Час казни | ходы игроков | Море Когтей

На главную площадь, где находился колодец, корсарам удалось согнать около сотни выживших местных жителей. В основном это были женщины, дети и старики. Также с ними было пять или шесть взрослых мужчин.
+++
Рыцарям Пантеры не сразу удалось выйти к деревне. Какое то время им понадобилось, что бы найти узкую разбитую дорогу, сворачивающую через поле к небольшой роще, которая скрывала за собой морской берег. Дорога была плохая, пригодная лишь для того, что бы воз с рыбой мог проехать. Рыцарям с галопа пришлось перейти на рысь. Миновав рощицу они увидели метрах в двухстах перед собой покосившиеся бедные дома рыбаков. Раймунд сразу почувствовал, что здесь происходит что-то очень нехорошее. Еще до того, как увидел темные гибкие фигуры в плащах ринувшиеся по улице куда то вглубь деревни. Рыцари услышали, как чужаки подают кому то сигнал, издавая пронзительный свист.
Опустив забрала, наклонив пики и подняв щиты пятеро рыцарей ринулись в атаку. Проселочная дорога плавно переходила в деревенскую улицу, ширина которой позволяла проехать в ряд лишь двум рыцарям. Раймунд скакал впереди, его товарищи следовали чуть позади в два ряда. За ними на некотором расстоянии следовали оруженосцы, вооруженные легкими копьями, круглыми щитами и одетые в кольчугу. На их головах были открытые шлемы....

Сортировка захваченных пленников шла полным ходом, когда чуткого уха темных эльфов достиг какой-то новый звук. Он все рос, ширился и наконец сложился в один из стандартных войсковых сигналов, используемых войсками Наггарота. Он был почти неузнаваем, поскольку выдували его разом на двух боцманских дудках, инструментах и так не сильно подходящих для подобного дела, очень старательные, но крайне неопытные сигнальщики. Однако Хаджариту все же удалось опознать команду: "От кавалерии, постоянной, пол знамени, собирайсь." Оп-па...
Постоянной кавалерией по традиции именовали тяжелых всадников низших рас, напрочь лишенных смертоносной элегантности рыцарей темных эльфов и их недостойных родичей. Вроде бы словечко прижилось после одной из первых высадок в Бретонии, когда Наггаротцы с удивлением осознали, что приличную(разумеется, по человеческим меркам) военную подготовку получает всего одна небольшая каста людишек, а остальные ничего страшней плотницкого топора отродясь в руках не держали.
Впрочем, история возникновения таких терминов никогда особо не интересовала Хаджарита, а уж сейчас и подавно. Десяток рыцарей,во весь опор несущихся к деревушке - это очень серьезно. "Кинжал Кейна" только-только приблизился с берегу и его экипаж, занятый выгрузкой, явно не успевал оказать пиратам поддержку. Отступить под прикрытие стреломета тоже не вышло бы - лошади были явно быстрее. Происходи дело в чистом поле, у небольшого отряда корсаров были бы серьезные проблемы, но в селении шансы пехотинцев и всадников уравнивались. Оставалось только воспользоваться всеми имевшимися у пиратов преимуществами и победа над очередным противником будет у них в кармане!

