Warhamer 40k: Бои местного значения | ходы игроков | Часть 1-я, глава 1: Ожидание грозы

Маргарет ждала этого дня уже более трех месяцев и отчаянно к нему готовилась, она и её служанки оббегали все салоны и магазины иномерян, в поисках подходящей одежды и украшений к ней. И теперь, расправляя не видимые складки на пышной юбке, она с волнением вглядывалась в своё отражение в попытке отыскать хоть малейший изъян в выбранном для себя, образе.
Неожиданный порыв ветра немного всколыхнул тяжелые шторы, закрывавшие большое панорамное окно и, буквально, на секунду, в комнату ворвался гул просыпающегося Города. Маргарет отстранилась от зеркала, напоследок послав себе страстный поцелуй и целеустремленно направилась к шторам. С усилием раздвинув их, она заморгала от слишком яркого солнечного света, а в уши ударил такой знакомый и родной шум большого города. Когда зрение восстановилась, Маргарет, прикрывая ладошкой глаза, от ослепляющего света, осмотрела такой до боли знакомый её пейзаж, но теперь всё казалось таким милым и родным.
Сначала Маргарет заинтересовалась обширными пространствами, расстилавшимися под ее окнами, склонами, прилегавшими к недавно открытой станции Метро, и далеко тянувшейся линией набережных. Ей пришлось наклониться, чтобы увидеть обнаженный квадрат Армейского Поля, замыкающийся темной поперечной полосой Военной школы.Как же надоели эти кадеты и молодые офицеры пытающиеся залезть к ней в квартиру и постоянно норовящие оставить, после себя, какой-нибудь цветок и конечно же кучу грязи со своих сапог. Внизу,на широкой площади примыкавшей к Школе и на тротуарах по берегам реки Норны, она различала прохожих, кишащую толпу черных точек, уносимых движением, подобным суетне муравейника; искоркой блеснул желтый кузов автобуса; легковые и грузовые автомобили, величиной с детскую игрушку переезжали через мост. На зелени откосов, среди гуляющих, выделялось пятно света - белый фартук какой-то служанки. Подняв глаза, Элен устремила взор вдаль; но там толпа, распылившись, ускользала от взгляда, машины превращались в песчинки; виднелся лишь гигантский остов города, казалось, пустого и безлюдного, живущего лишь глухим, пульсирующим в нем шумом. На переднем плане, налево, сверкали красные крыши, медленно дымились высокие трубы Военной пекарни. На другом берегу реки, между площадью Императора и Армейским полем, группа крупных вязов казалась уголком парка; ясно виднелись их обнаженные ветви, их округленные вершины, в которых уже кое-где пробивалась зелень. Посредине ширилась и царствовала Норна в рамке своих серых набережных; выгруженные контейнеры и ящики, очертания грузоподъемных кранов, выстроенные в ряд огромные трейлера придавали им сходство с морским портом. Взоры Маргарет вновь и вновь возвращались к этой сияющей водной глади, по которой, подобные черным птицам, плыли не большие теплоходики и частные катера. Она не в силах была отвести глаза от ее величавого течения. То был как бы серебряный трон, перерезавший Кабинд надвое. В это утро вода струилась солнцем, нигде вокруг не было столь ослепительного света. Взгляд молодой женщины остановился сначала на мосту Cвятых Пророков, так он стал называться совсем недавно, потом на мосту Примерения, затем на Имперском; казалось, мосты сближались, громоздились друг на друга, образуя причудливые многоэтажные строения, прорезанные арками всевозможных форм, - воздушные сооружения, между которыми синели куски речного покрова, все более далекие и узкие. Маргарет подняла глаза еще выше: среди домов, беспорядочно расползавшихся во все стороны, течение реки раздваивалось; мосты по обе стороны Старого города превращались в нити, протянутые от одного берега к другому, и отливавшие золотом башни собора, построенного духовниками иномирян, На правом берегу Норны, среди высоких деревьев, мрачной громадой нависал Дворец Мануфакторий, его монументальность и кажущаяся тяжесть, сильно выделялась над другими постройками в городе; дальше, за недавно снесёнными для еще одной постройки иномерян, находился похожий на надгробный камень, громадный Оперный Театр, а еще дальше виднелись другие здания, купола и башни, церковь святого Друза, башня Святого Себастиана Тора,эти церкви и башни раньше принадлежали исконной вере людей с Новой Надежды, но власти решили отдать их духовникам иномирцев и послухам это многим не понравилось. На левом берегу, виднелась темно-красная крыша Дома Инвалидов, в нем, опять же, по слухам, над больными трудились какие-то странные механизмы и страшные люди в Красных рясах, приличные граждане пытаются держаться от этого дома подальше...
Да, это будет, наверное, самый запоминающийся день в её жизни.

ссылка

Янек вздрогнул, от громыхнувшего в небе грома, а потом и зажмурил глаза от нестерпимо яркой вспышки, последовавшей, через несколько мгновений после этого и покрепче схватившись за руль, украдкой бросил взгляд на стекло заднего вида.
В салоне, одной из самых дорогих машин этого мира, сидело несколько человек. Один был настолько высок и плечист, что в очень даже не маленькой машине, ему пришлось пригибать голову и немного подвинуть других пассажиров. Он был одет крайне странно, даже не на слишком искушенный взгляд Янека. Темно красный, толи кафтан, толи сюртук украшенный золотой вышивкой, сидел на нем как влитой, на шикарной портупее уместились два каких-то, на вид, древне выглядевших, но богато украшенных пистолета. Этот человек держал на коленях огромного размера шапку, Янек никогда таких не видел, она была больше похожую на высотный дом чем на обычный головной убор, и явно находилась не на своем месте.
Второй, особенно по сравнению с гигантом справа, был не такого уж и высокого роста, но короткая стрижка и квадратное лицо с заправленным под петлицу беретом, выдавали в нем опасного и привыкшего к войне, человека. Одет был в какую-то, явно дорогущую, парадную форму, на поясе, в открытой кобуре покоился явно не стандартный лазпистолет (но и не плазма конечно)Он невозмутимо смотрел перед собой и кажется не обращал внимания, что плюмаж, непокорной соседской шапки, постоянно норовил залезть ему то в глаз, то в рот.
Остальные, четверо человек, очевидно, были или адъютантами, либо порученцами этих двоих.
Погрузившись в задумчивость, старший капрал 1-го Гвардейского, Янек Брожинский, даже не заметил того, как колонна кортежа выехала на площадь Императора и остановилась у шикарного, много этажного дворца нового правителя планеты, его превосходительства губернатора Штефана Рока.
Всё пространство, между дорогой и дворцом, несмотря даже на сильный ливень, занимала огромная толпа людей, она, как живая, то напирала то отступала на выставленные полицией заграждения и было видно, что оцеплении явно не справляется.
Особенно старались, явно подозрительные типы в дождевиках, они держали в руках какие-то приборы и буквально свисали с ограждений, пытаясь даже протиснуться сквозь полицию. Иногда от приборов шла яркая вспышка, похожая на микро взрыв фотонной гранаты, эти люди были явно знакомы силам правопорядка, но вызывали у них всего лишь, еле сдерживаемое, раздражение.
К задней дверце автомобиля тут же подскочило несколько человек в ливреях и с огромными зонтами в руках, они поклонились, еще невидимым ими, пассажирам и раскрыли зонты над машиной. За ними простиралась, красная ковровая дорожка и парадный строй местных солдат, стоящих на вытяжку под проливным дождем.



Ход Ксинтив Райнса и Максима Девакова. Вас пригласили на банкет по случаю годовщины Присоединения, ну и что бы пообщятся с другими офицерами, так как своего Полковника вы не видели со дня основания 2-го сводного. ( прошел примерно месяц с вашего прилета и полк, по сути, только только сформировался: то есть насытился тыловыми службами и был поставлен на вещевое довольствие.) С вами по два человека, адьютанты порученцы близкие друзья и т.п
Вы друг с другом уже не раз встречались, правда только в официальной обстановке, как старшие офицеры, для решения различных проблем полка, но уже успели сформировать мнение друг о друге.

ссылка плюмаж такого типа

Последние две недели Максим держался только на воле дарованной Императором и благословление Омниссии. После родной планеты и длительного путешествия в трюме корабля, всё казалось слишком чужим и слишком... Открытым? А ещё вокруг было слишком много людей.

Интенданты пытающиеся всучить полный набор разукрашенных сёдел и стремян вместо запасной взрывчатки. Местное СПО, у которых казалось не было других дел, кроме как мешаться под ногами. Казалось что единственные кто не доставляли неудобств, были местные механикусы. С ними кстати вышел довольно забавный случай. При первой встрече Деваков ловко сплёл пальцы в знак шестерни, а встречающий его Логис сцепил ладони в имперскую аквилу. Впрочем неудобство разрешилось быстро. Жрец спросил что то совершенно отстранённое, чуть ли не о погоде на родной планете, и тут же начал свистеть на техно-лингве с востроянским техножрецом. Похоже местный культ Омниссии превосходно знал кто правит на Вострои, и Император знает о чём они могли договориться. Впрочем после той встречи все проблемы связанные с техникой, решались чуть ли не мгновенно. А вот остальные... Иногда хотелось что бы хоть что то произошло. Орки, пираты, восстания СПО прямо в столице, да что угодно кроме бесконечной пытки общением. Но Император лишь подбрасывал испытания. Теперь вместе с таким же "счастливцем" Максим ехал знакомиться со своим начальством. И совсем не в штаб, а на банкет. Когда Деваков узнал где он первые увидит своего полковника, нутро заныло так словно он объелся кислотного снега у завода и запил прогорклой танной.

