуратно подстриженные деревья и в улыбки местных жителей, которые все, начиная с Трайда и заканчивая, пока, Лирэн, были приятны и дружелюбны. Может, их такими делает, действительно, отсутствие мелкой и отравляющей жизнь лжи? И если он, Виктор, не был в силах никак повлиять на свой мир, так возможно, ему удастся сделать чуточку лучше этот.

После того, как первая подобранная палка буквально раскрошилась у него в руках, Виктор горько вздохнул. Казалось бы, он совсем недавно был в схожей ситуации - шёл в город в полном одиночестве, правда, теперь он невольно совершил классический размен - потерял здоровье в обмен на кое-какие знания. Причём совершенно нельзя было сказать, что размен был в его пользу - катастрофическая слабость грозила падением при любом неловком движении, после которого встать снова может оказаться непосильной задачей для истощённого организма. Виктор вдруг вспомнил безымянного героя Джека Лондона, который пробирался сквозь заснеженную североамериканскую тундру без каких-либо припасов. Конечно, тот герой был вымышлен, да и расстояние, которое нужно было ему преодолеть, было гораздо большим, но, учитывая ненышнее состояние молодого человека, сравнение ему казалось вполне неплохим. По крайней мере, оно придавало моральных сил.
Доковылять до города, найти постоялый двор, отлежаться, купить нормальной одежды, разузнать обстановку и найти местный филиал разведки. А что будет дальше, он мог не загадывать - в этом безумном мире он ни на мгновение не мог себе представить, что предполагаемое спокойное обучение в магической школе может внезапно повернуться таким боком. И именно поэтому его цель была простой и ясной - дойти и не упасть. Он сделал первый шаг в направлении города, шепча как мантру лишь одно коротенькое слово - "смогу".

Во время осторожного продвижения к пригородам в глазах периодически совсем темнело, к горлу подкатывала тошнота, а песок - казалось - куда-то резко нырял из-под ног, так что Виктора шатало, словно на палубе в шторм. Но вот душный, наполненный тёплой влагой воздух океана постепенно сменился свежей ночной прохладой абрикосовых и апельсиновых садов; Виктора окутал запах многочисленных тропических ночных цветов, разворачивающихся навстречу всё ярче разгорающимся созвездиям и поднимающимся на востоке двум маленьким лунам. Третьй - огромной - пока было не видно. Росистая свежесть ночи, кофейно-пряный аромат, приближающиеся звуки жилых окраин подействовали на Виктора ободряюще. А может быть, организм его постепенно примирился с тем, что хозяин не желает оставлять тело в покое отдыхать, и как-то настроился на неторопливое движение вперёд.
Неизвестно, сколько прошло времени - Виктору казалось, что много, но две луны почти не сдвинулись на небосклоне, - он добрался до невысокого деревянного заборчика, гладкого, выкрашенного белой краской. На него можно было опереться. За заборчиком темнели фруктовые деревья, и от этого чудилось, будто вокруг - абрикосовое варенье, а сам Виктор - пчела, которая свалилась туда и теперь еле передвигает ноги в вязкой, липкой жиже. Между тёмными листьями, за ровными кустами олеандров виднелся свет в больших стеклянных окнах - там была не то терраса, не то веранда, не то просто комната в доме с огромными окнами. Слышалась тихая музыка, постоянно перекрываемая окружающими шумами: птичьими трелями, невнятными разговорами, смехом, лаем собак, шелестом листвы, шорохом животных в подсобных помещениях, скрипом дверей и оконных рам... Виктор был на окраине предместья. В двадцати шагах от него заборчик оканчивался, точнее поворачивал вдоль улицы - это было хорошо видно, так как там, на углу, ярко сияла тёплым молочно-белым светом метровая статуя-фонарь в виде дельфина, играющего с цветком магнолии, на тёмном постаменте из ультрамаринового мрамора.

Шаг, ещё шаг, ещё шаг. В конце концов сделать один шаг не так-то и сложно. Даже если сначала пообещать бунтующему организму, что их будет всего лишь несколько, а затем, естественно, обмануть. Потом снова пообещать, и дальше. Пара метров - и упаду. Ну, пожалуй, ещё парочка. Наконец Виктор прислонился, а точнее просто рухнул на симпатичный заборчик, отделявший его от какого-то дома. Людской смех, искренний, которого он не слышал, как ему казалось, пару-тройку столетий, вселил в него внезапную надежду, поднял настроение. Ведь если кто-то смеётся, то ещё точно не всё потеряно, ну подумаешь, нет магии, невидаль какая, вон жил он как-то двадцать шесть лет без магии, и ничего, вполне себе хватало. Хотя, насчёт последнего молодой человек сомневался, ведь, кто его знает, может именно из-за какой-то острой, но неосознаваемой нехватки чего-то он тут и оказался. Не бывает ведь дыма без огня.
Отдышавшись, насколько это было вообще возможно, он двинулся дальше, в сторону замеченной статуи. На секунду он подумал заглянуть было в дом, спросить у местных, где найти таверну. И быть может, ему бы даже могли чем-то помочь. Но стеснение заявиться к людям на праздник в таком виде, боязнь потревожить их и страх быть вышвырнутым перебороли возможные плюсы. Надо было идти дальше, может, ему попадётся гостиница или какой-нибудь случайный ночной прохожий.

Так, потихоньку пробираясь вдоль светлых, крашеных белой краской аккуратных заборчиков, Виктор миновал несколько садов и домов. Какие-то из них были тёмными, в каких-то окнах горел приглушённый или яркий свет. Да и сама улочка, мощёная разноцветным кирпичом, то погружалась в густую тень от какого-нибудь раскидистого платана или бука, то выныривала в яркий свет очередного молочно-белого фонаря с той или другой стороны дороги. Каждый раз эти фонари были новой, удивительной формы - то стайка замерших в разлёте бабочек, то вставший на задние ноги пегас, то застывший водопад в мшистой скале, то причудливо переплетённый щупальцами осминог, а то и вовсе неизвестное Виктору непонятное создание. Иногда молодому человеку казалось, что он на мгновение теряет сознание. Потом реальность вновь возвращалась, хотя всё плыло перед глазами от изнеможения. Казалось, что в теле не осталось ни единой косточки, ни одной даже самой маленькой мышцы, которой не было бы больно. Даже веки и мочки ушей противно ныли.
В какой-то момент рядом вроде бы появились какие-то люди... Виктор не успел их окликнуть и как-то к ним обратиться. Они исчезли, может быть, они были галлюцинацией. Потом ему показалось, что одна из ярко-белых светящихся статуй сошла со своего постамента... а, нет, это опять какие-то люди... Его ввели в какое-то здание, украшенное многочисленными разноцветными фонариками и пахнущее свежим деревом, усадили куда-то... И сразу боль отпустила, оставшись ещё где-то в глубине измученного тела, но и там быстро слабеющая, утихающая. В полной мере навалилась усталось - хотелось просто закрыть глаза и отключиться от всего вокруг.

- ...Сейчас... Опустите его, аккуратнее. Верно, выбросило штормом... - прилетел откуда-то голос, который Виктор слышал словно через толстый слой ваты. Он даже не мог сказать, мужчине или женщине принадлежит этот голос.
- ...Остаться с вами?..
- ...Спать сутки. А то и больше...
- ...Придётся отложить, ничего страшного...
Вроде бы, это говорили разные люди. А может быть, и нет. Виктора осторожно положили на что-то довольно жёсткое, вроде полки в поезде, покрытое не то ковром, не то щетинистым мехом. Он почувствовал разливающийся вокруг запах мяты и забродившей ежевики, смешивающийся с терпкой струёй какой-то лечебной грязи.

"Ну что, бестолочь, доигрался в героя? И это хорошо, что не наткнулся на что-нибудь острое, или не свалился с какого-нибудь моста. Хорошенький был бы конец, да? И какого чёрта тебя потянула в город? Лежал бы дальше спокойно, песочек тёплый, рыбки плавают невдалеке. А там бы и друг твой новый появился бы, принёс бы ещё рыбки и каких-нибудь новостей. Пусть новости были бы не самые правдивые, но это всяко лучше, чем в третий раз за пару дней выключаться. Глядишь, так ты можешь стать чемпионом по ничегонеделанию и обморокам за сутки. Если, конечно, не помрёшь от перенапряжения. Но сейчас ты не смей отключаться, не смей, видишь, добрые люди тебя нашли. Хотя, может и не добрые. Или даже не люди. Но в любом случае ты ещё жив, слышишь меня, олух? И должен жить, в этом твоё великое предназначение, по крайней мере для самого себя. И пускай ни одна живая душа не всплакнет, если ты сдохнешь, а максимум, лишь поставит жирную точку на последнем листе в папочке с твои делом, которая отправится на далекую пыльную полку, пока не будет сожжена за давностью. У тебя всегда остаешься ты, а потому рвись изо всех оставшихся сил, не уходи за черту, откуда нет возврата."
... этот голос доносился словно сквозь студенистое желе Викторовых мыслей. Он никогда его не узнает среди сонма прочих, роем белокрылых бабочек проносящихся по мозгу, никогда не вспомнит свои ощущения, ведь это всего лишь мираж, сотворённый одной крохотной частью подсознания для другой. И в то время, как его тело продолжало безвольно лежать практически без сознания, в его голове продолжали время от времени вспыхивать подобные образы.

За порогом оказался просторный коридор с высоким потолком, шириной метров в десять, уходящий в стороны и оканчивающийся в каждой стороне огромными витражами от пола до потолка. Их створки открывались, и там можно было спуститься вниз. По каждой стороне коридора находилось по шесть деревянных дверей. Слева от комнаты Стаса было три такие двери, справа - две. На дверях висели таблички с различными - где-то коротенькими, где-то довольно длинными - надписями.
Жертва Эрнина - гласила табличка прямо напротив Стаса. За дверью разговаривали - был слышен весёлый тенор, что-то поясняющий, и краткие "угум" в ответ.
Коридор был почти пустым, хотя звуки, которые юноша прежде едва слышал, теперь раздавались значительно громче. Возле левого витража прямо на полу, опершись спиной на цветное стекло, сидела девушка в форме и, удобно вытянув и скрестив в лодыжках босые ноги, вполголоса читала небольшую книгу.
Справа долетала мелодичная скрипка, наполняющая душу тревожным и сладким ощущением чего-то неведомого, но ужасно увлекательного, как морское путешествие.
Надпись у соседа Стаса справа, выполненная, как и другие надписи чем-то вроде изящного выжигания, вопрошала:
Тебе не стыдно до сих пор быть первогодкой? Малиновой краской к ней косо было приписано: Нет!
Далее, дверь неизвестного скрипача лаконично гласила:
Бездельник
Напротив него табличка предупреждала:
Le temps c’est comme le vent
На двери по соседству с "жертвой Эрнина" поместилось требование:
Заходи только с пивом Под ним чернильная надпись жалобно сообщала: У меня только коньяк...
Следующая дверь (слева от "жертвы Эрнина") утверждала:
Знать - ещё не значит уметь
Напротив (то есть слева от комнаты Стаса) табличка указывала:
Ищешь хаос? Это здесь.
Далее следовали:
Почему ОТМ писал не Чертополох?!!!??!!
Историческая сигнатура? Чепуха. Разберись-ка с моим столом!
Никого нет дома
и
Здесь круто! с подписью от руки: Маленький ещё...

- Приятно познакомиться, - Стас вежливо кивнул табличке напротив, лицо осветила лёгкая, немного растерянная улыбка. Придерживаясь рукой за открытую дверь, юноша выгнулся и запрокинул голову, разглядывая стену над собственной комнатой. Если таблички были на всех дверях - и у него наверняка найдётся.
Движения парня стали лёгкими и свободными, лишь едва заметный намёк на скованность позволял внимательному наблюдателю догадаться: Стас чувствует себя изрядно не в своей тарелке. "Надо бы раздобыть гитару..." Несколько мгновений юноша не двигался, наслаждаясь звуками скрипки - всегда хотел научиться, но руки так и не дошли - затем решительно закрыл за собой дверь, отрезая путь к отступлению. Нашёл взглядом единственного присутствующего здесь аборигена, но быстро отвернулся и неторопливо пошёл по коридору в противоположную сторону, разглядывая остальные надписи. Что бы они ни значили, неплохо бы знать, где ты живёшь.
"Халявщики..." Стаса одновременно восхищал и ужасал мир, в котором настолько не ценят материальное. Он был твёрдо уверен, что по малейшему желанию любого из местных обитателей надписи исчезнут, оставляя гладкие и чистые стены. Никакого труда, сплошная прихоть... То же касалось жилого пространства: роскошь собственных комнат и огромных территорий никак не вязалась с ремесленной школой. Чёрт, да даже в элитных гимназиях зачастую помещения были парными!
Качая головой, бессильный определиться со своим отношением к непривычной системе ценностей, Стас завершил "круг почёта" и осознал, что роковой момент неотвратимо приближается.

Вид города Стаса впечатлил. Сложно сказать, чего именно ожидал юноша от этого сумасшедшего гибрида позднего Средневековья, раннего Ренессанса и утопии эпохи Просвещения, но сейчас он был искренне восхищён увиденным. И твёрдо намеревался отправиться на более детальный осмотр. Правда, позже, и не в этой одежде.
Юноша вздрогнул, когда закатное солнце возникло прямо перед ним, и словно очнулся. Стас не давал волю своей романтичной натуре, но против этого нереального великолепия оказался бессилен. Сколько времени он бесцельно плутал по роскошным проспектам и уютным извилистым улочкам этого фантастического города? И... кстати, а где он? Юноша растерянно огляделся. Вроде бы, школа должна быть там... или... он посмотрел в противоположную сторону. Там? Вроде бы, ехал на восток... то есть, сейчас надо ехать прямо на солнце? А если в этой широте оно заходит не на западе? Попону он оставил в конюшне, а просто спрашивать первого прохожего о том, где школа магии, было довольно нелепо. А вдруг она тут не одна? Названия парень позорно запамятовал. Стас склонился к уху лошади и мягко похлопал её по шее.
— Зверёк, ты знаешь дорогу домой?
И юноша ослабил повод.

- Таким образом, - продолжила преподавательница, - Если меморист - это некий любознательно-наблюдательный малый, способности которого заключаются в том, чтобы видеть и фиксировать как можно больше информации, то интеллик - склонен к установке взаимосвязей, закономерностей в увиденном потоке данных, с последующей расшифровкой.
Она обвела аудиторию внимательным взглядом. Все молчали.
- Теперь - рационалисты. Это третья и последняя специализация сциентизма... пожалуй, наиболее сложная для объяснения в школе. На примере с колодцем я уже немного осветила задачи рационалистов. Теперь давайте обратимся к нашим развалинам. В первом приближении рационалист должен определить: действительно ли существуют развалины, на которые мы смотрим, или эта картина существует лишь в нашем мозгу? Я вам обещала, что здесь мы рассмотрим разницу с иллюзиями. Как вы помните, иллюзионизм - это раздел магии творения. И вот здесь и кроется принципиальное различие: иллюзия - это существующий объект, просто не обладающий свойствами физического тела, однако же эти свойства иллюзии также могут быть переданы. Мы можем подойти к нашим развалинам, потрогать их, ощутить шершавый камень, нагретый солнцем или отсыревший и покрытый плесенью. Если это иллюзия, то её увидит и почувствует любой. Потому что иллюзия - независимо существующий объект... независимо от чьего-то сознания. Иллюзия - это творение, продукт творения. А если работает рационалист, то картина развалин существует только в мозгу того, на кого направлены действия рационалиста. Те, кто стоит рядом, не увидят никаких развалин - пока рационалист этого не захочет. Рационалист работает с той картиной, которую показывает нам наш мозг. Иллюзионст ни с чьим мозгом не работает, он создаёт иллюзии. Да?

Вскинувший руку парень лет двадцати пяти поднялся:
- Бывают ведь маскировочные иллюзии... Их видят не все... в смысле, все видят, но только не те... в общем, от полномочий зависит. Есть, короче, те, кто видит реальный объект, а не маскировку.

- Отслужили? - опять улыбнулась Давиори, - Креационист, создавая иллюзию, разумеется, может придать ей свойства незаметности для какой-то категории лиц. В любом случае иллюзия там, где важен массовый эффект, удобнее, чем рационалистское внушение. А вот там, где идёт индивидуальная работа с одним-двумя объектами, - удобнее использовать рационализм, нежели создавать сложную иллюзию с множеством свойств, о которых маг может даже и не знать, а объект - знает. Это знание объекта рационалисту - поможет, а иллюзионисту - повредит.

— Хах!.. — Стас постарался задушить восклицание, но, не сдержавшись, восторженно хлопнул ладонью по колену. Вот он, вот ответ на давний вопрос земных философов, реален ли воспринимаемый мир! А тут всё так просто... Об этом надо обязательно поинтересоваться у Давиори в конце...
Стасу пока не было нужды записывать вопросы: интересовавшие его — отвлечённые, в основном — темы были немногочисленны, а всего остального он всё равно пока не понимал. То есть, в теории, конечно... но голая теория без практики воспринималась сомнительно.
Теперь юноша сидел, напряжённо вытянувшись, и с повышенным интересом внимал лекции, не отрывая от женщины взгляда. Описываемая ею картина была ему до боли знакома: он сам придумывал что-то похожее ещё в детстве, и теперь Стасу остро захотелось выяснить, как же его собственная идея работает во плоти. Материальные иллюзии, воздействие на восприятие...
— Боги, какие просторы... — выдохнул он тихо. Посторонние вопросы ширились и множились, но Стас не был уверен, что всё это не рассказывали на прежних лекциях. Или не расскажут на следующих. В любом случае, следовало дождаться конца и обсудить с Давиори его ученические перспективы на ближайшее время.
"Ох, чую, спать мне в библиотеке..." подумал Стас между делом. Как ни странно, сейчас эта мысль его не очень пугала.

Стас медленно закрыл лицо рукой. Его лично скорее интересовало, почему вообще хоть кого-то воскрешают. В каждой сфере деятельности он мог найти резон, почему некромантия недопустима. Война? Станут целью номер один. Венценосная особа? Нарушение преемственности власти. Простые гражданские? Перенаселение... И так далее.
Гораздо интереснее было понятие "естественного хода событий". Что есть "естественный"? Изменение объекта без помощи магии? Изменения на месте объекта без помощи магии? Скажем, воду в вино — естественный ход событий? Ладно, в воде нет винограда. А если — стакан с водой в стакан с вином? Вылить одно и налить другое — естественный ход событий? Будет ли считаться смена качества содержимого "умиранием"? От вопроса за милю тянуло философией, но здесь самое экзистенциальное понятие могло обрести практическую значимость.
Впрочем, погружаться в такие детали во время лекции Стас считал моветоном, а потому продолжал молча слушать, катая вопрос на языке, достраивая формулировки и дожидаясь конца лекции.

- Что касается Города Трёх Рек и Города Апельсиновых Деревьев, то в этих случаях вопрос о воскрешении решался на уровне императора, так что это вопросы не ко мне, - снова улыбнулась Давиори, - Является ли война нарушением естественного хода вещей - вопрос, пожалуй, скорее философский, нежели общемагический. Хотя с точки зрения кентаврского магического базиса, насколько я знаю, - да, война является естественной частью всего миропорядка. Какой ещё был вопрос? Про деньги... Это вопрос экономический, так что тоже не относится к введению в магическую науку.
- А почему не воскресили императрицу Олень? - спросила Оиро.
Давиори посерьёзнела и чуть задумалась.
- М-м, это тоже не совсем в моей компетенции, пожалуй, этот вопрос следует адресовать следственной группе... Насколько мне известно, несколько некромантов как раз-таки препятствовали её воскрешению. Есть также версия, что она тоже была некроманткой и сама уничтожила возможность своего воскрешения. Ну и самое очевидное - это было не нужно Тополям и Плющам. Они и приложили все силы к тому, чтобы династия Оленей прекратилась.
- Спасибо, - серьёзно ответила Оиро, поднялась и вышла из аудитории.

- М-м-м... ещё вопросы? - чуть помолчав, несколько рассеянно повторила Давиори.
Все молчали. Кое-кто, решив, что лекция окончена, тоже начал потихоньку собираться.

Стас озадаченно почесал в затылке. Вдаваться в детали местных политических хитросплетений он пока опасался — рано. Но общая картина пока казалась знакомой. Заговоры, влиятельные группы знати, приближённой ко двору...
- Лиэн не так уж чужд нам, как кажется, - хмыкнул Стас негромко - привычка говорить с самим собой подводила.
В данный момент перипетии короны иномирца мало интересовали. Стас неторопливо откинулся назад и выжидательно поглядел на Давиори. Поскольку комментарии преподавателя нисколько его не задевали, он спокойно ждал конца лекции, чтобы поймать лектора и допросить с пристрастием в менее оживлённой обстановке.

Внезапно Стас осознал, что бесформенные лёгкие комочки, на которых он экспериментирует, - не такие уж и бесформенные. Точнее, никакой определённой формы-то у них не было, но парню показалось, что он угадывает в шариках некие знакомые черты... а в следующее мгновение Стас понял, чьи это черты: Иллири, Альб, Анердал, Оиро... Но в каком виде! Каждого словно пропустили через мясорубку, изломали, смяли в кровоточащий мясной комок, в каждом из которых юноша лишь угадывал знакомую чёрточку - кусок вышитой рубахи, дужку очков - и сразу же почему-то знал, кто это был, даже если не видел лица. Да и с лицами в этих комках из тряпок, порванных внутренностей и переломанных костей была напряжёнка. Стас ощутил вокруг ледяной холод. Аудитории больше не было: вокруг простиралось заснеженное тёмное пространство, и юноша скорее осознавал, нежели видел, бесконечность и беспредельность этого пространства. Жестокий ветер, наполненный мириадами крохотных колючих льдинок, злым порывом ударил в лицо, рвал одежду на плечах и коленях, проникал, казалось, прямо в позвоночник. Стас понял, что лежит на боку, сбитый с ног этим колючим, пронизывающим вихрем, почувствовал под щекой собственную кровь из рассечённого виска. Ветер хватал его рубаху, хлопал, оглушительно завывая, складками штанов, словно норовил разметать здесь, в снежно-ледяной реальности не только одежду Стаса, но и самого Стаса, и всё, что осталось от знакомых ему людей.

"...аю мать!!!"
Стас рефлекторно сжался в тугой комок, бессмысленно пытаясь противостоять вездесущему ветру. В первые мгновения обрушившихся на него нежданных видений юноша ещё подозревал, что просто завернул в своих экспериментах куда-то не туда, но это... слишком реально. Как он мог натворить ТАКОЕ? Нелепо корчась и изо всех сил стараясь не разжимать плотный клубок, в который он свернулся, Стас перевалился спиной к ветру и, щурясь, огляделся. Кончиками дрожащих пальцев коснулся крови на щеке. Мерещится? Разбежался...
"Вот они, вихри истории..."
Холодно. Больно. Страшно.
"Ты маг! - мысль тараном ударила в сознание, пробивая холодную болезненную пелену. - Наколдуй щит от ветра, костёр - согреться..."
"А если вокруг меня всё ещё аудитория? - возразил другой голос. - Студенты, преподаватель... а я тут им фейерверк, колпак стеклянный на голову обрушу..."
"Замёрзнешь, идиот!"
Стас покорился. Приподнял голову последний раз, убедился, что вокруг ничего не переменилось, и занялся делом.
Сначала - вырастить прочную прозрачную полусферу из бронестекла, метра на полтора высотой и около трёх метров диаметром. Такую махину не то что ветром - не всякий ураган с места снимет. Конечно, мыслить точными цифрами не хватало ни сил, ни концентрации, в силу вступало скорее желание отгородиться и не потерять обзора. И не накрыться с головой - тоже было бы неплохо...
Теплом займёмся потом. Сейчас всё, чего хотел юноша — чтобы его перестали мордовать ледяные кулаки бури.

Задуманное укрытие от не в меру ретивых атмосферных явлений не замедлило возникнуть... И в следующую секунду само по себе оглушительно лопнуло вдребезги, окатив Стаса градом гороховидных осколков в дополнение к наполненному снежным наждаком ветру.
- Ума хватает только на погремушки? - саркастически грохнул в голове голос, такой низкий, что заныли барабанные перепонки, на которые давило инфразвуком не то изнутри, не то снаружи, не то вообще сразу со всех сторон. Обладателя этого голоса Стас нигде не видел; неизвестный собеседник, вероятно, не испытывал никаких затруднений с тем, чтобы общаться с юношей прямо в собственной голове последнего. И, словно в подтверждение этого, голос веско добавил со смачной издевкой: - "Маг".

Прикрываясь руками от нежданного и весьма увесистого града, забарабанившего по спине, плечам и затылку, Стас заорал от испуга и обиды.
- Что тебе нужно?! - оформился вопль в слова.
Звуки прямо с губ срывал и уносил прочь беснующийся ветер, но какой-то невыразимо спокойной и безразличной частичкой рацио юноша понимал, что собеседник замечательно читает самые его мысли, как оформленные, так и не очень.
Злость и страх нахлынули скопом, вытесняя на время физический дискомфорт. Стараясь не обращать внимания на яростные ледяные шквалы и ползающую в голове пульсирующую боль, Стас на сей раз сунулся во всё ещё непривычную магическую среду. Он надеялся хотя бы так разглядеть невидимого собеседника, и тем самым хотя бы отчасти унять страх перед неизвестным.
"Если бы тебя хотели убить, ты уже давно был бы мёртв, дорогуша, - заметил всё тот же безразличный внутренний голос, едва слышный за пеленой неохотно отступающего шока. - Весь вопрос в том, что от тебя хотят". В иной ситуации Стас и не обратил бы внимания на слабый голос разума, но сейчас он пришёлся удивительно ко двору: успев расслабиться за несколько безмятежных дней в школе, парень не растерял свои первоначальные опасения. Кажется, они начинали сбываться...

Невидимый собеседник паскудно усмехнулся.
- Это тебе что-то нужно, - безапелляционно заявил он, - Ты же тут пыжишься трахать пыль и общаться с гнусом.
Магическое зрение позволяло, по крайней мере, осматриваться во все стороны, вне зависимости от направления ветра. Правда, как ни странно, никакой знакомой картины множества магических связей Стас не увидел - вместо этого маг-зрение показывало всё ту же заснеженную равнину, в которой снежный вихрь клубился так, что было непонятно, где небо, где земля. Однако оно выхватывало в этой равнине ещё одну фигуру, кроме самого Стаса и нескольких смятых в бесформенные комки его знакомых. Эта тёмная фигура возвышалась за спиной Стаса шагах в двадцати - высокий человек в чёрном доспехе, богато и даже роскошно украшенном крупными рубинами, без шлема, с развивающимися под свирепым ветром седыми волосами. За плечами его хлопал и ярился длинный плащ тёмно-вишнёвого цвета, и казалось даже, будто он бьётся не под порывами ветра, а сам этот ветер и генерирует.

"По крайней мере, я не опускаюсь до дешёвого пафоса и спецэффектов".
Злость пересиливала, и контролировать мысли - как ни старался - Стас уже не мог. К тому же, юноша начал всерьёз подозревать иллюзорность окружения. Вся эта внепространственность и безвременье, отсутствие какой-либо магической картины, нелепые и гротескные комья плоти... больше постановка, чем реальность.
Стас упёрся ладонями в холодную корку. Медленно, противясь беспорядочным порывам ветра, приподнялся. Встал.
- В меру своих сил, - процедил сквозь зубы.
Парень понимал: даже в этом мороке его дефрагментирует и вышвырнет обратно в реальность вот такой же бесформенной кучей, возжелай того его помпезный собеседник. Потому хотя бы непосредственно адресованные ему слова старался подбирать.
Гордость требовала говорить с оппонентом лицом к лицу. Стоя.
Разум предложил компромисс: сдержанно и не открывая глаз. И чуть пригнуться от ветра - не постыдно.
Гордость желала бороться.
Разум пожимал плечами: как?
Чужое поле. Чужой мир.
Пока не убивают.
Ждём.

- В данный момент твоих представлений о магии хватает ровно настолько, чтобы ими подтереться, - мрачно заключил Стас, от безысходности перейдя к трапезе и не замечая, что говорит это вслух. Ему не нравилось проигрывать. По правде говоря, очень не нравилось. А за последние сутки он успел побывать игрушкой в руках одной из местных "решающих" сил и выдвинуть подряд несколько абсолютно нежизнеспособных гипотез, что обескураживало ничуть не меньше.
Карьера учёного ему явно не грозила.
Между тем, каких-либо изменений статуса-кво по-прежнему не предвиделось. Опасаясь удаляться слишком сильно от потенциального источника новостей — парковых дорожек и въезда на территорию школы, после еды Стас снова отправился бесцельно бродить по окрестностям. Лишь посетовал мимоходом, что книг в его комнате предусмотрено не было, а найти библиотеку - в которой, кстати, полагалось добыть календарь — он так и не удосужился.
Стало быть, самое время это исправить.
Стас постарался вспомнить, видел ли он в своих скитаниях указатели к искомому сооружению.

Парень плохо представлял, какую книгу возьмёт, но сейчас чтение чего угодно представлялось Стасу наилучшим способом провести остаток времени до того момента, когда придётся что-то решать... или судьба решит за него.

Новостей, впрочем, пока не было. Приближался вечер, город жил обычной жизнью, только военных на улицах стало меньше. Студенты тоже постепенно расходились от подъезда. В конце концов, если магии нет - можно позаниматься своими делами, а когда магия появится - об этом магически же и оповестят. Так что и не было особого смысла торчать под воротами. Судя по спокойствию обстановки, это не продолжение войны - и по сравнению с этим обстоятельством всё остальное было абсолютно несущественным.

Указатели к библиотеке Стасу попадались неоднократно, встретились и в теперешних его скитаниях. Библиотека находилась в отдельном домике с круглой стеклянной крышей, почти сплошь заросшей плющом.
Внутри обнаружились отделанные деревом просторные светлые и тихие помещения, стены которых от пола до потолка были заняты книжными полками, уставленными разноцветными фолиантами в алфавитном порядке. Цвета обозначали принадлежность книги к определённой магической специализации. Кроме того отдельными цветами выделялась литература по общей магии, а также книги, вообще к магии не относящиеся.
По центру тянулись столы, снабжённые выдвижными стульчиками и урночками с половичками для кентавров. Над столами висели в воздухе светящиеся тёплым молочным светом небольшие матовые шары. Читающего народу было не очень много - в общей сложности во всех помещениях человек двадцать и ещё 8-10 кентавров.

К Стасу, появившемуся здесь впервые, подошёл кентавр-библиотекарь и с забавным акцентом осведомился, может ли он помочь.

Стас рассеяно кивнул. Несколько секунд он просто отстранённо разглядывал ряды книг, взвешивая в голове две мысли: на сколько он тут застрял и как выбирать отправную точку. И если первый вопрос выяснялся эмпирически и особого значения не имел, то второй требовал немедленного решения - хотя бы чтобы не стоять столбом в проходе.

- Добрый день, - вежливо кивнул юноша. Хотя уже спускались сумерки, по его ещё земным биологическим часам был ещё вполне себе день. Стас вообще не любил дурацкую привязку к солярному циклу.
- Мне бы календарь... и подскажите, пожалуйста, есть здесь какой-нибудь реестр... - Стас запнулся. Сильных мира сего? Власть имущих? Бред. - ...действующих глав государств, орденов, государственных институтов?..

Юноша оставил вопрос открытым, не в силах придумать других адекватных названий для искомого. Что у нас Имперская разведка? Государственный институт? Внутренний орган? Министерство? Бес их знает... А кем были остальные участники недавней сцены, и вовсе оставалось гадать.

- Я ищу что-нибудь про нескольких человек, предполагаю, что они могут где-то упоминаться, - уточнил Стас.

Он сознавал, что ходит по тонкому льду, но... с другой стороны, какая библиотекарю разница? Или подскажет, или разведёт руками, и тогда Стасу придётся искать другие источники информации. А любопытствовать, зачем странному студенту вдруг понадобились эти люди - не его дело.

- Ильденис, Келлэльн, Венгард - есть что-нибудь?

Хотя все события и диалоги ещё стояли перед глазами, словно он был там секунду назад, половина имён уже вылетела из головы. Ильденис он запомнил потому, что вообще с женскими именами было проще. Келлэльна — потому что походило на эльфийский. Правда, это же немного и исковеркало имя в памяти. Упоминать имперскую разведку Стас всё же не стал - тем более, что не был уверен, правильно ли расслышал сложно звучащее имя. А Венгард запомнился не столько как виновник всего торжества, сколько - интересно, как бы он сам к этому отнёсся? - как обладатель самого странного родового имени за всё время присутствия Стаса в Лиэне. Даже оглушённый происходящим, Стас ещё там, в ледяном безвременье, не мог воспринимать выкрик "Венгард Олень" иначе, как характеристику. Тем более что она беловолосому местами шла.

Разумеется, рассказ Стайги об истории Лиэна Стас благополучно забыл целиком, зато вопрос Оиро на лекции - про императрицу - помнил.
По схожей причине.

Внезапно кобыла скакнула в сторону от кипы ивняка, так что Стас от неожиданности потерял равновесие и едва не вывалился из седла. Лошадь, ощутив, что что-то не в порядке и всаднику требуется опять усесться покрепче, перешла вновь на рысь, описывая широкое полукружье прочь от того места, где что-то вынудило её столь резко свернуть. Этим чем-то оказался небольшой чёрный ослик, выскочивший из-за серебристых ивовых кустов, очевидно, навстречу учуянной им лошади. Он и теперь направлялся к ней неспешной рысцой, забавно вытянув вперёд голову с мягкими, стоящими торчком пушистыми ушами. Вслед за осликом из-за ивняка показался его владелец - высокий, худой бледный человек в засаленном, пыльном чёрном плаще. Человек этот был хоть и несколько неприглядного вида, но при этом настолько колоритен, что лошадь Стаса дёрнулась было вторично. С головы незнакомца свешивалось несколько десятков тоненьких длинных косичек, которые, кажется, не расплетались годами. Острые скулы торчали под тонкой, посеревшей, облупившейся кожей. В жёлтых от частых возлияний глазах прыгало какое-то мутное помешательство. На тощей, жилистой, грязной шее болталось больше десятка разнообразных цепочек и ошейников. Опирался ословладелец на толстый, кривоватый "членистый" посох, который на самом деле представлял собой длинный, белёсо-жёлтый позвоночный столб.
- Эы-хей! - полурастерянно-полураздражённо воскликнул незнакомец, нашарив взглядом своего ослика и вскидывая вверх обе руки, - Н-назад, жи-ывотное! К-ку-уда ж?!.. - и он, путаясь в своём плаще и опираясь на посох, который ему больше мешал, чем помогал, неуклюже прихрамывая, затрусил к ослику, кобыле и Стасу.

- Ух ты... - искренне восхитился Стас, утвердившись в седле и оценив эффектный вид встречного аборигена. Товарищ подозрительно походил на неопрятного спившегося некроманта, каким видела его земная родина. Но серьёзного опасения, почему-то, не вызывал.
В отличие от ослика.
- Хорошего дня, уважаемый! - окликнул он хозяина любвеобильного животного, снова взяв кобылу в повод и широким полукругом разрывая дистанцию между собой и неторопливым осликом. "Кобыла в охоте, что ли? Или ему любая сгодится?" безмолвно гадал парень между делом, подозрительно косясь на длинноухого: пусть только попробует перейти в галоп! У нас ноги длиннее...
Говорить с незнакомцем было, строго говоря, не о чем, но любопытство одолевало. "Из кого он вынул эдакий позвоночник? Из кентавра, что ли? На человеческий не тянет — толстоват..." Почему-то, Стас был твёрдо уверен, что позвоночник принадлежит разумному существу, и был бы очень разочарован, окажись всё иначе.
Стас попытался вспомнить, в которой стороне Речная Застава, и прикинуть, куда направляется некромант-алкоголик.
- Вы в город?

"Некромант" сорвал с пояса какой-то небольшой мешочек и с досады швырнул им в осла, но тот, видимо, давно привыкнув к особенностям поведения любимого хозяина, меланхолически взял в сторону, и импровизированный снаряд пролетел мимо и тяжело шлёпнулся в траву.
- Хых... - гыгыкнул незнакомец и беззлобно передразнил: - "Хороший день"... чего ж хорошего-те? ...А в городе чё делать? - философски поинтересовался он, останавлиясь в месте предположительного приземления своего дистанционного средства поражения и сгибаясь в его поисках в три погибели.

- А в поле что? - невозмутимо парировал Стас, продолжая выписывать короткие петли перед здешней нечистью. Беседа его забавляла, торопиться было некуда. Почему бы и нет?
- Куда зверя-то ведёшь, друже? Али он тебя?
"Жаль, магия сгинула, - посетовал юноша между делом. - Сейчас бы бич наколдовать - ослу не помешает". Бичом Стас владел плохо, но пару раз щёлкнуть перед наглой ослиной мордой скромных навыков парня хватило бы. Впрочем, к чему сожалеть о несбыточном?
- Но-но! - строго сообщил он ушастой заразе вместо этого. На прокатных работало...
Парень покосился на солнце, прикидывая прошедшее время: ветер и стук копыт вполне могли вышибить чувство времени начисто, а вернуться хотелось засветло.

До вечера было ещё далеко. Вокруг кипел знойным полевым воздухом летний день.
Ослик, начав было описывать круг после того, как хозяин пытался атаковать на расстоянии, перешёл с рыси на шаг и, остановившись в отдалении, стал флегматично пощипывать травку, не глядя на людей и кобылу, но развернув пушистые уши назад и внимательно прислушиваясь к происходящему.
- "Что-о-о", - опять передразнил желтоглазый, выпрямляясь со своим мешочком в руках, - Солнышко вон... птички поют!
Весь облик нечёсанного "некроманта" говорил о том, что "солнце, воздух и вода" - явно не его привычная стихия, и что большую часть своей жизни он ошивается по кабакам и каким-нибудь притонам. Впрочем, солнышко действительно щедро делилось своим теплом, с этим было не поспорить.
Желтоглазый снял с пояса длинную трубочку, развязал подобранный мешочек и принялся набивать трубку какой-то серовато-зеленоватой сушёной смесью, очень ловко умудряясь орудовать длинными облупленными пальцами и явно проделывая очень привычную, хорошо знакомую процедуру. Попутно он, наконец, поднял глаза и принялся рассматривать Стаса.
- "Ведёшь"... - видимо, повторение ключевого слова в вопросе собеседника было ещё одной привычкой местного бомжика, - Уведёшь этого пенька, как же...
Он в сердцах с силой сорвал крупное соцветие тысячелистника и швырнул его в осла, но тот даже ухом не повёл, зная, очевидно, что теперь-то ему уж точно ничего не грозит. Хозяин чиркнул огнивом над трубочкой, и в воздухе начал расплываться сладковато-тоскливый запах опиума.
- Воспитанные люди так-то спешиваются... - желтоглазого, видимо, от рассматривания встречных опять потянуло на философию.

Когда Стас подошёл, Альб выпрямился, воткнул топор в очередной ствол, вытащил из небольшого кармашка на поясе белоснежную салфетку и тщательно вытер пыльные ладони прежде, чем протянуть руку юноше.
- Доброго! - отозвался он и кивнул в ответ на вопрос о времени.

Рассеяно пробежавшись взглядом по татуировкам, Стас открыл было рот, чтобы задать первый заготовленный вопрос, но...
- Вы встречались с Венгардом?
XXX. Тридцатый легион? Почему-то, парень ни секунды не сомневался в положительном ответе. Интересно, почему он упорно натыкается на знакомцев этого эксцентричного персонажа? Карма, что ли? Или наш Олень успел перезнакомиться с половиной мира так, что даже в провинциальной школе затесались его сослуживцы? Впрочем, что он знает о размерах легиона?..
Стас украдкой вздохнул, подтянул к себе ещё целый чурбачок и уселся на него, как на жердочку.

- Я тут один, - улыбнулся Альб, продолжая стоять и пряча салфетку обратно в поясной кармашек, и спокойно пояснил: - На "ты" проще. Встречался. Хотя он со мной не говорил.
Всё это рабочий сообщил ровно, в своём обычном флегматично-невозмутимом тоне. Не чувствовалось в его словах ни облегчения, ни обиды от того факта, что Венгард с ним "не говорил". Однако Альб тем не менее, видимо, счёл нужным сделать эту добавку, чтобы у Стаса не сложилось какого-то неправильного - на взгляд бывшего легионера - впечатления.

- А вот со мной говорил... - Стас кивком принял предложение перейти на "ты". - Одиозная личность. Так и не понял, что он от меня хотел.
Стас помедлил несколько мгновений и добавил зачем-то:
- Но мне не понравилось.
Отщипнув от чурбака щепку, парень принялся рассеяно лущить её на землю.
- Часто встречался? Давно? Меня настораживает даже случайный интерес таких личностей, - пояснил Стас свой упорный интерес к прошлым знакомствам Альба.

- Никому не нравится, - подтвердил Альб, тоже усаживаясь на первое попавшееся бревно, - Но раз говорил, значит, зачем-то ты ему нужен, и интерес не случайный, - философски заметил он.
- Но Венгард - сумасшедший, так что его трудно понять. Детям - легче, - бывший солдат чуть улыбнулся какому-то воспоминанию, - А нам - трудно.
Альб немного помолчал.
- Я его видел один раз, когда наш легион стоял в Севтылцентре Аниму. Тогда Медвежонок приехал в легион, и в его охране был какой-то человек, с которым Венгарду зачем-то было нужно поговорить. Вот этот разговор я и видел. Это было... - он задумался на несколько секунд, - ...где-то с месяц назад.

- Успокоил, - саркастически вздохнул парень, щелчком пальца отправив остатки щепки в полёт и отколупнув следующую. - Его интерес мне тоже не очень нравится. Но что с этим делать — пока не представляю. Похоже, от него не особо укроешься.
Стас покачал головой и поглядел на Альба с интересом.
- Я давно гадаю, чем ты здесь занимаешься? Говоришь, всего месяц назад ты был в легионе? Тут-то как?
Конечно, "Севтылцентр" ему не сказал ровным счётом ничего. Равно как и загадочный "Медвежонок", хотя здесь соображения были. Впрочем, Стас не торопился. One step at a time...

- Не укроешься, - подтвердил Альб, - Мой сослуживец говорил, что Венгард Олень - как стихийное бедствие: ничего особо не поделаешь, можно только попытаться выжить. Очень меткое сравнение, - усмехнулся рабочий.
- Я здесь всем занимаюсь, - просто продолжил он, - Вышел в отставку, женился... жить с роднёй жены не хочу... а бродить по кабакам, как до войны, - уже не пойдёт.

- Всем, - приподнял брови юноша. - Вообще всем?
Вопрос, строго говоря, вышел идиотский. Но ничего лучше в этот момент в голову не пришло.
- И как ты один со всем справляешься?

- Всем, что скажут... - добродушно поправился Альб, - Да дел-то немного, хотя сейчас магия пропала - стало побольше. Но так... ничего страшного... Помощником хочешь? - поинтересовался он, улыбнувшись, - Их же эвакуировали - из Города Трёх Рек сюда. Прежний сторож старенький, не стал сюда перебираться, с внуками остался. А мне как раз самое то.

- Почему бы и нет, - улыбнулся Стас в ответ. - Собственно, это плотно вяжется с моим следующим вопросом.
Парень вздохнул.
- Но мне всё равно не по себе. ...И ничего толком не ясно, - продолжал юноша торопливо, поверх мысленных рассуждений. - Твоя же работа — разве магией решить всё это не проще? А производство? А торговля? На чём держатся товарно-денежные отношения? Хочется — как все, жить за свой счёт. Но я даже не представляю, что делать.
И Стас беспомощно развёл руками, чуть не сверзившись с неустойчивого чурбака.

Бывший легионер слегка двинул плечами, как бы желая сказать: "Ничего, обвыкнешься, всё путём".
- Понятно, что "не ясно". ...Привыкнешь... - он снова улыбнулся, - А магией решить всё проще, наверное... Только... магией ты песню не сложишь, - вдруг заметил Альб, потирая и разминая плечи, - Магия - это всё же больше для удобства, а не для удовольствия. А вот красиво что-то сделать, душевно - всё равно без живой души не обойтись. Ну, а я-то не маг совсем, да и ни к чему магам таким заниматься, - он легонько мотнул головой в сторону напиленных стволов и нарубленных ветвей, - Они в другом полезнее. ...А сейчас ты за чей счёт живёшь? - искренне не понял бывший десантник, - Про производство и всякое - ты лучше у моей жены спроси, она лучше разбирается. Знаешь, где мой дом?

Сейчас за чей? Стас пожал плечами.
- Сам хотел бы знать. Поначалу меня подобрала ваша разведка. Обласкала, приютила... а потом по моей просьбе сослала сюда. Ну и вот... тут меня кормят, одевают... а за чей счёт банкет? Я не в курсе.
Интересно, откуда бы он узнал, где живёт виденный им два-три раза "разнорабочий"? Нет, ну серьёзно?
- Не представляю, - Стас улыбнулся. - Я тут выучил местоположение только своей комнаты, лектория и столовой. Самое главное — столовой! А кто у тебя жена? И...
Парень осёкся и махнул рукой. Спрашивать, станет ли она с ним вообще разговаривать, кажется, не имело смысла. Всё-таки местные жители были чертовски, невообразимо приветливы.
"Где-то это должно закончиться... - думал Стас с тревогой. - Вроде бы я всегда желал такого, но сейчас понимаю, что не готов. Понимаю теперь русских эмигрантов, так недолго и с ума сойти..."

- Дык ни за чей, - добродушно усмехнулся бывший солдат, - Жена — Эрайза. Шагай мимо столовой, прямо... - он махнул рукой в сторону жилья профессорско-преподавательского состава и объяснил, как там найти их домик. Почему-то Альб действительно был уверен, что их с женой и место их обитания тут знает каждая собака, не говоря уж про разумных обитателей школьного городка. Однако, несмотря на эту свою убеждённость, он подробно описал юноше, как найти их дом, и по его простым интонациям совершенно не складывалось впечатления, будто Стас там может кому-нибудь помешать или прийтись невовремя.

Стас покачал головой. Иногда он даже завидовал людям, способным увлекаться чем-либо до такой степени.
- В таком случае, - сместил парень направление диалога. - Тебе будет легче объяснить, на чём держится местная экономика. Потому что пока я в тупике. Смотри.
Юноша тоже отставил ополовиненный стакан, освобождая руки, однако его жесты были выверенными и сдержанными. Стас подвинулся на край кресла.
- Привычная мне экономика стоит на материальных товарах. Стандартная цепочка, - ладони встали "стеночками" параллельно друг другу. - Добыча ресурсов, переработка ресурсов, производство товаров, продажа товаров.
В такт словам ладони играли в чехарду, прыгая друг через друга на каждом обозначенном этапе.
- А здесь - как? Что угодно можно просто - оп! - пальцы звонко прищёлкнули. - Достать из воздуха. Мы не говорим сейчас о произведениях искусства, но простые, бытовые вещи...