Поредевшая команда "Кинжала" с похвальной четкостью рассыпалась вдоль единственной улочки рыбацкой деревушки: стрелки торопливо взводили арбалеты, рукопашники эфесами сабель, пинками и зуботычинами сбивали в кучу пленных людей и заставляли их убраться с дороги: в самом начале боя этот скот только помешал бы нормально целиться, да и свою роль пленникам предстояло сыграть немного позднее.
И вот, наконец, появился противник. Вылетевшая из-за угла дальней лачуги кавалькада представляла собой величественное зрелище: крепко сбитые люди, в полной броне, на рослых боевых скакунах неистово рвались на выручку своим соплеменникам, значки на склоненных пиках грозно трепетали, а вьющиеся за спиной плащи довершали картину. Ур-р-ра - выбивали лошадиные копыта по мерзлой земле - Сом-нем, р-р-азмолотим, спасем. Уж на что Хаджарит презирал низшие расы, но и он застыл на пару секунд, зачарованный этим порывом. Впрочем, в себя корсары пришли довольно быстро - едва рыцари приблизились на достаточную для стрельбы дистанцию, арбалетчики дали первый залп. Поразить защищенных тяжелыми доспехами всадников они и не пытались - все же, с такой задачей многозарядный арбалет мог справиться только метров с двадцати - а вместо этого сосредоточили огонь на незащищенных конских шеях и мордах. Рассуждал командир налетчиков довольно просто: вылетевший из седла рыцарь, даже если и будет способен продолжать бой, то явно будет не так страшен, как до падения. Более того, мертвая лошадь становилась естественным препятствием на пути у следующих рыцарей, вынуждая их замедляться и тормозя блистательную атаку. А если погасить первый порыв кавалерии, то дальнейшее уже будет не так сложно.
Второй залп и сразу же корсары пинками и клинками поднимают пойманных детишек и баб и гонят их на атакующих. Наггаротцы не обольщались - импровизированный живой заслон едва ли задержит всадников дольше, чем на несколько минут. Но этого времени пиратам должно было хватить, чтоб отступить к двум более или менее приличным домикам и занять оборону в дверях.

Проскакав по деревне, Раймунд выехал на площадь. Два арбалетных болта со звоном отскочили от тяжелого бардинга его боевого коня. Он огляделся и увидел их - корсаров темных эльфов, прячущихся за спинами местных жителей. Они гнали людей прямо под ноги рыцарских скакунов. Несмотря на то, что Раймунд и двое других, скакавших за ним рыцарей, успели осадить коней - несколько жителей все же нашли свою смерть под тяжелыми копытами могучих животных. Оставшиеся трое рыцарей, скакавшие позади, успели сбавить скорость и никого не задавить. Раймунд и его товарищи направили своих коней на темных эльфов.
Выскочившие на площадь вслед за рыцарями пятеро оруженосцев, быстро оценили ситуацию и, убрав копья, вооружились легкими луками. Выпустив стрелы, они рассредоточились по площади, находясь за спинами своих старших товарищей.
Один из рукопашников темных эльфов повалился на землю. Стрела пробила ему бедро насквозь, не задев, впрочем, артерии...

То ли стремительная атака смутила пиратов сильнее, чем рассчитывал их капитан, то ли нападающие предполагали, что их попробуют спешить и приняли соответствующие меры, а может вмешался слепой случай, но, как бы там ни было, потерь рыцари не понесли никаких. Ни одна лошадь не закувыркалась в пыли, ни один всадник не скрючился в седле, со стонами пытаясь выдернуть из раны зазубренный наконечник и ни одного тела не свалилось под копыта. Форменное безобразие, одним словом. Что еще хуже, противник ухитрился как-то извернуться и не завязнуть в импровизированном препятствии из отправленных вперед пленников. У Хаджарита даже зародилось нехорошее подозрение, что здесь не обошлось без его светлых родственничков, однако всего один взгляд, второпях брошенный на рыцарей, развеял это предположение - все они были как на подбор широкоплечие, кряжистые, и ничем не напоминали изящных всадников Ультуана.
Однако и без островитян положение было аховым - почти дюжина тяжело бронированных конников, да к тому же прилично обученных - это, извините, совершенно не шутки. Да, они потеряли ход, и окажись в рядах наггаротцев копейщики или алебардщики с их длинным древковым оружием, пантерам пришлось бы несладко. Проблема в том, что их не было - темные эльфы шли на грабеж и разбой, и никто не озаботился прихватить с собой хотя бы багор. А ведь им было бы так удобно стащить на землю того типчика в сверкающих латах и без плаща, и вдумчиво разъяснить ему, как скверно и нечестно отрывать тонко организованных корсаров от геноцида местного населения...