С собой он взял батальонного техножреца. Широкий, замотанный в красный балахон, изредка издававший то писк, то свист - он отпугивал зевак лучше любой охраны. Толи запахом священных масел, толи своими механодендридами. Когда совсем становилось тошно или очередной гражданский прилипал как хлопья смога на стену, то достаточо было подойти к техножрецу и завести разговор. Да о чём угодно, всё равно обычно он отвечал бинарным кодом техно-лингвы которого майор не понимал. Вторым сопровождающим вызвался быть Грегор Жижка, ротный капитан и бывший однокашник. Возглавлять Жижке тоже батальон, не будь он таким шебутным и не умудрись испортил отношения с Магосами Вострии. Даже своему назначению в капитаны он обрадовался как ребёнок и стремился всячески доказать что заслужил этого.

За бортом повозки, в которой их везли, шел дождь. Несмотря на работу вентиляции в салоне всё равно было душно и усы покрылись капельками пота. Техножрец Эксцельцис закутался в свою красную мантию ещё плотнее чем обычно, и за время дороги не издал ни звука, и казалось что даже не пошевелился. Жижка занимался тем что сперва сминал свою шапку, а потом придавал ей новую форму. Причём глядел он только на то, как капли разбивались о лобовое окно повозки, его руки словно жили отдельно. Наконец то путь завершился. Красная дорожка, СПО стоящие на вытяжку под проливным дождём, толпы народа словно приехал священник и люди бояться что благословлений не хватит.
-Пора. Нас уже встречают. Идём.

Хорошо что встречающие озаботились зонтами, мокнуть под местным дождём с неизвестной кислотностью не хотелось . Первым из повозки выбрался техножрец, за ним почти одновременно вышел Максим со своим адъютантом.

Райнс, если говорить начистоту, куда больше всяких банкетов, оценил бы, усилия командования, если бы ему просто дали выспаться денёк-другой. С момента прибытия Райнс был старательно занят всем, чем только можно. Бумажная работа, которая, о чудо, могла исчезать лишь тогда, когда Райнс десантировался с гравишютом и вёл в атаку своих людей. Интенданты, которые совсем страх потеряли - Райнс даже одного был вынужден пригласить покататься на Валькирии, на месте ракетной подвески. К счастью, обошлось без этого - но иначе реагировать на попытку "потерять" Акктранские лазганы, Ксинтив не мог. Ну да, они их "потеряют" а потом оные всплывают в руках карманных военных местной знати.

Ксинтив взял с собой командира роты - тот немало помог Райнсу в разгребании авгиевых конюшен, коими являлась работа по организации батальона (правда тому, кому пришла идея делать сводный полк, Ксинтив хотел крепко пожать горло), потому Ксинтив счёл, что он заслужил отдых и хорошую еду, в коей не будет недостатка на этом мероприятии. Ну да и в целом, майор к этому мероприятию относился как к возможности хорошо набить желудок деликатесами, рассказав пару-тройку сущих небылиц о военной службе разного рода гражданским шпакам. Вторым же попутчиком, был личный телохранитель Райнса, и, заодно, его адъютант.

Это был крепкий, гладко выбритый мужчина, облачённый в панцирный нагрудник и с хэллпистолетом в кобуре. Что поделать, Вольф (так звали адьютанта) может и не обладал большим умом, но он это компенсировал собачьей преданностью и способностью всегда выполнять приказы, за что его Райнс и ценил. А так как Вольф считал заботу о сохранности жизни майора своей главной задачей, потому убедить его снять остальной панцирный доспех, из-за сути самого мероприятия, было уже само по себе, неординарной задачей.

За окном повозки шёл дождь - хорошая погода, по личному выбору Райнса. Дождь помогал десантникам действовать скрытно, скрадывал лишние звуки и ухудшал обзор противника... ну, по крайней мере, дождь был полезен, если он не являлся кислотным. Совсем другое ощущение у Ксинтива вызывала толпа. Майор задумчиво провёл рукой по рукояти своего хэллпистолета.

- Это они радуются или они недовольны? - задумчиво произнёс Райнс, словно ни к кому не обращаясь.

Впрочем, транспорт уже остановился, и, судя по словам Девакова, пора было выгружаться.

- Ну идём, если не шутишь, - сказать по правде, Райнсу было очень тяжело воспринимать таких ряженных бойцов, как востроянцы, серьёзно. Кадианцы, армагеддонцы, криговцы, да даже валлхальцы с их вечными меховыми шапаками и шинелями и мордианцы с их любовью к эполетам, смотрелись куда как более серьезно и адекватно ситуации, чем востороянцы, чья парадная форма не сильно отличалась от повседневной. Впрочем... возможно именно так же майор Деваков относился к Райнсу.

Вслед за группой Максима вышел и Райнс, со своими сопровождающими.

'Проклятый дождь, проклятая работа. Ну почему я согласился подменить Рената, сидел бы сейчас дома и пил бы кофе горячий.'- от мысли о горячем напитки, старший капрал Виктос Станковоник, аж закатил глаза и сделал он это как раз вовремя.
Засверкали вспышки фотоаппаратов, этих гребанных журналюг, и толпа и так еле сдерживаемая жидким оцеплением служащих из шестого департамента полиции города Кабинд, угрожающе надавила на ограждение.
Виктос плотнее ухватился за локти соседей из оцепления и у перевшись ногами в мокрый асфальт стал сдерживать напор толпы и краем уха цеплять восклицания отдельных людей.
- Марк ты посмотри, что за чудище.
- Господи Боже мой чур меня чур
- Вот это кадррр. Да за такой материал 'Желтая пресса' выложит мне кучу ассигнаций
- Твари... недаром говорили, что с неба спустились черти способные пожрать душу.
- Рой Рой пошли отсюда, мне страшно...
- Посмотри, а эти то в 'гнездах'. Вот умора ха ха ха
- Ух ну и гигант.
Когда напор толпы утих, капрал, стряхнув с бровей скопившиеся там капли воды, подумал, что Ренат задолжал ему существенно больше чем одна ночная смена.

Местный дворец губернатора, раньше был Парламентом в котором собирались 'слуги народа' и принимали за этот самый народ, решения, теперь этим же самым занимался губернатор, что было, по мнению Штефана Рока глубоко символично.
Дворец, с тех дальних времен, претерпел несколько сильных изменений. Его фасад оставался почти нетронутым за исключением, почти неставившимися на показ атрибутами власти Империума. Зато внутреннее убранство радовало глаз любого настоящего гражданина Империи: в первую очередь бросался в глаза огромный золотой двуглавый орел, его крылья простирались почти на всё помещение. Стены были задрапированы темно-красным бархатом с вышитыми золотом аквилами и различными стальными конструкциями, в углах стояли треноги с тусклыми светильниками по воздуху летали серво черепа разнося запахи благоговений, где-то заунывно читали псалмы, а за складками бархата, почти под самым потолком летали херувимы. Вдоль стен располагались закрытые стеклянные витрины с различными ксено артефактами, или их голограммами, рядом находились столы с закусками, а цент помещения оставался свободным. Так же имелись вычурные двери ведущие явно на второй этаж.
По залу кучковалось довольно много народа, тут были и служащие экклезиархии яростно о чем-то спорившие, представители техно-жрецов тихо бибикающих друг другу и старавшихся держаться подальше от духовников, а так же все пестрело от армейской парадной униформы. Километры аксельбантов, тонны наград украшали мужественные груди старых и не очень офицеров. Очень сильно выделялись туземцы, в своих нелепых нарядах, а особенно те, кто попытался одеться согласно их представлением о моде в Империуме. Они растерянно и напугано оглядывались по сторонам, либо собравшись небольшой компанией возбужденно переговаривались на своём языке и тыкали пальцами в разные стороны. Туда сюда сновали какие-то люди в белых рубашках и черных штанах, они ловко лавируя между гостями, разносили подносы с закусками и выпивкой.

Вашу процессию впусти в зал только после того, как охранники стоящие у дверей, проверили вас ауспексами. Они неодобрительно посмотрели на одного из ваших спутников, а именно на элизианца в панцире, но так ничего ему и не предъявив, пропустили в зал.
- Церемония начнется через час. Добро пожаловать господа. - учтиво сказал один из них слегка склоняя голову.

- Что-то непонятно, они нам рады или нет... - непонятным голосом, протянул Ксинтив, поглаживая рукоять своего хэллпистолета. - Ладно. Процедуры начинаются... - добавил элизианец, неодобрительно зыркнув на толпу народа. Нет, конечно, что-то похожее ему доводилось видеть и на своей родной планете, когда были Имперские и местные праздники, но... что-то ему не слишком нравилась здешняя атмосфера. Не нужно было быть псайкером (которых на это мире было относительно немного), чтобы понять, что дело идёт куда-то не туда.

Внутри всё было ожидаемо... безвкусно. Много золота, бархата и прочих вещей, наличие которых, почему-то, как многие считают, сразу делает всё образчиком высокого вкуса. По мнению Райнса же, это всё было нелепо, аляповато и вообще, напоминало попытку крестьянки залезть в корсет. Впрочем, может он придирался...