- Не-е-е-ет, подожди-подожди! - протянула Эри, успев глотнуть сока во время объяснений Стаса, но в какой-то момент булькнувшая, едва не захлебнувшись, так что сок потёк носом. Эрайза, впрочем, ничуть не смутившись утёрла мордашку длинным клетчатым подолом, не сводя взгляда с рук собеседника.
- Как это "экономика стоит на материальных товарах"?? Это же невозможно. Это же всё равно, что... ну не знаю...
Она повертела рыжей головой, словно надеясь отыскать сравнение в окружающем воздухе. Но ничего подходящего не обнаружила.
- Как может что-то основываться тупо на шмотках? Ведь в них нет никакой внутренней ценности. Вся их ценность - это то, что им сообщает внешний источник. То есть, грубо говоря, для нас с тобой корешок шалфея, под который нагадила пегая мышь, - не имеет никакой ценности. А для какого-нибудь шамана загорского - это вот вообще самое-пресамое ценное на свете. Не может же стоять в основе экономики такая шаткая штука как материальный товар. А та же добыча ресурсов - сегодня она требует одних трудозатрат, а завтра совсем других. И как тогда быть? А если этот ресурс истощится, наоборот? Как может существовать система, основанная на таком переменчивом базисе? Потом - ты говоришь - продажа бытовых товаров. Вот все купили какой-то товар. Ну, там... сундук. Каждый купил себе сундук, какой надо. И зачем потом производить сундуки? Опять неувязка.
Эри ошеломлённо опять развела руками, во все глаза глядя на Стаса.
- И это я только навскидку...

Теперь настал черёд Стаса давиться соком, пошедшим "не в то горло" от "пегой мыши". Парень не удивился бы, окажись этот пример реальным случаем из личной практики.
- Скажем так, - откликнулся он, откашлявшись. - Такая система существует и вполне себе живёт уже так тысяч десять лет. Но не суть.
Махнув свободной рукой - бес с ними, с пережитками - Стас сделал приглашающий жест.
- Тогда вещай. На чём мы стоим тут? Нельзя же жить одними предметами искусства. Чем зарабатывают простые люди? Ну вот лишился маг сил, - Стас помимо воли передёрнул плечами — он был уверен, что магия вскоре вернётся, но... а если бы её не было? Выжил бы он здесь? Дитя XXI столетия, отлично ориентирующийся в паутине Всемирной Сети?
- И как быть? Чем жить?

- Ы-ы-ы-ындустрия развлечений?.. - смешным "басом" повторила Эри необычное словосочетание, - Угум... театры... да... - повторила она эхом за Стасом, - Всякие есть... есть и платные - но это для благородных, в основном. А так, для нормальных людей - бесплатные, конечно, какой смысл в платных? Поэт как-то обычно сам готов заплатить, чтобы его побольше людей услышало, - рассмеялась девушка, - А ещё... конкретные места... - Эрайза задумалась, уткнув палец в лоб и смешно сморщив нос, - Ну, есть бордели всякие... - неуверенно выдала она, понимая, что вряд ли это как раз то, что нужно Стасу, но больше так сходу не в силах ничего сообразить, - О! Соревнования... Концерты! Выставки художников и скульпторов! - она слегка покраснела из-за первого варианта и теперь всеми силами старалась затушевать неловкость.

Стас фыркнул — предложение было весьма неожиданным. И интригующим. "Интересно, а виды там предлагают на выбор? Интересно, как оно с кентавридой?.."
Парень почувствовал, что краснеет, мотнул головой и направил мысли в безопасное русло.
— Вот, вот, с этого места поподробнее. Соревнования? Концерты? Выставки? Что, куда, где? — Стас подумал и добавил на всякий случай. — Хочу!
Душой Стас не кривил. Помимо борделей — и даже тут парень не мог определиться с природой своего интереса — его живо интересовало здешнее искусство. Скульпторы уже доказали, что этому миру не чуждо чувство прекрасного, и теперь Стасу не терпелось услышать творения местных композиторов.

Эрайза открыла было рот, чтобы начать, но вдруг выпучила разгорающиеся глаза и схватила Стаса за руку.
- Слу-у-у-ушай... Так чего рассказывать-то? Идём!..
Она подскочила, таща юношу за собой и попутно бросив на него мимолётный взгляд - в школьной форме он или нет.
- Надо же смотреть, а не трещать! - весело констатировала она, отчётливо направляясь к школьной конюшне, - Идём-идём!
Эри прямо лучилась энтузиазмом.

Безнадёжный перестраховщик, Стас — как был — заявился к Эрайзе в неприметной одежде, выбранной на складе имперской разведки.
Стас безропотно последовал за девушкой, быстро придя в себя и поравнявшись с ней — благо, энергичность и длина ног позволяли.
— Куда идём-то? — уточнил парень для порядка. Не то чтобы эта информация вообще на что-то влияла, но Стасу просто было любопытно, какой из пунктов его "программы" его волокут реализовывать.

Эрайзу, очевидно, облачение Стаса полностью удовлетворило. А собственное не особо волновало.
- В конюшню! - бодро сообщила она в ответ юноше и рассмеялась.
- Ещё куча времени... Ты точно не голодный? Хотя и там похомячим, если что... Поедем в столи-и-и-ицу-у-у-у! А там... ух, Стас, та-а-а-ам - за что глаз зацепится. Но вот обязательная часть вечера - это Брызги Заката. До этого, правда, ещё часов пять, ну, ничего...

Альб, услыхав, куда направляются жена и Стас, вывел им засёдланных лошадей.
- Передник-то сними, - добродушно усмехнулся он и, забрав у Эри передник и подсадив её в седло, добавил, - Через военгупр портируйтесь.
- Конннннечно!! - с весёлым смехом вскричала рыженькая и обернулась к Стасу, - Погнали?

"Где у этой кометы тормоз?"
Стас успешно избежал участи прицепа, поравнявшись со спутницей, но теперь всё больше ощущал себя спутником сам. Небесным. Навроде Луны. Недоставало только начать нарезать вокруг Эрайзы круги.
— Кто?.. Через что?..
Более-менее устаканившийся вокруг мир вновь начинал закручиваться волчком. Брызги, военгупры, передники...
"Остановите, я сойду!"
На самом деле, "сходить" Стас не хотел — ему было любопытно. Но ощущение полного непонимания происходящего изрядно ело самолюбие и вызывало невольную тревогу.
"Брызги — это, видимо, местное культурное действо, — успокаивал себя парень, послушно взбираясь в седло. — А "военгупр" — что-то военное, связанное с порталами. У них тут военные вообще всем заправляют, похоже..."
Странно знакомое слово "портируйтесь", хоть и вызывало нервные смешки, но косвенно подкрепляло догадку юноши.
— Тебя кто клюнул, дорогая? — поинтересовался Стас, привычно выбирая поводья. Обращение легло на язык само и без задней мысли: всех хорошо знакомых девушек иномирец именовал "солнцами", "душами" и прочими ласковыми словами. Парней, зачастую, тоже. Дурное влияние Макса Фрая сказывалось.

Выехав на границу элитного и учебного кварталов, Стас и Эри оказались на территории Академии Магии... Оттуда путешественники выбрались, наконец, в учебный квартал и двинулись по гигантскому проспекту на юго-юго-запад, к морю.

Всякий восторг рано или поздно иссякает. Порог восхищения столица Империи отбросила немыслимо далеко, но исключить вовсе не смогла.
Стас выдохнул. И не смог вспомнить, когда вдохнул.
Впрочем, пресыщенный впечатлениями, он постепенно возвращал способность мыслить здраво.
"Интересно, — задался парень вопросом, глядя на причудливую архитектуру Академии. — Почему меня забросили учиться в провинциальную школу? При моих so called выдающихся способностях..."
Раньше этот вопрос не приходил в голову иномирцу, принимающему за чудо организацию даже небольшой школы, но теперь... впрочем, спрашивать об этом Эрайзу едва ли имело смысл.
Вместо этого парень поравнялся со спутницей, сблизился почти коленом к колену и спросил негромко:

— Почему единороги? В смысле... где рог?
Он представлял, насколько нелепо может звучать для уроженки Лиэна подобный вопрос, и потому сделал интонации максимально неопределёнными. При желании в его голосе можно было различить и усмешку, и извинение, и искреннее любопытство.
Как ни странно, это действительно был один из самых животрепещущих вопросов на текущий момент: кажется, к причудам архитектуры и планировки Стас банально привык.
Да и правда, чего только ни позволяют сотворить потенциально безграничные магические возможности.

- Ауф... - Эри весело махнула рукой, - Адафэрни... У них какая-то... Они - все оборотни, и у них какая-то там торжественно-ритуальная форма - в виде "адафэрни". Если перевести с фегралина - будет "однорог" или "единорог". Так что они там во время всяких торжеств - все в виде единорогов - с копытами прям, хвостами... ну и с рогами, наверное. И пока маленькие - тоже такие, не умеют в нормальную форму.

"Нормальную?"
Предпочитая людям лошадей, Стас усомнился в расстановке приоритетов, но спорить не стал.
— Чому я не сокіл, чому не літаю, — процитировал он, провожая взглядом очередного крылатого горожанина. — Видимо, крылья им и так не без пользы.
На какое-то время диковинные нелюди заняли внимание парня, но вскоре вновь уступили великолепию Города.
Казалось, Стас готов был вечно ехать по оживлённым улицам мегаполиса, глазея по сторонам и стараясь уловить как можно больше деталей, складывающихся в цельную картину незнакомого мира. Хотя первый щенячий восторг выдохся, иномирец всё ещё получал огромное эстетическое наслаждение от вида царившей здесь красоты и гармонии.

— Речная Застава? Безупречный малый город, — пожал плечами иномирец. — Изумительно красивый. Организованный, что меня очень радует. Благоустроенный... насколько я могу судить. Местами тихий и уютный, местами бурный и оживлённый. Похож на отражение столицы в миниатюре. Ваши города как будто сошли с картин. Они все такие?

- Думаю, что в пределах суток езды от Белого - все города во многом представляют собой "отражение столицы", - размышляла Ллойя вслух, потягивая кофе, - А вот дальше... городская жизнь в некоторых чертах сходна, но во многом различается, в зависимости от того, полянский это город, древлянский, морянский или полуварварский. Полагаю, они все Вам показались бы сошедшими с живописных картин. Но это внешняя, общая для всех черта. Связанная с магическими возможностями архитектуры и благоустройства. А более внутренняя, глубинная жизнь городов - серьёзно различается.

- Ага, и ещё Красный есть! - не утерпев, задорно вставила Эри.

Ллойя благосклонно-задумчиво слегка склонила голову.
- Красный - во-первых, очень молодой, во-вторых, искусственный город. Хотя свой неповторимый облик у него, безусловно присутствует. Во многом, думаю, благодаря его искусственности.

Стасу вспомнились Сингапур, китайские экспериментальные города и другие попытки земного человечества создать искусственный город. Интересные, необычные идеи... по сути, в них воплощалось будущее.
Кивком он согласился, что с удалением от столицы города действительно становятся всё более самобытными. Устного подтверждения эта мысль не требовала.
— Красный? — вместо этого спросил он. О глубинной жизни пока ничего сказать Стас не мог, потому зацепился за более живую тему. — А с какой целью его создавали? Как на него взглянуть?

- Так поехали завтра... - в одну секунду встараторила Эрайза, но моментально замолкла, едва Ллойя взглянула в её сторону.
Она вдруг как-то сообразила, что и сама давным-давно уже хотела бы побывать в Красном, но всё как-то не доводилось, и даже когда её поневоле занесло в станицу Овражью, от которой, вроде как, недалеко до Красного, она всё-таки так и не добралась до легендарного города. Впрочем, совсем уж настаивать и тащить Стаса каждый день из города в город по всем населённым пунктам Империи, пока магия не вернётся, - было как-то совсем неправильно и негостеприимно... в конце концов, Стас мог уже и просто устать от впечатлений, и ему, может быть, хочется просто банально поспать и отдохнуть.

- Красный Город построил император Венгард Олень, - неторопливо в своей манере пояснила тем временем Ллойя, - И перенёс туда столицу из Белого Города. Но когда он отрёкся от государственной власти, столица вернулась в Белый.
Искры в камине вспыхнули ярче. Затухающее и едва теплившееся пламя снова вмиг весело разгорелось, словно его поддули из кислородной подушки. По стенам и книжным корешкам поплыли карминово-красные отблески.
- На том месте, где стоит Красный Город, - продолжала хозяйка, - несколько тысячелетий ничего не строили. Там была непрояснённая, опасная аномалия, и считалось, что ни жить там невозможно, ни даже прокладывать дороги.

Ллойя продолжала говорить прежним спокойным тоном, но Эри, до этого восторженно и заворожённо вглядывающаяся во внезапно разгоревшийся огонь, теперь с укором подняла глаза:
- Ну, чего ты так беспокоишься?! Там миллионы людей сейчас живут, и ничего там с ними не происходит страшного!

Молодых людей окружило множество стеллажей и витрин, где висели, лежали, стояли и ещё всячески покоились самые разные типы удобных для ношения вещиц: браслеты на запястья и щиколотки, шнурки на шею, пирсинговые элементы, пояски, кольца - множества форм, стилей, размеров и материалов. Здесь можно было выбрать защитный артефакт, который никому не бросался бы в глаза и вообще был бы скрыт под одеждой, а можно было - наоборот - приобрести симпатичную вещь, функциональную, вроде наручных часов, или декоративную, в зависимости от вкусов и нужд покупателя.
- Ну вот, выбирай! - вскричала Эри, поздоровавшись с девчушкой лет девяти, которая, видимо, приглядывала за магазинчиком, - И никакие иллюзии и прочие магические штучки с попыткой как-то на тебя повлиять, будут не страшны!

Стас фыркнул и недоверчиво посмотрел на спутницу.
Она серьёзно?
Но Эрайза светилась уверенностью, и парень убедился, что над ним не шутят.
— Либо я очень низкого мнения об артефактах, либо очень высокого — о возможностях их обхода, — негромко заметил он. — Да и даже если от них есть прок — как я буду их выбирать? Я же в них ничего не смыслю!

- Ну ты выбери который тебе нра-авится, - подпрыгивая от нетерпения, пояснила Эри, - Кому-то шнурок на шею нравится, а кому-то - кольцо в нос. Я могу предположить, что раз ты тоже полянин, как и я, то... - она потащила Стаса к стойке со всякими вещами из кожаных ремешков и деревянных бусин, - ...тебе вот тут много чего понравится. Но, может, ты металлическую цепочку хочешь... - девушка махнула рукой куда-то в сторону золото-серебряной витрины, - Вот и выбирай! А маг-наполнение мы потом попросим... Чего тут смыслить-то? Думаешь, я много смыслю? Я в магии вообще нолик! Пол-ный! - рассмеялась Эрайза.

— Последний вопрос! — сдался Стас пламенному напору. — Платить-то как?
В мозгу иномирца упорно не укладывалась местная товарно-денежная система. Как они определяют, кто кому сколько должен? Как решают, что сколько стоит?
У него что, кредит есть?

- У тебя ж неограниченный кредит от разведки! - Эрайза всплеснула руками, изумляясь, что она знает о финансовом состоянии школьного обучающего больше, чем он сам, - Документы с собой? Покажешь паспорт девахе, и всё! Только надо сперва выбрать тебе побрякушечку по душе и всё, что тебе в неё напихать. Чего ты там боишься? Ну, против иллюзий - это понятно. От менталов тоже лучше прикрыться. Ещё тебя что напрягает?

"А вот это стоило уточнить, да..."
Стас мысленно списал себе грех невнимательности на необычные обстоятельства. И правда, часто вам доводится проваливаться в чужой мир? Кто угодно растеряется...
"Кстати, интересно, а Эри откуда знает? Ах да, она ж тут за местного "соцадаптатора".
Перед глазами зависло слово "кредит". Слово пухло и раздувалось, жадно поглощая окружающую реальность.
"Вот так всю жизнь прожил без кредитов — и на тебе. Стоило в чужой мир попасть..."
— Что кредит придётся возвращать... — невпопад пробурчал Стас, всё ещё размышляя над новой и не очень приятной для него информацией. Документы были при нём — привычка не выходить без паспорта осталась ещё с прошлой жизни — но покупать что-либо резко расхотелось. Это без труда читалось по исказившемуся от внезапной "радости" лицу и остекленевшему взгляду.

- Ох... ну вот... - Эри всплеснула руками, потом, повернувшись к девчушке, потрясла пальцами над головой, словно стряхивала какие-то невидимые капли, и решительно направилась прочь из лавочки.
- Иди ты к гиридам! - возмущённо декламировала она на ходу, - То не так, это не эдак, тут нас ущемили, тут тоже что-то прижали... Знаешь, если у вас все журналисты такие - я понимаю ваше правительство. Вот пр-р-р-р-рекрасно понимаю! Что ни дай - всё будет через задницу. Неблагодарные сволочи вы, вот что! Только хапать и умеете: дай-дай-дай!.. А больше - не способны Ни. На. Что. - победоносно завершила свою тираду Эрайза уже за нежно звякнувшей бамбуковыми колокольчиками дверью.

Ольге очень не терпелось окунуться. Она всегда любила плавать, даже несмотря на то, что научилась этому довольно поздно. Но, даже не умея, она могла проводить в воде по несколько часов и даже совершенно этого не замечала. А сейчас и погода была оптимальная для купания. Только вот не знала, в чём тут плавать принято. А вдруг тут как в арабских странах оголяться нельзя? Всё-таки многие купальники в её мире... такими являлись лишь номинально, ничего по сути не скрывая, а лишь подчёркивая. Хотя сама она предпочитала более закрытые. А здесь? Впрочем, ничего не мешает ей это выяснить:
- Дарв, - обратилась она к мужчине, - В чём у вас обычно купаются девушки? Просто вполне возможно, что принято у нас по-разному, - произнесла она чуть смущённо. Девушка намеренно избегала произносить вслух о разных мирах. Старалась привыкать, чтобы при случае не проговориться случайно.
Ожидая ответа Дарва, она замерла на берегу и, прикрыв глаза, подняла лицо к солнцу. Как же она всё-таки любит лето.

Вода в реке была чистой, поскольку здесь речка не сильно разливалась и течение приносило с гор, слабо виднеющихся у горизонта в ослепительной солнечной дымке, прозрачный сток тающих ледников. По этой же причине вода оказалась неожиданно прохладной для такого жаркого дня, хотя и не ледяной и вполне приятной - около двадцати градусов.
Оборотень разулся, подошёл к воде и с наслаждением умылся.
- Древлянки - ни в чём, - он совершенно серьёзно мотнул головой в сторону раскинувшейся ниже по течению станицы. Отсюда было отчётливо видно радиальное расположение её улиц, разбегающихся от центральной площади с храмом.
- А солейки - если не одни, то прямо в одежде, - продолжал Дарв, - Но вам это, наверное, будет неприятно... Здесь нет никого, так что можно раздеваться.
С этими словами он - в полной уверенности, что купаться без одежды совершенно естественно, - разделся полностью и, кинув штаны к рубашке, отправился в воду.

Когда поглядывающая то и дело по сторонам Ольга услышала, что древлянки - а жители станицы ими, выходит, и являлись - купаются обнажёнными, то удивилась и взглянула на Дарва, дабы понять, не шутит ли он. Но тот, кажется, и не задумывался о недоверии девушки к его словам. Хотя... возможно, это нормально? Дети природы и всё такое. А вот зато у солейцев в этом плане строгости явно больше было.
Правда, поразмышлять о том девушка не успела. Кажется, Дарв несмотря на то, что по паспорту являлся полянином, явно придерживался древлянских взглядов на купание. Когда он, не раздумывая, вслед за рубашкой снял и штаны, совершенно не смущаясь её присутствия, Ольга даже на время ошарашенно замерла. Ну и кто кого смущать, называется, собрался? Она его своим бельём нижним?
Какое-то время не ожидавшая подобного поворота событий Ольга разглядывала Дарва со спины, примечая на покрытом загаром теле всё те же шрамы, завитушки на руках... Затем резко смутилась, почувствовав, как слегка заалели скулы, и полуотвернулась, впрочем, держа мужчину краем глаза в поле зрения. Красив же, зараза. Не чета доходягам многим из современников её. Вот же... оборотень. И как ей на него спокойно реагировать? Кстати, он же вроде священник бога плодородия? Девушка понадеялась, что это всё же с его обязанностями связано мало.
Так, ладно. Что с него уже взять. Хорошо хоть спиной к ней стоял, а там уж постарается не смотреть на него уж слишком, в конце концов, не видела она, что ли, раньше мужиков голых?
Кажется последняя мысль девушку слегка успокоила и позволила взять себя в руки. Да и искупаться хотелось очень.

Всю дорогу Ольга старалась держать себя собранной, не расслабляться. Она боялась, что если позволит сейчас себе отпустить на волю чувства и эмоции, то потом собраться и сосредоточиться вновь будет непросто. Впрочем, происходящее тому способствовало. Вообще в такие вот напряжённые, непростые моменты, когда не знаешь, чего ожидать в следующий миг, мир воспринимался особенно остро, окружение будто обретало более резкие границы. Мир начинал восприниматься более полно, более ярко. И становился менее безопасным. Сейчас девушка, как и Лайсанэс, находилась в обманчиво расслабленном состоянии. Не пик напряжения, но спящая её грань, требующая у организма меньше ресурсов. На краю сознания плавало и беспокойство, и напряжение, и страх. Но Ольга не позволяла сосредотачиваться себе на этом. Потом, всё потом, когда приедут, куда нужно. Тогда и наступит откат. Сейчас же, после обдумывания разговора у Лотосов, её больше интересовал внешний мир. Ведь он мог принести куда больше сюрпризов, чем какие-то внутренние конфликты.
Правда, вид ночного Белого не мог оставить девушку равнодушной. В душе всплыло тихое восхищение его необыкновенной, изумительной красотой. Просто не верилось, что это реальный, настоящий город, в котором люди живут каждый день. Неужели такое возможно? Жить вот так вот, в такой красоте каждый день. Казалось, что ночь, испугавшись, отступила от столицы, и множество фонарей торжественно светили в честь этого. Даже деревья и кусты светились своим светом. А сколько на улице было цивилов! Да, именно так, цивилов, ведь там были не только люди, но и кентавры! Люди радовались, смеялись, пускали фейерверки. Даже не верилось, что это простой день, а ни какой-нибудь грандиозный праздник. Это было красиво, радостно... но так непонятно. Жить здесь, наверно, было бы очень здорово, к тому же Белый понравился Ольге больше строгого поместья Лотосов. И всё же... она понимала, что не смогла бы наслаждаться такой красотой каждый день. В такие места нужно приезжать иногда, чтобы полюбоваться на них, а потом вновь покинуть до следующего раза. Как и в одежде, так и в жизни Ольгу привлекала более простая обстановка, хотя умела ценить и такое.
И всё же после некоторого разглядывания, хотя иногда и продолжала из любопытства поглядывать наружу, девушка вновь сосредоточилась на текущей ситуации. Увидеть Белый она ещё успеет, а текущая же их проблема куда важнее. Ох, Эррил, где же твой дом...

Пока ожидала, когда мужчина соберётся с мыслями и начнёт рассказывать, решилась провести ещё один эксперимент. Дарв упомянул, что она может постараться мысленно дотянуться до кого-либо, вот она и решила попробовать.
"Дарв, а что ещё умеют менталисты?" — произнесла мысленно, адресовывая эти слова Дарву, не давая себя сомневаться в том, что муж её может не услышать. Произнесла и с интересом и ожиданием посмотрела на оборотня. Получилось ли?

- Ты всерьёз полагаешь, что деревенская нянька представляет, на что способны менталисты? - прозвучал вдруг в голове Ольги низкий голос, настолько тяжёлый, что на понижении интонации отдавал в хрип. Кобылка Ольги, почувствовав эмоции всадницы, всхрапнула и резко дёрнулась вперёд, так что девушка чуть не упала, но её спасло от этого высокое седло и удобные стремена. Дарв, судя по всему, ничего не слыхал и только с тревогой нагнал рванувшуюся вперёд лошадь, которая, очевидно, чего-то испугалась и потому скакнула вперёд.
- Успокой животных. - насмешливо продолжал невидимый некто, явно подразумевая и лошадей, и оборотня. При этом тон его отчётливо давал понять, что неизвестный собеседник Ольги не терпел возражений, привык к моментальному подчинению и, словно учитель-практик, озвучил сейчас девушке задание, а не совет.

Когда в ответ на её эксперимент, что был проведён в угоду собственному любопытству и желанию освоить что-то магическое, в голове Ольги вдруг раздался угрожающе низкий и тяжёлый голос кого-то третьего, девушка, совершенно не ожидавшая такого поворота событий, вздрогнула всем телом. Страх неприятными, холодными мурашками пробежал по всему телу, напрочь вышибая из девушки всякое благодушное настроение.
— Тихо, хорошая, тихо, — проговорила Ольга и погладила кобылу по шее. Не оттого, что ей так... приказали, а потому что не хотела навернуться с испуганной лошади. Она пододвинулась к нагнавшему её мужу поближе. Молча крепко сжала его за руку, чтобы ощутить, что он тут, рядом, будто хватаясь за якорь.
Губы девушки были упрямо сжаты, взгляд серьёзен, утратив всё умиротворение и расслабленность. Сама же она наверняка побледнела, а зрачки наверняка расширились. Всё это время она стремительно выстраивала защиту вокруг собственного разума, представив, что входные створки раковины разума схлопываются, отсекая её от собеседника, а вокруг неё образовывается прочная, прозрачная с внутренней и непрозрачная с внешней стороны сфера. Подобная стеклу, что используется в банках, когда изнутри всё видно, а снаружи заглянуть невозможно и видно лишь собственное отражение. Представляемое было ярким, отчётливым, в родном мире она уже строила мысленно такие стены. Тоже из чистого любопытства и желания проверить - помогают ли? Поэтому и сейчас этот образ моментально всплыл в мыслях девушки, непроизвольно дополнившись россыпью мелких каменных шипов. Ей очень не понравилось то, что и как говорил "собеседник". Он без спроса нагло влез в её разум. Он пренебрежительно отозвался о Дарве. Он изначально без уважения начал "тыкать". А уж последняя фраза... Ольга почувствовала, что хочет непроизвольно зло оскалиться на собеседника. Никто не смеет так говорить. Никто не смеет просто так указывать, что ей делать. Она никогда не признавала никаких авторитетов, чтобы о них кто ни говорил. Всегда привыкла создавать своё, собственное мнение о человеке. Сама оценивать, сама решать, кому стоит верить, а кому нет. И не терпела тех, кто пытался указывать, давя своим авторитетом.
Наверное, умей Ольга как и Дарв оборачиваться волком, то шерсть бы у неё стояла дыбом. Сейчас же она старалась оказаться поближе к Дарву, чтобы чувствовать его рядом, черпая из одной только его близости силу и уверенность. И она не собиралась врать мужу. Не врала и не собиралась врать.
— Меня кто-то услышал, — проговорила она напряжённо, ожидая следующего хода собеседника. Сможет ли он пробиться сквозь её так поспешно выстроенную защиту?

- Хочешь превратить башку в стекляшку? - издевательски усмехнулся внезапный спец по ментализму, которому, видимо, создаваемая девушкой защита совершенно не мешала. - Давай-давай... Лучшее решение всех проблем.

- ...Откровенно говоря, это полностью твоя вина, - бодро вещал Шэр десантнику из Тридцатки, - И ещё радуйся, что легко отделался. Тебе не передать как повезло, что там оказался именно Дэннир.
- Почему это? - живо полюбопытствовал Эскеру, вскидывая вихрастую голову. У костра его выгоревшие под южным солнцем волосы успели не только высохнуть, но и пару раз подпалиться, судя по свернувшимся пружинками кончикам.
- Могли вообще... - начал было солеец, но наткнувшись на бешеный взгляд дылды-десантника, замолчал.
Морянин тем временем заметил Ольгу и весело помахал ей рукой.

Девушка с интересом посмотрела на собравшихся у костра людей. Шэр, Эскеру и ещё несколько человек. Но внимание привлёк десантник, у которого на над гербом значился XXX легион. Любопытно, это он как сюда попал? Ну не просто так же он вдруг в их лагере появился. Кто-то что-то натворил? Причём, судя по словам Шэра, так или иначе замешан в инциденте был раз десантник из Тридцатки. Причём, судя по его виду, произошедшее его явно не радовало.
- Что тут у вас случиться успело? - с любопытством поинтересовалась Ольга, подходя и останавливаясь рядом с испускающим блаженное тепло костром и кивая приветливо Эскеру. До ужина ещё рано явно. Вон, чертовски аппетитно выглядящий и пахнущий поросёнок ещё крутится на вертеле. А значит пришли они сюда явно раньше времени. Из-за чего интересно?

- Слава богам, не у нас! - хохотнул Эскеру.
- Ты и в бою такой же смелый? - огрызнулся высокий десантник, видимо, древлянин.
- Кто каков в бою - в бою и видно будет, - беспечно парировал морянин, - Но я уж точно не такой "смелый", чтобы нападать на девчонок. На это у меня "смелости" не хватит, честно признаюсь. Да и...
- Эскеру... - мягко перебил сослуживца Шэр, прекрасно понимая, что его собеседник из Тридцатки сейчас просто убьёт морянина, не задумываясь о последствиях.
- Чего, Шэрри? - весело отозвался Эскеру, - Спасибо тебе, конечно, за заботу, но я в армии уже не то, что не первый день, а даже не первую неделю, так что я - совсем не тот молокосос, который навалял твоему приятелю...
Дальше события развивались стремительно. Десантник из Тридцатки бросился на морянина, ускоренно и поэтому словно бы размазываясь в воздухе. Но Эскеру был к этому готов и в мгновение ока оказался за спиной древлянина, а ещё через секунду невнятной из-за ускорения борьбы они остановились: морянин, упираясь коленом в спину поверженного противника, держал одной рукой за волосы его запрокинутую голову, а в кулаке другой руки держал арбалетный болт около виска древлянина.
- Поостыньте-ка, сударь, у нас тут как раз слегка моросит дождик, - смеясь, проговорил Эскеру, - Дорогая Ольга, посвящаю вам эту победу!
Он размашисто склонил голову. В этот момент древлянин попытался вырваться, но не смог.
- Господин Куница, - назидательно продолжал Эскеру, - У нас тут - не приморский городок и не сельский хутор, где вашим самым серьёзным противником мог бы быть разве что петух. У вас в черепушке есть такое жидкое, липкое вещество, навроде навоза... называется "мозг". Так вот, сударь, пользуйтесь-ка им почаще, а то эдак вам перережут горло через пару дней, наплевав на ваше высокородное происхождение и чувствительных тётушек с нюхательными солями. Шэр, дружище, по-моему, ты не прав: со стороны господина Дэннира Ириса было громадной ошибкой отпускать сюда этого чокнутого малого. Хотя, может, полуалат просто не хотел руки марать... - хохотнул Эскеру и, подскочив легко, как резиновый мячик, в мгновение ока отпустил древлянина.

Ольга следила за перепалкой, стараясь угадать первопричину. Судя по словам Эскеру, тот по какой-то причине напал на девушку. Как? Почему? Но вышеназванный Дэннир, судя по всему, как-то разрешил ситуацию, причём явно десантнику в этом плане очень повезло. Это что же он утворить такого смог?
Затем Ольга только и успела, что брови удивлённо приподнять. Причём удивило её то, что победителем в этой быстротечной схватке оказался невысокий и с виду хрупкий, по сравнению с тридцатником, морянин. А ведь глядя на него не верилось, что он может оказаться сильнее десантника. Впрочем, сила тут не всё, не такая меж ними и большая разница. Куда как больше явно умение и опыт значат, хотя она ожидала от десантника Тридцатки большего. Впрочем тут сложно сказать, в другой ситуации результат мог быть и другим.
На посвящение сей победы ей, Ольга только приподняла бровь, после чего хмыкнула, кивнув. Да, вот уж явно натура бабника, тут скорее у него привычка просто, характер такой, от которого морянину никуда не деться. Впрочем, особого внимания она этому моменту уделять не стала, больше слушая слова, которыми тот наставляет десантника. Да... Эскеру явно имеет острый язык. А какие сравнения! Прям загляденье! Главное, чтобы его однажды за это не прибили где. Правда, он не просто чешет языком почём зря, но и говорит весьма разумные вещи. Главное, чтобы древлянин сдержался.

- Почему вас сюда отправили? - мягко поинтересовалась Ольга у десантника, желая разрядить ситуацию, а также интересуясь неясным ей моментом. Всё же и впрямь, если инцидент произошёл не здесь, то почему он сейчас тут? - Ольга, - представилась она, протянув для пожатия руку древлянину и заодно желая тем самым узнать, кто он такой.

Но древлянин, которого назвали Куницей, не обратил на Ольгу никакого внимания. Ярость, пережитое унижение, ядовитые оскорбления, которыми его осыпал морянин, - всё это мутной пеленой застилало ему и взор, и сознание. Вскочив с земли и выхватив мечи, он ринулся было на снова на Эскеру, но на полпути его остановил окрик, от которого у Ольги зазвенело в ушах.
- Стоять!!
Прямо перед Куницей высился, уперев руки в бока, другой древлянин, пошире в плечах и позакалённее в боях - декурион Лига.
- Бегом в штаб! - гаркнул декурион, убедившись, что его приказы хотя бы отчасти производят на неуёмного благородного должный эффект.

Десантник Тридцатого легиона, тяжёло дыша и не сводя с морянина налитых кровью глаз, убрал мечи за спину.
- Служу Империи, декурион, - процедил он сквозь зубы и добавил по адресу Эскеру: - Убью.

- Даже не сомневаюсь! - веселясь от всей души, согласился морянин. Остальные хохотали не менее весело. - Буду ждать с нетерпением!.. - крикнул Эскеру вслед направившемуся в штаб Кунице.

- Хватит. - оборвал его Лига.

- Ольга, извини, - миролюбиво проговорил Шэр, отрезал зажарившийся кусочек дымящегося свиного бедра, с которого стекал ароматный жир, и на ноже протянул девушке.

Глядя на взбешённого Куницу, Ольга порадовалась, что объектом его злости оказалась не она. Да уж, это не Эскеру, который явно даже в такой ситуации оставался всё таким же болтливым и жизнерадостным. И не Шэр, который явно был неплохим дипломатом. И чёрт бы он просто бросился, но ведь и мечи же достал! А это уже не просто мордобой.
А декурион однако гаркнул так, что Ольге самой захотелось на месте замереть, благо она и так и стояла.
Слыша смех сослуживцев, девушка не удержавшись, тоже улыбнулась. Хоть произошедшее и нагнало в кровь адреналина, но и взбодрило знатно и... показало, что декурия - это не просто собранные в одном месте люди. Это, скорее, цельный механизм. Вон как декирурион тут же перед Эскеру возник. Следил, видать, во избежание. Девушка лишь хмыкнула мысленно. Да уж, явно не пансион благородных девиц тут.

- Да нормально всё, - пожала она плечами и затем протянула руку и взяла дымящийся кусок мяса. Закинув его в рот, она даже зажмурилась от удовольствия. - Вкусно, - поблагодарила она Шэра и затем вернулась к только что произошедшему. — Что он натворил-то, и зачем его сюда прислали? - спросила она у солейца.
А затем то ли с осуждением лёгким, то ли с восхищением протянула, на Эскеру глянув:
- Умеешь же ты говорить. Это надо же, так словами взбесить. Кто такой Дэннир Ирис кстати?

- За что вас осудили и чем вы занимались до этого? - на самом деле что именно спрашивать, значило мало. Нет, ей любопытно было конечно это узнать, но важнее было понять их реакцию. Насколько с ними вообще можно общаться, как они реагируют на общение с человеком? Ответят? Попытаются сразу атаковать? Ольга была готова и к тому, и к тому, внимательно отслеживая их. Подраться успеется всегда, но сперва хотелось понаблюдать их поведение до этого момента.

Пегасы не были в доспехах, из всей одежды на них были только светлые холщовые штаны, перепоясанные на талии. Негде спрятать оружие, нечем противостоять нападающему.
Аниму-маг никаких магических действий не совершал - по крайней мере, Ольга их совершенно не видела. Они оба продолжали сидеть и молча рассматривать девушку. По их глазам трудно было что-то понять с непривычки - к тому, чтобы понимать оттенки их выражения, ещё надо было приспособиться.
Маг, слегка склонив голову набок, оценивающим взглядом пробежался по человеку с ног до головы.
- Ты кто? - спросил он в ответ. Тон его, вроде бы, ничего не выражал, но ощущалась где-то там, в глубине, целая гамма оттенков: и убеждённость в том, что рядовой десанта не имеет права задавать ему подобные вопросы, и горечь от своего нынешнего положения, и дерзость того, кому уже нечего терять, и испытующая проба того, куда потечёт разговор и к чему приведёт.

Ну, по крайней мере на диалог они, к удовольствию девушки, были настроены.
- Человек, - Ольга чуть дёрнула плечами в пожатии, в голосе её звучала едва заметная ирония и как бы вопрос. Человек ведь, разе это не очевидно? Трепаться о себе она совершенно не собиралась. Вообще любопытно, какое положение они занимали в Аниму? Не похоже, что это рядовые пегасы. По крайней мере за магом явно чувствуется опыт, хотя может быть и второй только играет.
- Это имеет значение? - с любопытством в голосе вопросительно склонила она голову набок. Хотелось вывести их на диалог, но не провоцируя откровенно. Вообще в ними вообще стоит всегда держать ушки на макушке, они могут постараться подугадать удобный момент.

- Вижу, что человек, - усмехнулся маг, - Не старайся казаться глупее, чем есть.
В его речи слышался едва заметный акцент, но в целом говорил он на имперском языке чисто, так что если бы Ольга не знала, что перед ней - существо, относящееся к совершенно другому народу, если бы не видела крыльев за спинами "собеседников" и покрытых короткой, жёсткой шерстью мускулистых плеч и рук, не смотрела бы на магическую картинку аниму, столь разительно отличающуюся от человеческой, - она никогда не предположила бы, что с ней говорит не носитель языка.
В это время второй аниму что-то негромко спросил у товарища на неизвестном Ольге наречии, и маг так же негромко, коротко что-то ответил, не сводя при этом с девушки взгляда. Не-маг, впрочем, тоже неотрывно продолжал смотреть на десантницу. Поскольку они говорили на своём языке, постольку не нуждались в дополнительных обращениях и взглядах друг к другу.

- Может тогда тоже ответите, кем раньше были? - спросила Ольга спокойно, вопросительно-выжидательно брови приподняв. Мда, вообще девушка ощущала себя как под взглядом двух голодных тигров, только и ожидающих от неё неверного движения. И ведь свободы им всё равно не видать, но чуйка подсказывает, что уменьшить количество людей на одного рядового десанта они всё равно не против, независимо от последствий. Сомнительно, что маг высоко оценил стоящего перед ним человека.
Когда они перекинулись парой фраз на своём языке, в глубине души шевельнулось раздражение. О чём они говорят? Говорят ли на своём, чтобы она не поняла, или же потому, что второй не знает имперского?

- Animu, - незамедлительно ответил маг, слегка дёрнув сложенными крыльями, и снова усмехнулся, глядя Ольге прямо в глаза, - Был... есть... и, надеюсь, буду.
В этот момент второй аниму, наконец, встал. Точнее, не встал даже, а вскочил, пружинисто в одно мгновение оказавшись на ногах, несмотря на ускорение, которое позволяло Ольге в обычных ситуациях видеть всё вокруг как бы в замедленном темпе.

Ей откровенно бросали вызов. Сейчас от драки их отделяла тонкая нить, готовая вот вот порваться. Возможно происходи разговор более жёстко, смелости у них не хватало бы дольше. Но она не хотела устраивать допрос, ей хотелось изучить и понаблюдать за ними. Да и против схватки не имела ничего против. Ей надо понять, что она может в реальном бою и что могут они. И уж лучше так, чем в схватке с вооружённым и полным сил бойцом. Да и изучить их тактику нападения не помешает.
Расслабляться причин нет никаких. Но, ё-моё, насколько же он быстрый! Даже в ускорении быстрый! В случае чего надо будет попробовать подстроиться под их скорость. Пока она не решалась, не зная, насколько такая однодневная быстрая прокачка повлияет на организм.
- Вы знаете имперский? - поинтересовалась она у не-мага, не выпуская из поля зрения и второго. Потом, не удержавшись, хмыкнула и поинтересовалась, на этот раз у мага, ну или кто ответит. - И что вы обо мне думаете? - было интересно понять, как именно они выскажутся, какие слова подберут. Или вовсе не станут отвечать? Эх, были бы они побольше к разговору расположены.

Вскочивший аниму снова что-то спросил у товарища, и тот ответил коротким, резким словом с такой интонацией, с которой обычно говорят "Отвяжись!". Впрочем, не-маг не то что не обиделся, а даже наоборот - был, казалось, полностью удовлетворён ответом соплеменника.
Оба они продолжали смотреть на Ольгу, слегка щурясь от яркого света за её спиной.
- Об инструментах не думают, - отозвался маг, - Ими пользуются.

Брошенный меч со звоном ахнулся в стеклянный пол, но не разбил его, а с металлическим шелестом проскользил по гладкой поверхности и замер в нескольких шагах.
В центре зала растекалась лужа крови. Даже не лужа, а какое-то озеро.
Аниму увернулся от удара - Ольгин меч лишь сбрил кончики маховых перьев - и метнулся было за оружием, но вспомнил про раскалённую рукоять и с глухим рычанием снова бросился на десантницу. Тут уж инициатива перешла к девушке, и она встретила обезумевшего пегаса градом ударов. Тот рухнул на Ольгу всем телом, так что у неё перехватило дыхание и перед глазами замелькали ярко-красные пятна, и остался лежать неподвижно, придавив ноги Ольги своим корпусом и тяжело уронив одно из крыльев у её горла.

Пегас всё же тоже допустил ошибку. Напади он сразу, у него возможно был бы шанс. Или не был? С трудом выбравшись из-под тела противника - вот уж и впрямь как лошадь весит, - она на всякий случай напоследок пнула его ногой для проверки, готовая добавить мечом. Ну его к гириду, уж лучше с ними теперь лишний раз перестрахуется!
Поднявшись на ноги, Ольга почувствовала, что её слегка пошатывает. Хотя она ещё не в силах была позволить себе выйти из ускоренного режима, всё ещё находясь в напряжённом ожидании необходимости мгновенно действовать, отходняк приближался. В первую очередь она подошла к мечу и, охладив, подняла его с пола, при этом поглядывая на всякий случай на не-мага. Потом как-то потеряно замерла в центре зала, неловко переминаясь с ноги на ногу и оценивая творение своих рук. Мыслей всё ещё особо как-то и не было. Хотя нет, одна была. Очень хотелось выпить. И не слабой водички-вина, а коньяка. Такого, крепкого, чтобы аж до слёз в глазах и горла горящего.
- Лишение, б..дь, девственности, - довольно грубо, в несвойственной себе манере, пошутила девушка. Скорее это было защитной реакцией сознания, предпочёвшего такой вот чёрный юмор возможной панике, самобичеванию или хрен знает чему ещё. Думать о том Ольге не хотелось. Взгляд и так то и дело возвращался к огромной красной луже средь зала. Этот короткий бой оказался эмоционально посильнее мирных тренировок с Залесс и Шэром.

Полулегат не заставила себя ждать. Она шагнула из едва заметной колеблющейся плёнки портала и, даже не посмотрев вокруг (очевидно, она и так постоянно наблюдала откуда-то за тренировкой), жестом позвала Ольгу за собой.
Они опять оказались в ночи, в сыром холоде тёмного легионного полигона. Шагах в ста от них почти на полгоризонта растянулись многочисленные огни лагеря. Но здесь, на полигоне, никого за поздним временем не было.

Ольга молча последовала за Залесс. Сейчас тёмный холодный климат севера её даже обрадовал. Она вышла из ускорения и глубоко вздохнула, подставив лицо холодным каплям дождя. Затем убрала мечи в ножны и обвела взглядом полигон, замещая им картинку лужи крови перед глазами. Казался неправильным не факт того, что убила, а скорее того, что она вот помнит ещё их речь, как общалась. Как маг хотел, чтобы их освободили, а теперь это всё вдруг оказалось пустым. Все его желания, стремления оказались как оборванные нити. Второй бросился даже с голыми руками на неё. Это было смело и, наверное, глупо. Жалеет ли она? Нет, пожалуй. Вопрос, что говорится, стоял ребром: или она их - или они её. И, надо сказать, последнее хорошо прочистило мозги. Только вот можно ли их было не убивать и нужно ли?
- Простите, - она виновато тряхнула головой, глянув на полулегата, сама толком не зная, за что извиняется. То ли за то, что разговор с пегасами закончился таким образом. То ли за колебания и ошибки. То ли за собственное состояние. Или же за всё целиком. - Вы знали, что так может закончится?

- Я не провидец, - отозвалась Залесс, опять начиная по свей привычке прогуливаться туда-сюда, несколько задерживаясь на поворотах. Казалось, что она мысленно говорит с кем-то ещё, а может быть, даже и не с одним собеседником, - Каковы результаты изучения противника?

- На Земле единорогов считают вымышленными волшебными существами, которые возят невинных дев. Будто именно так проверялось раньше, невинна дева ещё или нет. А единороги описываются как возвышенно-светлые существа, что обладают какой-то своей особенной магией и являются идеальными спутниками всё тех же чистых и невинных дев, - всё это произносилось Ольгой несколько рассеяно, хотя в словах и чувствовалась лёгкая улыбка, подобная касанию ветерка. Просто при рассказе о единорожьих племенах из глубин создания невольно всплывала именно такая вот ассоциация. И она захотела поделиться ею с Залесс, чтобы та тоже знала, какие забавные представления есть на Земле, если их рассматривать в пределах этого мира.
Вообще попутно она размышляла над услышанным, потому и говорила рассеяно. Изначально она представляла Дарлиэн единой страной, наподобие той же Империи и даже более. Ей уже доводилось слышать о названии пары племён, но тогда она не уделила им особого внимания. В общем, стоит признать, названия там звучат красиво и звучно, ей по крайней мере нравятся. Звонко, как перестук камней. Вообще уже в который раз она оценила умение Залесс чётко, кратко и по-существу давать ответы.

- Как у них разведка организована и к какому племени принадлежит Эдар-э-Виал? - поинтересовалась следом рядовой другими напрашивающимися прямо-таки моментами, - У них есть столица? и на какой территории буду служить я? Какие они вообще - единороги? Что вы о них думаете? - а после короткого раздумья задала ещё один вопрос, на её взгляд крайне актуальный на Земле, но тут она не уверена, что в нём особо есть смысл. Но и всё же, - Что у них с религией?

Вообще это пожалуй хорошо, что Дарлиэн - не единое литое государство. Ведь если Эррил прав, то тогда оно и вовсе представляло бы страшную силу на политической арене. Которая неизвестно, куда качнётся. Что же касается чувств Ольги от услышанного, то их можно характеризовать как насмешливо-дружелюбно-светлое смирение с тем, это же сколько же о Дарлиэне и в самом нём ей ещё предстоит узнать. Она-то и с Империей ещё разобралась! Вот что там с восходянцами-то не так, а? Появилось стойкое желание загнать в угол того же Бри и не выпускать его до тех пор, пока она не выяснит у него всё, что ей хочется знать. И это желание на мгновение стало таким сильным, что её совсем не смутила разница в весовых категориях иномирки, которая мало что ещё знает и умеет, и одного старого мудрого кентавра. Она так чётко представила его образ, как будто уже стоит, сложив упрямо руки, напротив и заваливает его кучей вопросов.

- Эдар-э-Виал - руг-рол-лиэнец, северянин. И ты будешь служить на севере, в его лаборатории сперва, а дальше - видно будет. Почти у каждого племени есть своя столица... м-м... кроме двух. В Руг-Рóл-лиэне вообще только один город - собственно, Руг-Рóл-лиэн. Всё остальное - отдельные мастерские-лаборатории, в которых живут мастера и подмастерья. Религиозных течений там очень много разных. Есть поговорка: "В семье единорога спроси, во что они верят, в семье пегаса - на что они надеются, в семье кентавра - что они любят, в семье человека - к чему они готовятся". Это, конечно, утрированно, но вообще не будет сильным преувеличением сказать, что почти у каждого крупного рода там какое-то своё религиозное ответвление. Дарлиэнская разведка...
Полулегат задумалась, пытаясь вкратце сформулировать принципы устройства этой организации.
- Эффективнее нам будет поговорить об этом, когда ты уже немного осмотришься в Дарлиэне. ...А единороги... разные, как и люди, и все остальные. Если говорить в целом, то они, пожалуй, смелые экспериментаторы и очень целеустремлённые... существа дела, а не болтовни.