Вздохнув об упущенных возможностях, Хаджарит присоединился к общему отходу: еще до того, как рыцари высочили на дальнюю окраину деревушки, пираты приглядели себе два сравнительно крепких дома, стоявших почти напротив друг друга. Площадь прекрасно простреливалась из окон, а узость дверей и наличие какого-никакого а заборчика приятно грела сердца наггаротцев. Пусть им не удалось спешить эти консервные банки, лезть в дома им все равно придется на своих двоих. А уж темные эльфы позаботятся, чтоб этот штурм превратился для имперских рыцарей в сущий ад. К тому же, едва тяжелые латники атакуют одно строение, они сразу же подставят свои спины засевшим в доме напротив. А подобными подарками судьбы все корсары умели пользоваться очень хорошо.
Между тем подранка подхватили на руки и тоже утащили в относительную безопасность одного из домов, простые бойцы готовили баррикады и осматривались, чтоб не прозевать удар в спину, а из-за покосившегося тына в всадников уже летели стрелы с черным оперением...

Раймунд был в бешенстве. Негодяи связали обитателей деревни между собой, прежде чем пустили их в сторону рыцарей. Врезультате, рыцари, которые должны были стать спасителями этих людей, невольно стали их палачами. Тяжелых боевых лошадей, одетых в броню повалить было трудно. А вот люди при столкновении с лошадью падали на землю, прямо под смертоносные копыта. Не смотря на то, что задние ряды рыцарей успели вовремя остановиться, под копытами скакавших впереди погибла дюжина селян и еще столько же было поколечено. Уши рыцаря больно ранили крики и стоны страдающих людей. Оставшиеся в живых устремились прочь, вверх по улице, волоча за собой убитых и раненных.
Пока рыцарям удалось объехать спасающихся бегством людей, корсары уже попрятались в два крепких на вид дома и принялись обстреливать рыцарей из своих легких арбалетов. Пока их стрелы не находили цели, отскакивая от тяжелой брони.
- Зажечь факелы! - приказал Раймунд оруженосцам. Двое из которых принялись выполнять приказание. Трое оставшихся стреляли по окнам, не давая темным эльфам толком прицелиться. Один из стрелков темных эльфов был ранен в плечо.
- Альберт, поджигай! - Раймунд махнул рукой...

Хаджарит с немым удивлением наблюдал за странными приготовлениями, которые вели нападавшие: вместо вполне разумной и очевидной атаки или организации прикрытия для лучников, рыцари зачем-то начали доставать из седельных сум факелы и поджигать их. Им что, не видно ничего белым днем? Спустя примерно минуту усиленных размышлений капитана наконец осенило - никак эти образины собираются поджечь дома, в которых укрылись корсары! Губы пирата разошлись в недоброй усмешке: видать этими людишками и впрямь руководит редкостный осел.
Как подсказывал темному эльфу богатый опыт всяческих изуверств, поджечь дом за просто так - задачка вовсе не тривиальная: толстые бревна на редкость неохотно загорались, да и для организации приличного пожара пришлось бы поджигать по всей стене. А уж заниматься неподготовленными поджогами на побережье, куда нет-нет да задувал соленый морской бриз,было и вовсе делом небыстрым. Конечно, если бы рыцари смогли предварительно обложить дома чем-то вроде соломы...

Сам Хаджарит, между прочим, тоже собиравшийся спалить что-нибудь в этой деревеньке, велел готовить к выгрузке с "Кинжала" несколько бочек лампового масла. Хм...
Если бы ему только удалось дать знать Кемору и согласовать контратаку, этим консервным банкам на площади пришлось бы ох как несладко. Предводитель корсаров отдал короткий приказ и один из бойцов-рукопашников тут же полез на крышу, укрылся за печной трубой и начал старательно сигнализировать оставшимся на корабле. А остальные наггаротцы с мрачной решимостью продолжали стрелять...

Пока ни одной стороне не удалось получить явного преимущества. Но в отличии от корсаров, которые мечтали убраться восвояси, рыцари были полны решимости перебить налетчиков. Кроме того, время работало на них, поскольку из замка барона ожидалось прибытие подкрепления.
Оруженосцы прятались за широкими спинами рыцарей стрельба по которым пока не приносила темным эльфам видимого успеха. В то же время, ответные выстрелы оруженосцев на этот раз тоже не достигли цели. Корсары укрылись за стенами.
Двое оруженосцев, с зажженными факелам пронеслись мимо захваченных домов. Оба факела, пропитанных ламповым маслом, упали на крышу одного из них. Один из факелов скатился с крыши и упал возле стены...