С другой стороны, Райнс прибыл сюда с определённой целью и, потому, дав распоряжения адъютанту и командиру роты, майор целеустремлённо направился к столику с закусками.

-У меня с самого утра плохое предчувствие. От этих, "этих" было выделено особо, - можно всего ожидать.
Эксцельцис как вошел в помещения, сразу же направился к группе техножрецов. Кажется он даже не заметил, что охранники его вроде как досмотрели. Хотя что можно было увидеть среди этой безумной, для постороннего взгляда, мешанине протезом, механодендроидов, аугметики и редкой биологической составляющей, было непонятно.

-Словно смотришься в кусок полированного льда. Задержишь взгляд, и посередине ты. А вокруг размазано. И как не крути, как не пытайся поймать взглядом, всё равно размазано будет.
Жижка озвучил мысли Максима.
"Они бы ещё у стен цирк разбили. Самое то, для военных. Даже клоунов не пришлось бы набирать. Вот сколько разрядилось"
-Иди, поговори. Можешь узнаешь что интересного.
И Грегор отправился к кучке каких то военных. Или торговцев лентами и звёздочками. Сложно было понять, мундир это или же ходячая лавка.
Сам Деваков отправился к ближайшей витрине с экспонатами.

Было обычное утро. Точнее почти обычное. Его назначили в сводный полк. Название уже не предвещало ничего хорошего. На столе мирно лежало приглашение в аж Дворец. Комиссар глядел на это приглашение крайне скептически. Оно сулило проблемы. Очень новые.
За то короткое время, что он тут пробыл – он уже осознал, что как на фронтах данной планеты, так и в тылу – всё очень плохо. На фронте жуки поедают солдат заживо, в тылу – политические жуки выедают мякоть из планеты.
Редж выдохнул и закурил самокрутку. Ему нужно было успокоиться. На такой войне нельзя просто расстрелять предателей и саботёров.
Он отложил дневник. Он сам не знал, зачем он держит этот полупустой кусок бумаги и еще чего-то. Там даже не было секретных данных и мыслей Реджа. Он позаботился о том, чтобы в дневнике не было ничего, что его бы опорочило.
В обычной ситуации он бы об этом не волновался. В бою у него не могут возникнуть даже мысли, которые можно расценить как порочащие. На войне всё проще. Но тут… Редж выдохнул, стараясь не бить стол.

Он вновь взглянул на стол.
Впереди был долгий день, полный славных дел.. На столе лежало приглашение. Комиссар ненавидел войну, на которой сейчас находился. Все эти светские приёмы, грызня между собой – его претило от этого. Они были молотом Императора, а не придворными щенками. Гвардия должна уничтожать врагов Империума, а не сидеть на одном месте, ожидая пока какому-то аристократу приспичит послать воинов Империума на разборку с теми ,кто ему не понравился. Или еще хуже, гнить заживо на другом континенте, играя в бесконечную войну на потеху аристократам.
Комиссар сжал кулаки. Одна мысль об этом всём его раздражала. Но он ничего не мог поделать. Он не отдавал приказы, он лишь делал всё, чтобы приказы исполнялись. Комиссар пока что даже не представлял, какие приказы будет отдавать полковник. Но одно он знал точно, что вся эта планета прогнила. Но его мнение ничего не значило. Только воля Императора имела значение, и Реджинальд Ксавьер сделает всё, чтобы привести её в исполнение
Его радовало, что его коллеги по Ордо Темпестус не такие отвратительные маньяки, какими могли быть. Его беспокоило другое. Точнее, то же самое.

Когда он осознал, что кто-то из его коллег предаётся развлечениям в виде интриг – его почти вырвало. Ему показалось, что ненавистью и злобой, что вскипела в нём в тот момент , можно было заправлять Леман Рассы. Но он сдержался. Как и обычно. Это тоже была битва. Битва против худшего из возможных врагов. Врага в которого нельзя выстрелить. С другой стороны, пока что у него есть возможность встретиться со своим полком после этого вечера. А лучше знакомиться в мирное время, чем быть брошенным сразу в горнило ада.
Реджинальд встряхнул головой, отгоняя дурные мысли. Ему нужно было выглядеть парадно.
Он подступил к зеркалу, став осматривать свою шинель.
У него не было парадной формы, хотя она ему ни к чему.
Он стиснул зубы, представляя сегодняшний вечер. Все эти аристократы, прожигатели жизни, дегенераты, лентяи – он вновь выдохнул, стараясь не думать об этом. Ему вспомнилась старая инструкция от его наставника, и он рассмеялся.
Правда, после этой инструкции он никогда не смог вновь смотреть на девушек аристократов как на девушек. Но он посчитал это допустимым побочным эффектом.

Через пару часов, комиссар вызвал кадетов сегодня к себе.
-В общем, ребята, сегодня у нас приказ выйти в свет. Точнее на какой-то светский раут, - процедил он сквозь зубы, протягивая ребятам приглашения. Стоило, возможно, позвать Темпестора, но Ксавьер принял решение не отвлекать человека от работы. Тем более, что ему запретят принести его хот-шот лазган с собой. Комиссар слышал, что темпестор с ним даже в уборную ходит. Комиссар не стал проверять человека, что сообщил данные слухи, на предмет слежки за темпестором и повышенному любопытству к естественным процессам.

-Значит так, ребята. Мы отправляемся на поле боя. Очень неконвенционное. Там нет линии фронта, там нет врага, в которого надо стрелять. Но Император нас храни от необдуманных действий. Я не особо питаю надежд на нас и не льщу нам, но мы – образец морали и дисциплины. Поэтому никаких недопустимых знакомств и прочего. Да, мне тоже иногда надоедает сидеть и считать цифры, но поверьте мне – там нас ждут только очень нехорошие вещи. В лучшем случае вы получите похмелье и многозначительные взгляды, в худшем – пойдем к стене, - кивнул он.

Реджинальд не решился рассказывать курсантам про заразы и прочие прелести, ибо нечего травмировать молодых специалистов. Особенно в таких вещах. Нечего думать об этом.
Приказав курсантами подготовить свой внешний вид, комиссар поправил свою шинель и стал начищать своё оружие и фуражку. Комиссар должен быть образцом, он это точно знал.
Кадетам он сказал взять только пистолеты. Ведь они представляют Департо Муниторум, согласно положениям которого, комиссарам положено всегда иметь при себе его оружие, чтобы быть готовым в любой момент обрушить гнев Императора на всех предателей и трусов. А кадеты – должны быть хорошо подготовлены ко всем ситуациям и так же представляют собой сотрудников Ордо Темпестус. Так что хоть это успокаивало Реджа. Хоть одна ситуация была под контролем.

Наступил час Х. Комиссар заел дурные мысли частью сухого пайка, взял с собой пару необходимых вещей и отправился с курсантами к месту назначения. Перед подходом к машине, комиссар внимательно осмотрел себя и кадетов и, убедившись, что они одеты по уставу и всё начищено – выдохнул с облегчением.
Комиссар раньше не знал полковника. Он очень надеялся его встретить, увидеть его вживую, надеясь, что внешний вид и манеры полковника развеют беспокойства комиссара насчёт этой планеты. Да и хорошо знать того, чьей тенью ты станешь.
Вид из окон тоже его не интересовал, он больше думал. Прокручивал в голове возможные ситуации и события будущего вечера. В любом случае, надо было улыбаться, что у него всегда получалось без проблем. Главное было терпеть их всех. Терпение – благодетель, сказал один из древних мудрецов. Вот только его с детства учили проявлять нетерпимость. А терпению ему пришлось научиться самому. Это было невообразимо трудно.

Вот показался дворец.
Комиссар про себя хмыкнул. Излишней роскошью ему казались такие сооружения. Особенно в такие времена. Но дань вкусу архитектора он отдал. Он выглядел довольно величественно, на взгляд Реджа. Но внутри он всё равно отмахнулся от таких мыслей.
И вот, наступил дворец. Было еще достаточно рано для начала вечера. Народу было еще мало, к счастью комиссара.
Он стал осматривать полупустой зал, который стал постепенно заполняться различными важными личностями.
Ксеноартефакты вызывали у него отвращение и желание их сей же час уничтожить, разломать и спалить огнём священного прометия.
Он уточнил у тех, кто обслуживал данный банкет про курение, и если получил положительное разрешение, то достал свой ПММСЗ и закурил одну из запасённых сигар.
Ему было жаль тратить их на такое мероприятие, но вычурные мундиры явно бы не одобрили самокруток в их обществе. А сигара хотя бы выглядела чинно и важно.
Комиссар выдохнул. Он бы предпочел её выкурить на знаменательное событие, из серии первой большой победы, но войны прямо тут пока что не было.
Но порох был. Ему лишь оставалось молиться Императору, что именно сегодня никто не кинет спичку.