В голове тем временем отозвался знакомый сильный и глубокий, несмотря на годы, голос Бри:
- И я буду рад встрече, любезная моя сударыня. Как раз вместо обеда и извольте посетить! И терпеливую наставницу не позабудьте, пусть тоже побалует старика.

Ольга отвлеклась на зазвучавший в мыслях голос. Нахмурилась, озадачилась, представила, как с его стороны воспринималось это её желание загнать его в угол и завалить кучей вопросов, и весело мысленно рассмеялась.
- С удовольствием посещу вас! И наставнице передам, - в мыслях её чувствовалась улыбка, а также никуда не девавшееся, а ставшее более целенаправленным желание узнать у него о многих интересных вещах.
- Бри приглашает нас вместо обеда обеих к себе в гости, - озвучила она для полулегата. - Кто он, Залесс? При нашей встрече он настойчиво уходил от ответа на этом вопрос, - развела она руками в стороны.

- Кстати, а всё-таки, что произошло в Храме Всех Богов? Зачем вообще нужен этот Храм? Просто тут как-то боги... ну... боги, - казалось, она пожала плечами.

- Храм Всех Богов, дорогая Ольга, был построен человеком по имени Мак, очень хорошим гербалистом. Это было высочайшее произведение магического искусства. Уникальное сооружение, зодческий гимн жизни. Предполагалось, что это будет копилка информации обо всём, что касается богов: их истории, жизни, действий, пророчеств... тех, кому они покровительствовали... или кому противостояли... И там действительно скопилось огромное количество информации.

- И кое-кому, видать, явно не хотелось, чтобы это стало известно остальным, - добавила Ольга, хмыкнув, - Бри-и-и... - протянула девушка, - Что произошло в Храме Всех Богов? Знаешь ведь, какой меня момент интересует! И нет, я не отстану и не забуду, - скрестив упрямо руки, она стала сверлить Бри взглядом.

- Ну, дорогая девушка, я там тогда не был, - усмехнулся Бри, покорно останавливаясь перед Ольгой, - Поэтому могу оперировать только слухами, а слухи - это не тот инструмент, которым следует вооружаться при научном методе познания мира. Нас ведь с вами интересует научный метод познания? Вот именно. Храм Всех Богов - уникальный артефакт, созданный очень высококлассным гербалистом. И нас интересует воздействие на него хаосом. Здесь важно отметить, что если ваш соотечественник, как правило, использует хаос для разрушения, вы пока привлекаете хаос случайно, то в Храме Всех Богов хаос применялся созидательно: во-первых, при возведении артефакта, во-вторых, при защите оного от сторонних магических атак. Однако во всех этих случаях мы имеем дело с иномирцами - то есть хаосом оперируют именно иномирцы, сиречь существа, по сути своей более близкие хаосу, нежели все остальные обитатели Лиэна. И - опять-таки во всех этих случаях - хаос работает сам по себе, без внятного плана со стороны того, кто его применяет (то есть иномирца). То есть элемент хаоса, тесно вплетённый в созданный артефакт - что в этот лес, который мы имеем удовольствие наблюдать перед собой, что в лунный гейзер, что в Храм Всех Богов, - оказывается там случайно, потому лишь только, что создатель артефакта имеет глубокое сродство к хаосу. Наша же задача состоит в том, чтобы понять, как нам регулировать меру энтропии в наших действиях, как нам осознанно задавать ту долю хаоса, которая необходима нам для достижения наших целей. Давайте-ка попробуем провести любой из тех экспериментов, о которых Вы уже давали себе труд задумываться.

Ольга некоторое время смотрела на него. Сперва она пыталась следить за смыслом того, что он говорит, но вскоре потеряла нить его рассуждений и поняла, что он вновь, на пустом месте, ухитрился ответить за вопрос, заданный им самим. Губы девушки стали подрагивать в сдерживаемой улыбке. И вот, когда Бри договорил, она весело, от души рассмеялась. Затем прикрыла глаза рукой, всё ещё смеясь, о чём свидетельствовали её вздрагивающие плечи, и мотая головой из стороны в сторону. Подуспокоившись, снова взглянула на кентавра:
- Бр-и-и..., - протянула она вновь, и в этот раз в голосе её слышались пузырящиеся нотки смеха, - Я не менее упряма, чем вы. Мне и ненаучный метод пойдёт, и вообще - любой другой, - в голосе её звучала готовность смиренно узнавать всеми доступными методами, - Бри, неужели вы готовы отказать в информации человеку, так стремящемуся к знаниям? С вашим богатым опытом, знаниями, - она внимательно, даже требовательно смотрела на кентавра.

- Вот уж нет, дорогая Ольга, - тоже смеясь, ответствовал Бри, - Если уж человек стремится к знаниям, то ему по определению не может подойти любой источник информации. То есть, разумеется, смотря что вы планируете изучить - если, скажем, народные сказания... или особенности социального поведения - это одно. В таком случае, конечно же, вам придётся собирать всё подряд, и ценность этой информации будет заключаться в тех... в результатах тех сравнений, которые вы произведёте, собрав как можно больше. Но наш случай не такой. Я ведь не являюсь специалистом ни в области литературы, ни в области социопсихологии... Я теоретик и практик магии - вот магией и будем заниматься, поскольку в этой сфере я ощущаю себя полезным и нужным. А здесь мы не можем с вами пользоваться абсолютно любой информацией. Здесь нашими проводниками должны быть - а) наблюдение и б) эксперимент. В конечном же итоге нас ждёт чистая, беспримесно выведенная закономерность и... десерт!
Он мечтательно взглянул вверх, где остался их столик, и снова затянулся трубочкой.

Девушка сделала из фляги несколько глотков коньяка, подгоняя своё мироощущение под мироощущение окружающих. И когда в теле почувствовалась лёгкая расслабленность, а мир стал ярче и отчётливее, перехватила поудобнее гитару. Проведя несколько раз по струнам, проверяя звучание и заодно привлекая тем самым внимание сослуживцев.
- Костёр - есть. Выпивка и компания - тоже есть. А песен нет! Неправильно же... Надо исправлять! - тряхнула она категорично головой.
Проведя ещё несколько раз по струнам, с удовольствием вспоминая знакомое ощущение под пальцами, и дождавшись внимания, запела.
Это была одна из тех песен, раздумывая над которыми, Ольге почти не пришлось ничего переделывать. Нет, можно конечно было побольше переделать, были идеи, но рядовой она нравилась именно в таком виде. Она ей вообще всегда нравилась, так что пела девушка с удовольствием, с душою. Даже забыв на какое то время, что её вообще то слушают.

- Так ведь это ж не школьный поход, - с воодушевлённым смехом заметил Эскеру, забирая у Ольги гитару и передавая её Шэру.
- Ты, значит, вместо тренировок целыми днями стихи сочиняешь?.. - Бересклет улыбнулся, подключаясь к разговору и потихоньку перебирая струны попавшего к нему в руки инструмента, а затем вдруг резко, без предупреждения бросил гитару в голову Циги.
Варвар, однако, хоть и не смотрел в данную минуту на благородного и вообще был занят обсуждением чего-то с Лигой, тем не менее мгновенно отреагировал и не только увернулся, но и подхватил инструмент, мягко, словно это было живое существо. Он осуждающе взглянул на Шэрденнира, но гитару у него уже забрали, и один из десантников тоже заиграл негромко и запел для тех, кто хотел полушать. Таких, правда, было немного, человека два-три.

- Ты и в школьные годы столько пил? - наигранно ужаснулась рядовой и посмотрела на Эскеру. В сознании правда мелькнула мысль, что отношение к спиртному здесь вообще довольно свободное, так что фиг его знает, как бы правдой не оказалось.
- Я - девушка! - парировала она Бересклета, также наигранно расправив плечи и выпрямив спину. - Мне положено и стихи сочинять, и рисовать, и вышивать уметь. И вообще - быть милой, домашней и уютной.... А я вместо этого сижу и пью коньяк, - тряхнула флягой, - в биваке десанта, - усмехнулась она под конец и затем добавила. - Так что песня, увы, тоже не моя, лишь слегка поправила её, - развела она руками, мол уж как есть. Разум меж тем как-то без участия сознания отметил тот факт, что Шэр её отсутствие на тренировках приметил. Да и с Цигой тема для разговора наметилась, тот явно весьма бережно к инструменту отнёсся, будет с чего беседу попробовать начать.
- Нет, что ты, - скромно опустил глаза морянин, - Сейчас я стал куда осмотрительнее и гораздо трезвее, чем в школе... Годы берут своё... - он делано вздохнул.

Песню Ольга слушала внимательно. Сразу как-то вспомнилось о том, что с окончания войны здесь прошло всего лишь полмесяца. И для всех для них, здесь присутствующих, это не пустые слова. Это для неё это дела давно минувших дней. Поры, с которой пройдёт скоро век. А тут это всё ещё живо и свежо. И даже окончательно не утихло ещё, пусть официально и подписан мир, и утихнет ли - неизвестно. Что вырезание деревень, которое продемонстрировал ей Мит, здесь всё ещё свежо в памяти и скорбь ещё у потерявших родных не утихла. Казалось, картина всех этих посиделок у костра отдалилась, и она увидела себя со стороны. Иномирку, что сидит в окружении десанта. Не представляющую, что такое настоящая война и что пришлось пережить всем этим людям, пусть даже лично они в большинстве не участвовали. И как же выглядит со стороны Мита, Залесс и остальных то, что она, не представляя себе, во что влезает, предупреждаемая о том, попёрлась в армию. И пусть офицеры и понимают это, но, будучи профессионалами, она для них также и инструмент, который не то, что можно, а нужно использовать оптимально и с пользой, раз та сама им такую возможность предоставила. И всё равно... Ольга всё равно понимала, что хрена с два это её убедит в том, что нечего ей здесь делать. И никакие доводы о том, с чем ей тут ещё придётся столкнуться и чего это может стоить, не заставят её одуматься и уйти отсюда. Было в этом нечто большее чем то, как стоит поступать разумно. И это если не брать в расчёт то, что присягу она уже дала.
А песня хорошая. За живое берущая и близкая, особенно этим людям. Не зря даже от других декурий десантура подтянулась. Да и ей понравилась очень. Как-то само собой получилось так, что Ольга подняла флягу и произнесла:
- За то, чтобы возвращались затем домой!

Эскеру тут же снова, с бесшабашными искрами в глазах приложился к горлышку, поддержав Ольгин тост и сделав несколько сильных глотков.
Все с удовольствием присоединились. Ольга заметила и нескольких девушек-десантниц, но в целом соотношение мужчин и женщин здесь было примерно двадцать к одному.
Цига, несмотря на немыслимое количество выпитого, держался абсолютно так же, как и когда был трезв. Словно всё спиртное мгновенно куда-то девалось из него. Варвар оставался по-прежнему угрюмым, молчаливым и неприступным, как гранитная скала или кряжистый дуб.
Шэр тоже оставался всё таким же, как и был в любое другое время, - спокойным, предупредительным... и с постоянно присутствующим, едва уловимым, но отчётливым достоинством, проявлявшимся в каждом движении, в каждом повороте головы, в каждой интонации.
Декурион стал веселее и проще, словно его отпустила напряжённость рабочего дня, и теперь он ничем не отличался от любого солдата своей декурии.

Остался позади военный городок, затем и полигоны с тренировочными орудиями, и арена, и вокруг остался только серый песок, усыпанный валунами - размером от жернова до двухэтажного дома - да бесконечно сыплющийся с неба ледяной дождь.
Ольга, несмотря на отсуствие доспеха, не чувствовала холода, забыла о том, что ничего не ела уже много часов. Она брела и брела куда-то... пока не почувствовала, что параллельно с окружающей действительностью существует что-то ещё. Это было похоже на ощущение просыпающегося человека - когда ты ещё весь во сне, но уже начинаешь догадываться, что это сон, и на самом деле всё, что вокруг - всего лишь мираж.
Ольга уже какое-то время шагала по необъятному залу, сужающийся кверху потолок которого терялся в полумраке на головокружительной высоте. Зал освещался целой стеной, где мерцали многочисленные разноцветные крохотные огоньки, окрашивающие всё помещение то в оранжево-розовую, то в зеленовато-голубую, то в лилово-карминовую гамму. Пол в зале, выложенный цветными стёклышками, красиво отражал постепенно сменяющееся освещение. В воздухе витал запах корицы, карамели, ванили и ещё чего-то невообразимо пряно-вкусного, казалось, знакомого и любимого с детства. За мерцающей стеной плыла едва слышная, сладко-зовущая нежная музыка. При этом обстановка вокруг была более чем аскетичной. Кое-где по залу стояли узкие стулья с высокими спинками, в которых по бокам были сделаны полукруглые вырезы. Ольга прекрасно знала, для чего эти вырезы. У неё и самой за плечами имелась дополнительная пара конечностей - большие, в данный момент плотно сложенные крылья. Больше того, девушка прекрасно могла ими пользоваться.
Изредка мимо - не обращая на Ольгу внимания или коротко кивая ей на ходу как привычному сослуживцу - проходил какой-нибудь военный в доспехе, словно обливающем всё его тело, включая крылья, и отражающем чудесное свечение мерцающей стены.

В какой-то момент она настолько пришла в себя, что сбилась с шага и остановилась, глядя перед собой в шоке огромными глазами и совершенно не понимая, как она здесь оказалась!?
Пегасы.
Перед глазами мелькнул образ стоящей у Мита в кабинете фигуры, обтянутой в облегающей доспех. Пленные, с которыми она дралась. Те навеваемые Митом миражи, где она также противостояла пегасу и сама была пегасом. Миражи! Она зажмурила до боли глаза и тряхнула головой. Она не может тут быть. Просто не может. Как она могла тут оказаться, если она не пегас? Она же не пегас! Не может это быть ей привычно и знакомо с детства. Как она вообще могла тут оказаться? Она же сюда не хотела, не стремилась. Не помнит ничего. Она просто шла. Хотела уйти подальше. Уйти подальше от людей. От людей? Подальше... это явно подальше... но как она здесь оказалась!? Как она стала пегасом!? И другие. Они проходят мимо, кивают ей. Будто знают её. Но она же не может их знать. Или знает? Если это вновь мираж или воспоминания, то она должна слышать мысли пегаса. Она прислушалась к себе, пытаясь уловить чужое присутствие. Затем попыталась приподнять руки перед собой, посмотреть на них, и сжать-разжать их в кулаки. Найти неправильность, найти подтверждение того, что это не реальность. Ну как она могла угодить в пегаса!? А где она сама тогда, что с ней самой? Или это иллюзия? Или её защиту взломали? Но это слишком странно, слишком странно для навеваемой иллюзии, неестественно.
Она лихорадочно оглядывалась, выцепляя взглядом то одну, то другую деталь, пытаясь что-то вспомнить, понять. И внутренне сжимаясь от страха из-за того, что это всё же каким-то невероятным образом реальность. И что если её обнаружат, поймут, кто она...

Тем не менее, сонная реальность всё больше стряхивалась. Охватывало облегчение оттого, что весь этот кошмар с Дарвом, с селянами, с изгнанием из армии - оказался действительно просто ничего не значащим кошмарным сновидением. Да... сколько она не спала?.. Она вернулась с задания, и теперь - как и всегда - какое-то время придётся опять привыкать к тому, что вокруг всё спокойно, что не надо постоянно мучительно опасаться каждого сциентиста, от всей души надеясь, что спецы-маскировщики знают своё дело, и напрягая все свои знания и возможности для упрятывания этой надежды поглубже.
"Обливающий" пальцы доспех послушно "стёк" к локтевым сгибам. В покрытых короткой, мягкой и нежной светло-золотистой шёрсткой руках, на которых не было и в помине этих уродских, хищных ногтей, оставалась ещё полусонная слабость; кулаки сжимались неохотно и получались пока какими-то вялыми. Но при мысли о Rau в кабинете Мита она почувствовала, как от глухой ненависти встала дыбом шерсть на затылке и вдоль хребта. Ничего, ничего. Он жив - а это главное. И когда-нибудь они обязательно вытащат своего брата из этого Gearu-circle!

Не сметь! Не сметь забывать! — взвыла она в глубине сознания. То - реальность. То - реальность! Как бы много ни наворотила, как бы хреново не было... Не сметь. От этого. Открещиваться. Её жизнь - это больше, чем жизнь в Лиэне. Это не могло присниться. Нельзя идти по простому, по лёгкому пути. Ольга, мать твою, Ольга, ты не можешь быть пегасом. Вспомни, что они творили, вспомни их отношение. Ты ими хочешь быть?
Глядя на свою руку, она не понимала. Что происходит, как такое может быть. Назад! Не сметь! Нельзя! Ты человек, Ольга! Ты че-ло-век! Человек, а не пегасс засланный!
Она пыталась уцепиться за эту мысль. Поднять свои воспоминания, свои чувства. Сделать их живыми и объёмными. Желая, чтобы всего этого не было, чтобы она вновь была человеком. Человеком, самым настоящим человеком. Зажмурилась, тряхнула головой, желая очнуться от всего это, прекратить, вернуть всё обратно, как было. Это какой-то бред, внушение. Что угодно. Но она не должна быть пегасом. Не сметь забывать! Не сметь забывать и отрекаться от того, что ты есть! Дарв... Дарв - это не кошмар. Пусть она сволочь, но то, что между ними было, - она никогда не забудет.

Дис, Стайга и Кейда смотрели куда-то вглубь города, в снегопад. Оттуда к группе людей у пролома уверенным шагом приближалось четверо. Когда они подошли достаточно близко, стало возможно разобрать, что это две женщины в серебристых, облегающих платьях до колена, высоких меховых сапогах и таких же меховых коротких курточках и двое мужчин-латников, доспехи которых тоже, казалось, струились по их могучим телам. А самым замечательным было то, что у всех четверых за спинами слегка трепетали перья огромных, чуть развёрнутых крыльев.
Глаза Диса, которые он поднял впервые за всё это время и не отводил от приближающихся визитёров, источали ледяной холод.
Кейда тоже неотрывно глядел на крылатых гостей, и выражение его лица говорило о крайнем напряжении.
Лойнис, обернувшись и тоже увидев подошедших, сделала порывистое движение, словно собиралась броситься к тем с раскрытыми объятиями, но Стайга моментально удержал её:
- Вас просто убьют, - коротко прошептал он, одновременно вставая перед священницей и Корой и своим телом загораживая их от подошедшей четвёрки. За его спиной Лойнис невольно прижала было к себе Кору, но следующим же порывом попыталась загородить её собой так же, как их двоих загородил алат разведки.
Неизвестные пришельцы остановились примерно в шести метрах от людей, и одна из женщин приветливо улыбнулась Коре.
- Добрый день, уважаемые господа, - проговорила она высоким, мелодичным голосом, журчащим, как весенний ручей, - Добро пожаловать, - это уже относилось непосредственно к Коре.

Кора часто заморгала, глядя то на "своих", то на новопришедших... "Не спрашивайте, почему мне хочется сказать "ку-ку?". А ещё лучше вообще, блин, ничего не спрашивайте. " - мысленно обратилась Кора к воображаемым слушателям, пытаясь разобраться в ситуации. А ситуация складывалась очень и очень странная. Что может заставить столь бравую компанию испугаться представителей этой милой расы?! Это же просто великолепные существа... Особенно платья у дам, которые чудесно сочетались с крыльями! С крыльями, чёрт возьми! Это же вообще нечто! Это ж прям дух захватывает: лететь! в серебристом! облегающем! до колен! платье! с длинными сапогами! и меховой курточкой!!!
"Стоп. Стоп. Стоп. Это не мой мир. У них всё по-другому... Может быть. Наверное..." Но это все выглядело, как делегация соседних жителей... Встретить новую... Или что-то этом роде.. "Но тогда бы Стайга не сказал бы..." Может ли Стайга ошибаться?.. Все ошибаются... "Но зачем мирной делегации воины?!" Может, для самозащиты?.. "Они могут летать!" Но хотят ли?..
Ку-ку... Допрыгалась... Однако, здравствуйте... Здравствуйте? Или нет?!
- Или нет?.. - прошептала Кора. И, спохватившись, с фирменной - виноватой, растерянной и непонимающей - улыбкой маленькой идиотки, подняла руку ко рту, типа как закрывая непроизвольную реакцию...
Вот так можно попытаться изобразить попытку изобразить из себя умную девушку, скрывая наивное детское восприятие. И пусть понимают вопрос как хотят: отголосок ли мыслей, что правда, или сомнение в том, что именно добро пожаловать, что тоже истина, но другая...

Кора восхищённо замерла и долго разглядывала панораму. Это было волшебно и как-то не реально. Кажется, только сейчас Кора поняла, в какое замечательное место, несмотря ни на каких пегасов, она попала. Лошади - друзья человека, палатки, помеченные цветами рода/части, а тут, наверное, легиона... Это круто, просто невероятно круто! Требовалось срочно что-нибудь сделать. Срочно! Потому Кора схватилась за историю. Где-то должно было быть содержание. А если нет, то их-ваши-наши времена, где-то, наверное, в конце, раз от начинки ещё не избавились. Аниму. Пегасы. Рау. Лард.
Предварительно Кора уже знала, что в Аниму была война между людьми и пегасами. Люди завоевали Лард, но пегасы, уходя, заминировали город. Хм... Нет, пожалуй, этого вполне достаточно для знаний. Нужен не Лард, нет. Нужны причины войны в Аниму. Анимская война каких-то там огромных годов? Возможно. Как ещё может называться война в Аниму? Хотя корень там может быть другой. Ладно, в содержании должно быть написано.
Кора решительно открыла Историю, дотащив её до ближайшей поверхности, и стала искать содержание. В конце, потом в начале. Кстати, книгопечатание изобрели или нет ещё? Э... Неважно. Не отвлекаться. Война в Аниму, Анимская война, война с пегасами. Пегасы в общем и в частности. К чёрту года и имена. Почему, почему люди и пегасы стали воевать? Что не поделили? Какую принцессу украли? Какую тайную технику использовали? Зачем?..

- А-а, - понимающе отозвался Стайга, доставая из шкафа и составляя на столик большой серебряный чайник, деревянную миску, ковшик и деревянную шкатулку, остро пахнувшую травами, - Вообще удивительно, что обошлось только этим, - он перелил воду из ковшика в чайник, поставил над поленьями в камине небольшой треножник и разместил чайник на нём. Затем налил воды и в миску, открыл шкатулку, которая оказалась разделена на шестнадцать отсеков с разными сушёными травками, и принялся по щепотке добавлять в миску разные ингредиенты.
- Вы местами шли по очень "загрязнённым" участкам. Вас, конечно, "вели", но всё равно... в начинке...

"..."Вели" угу, конечно вели, аж два раза. Интересно, если ему рассказать, как я сам за ним наблюдал, пока он меня "вёл", как он начнет выкручиваться? Ах, ну да, великие маги и единороги вели, точно-точно."
- Пудра с личинками? Звучит не очень приятно, может заодно посвятите, во что мне посчастливилось вляпаться?

Стайга, сняв куртку, под которой тоже оказалась чёрная рубаха, и заварив чай, подошёл к висящей на спинке полукресла куртке Ириса и вытащил из внутреннего кармана какой-то предмет размером с сигарету. Это оказался уже знакомый, свёрнутый в трубочку, "зеркальный" мешок. Развернув его, Стайга устроился на полу у ног Аринис и Сергея - и лекарка принялась аккуратно складывать в мешок извлечённые из тела Сергея пылинки. Дэннир, не вставая с лежанки, время от времени направлял её действия короткими командами: "Выше... не туда... пропустила... кусок остался..."

- Вы же видели скорпиона на площади, - говорил тем временем Стайга своим негромким, ровным голосом, - Видели гравму... это бесконтрольно портирующаяся самая крупная начинка. Пудра представляет собой примерно то же, только микроскопических размеров: микроорганизмы прогрызаются внутрь, к сердцу или центральной нервной системе, так что получение даже одной "личинки" кончается смертью, если не вмешаться.
"А ещё иллюзорная маскировка, запуск летальных мутаций по пути, самовоспроизведение," - автоматически припомнилсь Стайге, но разведчик не стал это озвучивать.
- А если вы про тот сад, то...
- А зачем? - перебил вдруг алата Ирис, - Зачем нам тебя во что-либо посвящать? - продолжал полуалат, глядя в потолок, - Чтобы ты потом сдал нас пегасам? Ты даже отдалённо не представляешь, что происходит. Увидел солдат - и решил, что всё про них знаешь. На том только основании, что два года отслужил в чём-то, издали похожем на армию. Первый же болт, взятый тобой в руки, оторвал бы тебе их, если бы не Стайга и Дис.

Про сад с весёлыми листочками Дэннир ничего не сказал, но это и так пришло всем на память. Стайга достал посуду и налил всем чаю.

- Ты полагаешь себя великим мастером маскировки, - спокойно заметил Ирис, - даже не давая себе труда задуматься: а как же работают здесь все эти разведгруппы, если они настолько идиоты, что не заметили тебя? Если бы тебя не вели, если бы за твоим маршрутом - с самого начала, когда тебе прилетело крылом в челюсть, - не следило трое высококлассных специалистов, то... Кто тебе вылечил руку, ты не задумывался? "Выкручиваться"... Какого гирида ты нужен - выкручиваться перед тобой. Сейчас чайку попьёшь - и обратно в Москву.

"До чего дошёл прогресс, даже рот уже открывать не надо," - мелькнула первая же шальная мысль, после речи Ириса. Стараясь не смотреть на то, как у него выковыривают всякую дрянь из-под кожи, Сергей решил, что не думать не получится, а значит можно не стесняться и продолжать развивать чужую идею вслух. Может, все прочие тоже были мастаки читать мысли, но ему самому претила столь изощрённая форма монолога, лучше уж высказать всё прямо.
- Ну, раз уж мои поползновения не остались незамеченными, то, может, сам же и ответишь на тот же вопрос - Зачем? Зачем было ломать комедию? Похитили-вылечили, выпустили прогуляться, подсунули под строго дозированную порцию пыли - опять вылечили. К чему это было, если можно было ограничиться залеченной рукой перед броском на родину? Ну или так - нашли и сразу швырь обратно, чтобы под ногами не мешался? К чему было показывать мне город, если я могу кому-то что-то сдать? Что это, такой хитрый кнут и пряник? Проверка? Впрочем, можешь не "выкручиваться" - вариант с чаем и Москвой меня удовлетворяет целиком и полностью.

- Отвечу, - по-прежнему спокойно отозвался полуалат, - Первое: тебя никто не похищал. Пока, по крайней мере. Второе. Ты сам решил не обнаруживать себя, а "прогуляться". Третье. За бездоказательное обвинение имперских офицеров, а также благородных в сознательном подведении человека под "начинку" тебя могут повесить. Это не угроза, а полезная информация. Прими её к сведению. Поскольку если кто-то из офицеров или благородных действительно "подсунет" тебе "начинку" на имперском полигоне или отличится ещё чем-нибудь в этом духе - его немедленно казнят. Остальные вопросы, таким образом, теряют смысл.
Он глотнул чаю.

- А действительно, - миролюбиво улыбнулся Стайга, - Почему вы не вышли ко мне и Кейде на месте стычки с аниму? - и предваряя возможный протест, он добродушно добавил, - Я не маг, если что, так что мыслей читать не умею.

К словам вроде "бездоказательно" и "подводить" Сергей решил не цепляться - один хрен доказательств и в самом деле никаких, за руку его никто не подводил, а сам он никого обвинять не планировал. Просто мысли вслух, раз уж их и так читают. Про помощь с прочими ловушками полуалат говорил вполне прямо, так что на деле ничего не менялось.
- Сам? Разумеется, только по вашим словам перед этим вы меня уже обнаружили, обработали руку и сделали что-то с теми болтами. А после оставили и, отрядив слежку, предпочли сделать вид, что не заметили. Ах да, разведгруппы... В нашем мире они не имеют привычки стоять посреди улицы у всех на виду, несомненно местное оружие и магия должны влиять на тактику боя и разведки, но, на мой скромный взгляд такое поведение именно, что... неаккуратно. А что касается Вашего вопроса, - тут Сергей перевёл взгляд на Стайгу, прикинул не сесть ли ему в кресло, но остался стоять, - Неужели Вы, очнувшись от чёрте-чего и увидев вооружённых людей, пакующих свежий труп посреди выжженного войной города, сразу бы к ним побежали? В этом мире что, живут НАСТОЛЬКО честные и порядочные люди, что можно безоговорочно доверять свою жизнь первому встречному, не разбираясь в ситуации? Даже на войне? С нашими кровавыми бойнями к солдатам на войне лучше и вовсе не лезть, пока есть хоть какой-то выбор.
Дальше развивать тему на его взгляд было бессмысленно. Была ли это проверка, какая-то игра, подстава, шалость, традиция, приказ начальства, попытка склонить на свою сторону, эксперимент, игра в хорошего и плохого копа или ещё чёрт знает что - раз они не ответили на прямой вопрос, то просто не собираются этого говорить. К чему тогда раз за разом повторяться? Вместо этого Сергей взял со стола кружку чая, желая поскорее выпить её и, возможно, отправиться в Москву. Или хотя бы узнать, что же они сделают, раз алат говорит одно, а полуалат - другое.

- Вот это уже толковый разговор, - Ирис сделал ещё глоток чая. В голосе его, да и во всей позе не было ни явного удовлетворения, ни тем более насмешки. Он держал себя со всеми в кабинете совершенно на равных, и ни в одной интонации, ни в одном жесте не проявлял ни превосходства, ни преклонения - и полуалат, очевидно, следил за этой чертой своего поведения с изрядной щепетильностью.
- По порядку. Параграф один.
Он подошёл к столу, открыл плоский ящичек - и на пустой столешнице материализовалось миниатюрное трёхмерное изображение знакомого уже Сергею размолотого проспекта, на котором замерли, словно поставленные на паузу, шесть фигур около обугленных останков. Троих Сергей узнал - это были Стайга и двое его коллег - бритоголовый "философ" и здоровый "гонец". Остальные трое - крылатые бойцы: одна женщина в серебристом облегающем платье до колена, высоких меховых сапогах и такой же меховой короткой курточке и двое мужчин-латников, доспехи которых тоже, казалось, струились по их могучим телам и крыльям. "Пауза" ухватила их в момент драки на мечах, когда один из пегасов нападал сверху, а двое других - с боков.
- Ты появился в Ларде в момент стычки Стайги, Диса и Кейды с группой рау, незаконно проникших на полигон. Рау - это высшие военные спецы Аниму. Первые же - и самые очевидные - версии, что ты либо иллюзия, либо агент аниму, либо часть "начинки".
Ирис взял чайную ложечку и показал область пространства, где материализовался Сергей, а затем траекторию крыла одного из рау, которое и отбросило Сергея в ближайшую стену.
- Уже потом, наблюдая твою реакцию на появление здесь, мы пришли к выводу, что ты в самом деле иномирец, только что попавший в Лиэн. Была и ещё одна версия, но сейчас не о ней. Поэтому нейтрализовали болт и залечили руку. К нам ты не вышел, размышления твои не могли опровергнуть до конца ни одной из версий, поэтому не стали тебя форсировать, а предоставили свободу действий. Разумеется, оградив от "начинки", насколько это возможно. Тем более, то, что на тебя реагировала "начинка", было твоим косвенным алиби. Лиэно-Илэн, на которую ты наткнулся в лесу, ничего об операции с тобой не знает, у неё здесь другие задачи, и она решила, что ты журналист.
Он снова отпил чаю.
- Параграф два. Лард - наш полигон. Здесь, помимо прочих решаемых задач, идёт обучение работе с "начинкой". Это ясно прописанные в мирном договоре условия. Это ты и наблюдал. Никого, кроме разведгрупп и ещё точно обозначенных в договоре специалистов здесь нет и быть не может. Поэтому алат Стайга, миллькурион Кейда и Дис могли стоять в месте драки с нарушителями, проводить оперативные работы и обучение, они в данном случае ничего не нарушали.
Параграф три. Люди не могут быть "настолько" честными и порядочными. У данных категорий нет сравнительных степеней. В Лиэне люди - это граждане Империи. Других - нет. И если человек оказался во враждебной среде или опасной ситуации, то первый источник помощи и защиты - имперская армия. Это та сила, которая может защитить от максимума опасностей. И если я - прости, что отвечаю вместо алата Стайги, - очнусь в неизвестном месте и осознаю, что идёт война, то человеческая армия - будет главной моей надеждой. Но я знаю, что на Земле не так. Мне это сложно представить, но я это знаю. Потому мы и дали тебе возможность осмотреться самостоятельно, только защитив тебя от начинки, насколько возможно. С пудрой - прокол, согласен, и виновный будет наказан.

Стайга при этих словах поднял голову и задумчиво посмотрел на Дэннира, но ничего не сказал.

"Блин, нифиговые у них тут системы... Да и вообще магический дар в этом мире небось крайней удобен," - позавидовал Сергей, подошёл и принялся рассматривать развернувшуюся перед ним сцену боя. Давешняя мародёрская жилка пробудилась и сверкнула мыслишкой о том, что где-то в руинах лежит шикарная, плотно облегающая "Анимушная" бронь с, вероятно, нехилой защитой от всего и вся. А эти "разведчики" небось тем и занимаются, что тащат подобные артефакты к себе в лагерь...
Увидев собственный полёт сквозь стены, Сергей печально выдохнул. Везёт как утопленнику... Угораздило же вывалиться ровно под удар крылом. А ведь были все шансы чинно брякнуться задницей об землю вместо того, чтобы проламывать головой стены. История Дэннира была довольно гладкой - появился невесть кто, творил неведомо чё, устроили наблюдение... А вот пунктик по поводу "могли" его покоробил. Два дня как мир подписали - а вот на тебе, могли стоять и никого не бояться. И закономерно получили по носу от пролетавшего мимо отряда. Только что упоминал, как это неправильно - стоять посреди улицы - и нате, пожалуйста. Это же война, что толку от своей правильности, когда рядом враг? "Не нарушали"... Вот так вот и давят народ на светофорах - они же на зелёный идут, ничего не нарушают, так зачем же по сторонам смотреть?
Отпив чаю, Сергей кивнул при словах о Земле и отошёл к камину. Вот интересно, он умеет одновременно говорить и слушать чужие мысли? Или смотрит их после?
- Да, видимо внешние враги помогают вам держаться вместе... Наши же армии занимаются исключительно тем, что убивают людей... - печально вздохнув по этому поводу, Сергей приложился к кружке и перешёл к главному.
- Ясно, у вас были свои причины следить за мной... А что дальше?
Надежда на скорое возвращение пока ещё теплилась в его сознании, хотя и была изрядно понадкусана тем, что ему принялись всё объяснять, вместо того, чтобы просто вышвырнуть восвояси. Видимо, не так уж это и просто...

- Параграф четыре, - невозмутимо продолжал Ирис, - Ценные (для нас как для противника) артефакты, аниму, разумеется, постарались убрать. Но здесь, как уже говорил тебе алат Стайга, произошла маг-аномалия... - полуалат несколько секунд помолчал, - Магия отчасти заблокировалась, отчасти работала непредсказуемо для обеих сторон. Следы этой аномалии, очевидно, останутся здесь надолго, если не навсегда. Твоё появление, вероятно, тоже один из эффектов аномалии. За иномирцем рау и пришли, нарушив договор. Это была отнюдь не вылазка оскорблённого самолюбия и патриотизма, а охота, строго согласованная с высшими руководителями разведки Аниму. Так что шансов "чинно брякнуться" у тебя не было никаких.
Параграф пять. Рассуждаешь ты правильно: всё, оставшееся здесь, представляет для нас интерес. В первую очередь потому, что из-за аномалии в Ларде и Ошне были применены нестандартные алгоритмы - как с нашей стороны, так и со стороны противника. Что касается тебя, то, А) не нужно ни к чему здесь прикасаться. Без должной подготовки. На любом предмете экипировки аниму стоит антилюдская защита. Её эффекты можно долго перечислять, но в любом случае окончится всё либо смертью, либо попаданием в плен. Б) Ты, как иномирец, являешься крайне сильным магом. Поэтому можешь сделать себе броню с гораздо более высокими качествами, чем любая найденная здесь. В) Есть один случай возвращения иномирца домой. Возвращение произошло ровно в момент исчезновения, без потери времени в родном мире, тогда как здесь твой соотечественник провёл тридцать суток. Переброска произошла в результате желания самого иномирца. Однако должен отметить, что этому желанию способствовало крайне сильное эмоциональное потрясение, и девушка действовала почти неосознанно.

Сцена на столе сменилась. Сергей увидел остатки разнесённого в пылающие и расплавленные ошмётки здания из цветного кирпича, по плану из ряда одинаковых комнат напоминающего общагу или гостиницу. На полу одной из бывших комнат съёжилась, прикрывая голову, фигурка хрупкой девушки в светло-льняных просторных штанах и такой же рубахе явно местного производства. Со всех сторон и с воздуха девушку защищало шестеро людей, дерущихся спина к спине:
жилистый боец в чёрных форменных штанах и с двумя мечами в руках, но с голым торсом (если не считать болтающейся на шее монетки-подвески, сквозь дырочку в которой был пропущен гладкий платиновый шнурок),
крупный, седовласый дядька без шлема, в дорогом, сверкающем драгоценными камнями доспехе, с полуторным мечом,
безоружный, судя по виду - сельский, паренёк с поросшими волчьей шерстью шеей и головой,
высокий разведчик, вооружённый мечом и топором, в зеркальном камуфляже с маркировками "XXX/13", прикрывающем и голову, оставляющем только затянутые сеткой прорези для глаз,
и ещё один так же камуфлированный, с теми же маркировками боец среднего роста, но крепкий и мощный, тоже благоразумно прикрытый с ног до головы, с двуручным мечом в руках,
и наконец маленький и юркий, полностью защищённый разведчик, сражающийся двумя мечами прямо в воздухе над остальной группой.
Их окружало тринадцать рау, вооружённых и полностью экипированных, а также пара десятков бойцов в броне попроще. У двоих рау в руках были не мечи, а что-то вроде тончайших струн, которыми те действовали словно бичами. Благодаря возможности биться с воздуха, аниму не мешали друг другу, а, скорее помогали, удивительно комплементарно взаимодействуя и слаженно используя движения сослуживцев для собственного манёвра. Под сапогами пегасов виднелся труп гражданского парня с размозженным животом, а с другой стороны - тело девушки с перерезанным горлом, так что её растоптанная голова казалась почти совсем отделённой от тела. Со всех сторон летели арбалетные болты.

- Но в любом случае, - резюмировал Дэннир, - Прецедент есть... и база способностей и предпосылок тоже есть. Полагаю, что при сильном желании ты можешь вернуться домой в любую секунду.

Картина получилась в высшей степени всепроникающая. Артём не мог припомнить, чтобы он когда-либо видел что-то, настолько внушающее. Полуалату оставалось только благодарить судьбу, что он слишком мало знает и не способен полностью осознать всю тягость собственного положения: был бы он поумнее или пообразованнее - он бы имел все шансы сойти с ума от пережитого. Да и вообще хорошо, что Артём не ел тринадцать дней, а то могло бы оказаться, что поторопился он с облачением в одежду и доспехи.
Какое-то время Артём просто стоял, переваривая происходящее и полупустым взглядом втыкая в опадающее ничто. Холодные капли пота тихонько ползали по спине, а сам Артём даже не мог понять: хорошо это или плохо, что на него не обратили внимания. С одной стороны, было как-то страшно, с другой, дальше-то что? На автомате полуалат захлопнул забрало шлема в надежде защитить дыхательные пути от летящего пепла, а заодно удивился - почему в шлем не встроен какой-нибудь прибор ночного видения (идею надо запомнить и донести куда следует). Так понемногу Артём приходил в себя, всё пребывая в недоумении от произошедшего:
- А я как-то думал, они не больше слона или как-то так, а эти хреновины вообще огромные хреновины, - то, что это были или был именно они, у Артёма сомнений не возникало, - Интересно было бы понять, по чему такому они вообще могут ходить, это ж мегапрочный материал должен быть, или у них хитрая форма ног и они ногами могут не уничтожать вот так вот всё? А магию они, что ли, на расстоянии прям жрут? Магии-то почему нет? И почему после них ничего не осыпается и магма не хлещет вниз? Это я, что ли, такой везучий и умудрился, тыча пальцем в небо, попасть им себе в нос, когда додырявил до магмы? - Артёму ужасно не хватало освещения, однако он решил как можно подробнее осмотреть срез породы пола, может быть, как-то дождаться, пока осядет пепел, и попробовать углядеть, что там в направлении лавы или что вообще открывается в получившемся кильватере...

Однако теперь требовалось решить весьма важный и весьма затруднительный вопрос: как подниматься наверх.
- Ну что, первый раз я завидую пегасам, у них бы сейчас не стояло вопроса как двигаться, а так я тут сухопутная крыса, как будем решать вопрос? Магией решать не будем, магии нет, у нас ведь нет магии? как проверить-то? Страшно проверять, что делать? На себе проверять ещё более страшно, есть перспектива переработать себя в хаос, как с домиком Луппа, только тут мне уже никто не поможет, опять же это какое-то полагание на случай, а можем мы в таком важном вопросе полагаться на случай? Если основное направление у нас наверх, значит двигаться наверх для нас очень важная штука. Вот у Дун на моём месте проблем бы не было, да ещё и в темноте она видит получше, чем я, а что можем мы? То есть я, что могу? Рассуждая логически, получается, что я тоже всё могу, мы же с Дун вроде как неплохо перемешаны и взаимосвязаны, значит, получается у нас, что во мне как бы тоже есть кусочек от оборотня Дун, значит есть вероятность, что я обладаю теми же свойствами, что и Дун. Это надо проверить, осталось понять как?
Артём допускал, что надо просто захотеть стать совой, он попытался припомнить, что там ему виделось в мыслях Дун, когда она оборачивалсь? Это должно было помочь, и если это сработает - надо будет потренироваться летать, что по разумению Артёма должно бы получаться в форме совы достаточно интуитивно, но проверять это стоило не над лавой, а вот тогда уже и можно было бы лететь вверх в новую каверну и думать, что делать дальше.

Точка восприятия мгновенно изменилась. Вот только что Артём смотрел на всё с высоты метр-семьдесят, и приходилось уворачиваться от свисающих сверху ошмётков - и вдруг до потолка оказалось больше метра, а доспех и форма перестали ощущаться. Впрочем, рядом с полуалатом они тоже не валялись, как и двуручник - и всё облачение Артёма, и его оружие бесследно исчезли. Ноги укоротились и стали невероятно сильными и мощными. Руки, наоборот, вытянулись и тоже ощущались как сжатые пружины, готовые вот-вот развернуться, чтобы пулей выбросить лёгонькое тело вверх и вперёд. Темнота вокруг сменилась серыми сумерками, а угол обзора увеличился дополнительно на добрые сто градусов.
Взмыв в воздух, Артём едва успел увернуться каким-то чудом от внезапно выросшего перед глазами потолка, потом - от пола, тоже как-то моментально возникшего прямо перед мордой и летящего в эту самую морду на дикой скорости. Переброска совиного тела в пространстве, следующая за малейшим взмахом мощных крыльев, усиленная собственно встроенным в полуалата армейским ускорением, происходила ужасно быстро, и Артём некоторое время потратил на то, чтобы просто тупо уворачиваться то от потолка, то от пола, подобно абсолютно упругому телу мечась между этими горизонтальными поверхностями. Наконец, пару раз сметя крылом нефтяную паутину, удалось более или менее разобраться с силой взмаха, и полуалат умчался по каверне в сторону от пролома. Плавно планировать здесь оказалось почти невозможно - восходящих потоков воздуха не наблюдалось, да и самого воздуха под маховыми перьями тоже было не густо. Но тем не менее, бесшумно полетав какое-то время в пределах нескольких гектар и разобравшись с весьма однообразным ландшафтом в этом месте, Артём вернулся к оставленной пропасти и стремительно взмыл к верхней каверне.
Здесь лететь получилось труднее из-за разреженного воздуха, а также из-за облаков пепла, которые окутывали Артёма с каждым взмахом. Но несмотря на это, полуалат не чувствовал ничего, даже отдалённо напоминающего усталость, когда приземлился в новом помещении.

Артём внезапно столкнулся с незапланированной проблемой: он начисто опасался и вообще как-то скептически относился к болтовне вслух в виде совы. Требовалось срочно менять концепцию и переходить на мысли про себя.
Пока полуалат тренировался и выбирался вверх, он не позволял себе лишних мыслей, стараясь не отвлекаться от контроля нового тела и вообще от всех трудностей, с этим связанных. Правда, вот так сходу он всё равно прилетел несколько не туда, и пришлось тут же снова становиться на крыло и перебираться на противоположную сторону пролома имени Гирида. А там уже, отойдя на пару метров от среза, Артём позволил себе подумать и оценить полученные результаты:
"А вот это крутотень! И зрение удобнее, и, наконец, возможность перемещаться в пространстве не только в двух измерениях. Определённо это пока лучшая моя тут идея, ещё и такая халява как каверна с уклоном вверх, нам определённо туда."
Кого Артём имел в виду под "нам" - было не ясно, но самого Артёма это не парило совершенно, одному тут было как-то ниочень и поэтому полулалат создавал себе компанию таким нехитрым образом.
Новоявленный оборотень на всякий случай осмотрел себя, попутно размышляя: если он обернётся туда-сюда - заляпаность перьев всякой дрянью пройдёт или наоборот перерастёт в заляпаность ещё и формы? Он что-то такое припоминал, что вроде так как раз Дун приводила себя в порядок, вместо упарывания в чистку перьев клювом.
Артём вытянул вперёд одну лапу, оставаясь стоять на второй, растопырил когти, разглядывая свою новую конечность. Не бог весть какое оружие, однако он и руками-то всяких наубивал, так что сгодится.
Полуалат внимательно осмотрелся. Нужно было понять, стоит ли тут чесать в человеческом виде, или топать пешком, но совой. Очень уж неудобно было летать в таком узком месте, но зрение всё же было крайне полезной функцией, только вот Артём как-то решил не выпендриваться с попытками оставить совиное зрение в человеческом теле.
"И вообще, а ты не дураком ли упарывался в полёт на своём диком ускорении? Может, стоило ускорялку-то отключить, и тогда уже пробовать?"
Таким образом, Артём определённо собирался наверх по каверне, в виде ускоренной совы, но пешком, чтобы при полёте не поднимать облака пепла.

Путь Артёма то и дело пересекался светлыми и тёмными жилами не то мрамора, не то кварца, не то металлических руд... Несколько раз под когтями крошились угольные пласты. А однажды в застывшем, затхлом воздухе потянуло подземным пожаром в сланцевых слоях. Воды нигде не было, как и свидетельствовавших о её недавнем присутствии соляных разводов или осадочных "накипей". Дважды в потолке полуалат видел огромные, полутора-двухметровые прослойки чистого драгоценного камня. Попадались и минералы, никогда прежде Артёмом не виденные: таинственно мерцающие расплывчатыми огоньками в тёмно-прозрачной глубине, или пересыпающиеся всполохами крохотных искорок, или слабо разгорающиеся и медленно пригасающие в окружающей темноте, или то и дело испещряющиеся сложной сетью внутренних сверкающих дорожек и пятен, постоянно меняющих свой рисунок...
Полуалат уже начал не то чтобы уставать, но чувствовать некоторую перегруженность впечатлениями, когда далеко впереди ему вдруг почудилось движение. Непривычный к совиному зрению, Артём не мог сказать, на каком именно расстоянии он заметил движущийся объект - казалось, что примерно в ста-ста пятидесяти метрах впереди. Но в том, что там двигалось что-то не очень большое, размером с медвежонка, - был уверен.