Корсары уже опустошили по полному магазину легких арбалетных стрел, но никакого видимого эффекта это не произвело - проклятые рыцари оставались невредимы, как будто их доспехи вышли из кузницы какого-то их варварского бога, питающего лютое отвращение к темным эльфам в целом и к их прогрессивным методам ведения войны в частности.
Хаджарит чувствовал, что еще немного и ситуация окончательно выйдет из под контроля: кем бы ни был командир людишек, он не мог не послать за подмогой. Конечно, пока посланец доберется до местного дворянина, пока он соберет своих бойцов пройдет не меньше часа, но затягивать столкновение смысла не имело - конце концов, пиратам надо было еще вырезать оставшихся жителей. Предводитель корсаров прицелился и горячо взмолился: - О, Та-Что-Жаждет, помоги нам победить этих свиней и показать жителям этой деревушки всю утонченность наших пыток. Дай нам победу и мы сделаем все, чтоб их страдания развлекли тебя!
***
А тем временем на побережье шестеро наггаротцев тревожно прислушивались к доносившимся из деревни звукам: с одной стороны, визгов умирающих в страшных мучениях рыболовов слышно не было, а значит что-то пошло не так. С другой стороны, шума схватки до слуха темных эльфов тоже не доносилось... Вдруг матрос, обосновавшийся в вороньем гнезде заметил какое-то движение на одной из крыш в деревушке и закричал, привлекая всеобщее внимание.

Раймунд обернулся на хрип справа от себя и увидел как Фриц сползает с седла, сжав рукой арбалетный болт, вошедший ему точно в щель между шлемом и нагрудником. С ужасным грохотом рыцарь Пантеры повалился на землю и больше уже не двигался. Раймунд зарычал и направил было коня вперед, но сумел совладать с обуявшим его гневом. Он махнул рукой и промчавшиеся мимо дома, на крыше и у стены которого уже занималось пламя, оруженосцы метнули в здание еще два факела, которые упали на крышу. В тот же момент третий оруженосец послал стрелу точно в глаз выглянувшему в окно арбалетчику, сразив его наповал...

Ситуация сложилась патовая - рыцари, как и полагается короткоухим ублюдкам, растеряли последние крупицы своей гордости и не решались начинать штурм, пираты тоже не особо рвались под копыта боевых коней - одним словом обе стороны вели ожесточенную перестрелку и ждали подкреплений. Подобное положение дел, надобно отметить, весьма расстраивало капитана корсаров, привыкшего к яростным коротким абордажным стычкам и величественной неспешности морского боя.
О, прекрасные чернокрылые галеры, величественно бороздящие неспокойное море Когтей, о элегантно выгнутые плечи тяжелых стрелометов, всегда готовые обрушить на врага смертоносный рой легких стрел - вам принадлежит сердце морехода. Вам, свежему ветру в лицо и пенным бурунам, играющим на рифах, а не какой-то богами забытой деревушке, которой даже на картах нет, и где всей добычи - корова Лотта, да лукошко яиц.

От всех этих неприятных мыслей Хаджарит плавно перешел к продумыванию плана прорыва из означенного населенного пункта, ибо отсиживаться в домиках было как-то совсем бесперспективно. К счастью, человеческие латники на площади, по видимому, не были искушены в морских сигналах и так и не поняли, что наггаротцы пересвистывались не просто так, да и моряк на крыше вовсе не голубей гонял. Так что предстоящая атака должна была стать для кавалеристов весьма неприятным сюрпризом.

А в это время четверо темных эльфов тихо пробирались по задворкам рыбацкого поселка, с руганью таща за собой крайне ценный груз. Груз недовольно щелкал зубами и сдавленно обещал жуткую расправу четверым ведшим его морякам. Но против капитанского приказа не попрешь, и странная процессия продолжала свой путь. Вооружена эта кодла была тоже весьма экзотично - арбалетами, саблями, чем-то отдаленно напоминающим брокели и длинными баграми. Создавалось впечатление, что Кемор подошел к экипировке этого отряда по принципу "вот вам все, что есть, а вы с этим дальше уже как-нибудь на месте разберетесь". К слову сказать, сам боцман участия в вылазке не принимал, а остался охранять корабль, вверенный ему капитаном.