Рубиновый глаз орла смотрел на Ториана и казалось, что, в тусклом свете помещения, он хмурит брови и недовольно взирает на человека, как будто отец рассматривающий своего нашкодившего сынишку и решающим как же поступить. Полковник встряхнул головой, что бы отогнать непрошенные мысли и перевел взгляд с огромного орла, головы которого находились на одном уровне с лоджией где собственно и находился полковник, на суетящихся внизу людей и мрачно ухмыльнулся. Наконец то он сумел, путем значительных взяток, долговых обязательств, уговоров и даже шантажа заполучить патент Полковника. Правда полк ему достался сводный и состоящий из одних твердолобых и неподкупных идиотов живущих войной, это сильно затрудняло задуманное Торианом дело.
Да и этот выскочка Ксавьер, Ториан с болью в сердце вспомнил сколько денег было вложено в продвижение нужного ему комиссара, а тут вылез этот герой войны. 'Милостивый Император за что же ты меня так наказываешь'- подумалось Марку.
Почти никто не знал чем расплачивается планета, какую десятину она несёт, а вот он узнал, почти случайно. Один из его информаторов собирая компромат на ... неважно кого, установил прослушивающие устройство в самом лучшем номере отеля Паласа и что-то там про Хаус или как-то так, эта гостиница называлась. Очень много информации было про местные дела и Ториану пришлось даже пересмотреть своё мнение о здешних людях, это были еще те засранцы и стоило бы к ним внимательно присмотреться.
Если бы, высоко технологичный, прибор прослушки был хоть чуток похуже, то его бы обязательно обнаружили, а так Ториан получал хоть и очень жидкую, но достоверную информацию. И вот однажды в номер заселилось несколько человек, Имперцев, они почти все время молчали или вели ничего незначащие разговоры, но вот через три дня их там пребывания в номер зашел еще один человек. Запись звука вдруг стала, крайне плоха, появились сильные фоновые звуки, от которых в жилах стыла кровь. Из почти полу часовой беседы Ториан понял, Император помоги вспомнить, понял лишь едва пятую часть, но и этого ему хватило, что бы понять с кем его столкнула судьба и получить целый ворох новой информации.
Конечно потом пришлось подчищать за собой, информатора зарезали в пьяной драке какие-то бандиты, а гостиницу сожгли сепаратисты узнавшие, что в ней часто отдыхают инопланетники, это все вылилось в немаленькую сумму но Ториан верил, Император с ним, он укажет верную дорогу своему слуге.

Предавшись мрачным воспоминание он даже не заметил, как сзади подошла и уселась на бортик балкона его новая спутница. Ева, так она представилась полковнику, когда охрана усадила перепуганную девушку, которая чуть не попала под колёса его бронированной машины перебегая дорогу, в салон. Полковник решил проявить галантность и довезти её до дома, так как она была, как раз в том возврасте, который так нравился Марку. В машине они разговорились и в конце десятиминутной поездки полковник с удивлением понял, что не хочет отпускать это милое создание далеко от себя. И он предложил Еве быть его официальной спутницей на планируемом вечером мероприятии, еще час пришлось потратить на уговоры, за столиком в уютном ресторанчике.
Конечно она согласилась и мило краснея скрылась за дверьми своего подъезда в старой части города.
Ева не разочаровала, где она смогла добыть такое шикарное платье и недорогие, но вписывающиеся в образ, украшения , Ториан не знал, хотя это знал его начальник охраны, который сразу установил за Евой и техническое и наружное наблюдение. Девушка была прекрасна и Ториан смог, наконец то, хоть чуть чуть расслабиться в её компании. Ведя непринужденный разговор полковник и не заметил, как пролетело время, его расслабленное состояние прервал начальник охраны.
- Милорд, пора.Все гости собрались. Он уже давно торчит в зале и похоже ничего не заметил, а два его приживалы трутся рядом и рот боятся раскрыть.
- Отлично! Дорогая, останься здесь, с партеры открывается отличный вид на собравшихся. Да да я тоже буду скучать... Джаф останешься с миледи и смотри мне тут.


пока никто не ходит

'Умеет же наш командир поднять настроение.... а потом макнуть головой в канаву с, недавно наложенным, говном от грокса' - думал Вольф, аккуратно, краем глаза, разглядывая сидящих рядом востроянцев. Вольф уважал их, да они были надменны, но только с чужими, стоило тебе стать 'своим' и перед тобой вставали как будто другие люди, которые даже улыбнуться разок могли. Настроение адъютанта было препаршивое и еще этот дождь, в общем всё было против него.
По началу Вольфу идея, а особенно то, как её преподнес майор, понравилась:
'Едем перекусить...' - коротко сказал он, но вот затем разбил все радужные мечты в пух и прах. - ... на 'официальный' вечер.
Местную столицу Вольф видел впервые, несмотря на дождь и темное время суток, он успел оценить аккуратные дома и аллеи, с высаженными деревьями, тянувшиеся вдоль дороги. Оценил красоту соборов и мостов, поразился обилием различных светящихся вывесок, которые призывно перемигивались и как будто куда-то звали и обратил внимание на то, что практически не было видно символов имперской власти.
Когда адъютант вылез из машины, он чуть не сплоховал, большое количество вспышек на миг ошеломило его и он чуть было не ушел перекатом в лево откидывая майора в салон машины с одновременным выхватыванием оружия из подмышечной кобуры, но немного отстраненный голос майора и свежий воздух, мгновенно вернули способность рассудительно мыслить.
-- Что-то непонятно, они нам рады или нет...
Над площадью стоял устойчивый шум галдящей толпы, иногда прерываемой грохотом очередного грома, ну и конечно потоки воды ниспадающие с небес сплошной стеной. Пока офицеры шли мимо почетного караула, Вольф успел мельком проверить свое снаряжение и главное удостовериться, что легкий бронежилет скрытого ношения и лазерный пистолет на своём месте. Проходя стандартную проверку, он обратил внимание на то, что охранники не квалифицированы в своем деле, если не заметили его броню и другие примочки скрытые под полами его одежды. Да и было их 'раз два и обчелся', притом все молодые без боевых сервиторов в качестве стандартного усиления, что-то тут было не так. Надо предупредить майора,спина которого целенаправленно двинулась к столам с закуской.

пока никто не ходит

Большое количество людей, тусклый свет и запах расслабляющих благоговений притупил внимательность Востроянских Первнцев, особенно после шумной и галдящей толпы на площяде. Вниманием Грегора Жижки тут же завладели местные красотки, которые с восхищение пялились на статного капитана и на необычный покрой его одежды, это явно не нравилось стоящим рядом офицерам, но Грегор это тактично не замечал, напропалую флиртуя с дамами. Максим же с интересом рассматривал экспонаты, чего тут только не было и грубое оружие проклятых Императором орков и тонкой работы 'сюрикеновые' пушки и даже силовой доспех космодесантника, правда это всё могло быть просто голограммой.

Райнс же, побеседовав со своим адьютантом, направился к давно желанной цели. Немного перекусив, он обратил внимание на одиноко стоящего капитана, который только что распрощался с каким то комиссаром и стал подпирать спиной колонну и попивал, без закуски, явно не местную 'водицу'. Он имел знаки различия пятьдесят третьего Фасадийского полка, несколько боевых наград тускло блестели на, явно недавно приобретенной, парадной форме. Лицо же его было всё исщеплено не зарубцевавшимися мелкими шрамами, сильнейший загар покрыл, его голый и немного агументированый череп, плотной коркой засохшей кожи, руки были так же загорелы до черноты. От него за милю несло войной, священной оружейной смазкой, характерным запахом взрывчатки и пороха. И похоже, что этот человек собирался тут основательно набраться!
ссылка

Реджинальд Ксавьер обратил внимание на то что отсутствовало несколько основных местных фракций, то есть отдельные представители были, а основных фигурантов не было. Это было странно, так как их противники могли без наказано подсидеть их. Темнокожий распорядитель очень вежливо сказал, что милорд комиссар может всё и стрельнул глазами толпу щебетавших девушек. Которые еще с самого начала строили ему и его кадетам глазки.

Ходят: Ксинтив Райнс, Максим Деваков, Реджинальд Ксавьер

Комиссар вежливо поблагодарил распорядителя и выдохнул, выпуская кольцо дыма.
Редж помахал рукой дамам и пожелал им прекраснейшего вечера, улыбаясь.
После чего он подвинулся к кадетам.
-Ребята, смотрите в оба. Нутро моё чует, что здесь может начаться заварушка. Или нас хотят подставить. Не спускайте глаз с балконов, - он кивнул и стал высматривать полковника.
Найти полковника стало очень важной задачей.
Комиссар был наготове. Он чуял одним местом, что всё могло пойти по одному месту очень быстро и в любой момент
-Можете называть меня параноиком, но зато я пока жив, - ухмыльнулся Редж
Дамы были бы любопытны для многих людей. Редж был слишком сфокусирован на ситуации. Да и кто знает, что не так с этими девушками.
Комиссар сканировал варианты и людей рядом, стараясь выглядеть спокойным и светским человеком.
На деле же он пытался высмотреть кого-то из своего будущего полка.
Вряд ли ему поверят, но может здесь есть кто-то разумный. Или хотя бы почти такой же параноидальный.