Артём уже как-то перестал надеяться встретить кого-то живого в этих диких местах, и уловленное движение весьма его взбудоражило. Полуалат замер, всматриваясь и оценивая угрозу и вообще просто борясь с желанием мгновенно вломить туда "из всех стволов", однако взял себя в руки, решив, что не стоит так вот расстреливать всё, что шевелится, а то так он рискует ходить тут кругами, даже не узнав где он ходит. Вопрос состоял в другом: "Кто вообще тут может быть? Не должно тут быть фауны, тем более такой большой, жрать нечего, а выглядит оно вообще весьма млекопитающе, да и вообще вызывает ассоциации с медведем маленьким... да и работает на моём же ускорении, а в форме животного зрение лучше. Я и сам тут совой шныряю, а медведёнок у нас только один и тот как раз сбежал по дороге Венгарда, и что-то я уверен, что дорога Венгарда - она как раз тут и проходит..."
Полуалат осмотрелся, прикидывая, как бы так встать, чтобы можно было без попадания во всякую дрянь обернуться вновь человеком. Говорить в виде совы он решил даже не пробовать, а вот обернувшись собирался довольно громко заговорить - расстояние было большое, но Артём рассчитывал на местную акустику, да и слух у медведя должен быть неплох. На всякий случай Артём решил обратить особое внимание на собственное зрение, и после обращения к непонятному телу, если в человеческом обличье будет ничего не видно, снова обернуться совой, мало ли, ещё ломанет на него как дурак.
- Действительно, если двое идут по одним и тем же дорогам - у них есть шансы пересечься, приветствую Вас, Сударь!

Неожиданное между тем продолжало происходить. Впереди тоже замерли - по всей видимости, заметив Артёма-сову. Потом там слабо пошевелились... И тут Артём понял, что превратиться обратно в человека у него не получилось. Он как был почти метровой совой с трёхметровым размахом крыльев, так и остался. В это же время местная акустика действительно дала себя знать - и по каверне прокатилось зычное:
- Действительно, если двое идут по одним и тем же дорогам - у них есть шансы пересечься, приветствую Вас, Сударь!
Звук, раскатываясь и разбиваясь, неутихающей волной расходился в стороны, многократно, на все лады вплоть до шёпота повторяя сказанную фразу.

Не успел Артём толком удивиться и пострадать от неспособности перевоплотиться обратно в человека, как пришлось удивляться и страдать от ещё более непонятной фиговины.
Полуалат весь съёжился и вжал в себя не только голову, но и вообще всё, что смог. Получилось мягко говоря не очень-то дружелюбно и приветственно, и гаркнулось ну очень уж громко, и главное совершенно не ясно, как вообще так получилось, он ведь определённо не мог сказать это клювом, оставалось таращиться на, судя по всему, не менее прифигевшего сокамерника, или точнее сокаверника.
- Ой, - попытался уже значительно тише "сказать" Артём, когда звуковые раскаты несколько улеглись, - Неудачно получилось...
Сам же полуалат в это время во все глаза наблюдал за поведением и реакцией тела, надеясь, что оно хотя бы не ломанёт в атаку, и пытался попутно понять, как же так получилось, что он не может перекинуться обратно: "Самое безобидное объяснение было бы, что тут в разных местах разные законы этого мира работают по-разному, ну аномалия там и всё такое. Сейчас, правда, весь Лиэн - одна сплошная аномалия, и ты тоже сплошная аномалия, хорошо хоть сова... ещё и большая сова, не самый плохой вариант, а делать-то дальше что? Ну хоть "ларингофон" есть, и хоть как-то говорить могу, но ситуация ниочень, все у меня как-то ниочень и уже очень давно."
Артём выжидал, надеясь услышать ответ и вообще как-то наладить контакт.

Тело на том конце провода тоже, очевидно, никак не ожидало столь мощного резонанса. Оно замерло, прикидываясь вещмешком и не двигаясь. Бежать куда-либо - как в сторону полуалата, так и в противоположную, - оно явно не собиралось.
- Ой... - проскакало по каверне как камушек, брошенный в водосточную трубу, - Неудачно получилось...
На этот раз вышло потише, но многократное эхо всё равно привело к какой-то безумной какофонии. Но хотя бы не такой уж громкой.

Трещал шаблон, каверна гнулась. Артём сам не привык прикидываться вещмешком, и, соответственно, никак не ожидал подобного поведения, хотя конечно он мог предположить, что на том конце провода тоже силились перекинуться в человека, или отвечали ментально и были не способны пробить полуалатскую защиту, в любом случае становилось как-то скучно и странно.
Артём быстрыми движениями огляделся, благо голова вертелась отлично, а новоявленный сов как-то вдруг допустил, что тело может быть не одно, и лучше всё же поглядывать по сторонам, да и вообще он тут так орал, что мало ли кто на этот шум может сбежаться. Дальше оставалось не так уж много вариантов, Артём вздохнул про себя, с некоторой мыслью, что пусть бы это тихонько прозвучало, и начал, стараясь совсем негромко, вещать:
- На всякий случай сообщаю, что я никак Вас, Сударь, не слышу, также сообщаю, что не намерен причинять Вам какой-то вред. Чтобы говорить, надо хотеть что-то сказать, звук тут получается самостоятельно, не обязательно иметь голосовые связки. Если Вы меня слышите и понимаете - хотя бы поднимите вверх конечность, лучше всё же попробовать ответить словами, - Артём попутно собирался оценивать громкость и понятность фразы, намереваясь делать паузы, если звуки будут сильно накладываться друг на друга и мешать восприятию.
"Мдя, дружок, сами мы не местные, отстали от группы, а человеческое тело, паспорт и валюта остались у экскурсовода..."
Артём решил, что если и на сей раз отклика никакого не будет, - двинет более или менее по направлению к телу, чтобы лучше его рассмотреть, но сильно близко подходить не будет, не ближе метров двадцати.

По сторонам никого не было видно - по крайней мере, насколько позволяла осмотреться серая темнота, висящие вокруг махры и обалденная подвижность шеи и головы. На шум тоже никто сбегаться не торопился.
Говорить пришлось достаточно медленно, так как после каждой буквально фразы по каверне разносился шорох многократно повторяемого эха, и приходилось ждать минуты две-три прежде, чем продолжать "говорить".
Однако непонятное существо вдалеке никак не отреагировало на речь полуалата и по-прежнему стояло, не двигаясь. И только тогда, когда Артём решил-таки двинуться вперёд - оно тоже направилось навстречу.
Подходя всё ближе, разведчик смог, наконец, рассмотреть, что встречный передвигается на двух конечностях, забавно семеня по зачуханному нефтью и пеплом каменному полу. А с расстояния в пятьдесят метров Артём убедился, наконец, что к нему приближается крупная - около метра в высоту - сова, ускоренная до его уровня и внимательно его рассматривающая.

А Артём уж было думал, что дальше удивляться некуда...
"Ну всё, приплыли, сейчас будет аттракцион: идиот и зеркало..." И ведь и правда начался, Артём собирался медленно приблизиться метров до двадцати, попутно пытаясь более или менее понять, где как бы середина между ним и его "отражением" что ли, понять, насколько это его отражение - само по себе, и, что не менее важно, всё остальное вокруг тоже имеет некую зеркальную копию, или картина за спиной Артёма никак не соотносится с картиной за спиной у новой совы. Помимо этого Артём пытался понять, а сможет ли он продолжить своё движение, или же он должен будет непременно столкнуться с этой совой.
"Нет, ну надо же, и что же делать? Ладно, посмотрим на остальное, может, зеркалит только меня, а может, это и не зеркало, а просто хреновина из нефти и палок, как те, что прикидывались волком и единорогом... чёрт, страшно-то как..."
Дичь ситуации была в том, что Артём отлично понимал, что в общем-то прикинуться тут неким отражением и, подойдя, напасть было вполне возможно, и как бороться с этим - он не знал, а вот пытаться выпилить эту штуку опасался: мало ли, что будет в ответ, да и вообще окажется, что прибил сам себя...
Перво-наперво Артём решил аккуратненько выпилить совсем небольшой кусочек породы, буквально десяток кубических сантиметров, на удалении метров тридцати от себя, причём по направлению строго в бок параллельно некой линии отзеркаливания. Интересно было, осилит ли "отражение" проделать то же самое на своей половине поля. Артём при этом не забыл повесить на операцию защиту. Другой интересный эксперимент Артём видел в том, чтобы вырвать у себя не очень большое пёрышко и, аккуратно подойдя почти вплотную, посмотреть, что будет с пером, если оно соприкоснётся с "отзеркаленным" пером.
Дальше Артём как-то вот так сходу и не смог ничего предположить, кроме досадного: "Уж лучше бы ты был медвежонком..."

Картина за собственной спиной и картина за спиной "отражения" очевидно различались. Там, впереди, было что-то, что полуалат ещё не проходил: по крайней мере, пепельно-нефтяные волокна и комки располагались там не точно так же, как позади.
А вот встречная сова вела себя точно так же, как Артём, хотя разведчик обратил внимание на то, что это не было абсолютно зеркальное повторение. Они просто одинаково мыслили и действовали, но были при этом совершенно самостоятельными физическими единицами. Поэтому выпиливание кусочка пола в тридцати метрах сбоку и в десяти метрах кзади полуалат осуществил слева - и его двойник тоже слева, только относительно себя, и - тоже кзади от себя! Хотя с точки зрения Артёма там было выше, чем находились они оба. Таким образом, второй выпил получился в тридцати метрах справа от Артёма и в тридцати метрах кпереди. Пол исправно выпилился в обоих участках. На этих местах остались просто выбоины. И теперь обе ямки медленно заполнялись тягучей нефтью, текущей туда с наклонного пола.
Опыт с пером "отражению" тоже пришёл в голову. Правда, перья пришлось "сталкивать" целенаправленно, поскольку отражением друг друга они не являлись. В процессе эксперимента пёрышки просто коснулись друг друга, никак не пострадав, как это произошло бы в случае соприкосновения любых двух пёрышек в самой обычной среде.

Артём как-то даже толком не мог определиться, больше или меньше его вымораживает оттого, что встречная сова - не его полное зеркальное отражение, а некая его копия с очень схожей логикой. Откуда она взялась, зачем, и как с этим быть - понять было трудно. Однако ясно было, что эта штука руководствуется по сути его собственной логикой, а то и мыслями, поэтому первое, что решил полуалат после экспериментов, это не пытаться её убить, не желать её убить и вообще не убивать в общем встречную чуду. По всему получалось, что как бы дико всё это ни выглядело, сову надо просто оставить в покое, потеряв к ней всякий интерес. Тогда она по логике событий должна бы поступить так же и пойти своей дорогой.
"Ну а что, ну пересеклись дороги, ну потупили, даже в целом нельзя сказать, что информацией не обменялись, и пошли дальше. Вроде как всё просто, надо валить, а то тут всё такое странное, что вот неясные мои копии способны впороть так, что весь мир в труху. Остаётся только надеяться, что это свойства конкретно этой области и на поверхность это чудо не вылезет, правда, если у неё мысли, как у меня, пытаться будет, только чего она тогда мне навстречу топает? Ладно, поживём - поглядим".
Решив оставить сову в покое, Артём отошёл на несколько шагов назад, собираясь по дуге обойти эту штуку, чтобы спокойно двинуть дальше, надеясь, что штука сама придёт к таким же выводам и тоже решит его обойти и пойти своей дорогой. Правда, Артём ещё собирался как бы там ни было поглядывать на это порождение непонятных сил, мало ли что ей взбредёт в голову, да и вдруг та сова лучше догадается, как отсюда выбраться. Не сбрасывал также Артём вариант как-то под косым углом попробовать продырявить потолок, чтобы наискось вылететь на более высокий уровень и таким образом разминуться с этой совой. Попутно уставший стоять столбиком мозг, перекачанный адреналином, стал генерировать интересные мысли и гипотезы, с одной стороны - отвлекаясь от совы и тем самым успокаиваясь, с другой - доказывая свою полезность остальному организму.
"...Ещё бы понять, почему я не могу обратно в человека, но это пока и не парит особо."

Две совы аккуратно обошли друг друга, и полуалат потихоньку направился дальше своей дорогой. Однако, поглядывая назад, он видел, что сова стала действовать иначе. Тоже периодически поглядывая на удаляющегося Артёма, она осторожно двинулась к сотворённой ею выбоине в гранитном полу и, вытянув шею, с огромным любопытством и видимой тревогой рассматривала медленно ползущие туда чёрные струйки.

Артём остановился в нерешительности, снова всё было совершенно неясно, несмотря на прорву новой информации. И это бы ещё полбеды, реально самое неприятное было то, что полуалат не видел инструментов для прояснения этой ситуации, а те варианты, что видел, его скорее пугали, чем вдохновляли. Вот от такого раздрая в голове Артём и затупил, начав блуждать в собственных мыслях:
"Проклятье, как опять неожиданно... Я-то думал, тело спокойно себе потопает куда-то, как и я... Ан нет, возможно, область с таким вот эффектом только тут недалеко. А то и вообще тут где-то прикопан какой-то охранный артефакт, вот так хитро копирующий нападающего. Только вот объекта охраны нет, а сам я на это тело не напал, вот теперь оно и тупит... Вообще если подумать, тут полно артефактов самой разной направленности, наверное, всё же лучше, что на мне есть защита, по крайней мере я так думаю, что она есть, а значит у меня появился ещё один повод защиту не снимать, а значит я и дальше останусь непроницаем для всяких ментальных контактов. Но с другой стороны, вон штука, она явно как-то более или менее узнавала мои мысли - как? если я под защитой? Ничего не понимаю... "
Требовался риск, и Артём никак не мог определиться, в какую именно сторону рисковать. Можно было снять защиту и хотя бы послушать, но этот вариант вызывал у Артёма какой-то скептический страх. Той совой как-то, как минимум, полуразмно управляли; открой сейчас Артём какой-то канал доступа к себе - не залипнет ли он вот так над второй лужицей? Перспектива была не из лучших, да и мысль про кучи невнятно работающих вокруг артефактов тоже пугала, всё пугало, а делать что-то было надо...
"А что в самом деле произошло, что ты так переполошился? Если двое идут одними и теми же дорогами, у них есть шанс пересечься, ты же не будешь утверждать, что идешь сам с собой по разным дорогам? Ну вот и встретились, всё нормально, поговорили, идём дальше, а то весь встрепенулся, разнервничался, всё нормально, а то впал, понимаешь, в нервное возбуждение, как будто гирида повстречал, чесслово!"
Потупив таким образом, Артём потопал-таки дальше, стараясь не сильно тупить об различные находки, но стараться следить, чтобы путь шёл наверх.

Путь действительно шёл и шёл наверх... Вторая сова осталась за спиной, не собираясь следовать за полуалатом.
По ощущениям Артёма, он в задумчивости топал уже несколько часов, но местность вокруг продолжала радовать стабильностью и успокаивать необитаемостью. И когда впереди снова мелькнуло какое-то движущееся тело, Артём непроизвольно вздрогнул, как и в прошлый раз.

- Действительно, если двое идут по одним и тем же дорогам - у них есть шансы пересечься, приветствую Вас, Сударь! - гулко раскатилось по каверне, повторяясь и разбиваясь эхом на десятки и сотни вариаций.

Тело, до которого оставалось немногим больше сотни метров и со стороны которого прикатилось это зычное приветствие, замерло, съёжившись и сжавшись, по-видимому, совершенно не ожидая столь впечатляющего эффекта и изо всех сил таращась на Артёма.

- Ой... - чуть потише простучало по каверне, когда от предыдущего окрика остался лишь ползающий по отдалённым закоулкам шепоток, - Неудачно получилось...

Артём в общем уже свыкся и с упорством упорного топал вперёд, когда вдруг подкрался очередной нежданчик. Нежданчик оказался эпическим, просто вселенских масштабов...
"Твою же мать... ", Артём собирал мысли, попрятавшиеся от такого грохота по дальним уголком сознания, скрипя мозгами на тему "что же делать":
"Вот уж внатуре сами мы не местные, отстали от группы, а все деньги и документы у экскурсовода. Кстати, это не самый плохой вариант ответа, и неожиданный, и вообще глянем что будет..." Мелькнул чисто игровой "айм фрэндли", однако это точно был не вариант, так полулалата точно пристрелит он сам, а таким макаром подыхать совсем не хотелось.
"Итак, это как бы я, и значит я уже примерно знаю, что будет дальше, надо проверить насколько эта штука самостоятельна и насколько способна к диалогу, определённо же обучаемая, ну проверим..."
Артём, уже зная примерно нужную громкость мыслей и что вообще надо делать чтобы "сказать", начал:
- Мы туристы, отбились от группы, а документы и деньги у экскурсовода.
Этого должно было хватить, чтобы получить какой-то неожиданный ответ и прикинуть степень вариативности диалогов.
Полуалат собирался немного подождать отклика от тела и понемногу двинуть вперёд, собираясь проверить, то ли это место, где он в прошлый раз оставил эту странную штуку. Это можно было попытаться понять по окружению, Артём надеялся узнать местность, так же можно было проверить, найдутся ли выбитые выемки.
Попутно у Артема нарастала тревога:
"Если это - то же место, то есть подозрение, весьма весомое, что меня тут водят кругами, это будет крайне уныло, хорошо бы как-то наладить диалог с этим представителем местной фауны. Боюсь, правда, оно будет считать, что оно - это я, а значит, ничего нового я у него не узнаю..."

Однако "сказать" ничего не получилось... Артём не смог произвести ни одного звука.
Местность вокруг была явно незнакомая - полуалат тут не был и только сейчас сюда пришёл. Если он и ходил кругами, то круг явно ещё не замкнулся - по крайней мере в том, что касалось пепельно-углеводородного пейзажа.
Тело на том конце в это время тоже завертело головой, осматриваясь по сторонам - в поисках тех, кто может сбежаться на неожиданно устроенным им шум. Убедившись, что кроме Артёма никто больше не сбегается, оно продолжило тихонько, с большими паузами:
- На всякий случай сообщаю, что я никак Вас, Сударь, не слышу. Также сообщаю, что не намерен причинять Вам какой-то вред...
Дальше сплошные перекаты и повторения слились в неразборчивый шум, напоминающий шорох дождя в водосточных трубах или шум далёкого каменного обвала. Несмотря на это, встречный, видимо, решил, что сближаться всё равно надо - и таким образом они оба двинулись дальше навстречу друг другу, так что вскоре стало видно, что перед Артёмом действительно почти метровая сова, шагающая с его же скоростью и внимательно рассматривающая полуалата и местность вокруг. Выбитых выемок нигде не наблюдалось.

"Ну да, тело ничего другого спрашивать не стало, действует по знакомой программе? Не способно к самостоятельности? Но ведь она не вела себя так же, как я в первую встречу, как минимум, на ямках своё внимание сконцентрировала, а я нет. Хотя тут вот как раз можно понять, если я иду вверх, то и она должна бы двигать вверх, тогда неясно, почему мы то и дело встречаемся, значит один из нас идёт не вверх, кто бы это мог быть? Придётся-таки затупить в ямку. Говорилку тут обеспечивал не я, и сейчас мне право голоса не дали. Чёрт, как бы так начать понимать, что происходит? И желательно безболезненно для себя."
Если сходу Артём было решил, не парясь, топать мимо, то сейчас вот как минимум вопрос, где у этой штуки верх, выяснить надо было. Да и когда они подойдут поближе Артём решил попробовать подавать всякие знаки конечностями, чтобы хоть как-то вывести сову на диалог. Без резких движений, конечно, но можно было показать на сову лапой и потом показать два пальца, как бы говоря, что это уже вторая встреченная им сова. Перо же полуалат решил не выдирать у себя, полагая, что он рискует таким макаром облысеть раньше, чем выйдет на поверхность, а быть лысой совой в его планы никак не входило.
Вообще как-то получалось грустно, обидно и досадно. Была бы хоть возможность говорить - уже было бы неплохо, протрещали бы за жизнь, пожаловались бы друг другу на судьбу, а так животиной бессловесной, грусть-печаль...

Когда между ними оставалось метров двадцать, сова остановилась было, но Артём продолжал двигаться, и она тоже подошла поближе. Две совы, безусловно, не были отражением друг друга. Однако выщербины в полу они устроили - как и прежде, каждая слева от себя, метрах в тридцати сбоку. Выпилы в квадратный дециметр послушно появились и были хорошо заметны, поскольку их моментально покрыл иней. Сова тем временем перешла было ко второму эксперименту, выдернув у себя пёрышко, но полуалат ответил на это бодрым знаком "Victory"...
Нефтяные лужицы медленно стекали в появившиеся ямки, пропитывая иней. Причём в ямке Артёма нефть почему-то потекла не сверху вниз, а наоборот - снизу вверх. Как и в ямке второй совы. Она тем временем аккуратно обошла полуалата, и, постоянно оглядываясь на него, двинулась дальше вперёд, своей дорогой.

"Эх ты дурилка картонная", - только и оставалось констатировать полуалату на поведение другой совы. Артём снова сделал для себя вывод о недоговороспособности тела и, соответственно, об отсутствии в нём разума. "Забавно, конечно, если на противоположном конце провода делают такой же вывод, однако ну не стал бы я вот так просто уходить, если бы мне так жестикулировали", - Артём провожал оглядывающуюся сову, глядя ей вслед, слегка склонив голову набок и вопросительно слегка протянул вперёд одно крыло, как если бы это была рука, жестом "ну, мол, чего же ты".
Жест Артёма, впрочем, вполне мог быть истолкован как попытка неведомого хозяйского разума подманить поближе с целью нападения или чего-нибудь ещё не очень хорошего. В любом случае, особого доверия со стороны второй совы этот жест явно не вызвал. Сова, судя по всему, пошла снова своей дорогой, ну или как минимум собиралась, а значит надо было что-то думать. Становилось ясно, что просто так топая вперёд - никуда толком не притопаешь.

Как-то получалось, что говоривший просто поздоровался. А последнее слово означало что-то вроде времени... начиная от короткого момента и кончая, пожалуй, сутками, а то и каким-нибудь природным сезоном. Впрочем, нет, с ним не просто поздоровались. Это была и проверка: проверка того, понимает ли пришелец их язык, не пугает ли его в принципе их речь, является ли действительно другом или нет... Слов, с которых начал Артём, местные не очень-то поняли. Но им, похоже, было и не важно в данную минуту понять, о чём он говорит. Им было важно разобраться, представляет ли он угрозу или же - наоборот - видит угрозу в них, а может быть - и это был вариант, на который надеялся говоривший, - пришелец не был угрозой и не боялся местных, а был просто очередным чужаком, который хотел перестать быть чужаком. Как понял Артём, здесь проходило много путников, отсюда начинались экспедиции вверх по реке, сюда сходились те, кто готов был пойти дальше на разведку новых территорий и добычу новых сведений, так что к чужакам здесь привыкли и ожидали их, хотя и не исключали иных - более печальных вариантов. Общий внешний вид Артёма местных не удивлял - они видали такое или по крайней мере - подобное. В воспоминаниях говорившего алат рассмотрел целую вереницу промелькнувших одна за другой фигур...

В это время один из окруживших Артёма поднял правую руку, в которой держал тесак, и заточенным остриём аккуратно провёл по своему левому плечу довольно глубокую косую борозду. Из пореза немедленно выступила кровь и тёмными струйками хлынула к сгибу локтя. Местный же, не обращая внимания на такие пустяки, протянул почти не окровавленный тесак Артёму, словно предлагая пришельцу проделать то же самое. Остальные спокойно наблюдали, но чувствовалось в них напряжение - они продолжали в любую секунду ожидать от Артёма чего угодно.
- Живе, друже, - проговорил тот, кто протягивал Артёму свой тесак, и добавил успокаивающе: - Живе.

Ментализм оказался просто невероятно годным подспорьем, превзойдя даже ожидания Артёма, отчего тот даже непроизвольно заулыбался. Всё складывалось в общем-то более или менее нормально или даже хорошо, по крайней мере его не прогоняли и с ним налаживали контакт, хотя, конечно, опасались. Это полуалату было плохо понятно, какими-то слишком осторожными казались местные:
"Чего же они так боятся, от чего огораживаются стеной? Поселения далеко, да и они скорее всего не враждебны, иначе их бы на своей карте не отметили. Диких зверей, чтобы так от них огораживаться... да тут нет таких, я сколько пролетел, ничего такого не видел. А так - ты посмотри-ка, что есть! Это надо изучить подробнее, неужели остатки былой роскоши, найденные в древних руинах?"
Артём уделил этому кусочку памяти местных больше внимания, попутно с удовольствием окунаясь в стихию боевой работы мага, когда надо сразу много делать и много и о разном думать, когда твой мозг как боевая рубка огромного корабля. Вот и сейчас Артём рыл память окружающих, просматривал мысли говоривших, чтобы понять, что они толком говорят, соображал про экспедиции и их местную разведку территорий. Это сразу заинтересовало полуалата, так как поиск остатков цивилизации людей был его второй задачей. Про первую задачу было понятно меньше, чем про вторую.
Артём лишний раз обругал себя за то, что не сообразил про ментализм у лишенцев: "Нет, ну это надо же, ты же мах! Мах ты или не мах?! Не, к чёрту магию, я на пальцах покажу, ну да, и писалом как идиот тыкал вместо пространственных иллюзий, гений твою налево..."
Однако надо было что-то ещё делать и говорить, хотя Артём и мог бы пару дней просто простоять, втыкая в мозги местных товарищей. Тут как раз случилось странное: "Они что же, хотят убедиться, что я живой? типа из плоти и крови? Это значит, тут есть и не живые... тоже остатки былой роскоши? Ну да, ты чего тупишь, люди без магии от старости попередохли, а артефакты остались. Видимо, немало и боевых, и системы обороны городов могли сохраниться или крышей поехать, как в Ларде, без магии управления-то, или атакующие системы, вариантов в общем полно, сон разума, чёрт побери... И что делать? я весь в броне, сковыривать долго, а ещё и защита от физики..."
Высокие цели требовали рискованных действий, хотя риск был минимален, до всяких магов далеко, эти вроде не маги, не должны бы ими быть, да ещё и они своими сигнатурами маскируют Артема, враги вот сами ещё в пеленки гадят, боясь магии даже в артефактах. Артём решил для демонстрации снять свою защиту и впитать доспех в форму (так его было куда как быстрее снимать и надевать), дальше полуалат намеревался взять тесак и, закатав рукав левой руки, порезать себе предплечье, затем вернуть тесак владельцу.
Только сейчас Артём сообразил, что не назвал себя, а это уже само по себе могло настораживать местных, и поспешил исправиться:
- Я Артём, Артём со звёзд, оттуда, - Артём показывал сразу на себя, потом на небо, - Я живе, да. А вы видели не живе? - Артём показал на их глаза и принялся осматриваться, иллюстрируя сказанное. Про неживое надо было посмотреть по мозгам, что там у них за такие штуки.

Первой и, в общем, конечно, самой естественной реакцией алата было снять с себя маг-атаку, что алат и попытался сделать, даже не успев провести проверку реальности на предмет: "А не в Ларде ли ты, дружок? Попутно передавай привет Пантере...", точнее уже не попутно, а как бы после, и досоображая, что как-то не уверен, что сразу подумал, а потом принялся убирать воздействие.
Дальше Артём собирался запустить лечение и восстановление и переставить защиту, на всякий случай, хотя Артём и подозревал, что атака по нему прошла потому, что это была его собственная атака.
Мозг, как это у Артёма получалось в подобной обстановке, работал разными параллельными потоками, с разной степенью скорости, внимательности и вообще применения воли и упорства.
"Нихрена себе уровень!!! Это тебе не крылатых поняшек объезжать, ты вообще что делаешь, баран! Подставился как ребенок, влупил с себя-любимого, типа "они же дохлые, что они могут". А могут они хаос за бородку пощипать. И успешно занимались этим до самовыпила. Надо было получше подумать, какого уровня у них должны быть артефакты, вот и схлопотал возвратку, учись, у тебя самого так не получалось!", - алат вспомнил тренировку с единорогами, где он как раз пытался использовать отражение вражеской атаки, и то, как с этим справлялись его противники.
"А первый раз в меня не прилетело потому, что я защиту поставил от последствий собственной атаки. А ведь подсветил бы ту атаку - понял бы, что защита была поставлена не зря. А добавил бы маркер к защите с индикацией атаки - понял бы, что она тоже недаром стояла..."
Как бы там дальше ни сложилось, полученную информацию и размышления Артём не ленился транслировать Веданке, чтобы она при подобном столкновении случайно себя не выпилила.
Предупреждение товарищей Артём не оставил без внимания и не стал двигать в рукопашную, вообще решив, что для простоты упражнения надо бы оторвать гаду ещё и ноги, да и про других забывать не следует... И не забыть про фиксацию противника в пространстве, чтобы тот не телепортировался.
В общем, пока из физических экспериментов алат решил остановиться на мысленном управлении мечом, причём собственный меч Артём зажмотил и собирался для этих целей сотворить ещё один, обычный, как делал для товарищей, повесить на него защиту и попытаться, управляя им мысленно, порубить кого-то из противников.
"А ничерта себе у них доспехи, у нас до такого технология ещё не дошла, и это только артефактная магия. Нет, дружок, тебя сбило с толку отсутствие физической защиты... Да ещё и не факт, что она отсутствует. Тут могут быть нюансы, и ещё проверка нужна. Думал, тут всё просто, а ничего подобного, ну и вообще так-то эти ребятки, считай, каждый был навроде Венгарда, а ты что-то разогнался их тут голым задом распугать..."

"Внизу не встретишь, как не тянись,
За всю свою счастливую жизнь
Десятой доли таких красот и чудес." (С) ВВС

До алата постепенно начало доходить: "А что я собственно делаю, я же не могу подсветить для себя даже природные нити или ещё какую структуру вещества, что же я тогда собираюсь высмотреть в чурбаках? Коню ведь должно бы быть ясно, что кроме собственной сигнатуры мне там высмотреть нечего! Ведь всё остальное от меня как-то скрыто. Ох, зато маркеров понакидал."
Артём растерялся. Было какое-то ощущение неудовлетворённости, правда, можно было говорить себе, что сделано очень многое и получена масса полезных данных, но состояние магии в этом недолучшем из миров оставляло желать скорейшего десятитысячелетнего созревания. В целом же Артём старался осадить себя, резонно аргументируя, что он, мол, хочет всё время ухватить слишком многое, тогда как сам факт некоего уничтожения чурбаков вот так в столкновении - уже хорошее подспорье, и полученная информация тоже крайне полезна и интересна. Однако же алату всё время хотелось замахнуться на глобальное, сделать видимыми магические нити, что-то такое сразу понять, важное и определяющее, но на самом деле гранит познания оказался совсем не яблочной пюрешкой, и надо было как следует превозмогать, отчего хотелось психануть и посучить ножками.
Артём мысленно улыбнулся таким своим мыслям и стал подбивать полученную информацию, размышляя, как лучше всего потратить последнего чурбака.
В результате, Артём решил остановиться на физическом уничтожении, причём не сразу в щи с вертухи, а для начала отсечь ему конечности и посмотреть, когда чурбак перестанет пытаться двигаться и когда попробует свалить, и будет ли взрываться, когда будет сваливать... Тут алату в голову пришла ещё одна мысль: проверить защиту от физики против атаки чурбака. Эта мысль увлекла Артёма, поскольку защита доспеха чурбаков была, мягко говоря, очень классной, и алат испытывал большие сомнения в области противоборства собственной защиты с доспехами хвостатых мумий, а там уже можно и попробовать нашинковать чурбака вдоль и поперёк, пока не свалит или не взорвётся.

Едва у оставшегося чурбака снесли одну из верхних конечностей, как он моментально исчез, но тут же появился слева и несколько сзади, метрах в тридцати от разведчиков, затем столь же молниеносно исчез и оттуда, возник в другой стороне - справа, в десяти шагах, и - вновь исчезнув - материализовался прямо в серединке между сбившимися спина к спине людьми.
Они рефлекторно рванулись в стороны - но не тут-то было: никто, в том числе и Артём, не мог сдвинуться с места, словно они все были плотно накрыты огромной невидимой и неощущаемой колбой.
Чурбак валялся на траве - встать он не мог из-за отсечённых ног, но ещё мог атаковать оставшейся рукой, в доспехе которой заклинило выпавшие веером лезвия. Лётыш и Доня дёрнулись было к нему с топорами, но их одёрнули. Топоры похватали все - так было спокойнее. И хотя этим оружием драться с чурбаком было бесполезно - тем не менее совсем не парировать его атаки было просто глупо.
Атак, впрочем, пока не следовало. Чурбак силился встать, но не мог и только изгибал туловище, словно гигантская личинка причудливого насекомого.
- Вирца! - напомнил Мах.

Чурбаки не переставали удивлять алата, что в общем было ожидаемо, так как он видел их впервые и вообще - остатки более развитой цивилизации, всё такое...
Но в вот прямо сейчас Артёму пришлось отложить удивление подальше и стараться поскорее действовать, поскольку уже было весьма очевидно, что кунгфу чурбаков будет помощнее его собственного, и проверять, сдюжит ли его защита против артефактного оружия, алату не хотелось, потому как против всяких занятных магических штучек защита определённо пасовала.
Артём намеревался поставить защиту вокруг чурбака и прибить его мечом, как уже сделал с его коллегой, искренне надеясь, что на этом кризис в отделе аксессуаров с чурбаками будет преодолён и можно будет спокойно рефлексировать на тему того, какой он никчемный маг и как вообще жить дальше.
Что касается их текущего обездвиженного положения, то алат надеялся что ситуация улучшится после гибели чурбака, или же придётся превозмогать телепортацию, но этого не хотелось. Вообще чурбаки произвели на Артёма сильное впечатление, и чтобы отойти от увиденного Артёму требовался литр коньяка и кусок фронтьерского сыру.
"Вирца - хренца!? Это он намекает, что ли, что нас цепочкой оплели, так что хрен пошевелишься? Ничего себе у них тут цепочечки, но вообще чурбака надо заминусовать, потом будем разбираться дальше..."

"Куплю мозги чурбака б/у не дорого, под разбор."

Пробираясь в импровизированную гробницу с непонятным типа личом, Артём продолжал недоумевать: как вообще так вышло, что тётка-вождь может напяливать доспехи чурбаков и при это не ехать крышей. Сознание охотно подкидывало цитатку: "А кольцо парило и парило ему мозги, пока не запарило окончательно." Цитатка не радовала. Была, правда, слабая надежда, что деваха сама по себе была настолько шибанутая, что доспех тут уже в общем ничего большего сделать не мог, но это само по себе не внушало никакого оптимизма.
Алат отметил для себя, что сам доспех неплохо изолирован от общества и, значит, несколько не так опасен. Только вот было плохо понятно, на что способны эти доспехи без начинки, но сейчас с этим ничего поделать было нельзя. Также для себя Артём отметил, что - если что - по доспеху можно и врезать картечью.
Отдельно алат отметил, что если бы местных кормили получше - можно было бы не париться, что кто-то без разрешения пролезет к вождю.
Осмотревшись в комнате вождя, Артём ничего примечательного для себя не обнаружил, кроме недоумения, как она сама себе осилила набить такие татуировки. Правда, может, это было и раньше, но вообще вождь не внушала тёплых чувств, уже хотя бы тем, что была крайне не во вкусе Артёма: "Давненько ты, приятель, тут наркуешь, подышала бы свежим воздухом, да и вообще, тебя единороги покусали, что ли, выглядишь как записная книжка."
Пронаблюдав маг-потоки, алат прифигел и лишний раз обратил своё внимание на зверюгу в соседней комнате, пытаясь рассмотреть её проекцию получше и соображая, что он вообще может сообразить про неё. Тем не менее в целом картина стала нравиться алату ещё меньше, чем раньше: некий сушёный полутруп-полунарк, доспех, который крайне правильно было бы упаковать в мезозой, и до кучи неведомая зверушка. Это ещё не считая непонятного многокилометрового коридора...
"Не иначе напяливает доспех, седлает зверушку и гоняет по выделенной полосе целыми днями. А если серьёзно, то странно... а ещё зверюга невнятная с неясными магическими свойствами... Надо глянуть, не сожрала ли она что-то из доспехов, вообще что за хреновина магическая. Триумвират из человека, зверя и доспеха управляет городом, вот такого я точно никогда не видел."
Получалось, что зверюгой нельзя пренебрегать, и доспехом нельзя пренебрегать, а поговорить вообще можно только с человеком (скорее всего). Артём решительно ничего не понимал, кроме того, что деваху надо будить.
"Сова, открывай, медведь пришёл! Да проснись ты, наркоманка проклятая..."

Пришлось потрудиться, но наконец крепкий наркотический сон стал сдавать свои позиции и вождь открыла глаза. Действительно её зрачки были такими огромными, что радужки почти не было видно. Увидев в своей комнате, куда вход был запрещён под страхом мучительной смерти, некое тело в доспехе, вождь отскочила назад, как кошка, с нечеловеческой ловкостью и гибкостью, и в лицо алату тут же очень метко прилетел глиняный шарик с зажигательной смесью.

Проснулась. И, конечно же, сразу попыталась убить того, кто так старался даровать ей радость пробуждения. К счастью, алат был ускорен, и вообще армейские рефлексы, как всегда, заставляли хорошим словом помянуть Лесси. В общем, Артём решил попробовать остановить шарик в воздухе мыслью, точнее магией, на всякий случай готовясь и увернуться. Да и вообще надо было быстренько прекратить попытки паники и бардака, для чего надо было говорить без ускорения и на местном языке...
- Спокойствие, я не чурбак и не собираюсь причинять тебе вред, я пришёл издалека, и мне нужно с тобой говорить, - алат очень надеялся что висячий в воздухе снаряд произведёт некое полугипнотическое действие, и девица в него затупит и начнёт сопоставлять его вид, происходящее и его слова. Это не мешало Артёму приготовится к тому что в него сейчас полетит ещё много всего.
- Не пытайся меня убить, мне ты не причинишь вреда, а вот тут всё может сгореть вместе с тобой, - Артём решил ещё немного успокоить пациента.

Глиняный шарик остановился и повис в воздухе, но никакого гипнотического действия он на вождя не оказал - ту, по-видимому, судьба снаряда вообще перестала интересовать сразу же, как тот отправился в полёт к алатскому лицу. Бросив едва ли не одновременно с первым ещё несколько шариков, - да ещё и из разных позиций, поскольку сидеть на месте вождь явно не собиралась, - женщина издала короткий гортанный звук, призванный, очевидно, раздобыть кого-то из стражи (а может, сразу всех) и до кучи - всех собак. Но, разумеется, никто не отозвался. Вождь тем временем очень проворно оказалась на самой верхней полке и оттуда, сжавшись, словно кошка, готовящаяся к прыжку, внимательно наблюдала за Артёмом. Его слова - точнее, сам факт общения и связной речи, - произвели сильное впечатление. Вождь, по крайней мере, перестала совершать резкие движения и кидаться зажигательными, хотя теперь алат не мог видеть её пальцев, а потому не знал, замышляет ли она ещё какую-нибудь пакость.

Алат вернулся к креслу за бокалом коньяка и, сделав глоток и не выпуская из рук бокал, несколько наклонив голову влево и подтянув правую щёку, с выражением скептического удивления наблюдал за псевдокошачьими проделками вождя. Прогнать от себя мысль, что веди себя так все люди и попади он при этом сюда - он бы и сам их выпилил, алат не мог. Да и, собственно, в таком раскладе наличие того, кто организовал тут локальный катаклизм, казалось само собой разумеющимся: ну не должны люди так себя вести, это какие-то не-люди, не то что нынешние.
Тем не менее алат вполне себе сдержался: как минимум, вождь пока не нагадила ему в тапки или там ещё куда, куда не следует, и с её поведением в краткосрочной перспективе можно было и смириться, а дольше Артём тут быть не собирался.
- Ммм, да, опыта нет, бросаться в эксперименты прямо сейчас мы не будем. Всё равно нужно будет время для наблюдения эффектов и наблюдения встреч с чурбаками у подопытного. Зачем Вестник так сделал, я не знаю, хорошо бы спросить у него. Опять же вон тот свет - откуда он и зачем, и что из этого получилось, да и почему вообще во всей памяти зверюги только этот кусочек? Этого я пока не сообразил. Тем не менее, в этом кусочке мы видим зверюгу уже в пирамиде, с ним там кто-то есть, ему скармливают отрезанную руку, а зверюга не нападет на этого кого-то. Если это был не Вестник, то я вообще не знаю, кто ещё мог там быть. Из всего, что я слушал, только Вестник мог пройти к зверюге незамеченным и вернуться обратно, а проявлять к нему интерес для Вестника и не нужно было - он про них знает больше нас, так что сделал, что ему было надо, и всё.
Артём принялся немного прохаживаться вдоль остекления. Стоять без дела он не мог, а возбуждение от догадки и вообще от исследования не давало ему сесть и расслабиться.
Артём приготовился слушать рассказ о том, что удалось узнать про зверюгу, решив при этом поделиться мыслью, что, скорее всего, всё же люди сходят с ума от доспехов и взаимодействия с ними или оружием, а не от самих существ, но это тоже надо было проверить. Касательно же опытов над людьми, Артём не знал, как остановить это без возможно фатального вмешательства в мозги вождя, а так достучаться до сознания местным было затруднительно.

Вождь настаивала на том, чтобы Артём взял с собой в разведывательный отряд тех её людей, которых она выберет. Она бы с удовольствием отправилась с ними и сама, но это было возможно только при тщательнейшей защите городища от чурбаков. Если алат такую защиту обеспечить не мог, то вождь оставалась, планируя отправить вместе с разведчиками свою семилетнюю дочь.

Что касалось циклов пробуждения зверюги, то тут Артём не смог вот так сходу понять, как они тогда осиливали приносить жертвы. Ведь если он спит, то как он может кого-то убить? Оставалось предположить, что он просыпался от запаха человека, но тогда плохо понятно, что за ботва с вариантом прохода через его камеру без доспеха. Да и вообще алат несколько не понимал, зачем проход в схрон сделан таким образом, что надо всё время пялить на себя доспех и проходить мимо зверюги.
В общем у алата не вязались пока жертвы и спящий зверь, да и механизм жертвоприношения был несколько не ясен. Но это алат, в общем, не сильно стремился выяснить, не видя в этой информации большой пользы делу, хотя, конечно, иметь нормальную картину всё же стоило - ведь та же Веданка, скорее всего, будет интересоваться.
Сведения про доспех были крайне любопытными и в некотором роде свидетельствовали или о динамической подстройке доспеха под владельца, или же об их одновременном создании. А бывают ли чурбаки-тётки?!
Что касается новых попутчиков, то тут Артём не был уверен: местные нравы могли весьма плохо ужиться с его товарищами. В общем, что касалось неких войнов, то, с одной стороны, алат не хотел бы сам брать их много, с другой стороны, он собирался учесть мнение остальных своих спутников, а для этого надо было поделиться с ними полученной информацией, всей, за исключением личности самого вождя. И в общем против семилетней полувожди алат настроен не был, полагая, что вот тут как раз можно будет повлиять на дальнейшее развитие всего поселения. Но тут, равно как и с другими спутниками, был риск, что их всех выпилят в процессе, что было неприятно. Брать саму вождя с собой он как-то совсем не рвался, да и гарантировать сохранность поселения не мог, поскольку что бы он ни сделал - это будет магия, а как она скажется на чурбаках и на зверюге, однозначно сказать было нельзя, это Артём постарался донести до вождя.
В целом же алата всё ещё несколько забавляло то, как им пытаются командовать местные руководители. К счастью, их на его пути пока встретилось достаточно мало, чтобы это начало раздражать.

В "Самоучителе" говорилось, что существует семь условно выделенных магических специализаций:
- креационисты - те, кто что-то создаёт; делятся на иллюзионистов и артефактников;
- моционисты, или историки, - те, кто работает с движением;
- виталисты - то есть работающие с живыми объектами и разделяющиеся на гуманистов, анималистов и гербалистов;
- сциентисты, или менталисты, работающие с информацией;
- социалисты, чьим предметом является общество и общественные взаимодействия;
- натуралисты, работающие с неживой природой;
- боевые маги.

Самоучитель сообщал, что приблизительно треть людей лишены магического чувства, а оборотни обладают им всегда, и рекомендовал выяснять предрасположенность к любой из этих сфер магии у любого нашедшегося под рукой специалиста - в первую очередь, у местного священника станицы. Также было сказано, что каждый - обладающий способностями к магии - человек видит магическую структуру мира по-своему, и это - строго индивидуальная черта, подобно папиллярным линиям на пальцах или рисунку радужки.
Проводилось различие между магическим зрением и магическими действиями и сообщалось, что наличие первого ещё не гарантирует возможности второго.
Основой работы мага, согласно книге, является точная последовательность магических действий, которая и создаёт в итоге требуемый результат. Такая последовательность действий называется магическим алгоритмом.

Ордиан из Двудневицы разъяснял интересующимся, что под магическим действием понимается воздействие мага на магическую среду мира, пронизывающую всё на свете. Разные маги могут воздействовать на эту среду с разной силой, что и определяет силу самого мага. Также маги, склонные, например, к социальным и моционистским воздействиям, будут, соответственно более сильными в социализме и моционизме, а в других областях - послабее тех, у кого склонности как раз к этим областям. Для осуществления магического воздействия необходимо отчётливо представлять себе результат и, в соответствии с ним, подбирать те действия, которые и войдут в магический алгоритм по достижению оного результата. При этом разные маги с разными склонностями могут использовать для достижения одного и того же результата разные алгоритмы. Тут Ордиан опять-таки рекомендовал практиковаться под надзором специалиста. Как правило, каждый маг вообще действует по-своему - и индивидуальный характер его воздействия на магическую среду представляет собой его индивидуальную сигнатуру, по которой магящего мага всегда можно узнать.

Дальше шёл разбор всех семи магических областей.

Креационизм:
Артефактная магия подразумевает создание предметов, наделённых каким-либо магическими свойствами, магическим наполнением. Особенностью артефактной магии было то, что артефакты, как правило, продолжали работать даже в условиях полного отсутствия магии (а кое-где на свете попадались такие места). Артефакты окружали всех повсюду и были совершенно неотъемлемой частью повседневной жизни. Сундуки, в которых не портилась еда или отстирывалась и дезинфицировалась одежда; "зеркала памяти" или ЗЭПы, сохраняющие воспоминания и прочую информацию; камины и печки, в которых любой (или только владелец, или любая заданная группа людей) мысленным приказом зажигал огонь и регулировал его силу; книги, содержимое которых намертво откладывалось в мозгу или к которым можно было вызвать трёхмерные подвижные иллюстрации; документы, в которых впечатывалась не только индивидуальная магическая составляющая его обладателя, но и защита от потери, состояние банковского счёта и ещё куча свойств; оружие и доспехи, у которых было вообще огромное разнообразие свойств, начиная от маркировки болтов для идентификации стрелявшего и заканчивая поражением любого, кто не вписан в магическую структуру предмета; "статистические копилки" станичных старост; курильни и картины в станичных храмах; дома, мосты, утварь, одежда, инструменты, канцелярия, дороги, фуры и экипажи, гобелены и музыкальные инструменты - всё, как правило, снабжалось при изготовлении теми или иными магическими свойствами.
Магия иллюзий заключалась в создании не рукотворных вещей с заданными особенностями и возможностями, а неких иллюзорных объектов, которые, тем не менее, являлись совершенно самостоятельными продуктами магии творения. Иллюзии использовались, как правило, в военном деле, поэтому в "Самоучителе..." было уделено им немного места. Но рассказывалось, например, о том, что в банках и торговых заведениях всегда существуют системы охраны от иллюзорных монет и чековых книжек, а также вообще защита от иллюзий имеет огромное значение в торговом деле. Иллюзии - так же как и артефакты - являлись магическими конструкциями, но - в отличие от артефактов, это были только магические конструкции, без физического субстрата. Они могли обладать необходимыми креационисту качествами - видимостью, консистенцией, твёрдостью, вкусом и т.д. Могли оказывать определённое воздействие на другие предметы... Однако всё равно это были именно целиком магические структуры, в реальности не имеющие никакой вещественной базы.