Внезапно ценный груз встал как вкопанный, норовисто всхрапнув - из-за ближайшей избенки до него доносилось целое облако пьянящих запахов: страх, кровь, легкий душок вышибленных мозгов и волнующий аромат человечинки и конины. Издав короткое "Р-ряв", обладатель хорошего обоняния резво припустил на площадь. Сопровождающие это милое существо эльфы переглянулись, помянули тихим злым словом капитанскую выдумку и заторопились следом за умчавшейся зверюгой.
Спустя несколько минут рыцари Пантеры могли наблюдать, как из-за ближайшей избы на полном ходу вылетает здоровенный верховой ящер, к седлу которого был намертво принайтован безногий эльф. Всадник бешено пучил глаза и орал во все горло. Видимо, воодушевлял следовавшую за ним пехоту. Осажденные же, увидев долгожданное подкрепление, дали последний залп и приготовились прорываться.

Рыцари Пантеры - закаленные в боях воины много чего повидали на своем веку. Кое кто из них, как, например, Раймунд, даже успели побывать в столь отдаленных от Империи землях как Арабия и Земля Мертвых. Тем не менее, зверь выскочивший на площадь на мгновенье привел их в замешательство. О таких зверюгах - скакунах темных эльфов, живущих далеко за окианом, Раймунд слышал лишь от своих братьев по Ордену. Однако, замешательство длилось лишь мгновенье. Пришпорив коней, рыцари ринулись в атаку. Тяжелые копья рыцарей должны были сразить зверя и его всадника наповал, однако, с какой то невероятной ловкостью, зверю удалось уклонится от ударов и он вцепился зубастой пастью прямо в шею коня одного из них. Конь заржал и грохнулся на землю, подмяв под себя рыцаря. Всадник ящера был мертв, проткнутый копьем поверженного рыцаря, а зверь продолжал рвать на части несчастное животное. Жуткие когтистые лапы разодрали коню живот, выпустив кишки. Скотина издохла, а зверь принялся наслаждаться свежим теплым мясом.
Увидев, что атака не удалась, Раймунд отвел назад своих рыцарей на перегруппировку. Ящеру темных эльфов удалось ввести в замешательство оруженосцев на столько, что ни одна из выпущенных ими стрел не попала в цель. От брони рыцарей так же отскочила пара болтов, выпущенных со стороны домов, где укрылись налетчики. Один из домов был уже охвачен пламенем.
Раймунд заметил, что один из оруженосцев с трудом держится в седле. В боку у него торчал арбалетный болт с черным опереньем. Дело начинало принимать скверный оборот...

Пожар между тем разгорался вовсю. Алые, желтые и рыжие языки пламени весело бежали по балкам, поднимались к скату крыши, кокетливо выглядывали из чердачных окошек. Ситуация была хуже некуда и командир темных эльфов уже начинал всерьез опасаться, что начинать прорыв придется не дожидаясь подкрепления - иначе Валекил и его ребята просто угорели бы в проклятом дыму. Внезапно слуха капитана достигли какие-то крики и рычание доносившиеся с улицы. Подозрительно знакомое рычание, если задуматься.
Вывесившись из окна чуть ли не по пояс, Хаджарит с законной гордостью наблюдал, как его домашний любимец изящно уворачивается от рыцарских копий и напрыгивает на лошадь какого-то раззявы. Подмога все-таки успела вовремя!

Повинуясь короткому капитанскому свистку, пираты рванулись из горящего дома. На саму площадь они, впрочем, выскакивать поостереглись - рыцарский кулак был все еще весьма грозен, несмотря на потери. Вместо этого наггаротцы расположились за хлипенькой изгородью и попытались спровоцировать Пантер на атаку. Одновременно с ними группа Хаджарита тоже покинула относительную безопасность крестьянской избы а вновь прибывшие перестроились в два ряда и двинулись в сторону рыцарей стреляя из арбалетов и грозно щетинясь боевыми баграми. Они чувствовали себя вполне уверенно - галопом противник мог атаковать только фронт маленького отряда, а фланговый охват было не очень трудно пресечь - все же площадь маленько деревушки была тесновата для тяжелой кавалерии, привыкшей к широким равнинам Арабии.
Таким образом темные эльфы собирались лишить людей свободы маневра, а затем навалиться со всех сторон, предварительно обстреляв их из своих скорострельных арбалетов.