Выдохнув, он остановился у закусок, прихватив что-то поменьше и на секунду встал отдохнуть, по ходу дела осматривая окрестности стола.
-Император меня дери, - тихо выдал он.
К счастью, его тихий гнев был уничтожен видом одного из комбатов, приписанных к сводному полку.
Осторожно подойдя к занятому человеку, комиссар прокашлялся и, стараясь не шуметь, представился.
Этим офицером оказался мистер Райнс, которого комиссар знал заочно. В этот момент он благодарил Императора и сотрудников Муниторума, что имели хоть какие-то зацепки про личностей командиров. Иногда комиссару казалось, что многие слуги Императора или идиоты, или агенты хаоса. Не совсем ясно, что хуже. Но пули есть для обоих типов врагов Императора.
-Реджинальд Ксавьер, сэр. Буду служить с вами и очень рад знакомству. Приятного аппетита, сэр.
После чего повертел головой и добавил тихим голосом
-Прошу прощения за мою паранойю, но что-то здесь не чисто. Пистолет с вами?

Грегор флиртовал с местными красотками, техножрец куда то делся, а скорее всего предпочёл общество таких же шестерёнок, обществу своего начальства. Так что оставшись в относительном одиночестве, Максим ужасался пулялам и поджигам. Его собственное оружие можно было вешать хоть в ювелирный магазин, хоть в музей, хоть дарить Магосам Механикус - ручная сборка, гравировка, травление, украшение из полудрагоценных и драгоценных камней. Родная планета обеспечивала своих первенцев всем и всегда самым лучшим.
А оружие орков, больше напоминала металлические трубки которых попытались скрутить мотком ржавой проволоки, и то так. Лишь бы не рассыпалось. Деваков рассматривал выставку думая - "а оно вообще стреляло?"

- М, комиссар, рад вас видеть на здешнем междуусобчике, - легкомысленно ответил Райнс, задумчиво оглядывая стол, ломящийся от разнообразных яств. - Хотя, замечу, мне казалось, что вы бы с большим удовольствием работали бы над слаживанием полка - добавил майор. Сказать по правде, он и сам не знал, чем бы он занимался бы. С одной стороны, работу за него никто не сделал, но... с другой стороны, кухня полка, пока что, работала довольно паршиво, потому Райнс не мог не воспользоваться возможностью, и не выбраться, чтобы хорошо нагрузить желудок настоящей едой. А с хорошим настроением и работа идёт лучше.

- Чтобы разделить меня и мой хэллпистолет, нужно что-то побольше, чем здешняя охрана и формальность повода, - невозмутимо ответил Ксинтив, дотягиваясь до особенно заинтересовавшего его блюда. - Моя смерть, например, - майор упомянул о возможном пленении, потому что это, в Империуме, считалось позором, граничащим с предательством. - Потому да, он со мной. И у моего адьютанта тоже.

-На самом деле вы правы, я не люблю предаваться подобного рода..увеселениям. Но я пока не отрывал руки зеленокожим тварям, чтобы я мог себе позволить роскошь выкидывать такие приглашения, - разочарованно вздохнул комиссар.
-Тем более, может у нас будет шанс познакомиться с полковником лично до того, как окажемся в штабе. Может в такой обстановке его поведение многое расскажет о нём, - пожал он плечами.

Услышав про пистолеты, у комиссара на лице заиграла лёгкая ухмылка
-Прекрасно. Просто, если уж даже я, сотрудник Муниторума, не выкинул приглашение, то странно, что некоторые первые лица крупных фракций это сделали. Ненавижу политику, уж поверьте, но прямо сейчас она может в наши задницы очень основательно вгрызться. Бомбой или подосланными убийцами. Так что, осторожней, мистер Райнс, не хватало нам небоевых потерь или еще какого социального происшествия. Если что, предлагаю встретиться или на улице, или на балконе и пешком добираться до базы, если гроты ударят в вентилятор.
Комиссар затянулся сигарой и покачал головой своим же мыслям.
-Или я просто слишком беспокоюсь и местные заводилы просто обиделись друг на друга. Но, к сожалению, оптимизм в наше время смерти подобен.

В голове у Реджа мелькали многочисленные картины сегодняшнего вечера. Если планету покрывает инквизиция, то здесь может происходить всё что угодно. Сводный полк был здесь крайне чужим, значит из офицерства вряд ли кого успели завербовать. Но нужно быть осторожным. Он не собирался распутывать клубки интриг, его волновала только боеспособность его полка и компетентность командующих.
Если охрана участвует в сегодняшнем цирке, то люди могли спокойно пронести и винтовки на балконы. Специально обученные люди, конечно. Если майор пронёс своё оружие и не было скандала, значит почти любой мог пронести сюрпризы на эту вечеринку. Это могло очень плохо кончиться. Комиссар допускал, что это просто паранойя бушует, но паранойя была частью его работы. Так сказать, требованием.
Он взглянул на Райнса
-Если что, держитесь поближе к стенам. Не доверяю я населению балконов.

Эксцельцис чувствовал себя в своей стихии. Вот только его сильно настораживало поведение местных техножрецов. Будучи выходцем с планеты управляемой магосами и подчиняющейся Марсу, он не мог понять что такое произошло. Впрочем пяти-минутный разговор на техно-лингве, который занял бы на готике час если и не больше, многое пояснил.

Красавчик Жижке не был обделён женским вниманием. А также внимание кавалеров некоторых дам. Пока везло, и Грегор вроде как не нарушил местные правила приличия. Да хотя какие правила могут быть у этих аборигенов... Хотя дамочки поведали немного интересного, и кое что из этого майор мог бы и узнать.

Сам же Максим ошивался у витрин, изредка спрашивая у мимопроходяших слуг и гостей о экземплярах выставки. Впрочем реакция была разная, двухметровый майор обычно просто подтаскивал к себе попавшегося под руку человека и спрашивал не затрудняя себя правилами приличия.

- Хм, ну хорошо, я буду держать глаза... открытыми - Райнс посмотрел куда-то за спину комиссара, засмотревшись на одну из дам с весьма и весьма выдающимися "верхними девяносто", и мысленно усмехнулся, думая что уж Берг бы здесь разгулялся вовсю - этому повесе только повод дай. Хотя, иногда повода и давать не было нужно. Потому и ходил до сих пор в капитанах - от того, что меры не знал и, мало того что гулял направо и налево, так еще и регулярно попадался на этом. А как представитель старшего звания, Райнс знал, что главное это не "стойко переносить тяготы и лишения военной службы" занимаясь "Рубкой дров", когда зов плоти становился слишком силён, или стойко молчать, когда собеседник давно уже заслужил удар кулаком по лицу - главное это не попадаться.

В этом и заключается причина в разных званиях.

- И я запомнил ваш совет, - кивнул майор. - Но я, всё же еще и свяжусь со своими ребятами. Если что, они смогут обеспечить нам всем быструю эвакуацию, и поддержку с воздуха, - добавил он, улыбнувшись, словно рассказывая какую-то шутку, и по-дружески похлопав комиссара по плечу, что позволило произнести это достаточно тихо, чтобы ненужные уши не услышали то, чего им знать не стоило. Может от направленной прослушки это и не спасёт, но, по крайней мере, убережет представителей командования сводного полка, от обсуждения даже прислугой.

- А теперь, прошу меня простить, я кажется заметил что-то интересное, - Ксинтив потянулся за очередной закуской, на самом деле, высматривая приглянушвуюся ему даму. Ухлёстывать за ней он не планировал... но, кто знал Райнса - тот вообще редко что-то планировал. "Я реагировал на изменяющиеся события" - было его любимой отговоркой, когда Ксинтива журили за излишнее рвение, или поступки.

Комиссар кивнул с лёгкой улыбкой
-Отлично. Знал, что на вас можно положиться. Если заметите кого-нибудь еще из наших - передайте им тоже. Офицеров для нашего полка сейчас с огнём не сыщешь. Храни нас Император.

Редж приподнял фуражку и удалился в зал.
Его окружали специфические персоналии. Он никогда не любил аристократию, от них точно всегда жди беды.
Да и их пиры тоже не внушали доверия. Слишком много показной роскоши.
Показной и бессмысленной. Это только подтверждало, что они внутри ничего не стоили. В них не было характера, в них не было любви к Императору, преданности делу.
Ксавьер поморщился. Его сегодняшние мысли не внушали ему спокойствия. Да чего там, мысли ему вообще никогда не внушали спокойствия.
A spiritu dominatus, Domine, libra nos, - мысленно прочитал отрывок молитвы комиссар, пока отряхивал шинель от запахов растления и праздности.

Он снова выдохнул, собираясь с силами. Майор десантников в курсе, значит если что, их прикроют с воздуха. Возможно, это будет прекрасная возможность разнести это место к чертям под легитимным предлогом. Эта мысль вынудила его улыбнуться.
Собравшись с мыслями и набравшись уверенности, он кивнул кадетам и стал гулять по залу, улыбаясь девушкам и прочим аристократическим гражданам.
Комиссар не считал их еретиками, он просто не любил их существование. А уж как его раздражал их образ жизни - словами не передать.
Но он не отвлекался от основной задачи - поиск полковника, чтобы сообщить ему тревожную информацию. После разговора с майором, он стал еще больше волноваться. Охрана сегодня была хуже, чем должна быть. Это точно плохой знак.
Тут его поразила ужасная мысль. Может полковник в этом замешан? Комиссар потряс головой.
Другая мысль говорила, что нужно перестать подозревать всех и вся. Эта мысль была тут же расстреляна за нарушение субординации и саботаж выполнения долга перед Императором.