Моционизм:
Магия движения, или историческая магия - этот вид магических взаимодействий работал с любыми изменениями, с ускорением и замедлением, с развитием чего-то из чего-либо другого, с преобразованиями и т.д. Перемещения объектов в пространстве также относились сюда. При построении магического алгоритма для перемещения чего-либо куда-либо нужно было включать в этот самый алгоритм магическую картинку собственно того, что собираешься перемещать, а также того места в пространстве, куда перемещаемое должно в итоге попасть. Кроме того, важно было учитывать такие вещи как скорость перемещения и наличие на пути перемещаемого объекта различных препятствий.

Витализм:
Витальная магия, или магия жизни, работала с живыми системами любого порядка, начиная от микроорганизмов и заканчивая самыми высокоорганизованными и разумными существами. Однако сфера разума сюда не входила. Витализм касался именно биологических, физиологических и анатомических явлений и процессов. В первую очередь это касалось, конечно, медицины. Из книжки складывалось понимание, что болезней в обычном смысле здесь нет. Медицинские задачи лежат в сфере лечения переломов и ранений, коррекции возрастных изменений, сопровождения беременности и родов, тренировки организма и выведения его на определённый уровень выносливости, скорости и вообще физических возможностей, а также поисков преодоления магических повреждений, полученных на войне, которые не поддавались стандартным гуманистским методикам.

Сциентизм:
Магия познания делится на три ветви: меморизм (то есть работа с памятью), рационализм (объектом которого являлись именно продукты деятельности разума - знания) и интеллизм (влияние на понимание).

Социализм:
Социализм, социальная магия, общественная магия, магия взаимных отношений, магия притяжения и отталкивания, или магия любви.
Традиционно социалистов разделяют на алхимиков и мистиков, хотя сейчас эта классификация считается устаревшей. Социальная магия исследует вопросы, связанные с взаимной тягой объектов друг к другу, со взаимодействиями предметов и живых существ с окружающим миром.
Алхимики изначально занимались изучением взаимодействий различных веществ и материалов. И именно они заложили первые основы магии взаимодействия. Затем, когда их результаты были перенесены на взаимодействия живых существ, а впоследствии и разумных, - стало ясно, что социалистам подчиняется, в целом, эмоциональная составляющая мира. Было удобно разделить магию взаимодействия на магию притяжения и магию отталкивания. То есть на то, что работает с положительными эмоциями, и то, что работает с отрицательными эмоциями. В современной магии алхимиками называют социалистов, работающих с положительными эмоциями, то есть практикующими магию притяжения. Алхимический социализм заставляет чувствовать интерес, любопытство, радость... Почти каждый священник применяет простейшие социалистские алхимические алгоритмы.
Работа мистиков, то есть социалистов, работающих с отрицательными эмоциями, связана, наоборот, со страхом, отвращением, унынием, бездеятельностью... Мистики, казалось бы, не нужны в мирное время и имеют чисто военную специализацию, однако это совсем не так. Мистический социализм очень широко используется в станицах: когда нужно, например, оградить опасный кусок леса или ценный участок поля от детей или животных - удобнее всего задействовать мистическую магию.
Судя по книге, социалистская магия использовалась и в сценическом искусстве, однако её применение вызывало неоднозначные отзывы критиков.

Натурализм:
Натуральная магия работает с твёрдыми веществами (геизм), жидкостями (аквализм), газами (аэризм) и с плазмой (фламизм).

Боевая магия:
Магия противодействия, или магия борьбы - в первую очередь как раз работала с постановкой и проломом магических защит. Учащимся станичных школ, для которых было предназначено творение уроженца Двудневицы, вряд ли доведётся столкнуться в своей практике с задачами боевой магии. Однако иногда может потребоваться переделать что-либо, сделанное и защищённое предшественниками. В этом случае лучше всего иметь сигнатуру того, чью защиту собираешься преодолевать. Зная эту сигнатуру, а также пользуясь тем, что защита, скорее всего, не возобновляется, можно просто снять эту самую защиту от имени сигнатуры того, кто её когда-то ставил. Если же сигнатура ставившего неизвестна или если защита постоянно возобновляется (то есть она актуальна), то прежде чем ломать её - лучше проконсультироваться с местным священником или старостой о том, насколько вообще необходимо ломать эту самую защиту, приобретая таким образом доступ к защищённому объекту.
Что касается постановки магических защит, то в большинстве случаев задача решается уже тем, что на всех станицах действует общая имперская защита. Если её по какой-либо причине недостаточно, то при постановке своей индивидуальной защиты необходимо отчётливо понимать и указывать в магическом алгоритме, от кого именно ставится защита. Здесь требовалось быть предельно внимательным и точно знать сигнатуру того лица или той группы, от которой ставишь защиту, чтобы в итоге не получилось, что к защищённому объекту не смогут пробиться необходимые специалисты, например, медики или ремонтники.

— А то самое. Ты хоть знаешь, что этот пропуск на пять человек? А ты здесь один. Или тебя пять?
(с) Поколение ПИ

— Мне всегда задают три вопроса: почему я в армии, сколько мне лет и отчего у меня волосы на груди окрасились. Начну с последнего: волосы у меня на груди окрасились, потому что я пролил на них ракетный окислитель. Лет мне двадцать девять, скоро юбилей. А в армии я потому, что меня жена с тёщей хотели в сумасшедший дом отдать — за убеждения.
(с) ДМБ

Артём издал хлюпающий звук, что-то вроде смеси гыканья, смешка и восклицания в момент когда подавишься, и завис на некоторое время, силясь сообразить, что со всем этим делать.
- Тааак, "начну с последнего: волосы у меня на груди окрасились, потому что я пролил на них ракетный окислитель"... а, не, сейчас не об этом. Если коротко, ну вот совсем коротко, меня в гиридских пещерах, а может ещё при моменте заброса сюда накопировало в неведомом количестве. Есть мнение, что местные копытные или кто ещё так задолбали, что сюда меня закинули в таких товарных количествах, чтобы наверняка этот цирк с конями прекратить. Отсюда я понял, что в общем ты ответил на мой вопрос про кого именно я тебе напоминаю, однако я спрашивал про "маг я или не маг", если ты, конечно, помнишь эту судьбоносную фразочку. В общем, хрен ты угадал, и там с тобой был не я, ну или я, но не этот. Выяснять кто из нас таких одинаковых главный - лучше не надо. А то передерёмся - и всякое вокруг может пострадать. Ладно, хрен с ним, - алат несколько повеселел, сказывалась задорная манера ведения разговора собеседником:
- В звании меня не понижали, вроде как некому, только я сам себя могу, чем собственно и занялся, повысив себя до алата. Так сказать, полевое повышение, чтобы на лишнее слово не тратиться в виде половины, да и вообще как-то несолидно: имперская разведка в лице половинки алата, как-то так. Но поскольку ты сам из Империи, то я решил не выпендриваться и звание себе не прибавлять, но промашечка вышла: другой я оказался менее скромен. Так, что там дальше, я реально хз что за лупоглазые, вообще конкретно я тут без году неделю, и вообще не в теме, что тут происходит, первого живого чурбака увидел вчера, собственно как и эту твою хреновину-рукожора, а так-то я думал по-быстрому вломить тут всем нахалам - и обратно до дому. Но пока вырисовывается облом со всех сторон, как в сказке, чем дальше тем страшнее. Отсюда повторное предложение на перетереть всё под коньяк, так сказать с глазу на глаз, - алат закрыл при этой фразе один глаз рукой и хмыкнул. Ситуация вырисовывалась дурацкая, поскольку было совершенно не ясно, что успел рассказать Вестнику тот другой сов.
- Кароче, дядька, будем трещать так, или как, а то есть мнение, что мне есть что тебе рассказать, и есть что спросить.

- Хоть ты маг, хоть не маг - без бухла нам тут никак, - смеясь, согласился Вестник, - Да я ваще хреновый угадайка. А ты, значит, чудо-нагибальник: перегнём коня в газель - в цирке сделаем бордель. От свезло! А если напрямки - то я нихрена не понял; что бы мне такого скурить, чтобы за тобой угнаться? Так ты - это не ты, а какой-то другой ты, про которого тот ты был не в курсах, что он тоже ты? ...И правда, хрен с ним со всем. По-быстрому всем вломить - это ты хорошо скумекал, сразу чувствуется интеллект. Ладно, начнём всё сначала. Лупоглазые тут - любая шваль, которую занесёт в пределы окружности с радиусом в пятьдесят четыре километра двести четырнадцать метров, в центре которой я имею удовольствие находиться. Так что лучше уж мы к вам. Кстати, чисто на всякий случай, если занесёт тебя сюда - ни от чего тут в ступор не вставай, тут магия варенья такая, что иллюзит без перерывов на жратву и секс, дело не в дело, так что сплошные весёлые картинки прут без всякой травы. Ты с каким рукожором тусуешься - с тем, что у шахтёров, или с тем, что у рыбаков? Клешня нормально выросла? А то я не проверял.

- Ну что же, пока ясно одно: бухать нам с тобой придётся долго, поскольку ни ты меня пока толком не понимаешь до конца, ну, уж тем более, я тебя, поскольку я тут, что называется, без году неделя, ну точнее наверно около двух недель. Но большую часть времени я или летел, или шёл, или спал, так что багажик познаний по местному хреноустройству у меня на рюмку водки, да и выпить не успеешь, как рассказ закончится. А вот у тебя, чувствую, на бочку-другую коньяка наберётся. В общем рули к рыбакам, там не промахнёшься... - алат хмыкнул, собираясь перевести корабль к берегу, попутно задаваясь риторическим вопросом: ачётакова собственно, ну задолбался спать в сугробах и болотах и крыльями хлопать целыми днями тоже задолбался.
- Ты вообще из Империи что-то помнишь? "Маг я или не маг", это же в Севтылцентре было, ты помнишь Севтылцентр? Да-да-да, видимо тот я или в гиридских пещерах других я не встречал или не сообразил, что другие могли оттуда выбраться. А он куда так-то делся? По-быстрому всем вломить - это был изначальный план, пока я с чурбаками не познакомился, сейчас планы несколько поменялись, как минимум в той части, что отвечает за то, кому именно надо вломить. Очевидно, что не самим чурбакам. А это... я не совсем понял, чем кроме любви к математике обусловлен именно такой радиус окружности? Я не до конца пока понял, куда "сюда". Ну, то есть где именно ты сейчас. Всякие попытки тебя найти упираются в локацию Красного Города, но ничего внятно живого там найти не удалось: или темнота и хрен чего понятно, или кучи бывших человеков и тишина... Так... клешня, а она что сама должна была вырасти? Я по наивности сам её занова отращивал, и пока не понял, не слишком ли она как новая и сохранились ли в ней все армейкие и прочие заморочки, что в меня пихали... И... тут такое дело, у меня тут некоторая группа местных, с которой я шастаю в силу ряда обстоятельств. Они мешать не будут, или лучше нам перетереть вдвоём?

- Севтылцентр помню, как не помнить... начало большого пути, - протяжно отозвался Вестник, - А другой ты двинул в разведку к этим курам на восток. Есть, правда, подозрение, что куры мутировали обратно: на связь другой ты не выходил уже лет сорок. Я уж и надеяться перестал. Ну и ясно теперь, что обратно можно не начинать. ...Я не понял, а с какого перепуга гириды меня не наклепали?! Хотя ладно, наверное, не скумекали, откуда начинать... Чем такой радиус обусловлен - это ты не у меня спроси, а у тех, кто этот горький катаклизм захреначил. Я в Красном и есть, говорю же, здесь сплошной глюкпоток, так что темнота и кучи - это ещё щадящий режим. Главное - не вляпаться. Клешню отрастил - вот и умница, на то и рассчитано. А местные мне не мешали никогда, и сейчас вряд ли сильно эволюционировали. Девки-то есть хоть? Ладно, я пошёл, конец связи.

- Все пределы - только вот здесь, - Вестник выразительно потыкал пальцем себе в макушку и ругнулся, когда пепел с самокрутки ссыпался ему на лысину. Проговорил он эту глубокую мысль с таким видом, что было совершенно не ясно, имеет ли он в виду то, что каждый маг тут ограничен лишь собственными представлениями, или же подразумевает, что все пределы задаёт сам Вестник, думая, таким образом, королевскую Францию.
- Мешок с дерьмом - оптимистичный вариант... Удобрения, ёпта. Было б хуже с тринитроглицерином там... или с плавиковой кислотой...
Он задумался.
- Отвечать начну с конца - есть ли яйца у самца?.. В общем... Про Ар-Лиэн только ты мне бухтел, сам я не знал и не был. Ыыыы... Если я верно всё сварил, то...
В эту секунду корабль резко замер, поскольку - судя по проекции на столе - как раз достиг посёлка Маха, Веданки и Пелки. Силой инерции всех и всё смело на пол и кубарем прокатило на пару метров вперёд.
- Вам бы тут какой-никакой парашютный тормоз приладить, что ли... - усмехнулся, подымаясь, Вестник, - Мелюзга! Ноги в руки и - всё по местам, чики-брыки! - обратился он за помощью к подросткам и Зиян, отыскивая на полу среди закуски и осколков свой бокал.
- С информацией - смотри... Вот, был ты в дольмене. В пещере был. В том же Севтылцентре. И везде тебе что-то да пластовали. И ты теперь таскаешь все эти заплатки. Ты сам - и есть информация.
Он налил себе коньяка, раскурил новую самокрутку и критическим взглядом осмотрел кипящую вокруг него работу по уборке территории. Дебрика он отправил к Тигу - проверить, не свалился ли тот, и поднять и уложить, если свалился. Занка ушёл проверить, не вывалился ли кто-нибудь за борт.
- И с чурбаками - такая же ботва. Ты в него вставляешь - и осеменяешь. Защита - та же самая хрень. Так же как пойло или торбы с дерьмом - просто возникает, и всё. Э-э... надо выпить.
Вестник протянул с полбокала и собрался на палубу, попутно продолжая объяснять.
- Лупне, скорее всего, через горы мешает газовая пробка. В газ они задвигают. А чтобы выходили - ни разу не видал.

Артём поднял вверх палец:
- Так-с, подожди, все пределы тут, - Артём тоже показал на чайник Вестника, - это я понимаю, это нивапрос, это я уже слышал и даже согласен. Однако, как бы это сказать, это ещё надо понять, что уже не каждому дано, потом ещё надо суметь дойти до и главное после этих самых пределов. И вот мои наблюдения там, - Артём неопределённо махнул рукой, - Показывают, что вот так вот снихрена местные товарищи сгенерировать хаос не могут, друзьяшки Хаш-Эрбина несколько ближе всех, конечно, ввиду полного собственного разгильдяйства, но вроде как и они вот так вот взять и зафигачить кусок пространства в хаос не могут, равно как и воссоздать некую нужную хаотическую картинку. Вопрос этот для меня крайне важен, вот прям примерно так же, как: а мы продолжим мероприятие тут, или пойдём в деревню? А тормоза поправим, он же это первый раз... Я бы вообще кораблю мозгов добавил, чтобы хоть у кого-то на борту они были, но я не знаю как. Так, о чём это я, а да, Тиг свалиться не должен бы, он же тормознутый во всех проекциях, так что есть надежда, что с ним всё норм, он ещё не долетел, - собственно Артём быстренько сварганил иллюзию медблока, чтобы по необходимости поправить там всё самостоятельно, - Чёртово отсутствие магзрения!
- Защита просто возникает, и всё... - повторил алат, - Вот этот момент я нихрена не понимаю. Выпить, конечно, надо, но я не уверен, что столько выпью. Что-то ещё, а да, а сфига ли чурбакам дохнуть в газу?
Артём решительно мало что понимал, поэтому старался пить и жрать больше, а думать меньше, однако до кучи поплёлся за Вестником на палубу, как минимум встретить Веданку.

- Это ж не просто так тебе газ. Это ж - МЕГАгаз, - пояснил Вестник, - Их там растворяет нахрен, пока они прут. А когда они подваривают, что что-то не того, - обратно топать уже поздняк. Они либо там додупляются, либо портируются обратно на базу. Что ж ты за бог людей, если не хочешь к людям? - усмехнулся Вестник, - Отгораживаешься и бросаешь тень. Ждёшь, что девки сами к тебе подвалят? Эт не бог людей, а бог *лядей. Так-то тоже неплохо, канеш... - он с ожесточённым возбуждением потёр ладонью затылок, - Но мы будем брать шире. У вас там... [вырезано] ...Так шта я б сказал, что здесь все всё могут, только не видят, что они это могут.
В медблоке всё было в порядке.
- В баню с девками пойдём - там про всё и перетрём, - предложил он, с удовольствием наблюдая с палубы, как к кораблю собираются жители посёлка.
Артём уже углядел и Веданку, и Пелку, которые очень обрадовались возвращению экспедиции.

- Слууушай, - Артём мечтательно закатил глаза, - А не дать ли нам нашим копытным товарищам горячую воду в оба крана на всё лето? Закинуть десяток чурбаков на ту сторону гор, а дальше градиент концентрации, всё такое, они туда сами наползут, и копытным будет не так скучно, и нам, и, может, создатели этой хреновины решат её отключить? Но вообще меня терзают сомнения... неужели этот газ вот прям наглухо перекрывает всё? По тому же, как ты в открытке выразился, градиенту концентрации, они тогда должны бы все стремиться не на юг тут у нас, а на запад, ведь за горами их нет вообще. ...А баня - это вариант... В общем, надо парковать кораблик, чтобы по нему могли шастать местные и угощаться типа день открытых дверей, - Артём решил, что всё, что надо в бане, он прям там и нашаманит, нет никакого смысла тащить что-то из каюткомпании, а что касается местных, то Веданка лучше знает, куда им разрешить ходить, а куда нет.
- Вообще удачно я через эту хреновину прошёл, получается, это я про газ, а лишенцы говорили, что мол задохнёшься... Я даже думал, что у них акваланги для походов в этот газ как раз имеются, но, может, всё и не так, я там у них не сообразил по мозгам лазать, и разговаривали мы с ними на пальцах, получалось как-то ниочень, - тут Артём сообразил про другой кусочек фразы Вестника и чуток притормозил, - Так, подожди, какой ещё нахрен бог людей? Надеюсь, ты не про меня? Мне бы с собой разобраться, в боги я даже очередь занимать не собираюсь. Кстати, про людей, а чего тогда при таком раздолье у них магии нет? Что за херня? А у твоих детей как с маг-способностями? Я тут успел провести эксперимент, так сказать, вон он как раз идёт, весь радостный, теперь это как бы местный маг, на полставки и сроком в девять месяцев, а там как фишка ляжет... - Артём заменил бокал коньяка на увесистую кружку пива и сходу её ополовинил, - Чё вот так вот - херак - и энтропия стремится к единице, всего-то десять тыров лет? А там миллионы лет эволюции, динозавры всякие, зарождение жизни, это типа нахрен не упёрлось и отбросили за ненадобностью?

В ответ на ремарки алата о распространяющемся угрожающими темпами взаимном непонимании Вестник сделал успокаивающий жест, не боись, мол, всё путём. Потом до него дошло, что слова "тащи сову" Артём понял чересчур буквально и собрался метнуться за совой вот прямо сейчас.
- Э-э... Ты чего дрыгаешься, как будто у тебя молоко убежало? - добродушно полюбопытствовал Вестник, - Посидим, погреемся, потолкуем... Тебе хорошо - ты только неделю как отсюда. А я тут семьдесят лет не был. Не гони.
В общем, становилось ясно, что не напарившись, не искупавшись и не натрахавшись как следует, Вестник отсюда никуда не двинется. Он уже и сам напробовался, и на предыдущую версию Артёма нагляделся - поэтому понимал, что удовольствия откладывать на потом нельзя - "потом" может и не наступить. Точнее, это будет какое-то другое "потом". А превозмогать годами не вынимая Вестник уже устал много лет назад.
- Копытоногие к бардаку имеют отношение самое прямое, - продолжал он, - По моему глубокому личному убеждению. ...Но ведь не все же сразу! - миролюбиво усмехнулся Вестник, - Тут ещё такая мысля: ежели заварить газом их рожалку, то она может запросто телепортнуться, как и они сами. И гоняться тогда за ней по всем квеланям? Или захерачить ковчег, - он мотнул головой в сторону корабля, - ...собрать туда каждой твари по паре, а всё остальное законопатить газом и отдезинфицировать к гиридам?

- Ага, хорошо, - Артём и правда решил, что что-то он резковат, и решил малость притормозить и отдохнуть, тем более, что в общем он это и собирался сделать, но внезапно оказался в разведке, где в целом тоже отдохнуть получалось не очень.
- Да этот момент я тоже как-то не совсем понял, ты там за каким бананом совершенно не вынимая сидел, реально прорежал чурбаков не вынимая всё это время? Я кстати что-то не могу скумекать, при всей их пафосной защите, они чего никак не научатся в защиту от физики? Ведь тогда бы они быстренько и тотально организовали тут уже окончательный писец. В общем, давай тогда пока я тебе покажу одно кино и расскажу, что мне придумалось, исходя из твоей говорящей открытки.
Тут Артём собирался поделится с Вестником воспоминаниями о его приключении с адептами Хаш-Эрбина.
- В общем, мысль у меня была такая, что видимо тут у этого укурка Хашэрбина тоже есть некоторые товарищи на подсосе, и есть мнение, что они весьма копытные, и я так думаю, что это их копыт дело - весь этот горький катаклизм, а отсюда есть мнение, что их надо изловить и как следует убить, и тогда наверняка вдруг запляшут облака, и кузнечик запиликает на скрипке и всё такое, и все будут жить долго и счастливо, ну, кто переживёт этот махач, конечно. С газом - понял, будем считать вариант с ковчегом очередным резервным, а то растения как-то жалко, да и вообще всяких тварей, кому не посчастливилось. Так-то как вариант можно и хаосом отфрезеровать нужные куски, но я ещё не пробовал по этим уродам хаосом лупить, может и к лучшему, как думаешь? - алат мерно продолжал рубать дрова, делая иногда перерывы на хлебнуть пивка, поскольку для работы полагал пиво лучшим вариантом.

- Не-а, не прорежал, - помотал головой Вестник и сделал несколько больших глотков из пятилитровой пивной кружки, - Я вот и разбирался с этими их защитами и прочими приблудами. А с тремя классами церковно-приходской школы - сам понимаешь, быстро не сваришь. Если лупня научится в защиту от физики, то она тут реально всё порвёт. И даже нереально порвёт. Видать, авторам этой хрени такой расклад не облокотился. Если я всё верно сварил, по задумке людей выпилить не катит - сам видишь, такой фокус что ты, что я запросто крутанём, просто потому, что мы невъе*енно круты. И эти кони в чепчиках - тоже. Люди нужны как ресурс. Существа борьбы жеж, ёпта. Чем мочить и разбавлять - проще их употреблять. А как употреблять? Проще всего так всё сварганить, чтобы люди не вынимая кого-то мочили. Вот они и мочат... - Вестник зло выругался. Потом глотнул ещё и закурил, отдыхая и переваривая Артёмово "кино".
- Может, канеш, эти употребляди и спелись с Хаширом, - задумчиво проговорил Вестник, докуривая и тщательно затаптывая самокрутку, чтобы ни одна искра не попала на сухие дрова, - Тут горцы так кличут... э-э... чувака, который за них если что впряжётся и отметелит всех без разбору. Лаются так, короче.

- Ага, вроде, смекаю, плохо пока смекаю, какой с того профит, но почему нет защиты от физики - смекаю... - протянул Артём и, приняв у Вестника бадью с пивом, прилично отхлебнул, не сильно при этом прерывая рубку дров, ну так, чтобы без перекуров, - А как я понимаю, выяснить, кто конкретно такую хреновину замутил, и оторвать ему или им яйца на данном этапе не представляется возможным? Горцы лаются, ну, может, он и из них, я так-то этот момент не уточнял, а уже и не уточню так вот просто. Насчёт "спелись с ним" это я больше исходя из высокой доли хаоса в доспехах чурбаков и вообще в происходящем, но так-то если ты говоришь, что тут и так хаос хоть лаптём хлебай, то, может, я и не прав, - Артём взглянул вдаль на небо и закинул руки с топором себе за шею, обдумывая только что рождённую мыслю, и пространно улыбаясь:
- Слушаааай, - затянул иномирец, - А может мы это, не так, ну, или не с того конца. Как бы это так, может, надо через в рот наоборот, и будет тоже складно? Может, не стоит нам пытаться этот самовосстанавливающийся инкубатор валить или тем более этих его птенцов чурбатых. А надо, как бы это, ну в общем упорядочить весь этот мир, чтобы вся эта хреновина хаотическая перестала в него вписываться как в родной? Так, что-то хреново получается сформулировать, но в общем ты сам говорил, видел некий промежуточный вариант между тем, что там, типа у нас, и тем, что тут типа у вас. Так вот, может, нам самим этот переход и возглавить, ну как самым буйным, и тогда мы тут правил понапишем, как всё работать будет, а чурбаков с инкубаторами дисквалифицируем за нарушение правил игры на бильярде, как тебе такая мысля?
Алат договорил, правда ещё продолжая как-то вертеть эту мысль в голове, уже, к сожалению, без особой пользы, хотя нет, польза нашлась:
- Смотри, так-то, может, даже под такое дело можно будет и копытных привлечь, не в массе, конечно, но пару потолковее, лишенцам от выпила чурбаков вообще сплошной профит, или им с острова не съехать, единорогам вроде тоже, они вроде как существа творения, так им формализация хаоса - это же удобнее. И даже крылатым уродам с их историчностью унылой вроде как хаос должен быть как серпом по яйкам, так мы его приструним, и будет и понятнее, куда дальше их история ведёт. О как, и даже Дун сюда притащить при таком раскладе самое то - в неё понапихали столько знаний про то, как всё устроенно и связанно, что без неё мы хрен чё придумаем!
Алат окончательно иссяк и принялся заправляться, не брезгуя и вестниковой флягой: толк от бухла явно прослеживался.

- Э-э-э, не гони, начальник... - хохотнул Вестник, - Эт выходит я тут сотню лет грыз гранит познания и яйца консервировал, а ты теперь типа вылез из пещеры - и сразу, б**ть, всё зарешал?
Вестник под конец фразы гоготал уже в голос, благо, ментальное общение вполне позволяло смеяться и говорить одновременно.
- Ваще я так гляжу кины эти ваши, - он имел в виду только что показанную алатом схватку с хаотиками, - Всё так и варганится. Вылез типа самый крутой перец с друганами, всех остальных послал на хрен и замутил всё "по нашему разумению". Верной дорогой идёте, товарищи, и всё такое, - Вестник хлопнул Артёма по плечу и пошёл проверять, насколько уже натопилась баня.
Найдя состояние парилки удовлетворительным, Вестник позвал всех желающих присоединяться и уточнил у мужиков, соберутся ли сюда девушки и женщины, которым можно (о чём Вестник просил местных заранее, сразу, как только добрался до бани). С этим всё было в порядке, несколько селянок уже юркнули в парилку, и теперь можно было, наконец, толково отдохнуть.

- Двинем в горы... - задумчиво говорил Вестник через некоторое время, с наслаждением лёжа головой на коленях у девушки и едва не урча от удовольствия под руками ещё двух, - Добудем твою сову... Потом к этим пещерным отщепенцам, а я - к кентаврам. С того материка тоже надо будет парочку буйных притащить... Это с Онаркором лучше перетереть, кого оттуда тащить, а то я историю древнего мира помню плохо.

Вестника Артём застал у Пелки за загрузкой всякой полезной информации в сделанные Артёмом "сборники".
- Ну, в двух словах - куда идём? - весело поприветствовал товарища солеец, - То, что к гириду, - это я уже сварил.
Выяснив от алата всё известное о Дун и её вероятном местонахождении, Вестник очень горячо поддержал мнение совы о полезности собственного раскопирования, так как он всерьёз полагал, что лезут они далеко не в самое безопасное место. Однако заморачиваться сейчас самокопированием Вестник не стал, полагая вполне достаточными те действия в банях, которые он предпринимал вчера и время от времени - в предыдущую сотню лет.
- Я так скумекал, что в виде слепленной дерьмом кучки молекул - её щас нету, - задумчиво произнёс он, продолжая обмозговывать полученные от совы данные, - Её размазало по какой-то жопе мира, и наша задача её оттуда соскоблить. Хотя по мне, - Вестник лукаво усмехнулся, - и так отлично варганит: побалакать можно, а пинка схлопотать - нет. Охрененная жена! Вытрахать, правда, тоже не выйдет, - помрачнел он, - Точнее, не войдёт. Ладно, поехали глянем на эту твою сову, натянутую на глобус. Авось справимся перетянуть на чё другое...

"Я бы пришел к ручью - нюх, слава Богу, есть! -
Не спрашивай, почему, но понял бы: это - здесь.
Я бы вошел в ручей, я бы вошел в тебя,
Если бы ты - не ты, если бы я - не я..."
Артём впитывал информацию, намереваясь думать её в дороге, и соответственно не задержался в деревне, а, прихватив Вестника, оперативно вывел корабль на эшелон и ломанул по нити Ариадны, полагая разместиться с корешком или на носу, или в каюткомпании, чтобы на всякий случай выводить на стол картинку дальнего горизонта и иметь возможность видеть, куда они летят, собственными глазами. Алат в этот раз не собирался полагаться на алгоритмы облёта препятствий и торможения, решив дополнять их собственным ручным управлением.
Попутно Артём пробовал размышлять над полученной информацией, причём в слух, полагая, что таким образом Вестик сможет поучаствовать:
- Так-с, ну, вообще пока получается складно, хотя и неприятно. Дун, значит, забарахталась в хаосе до состояния невменяемости, ну, отсутствия в теле, или тела в общем. Любопытный вариант. Первое, что приходит на ум, это что она как-то находится в неком прообразе Ар-Лиэна, я про него - было дело - рассказывал. Туда ещё можно зазывать чужие сознания из числа тех, кто там вообще может быть: боги там всякие шляются, хашэрбинцы типа хаотики, ну и Венгард, конечно же. Он и меня затащил, - Артём хоть и намеревался, как всегда, прохаживаться туда-сюда, тем не менее не забывал следить за горизонтом и за магсвязью.
- Вот теперь поди реши, стоит ли это предположение направлять Дун, или таки пока не дёргаться, а завалимся на место да глянем, что да как, будет виднее. Вообще, в контексте памяти мира, "к гириду на рога" - это ты тоже забавно выдал. Да и "натянутая на глобус" - это, в общем, как-то всё туда же. Версию можно назвать рабочей. Тогда, как вариант, надо передать Дун подробное представление о действительности и нашем местонахождении, и она - по идее - должна бы сама себя материализовать по этим признакам. Наверно, я всё же повременю с передачей до выяснения; не хотелось бы, чтобы она куда-то дальше провалилась, где её будет не выкопать, - Артём попробовал прикинуть время, требуемое на дорогу, несколько гадая, что же там сейчас вообще в этой области пространства находится. Правда, алат как-то допускал, что ничего, кроме океана, они там не найдут, поскольку искать надо не в физическом плане.

- С какого перепоя ты решил, что она в библиотеке? - удивился Вестник, - Я так понял из твоего скорбного рассказа, что этот самый, с позволения сказать, Ар-Лиэн - невъе*енно упорядоченное место. Каким хреном там хаос, да ещё и с совой? Я так кумекаю, никакой такой читальни тут пока и не вкурилось, - заметил Вестник, разваливаясь на полу палубы с трёхлитровым бочонком пива, снабжённым удобной ручкой, и опять закуривая.
- Так что я бы подкатил поближе... ты вообще вкуриваешь, где ближе - где дальше, или не хрена?

Тут сомнений не было: по состоянию концентрированности связи с Дун - Артём чувствовал, что они приближались. Но когда это приближение закончится и начнёт переходить в отдаление - алат совершенно не представлял.

- То бишь мы сейчас бултыхаемся в сове, - глубокомысленно изрёк Вестник, - Не самая экзотика из того, в чём я бултыхался, но всё равно внушает.

Артём прям даже закинул правую пятерню на затылок, и только отсутствие привычки позволило не начать сразу там чесать:
- "С какого перепоя"? Ну хоть с такого, что я вообще нихрена не представляю, чем охрененная упорядоченность отличается от высокой доли энтропии. Ну, то есть в теории, конечно, представляю, а вот с практикой как-то странно...
- О! - Вестник звонко щёлкнул пальцами, вскинув руку, и даже как-то весь вскинулся и сам, - Умняга! Конгениально! Потому эти мрази из твоего кина и подмахивали этой свинье непарнокопытной!

Тем временем Артём - по мере продвижения в сторону "большей концентрации Дун" - начал ощущать странные вещи. Так, он очень отчётливо вдруг "припомнил", каково это - быть неразумной совой. Откуда-то появились воспоминания о пребывании у Манру, от которых шерсть на загривке поднималась дыбом, и в Аниму... Самого себя - алата разведки Артёма - было как-то легче припоминать и воспринимать со стороны, а не изнутри собственного сознания...

Артём с некоторым недоверием уставился на коллегу:
- А? чё? Я, может, и умняга, но что-то я туго понял, или, скорее, не понял аще. Хаос я понимаю: это полный эпический и неповторимый бардак, тут далеко ходить не надо - я сам такое генерю как два байта. Но полный и лютый хаос без моего участия в этом лучшем из миров нежиснезспособен, он принимает форму. Причём как ни старайся, а только перестанешь мешать его ложечкой, так сказать, - как он сразу и застынет. Стало быть, можно сказать, что в материальном мире хаос существует в виде полностью статического дерьма. Что, в свою очередь, можно назвать абсолютной упорядоченностью, поскольку даже с течением времени статичное дерьмо продолжает быть статичным дерьмо, так что ли? - алат сам не был уверен, что понял, что сказал. С другой стороны, он пока только говорил и определённо ничего не делал, и даже никуда не бросался бежать, стало быть, полагал себя вполне адекватным вестниковскому "не гони".

- Это он там принимает форму, - терпеливо пояснил Вестник, с любопытством разглядывая Артёма, - Где надо чё-нить принять. Э-э... Ну, смотри: есть две банки - в одной энтропия, в другой энтальпия... [вырезано] ...Что-то мой "артикуляционный аппарат скотовода" подзадолбался это всё выкатывать. ...В общем: ты сварил?

"Do you hear the voices too?!"
Тем временем, стало происходить всякое странное, и Артём понял, что самое время давать по тормозам, к чему сразу и приступил:
- Кажись, приплыли, мне аж как-то поплохело. Ты как, норм? А то я что-то, скорее, сова, чем кто-то ещё. Так что мы определённо в сове. Я уже даже не уверен, кто из нас в ком, - Артём с грустью и недоверием взглянул на бухло, понимая, что не успел, и теперь уже не ясно, когда успеет. Такое взаимопроникновение определённо не даст ему выпить, да и уже сейчас запах алкоголя только раздражал.
- В общем, она тут, и таки да, видимо, натянута на глобус, как ты и говорил...
Думать не получалось, раздвоение восприятия и навалившиеся воспоминания самым наглым образом перебивали любые попытки думать.
- Что-то я от переизбытка Дун затуп окончательно...
Артём плюхнулся на палубу, про себя то и дело повторяя "Не гони" и силясь сосредоточиться на ощущениях, а то и на магическом зрении. Мысли крутились вокруг удивления, как вообще так хитро вышло, что сознание натянуто на область пространства...

Сова при этом ощущала себя Артёмом, и Артём ощущал это совиное ощущение, и ощущал, что сова ощущает это его совиное ощущение... Всё это закручивалось в какую-то дикую бесконечную рекурсию, вроде как смотреть в зеркало, тоже держа в руках зеркало напротив.

- Мне-то норм... - Вестник жестом указал на своё пиво, продолжая оценивающе вглядываться в алата, - Э-э-э... а других сов у вас для нас нет? Посудину остановил?.. Так...

Алат упёрся в палубу руками, определённо решив, что с ощущениями надо завязывать, что и постарался проделать:
- Тааак, главное не гнать, чувак, меня колбасит, я сейчас постараюсь поменьше вдаваться в подробности, кто из нас кто и где, а то, чувствую, от переизбытка ощущений у меня мозг рискует лечь в дрейф, а нам это не надо ведь. Усё, абстрагируемся от самоощущений и стараемся обойтись разумом и памятью, не вдаваясь в подробности их принадлежности, - как ни крути, а Артём был помимо всего прочего рад ощущать Дун, да и рад был, что это именно она, по сути единственное существо, такое вот перемешивание с которым не раздражало алата.
- Ага, банки со всяким... - почему-то банка с энтропией представлялась какой-то банкой с бушующим морем. Артёму такое представление не нравилось, было примитивно и вообще как-то не то. Он не стал думать про банку с хаосом, вторая банка ему понравилась больше, он прям так и представил стеклянную банку, доверху по крышку залитую стеклом, с аккуратной этикеточкой "Энтальпия". Надо было обязательно завести себе такую в каюте, с подписью: "Разлить в случае хаоса".
- Что-то я завтыкал, так что там? А, ага, вроде вник... Короче, если я тут окончательно охренею, ты, наверное, отползай подальше и там глянь, что со мной будет...

Вестник отвёл "ОЛЬГУ" километров на двести обратно, и Артёму несколько полегчало.
- А на хрена нам её восстанавливать, если перетереть обо всём мы и так способны? - острожно поинтересовался Вестник, когда Артём выдохся с вариантами того, как из размазанной по хаосу совы получить порядочную женщину.
- Да и ты, как я понял, даже можешь особо и не тереть, а тупо сверяться сам с собой, только надо выбрать правильную точку доступа, - он махнул рукой в том направлении, откуда они только что улетели после алатского приступа шизофрении.
- Тащить кораблём - ваще не вариант, - отмёл Вестник, - И остальные твои конвульсии - тоже какие-то нивподдых-ниврыло. Сова их стотонно все уже обмозговала - и сварила, что не канает. Иначе она бы уже давным-давно сама вылупилась.
Он сделал глубокий глоток из своего трёхлитрового бочонка, жестом предложил Артёму присоединяться, и глубоко задумался.

Вестник успокаивающе повёл рукой: не дёргайся ты так, мол.
- Я ток сомневаюсь, что хаос оттарабанит с ловушки как положено, - заметил он, - Ежели я верно всё варю, то ловушка... хотя-а-а-а... - протянул солеец в глубокой задумчивости, - Это ж типа просто спусковой механизм... в ливербанке "крышечка", а под "крышкой" - дырочка, хаос булькает оттуда - вот такое в свете чудо.
Он, размышляя, нахмурил бровь над целым глазом и взглянул на совёнка, потому что Дун - как и он, и Артём ощущали - не нравилось в этом плане то же, что и ему. Неизвестно было, как неконтролируемый хаос с ловушки отзовётся на чурбаке. И не окажутся ли мгновенно такие ловушки с хаосом разбросанными по всему Лиэну. Впрочем, это всё были досужие опасения. Всё равно надо было брать и делать - то есть ввязываться, а потом уже по результатам быстренько разруливать получившееся.
- Под защиту юркнуть можно - если "крышечка" надёжна, - согласился Вестник, - А ваще я бы не особо надеялся в защиту ливербанки от хаоса. Всяко там может попереть, - с каким-то мрачным воодушевлением предупредил он.

Пейзаж внизу оказался заснеженным. Всё было белым и очень красивым, хотя смотреть удавалось с трудом - снег безумно ярко отражал солнечный свет.

- Экспедицию мы туда прям щас организуем: льёра заберём, Занку проведаем... В одиночку по Красному шататься несподручно, - подтвердил Вестник, - Глюкпотоком сносит крышу, а магией хрен проверишь, где там "добрый юмор", а где - суровая правда жизни. И от весёлых картинок ливербанка не защищает, - на всякий случай предупредил он, - Так шта, это не иллюзии.

- Фрагменты из разных временных отрезков, - сообщил совёнок голосом Дун, - Показывают то, что было когда-то. Поэтому под блокировку не попадают.

- Тогда, выходит, мы все будем втыкать в одно и то же? - уточнил Вестник, - Может, не так уж и плохо...

- Не обязательно, - отозвалась сова, - Под разные точки пространства могут работать разные отрезки.

- Хреново... - Вестник хотел сплюнуть, но не стал пачкать каюту и поднялся, собираясь на палубу.

- Сомневается он, я тоже сомневаюсь, - отозвался Артём, - Но тут как бы сунь пальчик - будет зайчик, пока не проверим не узнаем. Вообще вся эта катавасия с ливербанками и прочим подручным применением хаоса, как-то заставили меня вернуться к твоей мысли касательно: а не Венгард ли наш любимый эту всю хреновину нам тут забубенил? Так-то если подумать, знаний и способностей у него для этого дела более чем достаточно, вот прям вагон и тележка. И, было дело, вроде как ты тоже к нему в ученики подписывался. Так, может, мы это, типа на выпускном экзамене превозмогаем? Как тебе такая мыслишка, а? Не хуже других, и, как говорится, что стоит Венгарду перевернуть вверх тормашками какую-то планету, чтобы устроить экзамен паре учеников? Я считаю, в порядке бреда вариант вполне годный. Потому как я пока так и не понял, как иначе вся эта хреновина работает. Вот-вот, про крышечку как раз: сдаётся мне, не должна бы на казанок натягиваться крышечка прям из казанка. Надо бы этот самый казанок снаружи приходовать. В общем, давай начнём с проверки моей версии защиты: я поставлю, а ты по ней жахнешь чем попроще. Отражение сделаем вообще не на тебя, а на какой-нить кирпич. Всё провернём под ливербанкой, как планировали. Может, результат нам чего подскажет дальше, как раз про хаос там и всё такое. Так-то если это всё делал дядя Венгард, то и правда результат упарывания хаосом на хаос прикинуть даже под водочку затруднительно, - к этому времени алат успел повтыкать вниз:
- Что-то вроде только сели, а уж в зиму залетели, если будет так и дальше... ээээ, в общем, так мы далеко залетим, а вроде всё хотели не торопиться, а я так и не уловил окончательно про весёлые тормоза для защиты от чисто моционизма местного. Ага, и до кучи, значит, мне сейчас ещё устроят экскурсию в местный зоопарк, прэлэстно. Я так понимаю, эти фрагменты вполне себе настоящие, а не какая-нить дешёвая иллюзия, да?
Артём помотал головой и опёрся на меч. Как-то опять так получалось, что он тут понимал меньше всех, и видимо окончательно всё выяснять придётся эмпирически.

Выбравшись наружу и оказавшись в весьма чувствительном холоде, Вестник непроизвольно с силой потёр ладонью макушку и затылок, извлёк новую самокрутку и снова закурил, облокотясь на ограждение палубы.
- Дядя Веня, канеш, тот ещё шутник-затейник... - задумчиво проговорил он, щурясь от отражаемого белоснежными равнинами солнечного света, - Но чёт я сомневаюсь, чтобы он с нами стал так нянчиться... Оно, канеш, стоит это ему и вправду немного... но вот как-то что-то...
Вестник крепко зажмурился и потёр пятернёй слезящиеся от яркого света глаза.
- Ну чего ты в гадишь в кашу? - весело гыгыкнул он, - Ковырялись мы тут сами - и ковыряемся себе дальше. Без всяких там "экзаменов" и тестов на беременность. Я тоже не варю толком, как это всё работает, ну дык нам по большому счёту плевать, как оно работает. Нам бы это всё выпились по-быстрому, агысь?
Он попытался осмотреться из-под руки, правда, ему для этого приходилось держать руку козырьком не над глазами, а - наоборот - под, так что получалось не "из-под руки", на "по-над рукой"... что, в свою очередь, совершенно не защищало от солнышка сверху, так что выходило, что нужно сооружать два козырька - и над, и под... и Вестник, поманипулировав некоторое время и повыглядывая в собственноручно сварганенный триплекс из козырьков, сплюнул-таки и пошёл в каюту к модельке, по которой сориентироваться с их местонахождением оказалось проще, чем снаружи по реальной картине.
- Швартоваться нам надо не в Красном, - заметил он, - А где-нибудь эдак километрах в двух.
Вестник показал на модельке, где именно приземление кажется ему наиболее правильным.
- Шкандыбать недалеко, и солнышко лупить в морду не будет. Тёплые шмотки есть? ...Про тормоза - ща объясню. Эти "невидимые чурбаки" - это ни хрена не невидимые чурбаки. И ваще не чурбаки. Это по тебе лупит чистой магией брожения на околосветовых скоростях, сечёшь? Ну, типа молнии... просто в определённой точке пространства всё выворачивается наизнанку. И если тебя в эту область занесло, то и по тебе прошпарит. Въезжаешь? И я против этого паскудства сварил только сразу лезть под тормоза, коль корячится гроза. То бишь, если рядышком трётся кто-то из дохлых кошкоящерок - лучше тормознуться. Так по тебе лупить даже если начнёт, ты успеешь отвалить в сторонку, потому как впарывать будет ме-е-е-едленно. А потом и подлатаешься потихоньку, ну, без тормозов уже, конечно.

Плотно слежавшийся снег похрустывал под сапогами так, что заглушал бы нормальную речь. Брови и ресницы Вестника, края капюшона Вестниковой куртки за несколько минут покрылись инеем. Но ему было, видимо, привычно.
Совёнок сидел у алата на плече, поскрипывая коготками, вертел головой почти на 360 градусов и топорщил перья от холода так, что напоминал маленький мягкий шарик. Уже на подходе к обугленным, полурасплавленным, полузасыпанным снегом развалинам, от которых отвратительно несло незнакомым палёным запахом чего-то химического, вроде какой-нибудь карбидно-синильной пластмассы, Артём и Вестник через Дун уловили, что за ними кто-то идёт. Оглянувшись, они увидели в ослепительной белизне плотного снега, на котором даже следов не оставалось, две бодро бредущие от "ОЛЬГИ" заиндевелые фигуры - одну в имперских доспехах, другую в местных кожаных шмотках.
- Начинается... - буркнул Вестник, щурясь, смачно сплёвывая и вытаскивая из кармана очередную самокрутку.

Алат привычно тащил двуручник на правом плече, периодически перекладывая его под руку или вертикально, и хоть и был готов к разным неожиданностям, - а может, именно поэтому, - вздрогнул от предупреждения совёнка, резко обернувшись:
- Ага, это то самое. И чего? получается, если мы остановимся - они нас задавят, что ли, или как? Прям интересно, если тут сейчас что-то положить - они споткнутся? По всему не должны бы, но что тогда будет, исчезнут? Но вообще, я смотрю, тут сотню лет просидеть можно и не заметить, скучать не будешь.
Артём проверил снаряжение и потёр ладонями рукоять меча, усиливая и без того усиленную бдительность, но стараясь не отставать от местного.

Рассматривая из-под руки до мурашек знакомую парочку, Вестник задумчиво предположил в ответ алату:
- Они, как нетрудно догадаться, шкандыбают из прошлого. А мы - конец этого самого прошлого. Значит, допрут до нас - и затупят тут, так же, как мы... - глубокой уверенности, впрочем, в голосе Вестника не чувствовалось, - Споткнутся - вряд ли. Они ж в прошлом, там ничё не валялось под ногами, так что пропрут как по маслу.