Ящер с наслаждением пожирал еще теплые конские потроха и плотоядно поглядывал на беспомощного рыцаря. Запах страха, который он источал был таким волнующим, таким манящим... Но жестокий хозяин наверняка не даст ему насладиться вкусненькой человечинкой, а призовет к себе. Так и вышло - ящер был слишком серьезным подспорьем в рукопашном бою, чтоб позволять ему прохлаждаться в сторонке.

При таком раскладе, рыцарям ничего не оставалось как атаковать в лоб надвигающуюся на них пехоту врага. Выстроившись в ряд и опустив копья, Рыцари Пантеры пришпорили коней и устремились на врага. Маневр с места в галоп им почти удался, если бы бардинг лошадей и всадники не были такими тяжелыми. Поэтому, до оптимальной для атаки скорости они разогнаться не смогли. Однако, тяжелые рыцари обладали такой инерцией, что могли бы при столкновении перевернуть небольшой паровой танк, что изготавливают в далеком Нульне. Пехота и рыцари с треском и грохотом встретились...
Оруженосцы тем временем принялись обстреливать из луков укрывающихся за изгородью корсаров. Один из корсаров зашипел и грязно выругался. Стрела попала ему в плечо. Стрельба из легких арбалетов темных эльфов не имела успеха.

Хаджарит довольно наблюдал за безрезультатной атакой рыцарей. Места тут маловато для ваших фокусов, голубчики, да и самих вас негусто... Вот и не бросились ваши лошадки на пиратские багры, а тихонечко так доскакали до импровизированного строя и остановились. Однако сейчас начиналось самое тяжкое - кровавый, глухой ближний бой, где не было места хитрым финтам, обманным движениям и классическим фехтовальным стойкам, только звериная ярость и желание убить.

Конечно, рыцари были ребятами тренированными и труса не праздновали, но и корсары в жестокой мясорубке не впервые оказались - разрядили арбалеты уже почти что в морды лошадям, и за багры похватались. А от длинного багра, да в умелых руках конному увернуться непросто. Особенно когда твой визави так и норовит на обратном движении крюком за какой-нибудь элемент доспеха ухватить, да и из седла выдернуть.

Остальные наггаротцы тоже клювом щелкать не стали, а бросились на выручку своим: багры и импровизированные щиты, конечно, уравнивали шансы, но от численного преимущества отказываться было глупо. А потому повел Валекил четверку бойцов в атаку. Под тяжелые копыта боевых скакунов, естественно, лезть никто не стал, а попытались пираты с боков зайти - самое милое дело, между прочим, когда у противника из оружия только меч да щит, а у тебя самого два клинка. Одним вражеский удар отвел, а другим ткнул в соблазнительно прыгающую перед глазами щель между кирасой и латной юбкой.

Но не забыли налетчики и об оруженосцах - последнем резерве гордого Раймунда. Оно конечно, бойцы из них поплоше, да и броня похлипче, но если соберутся они в кулак, да ударят пиратам в тыл - вот тогда-то темным эльфам небо с овчинку и покажется. А потому разведчики и последний уцелевший арбалетчик все так же упорно продолжали осыпать недо-рыцарей легкими черноперыми стрелами.
Капитан "Кинжала Кейна" в это время коротким взмахом верной сабли перерубил веревки, привязывавшие безногого к ящеру и сам вскочил в седло. Что ж, прощай, Азбарит, верный воин и славный мореход. Не бороздить тебе больше неспокойного моря Когтей, не высматривать из под приставленной к глазам ладони быстроходные суда ненавистных Ультуанцев. Впрочем, погибнуть в бою всяко лучше, чем быть зарезанным на алтаре у ведьм. Так что пусть Кейн присмотрит в своих залах за Азбаритом, а Хаджариту уже пора в бой. Огляделся темный эльф по сторонам, приметил, где жарче всего, да туда и направил своего ящера, а сам воззвал к Той-Что-Жаждет, прося направить его клинок в уязвимое место и дать насладиться будущей резней.