Техно-жрецы поведали Эксцельцису печальную историю о том, что местные власти не желают выдавать им заключённых на 'переделку', а между прочим сервиторов и их живых запчастей стало крайне остро не хватать.Они конечно подали петиции во все инстанции, но их до сих пор маринуют обещаниями и просьбами подождать. Так как разговор у них оказался долгим и содержательным слуги Омнисии успели о многом рассказать Эксцельцису, охочему до новой информации. Но к сожалению все касалось постройки новых мануфактур и заводов, проскользнула и информация о инквизиторских алколитах находящихся на планете. Больше ничего существенного узнать не удалось.
Грегор успел влезть в небольшие неприятности, он поссорился с несколькими офицерами, конечно же из-за дам, и получить два приглашения 'прогуляться вечером по парку с секундантами'. Но ничуть этому не расстроился, дамы щебетали обо всём на свете и из их одновременного и слитного пения мало чего было понятно. Жижке уже подумывал потихоньку уйти, поискав тихое местечко, прихватив с собой одну из дам.
Максим же успел под черпнуть много совершенно не нужной информации от случайно 'притянутого' человека, оказавшимся каким-то чокнутым местным профессором и который рассуждал о эргономики и необычном виде Орочьих пушек и сыпал другими не менее страшными словами на скверном готике . Остальные, увидев, действия востроянца, стали держаться от него подальше.
Ксинтив Райнс, как выяснилось немного попозже, напал не на ту 'жертву' и вскоре сам оказался на её месте. Ему попалась сестра госпитальерка святого Себястьяна Тора из одного имперского мира, да к тому же потомственная дворянка, она с пол часа мурыжила бедного майора речами об отсутствие в госпиталях нужных лекарств и антибиотиков, говорили о том, что не хватает высоко квалифицированных специалистов и духовников, о том что местные верят в Императора пока лишь на словах и о многом еще чего, но ни словом ни жестом не обмолвилась о том чего так ждал Райнс.
Верный адъютант, Вольф, тенью стоявший рядом с комбатом, только посмеивался над проблемами начальства, не забывая впрочем посматривать по сторонам. Но, к счастью или сожалению, ничего интересного почти не было, разве что комбат востроянцев распугавший гостей от витрин с голограммами. Да и позабавил нервный комиссар, хотя эти чувства Вольф постарался побыстрее выкинуть из головы, а то мало ли. И прочитал малую молитву очищения греха, как раз от греха подальше. Ротный же ел и пил, закусывал и пил и всё это в разных вариациях и в компании офицера с третьего Фасадийского полка.
Комиссар курсировал по залу и явно целенаправленно, кого то искал, хотя его стандартная флак шинель и не сильно выделялась на фоне сияющей золотом и эполетами толпы офицеров, как из гвардии так и местных, разряженных особо ярко, он все равно был похож на лису забравшеюся в курятник и ищущую жертву пожирнее. С ним вежливо говорили, кланялись и улыбались, но стоило ему отвернуться, как они облегченно выдыхали и спешили отойти подальше от этого, явно, напряженного комиссара, мало ли чего ему в голову взбредет. Знакомых лиц не было. А охранник, доверительно пожаловался комиссару на слабую охранную сеть, на отсутствие усиления и тревожной группы... может быть он бы и еще чего нибудь рассказал, но по его рации пришел вызов и он извинившись перед высокопоставленным гостем удалился.


пока ни кто не отписывается... ну кроме комиссара, который уже отписался ))

Полковника всё не было видно. Редж был уверен, что этот офицер уже был здесь.
Он не мог прятаться. Комиссар подозревал, что такое высокое командование могло предаться разврату с одной из нимф здесь, но это было бы неуважением ко многим здесь присутствующим.

Ксавьера вся эта ситуация печалила более чем. Его сционов не было поблизости, за что он винил свою недальновидность. Оставалось надеяться на себя и на пару хороших офицеров, что оправдали его ожидания.
На миг комиссар даже улыбнулся и чуть просиял, ведь хоть что-то сегодня шло лучше, чем планировалось.
-Надо будет узнать у комбата пехоты, чем он занимался сегодня, - подумал комиссар, поправляя одну злосчастную пуговицу.

С такими мыслями он и бродил по залу, здороваясь с разными людьми.
Декаденс правил сегодня балом. Конечно, тут это было принято, но меньше воротить от этого не стало.
Редж всматривался в людей в поисках полковника.
Этот офицер просто обязан быть тут, иначе это попахивает чем-то очень плохим. Может и правда он заснул на одном из балконов.
Редж не был уверен, приемлемо ли ему заваливаться на балконы, так что оставил эту мысль на чуть позже.
Ему никто не запретит, конечно, ибо мало людей, которые прямо скажут, что комиссару что-то нельзя. Даже если он захочет вылить на дам пунш.
Другой вопрос был в репутации. Тут вам не регицид, нет никаких точных цифр последствий того или иного шага.
Реджа осенило.
Он посмотрел на себя.
Впервые в жизни его ударила мысль, что его униформа выделялась.
Как и у его коллег.
Комиссар хмыкнул, став высматривать как полковника, так и своих коллег.
Это сильно упростит задачу, как ему казалось. Или хотя бы даст плоды его поискам.
Наличие только одного глаза уменьшало его поле обзора, как бы показалось стороннему наблюдателю.
Вот только эти наблюдатели даже не подозревают, что Редж смотрит не только глазом. Ему всегда помогает Император, особенно в трудные моменты. А когда Он на твоей стороне, ты не можешь проиграть или отступить.
Комиссару о присутствии Его напоминала не только несокрушимая вера, молитвы на устах и в сердце, но и то что он всегда чувствовал безграничную любовь Императора в душе своей. Ничто не может заставить Реджа проявить даже толику сомнения в этом факте.
Кроме чувств, у комиссара было и физическое ощущение Его присутствия в своей жизни - шрам на руке. Редж почти всегда носил перчатки, словно пытаясь защитить светлый образ Императора от происходящего вокруг, но иногда этот шрам отзывался болью, или наоборот, иными ощущениями. Комиссар так и не понял, по какой системе зто работает, но он был твердо уверен, что Император всегда рядом и таким образом направляет Его верного слугу на путь истинный.


Поэтому его и воротило от происходящего вокруг разврата и празднества. Все эти люди, живущие без Императора в своем сердце, пусты. Пусты как сосуды. И эти сосуды очень нравятся агентам врагов Его. Эту пустоту обычно заполняют развратом, транжирством и просто непотребным поведением. Комиссар поморщился, ибо он видел вокруг не праздник жизни, а одно огромное оскорбление Императора.
Он выдохнул, успокаиваясь. Нужно будет узнать дату выдачи жалованья. Чтобы потратить его почти полностью на еду для бедных на этой планете.
-нужно договориться об этом с сотрудниками Церкви, - решил он, кивая сам себе.

Комиссар все ходил по залу, высматривая полковника, своих коллег и так, мельком, может кто из церковников тут затерялся.
Тут он понял, что почти у выхода.
Редж замер, осматривая охрану.
Все были такими серьезными, вот только гости уже прибыли, как посудил Редж, а значит проверять больше некого.
Он поздоровался с охранником, стоящим чуть подальше остальные.
Поинтересовался его службой в войсках Императора.
И так, между делом, спросил не видел ли он чего подозрительного или каких подозрительных приказов он мог слышать.
Спросил так, между делом, тихо, как будто рассказывал пошлый анекдот. И улыбаясь, как улыбаются честные люди.
Естественно, он уверил охранника, что никто даже не узнает о его рассказе, ведь Муниторум ценит и любит честных слуг Императора.
Внутри комиссар понимал, что выглядит это все ужасно. Вот только другого выбора пока не было. Да и может солдат будет рад снять груз с души. Да и просто поговорить.

Примерно через час после прихода комбатов, бравурно заиграл Имперский гимн, все офицеры вытянулись во фрунт и приложив руку к груди, как могли подпевали:
Империум – вечная сила и слава,
Империум – это с врагами война.
В галактике грозная наша держава
Всегда Императору будет верна.
Славься Империум, Дом Человечества!
Мы Императору вечно верны.
В бой за великое наше Отечество
Дружно пойдём! В своей вере сильны!
Войска хаоситов падут перед нами,
И ксеносов орды мы выжжем дотла.
Пусть Бог-Император гордится сынами,
И Терру хранит наша вера века.
Славься Империум, Дом Человечества!
Мы Императору вечно верны.
В бой за великое наше Отечество
Дружно пойдём! В своей вере сильны!
О Трон Золотой, будь незыблем и вечен,
Мы знаем, настанет великий тот час –
Наш Бог-Император, величьем отмечен,
Проснётся, к победе вести чтобы нас.
Славься Империум, Дом Человечества!
Мы Императору вечно верны.
В бой за великое наше Отечество
Дружно пойдём! В своей вере сильны....