- Так, погоди, что-то я совсем не догоняю: если они не споткнутся, то получается нас для них нет, что вроде понятно, но при этом они для нас ведь есть, и тут я уже не ловлю. Как вообще физическое взаимодействие происходит, как - как вот ты говоришь - отбиваться? Они нас тюкнуть могут, а мы их нет? или как? - алат достал нож, намереваясь откромсать небольшой кусок наста и швырнуть в собственную копию, когда та будет более или менее недалеко.

- Они нас тюкнуть могут... - подтвердил Вестник, - И мы их можем... Мы вообще всё можем... Только нам-то прилетит от них, ежели чего, а им-то - ваще не впёрлось, откуда прилетает. Ну, эт я так раскумекиваю. Так-то я не шибко выпытывал у местных глюков, что им там с моего борта чудится. Ыаыы...

Последнее междометие относилось к тому, что нежданно-негаданно - без всякой связи с шагающими по снегу в полукилометре от Артёма и Вестника фигурами - стало происходить в пяти метрах. А именно:
Буквально на три-четыре секунды там, на куче обугленных обломков возникла краткая схватка. Что-то метнулось, что оказалось Дун, но не совой, а девушкой в более или менее знакомом Артёму облике. Её охапкой стреножил под коленками какой-то незнакомый шерстомордый хмырь, вроде как даже с крыльями, которые при его броске рефлекторно трепыхнулись вверх. И одновременно схватил за волосы высокий седоволосый латник, до боли напоминающий не раз поминаемого тут всуе Венгарда Оленя. Последний, продолжая своё ухватистое движение, в одно мгновение запрокинул Дун голову, а четвёртый участник "весёлых картинок", оказавшийся не кем иным как Вестником - вот ровно в таком виде, как и тут, рядышком с алатом, - мастерским ударом ножа на лету перехватил пойманной девушке глотку от уха до уха, и всё исчезло.

Парочка продолжала мерно топать к будущему Красному.

Вестник повернулся к Артёму с каким-то смущённо-оправдательно-недоумевающе-воинственным выражением.
- Это чем же она меня так достала-то?.. - огорошенно выдал он, разводя руками.

- Понимаешь, какой нюанс: если мы отсюда можем их тюкнуть, и они дальше уже как бы потопают тюкнутые, то это уже будет не прошлое в чистом виде, а некое альтернативное прошлое, в котором кто-то лишний раз тюкнутый. Таким образом мы тут видим интерактивную картинку, я правда пока не скумекал, насколько это важно, но так-то круто конечно... - Артём сделал паузу на момент просмотра нового кино и даже несколько дольше, чтобы мозги, начавшие мгновенно разгоняться, всё же вышли в стабильную работу.

"- Чё! Чё! Чё это было?!
- Отвечает Александр Друзь!"

- Интересно девки пляшут. И я ещё раз позволю себе поинтересоваться у обалдевший публики, таки точно ли мы тут наблюдаем картинки незамутнённого прошлого, а не нахватанное из проходящих мимо мозгов и собранное в случайном порядке, ну пусть и скомбинированное с картинками из прошлого? - вопрос этот в первую очередь был адресован Дун, как безусловно самой умной, - И если это таки дела давно минувших дней, то, как говорится, чему это может нас научить, дорогие детишечки? Первое и основное - что не я один тут такой красивый нахожусь во множественном числе, но и вы, ребятки, тоже. Второе, что наше мероприятие может столкнуться с непониманием со стороны ряда участников. Третье, что есть некая возможность для Дун таки тут материализоваться, но я, правда, как-то не вижу в этом смысла, особенно с учётом такой вот вводной. Тут, правда, такой момент: нашей совушке ножом по горлу - это как бы даже не слону дробина, я сам с ней так познакомился, но всё же что-то мне в этом всём не нравится, да и как-то подозрительно, что меня на этом празднике жизни нет.
Алат снял шлем и попытался зачерпнуть ладонями снега, желая размазать его себе по лицу, ну или как вариант попробовать приложить к башке кусок ранее выковырянного наста:
- Одно наверняка: от скуки я тут с вами не сдохну, это точно. Я так понимаю, ничего похожего ты раньше тут не наблюдал, в виде меня или Дун или Венгарда в глюках? За сто лет только лягушки-переростки или вообще что да как?

Дун, на которую продемонстрированное "откровение Иоанна Богослова" произвело примерно такое же неизгладимое впечатление, как на Артёма и Вестника, напомнила им, что - по её выводам - здесь возникают куски не только прошлого, но и будущего. И судя по тому, что в прошлом у Вестника ничего подобного не происходило (по крайней мере - у той версии Вестника, с которой сейчас взаимодействовали Артём и Дун), возникало закономерное предположение, что показали им таки фрагмент будущего.
Сове это "будущее" не понравилось. Артём, безусловно, был прав, и подобное ножевое ранение некромантке Дун было не опаснее откусанного заусенца - если бы не один маленький нюанс: непосредственное присутствие и действенное участие в происходящем Венгарда Оленя, который - во-первых - вряд ли стал бы участвовать в бесполезных телодвижениях, а во-вторых, вообще в принципе явно посчитал происходящее достойным своего присутствия.

- Нам же тут кажут только какой-то децил... - размышлял вслух Вестник, всё-таки закуривая наконец и потирая ладонью затылок, - Так что ты там запросто где-нить за углом можешь ховаться, типа вы тут разберитесь, мужики, а я пока за пивком сгоняю... Ну, то есть, не попал просто в тот кусок, что нам тут выдернули. Не, раньше я такого точно не видал. Всяко бывало - и лягушки-переростки, и вечерухи висельников-зоофилов, и всякие там горожане в собственном соку... Но собственную рожу я тут сто пудов не наблюдал. А магить тут шибко сверх положенного я не пробовал, сам понимаешь - мало ли чего тут под всей этой свалкой понакопано: щас вжаришь магией по всей сковородке - а потом не отвяжешься.
Вестник задумчиво посмотрел на неуклонно приближающуюся парочку, тоскливо усмехнулся и мотнул головой в сторону подходящих Артёма и Вестника:
- Ну что, тюкнем?

- Дун, а насколько вообще определённо, что это именно прошлое или будущее, а не некий вариант иллюзий? Так-то я несколько - было время - пытался заглядывать в будущее... И по тому, что я видел, вот такой вот вариант, чтобы настолько далеко вперёд можно было так чётко показать происходящее, - невозможен. Будущее, из которого мы сюда свалились, оно чётко определено, как я вижу, именно ввиду того, что нас тут таких напихали полно и кто-то да справится и направит развитие куда следует. И будем мы сюда лезть, пока не осилим. А вот эти весёлые картинки, это может быть одним из неудачных вариантов. Так-то, я думаю, Венгарда нам не видать, если мы всё правильно будем делать. Он, скорее, явится нас выпилить, если накосячим, чтобы дать дорогу новой итерации. ...С магией я понял, причём давно и практически на собственной шкуре: работа по площадям - не вариант. Я, скорее, имел в виду что-то смагить в воздухе, чтобы уже физика накрыла местность и, может, чего подсветила, но, видимо, это левый вариант. А так-то давай тюкнем, но так, не сильно, снежком в доспех, чисто для проверки реакции и насколько это может повлиять на меня. Скорее всего, конечно, никак, но глянем.

- Это не иллюзии, - уверенно отозвалась Дун. Её показанная картинка тоже капитально выбила из равновесия, заставив усиленно размышлять о том, как и почему данное удивительно устроенное место демонстрирует столь дикие с нынешней их точки зрения события, - Это может быть не "далеко вперёд", а близко, - резонно заметила она, - Может быть прошлое с вашими копиями, - согласилась сова с предположением Артёма, - Будущее в пятидесятом может быть многовариантным; но мы всегда будем помнить единственный вариант. Который актуален из данной точки нашего нахождения во времени. Если будущее изменится - мы этого не заметим: мы не будем помнить предыдущий вариант.

Вестник помотал головой, чувствуя, что он начинает запутываться во всех этих "вариантах", "точках", "копиях" и "итерациях".

Тем временем Артём запулил шмат наста в самого себя. Парочка, словив снежок в доспех, остановилась, озадаченно озираясь, а в следующий момент - исчезла. Зато не исчез снежок. Точнее, Артём и Вестник оба "припомнили", что когда они шли сюда - из ниоткуда в них прилетело что-то, врезалось Артёму в доспех и оказалось рассыпавшимся от столкновения с алатом разведки куском наста.

- Не, ну, ё-моё, так ведь и мозги можно поломать. Это что за хрень такая... - Артём крепко задумывался, пытаясь как-то сообразить течение причинно-следственных связей сквозь время в разные стороны.
- Да как так-то? "Не знал, но вспомнил", и, типа, как оно до этого было - нигде не отразилось, что за ботва? Ну то есть, я, вот, да, вижу, что Дун права про "помнить единственный вариант", но меня такой расклад как-то сильно угнетает. Он какой-то гнилой, пассивный получается: если меня сейчас воспоминания о десьтыщпиисятом устраивают - то можно и не делать ничего, и, может, даже это будет лучшим вариантом, типа, хоть не накосячишь. Слушай, а как мы вообще умудрились уйти с "ОЛЬГИ", не взяв с собой коньяка? Аномалия хренова, идём скорее дойдём, рефлексировать будем по дороге, ну, после.
Алат что-то как-то был раздражён таким раскладом с памятью.
- Хорошо ещё, что не мечом ухайдокал, во был бы цирк. А так надо было Венгарду в щи пробить. Когда ещё теперь такой шанс подвернётся, чтобы вот так привет из прошлобудущеальтернативного отвесить. Дун, а есть хоть какой-то вариант записать текущую память и текущую историю, чтобы потом можно было сравнить с тем, что будет в памяти на момент сравнения? Я вообще пока как-то не понимаю, то есть понимаю, но мне это не нравится. Получается в этой хрени гигантской можно историю в картинках править, типа, фигак - и вроде так и было. Масштабно, внушает, но почему-то хочется сломать. Касательно увиденного, предлагаю считать это альтернативным событием в прошлом, ну, чтобы обойтись без лишней подозрительности сейчас.

- "Помнить" - самое подходящее слово, но не точное, - постаралась объяснить Дун, - Суть не в том, что "помнишь" какой-то вариант. А в том, что других вариантов нет. И тебя не может "устраивать" или "не устраивать" десьтыщпиисятый - ты не можешь сравнивать. "Как оно было до этого" - такого нет. "До этого" - есть только в нашем сознании, когда мы об этом отстранённо размышляем. На самом деле любое событие влияет сразу на весь временной континуум - то есть и на "до этого" и на "после этого". И на всех, кто в нём находится. Поэтому нельзя "ничего не делать", если сейчас воспоминания устраивают: ведь мы не знаем, почему они устривают - потому что мы ничего не делали или наоборот, потому что что-то делали. Но проверить это - у нас не будет никакой возможности. Потому что если мы ничего делать не будем, и будущее изменится на то, которое нас не устраивает, мы не будем знать, что оно изменилось, потому что нам не с чем будем его сравнивать.

- Хватит, - отрезал Вестник, на ходу протягивая алату свою флягу, - Шанс пробить в щи Венгарду, канеш, ни с чем не сравнимый, только где гарантия, что от старины-Оленя не прилетит ответка, да и весёлая картинка может подвиснуть на подольше - и тогда придётся по-скорому совать бошку в задницу, пока Веня не взял это дело под свой контроль. В общем - да, не дрыгаемся и прём на прежние позиции, - согласился он с предложением Артёма, - Для меня что глюкпоток, что прошлобудущие куски - один хрен: не обращать внимания, пока не трогают, и рулить по своему разумению.

Артём, пронаблюдав очередную материализацию хаоса недостаточной длины, сделал рукой неопределённый жест: мол, ну, что и требовалось доказать:
- Ну вот, эмпирически, через подвыперт, доказали, что ноль умножить на ноль - получится ноль. Это, конечно, если я верно прикидываю, как и через как эти ваши местные защиты вообще работают. Есть у меня, правда, ещё одна задумка, но это мне надо в некое особое состояние войти, чего мне самому не хочется, да и ну его на чёрный день. Сутки коньяка ждать будешь как-нить без меня. Тебе-то похрен: век туда - век сюда... а я-таки собираюсь отсюда свалить обратно: у меня там... - алат неопределённо махнул головой в сторону и вверх, - ...пиво недопито и сова в нормально-физической форме недотрахана. В общем, у меня там очень много важных дел, не терпится мне тут с тобой ждать от хаоса конины. Ну и это, ближе к делу, я вот что скажу: вот этот мой фортель там, в светлой перспективе, ни одна самая хитроделанная защита даже близко не держала. А тут, как видишь, я её даже не поцарапал. Отсюда я и предлагаю эксперимент про выявление природы такой чудовой защищённости.
Алат, как мог, прохаживался вдоль облюбованного Вестником бревна, периодически потягивая пиво:
- Что-то я не сварил: чего это ты в ловушки не способен? Ну, ладно, сейчас ещё раз попробую на пальцах: ловушка или нет - в общем плевать; надо, чтобы ты поставил защиту, как я на барсука, плевать на что... [вырезано] ...Как альтернативу ещё, может, попробовать под это дело запрячь совёнка, - алат лукаво взглянул на пернатый комочек, степень магической самостоятельности которого понимал плохо.
- Кстати, а чурбаки так-то под ливербанку ходят? или только под себя? и ты не пробовал его туды втащить? И ещё вспомнилось, а попадались чурбаки с непокоцаной бронёй? [вырезано] Ну и ещё, раз уж Дун чует как-то весь мир, то, может, сориентирует на какие аномалии, или ещё где-то ливербанки активные, или как-то так?

- Слышь, мой спешащий трахать сов друг, - гыгыкнул Вестник, - Чурбака под ливербанку я бы не пёр, - предостерёг он Артёма, - Хрен знает, как потом их коллективное бессознательное станет ливербанку думать. Ещё начнут переть в неё, как пчёлы на варенье. А то и портироваться под неё настрополятся после таких загонов. Нахрен надо?! Про ловушки - я ж тебе толкую: неспосбен я [вырезано] То есть, спору нет - у нас тут, канеш, есть чудо-пташка, которая наше бессознательное коллективизирует, как у чурбаков, - Вестник мотнул головой в сторону совёнка, - Да только, сдаётся мне, этого маловато для того, шоб я точно воспроизвёл твой пьяный бред, - теперь Вестник махнул было рукой в сторону удравшего барсука, но вдруг замер, глядя в том направлении каким-то странным взглядом, а потом резко развернулся в обратную сторону.
Артём, тоже повернувшись туда, увидел, что спящего льёрра больше не было. Как не было и его доспеха.

Артём тоже закрутил головой не хуже совёнка и даже вскочил бы на ноги, если бы и так не стоял:
- Что за нахер! Это что, это я, что ли? Или у нас барсук льёрра угнал? - первое, что пришло алату в голову, что это могла быть ещё одна защитная приблуда ливербанки, и на самом деле всё есть, только теперь никого не видно. Чтобы проверить эту гипотезу, надо было резво ещё раз, но уже не так масштабно, попробовать срезать таки давно примеченные верхушки.
- Связь есть? - уже обращался алат к совёнку, - Куда этот тип девался? Дядь, - это уже Вестнику, - Есть мнение, что надо повышать градус, ну то есть валить на ускорение, а от моционизма воткнуть барсучью защиту, а то что-то мне тревожно становится.
Алат уже закрыл забрало шлема и удобно перехватил меч двумя руками, становясь спиной к спине Вестника, чтобы они на двоих точно не проворонили ничего больше.

Кроны, намеченные Артёмом, срезало словно исполинской невидимой косой. С нарастающим гудением и треском они рухнули вниз, ломая ветви и поднимая непроницаемое облако снежной пыли. Одновременно откликнулась и встревоженная Дун, поймавшая связь с совёнком. Ливербанки больше не было. Куда и почему она исчезла, сова понятия не имела.
Двумя секундами позже, сверху, в двух метрах от того места, где стояли Артём и Вестник, раздался оглушительный треск, и несколько крон, к которым иномирец уже не имел никакого отношения, обрушились, едва не раздавив отпрянувших друзей.
- Ну, алат... - процедил сквозь зубы Вестник, переходя на ускорение и прибиваясь спиной к спине разведчика, - Щас нам внятно растолкуют, как тут таперича хаос положено выворачивать наизнанку...

Тем временем по деревьям, смахивая вековые стволы как былинки, ещё раз прорезала невидимая коса, теперь уже ниже, метрах в двадцати над снеговым покровом, и чуть дальше - где-то в сорока шагах от людей.

Артёму пришлось приложить немного усилий, чтобы отбросить метания (спасибо Империи и армейской выучке, да и опыту спасибо!) и определиться с первоначальной задачей, которой алат выбрал установку защиты. Так-то, конечно, защиты и так были, и Вестник вон что-то воткнул, но Артём полагал, что надо применять передовые методы - зря, что ль, возились? [вырезано] На всякий случай алат решил проговорить, что он сделал, и предупредить, куда будет перенаправляться удар.
- Да и пользуясь случаем: деревья сейчас кошу совсем не я. А вот первый раз срезал именно я (даже не спрашивай, зачем и как: как попало срезал, и не хаосом, и без всяких защит, от переизбытка чувств, очевидно), так что теперь если не помрём - определённо поумнеем. Я так понимаю, у тебя такого не было никогда? А с местными лешими у тебя тёрок не было? Я что-то пока совсем не понял, куда льёрр делся и броня его? Но вообще мы бы заметили, если бы он сам влез в доспех и убежал. Я так думаю его куда-то телепортнуло... как так жить...
На ум алату приходили разные ругательства, коими он периодически перемежал сказанное да и выражал собственное удивление от случившегося.
- Зацени момент, всё варево как бы за ливербанкой варится пока... - алат взглянул на "ОЛЬГУ", прикидывая не убрать ли корабль подальше, - У тебя так-то какие мысли? Валим отсюда пока или льёрра ищем? Или чуток обождём? - алату было как-то жалко льёрра, и от этого ещё и стыдно: он совсем не рассчитывал на такой исход. За такими мыслями Артём почувствовал, что начинает звереть, что было в целом не так уж и плохо, если, конечно, кто-то что-то им-таки соберётся объяснить.

- Сову свою, натянутую на глобус, - выкинь из защиты! - не то крикнул, не то очень громко подумал Вестник, - Хрен знает, как эта размазня...
Он не успел договорить.
Раздался жуткий грохот, словно оглушительными непрерывными выстрелами лопались корабельные канаты, и ещё что-то гудело так, что закладывало уши до самого затылка. Земля дрогнула так, что Артём с Вестником едва удержались на ногах. Под "ОЛЬГОЙ" ширилась, расходясь в стороны и приближаясь к вырубке, огромная трещина, словно кто-то колоссальным ножом распарывал земную твердь вместе с деревьями, снегом, почвой, переплетением корней... В кипящую паром расселину скатывались целые пласты вместе с вросшими в них стволами. Края чернели, так как снег мгновенно истаивал. Воздух наполнялся удушливым запахом палёной плоти и шерсти, расплавленного песка и горелого гнилья. Всё это медленно - из-за ускоренного восприятия - приближалось к расчищенной для экспериментов площадке.

- Шо за нахрен! Севтылцентр-два, ***ть! - заорал не на шутку разозлённый Вестник. - Вали на "ОЛЬГУ" и вместе с Дун чешите отсюда!
Сам Вестник не мог уйти, не найдя льёрра. Он притащил его сюда, зверюга была его другом, и бросить льёрра, много раз спасавшего его от гибели, здесь, в этом непонятном аду, Вестник не мог. [вырезано]
- Ну, ток ежли тот барсук был местным лешим... или бревно... - расхохотался Вестник, - Валите! Я историчкой попробую зверюгу поискать! Не убежал он, мы б словили. Куда-то его девали спецом, шоб с нами тут расчикаться, гады!..

Алат мгновенно передал Дун, что он убирает её из защищаемой системы, следующим в плане было перекинуть совёнку и Вестнику возможность управления поставленной ловушкой на случай склеивания ласт.
- Ага, сейчас только шнурки завяжу, тоже мне лыцарь поиметый нашёлся. Я остаюсь, меня много, а за свои поступки надо отвечать, может, поумнею, - упрямо прорычал Артём. Отвечать приходилось ментально, за грохотом иначе было бы ничего не слышно.
- Так, надо определяться - на "ОЛЬГУ", просто летать, или в сторону валим? Ну чисто чтобы не шлёпнуться вниз...
Алат смотрел на расселину, прикидывая, что леший тут уже, видимо, не при делах.

Ардан давно уже вновь шагал туда-сюда между соседними заборчиками.
- Если бы это так и работало: шмякнули тебе татуировку с женским именем - и ты сразу стал довольным и счастливым... Но это ничего не меняет, ничего! Только ещё хуже, потому что ты понимаешь, что ты предал... обеих! И ту, которую любишь, и ту, на которой женился, чтобы забыть ту, которую любишь! И как вырваться из этого, Слава, скажи мне, как? Славка...
Десантник схватил девушку за плечи и прижал к себе, не спуская глаз с её лица.
- Мы ничем плохим не занимаемся, тебе кажется? - рёбра у него так и ходили ходуном, - Да я, кроме тебя, ни о чём думать не могу! И я уже... мелькнули у меня уже пару раз мысли, что если бы Эррил не вернулся - может, и лучше было бы! Я их гоню от себя - а они опять... Ты это называешь "ничем плохим"? Невольно желать смерти тому, кто тебя сто раз за шкирку вытаскивал, - это "ничем плохим"?! Славка, я же весь твой! Я всё сделаю, что ты мне скажешь! А как мне потом жить, когда... Когда вернётся Эррил - а он вернётся. Вернётся, потому что не такой Эррил человек, чтобы не вернуться. А ты принадлежишь ему - так же, как я принадлежу тебе. И ты сделаешь всё, что он тебе скажет. Это ещё если он сгоряча тебя не убьёт! Потому что если ты ему скажешь всё то же, что сейчас говоришь о нём мне... а ты ведь скажешь! ты ведь не будешь от него скрывать ничего... если ты ему это всё скажешь... Славка-Ярослава, - Ардан изо всех сил прижал к себе бывшую жену, от всей души пытаясь придумать, как защитить её, - Эррил убьёт тебя. Слава... я не могу сейчас ни о чём думать... ты так близко... и я с ума схожу от страха за тебя!

Тайра почувствовала, как внутри поднимается... что-то. Она сама не понимала. Ей было жалко уже всех в этой истории. И зла она была уже на всех и вся, в первую очередь - на тупое бессилие от невозможности сделать всем... да какое там. Она не могла сделать хорошо хоть кому-нибудь! Как бы она ни поступила, что бы она ни сказала, это грозило тем, что кто-нибудь обязательно будет несчастен, или обижен, или взбешён, или готов в отчаянии себя убить, или её убить...
Тайра с ужасом осознала, что приближается к тому состоянию, что испытывала уже один раз, и это закончилось слишком страшно. Уж лучше дать эмоциям выход, проговорить это вслух, чем опять... такое.
- Ардан, я уже не знаю... - тихо начала она, подавшись чуть назад, чтобы лучше его видеть. - Не общаемся - плохо. Общаемся - опять плохо. Мне что делать? У меня не помещается... Я не вывожу просто на себе такое количество вины! Мне уже поведали, что я виновата, что Эррилу пришлось жениться - потому что вовремя не сказала, что беременна. Виновата, выходит, что ты женился не на той. Виновата, что вообще появилась - потому что это же мы, бабы, мутим воду, вы-то никаких решений сами не принимаете, разумеется. А! - Тайра хлопнула себя по лбу. - Как же я забыла. И в том, что началась война, тоже я виновата. Хоть и косвенно - но пусть уж. До кучи. Ну... может, убьёт меня - и туда и дорога, в таком случае? Потому что нахрена такой вредитель тут завёлся. Я не мо-гу уже жить, только и задаваясь вопросом, что мне с собой сделать, чтобы перестать приносить столько разрушений. Я даже люблю так, что всем дерьмово. Ардан, что может быть лучше, добрее, созидательнее любви? А я вас полюбила, обоих, - и изгадила обоим жизнь. Я не понимаю, как это у меня получается!
Она почти сорвалась на крик в конце, и только вовремя вспомнив, что вокруг могут быть посторонние, заставила себя замолчать и до скрипа стиснула зубы. Её мелко трясло.

- Нет, ты в этом всём не виновата, - сдавленно от расстройства, но с глубоким убеждением проговорил Ардан, едва сдерживая новый порыв подхватить Тайру на руки, чтобы успокоить и утешить, - Ты была причиной - да. Многого из того, что ты говоришь. Но никакого злого намерения с твоей стороны - не было! О какой же вине может идти речь?! Славка, ты - чудесный человек. И не потому, что я люблю тебя.
Говорить эти слова становилось всё легче и легче.
- Это просто так и есть, поверь мне. Ты почему-то всё время смотришь на всё с худшей стороны. И на себя - что уж совсем никуда не годится. А на самом деле ты - просто настоящее чудо и даже не представляешь, видимо, насколько ты замечательная! Ни в чём ты не виновата, ну разве только в том, что...
"В том - что?? Что слишком погружена в установки своего родного мира? А кто бы не был погружён? Что слишком мало знает о новом мире вокруг? А кто бы за столь короткий срок да ещё и на фоне войны успел бы узнать больше?" Но Ардану вдруг пришли на память слова Эррила. "Кусок сладкого пирога для капризной девчонки." "Думаешь, я позволю тебе вот так надо мной издеваться? Таскать меня за собой из легиона в легион и мучить?" "Каждую минуту ждёшь, что тебе объявят, какое ты дерьмо, и пнут напоследок, чтобы лучше запомнил."
Десантник упрямо мотнул головой.
- ...только в том, что не пыталась чуть больше понять Эррила... - беспомощно проговорил он, понимая, что несёт какую-то несусветную чушь.

- Да уж. «Я не причина засора, я этажом ниже...» - начала было Тайра, скептически ухмыляясь, но тут же заткнулась. Она только что едва не попыталась обесценить то, что Ардан сказал. А ведь то, что он говорил и делал сейчас, было не просто на вес золота... Это было... Тайре даже не хватало слов, чтобы всерьёз, без прибауток выразить то, что чувствует.
Когда неловкость прошла, Тайра продолжила уже более серьёзно:
- Надо же. Когда я прошлым утром говорила Альбу, что мне, наверное, нужно сходить к мозгоправу... к психотерапевту то есть... Не знаю, есть ли здесь такое и как вы это называете. В общем, мне бы в последнюю очередь пришло в голову предположить, что этим психотерапевтом можешь оказаться ты.
Она с удивлённой улыбкой покачала головой. А ведь у Ардана неплохо получалось. И самое безумное, что с одной стороны это ощущалось неправильным, а с другой (извращение какое-то) - чем-то настолько естественным... Кажется, никто в этом мире не понимал или не стремился её понять, как Ардан. Точнее, может, и понимал... Но не утруждался рассказать это ей. И помочь самой в себе разобраться.
Тайра испытывала сейчас к нему абсолютную, невыразимую благодарность. Она попыталась представить: а её любви к Эррилу хватило бы на подобное? Вот прямо так: если бы Эррил полюбил другую и у них бы не клеилось - сумела бы Тайра... Даже думать об этом было больно. Как же в таком случае Ардану приходится наступать себе на горло?
На его фоне Тайра со своей неспособностью (или нежеланием?) предпринять попытку разобраться в чувствах того, кто был с ней рядом, со своей несчастной гордыней, выглядела бессердечным поленом. Ей вдруг обожгло щёки - до того сделалось стыдно за свои громкие признания. Вот, вот как проверяется «настоящесть любви»: настоящая любовь - это не «мне с тобой хорошо», «мне тебя не хватает», «хочу быть с тобой прямо сейчас», «ты мне нужен», «дай, дай, дай!». Это «готов сделать что угодно, чтобы тебе было хорошо»...
Тайра поникла. Умеет ли она вообще жертвовать и любить?
Ещё ей до ужаса не хотелось превращать Ардана в типичного обитателя френдзоны, которого любимая женщина всё время держит на расстоянии вытянутой руки, не гнушаясь принимать от него помощь, в том числе и в вопросах, касающихся её собственных отношений, при этом как бы не замечая - неважно, из-за жестокости, глупости или ещё чего, - что он на самом деле чувствует. Ардан такого совершенно не заслуживал, и Тайра желала, конечно, сделать так, чтобы в её жизни он занимал куда более достойное место. Что с учётом всех нынешних обстоятельств выглядело задачей, мягко говоря, нетривиальной.

- Но Ольга мне пишет... - продолжал священник, прислонившись лбом к кирпичам каминного дымохода и закрывая глаза, - "Не надо тебе сюда за мной следом. Ты нужнее в станице."
Тяжёлое чувство, подавляемое большим усилием воли, мелькнуло в голосе оборотня. Он не понимал, почему жена так написала ему. Не понимал, но и не допускал никаких подозрений. Тем не менее, покой его был нарушен в такой мере, что напряжённые нервы, казалось, тихонько звенели в его интонациях, когда он говорил о жене.
- Она хочет, чтобы я тут жил полной жизнью, а не страдал без неё. Это её слова, из письма...
Как можно жить полной жизнью вдали от любимой женщины, Дарв искренне не понимал. Но он очень хотел понять, а потому - собирался в легион.
Тайра только сочувственно покивала. Ну, что она могла сказать: «Кажется, она старается вас оберегать, как умеет»? Дарв это и так знал куда лучше, чем она. Да и нужны ли тут какие-то Тайрины соображения? Не нужны.
[вырезано]
- Ты... - негромко начал Ардан, - ...только не торопись с выводами... Потому что у людей из другого мира всё-таки очень отличное от нас отношение ко всему... И ещё почему-то мне кажется, что Хаш-Эрбинцам будет с тобой попроще, если ты окажешься в армии, - быстро проговорил десантник.
- Я об этом думал, - кивнул оборотень, вскидывая голову и оборачиваясь к земляку, - Но мы всё равно никогда не угадаем, как правильно... что делать, чтобы избежать этой участи. Быть самим собой? Да они все в полной мере были самими собой. Пытаться скрыться и заниматься своим делом? Не поможет тоже.
- Ты окончательно убедился, что они охотятся за тобой? - уточнил Ардан, несколько охрипнув.
- За мной в последние дни кто только не охотится, - устало улыбнулся священник, - Через меня будут пытаться влиять на Ольгу, а через Ольгу - на меня... И за всем этим стоит охота на кого-то гораздо крупнее. Так мне кажется, по крайней мере. А то, что ты со всей своей неразберихой оказываешься вовлечён в это всё - на самом деле, Ардан... в общем, я чувствую, что закручивается что-то, и любой, кого зацепит, может оказаться в эпицентре. Адептам Хаш-Эрбина ведь всё равно, кто именно. Им важно только, чтобы цепь не прервалась.
- Я не очень понимаю... - смущённо улыбнувшись, признался Ардан.
[вырезано]
...Тайре как никому были знакомы эти трудности со взаимопониманием. Ощутимее всего о такой невидимый порог она стукнулась в отношениях с любимым человеком, и об этом до сих пор было больно вспоминать. Ни один из них тогда не сделал шага навстречу, зато каждый уверенно решил про другого, что тот его просто не любит. Тайра искренне желала Дарву с Ольгой никогда на этом не спотыкаться — по крайней мере, так сильно.
[вырезано]
- Ольга этого никогда не сделает. Она будет надеяться, будет искать способы меня спасти. А для всех остальных это будет уже невозможно. [вырезано] Так что у меня остаётся только на Вас надежда.
[вырезано]
— Если самое опасное в адептах Хаоса — именно сам Хаос, то и иномирцы... Разве не стоит и нас всех на всякий случай перебить? Почему вы, например, с такой опаской относитесь к хаш-эрбинцам, а со мной спокойно тут чаёвничаете, Ольгу, вон, вообще выбрали себе в жёны? Чем мы с ними отличаемся друг от друга? Хаш-эрбинцы не могут контролировать Хаос в себе, а иномирцы при желании и умении могут? Или тут другое что-то?
[вырезано]
— Я вот всё-таки не пойму... Получается, если занимать какую-то определённую позицию — эгоистично и разрушительно. А путь альтруиста, он каков тогда? Просто соблюдать «живи сам и дай жить другим», а реагировать только на непосредственную угрозу тебе и близким — с чьей бы то ни было стороны? А если ты видишь, что кто-то постоянно творит безобразия, то желание их уконтрапупить — это непременно эгоизм? Разве никто ни с кем не борется ради других?.. Дарв, а почему именно вы хотите умереть, если сделаетесь адептом? — Тайра подумала, что нужно пояснить, прежде чем священник ответит: — Если занимать позицию их противника нехорошо, выходит, они не такие прямо полностью ужасные?[вырезано] Ещё мне не очень понятно, почему вы не хотите, чтобы Ольга вас пыталась спасти. А если это возможно? Если иномирец может уничтожить адепта Хаоса, то вдруг может и вытащить кого-то оттуда? — Тут ей пришёл в голову неожиданный вопрос: — А если бы вы стали... иномирцем — ну, по свойствам или как это, — вы бы тоже предпочли умереть?
- Занимать эгоистичную и разрушительную позицию - эгоистично и разрушительно. А именно такую позицию занимает... занимал и Венгард Олень, и... в моём понимании, такую же позицию занимают и хаш-эрбинцы. А то, что они не поделили мир между собой, - говорит только... только подтверждает их деструктивные намерения. Я для себя так решил: иномирец - это всё-таки обычный человек. Просто из-за того, что он из другого мира, наш мир его воспринимает слишком... м-м... как очень хаотическое существо. То есть это не свойство иномирца, а свойство его отражения здесь. А вот хаш-эрбинцы - это совсем другое: они намеренно, сознательно выбрали хаос. А что такое хаос? Вы хотели бы, чтобы рядом с вами оказался кто-то непредсказуемый? От кого не представляешь чего ожидать. Кто может тебя любить, а в следующую минуту уничтожить всё, что тебе дорого? Иметь рядом такого близкого человека - это очень... очень тяжело! Больше того - невыносимо. Это превращает жизнь в постоянный кошмар - нелогичный, непредсказуемый... Я не хочу, чтобы Ольга и другие близкие мне люди оказались в таком положении. Поэтому мне будет спокойнее знать, что если со мной случится эта беда - они... я просто умру - и всё. Потерять близкого, любимого человека - совсем не так тяжело, как видеть, что этот человек превратился в сверхсильного и жестокого сумасшедшего.
Высказав это, видимо, из самой глубины души, Дарв в волнении охватил руками плечи, словно сдерживая что-то в самом себе, и, выпрямившись, хмуро смотрел на то и дело мелькающие в углях короткие язычки пламени.
- Я... видел один раз близких... жену и ребёнка одного из адептов Хаш-Эрбина. Я видел... видел, что от них осталось. Чтобы сотворить такое... даже просто с кем-то... а уж с близкими - и подавно, Тайра! Я не хочу превратиться в такое. Не хочу!
[вырезано]
— Видите, — произнесла Тайра, когда ей удалось совладать с собой, — с иномирцами настолько всё непросто и непредсказуемо. Моя невозможность воскреснуть была для вас аксиомой, чем-то самим собой разумеющимся. Но произошло иначе. Возможно, Ольгиных... или наших совместных усилий хватило бы на то, чтобы помочь вам избежать участи, которой избежать невозможно.

- Было, - кивнул Ардан, - Отправили всех в Ошну. Это хуже каторги. Хотя есть и каторга, да. ...Убийцы и насильники... что-то у нас никак не получается милая, приятная беседа, - усмехнулся полумиллькурион, - Убийцы и насильники бывают... Ловит и судит их армия, конечно. У... вас не так?.. - уронил Ардан и тут же пожалел об этом. Он не хотел, чтобы Тайре стало грустно из-за воспоминаний о Родине.

— Не-а, совсем не так, — мотнула головой Тайра, ничуть не помрачнев, поскольку и разговор-то этот завела, уже думая о Земле и сравнивая. — У нас там сейчас отдельно полиция, которая ловит и расследует, отдельно суды, которые выносят приговоры, отдельно служба исполнения наказаний... отдельно ещё чуваки, которые этих контролируют. Армия тоже отдельно и вообще в основном только чтобы защищать и воевать. Я потому и спросила, что очень уж непривычно.

- Интересно... - задумчиво произнёс Ардан, - А почему всё по-отдельности?.. Из-за отсуствия ментализма - слишком много работы - и армейцы не справляются?

— Даже не знаю... Скорее не только из-за объёма работы, но и потому, что из-за того же отсутствия ментализма все чересчур резво начинают злоупотреблять. А средоточие большой власти в одних руках вообще чаще всего приводит к тирании и самодурству. Вот и плодятся сущности, чтобы распределять между собой области влияния и друг друга как-то уравновешивать. Но всё равно постепенно корраптятся и скатываются в злоупотребление. — Тайра помолчала, глядя прямо перед собой, и продолжила: — Когда-то давно, когда власть по большей части принадлежала всяким церквям, они продвигали идею «всевидящего ока». Якобы есть вот на небе божество, которое всё видит, всё про тебя знает, замечает каждый твой мелкий и крупный проступок. Потом, когда умрёшь, это божество с помощниками решает, наградить тебя по итогу прожитого вечным блаженством или наказать вечными муками... Типа это должно было в какой-то степени работать как ментализм, да? Ты прозрачен перед богом, поэтому не поступаешь дурно, стараешься не думать дурно... А на деле всё это тоже не особо работало. Потому что злоупотребляли всегда и везде. И даже от самых дурных поступков можно было «откупиться» за денежку. Во-от... В недалёком будущем, обещают, технологии дойдут до уровня, который позволит установить тотальный контроль. Про каждого можно будет узнать, что он где сказал, написал, куда сходил и чего там сделал. Возможно, тогда можно будет всем управлять из какого-то одного узла. Правда, непонятно, кто будет контролировать сильных мира... того. Ну да ладно. А пока, в общем, как-то так всё существует.
Тайра вдруг рассмеялась:
— Я сейчас наболтаю тут всякого. Подумаешь, что у нас там один сплошной ужас и кошмар. Вон, один уже понарассказывал, все шибко впечатлились... К тому же у меня насчёт нашего общественного устройства знания совсем обывательские.

Ардан повертел головой и - заметив на маленьком перекрёстке кентавра с арбочкой - призывно взмахнул рукой. Рикша прибавил ходу и остановился перед Тайрой и полумиллькурионом. Десантник помог девушке сесть, хотя тележка, несмотря на большие тонкоспицные колёса, была низенькой и висела дном всего сантиметрах в пятнадцати над мостовой.
- Bonjour! À "Clairière de Raisin", - попросил Ардан, и рикша тронулся.
Тайра живо забралась в повозку и первое время с восхищением созерцала... круп кентавра — ну просто потому, что всё никак не могла уложить в голове мысль, что их везёт настоящий кентавр. А потом переключилась на замелькавшие теперь гораздо быстрее виды по сторонам.

- Злоупотреблять - чего ради? - не понял десантник, - То есть понятно, что бывают психи вроде Венгарда, но не все же такие... Да нет, - усмехнулся он в ответ Тайре насчёт сплошного ужаса и кошмара, - Не подумаю, - его тёплый взгляд задержался на тайрином лице.

Сидя рядом со Славкой в тесной тележке, Ардан - отстранённо, мельком - удивлялся тому, что вот она, рядом с ним, так близко, - а он не ощущает того всесжигающего желания, которое накрывало его вчера. В ходе раздумий вчера в дорогах и сегодня утром в Красном, полянин постепенно понимал, что как женщина Славка потеряна для него навсегда. Или, по крайней мере, пока она любит Эррила. То, что Славка при этом любила и его - Ардана - он не принимал во внимание и вообще старался об этом забыть. Это было слишком мучительно. Он вспомнил, как когда он был ребёнком - его наказали за что-то, и ему нельзя было входить в комнату, где родители и сёстры болтали и играли с гостями, где было много вкусностей и целая россыпь чудесных игрушек... Ему сказали, что он наказан, и что заходить туда нельзя - но теперь забыли про это и оставили дверь открытой, а он - семилетний - мучился и никак не мог сообразить: то ли его прощают и пускают ко всем, то ли просто забыли, и если он войдёт - его выгонят снова. И он стоял и стоял, смотрел на сестёр и не решался зайти, потому что быть потом всё-таки изгнанным - было ещё ужаснее, ещё мучительнее, чем стоять тут и молча плакать. Осознание того, что Ярослава его любит, - было как эта распахнутая настежь комната. Он стоял на её пороге - и не мог войти. Так его - по крайней мере - не гнали.
К тому же рядом с ним неотступно стояла тень Эррила - и Ардан не мог заставить себя не думать о своём друге, когда думал о Славке. Он понимал, что шагни Славка ему навстречу - и он забудет об Эрриле. Забудет обо всём на свете. Но от этого понимания ему было ужасно, потому что даже если это бы и случилось - вслед за этим непременно наступит "похмелье", которое окажется невыносимо тяжёлым.
"Лучше жалеть о сделанном, чем о несделанном"? Ардан не мог согласиться с этим. Но он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что Славка может заставить его позабыть обо всём мире, о прошлом и - самое главное - о будущем. И чувствуя себя игрушкой в руках непреодолимой силы Славкиной любви, Ардан приходил в отчаяние от глубокого непонимания самого себя и кошмарного несоответствия условий собственного счастья условиям окружающей действительности.

— Ради чего злоупотреблять? Деньги, власть, влияние... Понты всякие ещё. Я сама не очень понимаю — ведь за собой это в могилку не утащишь. А при больших возможностях можно ведь столько всего сделать реально полезного. Ну... для твоих же потомков, например. Но у нас не все так рассуждают. То есть по большей части, кажется, совсем не так... — Тайра вдруг смутилась, осознав, что звучит уж очень нескромно, и неловко хихикнула: — Вообще, я-то сама никогда не была богатой и влиятельной, так что, возможно, чего-то очень важного тут не понимаю. Легко эдак издалека учить, как жить надо.
Она ещё повертела головой.
— А я что-то думала, эта Речная Застава будет поменьше, — негромко сообщила она Ардану, наклонясь ближе. — А почему тут так всё... по-кентаврски? — Хотела добавить что-то ещё, но заметила, что он погружён в какие-то мрачные мысли, и примолкла. По-своему рассудив, что это наверняка связано с Дарвом и событиями вокруг, Тайра тихонько сжала руку Ардана в знак поддержки.

- Ну, по сравнению с Красным или Белым - это очень маленький городок, - улыбнулся Ардан, - А кентавров много просто потому, что тут совсем рядом Бэлльмáнт - самая восточная кентаврская страна. В Трёх Реках разве меньше кентавров?.. Я как-то не обратил там внимания...
Вспомнив про Город Трёх Рек и про все те ужасные известия и события, которые обрушились там на него, Ардан несколько затуманился, и улыбка его стала рассеянной и слегка вымученной. Но почувствовав славкино пожатие, десантник вдруг подумал, что девушка имеет в виду не множество кентавров на улице. У него слегка порозвели щёки, а в глазах мелькнуло что-то...
- Или ты "по-кентаврски" имеешь в виду, что кентавры - существа любви? - улыбнувшись ещё шире, так что не оставалось и следа от недавней мгновенной растерянности и грусти, уточнил Ардан. Было ясно, что он шутит, но и в то же время ему было странно приятно говорить об этом.

Кентавр-возница обернулся и весело, одобряюще и явно подмигнул солдату с девушкой.

Солнечный свет пронизывал комнату, словно гигантскую икринку. Сквозь оконные проёмы щедро вливался прохладный утренний воздух, наполняя всё ароматом горячей кедровой смолы и запахом озона, как перед грозой. Тайра проснулась, великолепно выспавшись, чувствуя себя такой здоровой, свежей и какой-то неостановимой, неудержимой... какой уже давно ей не доводилось себя ощущать.
В нише над камином лежала записка от Ардана:
Славка, я внизу, в армейском баре. Спускайся, когда проснёшься, или зови ментально, я поднимусь.
Тайра некоторое время боялась пошевелиться, ожидая, что тело тут же отзовётся болью. А пошевелившись, не поверила своим ощущениям. Ни боли, ни слабости — ничего!
Всё ещё не до конца доверяя себе, Тайра приподнялась на локтях, потом села... И наконец соскочила с кровати на пол, наслаждаясь пружинистой бодростью. Это здесь всем так магически делают, интересно? Или дело не в помещении?.. Она на всякий случай окинула всё вокруг магическим зрением.
Обнаружив записку, она сразу «отправила» Ардану сообщение:
— Только продрала глаза. Сейчас приведу себя в порядок — и спущусь.
Она подумала, что минут пятнадцать ей вполне хватит на то, чтобы сполоснуться, одеться и вместе с этим как следует изучить необычную комнату.

Социально-витальная магия в этом месте, как показывал магический взгляд, текла очень мощно и пронизывала того, кто находился внутри, попутно подлечивая и хорошенько взбадривая, наполняя тело здоровой энергией, а мозг - осознанием того, что всё по плечу.
Комнату можно было бы назвать совсем непритязательной, если бы не удивительный материал и не свойственная вообще любым общественным помещениям Империи уютная рациональность. Низкая полужёсткая кровать, поднимающаяся над песочным полом всего на двадцать-тридцать сантиметров... широкие подоконники под лишёнными стёкол оконными проёмами... маленький камин с письменными принадлежностями на каминной полке-нише, два полукресла и круглый столик с шахматной красно-белой врезкой в центре... крохотный уборный отсек... ниша для одежды у входной двери - вот и вся обстановка. Вместо каких-либо украшений (если не считать украшением сами неровные красно-розовые стены, превращающие помещение в горнохрустальный грот) все стены были в буквальном смысле пронизаны, испещрены "внутренними" надписями.

Если ты понял, что менталист сбил твою защиту, значит ты ошибаешься.

Почему ты не в Первой Волне?

- На солнце не любят трусов.
- Дураков там тоже не жалуют.

Учи тактику боя по колено в пешем противнике.

Этому дню осталось недолго - что полезного ты сделал?

Если тебя не спасал Ли - ты живёшь напрасно.

В твоём мозге связей больше, чем звёзд в космосе, а ты чем занят?

- Иллюзорные девки сосут лучше.
- Зато реальные - дольше.

Ты - всего лишь маленькая плесень на шарике грязи. Посмейся над этим, сжигая Вселенную.

Зачем жить, если некого защищать?

Смерть - не причина для нарушения приказа.

Кто крайний за этими желудями?

Про тебя уже сложили песню?

Тот, кто боится, - живёт наполовину.

Нет ничего дороже славы.

Очень хочется есть, но не могу перестать трахаться.

Огонь - другое агрегатное состояние перегноя.

Сидеть лучше, чем лежать.

- А вдруг цветоройки что-то замышляют?
- Это ты замышляешь. А цветоройки лунную столицу строят.

- Чем ты лучше других?
- Я прочёл весь каталог дарлиэнских артефактов.

За оконными проёмами на многие километры вокруг раскинулся Красный Город, бывшая столица Империи.

Тайра, получив подтверждение своим догадкам насчёт местной магической бодрилки, с интересом вглядывалась в надписи.
Некоторые из них были понятны, другие не очень. По крайней мере часть из них вполне могла оказаться «фанатским» цитированием самого Венгарда Оленя. Дойдя до выражения про «нет ничего дороже...», Тайра хмыкнула и подумала, что встреть она когда-то такое дома, скажем, на стене школьного туалета, непременно, дурачась, исправила бы «с» на прописную.

Уже освежившись, Тайра выглянула в окно и еле удержалась от того, чтобы не свеситься наружу слишком сильно.
Так вот ты какой, Красный Город... Ей было страшно интересно, ощущается ли эта пульсирующая энергия, текущая сквозь всё здесь, наверху, когда оказываешься посреди городских улиц. Точнее... наверное, стоило бы задаваться вопросом — насколько сильнее она там ощущается.
Вроде бы внизу никого массово не били и не вешали на городских стенах — насколько Тайра отсюда могла судить. Поэтому ей пришло в голову, что всё-таки нужно обязательно побывать в Красном как следует, когда выпадет возможность.

Ардан поднялся не очень верным движением и двинулся прямо к Тайре, очевидно, уже забыв про Эррила и вообще про всё на свете забыв.
- Славка! Не плачь! Ну что ты... Ты ни в чём не виновата. Ты - самое лучшее существо на свете! Не плачь, не разрывай мне сердце, я не могу видеть, как ты плачешь. Славка! - в его мысленное обращение прорвался недоверчивый страх, - ...С тобой... Эррил ничего плохого не сделал? из-за нас. Из-за НАС.

Эррил, продолжая рассматривать Ардана с каким-то мрачным исследовательским удовольствием, за которым крылось что-то ещё - тяжёлое и готовое в любой миг прорваться, сделал небольшое движение, загородив своему другу дорогу на кухню.
- Оденься сперва, - посоветовал он, глядя Ардану прямо в глаза.

- Эррил! - повторил десантник таким тоном, будто только теперь увидел полуалата. Он, похоже, не особо понимал, что тот ему говорит, - Пусти меня!

Тайра медленно покачала головой, не сводя с Ардана глаз.
— Нет... нет, конечно. И не сделал бы.
На краткое мгновение в памяти мелькнула вчерашняя сцена в кабаке, но Тайра тут же загнала воспоминание подальше.
Воздух в квартире, и без того густой и наэлектризованный, казалось, заискрил, когда Ардан приблизился к Эррилу. Тайра испуганно выпрямилась, не зная, как безопасно разрядить обстановку. Среди лихорадочно мечущихся вариантов в голове не попадалось ни одного, который бы с какой-нибудь вероятностью не способен был вызвать взрыв с той или другой стороны.
— А д-давайте мы все успокоимся... — пролепетала Тайра со своего места.

Однако мужчины её, похоже, даже не слышали. А если и слышали, то ни один из них и ухом не повёл.
Ардан, взглянув на Эррила в упор и сразу поняв, что дорогу тот не уступит, развернулся, отыскивая взглядом свою форму. Он натянул штаны, набросил рубаху... в лице его установилось каменное спокойствие. Он двинулся к уборной, чтобы умыться, но прошёл дальше и вдруг едва уловимым движением пригнулся, выхватил оба меча Эррила из брошенных на пол ножен и развернулся к полуалату.
Никакого спокойствия в его облике не осталось - там прыгала болезненная тоска вперемежку с отчаянной решимостью.
- Эррил, уйди с дороги, - тихо попросил Ардан, чувствуя, как взор и мозг медленно затапливает липкая пелена.

Эррил, всё это время с настороженным интересом неотрывно наблюдавший за Арданом, казался неподвижным как гранитное изваяние. Только когда Ардан схватился за оружие, стало видно, как внезапно участилось дыхание полуалата, раздувая грудную клетку, а глаза стали чёрными от адреналина.
- Ты меня намерен... - начал он.
- Не заставляй меня убивать тебя, - торопливо перебил Ардан.
- Идём отсюда и выясним отношения без неё, - медленно проговорил Эррил.
- Нет. Ты - уходи. Тебя жена ждёт.
Говорили они до этих пор как-то вовсе без интонаций, словно понимали, что малейшая эмоция, просочившаяся в слова, сработает как запал.
- Я успею, - Эррил всё-таки не смог сдержать иронии.

Вся как натянутая струна, Тайра следила за обоими мужчинами. Она почти не дышала, фиксируя каждое движение, каждый взгляд, пытаясь читать их намерения по характеру движений, по положению тела. Её проигнорировали — и это был очень, очень дурной знак, теперь рвануть могло в любую секунду.
Но тут Ардан скрылся из поля зрения. Ей пришлось полностью обратиться в слух: вот Ардан делает шаг, другой... идёт дальше...
Тайра готовилась к тому, что он развернётся и бросится на Эррила, попытается оттолкнуть, завяжется драка. Или что он психанёт и грохнет что-нибудь об стену. Но к тому, что услышала, Тайра оказалась не готова никак. Стремительный, лёгкий шорох, почти тихий свист — отвратительно знакомый.
Прежде чем мысль о мечах успела оформиться в её сознании, Тайра мысленно «рявкнула»:
— НЕ СМЕЙ!
Быстрее всего пришёл испуг — но уже в следующее мгновение, выметая его начисто из головы вместе с жалостью, состраданием, желанием не навредить ещё сильнее, Тайру захлестнула волна ярости. Он угрожает Эррилу оружием. Он поднял. На Эррила. Оружие.

Ардан не ответил Славке. Она, видя его сознание, как и прежде, но не успевая толком разобрать целиком ни одной внятной мысли, уловила только, что он воспринимает происходящее сейчас как некий последний шанс и не собирается отступать. И ещё - что он сейчас не полагает Славку до конца адекватной, будучи уверенным, что в присутствии Эррила она не может рассуждать здраво.

- Я тебя по-хорошему прошу: уйди, не мешай нам! - взорвался Ардан в ответ на иронию Эррила.
- Ты это называешь "по-хорошему"? - саркастически уточнил Эррил, дёрнув бровью на мечи в руках десантника.
- Да! - гаркнул Ардан, - Ты по-другому не понимаешь! Это - по-хорошему! По-честному! Если бы тогда - я сейчас, при ней всё это тебе говорю! - если бы тогда, тоже всё при мне - она бы никогда с тобой не была! Она бы меня не бросила, если бы я был рядом. А ты - воспользовался! ...Уйди от моей жены. Или дай нам уйти из твоего дома. Славка - моя жена. Моя!!
- Бывшая жена, - уточнил Эррил.
- Это у таких, как ты, бывают "бывшие"! У меня - одна-единственная! Она позвала меня - и я не уйду никуда. Она меня любит! А ты...
Он запнулся, понимая, что если продолжит, то Эррил не спустит оскорбления.
- Ты - вор, - решившись, тихо закончил Ардан, но немедленно, распаляясь всё больше, заговорил снова, - Ты не имел права забирать её у меня. Она моя! Моя! Я - жить без неё не могу. Она - это всё, что у меня есть. Кто тебе дал право вмешиваться, влезать в нашу жизнь?! Знаешь, что твоя сестрица мне тут наговорила? Это всё - про тебя на самом деле! У тебя женщин - коллекция, копилка! Оставь мне мою любимую и не лезь к нам, прошу тебя! Хватит и того, что ты уже наворотил!

- Всё? - подождав секунд пять, уронил Эррил так, словно сталь коротко лязгнула обо что-то в его горле. По тому, как раздувались его ноздри, как вспухли мышцы на руках, по всей его позе, напоминавшей волка в окружении собачьей своры, неподвижного, но готового дорого продать свою жизнь, было ясно, что он в бешенстве.

Тайре стало понятно, учитывая увиденное — и услышанное: прямо сейчас способов решить дело, избежав трагедии, не существует. Но был ещё один, который позволит хотя бы избежать катастрофы.
Ардан исступлённо рубил чахлый верёвочный мостик, перейдя по которому можно было что-то ещё сохранить между ними. Между ним и Эррилом — точно. Тайра не была уверена — может, на каких-то обрывках конструкция ещё держалась, но до того, как всё обрушится, оставались считанные мгновения.
— Нет! Не всё, — подала она голос, поднимаясь и на негнущихся ногах подходя к выходу. Она не лезла вперёд Эррила, просто остановилась так, чтобы Ардан мог её видеть.
— Ардан... уходи. — Она сглотнула и подождала, пока уляжется пробежавшая по телу дрожь, неотрывно глядя ему в глаза. — Если здесь сейчас что-нибудь случится... и ты останешься жив... я тебя задушу собственными руками. Обещаю. Уходи.

- Славка! - с болью простонал Ардан, - Славка, ты любишь меня? Скажи! Он ведь для тебя - как наркотик. Я же вижу, как ты меняешься! Он ломает тебя - и ты это понимаешь, но уже потом! Если его не будет, ты придёшь в себя, опомнишься от этого безумия и будешь счастлива... Со мной! Разве нет?! А с ним ты не будешь счастлива НИКОГДА! Только ждать его месяцами... А я - вернусь из Ларда... Там... туда надолго не командируют. Я вернусь и уйду в отставку... Или даже просто брошу службу! Мне теперь терять нечего! А расстрелять меня - не смогут.

- Расскажешь Хаш-Эрбину, - улыбнулся Эррил. Правда, слово "улыбнулся" здесь вряд ли подходило; больше было похоже на оскал, - Проверим, может быть? Только не здесь, - повторил он, - Ты же не хочешь прирезать меня прямо у неё на глазах?
Разведчик не особо опасался за Тайру. Он видел, что в случае чего - успеет. Да и Дис, разумеется, не даром ел хлеб Имперской Разведки. За себя он опасался ещё меньше. Хотя, конечно, вырубаться сейчас, когда неизвестно сколько времени ещё есть у него, чтобы побыть с Тайрой, Эррилу улыбалось меньше всего. Но Эррил не хотел убивать Ардана. Более того, он понимал, что его ощущения по этому поводу нельзя назвать простым нежеланием. Убить сейчас Ардана - это было всё равно, что убить в раздражении заболевшего, раскапризничавшегося ребёнка. Хотя от брошенных ему оскорбительных слов Ардана в глазах Эррила темнело. Но он сдерживался. Ещё и потому сдерживался, что до последнего старался не допустить никакой поножовщины при беременной Тайре. Разделать Ардана при ней - было верхом жестокости в понимании полянина, и ему категорически не хотелось скатиться к этому.

Тайра поморщилась на словах о «наркотике». Она могла бы поинтересоваться в свою очередь, является ли для Ардана наркотиком кислород. Или вода. Но это не имело бы смысла.
— Спасибо за твой совет, Ардан, — безжалостно проговорила она, — в том смысле, что мне стоит пытаться лучше понимать Эррила. Я решила ему последовать. И знаешь, действительно помогает. Помнишь, ты давал такие советы?
Что-то внутри у неё всё же дрогнуло, и она продолжила другим тоном:
— Мне ещё пару дней назад с тобой не страшно было... куда угодно. Потому что ты меня правда любил... нас обоих. Такой большой-большой любовью, на какую я даже близко не способна. Ты говорил, что мы тебе ближе всех, и я тебе верила. А теперь... — Она указала взглядом на мечи в его руках. — Теперь ни за что не поверю. Ардан. Уходи, я тебя прошу.

Веданка и сама прекрасно понимала преимущества письменности - как минимум из рассказов Пелки, а теперь и из того, что успел рассказать алат. Но прежде, чем развивать письменность среди людей, необходимо было объединиться, создать некое общее культурное пространство... до сей поры люди представляли собой разрозненные, разобщённые посёлки, затерянные в непроходимых лесах, между которым лишь случайно происходят какие-то сношения и контакты, жители в которых все свои силы тратят на простое выживание. Требовалось соединиться, найти способ быстрого сообщения, перемешаться, чтобы каждый человек считал своей землёй не только крохотный клочок очищенной от леса территории внутри частокола, но всё пространство, заселённое его народом. И тогда из множества различных диалектов родится общий язык, а вместе с тем из системы значков появится письменность.
Нужна была магия - чтобы общаться на расстоянии, чтобы защищаться, чтобы сводить леса и прокладывать дороги, чтобы избавиться от болезней, чтобы обучаться физическим навыкам и сохранять и передавать накопленные знания... Веданка полностью отдавала себе отчёт в том, что всё это может стать делом очень нескорым. Но это, разумеется, не было причиной для того, чтобы отказываться от такой перспективы. Даже не было причиной, чтобы откладывать сейчас исполнение задуманного плана. Время до ужина ещё оставалось, и лекарка считала, что его нужно использовать.

- Сейчас уже, наверное, занятия кончились, - проговорила Эри, по привычке глянув в окно, на солнышко. За витражными стёклами, правда, она толком ничего не увидела, но и так успела сообразить, что время приближается к четырём часам вечера.
- А так вообще с утра здесь лекции, а потом - занятия в лабораториях по специальностям, с каждым индивидуально. Курс лекций начинается каждый месяц, сегодня тридцать четвёртое, так что послезавтра начнётся с первой лекции, ты можешь подождать и слушать с самого начала. А можешь, наверное, пока сходить к ректору и поговорить с ним, обсудить, что тебе лучше делать. Может, он посоветует какие-нибудь книжки почитать или направит к кому-нибудь из преподавателей, чтобы ты поэкспериментировал под чьим-нибудь более толковым руководитсвом, чем моё, - девушка звонко рассмеялась.
- Пределов у магии, по-моему, нет никаких. Просто надо знать, как делать то, что хочешь делать, вот и всё. Но вообще, как видишь... - Эрайза многозначительно показала на себя, - ...и без этой вашей магии можно вполне сносно прожить.

Полулегат, внимательно наблюдавшая за учеником, кивнула в ответ на его слова о неясности в отличиях магической ауры разных предметов.
- Это вопрос опыта. Наблюдай, сравнивай и запоминай - и постепенно разберёшься. И! Обязательно рассматривай собственную ауру. Привыкни к ней, ты должен знать её лучше, чем собственное лицо в зеркале. Всё время наблюдай за собой маг-зрением, отмечай изменения, запоминай разницу в разных состояниях. Таким образом, когда на тебя будет совершена маг-атака - ты повышаешь свои шансы успеть заметить её раньше, чем тебя убьют или взломают твою защиту. Привыкай видеть разницу в своей ауре, когда ты под защитой и когда ты без защиты. И к виду защиты в маг-спектре - тоже привыкай. Любое изменение в ней, которое сделал не ты сам, - сигнал тревоги и призыв к немедленному действию.
Сейчас, когда полулегат, продолжая неторопливо мерять шагами площадку у фонтана, отчётливо и отрывисто произносила эти короткие фразы, - чувствовалось, что за спиной у неё - две войны и неизвестно сколько лет постоянной службы в имперской разведке.
- Когда ты делал мороженое - ты слишком опирался на понятия из твоего мира, - спокойно продолжала морянка. В её голосе почувствовалась лёгкая улыбка, - Упаковка, морозилка... в Лиэне этого нет. И маг-сфера выполнила твой приказ как могла. Как сказал бы один мой знакомый кентавр, слишком много хаоса было в твоём действии, и этот хаос приобрёл ту форму, которая была понятна из твоего приказа. В мире порядка не может быть чистого хаоса - хаос здесь обязательно принимает какую-то форму, упорядочивается, резко повышает энтальпию до определённого значения, допускающего появление в порядке. Если ты пронаблюдаешь за местным мороженым, разберёшься в его магической картинке и потом будешь требовать именно его - всё получится. Если захочешь родного мороженого - придётся поработать чуть больше, - улыбнулась разведчица.

- Нет, представляйте картинку, которую вы хотите передать, - повторила преподавательница, - Как бы подопытный ни поворачивал голову, он должен видеть только то, что нужно вам. Нужно отвлечься от физических действий: магия - это противоположность физики, а не один из её разделов. Нити, которые вы видите, - это лишь ваше восприятие, ваше магическое зрение. Действуя на восприятие, вы ничего не достигнете. Это не маг-сфера сама по себе. А лишь то, как она видится лично вам. Вы - из мира, где работает только физика, поэтому вам сложно отвлечься от физической привязки. Магия работает по-другому. Вы - её часть, такая же, как и всё остальное вокруг. Просто у вас гораздо больший потенциал, позволяющий влиять на то, частью чего вы являетесь. Магия, магическая сфера мира - это как бы организм. А вы - мозг этого организма. Мозг не может обойтись без организма, но при этом мозг в организме способен на гораздо большее, чем, скажем, ребро. Хотя если ребро сломать - мозгу будет нехорошо. Магия - это система взаимодействий. Однако вы находитесь не вне системы, а внутри неё. Вы ведь видите самого себя в магическом спектре? Видите взаимосвязи между вами и подопытным? Эти взаимосвязи - это результирующая картинка, отображающая реальность. А не рычаг, за который надо тянуть, чтобы изменить реальность. И ваше воображение, всё, что вы себе представляете, - это такая же часть маг-сферы, как и физические объекты, понимаете? Магия не различает - представляете ли вы объект или объект реально существует. В маг-сфере представление и реальный объект будут отображаться по-разному, но при этом оба будут отображаться. В отличие от физики, где воображение ни на что не влияет.

- "Возможности магии"? - повторил кентавр, изумлённо вскинув кустистые седые брови, - Сударыня, да вы ещё и не нюхали возможностей магии! То, что вы сейчас делаете, - простейшие, элементарнейшие вещи, не требующие ни профессиональных знаний, ни глубоких размышлений, ни преодоления массы препятствующих факторов. А с вашей-то склонностью к витализму - и вовсе... Что значит "призванная еда"? - он рассмеялся, - Ежели вы её откуда-то призвали - так вам виднее, милая девушка, полноценная эта еда или же неполноценная. Ежели вы сами создаёте еду - так опять-таки, вам виднее, что вы насоздавали. Ежели же вы сделали иллюзию - так полноценность зависит от свойств иллюзии, которые опять-таки вы сами и задаёте, сударыня. А вот говоря про монеты - мы уже переходим к материям более сложным и более прикладным, нежели анимализм и праздный креационизм. Монеты, разумеется, имеют ряд магических защит, подделать которые может только крайне незаурядный профессионал или экстраординарный самородок. Впрочем, это достаточно бессмысленно... подделывать монетки... Лучше уж сразу создать себе счёт в банке. Вот это, любезная госпожа, и считайте моим советом в отношении магии: побольше думайте о смысле того, что вы делаете. Бессмысленность действий порождает бездействие мыслей.
Кентавр опять весело рассмеялся, разводя руками.

Книга повествовала о том, как Венгард Олень был отстранён в 10027 году от власти в ходе так называемого Восстания Манру и отправился в это самое добровольное изгнание в горы на запад от Междуречья, то есть вообще прочь с территории им же построенной Империи. Там он, видимо, находился не меньше нескольких лет. При описании Восстания мелькали имена императорского травника Мака, будущего императора Фераннира Медведя, и собственно некроманта Манру. Кроме того попались и упоминания друга и родственника Венгарда - Ли, которому бывший император в ходе этого восстания не раз оказался обязанным жизнью и свободой. Уже в описании изгнания часто встречалось имя "Феран Медведь", который скрывался в тех же горах от императора Венгарда, и с которым тем не менее Венгард как-то там пересёкся, несмотря на громадность горного массива. Этот самый Феран вроде бы когда-то пересёк дорогу Венгарда ещё во время Войны Колоний. И постоянным спутником бывшего императора по-прежнему оставался верный Ли.

"Новая Некромантия" начинала с того, что вкратце перечисляла установки и принципы некромантии традиционной. А затем подробно разбирала то, как Венгард Олень последовательно опроверг собственным примером все эти принципы. Способность к некромантии возникла у него уже в зрелом возрасте, чего не бывает и не может быть, так как столь значимые задатки всегда проявляются с рождения. Если некромант влияет на жизнь и смерть предметов, явлений и процессов, то Венгард освоил влияние на время, что до него тоже считалось невозможным. Привязка своей жизни к жизни всего мира вообще описывалась как беспрецедентный эксперимент, невозможный с точки зрения традиционной некромантии и магической науки в целом.

"Солейская Опала", как оказалось, последовала уже после отстранения Венгарда от власти. Обрушилась она на тех, кто отказался присягать новому императору - Феранниру Медведю. В основном, это были солейцы, хотя, разумеется, далеко не только они. Огромное количество благородных Империи продолжало считать своим императором Венгарда Оленя и своей клятвы нарушать не собиралось, несмотря на крайне суровые меры со стороны действующей власти. В ходе реализации этих мер порой брат шёл на брата, и всё это каким-то чудом не вылилось в очередную гражданскую войну. Точнее, не чудом, конечно, а скорректированным продолжением политики, к которому немало сил приложили советники императора Фераннира - в частности, Ундитар Зверобой и Ильденис Зверобой. Одна была женой Венгарда, а другой - её дядей, и они сумели свести последствия Солейской Опалы на нет.

Публичное сожжение с блокировкой потери сознания и быстрой смерти.
Допускаются дознавательные пытки.
Тело преступника уничтожается полностью; погребение не осуществляется.
Если преступник был благородным, то вместе с ним могут быть казнены и все его потомки.
Позднейшая правка: допускается замена повешением при смягчающих обстоятельствах.

Преступник подлежит только Высшему Имперскому Суду.

- Убийство благородного благородным (случаи, отличные от вызова на поединок).
Наказание выносится родом убитого.

- Убийство благородного неблагородным.
Наказание выносится родом убитого.
Преступник может требовать Высшего Имперского Суда.

- Убийство неблагородного благородным.
Наказание выносится родом убийцы.
Семья убитого может требовать Высшего Имперского Суда.

- Убийство неблагородного неблагородным.
Повешение.
Имущество убийцы отдаётся семье убитого.
Тела убийц обычно уничтожают без погребения.
Муниципальный Суд.

Публичное распятие заживо на городской стене на сорок восемь часов.
Любое магическое вмешательство запрещено. Помощь преступнику расценивается как соучастие.
Тела преступников уничтожают без погребения.

Если преступник остался жив, то иным наказаниям он не подлежит.

- Преступник – благородный.
Наказание выносится родом преступника.
Пострадавшая сторона может требовать Муниципального Суда.

- Преступник – неблагородный.
Повешение.
Имущество отдаётся пострадавшей стороне.
Муниципальный Суд.

Клеймение плеч или лишение рук и последующая каторга.
Имущество конфискуется в пользу пострадавшей стороны.
Муниципальный Суд.

Клеймение лба, лишение языка и последующая каторга.
Имущество конфискуется в пользу пострадавшей стороны.
Муниципальный Суд.

Благородный может требовать Высшего Имперского Суда.

- Подделка документов и писем.
Клеймение кистей рук, ослепление и последующая каторга.
Имущество конфискуется в пользу пострадавшей стороны либо селения.
Муниципальный Суд.

В отдельных случаях – Высший Имперский Суд (в зависимости от значимости подделываемых документов).

- Подделка ценных бумаг (чеков, торговых сертификатов, гильдийных лицензий на деятельность).
Клеймение кистей рук, лишение пальцев и последующая каторга.
Имущество конфискуется в пользу селения.
Муниципальный Суд.

- Подделка монет.
Клеймение кистей рук и последующая каторга.
Имущество конфискуется в пользу селения.
Муниципальный Суд.

- Я полагаю, что наши дети пробудут с нами не очень долго, - тихо проговорила Лайсанэс, - Может быть, до двух или до трёх лет. А потом их заберёт разведка, мы сможем встречаться с ними только иногда... Госпожа Ярослава, я рада, что Вы пришли, и хотела бы, чтобы Вы воспринимали этот дом как и Ваш дом тоже. И наши дети должны жить вместе с самого начала.

Первая же фраза зацепила Тайру так, что всё остальное она прослушала вполуха, уставившись в одну точку с выражением немого вопроса на лице.
— «Заберёт разведка»? — переспросила она неверяще. — Зачем?! С какой... А если они хотели бы заниматься чем-то другим, когда вырастут? Кто сказал, что они вообще будут именно хорошими разведчиками? А вам вот это... нормально? После того, — её голос заметно дрогнул, — что случилось в разведке с их отцом? А если я не захочу отдавать им сына???
Она с трудом, но всё же заставила себя успокоиться и не впадать в буйство. В конце концов, к ней пока никто из разведки не приходил с угрозами отобрать ребёнка.

Лайсанэс немного помолчала, сосредотачиваясь на детях.
- Наши дети ведь не принадлежат нам, госпожа Ярослава, мы не можем решать, отдавать их Империи или не отдавать, так как они уже принадлежат Империи. И Империя будет решать, как ими распорядиться. Они - благородные. Это значит, что они обязаны воевать за Империю. А мы с Вами должны подумать, как... устроить их пребывание с нами, чтобы подготовить их к их будущему. И что нам следует сделать, чтобы они гордились нами и готовы были нас защищать. Нам нужно подобрать род или несколько родов, откуда они могли бы взять жён... Учитывая, что род Воронов - самый молодой род в Империи, это очень непростая задача. Я категорически не желаю, чтобы наши сыновья брали жён из молодых родов. Старейшие же роды Империи очень неохотно отдают дочерей в молодые семейства. Заслуги господина Ворона очень велики, и нам это поможет, но мы должны постоянно напоминать об этих заслугах главам тех родов, откуда мы хотим взять жён нашим сыновьям. Чтобы когда подходящие девушки появились на свет, обручение прошло бы как можно легче и именно с теми, кого мы подберём.

Округлив глаза, Тайра схватилась за голову. Потом развела руками в стороны.
— А какая разница?.. Зачем столько сложностей, если в итоге мы стремимся получить на выходе солдатика на убой и ходячую матку без собственной воли? То есть... — она выдохнула и постаралась говорить спокойнее, — я правда плохо понимаю, в чем смысл стремиться именно в род подревнее. Но больше всего — намного больше — я не понимаю другого...
Тайра вгляделась пристально в холёное лицо собеседницы, которое как раз-таки на этих темах умудрялось оставаться безмятежным. Тайра сама не знала, почему, но ей страшно хотелось уловить хоть малейшую тень сомнения или тревоги.
— У вас лично это какие-нибудь эмоции вызывает? Вся эта занимательная евгеника... И то, как она налажена. Это ведь всё должно иметь... Это же... У вас ведь в голове должны быть какие-то нерушимые аргументы в пользу того, что должно делаться именно так и никак иначе. Одним «так уж принято» чувства матери, которая заранее добровольно отказывается от ребёнка, по-моему, не задавить?..
В который раз заставив себя вспомнить, что любые совершенно естественные в данной ситуации на её собственный взгляд слова местные могут воспринимать как полную бессмыслицу (до сих пор к этому невозможно привыкнуть), Тайра пояснила уже гораздо мягче:
— Там, где я прожила большую часть жизни, подобные традиции скорее всего восприняли бы не просто как слишком упорядоченные или неудобные — их бы многие посчитали неоправданно жестокими. Бесчеловечными даже. И я не могу разглядеть, где необходимость в такой вот жестокости.

- Мы все когда-нибудь умрём, госпожа Ярослава, - мягко заметила Лайсанэс, - Если придавать смерти значение, то в жизни не будет смысла. Мы приходим в жизнь, чтобы что-то совершить. Нужно сделать это - и уйти, освобождая место новым поколениям. Благородство - мощный инструмент, позволяющий успеть сделать больше и лучше.
Солейка сделала небольшую паузу, собираясь с мыслями.
- Вы были на войне и убедились, сколь многое зависит от одного человека или от одного пегаса. Кто-то способен одной мыслью уничтожать целые армии. Кто-то может одной мыслью поднимать цивилизацию на следующий уровень. Мы не знаем, что сделают наши сыновья. Но мы должны дать им все возможности сделать больше. На жизнь наших внуков мы можем повлиять в ещё меньшей степени, чем на жизнь сыновей. Но мы можем подобрать им матерей из таких родов, которые прославлены многими поколениями славных, достойных людей, а не из таких, которые славны только своим основателем или ещё несколькими представителями. Этот инструмент - в нашей власти, и мы обязаны употребить его как можно эффективнее. Госпожа Ярослава, благородство предоставляет широчайшие преимущества: особые отношения с законом, полное обеспечение любых нужд и потребностей, обучение у лучших из лучших. Возможно, там, где Вы прожили большую часть жизни, этим обладают все граждане страны. Но в Империи существование общества устроено по-иному. И за все те блага, которые предоставляет Империя, нужно работать на Империю в соответствии. От того, кому многое даётся, затем многое и спрашивается. По закону человек может отказаться от благородства и всех подразумеваемых им преимуществ. Но за девять тысяч лет существования Империи такое происходило всего дважды. Значит - люди готовы подчиняться этим "жестоким, бесчеловечным" традициям.

— У меня вот ощущение, что не смерти, а жизни не придаётся особого значения. Сделать больше и лучше-то для кого? Для тех, кто тоже потом появится на свет только чтобы воевать или рожать? Я просто финальной картины какой-то за этим не вижу. Точнее не вижу, чтобы кому-то она вообще была интересна. Или самоотречение и отречение от самых близких, потому что «ну и что, они всё равно умрут» — это и есть самая мякотка, и главное, чтобы оно воспроизводилось раз за разом бесконечно? Зачем иерархия среди родов? А где гарантия, что от человека, отличившегося на службе, родятся такие же талантливые солдаты? Может, они будут талантливы в другом? Почему не обучать у лучших из лучших — самых подходящих, независимо от происхождения? Или наоборот — почему не ухлопывать всех одинаково, если один хрен всё сводится к тому, что мальчик исключительно дерётся, а девочка — исключительно рожает? Зачем всё-таки иерархия родов, если всё равно это всё похоже на один большой мясной конвейер?..
Тайра умолкла, вспоминая тех, с кем успела познакомиться с тех пор, как оказалась в Лиэне. Женщин. Мужчин. Разных, чаще всего не связанных обязательствами происхождения и далеко не всегда вынужденных идти какой-то одной дорогой.
Она напряжённо нахмурилась и опять посмотрела на Лайсанэс. Беспокойно переменила позу. Посмотрела на свои ладони, пошевелила губами и опять подняла взгляд на собеседницу:
— То есть... Вы это делаете ради тех, кто этого делать не обязан? Благородные так живут ради не-благородных?

Лайсанэс посмотрела Тайре прямо в глаза. В её чёрных зрачках ничего нельзя было прочесть, но веки слегка сузились, словно солейка заглянула в прицел.
- Госпожа Ярослава, ведь Вы любите господина Ворона, - отчеканила она, может быть, чуть громче, чем требовалось. Её грудь дрогнула от участившегося дыхания.
- Я не думаю, что господин Ворон представляется Вам "солдатиком на убой", который "исключительно дерётся". Но Вы забываете, что господин Ворон появился не из вакуума. Он такой - потому что его таким сделала Империя. Вы полагаете воспроизведение таких людей, как господин Ворон, бессмысленным? Вы не чувствуете финальность картины, думая о том, каким был господин Ворон?

Тайра стиснула челюсти, чтобы рефлекторно не ответить такого, что во-первых, уж совсем никак не относилось бы к теме разговора, а во-вторых, совершенно точно разом положило бы конец любому цивилизованному диалогу.
— Так я именно об этом и говорю, — произнесла она не сразу, гораздо медленнее и тише, чем раньше. — Эррил не рождался среди благородных. Он сам выбрал, что ему делать. И это было... заметно. И... по-моему, это было важно.

- Нет, - медленно отозвалась Лайсанэс, - Он выбрал не сам. Он, как и все мы, с рождения был окружён обществом с определёнными законами, заданными целями и установленным миропониманием. Он появился на свет, выжил, вырос, научился всему тому, чему научился, получил возможность стать тем, кем он стал, - исключительно благодаря тому, что об этом заботились тысячи других людей в течение сотен поколений: исследователи, покоряющие природу, учёные, открывающие законы мироздания, учителя, передающие накопленные знания, медики, исправляющие физические повреждения, солдаты, защищающие от врагов, строители, возводящие здания и прокладывающие дороги, крестьяне, выращивающие хлеб и скот, и это только малая часть. Господин Ворон, как и все мы, не сам выбрал, где ему родиться и стать дееспособным. Ему - и всем нам - довелось родиться и вырасти здесь. И единственное, что он мог выбрать, - это быть благодарным за всё сделанное для него и отслужить там, где он принесёт максимальную пользу, или стать предателем всех этих тысяч людей и сотен поколений и уйти прочь из Империи, забрав всё, что она ему дала, но ничего не дав взамен.
Солейка пожала плечами.
- Такой выбор - есть у каждого. Его никто не лишается.

— Не-не-не, — замахала руками Тайра, входя в раж. — Не подменяйте! Общество — это само собой разумеется. Но ведь если вместо того, чтобы идти в солдаты, кто-то приносит родине пользу, идя в ту же медицину, или в науку, или ещё куда-то — он не предатель, правда?
Про себя Тайра отметила огромную разницу между её миром, где можно не мыслить себя вне контекста местности, где ты появился на свет, а можно считать домом всю планету — ведь везде по идее люди, — и уже на этом основании рассуждать, обязан ли ты быть частью людских междоусобиц, и этим миром, где ты и впрямь, оставляя без поддержки родную страну, открещиваешься от своего вида, самой своей сути — и значит, с тобой действительно что-то серьёзно не так.
— Я просто не понимаю, что именно делает наших с вами детей, Лайсанэс, — Тайра на секунду запнулась, осознав, что, кажется, впервые назвала её по имени, — солдатами ещё до их рождения. И никем иным при этом.

- Присутствие в мире могущественных сил, стремящихся уничтожить людей, - ответила солейка и продолжила, чуть подумав, - За степенью опасности для нас этих сил наблюдает Имперская разведка. Поэтому в Имперской разведке лучше всего знают, где в данное время необходимо мобилизовать усилия по нашей защите. В то же время Имперская разведка пристальным образом наблюдает за гражданами Империи, особенно за детьми, и выявляет, кто из них и где будет наиболее полезен. И в результате человек - где бы он ни работал - защищает Империю. Господин Лэйдис Лотос - первоклассный медик. И он - полулегат медицинского корпуса. Господин Ундитар Зверобой - непревзойдённый менталист и аналитик. И он - глава Имперской разведки. Возможно, когда-нибудь наступит эпоха, в которую Империя будет чувствовать себя в безопасности. Но мы с Вами живём в другую эпоху и должны считаться с этим. И наши дети - уже поступили в распоряжение Имперской разведки, Вы ведь это знаете. Мою и Вашу жизни оберегают, нам предоставляют информацию и помощь... К нам применяются другие законы, отличные от тех, что действуют для большинства имперских граждан.

— Не понимаю... — начала Тайра и задумалась, сколько раз она уже успела произнести эту фразу за последние пять минут. — Вы сами тоже видите в своём ребёнке, что он — будущий разведчик? Или разведка, глядя на беременную женщину, видит это яснее, чем она, чем кто-либо ещё, а ей остаётся только послушать и смириться?
Она, упрямо надув губу, поковыряла пальцем подлокотник кресла. Может быть, Лайсанэс сознательно уклонилась от ответа в первый раз. Но даже если так...
— И всё-таки. Вы правда не... Вас правда не напрягает, что у вас могут забрать сына? Не вызывает сомнений? Хоть чуть-чуть?

- Я не знаю, кем будет мой сын, - Лайсанэс снова пожала плечами, видимо, несколько недоумевая, как могут быть не ясны такие вещи, - Но я знаю, что он не проведёт всю жизнь возле меня. И не должен так проводить жизнь. Дети подрастают - и уходят от нас в собственную жизнь. И отпущенное нам время мы должны употребить на то, чтобы наши сыновья не забыли о нас, чтобы наши ценности становились и их ценностями, чтобы мы были единомышленниками и союзниками в будущем. Мой сын - это не моя собственность, госпожа Ярослава. У меня не могут его "забрать". Он - отдельный человек, а не моя игрушка. И он должен расти там, где ему помогут стать полноценным гражданином Империи. Я могу дать ему ничтожно мало по сравнению с тем, что он может получить, воспитываясь под руководством профессионалов. Я знаю очень мало о технологиях воспитания магов. Я ничего не знаю о воспитании солдат. Во что превратится мой сын, если всё время будет со мной? В беспомощное ничтожество и позор своего рода. Нет, госпожа Ярослава, я этого не хочу. А вы хотите? Каким бы Вы хотели видеть сына господина Эррила и старшего представителя рода Воронов?

— Конечно, не ваша собственность, это я уже поняла. Но и себе он совершенно не принадлежит. Он собственность государства, причём в собственность он поступает задолго до того, как получит те самые блага, за которые как честный человек обязан расплатиться.
Тайра не могла отделаться от встающих перед глазами картин из самых жутких антиутопий.
— И к чему такие крайности? Никто не говорит про то, чтобы дети оставались с родителями навечно. Но два-три года?.. Это ведь ничтожно мало. Что там успеет сформироваться? А как же... материнская любовь, ласка? Неужели после трёх лет это ребёнку уже не нужно? Или это ему тоже дадут в разведке? Хотя в самом деле: ни к чему знать о любви человеку, который вынужден жениться на той, от кого его, может, будет воротить, — просто потому, что за него заранее решили и договорились, с кем ему размножаться.

Лайсанэс отметила про себя, что на её вопрос Тайра не ответила, но повторять, разумеется, не стала.
- Нет, не "задолго". Он появляется на свет у родителей, которых вырастила Империя. Следовательно, сама возможность его зачатия - уже заслуга Империи. Вас, госпожа Ярослава, не расстреляли за нарушение приказа - Империя сделала это для Вашего ребёнка. Господин Ворон обеспечил Вас домом, пропитанием, всем необходимым - благодаря тому, что предоставила ему Империя. Вы можете учиться, совершенствовать свои магические навыки - потому что всё это даёт Вам Империя. И Ваш ребёнок уже обязан Империи так, что ему не расплатиться за всю жизнь. Он сможет вернуть лишь часть долга, который ещё умножится до того момента, когда молодой человек будет способен не только брать, но и отдавать. ...На каком основании Вы полагаете, что двух-трёх лет с матерью - мало? Ваши слова опираются на тысячелетний опыт? Или лишь на то, что там, где Вы провели большую часть жизни, принято как-то по-другому? А на каком основании Вы убеждены, что в Империи система воспитания ошибочна? У Вас есть фактические доказательства? Или только эмоции, выработанные Вашим обществом, отличным от нашего общества? Что Вы подразумеваете, говоря о любви? Любовь к матери? Любовь к женщине? Любовь к Родине? Любовь к самому себе? Вами разработана система воспитания, согласно которой Вы планируете растить своего сына? Что ж, возможно, это и есть Ваша задача в Империи - показать нам альтернативу, которая приведёт к лучшим результатам, нежели наша система воспитания. Объектом эксперимента Вы выбрали своего сына, что справедливо. Через пятнадцать лет мы сможем вернуться к этому разговору и обсудить получившиеся результаты. И Вы, если я правильно понимаю, планируете отказаться от всего, предоставляемого Империей Вам - предоставляемого лишь потому, что Вы являетесь матерью будущего гражданина Империи. На мой взгляд, Вы действуете катастрофически. Но я не собираюсь навязывать Вам своё мнение.

Тайра приподняла бровь в искреннем удивлении:
— О каких моих действиях вы говорите? О том, что я задаю вопросы и позволяю себе сомневаться?! «Объектом эксперимента я выбрала...» О каком эксперименте идёт речь? Почему я сама не в курсе, что уже ставлю какие-то эксперименты и даже выбрала себе подопытного, и в известность меня об этом ставите вы? Мне сложно представить, что я, зная, что не имею никакой ощутимой альтернативы, взяла бы и лишила сына всех предполагаемых возможностей из соображений вроде «пусть не будет ничего, чем мне будет некомфортно» — или как вам там это видится. А вы не только это легко вообразили, но и заявляете, что я это уже практически сделала. Это как-то... сбивает с толку — когда тебя посвящают в твои собственные планы, которых ты не строил.
Она задумалась, что предпринять, чтобы её слова не обрастали новыми причудливыми смыслами, пока долетают до собеседницы, но ничего особенно эффективного сходу в голову не пришло... Или стоит попробовать ещё раз, изъясняясь тщательнее?
— Послушайте. Возможно, вам неприятно такое посягательство на имперскую систему воспитания. Тем более, что вы сами и ваши родные, как я понимаю, находились практически в самой её середине. Я не хотела вас задеть. И может быть, эта самая система действительно так хороша, а то и безупречна. Но просто принять это на веру без каких-то колебаний я не могу. Потому что... В моём мире особо нет нормальных альтернатив воспитанию ребёнка в семье. А о тех, что есть, чаще всего не рассказывают ничего хорошего. Ситуация, когда маленький ребёнок оказывается вдали от матери в воспитательном заведении, там крепко ассоциируется с жуткими, калечащими условиями. И за пару минут изжить этот вбитый в подкорку ужас... ну, прямо скажем, не получается. Поэтому я спрашиваю, отчего это работает так, а не иначе. В чём необходимость делать это и не делать того, отчего именно в таком возрасте, а не в эдаком. Возможно, кто-то другой на моём месте удовлетворился бы словами о том, что так делается очень давно, и это работает. — Тайра развела руками и покачала головой, показывая, что у неё не выходит.
— Я пыталась узнать, испытываете ли вы какие-нибудь неприятные, тревожные чувства при мысли, что придётся расстаться с сыном. Судя по всему, не испытываете. Поэтому мы не... Поэтому нам друг друга сложно понять. И может быть, мне следует лучше пойти и... не знаю, почитать какую-то специальную литературу, чтобы узнать о старшинстве родов или о том, как определили, с какого возраста оптимально передавать ребёнка учителям. И почему именно передавать совсем, а не, скажем, обучать его в заведении, куда он просто ходит каждый день. Но мне отчего-то показалось, что это можно узнать из первых рук, тем более — от женщины, которая прямо сейчас находится в том же положении.
Тайра потёрла переносицу и задумчиво протянула:
— Наверное, я ждала, что вы скажете, что не всё так жёстко на самом деле. Или как-то ещё поможете мне справиться со своим страхом. Но я ошиблась — именно потому, что вы из совсем другой среды, где мой страх вообще не понятен людям.

- Отнюдь, - спокойно качнула головой солейка, - Вы не только спрашиваете, госпожа Ярослава. Вы судите, высказываете окончательные суждения: "Ни к чему знать о любви человеку, который вынужден жениться на женщине, от кого его будет воротить, так как за него заранее решили, с кем ему размножаться." Однако Вы сами не отвечаете на вопросы, ответы на которые как раз помогли бы прояснить ряд непонятных Вам вещей. Из Ваших суждений становится понятно, что Вы уже сделали некоторые выводы. И выводы эти заключают в себе, в целом, отрицательное отношение к тому будущему сына, которое может предоставить Империя. Отсюда следует, что Вы будете действовать по-иному. В противном случае мне непонятен смысл Вашей критики: ведь если Вы критикуете, но при этом подчиняетесь критикуемому - значит, Ваша критика суть бесполезное сотрясание воздуха.

У них забрали лошадей и проводили трёх гостий в уже знакомый Тайре кабинет. Всё здесь было так же, как и в предыдущий тайрин визит.
Ирданэл Вереск поднялся им навстречу и вышел из-за стола:
- Добрый вечер, госпожа Лайсанэс, госпожа Тайра, - мужчина поочерёдно склонился к их рукам, - Рад вас приветствовать. Примите мои соболезнования и располагайте мной как вам будет угодно.
Он никак не изменился, и у Тайры было ощущение, что она вышла из этого кабинета какой-нибудь час назад. Она была рада видеть Вереска куда больше, чем сама ожидала. Всё же, казалось ей, хорошо, что начали они с Лайсанэс именно отсюда — имение в Южном Бору и компания Ирданэла Вереска были для Тайры хотя бы в какой-то мере привычной обстановкой.

- Благодарю, господин Ирданэл, - проговорила Лайсанэс после того, как и она, и Тайра устроились в недрах трёхстороннего дивана и им принесли вино и закуску. Её служанка опустилась на ковёр у ног своей хозяйки, словно молчаливая, послушная собака.
- Прошу нас извинить за то, что тревожим Вас в последние дни Вашего отпуска. Я полагаю, наше дело не отнимет много Вашего времени. Вы знаете, что я и госпожа Ярослава вскоре будем иметь счастье дать продолжение роду Ворона. Мы хотели бы принять максимальное участие в жизни своих сыновей и устроить их браки с представительницами лучших солейских родов Империи. И род Вереска мы рассматриваем как безусловно соответствующий нашим ожиданиям.

Ирданэл, стоя у одного из углов своего массивного стола и опираясь на него правой ладонью, молча выслушал гостью, а затем в глубокой задумчивости поднёс руку к лицу и потёр подбородок и скулу.
- Известно, кто появится на свет первым? - спросил он через несколько секунд, - Господин Эрр или господин Эррилас?

В глазах Лайсанэс мелькнул непонятный огонёк, щёки слегка порозовели. Однако она не подала виду, что впервые слышит эти имена.
- Полагаю, господин Эрр родится приблизительно на месяц раньше господина Эрриласа, - негромко произнесла солейка.

Тайра не изменилась в лице, едва услышав имена, только потому, что не в первую секунду поняла, что они имеют отношение к их ещё не родившимся детям. А к тому моменту, когда до неё дошло, она уже успела припомнить данное Лайсанэс обещание не встревать, даже если что-то покажется странным или возмутит.
Цапнув бокал, она сделала медленный глоток, стремясь успокоить усилившееся от неожиданности сердцебиение. А потом просто медленно кивнула, как будто ни в чём не бывало подтверждая слова Лайсанэс.

Ирданэл Вереск кивнул и несколько минут задумчиво смотрел в окно. Спрашивать, кого из двух сыновей Эррила Ворона Лайсанэс мечтала бы женить на дочери Вересков, было бессмысленно.
- Ваши хлопоты... - медленно начал солеец, - ...поставили меня в очень трудное положение. И глав других родов, к которым вы обратитесь, будут ставить в трудное положение. Может быть, несколько менее трудное, чем меня, но всё же, госпожа Лайсанэс, вы задаёте очень трудную задачу. Я Вам сейчас объясню, - Вереск слегка вскинул руку, останавливая фразу, готовую сорваться с губ солейки, и снова помолчал, подбирая слова.
- Видите ли, госпожа Лайсанэс, - проговорил, наконец, Ирданэл, - Вы понимаете, что отдать дочь в столь молодой род, как род Ворона, - очень легкомысленный поступок.
Вереск снова помолчал. Видимо, приходилось приготовиться к долгому монологу и терпеливо ждать.
- Если дочь Вересков выйдет замуж за Ворона, это будет мощный вклад в становление Вашего рода. Я понимаю, почему Вы пришли ко мне.
Снова наступила пауза.
- Я ни в коей мере не умаляю заслуг господина Эррила Ворона. Но он - пока единственный представитель рода Воронов. Мы не знаем ещё ничего об этом роде. Вы готовы были рискнуть, выйдя замуж за господина Эррила Ворона, - и рискнули. Но мало кто готов так рисковать.

Лайсанэс едва заметно вздохнула. Для неё - женщины, которая теперь волей судьбы стояла во главе рода Воронов, этот род представлялся самым значимым в Империи, несмотря на все разумные соображения, которые она накануне высказывала Тайре и которые, в общем-то, были очевидны любому благородному. Но для неё же - семнадцатилетней девочки - слишком многое казалось пока значимым лишь внешне. Она ещё не умела учитывать всех глубинных политических течений и рычагов, которые управляли жизнью Империи, и потому не видела серьёзных препятствий для осуществления своего замысла. Теперь, под действием слов Вереска и во время тех пауз, которыми он обильно перемежал свои слова, она начала постепенно проникаться осознанием того, насколько поверхностно она представляет себе осуществление весьма нелёгкой поставленной задачи.
- Вы хотите сказать, что род Вереска не готов так рискнуть? - Лайсанэс решила всё же прояснить интересующий её вопрос немедленно.

- Род Вереска может рискнуть, - спокойно ответил Ирданэл, - Но род Вереска - и ни один род Империи, госпожа Лайсанэс, - не отдаст роду Ворона двух своих дочерей.

- Мы к этому не стремимся, - заметила Лайсанэс, в чёрных глазах которой мелькнуло торжество.