Конец гимна потонул в громких здравницах Императору и Империи, что бы жила она в веках и здравствовала вечно. Зазвенели бокалы и раздались тосты. Распахнулась дверь ведущая на второй этаж и из нее вышел Ториан Марк в сопровождении неприметных на его фоне охранников, он был одет в шикарный парадный мундир полковника имперской Гвардии, но без знаков различия. Ториан вышел на середину зала, а его шестеро сопровождающих, тем временем профессионально создали не большой полукруг, между полковником и гостями.
- Приветствую вас дамы и господа на приеме в честь Присоединения. Его Превосходительство Штефан Рок любезно предоставил свою резиденцию в этом городе для проведения этого праздника, поблагодарим же его.
Переждав длительные аплодисменты и одобрительные выкрики он продолжил:
- Но мы собрались не только по этому поводу...Как некоторые успели заметить я ношу мундир полковника, но не имею лычек на нем! Сегодня мы собрались, что бы поприветствовать создание 2-го Сводного Полка и его бравых офицеров собравшихся здесь. Приветствуйте: Реджинальд Ксавьер - наш будущий комиссар и настоящий герой, он истинный ученик своего учителя и пронес его стойкость и настойчивость сквозь время, надеюсь комиссар будет столь же строг с нами как и его погибший наставник, он ждет пока стихнут овации и переходит к следующим участнику только после того как вызванный им встанет рядом, Максим Деваков - истинное воплощение своей далекой родины, такой же не преклонный как одно святое дерево с благословенной Терры, и не смотрите на его молодость это быстро проходит, как говорят мудрецы. Мы рады приветствовать бесстрашных Востроянских Первенцев и надеемся, что их примут с распростертыми объятиями жители Новой Надежды, Ксинтив Райнс- гордый и смертельно опасный для всех своих врагов, представитель элизианских десантников, славящихся своими победами на всех фронтах битвы с великим врагом.
Ну и на конец.....



Ваши действия господа офицеры...

-Да? А как же... Но тогда... А... может.. Да?

Собственно майор, только и это успевал говорить между монологами местного научного гения. Монологи Девакову показались интересными и не лишёнными своей изюминки. Что то о оружие, врагах императора, много непонятных слов и сразу видно что человек умный. Прямо почти техножрец с фабрики, только почему то весь целый и высокую готику не употребляющий. Впрочем его имперский так же было трудно понять, из-за вкраплений местячковых слов и неправильного склонения слов. И путаницы с родами и временами. Впрочем это было не так уж и важно, всё равно видно что человек то умный. Надо бы его познакомить с Эксцельцисом. Впрочем сам Техножрец и прервал затянувшуюся лекцию. Оттерев почтенного мудреца от майора, он что то выдал бинарным кодом и тут же продублировал послание своим "человеческим" голосом. Хриплым и скрипучим, словно воспроизводимым с затёртого свинцового валика.

-Всхё, в нхорме. Я перхедал тебье, информацию, расшвыхруй. Там про... Неинтхересно тебе. Гхимн.

И жрец сложил свои атрофированные руки внутри мантии. В аквилу или в священные шестерни, одному императору известно.

Максим, как и Грегор осенили свою грудь "орлом" и принялись мелодекламировать гимн - искупая недостаток слуха, верою и эмоциями кипящими в груди. Каждый из них был сыном своего народа, и не просто верным сыном. А сыном искупителем. Искупителем осознавший свой грех и готовый заплатить цену за него, пусть ценой будет даже собственная жизнь.

После гимна появился полковник, и Деваков занял своё место рядом с начальством, местные жители приветствовали каждого выходящего шквалом аваций. Своя порция славы перепала и востроянцу. И... и Император благослови, это было приятно. Мы прибыли защищать их, и они оценили это!

Госпитальерка? Из благородного рода? Да если бы Райнс пасовал перед первой же сложности, да незапланированной ситуации, он бы не дожил до майора! Потому он, с упрямством, достойным лучшего применения, стремился охмурить сию даму, тем более что в данной ситуации это было даже и безопасно. В крайнем случае, она даст ему по шарам и все разойдутся мирно, а потому, элизианец отчаянно осыпал уши дамы историями своего боевого прошлого.

- И тут он такой "фуууу" - и дверь прикрывает, там же мертвячиной всё пропахло, - так как дама была госпитальеркой, то можно было не стеснятся кишок на ветках, от упоминаний которых, светские дамы обычно принимали уставно-зелёный цвет. - Ну потом, продышался, открывает такой, и "Ну? Кто тут груз двести" - сколько лет прошло, а оным грузом до сих пор оставались мертвые. Как и во все времена, убитых солдаты отчаянно не желали называть таковыми, как и упоминать слово "убийство". "Устранить врага" "уничтожить противника" и сто тысяч синонимов о смерти. Таким мог похвастаться только гвардейский сленг.

- Ну а я ему "Груз двести это ты!", и сапогом пинаю в голову. А потом пристреливаю этого идиота и его подельника. Ну а потом мы водителя раненного подобрали, в кунг закинули, - Райнс отчаянно сыпал техническими терминами. - А я за руль сел. В общем, чудом каким-то до ребят добрался, хоть по нам миномётами и щедро садили, а техника эта аборигенская, совсем не по СШК была сделана, и брони никакой. Грузовик под конец и вовсе переклинило, и я в Химеру въехал, чтобы хоть как-то затормозить движение. Чуть свои не подстрелили, - но, к сожалению, планы об охмурении этой боевой дамы, пекущейся о своих больных, необходимо было отложить - сначала начался гимн, которому Райнс не мог не подпевать, а затем вышел его величество полковник. Которому никто не пишет. Которого никто не ждёт. И которого Ксинтив рад был бы не видеть еще пару лет.

И, право слово, слова оного полковника, едва не заставили заскрипеть зубами майора. Ну что же, все известно что бывают три вида полковников, и если к своему непосредственному командиру, до этого идиотского переназначения, Райнс относился как к "господину полковнику", а к командиру этого сводного цирка-шапито заочно относился как к "просто полковнику" то теперь, отношение к Бергу у Райнса упало до "эй ты полковника". Ну что же, у Ксинтива тоже найдется пару эпитетов в адрес Марка. О том, например, как хорошо, что полком управляет такой прославленный военный, который имеет так много боевых наград, и как обычно плохо выходит, когда полком ставят управлять людей, не имеющих боевого опыта, и ставят не за мастерство и навык, а по причине взяток и политических интриг.

Впрочем, у Райнса оставалась еще возможность найти для себя утешение... например, в виде грудастой госпитальерки, которую он продолжил старательно охмурять, внимательно выслушивая её жалобы о недостаче медикаментов, и рассказывал фронтовые байки. А точнее тыловые. Ну, байки из вражеского тыла, где Райнсу часто приходилось работать.

Разве что кинув взгляд на пылающего радостью и выглядящего воодушевлённо Максима, майор задумался - а понял ли молодой майор о том, что его дубом назвали?

Гимн подловил комиссара как раз во время разговора с охраной.
Услышав святые Слова, Редж из расслабленного состояния мигом вытянулся, как на параде.
Его реакция уже давно не была сознательной, она больше напоминала движения затвора оружия.
Комиссар и был оружием Императора и орудием Его гнева.
Возможно, он был иногда еще и человеком. Но это были лишь краткие проблески, в которые он сам особо не верил и старался не замечать.
Конечно, комиссар озарил себя аквиллой. Это тоже переросло из требований веры в искренний фанатизм. В такие моменты он чувствовал себя очень близко к свету Императора. Звук вокруг словно замирал, как и происходящее. Ничего не имело значения, кроме Императора и Его воли.
Вот только, на миг Реджу показалось, что эти слова не льются светом как обычно, а крушат стены этого здания. Здания, пропахшего праздностью. Здания, пропахшего смрадом лени и безразличия.
Это здание должно быть разрушено. Как и любые гнезда стервятников, которые пожирают Империум.
Но не сейчас. Сейчас комиссар не мог это осуществить. Но он запомнил это место.
Когда гимн закончился, комиссар тихо прошептал хвалу Императору и вновь чуть расслабился, поправляя кобуру. Кобуру, что содержало оружие возмездия Императора. Символ власти комиссара и его главный друг в бою.

Увидев полковника, Редж приподнял бровь от удивления. Слишком много шоу, считал он. Мысленно комиссар попросил Императора хранить слугу Его сегодня от лжи и от клинков трусов и интриганов. Обычно убийцы использовали винтовки и пистолеты, но Ксавьер не считал себя достойным изменять святых Слов, направленных Ему. Тем более, что комиссар знал, что Император смотрит прямо в сердце и душу, и знает что делать.