- Однако в этом и заключается та трудность, о которой я говорю, - невозмутимо продолжал Вереск, - Древние солейские роды, к которым вы будете обращаться, встанут перед выбором: отдать свою дочь за господина Эрра, старшего Ворона, но при этом сына неблагородной госпожи Тайры, то есть за человека, за спиной которого нет никого, кроме господина Эррила Ворона, - или отдать свою дочь за господина Эрриласа, младшего Ворона, но при этом сына благородной госпожи Лайсанэс, за спиной которой - род Лотосов, один из древнейших в Империи.

Вздохнувшая было с облегчением, Лайсанэс - после этих слов - вновь ощетинилась, как загнанная в угол разъярённая кошка. Тайра видела, как бурно поднялась её грудь, но - правда - это было единственным проявлением охвативших её чувств.

Тайра переводила внимательный взгляд с лица Вереска на лицо Лайсанэс и обратно. Ситуацию с именами она уже отложила на потом и твёрдо решила пока об этом не думать. Её взволновало другое. Она уже успела, разумеется, заметить, что внебрачные дети в Лиэне имеют совсем не то положение, какое имели бы в привычном ей обществе на Земле. Да и то, что братья и сёстры Вангарда Чертополоха, судя по всему происходили все от разных матерей, совсем как дети Эррила, от её внимания сегодня не ускользнуло — значит, случай как минимум был не уникален.
Но отчего-то это ввело Тайру в заблуждение, заставив полагать, что «равные в правах с рождёнными в браке» значит «равные с ними во всём». И тут выяснилось, что старший по возрасту сын обладает каким-то особым статусом. И Тайра мало того что не знала об этом (само по себе серьёзное упущение), так ещё и не подозревала, что наследники Ворона всё-таки в связи с этим конкурируют друг с другом. Вот, как минимум за благородных невест. А кроме этого?! Если судить по тому, как напрягается Лайсанэс... Не хотелось снова думать о таких вещах, но ведь получается, если бы Тайриного сына не было на свете, многое для вдовы Эррила оказалось бы куда проще и доступнее?
Вот тут неведение было уже непростительным, катастрофическим. Тайре оставалось только мысленно поблагодарить Диса, Ундитара и кого угодно ещё, кто отвечает за их с сыном безопасность.

- Кроме того, - медленно продолжал никем не прерываемый Вереск, - в силу молодости рода Воронов перед древними родами стоит ещё одна трудность.
Он сделал новую паузу - то, о чём он собирался рассказать, было настолько трудноуловимо, настолько интуитивно, что требовалось подумать над изложением.
- В роду Воронов - всего два представителя. Род Воронов сразу оказался разделён на две ветви - старшую и младшую. Однако господа Эрр и Эррилас - практически ровесники. Старшая и младшая ветви в данном случае абсолютно номинальны. Оба Ворона получат равное воспитание, равное образование, у старшего не будет тех преимуществ перед младшим, которые неизбежно приобретаются в обширном, многочисленном семействе. Значит, функции, возлагаемые на старшего в роду, супруге господина Эрра придётся разделить со своим мужем в гораздо большей степени, нежели обычно это происходит. Далеко не все семейства согласятся поставить свою дочь в такие условия. Тем более, что неизбежно придётся породниться ещё с каким-то семейством - из которого будет происходить супруга господина Эрриласа. И если братья, я полагаю, будут далеки от противостояния, то их жёны, скорее всего, будут создавать друг другу очень непростые условия существования. Для того, чтобы подвергнуть свою дочь таким сложностям, нужны очень веские аргументы. У вас... - Ирданэл обвёл глазами Тайру и Лайсанэс, - Таких аргументов пока нет.

- Вы полагаете, древность рода Лотосов, иномирское происхождение госпожи Ярославы и всё, сделанное для Империи господином Эррилом Вороном, недостаточными аргументами? - осведомилась Лайсанэс.

- Да, полагаю недостаточными, - кивнул Вереск, - Древность рода Лотосов не вызывает никаких сомнений, однако помимо древности существуют и другие критерии. Деятельность госпожи Оданиры Лотос - тёмное пятно, которое Лотосам не скоро удастся смыть, если вообще удастся когда-либо. Ваше легкомысленное замужество и ещё более легкомысленное поведение после замужества - играют против Вашего сына, госпожа Лайсанэс. Полуиномирское происхождение - очень сомнительный аргумент, который с одной стороны обещает очень широкие возможности, но с другой стороны может обернуться тем же трудным положением, в котором сейчас находитесь Вы, госпожа Лайсанэс: риском остаться вдовой в семнадцать-восемнадцать лет. Кроме того, связь госпожи Тайры с господином Венгардом Оленем - также двоякий аргумент. Что касается заслуг господина Эррила Ворона, то о них все знают и помнят. Но это - его заслуги, а не его сыновей. Всё перечисленное - лишь часть подводных камней.
Ирданэл помолчал и продолжил.
- Роды, противостоящие роду Лотоса, могут рассчитывать на родство с господином Эрром, однако господин Эрр может легко оказаться под влиянием рода Лотосов, и тогда выдача своей дочери господину Эрру для таких родов станет бессмысленной жертвой. Вы, госпожа Тайра, крайне далеки от реалий Империи, следовательно Ваш сын рискует выпасть из этих реалий, а под его влиянием - и его брат, госпожа Лайсанэс.
Вереск снова задумался, слегка поджав губы и глядя в окно.

- В таком случае нам следует женить сыновей именно на сёстрах, - предположила Лайсанэс.

Ирданэл покачал головой.
- Выдать двух дочерей за представителей едва созданного рода - такое оскорбление всем остальным родам Империи, наносить которое никто не станет.

Однако Ирданэл Вереск был просто чемпионом по нелицеприятным высказываниям. Можно было подумать, будто он вообще не ставит себе целью ничего, кроме того чтобы рубить правду-матку направо и налево. Тайра даже залюбовалась тем, с какой невозмутимостью и естественностью он выкладывал аргументы, зная наверняка, что как минимум от половины из них у кого-нибудь из его собеседниц заметно нагревается диван под задом. Наученная опытом, она старалась усваивать невкусные, но полезные пилюли, не слишком отвлекаясь на ощущения. А дождавшись, когда в диалоге возникнет пауза, - решила аккуратно встрять. Во-первых, ей всё-таки было что сказать, а во-вторых... это ведь были прежде всего смотрины. И всем очевидно, что не они приехали посмотреть на Вереска и решить, подойдёт ли им его род, а Вереск их пригласил, чтобы дать им возможность себя «показать». И может быть, ему хоть немного интересно, приехала ли Тайра сюда потому, что искренне осознаёт всю важность нынешних решений для будущего ребёнка, или же просто явилась «за компанию», потому что так положено, а впоследствии, родив сына, запрётся у себя в квартире и будет с ним изучать карту Новосибирска...

— Извините, но мне кажется, моя отдалённость от реалий стала бы и вправду серьёзной проблемой, если бы это я осталась... вдовой господина Ворона и пребывала бы в изоляции от других благородных семей. Тогда было бы некому помочь мне с воспитанием сына до того момента, пока этим смогут заняться специальные люди. Но... — она покосилась в сторону соседки и приложила дополнительные усилия к тому, чтобы голос не подвёл и не выдал волнения, — ...теперь у нас с сыном всегда есть рядом госпожа Лайсанэс, которая, я уверена, готова — и способна — сделать всё, чтобы влияние на наших детей оказывалось как можно более благотворное.
Тайра на секунду прервалась и перевела дыхание. Хорошо бы не переусердствовать тоже, чтобы мёд из ушей не потёк. Нет, она вовсе не врала — по крайней мере по сути. Просто от проговариваемых вслух комплиментов госпоже Ворон немного сводило челюсти и пальцы на ногах.
— К тому же, господин Вереск... Вы сами любезно в прошлый раз предлагали обращаться к вам за помощью и советом. И если бы вы всё-таки решили связать свой род с любым из наших сыновей, то ваша возможная помощь и поддержка в деле заполнения пробелов в необходимых мне знаниях и воспитания детей в их первые годы — это ли не выгодное вложение в будущее? — осторожно закончила она и снова поднесла бокал к губам, смачивая безнадёжно пересохшее от непривычных тирад горло.
На самом деле, пока Тайра говорила, ей эта идея казалась всё более здравой. Ведь если у главы другого рода есть сомнения в том, что сыновья Эррила пойдут в нужном направлении, — почему бы не проявить некоторое участие и не помочь развить привлекательный потенциал куда надо? И ещё одну мысль она, подумав, сразу запрятала поглубже, стесняясь сама себя: Тайре доставило бы удовольствие видеть в качестве старшего примера и наставника для сына этого дядьку. Как-никак, её ребёнку суждено расти у матери-одиночки. Это, конечно, не совсем father figure, но даже присутствие кого-нибудь вроде мудрого дедушки было бы для мальчика очень полезным.

- Вы правы, госпожа Тайра, - отозвался Вереск после небольшого раздумья, - Госпожа Лайсанэс - редкий человек, может быть, даже единственный, обладающий всеми качествами, необходимыми для развития столь молодого рода, как род Воронов, в оптимальном направлении, искусно обходя многочисленные возникающие на этом пути трудности. Полагаю, что господин Эррил Ворон также прекрасно это понимал.

При этих словах Лайсанэс вспыхнула так, будто Ирданэл Вереск ворвался к ней в спальню и стащил с неё покрывало. В следующее мгновение по её щекам, наоборот, разлилась мраморная бледность, так что глаза на побелевшем лице стали казаться какими-то неестественно огромными. У висков выступили капельки пота. Но солейка ничего не сказала и ни одним движением не выдала охватившего её в эту минуту смятения.

- И то, что сегодня вы здесь, - как нельзя лучше подтверждает данный факт, - невозмутимо продолжал Ирданэл, снова переводя взгляд на окно, - Однако, госпожа Лайсанэс, Вы уже убедились, что многие из этих трудностей пока не видны Вам - в силу Вашей юности и... некоторых из тех качеств, о которых я только что сказал.
Вереск снова помолчал, собираясь с мыслями перед очередным непростым монологом.
- Я не ошибусь, если замечу, что, поставив себе целью женить сыновей непременно на солейках, вы усугубили сложность задачи в несколько раз. Господин Эррил Ворон оставил четырёх детей, всех - от разных женщин и всех - приблизительно в одно и то же время. Этот факт встретит, вероятно, некоторое понимание со стороны мужской половины благородных солейцев, но женская половина будет всеми способами препятствовать тому, чтобы отдать дочь сыновьям господина Эррила Ворона. Ваши взаимоотношения друг с другом - полностью правильные и говорящие о делающих вам честь хладнокровии и рассудительности - встретят одобрение со стороны солейцев, но возмущают многих солеек.

- Но господин Эррил Ворон признал всех своих детей, - слегка нахмурясь от возмущения произнесла Лайсанэс, может быть, чуть более пылко, чем требовалось.

- Поэтому я и говорю о вашем хладнокровии и рассудительности. С точки зрения закона, вы действуете абсолютно верно. Но с точки зрения солейских традиций, вы совершаете преступление за преступлением.
Ирданэл шагнул к столику и тоже взял свой бокал - последним из троих (служанке Лайсанэс, видимо, вина не полагалось).

Тайра снова покосилась на Лайсанэс — на этот раз даже, к собственному удивлению, с некоторой долей сочувствия. Если она правильно поняла, Ирданэл жирно намекнул, что это не Лотосы всем семейством хитро закогтили основателя молодого, но страшно многообещающего рода, при этом оказав ему невообразимую честь. А Эррил сам едва ли не заранее всё рассчитал и выбрал себе в жёны правильную кандидатуру. Выбрал, пришёл и взял. А теперь погиб, оставив Лотосов в дураках: их дочь всё так же является главой молодого рода и вынуждена теперь одна как-то вытащить его на своих плечах наверх и заставить считаться с ним всех остальных. А вот её родня лишилась разом тех близких и таких заманчивых благ, которые обещало родство с Вороном. А если учесть, что Лайсанэс вроде как считалась их главным «активом» в качестве дочери на выданье... Совсем беда.
Однако Тайра слушала дальше и недоумевала — Вереск будто специально жестил, стараясь задеть Лайсанэс посильнее. Вряд ли он так в лоб проявлял какую-нибудь личную неприязнь. В конце концов, она ему во внучки годится. Неужели он так ревностно относится к солейским традициям, что его задело их нарушение? Всё равно, казалось Тайре, он бы нашёл в себе силы не отчитывать её за это. Но какую цель Вереск преследовал на самом деле, оставалось непонятным.
Не совсем для того, чтобы дать Лайсанэс собраться с мыслями, а скорее потому, что наблюдать эту сцену становилось неловко, Тайра опять ненадолго привлекла внимание к себе:
— А вот, господин Вереск... Вы, конечно, прекрасно понимаете оба, о чём речь, но можно и мне поинтересоваться — для общего развития: с точки зрения многих солеек как именно следовало поступить с остальными детьми и желанием господина Ворона их признать?

- Видите ли, госпожа Тайра, - задумчиво ответил Вереск, попутно пробуя вино в паузах между словами, - По закону все дети благородного отца считаются благородными, равными в правах и обязанностях. Однако наша жизнь регулируется не только законом, но - во многом - эмоциональной составляющей. Вам, полагаю, это известно лучше меня. У солейцев существует много традиций, которые не стали законами Империи, однако в глазах солейцев не потеряли от этого своей значимости. Даже - наоборот. Одна из этих традиций - целомудрие, в равной степени требуемое, как от женщин, так и от мужчин. Можно перечислять много аспектов этой традиции, однако, чтобы излишне Вас не утомлять, постараюсь изложить суть именно в свете Вашего вопроса. Господин Эррил Ворон признал всех своих детей. Однако он - погиб. И не имеет теперь возможности лично способствовать правильному развитию своих отпрысков. При этом из всех его детей - только господин Эррилас является наполовину солейцем. В дополнение к этому он же - потомок благородного рода Лотосов. Таким образом, для солейцев, несмотря на признание господином Эррлом Вороном всех своих детей - господин Эррилас автоматически является "своим". То есть, скорее, более "своим", нежели остальные дети господина Эррила. И с точки зрения солейцев, госпожа Лайсанэс должна прикладывать усилия к тому, чтобы потомки господина Эрриласа остались в конце концов единственными представителями рода Ворона. Я, разумеется, не имею в виду физическое устранение. Но госпожа Лайсанэс не должна была приглашать Вас к себе и прилагать какие-то усилия - уже оценённые Вами - по тому, чтобы сделать Вашего сына достойным отпрыском благородного рода, а не оставить его полудиким иномирёнком. Госпожа Лайсанэс не должна была приезжать вместе с Вами ко мне, вместо этого ей следовало убедить Вас, что Ваш сын сам выберет себе жену - тем более, такое убеждение было совсем не трудно осуществить. Достаточно было просто оставить Вас в неведении на этот счёт. А дальше события развивались бы следующим образом: господин Эррилас женился бы, допустим, на дочери Вересков, породнившись таким образом с древним, - Ирданэл загнул мизинец на левой руке, - Солейским, - безымянный палец, - Бывшим императорским родом, - уже три загнутых пальца, - Сам при этом происходя из древнего солейского рода.
Вереск убедительно показал Тайре сжатый кулак и вновь принялся за своё вино.
- А господин Эрр, воспитанный, скорее всего, в ненависти к вдове отца, её сыну и вообще всем благородным, женился бы (если вообще бы женился) на неблагородной девушке, потеряв таким образом большую часть своей значимости для других благородных семей. Постепенно старшая ветвь рода Воронов угасла бы. И младшая - "солейская" - ветвь осталась бы единственной. Это - с точки зрения солеек, было бы правильное развитие событий. Нарушая его, госпожа Лайсанэс стала предателем в глазах многих соплеменников.

Объяснения Тайра выслушала, не отрываясь глядя на Вереска и почти совсем спокойно — разве что пару раз наморщила нос в самые неприятные моменты.
— Ну, пришла к госпоже Лайсанэс я сама, — пожала плечами Тайра. — А она уже приняла меня — насколько я понимаю, как раз-таки согласно солейским или общеблагородным традициям... Минус один «грех».
Она помолчала пару секунд, прикусывая нижнюю губу и разглядывая сквозь винную толщу дно бокала.
— А почему... Я не пытаюсь, если что, попирать устои и оскорблять традиции... Но интересно — почему не могут ветви рода быть равноценными? Вряд ли потому, что привилегий на всех не хватит. В конце концов, может случиться так, что у двух братьев появится по трое детей, а может и так, что один старший умудрится произвести десятерых. Технически это будет старшая, более престижная ветвь. Но она же будет очень многочисленной — не станут же они все пытаться друг друга «устранить», пусть и не физически?.. А если бы раньше всех в роду появилась двойня — близнецов бы тоже сразу разделили на основателя старшей ветви и младшей, которая «не очень»?

Лайсанэс аккуратно перекатила свой наполовину полный бокал из руки в руку, в мыслях от души жалея, что они с Тайрой не договорились о какой-нибудь системе знаков, вроде: "поправляю складку платья - значит, не накаляем обстановку, сейчас лучше помолчать". Впрочем, пока всё было в порядке. Просто Лайсанэс после давешней беседы с Тайрой становилось несколько не по себе, когда та пускалась в длинные рассуждения "о традициях". Одно дело - между собой, другое - в присутствии Ирданэла Вереска...

- Если бы госпожа Лайсанэс не приняла Вас, это воспринялось бы солейцами гораздо теплее, чем то, что она приняла Вас, - объяснил Ирданэл, - Ветви рода могут быть равноценными. Теоретически. Практически - у каждой группы людей должен быть руководитель. И руководитель этот должен быть единственным, конечной точкой ответственности за всё, что происходит в группе. То же самое касается и благородных родов. Вы сейчас теоретизируете; я же говорю Вам о конкретной ситуации, в которой много своих особенностей. Во-первых, речь идёт о становлении нового рода, и заложенные сейчас основы, скорее всего, определят всё будущее положение рода в целом. Во-вторых, даже близнецы появляются на свет по-очереди. В нашем же случае речь идёт не о близнецах, а о разных расах господина Эрра и господина Эрриласа.

- Я очень признательна, - заговорила Лайсанэс в очередную паузу, - За то, что Вы столь подробно и ёмко осветили нам стоящие перед нами трудности. Действительно, наша задача - непростая. Могу ли я поинтересоваться Вашим мнением о том, как нам следует действовать? Я согласна с госпожой Ярославой - Ваш совет весьма ценен для нас.

Вереск опять задумчиво смотрел в окно, потягивая вино, которое, словно песок в часах, неумолимо показывало, что время встречи истекает.
- Я бы на вашем не месте - не спешил, - проговорил наконец Ирданэл, - Два-три года могут многое изменить, если правильно ими распорядиться. Недовольство вами может сгладиться вследствие каких-либо ваших значимых действий. Ваши сыновья приобретут уже индивидуальные черты, которые дополнят те недостаточные аргументы, которые мы обсуждали. При этом вы ничего не потеряете в сроках - всё равно жёны ваших сыновей должны быть на восемь-десять лет моложе их, значит, вы не окажетесь в цейтноте и с очень узким выбором.

Лайсанэс после этих слов пожалела, что уже разослала карточки. Но дело было сделано, и она просто решила для себя в будущем не торопиться и не предпринимать необратимых массовых действий. Нынешнюю беседу она старалась воспринимать как большую удачу - ей действительно открылось многое, что само по себе не скоро пришло бы в голову, а отказ Ирданэла давать немедленный ответ по поводу вероятного родства с Вересками компенсировался его словами о том, что "Верески могут рискнуть" и его участием в их с Тайрой действиях, пусть и несколько поспешных.

- Вы настаиваете на том, чтобы жёнами сыновей непременно стали солейки? - поинтересовался Ирданэл в рамках совета, которого у него просили.

- Бесспорно, - коротко отозвалась Лайсанэс.

- В таком случае, госпожа Лайсанэс, на мой взгляд, перспективной может быть такая комбинация: супруга для господина Эрра - из рода Вереска, а для господина Эрриласа - из рода Бересклета. Я понимаю Ваши возможные возражения. Но я уверен, что поразмыслив об этой комбинации Вы найдёте в ней много плюсов.
Ирданэл допил вино, и Лайсанэс поняла, что беседа окончена.
__________________________________________
"Это очень всё бла-ародно, а вот как там насчёт баб?.."
(Стругацкие "Трудно быть богом")

- Здравствуй, - спокойно сказал десантник, хотя по лицу и шее его бродили пятна горячего, почти лихорадочного румянца.
Тайра знала, что он почти всё это время пробыл либо в Новых Территориях, либо в северных базах легионов. Иногда он исчезал из вида, но ненадолго. Теперь он тоже должен был находиться в Ошне.

Тайра тоже разглядывала Ардана, пытаясь понять, сильно ли он изменился, за то долгое-долгое время, что они не виделись. Разумеется, её не могло не озадачить то, как он одет. За всё время здесь она привыкла видеть на офицерах военную форму — не всегда, но часто. И даже не только на тех, кто прибыл прямиком со службы. Ардан же... с одной стороны был одет не по форме, с другой — выглядел совсем не как человек, специально переодевшийся в гражданское перед визитом.
— Здравствуй, — ответила она и нерешительно, одними уголками губ, улыбнулась, не зная, как задать вопрос. «Почему ты в таком виде?» — прозвучало бы слишком беспардонно. «Что-то случилось?» — глупо и чересчур размыто...
— Ты... что, ушёл из армии? — всё-таки спросила Тайра прямо. И, сразу почувствовав, как в груди толкнулся испуг, добавила: — Почему?!

- Да, - коротко отозвался полянин. Он сильно похудел. Кожа его казалась тонкой и шершавой, словно папирус... такой она бывает у людей, долго не получавших нормальной белковой пищи, например, в тюрьмах или на каторге. Огромные глаза глубоко ввалились, жёстко обозначились скулы и челюстные углы, шея казалась состоящей сплошь из одних только мощных жил, обтянутых тонким кожным покровом. На костлявых кистях рук виднелись следы заживших шрамов и пятна застарелых царапин и ссадин. Это была знакомая Тайре картина - после тренировочных полигонов у десантников так выглядело всё тело, не только руки.
- Я ухожу в Рогатые Горы. В монастырь Хаш-Эрбина, - по-прежнему спокойно проговорил Ардан, продолжая смотреть на Тайру каким-то тёмным, непроницаемым взглядом.
- Хочешь пойти со мной?

Внутри у Тайры всё ухнуло куда-то вниз.
— Зачем, Ардан? Что ты там собрался делать? — спросила она, слыша саму себя как будто через подушку или из-под воды.
Она не понимала, как его удержать. Ардан так явственно становился другим... нет, уже стал кем-то другим. И теперь она испытывала панику вперемешку с бессилием.
— Ты говорил, что не хочешь иметь с ними ничего общего. Что ты останешься таким же, как и был. Что «тебя не интересует, как они жили». Это твои слова!
Звенящим от напряжения голосом она бросала фразу за фразой, уже заранее понимая, что ничего ими не добьётся, но всё-таки упрямо продолжая цепляться за какую-то призрачную надежду.

Ардан чуть улыбнулся. В его лице застыло какое-то странное, необъяснимое выражение, словно он грустно любовался беспринципностью и бессовестностью Тайры.
- А что мне... зачем здесь оставаться... - заговорил бывший десантник, ясно и тихо, - Эррил погиб, Вам, госпожа Тайра, я не нужен, а Зигли умерла. Я один... здесь. Там - я буду среди своих.

Повисла долгая пауза, в течение которой Тайра не моргая смотрела Ардану в глаза, постепенно осознавая, что он говорит на полном серьёзе. А потом тоненькая оболочка благоразумия и осторожности, удерживающая её самообладание, лопнула.
Сжав руки в кулаки, она вскочила на ноги и сделала несколько порывистых шагов туда-сюда, потом остановилась прямо перед Арданом, снова пытливо заглянула ему в глаза сверху вниз и вкрадчиво уточнила:
— То есть это не какой-нибудь таинственный необоримый импульс тебе приказывает, да?
Дёрнувшись с места, она опять заходила туда-сюда, шурша юбкой; по её лицу было заметно, что она старается не дать прозвучать своим словам в том виде, в котором они сейчас рвались наружу. Однако очень скоро старания провалились.
— А-агрх!!! — Тайра закрыла лицо ладонями, приглушив полный досады возглас. — Если я скажу, что ты мне нужен, это будет расценено тобой только в одном ключе. Ты, — она указала Ардану прямо в переносицу, — не даёшь мне возможности говорить это в любом другом смысле. Засунул меня в эту... трубочку с двумя концами: либо любое моё хорошее отношение к тебе должно означать желание жить с тобой как с мужем, либо мне на тебя плевать. И я теперь как будто бы не имею права переживать за тебя, радоваться тебе, хотеть тебя видеть, проявлять какую-нибудь заботу, да просто по-человечески с тобой разговаривать — если только не собираюсь тут же тебе отдаться. Иначе это всё туфта!
Она старалась говорить потише, чтобы не всполошить прислугу или Лайсанэс, отчего то и дело срывалась на драматический шёпот. Зато при этом отчаянно жестикулировала.
— И не нужно мне «выкать» с такой пассивной агрессией, будто я от тебя нос ворочу. Ты сам отгородился на чёрт знает какое время и расстояние, решив поставить этот ультиматум! А теперь тебе одиноко...
Тайра ненадолго утихла, покусывая нижнюю губу.
— Эррил погиб. Но у него вчера родился сын. Он — то, что реально осталось в мире от Эррила. Ты можешь быть нужен ему, если вдруг... твои новые товарищи начнут проявлять к нему нездоровый интерес, а мы не будем знать, ни чего они хотят, ни что с этим делать.
Она не стала буквально напоминать, как Ардан болезненно переживал, что не оказался рядом с Эррилом в последний момент, и говорить о том, что он может отдать должное другу, вовремя оказавшись рядом с его сыном, если тому будет угрожать опасность, — а не спешить влиться в ряды тех, кто потенциально может как раз эту самую опасность в будущем представлять. Не стала говорить и о Кейде, который, выражая отношение к Эррилу и к его гибели, огромную часть собственной жизни посвятил его семье. Эмоции она уже выпустила, и такие слова казались теперь слишком жестокими, чтобы произносить вслух.
— Я не имею права тебя заставлять или останавливать, — проговорила она уже почти спокойно. — Но и ты не имеешь права уходить из-за того, что якобы никому здесь не нужен. Потому что это неправда.

Ардан смотрел на Тайру, сильно прищурив повреждённый на тренировке правый глаз, прежним странно-спокойным взглядом. На словах про "таинственный необоримый импульс" его губы слегка шевельнулись в слабой улыбке, но он не перебивал и, после того, как Тайра договорила, несколько секунд молчал.
- Какая же ты расчётливая, трусливая, лицемерная маленькая сучка, - тем же спокойным, даже флегматичным тоном произнёс наконец бывший десантник. И поднялся.

Тайра почувствовала, как заныло под ложечкой. И без того изменившегося внешне Ардана, когда он произносил подобные слова, узнать было и вовсе почти невозможно. Ничего похожего она от него не слышала не только в свой адрес — в чей-либо вообще.
Но то, что обсуждалось, было важнее её самолюбия, да и в ужас впадать уже было некогда.
Она развела руками в стороны:
— Как тебе будет угодно. Я от всей души желаю тебе найти кого-нибудь менее трусливого, лицемерного... — «И маленького» — чуть не продолжила она, но вовремя поправилась: — и расчётливого. А над тем, что я сказала, всё-таки подумай хотя бы в последний раз.
Тайра скрестила на груди слегка задрожавшие руки, отошла к камину и отвернулась, с одной стороны не желая демонстрировать своего состояния, с другой — показывая, что разговор окончен.

- Если всё так, как ты говоришь, - идём со мной. Вместе разберёмся во всех угрожающих твоему ребёнку силах. Обещаю, что не притронусь к тебе, если ты сама не захочешь. Идём?
Всё это было произнесено так же тихо и спокойно. Словно Ардан вообще потерял способность говорить как-то по-другому.
- У Эррила вчера родился сын, - странным голосом повторил он, - А на днях родятся ещё трое. А у меня никто не родится. ...Это будет единственное, что от него останется. А что же останется от меня? Ничего... кроме твоего расчёсанного самолюбия. Но за это тоже можно не беспокоиться. Мне нашлись преемники, которые ничего от тебя не требуют. Не мучают тебя. Удобные и благородные. Нет надобности мне в этом участвовать... Наследников Эррила защищает вся разведка Империи. Нет надобности подключаться ещё и мне. ... Тебе кажется, что весь мир должен крутиться вокруг тебя и твоего ребёнка...
Ардан снова улыбнулся.
- А ты сама готова пожертвовать хоть чем-то? Ради тех, кого любишь? Стать моей женой и быть со мной ради защиты своего сына? Или оставить сына и идти со мной в Рогатые Горы, если я тебе нужен? Или бросить эту сытую жизнь и уйти втроём?
Он вновь улыбнулся, заранее зная ответ.
- Прощайте, госпожа Тайра. Мою Славку Вам у меня не отнять. А с Вами мне делать нечего.
Он небрежно накинул на плечо свою сумку и вышел из гостиной.

Какая-то подспудная уверенность в том, что на этот раз она выбрала правильное направление, взбадривала и придавала уверенности. И то, что её не просто выслушали, но и куда-то направили, также указывало на то, что в этот раз Альна попала по адресу. Она невольно бросила взгляд через стекло на город, затем всё своё внимание она уделила единорогу. Было всё так же непривычно, что по их взгляду мало что можно понять, но ей следует к тому привыкать.
— Я хочу поселиться в вашем городе. Но мне нужна работа. Дом и... хотелось бы иметь возможность учиться. Что мне для этого надо сделать? — решила она сразу сказать о главном, дабы он сразу смог сосредоточиться на нужном направлении.

- Почему вы не захотели работать и учиться на родине? - по-прежнему на разговорном анимском спросил адафэрни (единорог). Он говорил резко, отрывисто, и потому его слова казались неприязненными, а собеседник ощущал себя лишним и мешающим. Впрочем, с чего бы ему было испытывать какую-либо приязнь к незваной пришелице?..

Этот, казалось бы, вполне ожидаемый вопрос заставил её на какое-то время задуматься. Хотя резкая речь и была неприятна, но это не было поводом проявлять гонор. Здесь он в своём праве, а просящая она. Но что сказать? Лгать она не любила, но как объяснить?
— Я изменилась. Я много времени провела за пределами Аниму и теперь... не чувствую себя в силах жить по-прежнему. Хочу попробовать начать жить по-новому там, где я - никто. Начать сначала, без давления и предрассудков. Просто жить.

Адафэрни несколько минут молчал. В чёрных его глазах мелькнул какой-то тяжёлый огонь. Потом - чётко и коротко - он задал несколько вопросов:
- Сколько времени вы провели "за пределами Аниму"? Где именно? Чем вы там занимались? Почему на вас антимагический ошейник? Какими преступлениями вы отягощены? Я хочу знать детальные подробности вашей жизни и конкретные причины бегства в Дарлиэн.

Было ли странно, что чувствовала себя Альна неуютно? Пожалуй, нет. Здесь и сейчас решался вопрос о том, останется ли она в Дарлиэне или нет. И вполне естественно, что он хочет знать, а стоит ли допускать в собственной город стоящего перед ним цивила.
Ей не слишком хотелось рассказывать о себе. Но если она и впрямь хочет здесь остаться, то не стоит начинать со лжи и пытаться выглядеть лучше, чем ты есть.
— Я - Sílveraín. Участвовала в обеих войнах с Междуречьем. Когда не было войн, работала в Квелани и в Междуречье. Несла образцовую службу и не имела нареканий со стороны руководства. Последним моим заданием была работа под прикрытием, под личной человека в Междуречье, - чувствовалось, что о последних событиях ей рассказывать тяжелее, - Жить, изучать, узнавать, по возможности как-то влиять. Задание было выполнено, можно было возвращаться. Но имперская разведка нас обнаружила, - она замолчала на некоторое время, - Несколько недель я прожила в Империи как человек. Стала даже рядовым десанта. Когда нас обнаружили, вспыхнула схватка. Они считали, что человека, которым я была, похитили. Я должна была атаковать, - Альна коротко и невесело усмехнулась, - и не стала. Даже оружие не смогла на них поднять. Не смогла. Ослушалась приказа... Меня убил один из разведчиков. В себя я пришла в кабинете полулегата разведки с ошейником на шее. После короткого разговора меня отправили в представительство Аниму. Там я сказала, что хочу оставить службу, и меня переправили по моей просьбе сюда.
Она на какое-то время замолчала, затем добавила.
— Я нарушила приказ, не став атаковать. И - не хочу больше воевать против людей.
О чём-то она умолчала, надеясь, что собеседник не станет затрагивать тех тем.

- Какой смысл Аниму похищать рядового имперского десанта? - продолжил единорог свой допрос, - Почему вы не стали атаковать теперь, тогда как ранее - в течение двух войн - легко атаковали? Каким было ваше последнее задание? Почему вы решили переправляться именно в Дарлиэн?
Он смотрел на пришелицу непонятным взглядом. Его выражение трудно было понять, в том числе - и из-за непривычного вида глаз и сильно заросшего шерстью лица, в котором почти не отражалось никакой мимики.

— Я была не просто человеком, а иномиркой, — прикрыла она на миг глаза, после чего вновь продолжила говорить, глядя прямо на единорога. — Я даже считала себя иномиркой, иначе нельзя было. Узнавала Империю, знакомясь с ней, будто вижу впервые. Знакомилась с людьми, — она слегка улыбнулась, вспомнив об Эри, о Белом городе. Впрочем, улыбка быстро погасла, так как дальнейшая тема разговора не радовала. — Я должна была создать негативное отношение к иномирцам... Я полюбила человека и вышла замуж. И ушла в армию... Он хотел, чтобы я была рядом... — слова её звучали отрывисто, будто эхом, воспоминаниями. — Он приехал в армию... Им заинтересовались хаотики... я должна была помочь... Но наговорила..., — незаметно для себя, она сжала ладони в кулаки. — Я... он застрелился, — она замолчала и зажмурилась, чувствуя как предательски текут слёзы. Её потряхивало, хотя сама она стояла будто кол проглотив. — Так не должно происходить. Это неправильно, — она не знала, как ещё объяснить своё нежелание воевать.
Опустив голову и пытаясь сморгнуть слёзы, какое-то время она просто глубоко дышала, старательно гоня от себя воспоминания. Изучала пол, прислушивалась к звукам, к собственному дыханию, не позволяя себе вспоминать, гоня прочь пришлое, сосредотачиваясь на настоящем. Вздохнув, продолжила говорить:
— Когда я была в десанте, один из учителей на вопрос о единорогах сказал: "Они разные, как и люди. Если говорить в целом, то они - смелые экспериментаторы и очень целеустремлённые... существа дела". Мне это понравилось. К тому же здесь живут и люди, и пегасы, и есть возможность попытаться понять цивилов. Я бы хотела так жить и научиться понимать.
Успокаиваясь, стремясь спрятать и скрыть собственные вспылившие чувства, смотрела она на единорога.

Адафэрни нехорошо прищурился.
- Зачем вы пошли в армию? Зачем после замужества - вы пошли в армию? - уточнил он, - Ваша любовь к мужу была частью маски? Тогда зачем идти в армию? А если целью была имперская армия - зачем выходить замуж? ...А себя вы к цивилам не относите? - усмехнулся единорог, продолжая самым бесцеремонным образом упираться в Альну тяжёлым взглядом.

- Потому что упёртая дура, которая так увлеклась целью, что не желала ничего замечать. Я полюбила... но наверное считала, что любовь и впрямь только маска. Но когда его не стало... оказалось, что мне больше не нужны ни звания, ни служба, ни чьи-то похвалы. Зачем всё это, если рядом нет того, кто любит тебя, ценит, ждёт? Когда ты кому-то нужна просто такая, какая ты есть? Я этого не понимала и воспринимала как должное. Цивил... хотя, кажется, так называть себя мне ещё стоит заслужить.

- А своих сослуживцев-Sílveraín вы тоже к цивилам не относите? - с коротким смешком осведомился единорог, - Почему вы не попытались воскресить мужа? Или - если жизнь без него для вас потеряла смысл - почему не ушли вслед за ним? Если им заинтересовались адепты хаоса, значит, он мог быть одним из них, почему вы не обратились к ним за помощью? Вы... - единорог презрительно выплюнул это короткое слово, - ... пришли в Империю, чтобы устранять там иномирцев; довели до самоубийства гражданина Империи - и не просто гражданина Империи, а самого близкого вам человека; потом вы вернулись в Аниму - и предали руководство, не выполнив приказ и став, таким образом, причиной смерти ваших сослуживцев-Sílveraín; после этого вы пришли в Дарлиэн. Я бы вас повесил немедленно, если бы вы были гражданкой Дарлиэна. Но, к сожалению, не могу этого сделать, так как Острова пока ещё не лишили вас гражданства. Однако как только это произойдёт - вы будете немедленно казнены. Пока же вы будете находиться в лаборатории мастера Вао-Дарва в качестве сырья. При первой же попытке снять или устранить ошейник или ещё как-либо использовать магию, вас немедленно уничтожат.

"История Империи Междуречье от Тёмных Времён до Наших Дней" повествовала, что отсчёт времени здесь ведётся с Тёмных Времён потому, что никому неизвестно происходившее с людьми до этого. Тёмные Времена были тёмными временами во всех смыслах. Книга приводила различные гипотезы разных историков, высказанные в разные столетия, однако ни одну из гипотез не отмечала как достоверную. Считали, что в Тёмные Времена была какая-то страшная война, в ходе которой люди были вырезаны едва ли не полностью; другие предполагали, что никакой войны не было, а просто люди достигли какого-то сверхмогущества и сверхразвития, так что в итоге уничтожили сами себя... Сходились все эти гипотезы в одном: людей осталось очень мало, и они были вынуждены начинать своё историческое развитие сызнова.
Однако они не были совершенно дикими. Начали летопись, открыли счёт годам, знали магию и науки... Они просто не имели средств к тому, чтобы снова всем этим пользоваться. Что-то лишило их всех достижений прогресса.
На территории Междуречья остались основанные до Тёмных Времён города и станицы, которые постепенно заселились заново. Хотя появилось и много новых городов, и в основном нынешний облик Империя приобрела уже после Тёмных Времён. Большую часть своей истории Междуречье представляло собой довольно изолированную, хотя и очень многочисленную человеческую конгломерацию. Были выработаны основные законы, произошло расслоение общества на крестьян, ремесленников, торговцев, художников и исследователей... Всё это было пропитано магией как чем-то само собой разумеющимся: маги защищали людей, скот, урожаи от болезней и вредителей; маги создавали базы данных и вершили закон, в котором не было места лжесвидетельству; маги были фальшивомонетчиками и спекулянтами, заставившими выработать для защиты от них правила торговли и зависимость всего торгового оборота от государственной машины контроля; строительство, наука, медицина, вооружение, образование, производство, транспорт - всё было завязано на магии.

Довольно быстро выработалась система одного вождя, впоследствии - Императора, который нёс ответственность за всё, происходящее в Междуречье. Такое положение дел заставило создавать контрольно-принудительный аппарат, из которого развилась армия, отвечающая прежде всего за внутренний порядок.
Первым императорским родом стал род Волка. Когда именно они стали руководить людьми - было неизвестно. Но зато было известно, что Волки правили до 1057 года, а потом род прекратился. Волки учредили многие основы, державшиеся до сих пор: ввели идею государственности и прочной вертикали власти, основали институт Благородных - то есть тех людей, которые оказали неоценимые и важные услуги стране и были отмечены таким образом, чтобы не потеряться в череде последующих поколений.
Выдающиеся заслуги перед Империей награждались беспрецедентными правами и материальными возможностями по сравнению с остальными имперцами. Полученные права - благородство - были наследуемыми, и в конце концов Императоры стали происходить именно из среды благородных. Благородные были основной силой, решающей направление развития Междуречья. Благородные были негласными судьями любых споров, учредителями большинства законов, ядром армии. Благородные решали, чей род перестал соответствовать чрезвычайно высоким критериям благородства, и лишали развращённых потомков всех привилегий их предков. Эти отверженные становились даже не простыми гражданами, а самыми презираемыми членами общества, настоящими изгнанниками, с которыми никто не желал иметь дела. Они могли оставаться в своих роскошных домах, одеваться в свою привычную одежду, ездить на прекрасных лошадях, но никто не снабжал их новой одеждой, не поддерживал в порядке их дома, не продавал лошадей, не изготавливал оружия. Банки переставали их обслуживать. И в конце концов измельчавшие потомки некогда благородных родов вымирали бесследно, оставляя по себе лишь горькую память.

На смену Волкам пришли Рыси, которые в 1841 году отреклись от власти и передали корону Верескам. Затем императорские "фамилии" замелькали словно в калейдоскопе: Ковыли, Ландыши, Росомахи, Дубы, Росянки, Камыши, Белки, Крапивы, Ястребы сменяли друг друга. Разбавлял всё это исторический период, называемый "100 императоров за 100 лет", во время которого сменилось семь династий, а в итоге - разгорелась гражданская война.
Где-то в ходе этой войны произошло так называемое "Восстание меньшей крови". Когда-то, до этого восстания, считалось, что к благородным относятся все, кто от них происходит, вне зависимости от законнорожденности. Но неблагородные возмутились таким положением дел, и после "Восстания меньшей крови" порядок был изменён. Теперь благородными стали считаться только законнорожденные дети или те полукровки, кого благородные родители (отцы) официально признают своими.

Когда Междуречье стало выходить за свои исторические границы, оказалось, что люди живут не только в нём, но и в окружающих лесах, горах и пустынях. В этих более мелких, но не менее мощных резервациях развитие шло по-другому, в зависимости от особенности местности. Варвары Лесного Края, Загорья и Межгорья жили по принципам племенного устройства. На Берегу Восхода - бродяжничали и кочевали, существуя за счёт узкой береговой полосы поселений, промышляющих богатыми дарами моря. В Озёрном Краю, благодаря исключительно благоприятным природным условиям, люди не занимались вообще ничем толковым, изощряясь исключительно в мирных развлечениях.
Кентавры - соседи Междуречья и Лесного Края на западе - долгое время тоже были неизвестны из-за горной гряды, разделяющей континент и не преодолеваемой ни с той, ни с другой стороны. Дело было не в том, что не предпринималось попыток преодолеть, а в том, что ни разу эти попытки не увенчались успехом: люди с востока или кентавры с запада уходили в горы - и больше их никто никогда не видел. Пользоваться порталами для перемещения в неразведанные местности было слишком опасно и чересчур живо напоминало о неких событиях, приведших к Тёмным Временам. В конце концов в 9982 году началась так называемая Северная Экспедиция Мака, открывшая кентавров, единорогов и пегасов - и, в свою очередь, обнаружившая перед теми людей, ещё один народ цивилов.

На последних страницах рассматривалось становление нынешнего императорского рода - Медведя, происходившее через противостояние с императором Венгардом Оленем, очень драматично пришедшим в своё время к власти. А также разразившаяся из-за покачнувшейся мощи Империи, так называемая Первая Анимская Война - между людьми и пегасами-аниму. ПАВ длилась восемь лет и завершилась в 10044 году впечатляющей победой Империи, которую с той поры называли Великой Восточной Империей - ВВИ. Причины ПАВ приводились различные, однако общим в них было то, что ни Аниму, ни другие государства Лиэна вообще не знали о существовании людей до Северной Экспедиции Мака. Экспедиция эта в какой-то момент прибыла на острова Аниму, где её участники прожили несколько лет, а кое-кто даже завёл семьи. Однако когда экспедиция решила возвращаться в Империю, аниму им не позволили, пришлось пробиваться силой, и итогом этого стало то, что отношения с аниму безнадёжно испортились: для Аниму был большим и очень неприятным сюрпризом уровень развития людей, и пегасы Островов стали воспринимать западного соседа как угрозу. Это вылилось в ряд нападений - главным образом, на имперские станицы, хотя порой аниму нападали и на города. И привело в итоге к Первой Анимской Войне.

В книге содержался полный список солдат означенного десантного легиона, история его создания и последующая история его существования, а основное содержание представляло собой сборник небольших повестей-рассказов о различных происшествиях и историях, свидетелем которых и оказался кентурион Лигард из Утиного Острова. Как выяснилось, этот легион - традиционно действующий во время военных конфликтов в так называемой "первой волне", появился для осуществления одного имперского закона: в случае войны Империи с каким-либо другим государством, никто не имел права препятствовать любому имперскому гражданину воевать за Империю. Таким образом, международная война срабатывала в качестве амнистии для всех, отбывающих каторгу или осуждённых на казнь. Чтобы не раскидывать такой контингент по регулярно существующим легионам (которых было двадцать девять), и был создан XXX десантный легион.

В списке солдат попадались имена кентуриона Артёма Барана, служившего в XXX Легионе в 10050 году, во время Второй Анимской войны (он попал туда практически с эшафота, так как был на момент начала Второй анимской осуждён за уничтожение Города Апельсиновых Деревьев), рядового Венгарда Оленя (в тот же период и тоже из осуждения на расстрел за штурм штаба Имперской разведки); рядового Эррила Ворона, разжалованного из кентурионов в рядовые за какой-то безрассудный поступок, рядового Кейды из Двудневицы... Эти имена встречались и в нескольких последних рассказах. Также в списке десантников фигурировало имя рядового Келлэльна из Овражьей, которое попадалось в одной "связке" с именем Венгарда Оленя.

Из воспоминаний кентуриона Лигарда из Утиного Острова в "ХХХ Легионе" становилось ясно, что рядовой Венгард Олень появился в составе легиона совсем ненадолго, только с началом Второй Анимской Войны (ВАВ), после заключения в тюрьме Имперской разведки, однако успел за своё недолгое пребывание в армии подраться с несколькими десантниками (в том числе с кем-то и до смерти), отличиться при взятии Северного тылового центра Аниму, отметиться во время посещения легиона наследником Феннираном Медведем и, наконец, эвакуировать легион в условиях маг-аномалии при крайне сильной атаке противника, которая неминуемо окончилась бы полным истреблением десантников.

Приводились данные о том, что в Первую Анимскую попали в плен и неизбежно поэтому потеряли зрение (это действительно подавалось как синонимы: анимский плен и полная неизлечимая слепота) около семи тысяч солдат Тридцатки. Во Вторую - 417 человек, поскольку Вторая Анимская длилась значительно меньше, чем Первая. Всё это в основном - были маги: менталисты связи, виталисты, боевики, артефактники... те, кого первым делом выхватывали маг-аномалии, рассеянные по Анимским Островам и перемещающиеся по ним случайным образом, то исчезая, то появляясь вновь в совсем неожиданных местах. Во Вторую Анимскую наиболее тяжёлые потери были у Тридцатки при штурме Севтылцентра Аниму, как называл его кентурион Лигард.

Имелась информация о двух иномирцах: 1) тот самый кентурион Артём Баран, один из боевиков легиона, действовавший в составе легиона в Севтылцентре, 2) некий Леонтий, не относящийся к Тридцатке, а просто фигурирующий в рассказе о контрштурме Севтылцентра - Леонтий был там в кортеже наследника Феннирана Медведя (как выяснилось, там этот Леонтий и погиб, предварительно спровоцировав своими идиотскими действиями тот самый контрштурм).

Книга содержала среди прочего довольно краткую, но ёмкую биографию Ильденис Зверобой, младшую дочь Ильденира Зверобоя и Тальдис Ирис, выданную в 10012 году за императора Венгарда Оленя, родившую ему сына - Ильвенгарда и в 10027 году после отстранения Венгарда от власти оставшуюся в качестве советника при императоре Фераннире Медведе. Поскольку Ильденис Зверобой (именем Оленя её практически не называли) обладала недюжинными магическими способностями, постольку, как правило, в этой сфере она и трудилась советником императора.