Полковник точно не зря прятался. Форма без знаков различия - что он о себе думал? Если он прибыл сюда заранее, то у него было полно времени подготовиться. Его безразличное отношение к уставу уже расстроило комиссара. Возможно сводному полку еще не выдали знаков различия и даже знамени.
Но сейчас не было времени думать о таком, сейчас была важнее репутация и безопасность. Но комиссар запомнил. И учел на будущее.
Услышав замечательные слова полковника, комиссар ухмыльнулся.
Какой же низкий человек, позволяющий себе подобные выпады. Это только добавляло омерзительности происходящему.
Комиссар догадывался, что полковник ему не будет рад, но это уже был перебор.
Это поведение не офицера, а обиженного ребенка. А дети не командуют полками.
Конечно, вначале эта речь выглядели как просто похвала, но когда покров иллюзий спал, Редж лишь выдохнул и ехидно улыбнулся.
Это и правда было поведение ребенка, обиженного и сломленного.
Не офицера, нет.
Отвращение - вот что стал испытывать комиссар к полковнику.
И снисхождение.
Вот только милосердия в этом списке не окажется.
Редж был культурным комиссаром, его нельзя было уличить в резкости и жестокости.
Но его рука не дрогнет, даже если Император ему укажет стрелять в ребёнка. Особенно в такого.
Желание как-то сообщать ему об опасности тоже пропало.
Если он собрался смотреть на слугу Его свысока - Император ему судья. Редж будет лишь исполнителем.
Перед глазами комиссара стояли горящие дома, умирающие гражданские и подорванные танки.
Может это было видением будущего, может прошлого.
Но одно комиссар знал точно. Всё будет очень сложно. Конечно, он слышал рассказы про разных командиров полка. В основном про героев. В эти рассказы влезали рассказы таким тихим и противным шёпотом, про некомпетентных командиров. Про безумных и про еретиков. И просто про сволочей, что не считают солдат за людей.
Редж понял, что у него прибавилось проблем. Комиссар бросил взгляд на комбата десантников и улыбнулся. Этот парень ему нравился. Был хоть один человек, на кого можно положиться.
Один человек, который не вызывает антипатии и отвращения. Это уже было что-то хорошее в этом полку.
Редж уже нарушил одно из золотых правил комиссара - не влезать в политику планеты. Своим присутствием он уже нарушил это проклятое правило. Осталось два. Одно из них он не собирается нарушать. Доверие пока что роскошь. Но он чувствовал, что Райнс надёжный.
Заслуживает ли он доверия - вопрос другой.
Полковник же не вызывал ни доверия, ни уважения.
Он бы с радостью ударил этого выскочку с левой, но даже не стал планировать этот акт возмездия. Прямо сейчас это может означать конец его карьеры.

Комиссар нацепил свою ехидную ухмылку, поправил фуражку и лёгким шагом направился в сторону полковника. Если снайпер вздумает прибить кого-то из них, то ему придётся чуть постараться.
Комиссар, казалось, не сводил глаз с полковника. Но это только казалось. На деле же, он проверял балконы и просто толпу, вдруг кто решит достать оружие или выкинуть что-то еще, не менее глупое.
Может быть здесь спрятана бомба. Но это слишком грубо.
Реджу оставалось лишь набираться терпения.
Он шепнул своим кадетам, что вот такие граждане - и есть основная головная боль при их работе. Не дезертиры, не трусы. А вот такие граждане. И они куда опаснее любого дезертира.

Шошана Анкху, смотрела на спину удаляющегося элизианского офицера и испытывала двоякие чувства, с одной стороны он вызывал в ней отвращение, так как он и ему подобные, были основным контингентом госпиталя Святого Тора и рассказов наподобие того, что её говорил Райнс, она наслышалась немало. Но он рассказывал свои истории с таким непосредственным и легкомысленным видом, как будто это были, какие-то совсем ничего незначащее проказы, а не боевые действия, где он мог каждый миг быть убитым... Шошана встряхнула головой отгоняя непрошенные мысли. С другой же, он был красив и мужественен, хоть и небольшого роста и имел явно хорошо подвешенный язык. По сравнению с другими офицерами, довольно интересен и даже стойко вынес её причитания насчет госпиталя, что не каждый может сделать. 'Да и пора бы уже закрутить какую нибудь интрижку' - подумалось её.- 'А то как старая матрона, всё работа да работа. Решено, как только майор освободится, надо будет найти повод с ним опять пересечься.'
Вечер был ужасен, почти, как дома, офицеры пытались познакомиться, а дамы морщили лобики смотря на её простенькое платье с вышитым маленьким знаком Себастьяна Тора.

ссылка

Дождавшись пока все перечисленные офицеры встанут рядом, полковник прямо таки лучившийся радостью, продолжил:
- И наконец наши особые гости, гости без чьей помощи не был бы создан этот, я уверен, выдающейся полк.
Под звуки бравурного марша, открылась, ранее никем незамеченная дверь и из неё медленно и с достоинством вышла процессия людей. Часть из них была одета в рясы духовников эклизиархии, другие представляли различные департаменты Имперской власти на Новой Надежде, особо выделялся главный квестор Муниторума на этом мире лорд Армит Вессон. Его сопровождало несколько слуг сервиторов и пара телохранителей, цепко сканирующие толпу собравшихся из своих полностью агуаментированных глазниц. С потолка сорвались стайки херувимов, заставившие вздрогнуть напряженного комиссара, они осыпали лепестками какого то растения и пришедших гостей и стоящих с полковником офицеров. После, взлетели над головами собравшихся и начали негромкими механическими голосками, декламировать молитвы. После того как все, и особые гости и собравшиеся офицеры, оказались под сенью крыльев огромного имперского орла, расположенного на стене. Из тех же дверей появилось знамя Полка, его несло двое гвардейцев одетых в парадные мундиры и пока они, филигранно отбивая шаг, несли завернутое в кашемир знамя, остальные гости опять затянули: 'Империум – вечная сила и слава, Империум – это с врагами война'.

ваши мысли если есть, ну какие никакие действия
бросок кубика случаен
ничего такого не происходит, вы никого не видите, ложи на втором этаже скрывает темнота идым благоговений

Комиссар вновь приподнял бровь. Ему очень не нравилась концепция скрытых дверей.
Но начали подтягиваться важные личности.
Он вздохнул с облегчением, ибо их появление могло означать, что опасности стало меньше.
Или наоборот, им всем пришла гротская мамаша.
Он продолжил осматриваться, даже когда ему на нос упал лепесток.
Комиссар смахнул его механическим движением. Никакие растения не могут мешать сотруднику Комиссариата исполнять свой долг!
Даже такие.
Полковник, хоть и неприятно удивил при первой встрече, не получил от комиссара ни злого взгляда, ни злобного выпада. Комиссар лишь благосклонно улыбнулся в сторону полковника.
Им работать вместе, значит им нужно терпеть друг друга.
Комиссару придётся терпеть полковника, если не питать иллюзий.
Служба обещает быть весёлой. Или быстрой.

Когда вынесли знамя, Редж вздохнул чуть с большим облегчением.
Он осенил себя аквиллой и стал повторять слова гимна. Мельком, он оглядывал зал и происходящее на предмет странностей. Или оружия с балконов.

Один из кадетов, высокий и бледный юноша, нервничал.
Вокруг постоянно бегали какие-то люди, что-то кричали.
-Брр, - одно это он мог тихо промолвить про себя.
Лучше бы он остался читать Тактику Империалис, казалось Октавиусу.
Здесь для него не было никакого применения и пользы.
Даже учител. здесь не нравилось, так какого чёрта делал тут кадет.
Когда посыпались лепестки, он зажмурился и чуть надвинул фуражку на лоб.
-Не хватало еще тут аллергии, - промямлил он про себя.
Чтобы отогнать невроз от безумного количества народу, он стал про себя читать литании, как его учил священник.
Когда внесли знамя, второй кадет ткнула его легонько в бок. Октавиус уже привык к ней и даже не вздрогнул. Он приподнял фуражку и даже чуть улыбнулся.
Он радовался от того, что наконец прекратили бессмысленные разговоры. На секунду ему даже показалось, что Император осенил его Своим благословением. И это значило, что день был хорошим.

Эмма же весь раут ходила с тухлым лицом. Точнее с половиной лица. Вторая половина её лица была далеко не в лучшем виде, как и обычно. Её саму это не волновало. Уже не волновало.
Ей даже нравилось, как любая улыбка на её лице превращается в ухмылку.
Правда люди нервничали, когда глядели на её обожжённую часть лица.
Она уже давно не считала такие полные омерзения взгляды достойными внимания.
На рауте было, как минимум, забавно.
Странные люди, праздные и веселые.
Порой ей хотелось рассказать ей пару историй, что леденят душу вот такие вот эссенции тленного разврата. Но она одёргивала себя. С трудом, но одёргивала. Она же тут не одна, в конце концов.
Знамя она встретила своей широкой, но искажённой улыбкой. Заметив, что её напарник отлынивает, он получил легкий втык.
В первые разы она думала, что убьёт его во сне.
Но этот больной гротский сын превзошёл ей ожидания. В общем, она радовалась, что она с ним на одной стороне.

Странным, сложноуловимым движением Райнс переступил с ноги на ногу, после чего на нём не осталось ни одного лепестка. По скромному мнению майора, лучше бы он оказался под постоянным миномётным обстрелом, со стороны своих же, да наступающим со всех сторон противником - там он, по крайней мере, точно знал что делать, как реагировать и кому отдавать приказания. Здесь, в этом цирковом представлении майор, право слово, чувствовал себя лишним. Деваков, впрочем, наверное аж в штаны полпуда от счастья наложил - сияет как свеженачищенный сапог гвардейца.

Впрочем, всё что оставалось Райнсу, это молча терпеть происходящее с каменным лицом, и всеми силам удерживаться от того, чтобы погладить свой хэллпистолет. Вместо этого майор стоял с каменным лицом, взирая на публику, да спешно продумывал, как бы этой тыловой крысе получше испортить жизнь. Впрочем нет, ЧЕМ испортить жизнь майор знал, вопрос был в том КАК это сделать... но, у Ксинтива как раз было время на небольшую подготовку, и если этот напыщенный индюк поступит именно так, как это от него ожидает элизианец, то тот сам себя заведёт в ловушку. Это будет манёвр в лучших традициях элизианских ВДВ!

А пока стоять, держать лицо ровно, да воспевать гимн, когда в пределах видимости появилось знамя.