Бой для Раймунда стал замедлятся, как это было уже сотню раз в момент смертельных схваток с врагом. Мгновенья растягивались для него в минуты. Минуты казались вечностью. Его конь скакал слишком медленно. Он видел впереди своих врагов но никак не мог добраться до них. Почувствовав сбоку от себя движение, он увидел, как один из его рыцарей медленно, точно во сне падает на землю. Из его груди торчал арбалетный болт с черным опереньем. Раймунд зарычал, заставив себя повернуться к врагам. И вот трое оставшхся рыцарей врезаются в строй темных эльфов. Трое корсаров пришедших в составе подкрепления хрипят, насаженные на копья. Рыцари пробивают их строй насквозь, бросают копья, разворачиваются и, выхватив мечи, снова обрушивают на врагов свою ярость.
Ответным залпом оруженосцы наповал убивают одного из рукопашников Валекила.
Тем временем, Хаджарит настигает раненного оруженосца. Его ящер подминает под себя лошадь всадника. Он ревет, разрывая острыми когтями брюхо несчастного животного...

Рукопашная бушевала по всей площади: вот у самого выхода на ведшую к морю улочку рыцари увлеченно полосуют кое-как отбивающихся корсаров, вот Хаджарит, вспомнив беззаботное столичное детство и учебное ристалище, заставляет своего ящера сбить кобылу ближайшего оруженосца и в самый последний момент кончиком сабли достает горло мальчишки. Фонтан крови, довольное "р-ряв" питомца и все. К сожалению, успех капитана тонул в общем провале: рыцари уже второй раз подряд одолевали темных эльфов и это несмотря на то, что оба раза у последних было численное преимущество!
Впору было заподозрить, что Хаджарит серьезно насолил какой-нибудь ведьме и теперь мерзавка сатанински хохочет и приплясывает у своего волшебного шара, раз за разом отводя от жалких людишек верную смерть. Впрочем, серьезно увлекаться конспирологическими теориями такого рода непутевому капитану не советовал еще его батюшка. Подобные мысли - говаривал, бывало, лорд Анзаних, умиротворенно потягивая вино из вычурного бокала - способствуют упадку духа и тела. Когда постоянно ищешь кого-то, кто виноват в твоих неудачах, то теряешь время и возможности, которые мудрый эльф бы потратил на исправление сложившейся ситуации.

Самого Анзаниха, похоже, подобный принцип не подводил, и потому предводитель корсаров тоже не стал терять времени даром, а развернул своего скакуна и устремился к общей свалке, громогласно выкрикивая боевой клич и взывая к Слаанеш. В конце концов, если рыцарей перебить, то оставшиеся молокососы наверняка дрогнут, ведь так?

Раймунд был разозлен и одновременно удивлен, что эти наглецы до сих пор оказывали сопротивление его людям. Он, конечно, слыхал о безрассудной храбрости и дерзости корсаров темных эльфов, но в первый раз ему довелось столкнуться с этим в бою. Ни одни из пехотинцев людей, за исключением, может быть, вымуштрованных и тяжеловооруженных тилийцев, вооруженных длинными пиками и щитами не смог бы выстоять против его рыцарей в бою. А корсары, тем не менее, все еще пытались выиграть этот бой. Словно бы в подтверждение его мыслям, один из корсаров, вооруженный багром, стащил еще одного из его рыцарей с коня на землю и того быстро прикончили Валекил и его мечники, воткнув мечи в щели доспеха. Конь Раймунда встал на дыбы и отомстил за павшего в бою рыцаря, проломив корсару с багром голову своим тяжелым копытом. Второй оставшийся в седле рыцарь добил раненного рукопашника Темных эльфов.
Раненный темноэльфийский арбалетчик не смог точно выпустить стрелу и она попала в ногу одному из оруженосцев, тот вскрикнул и выпустил стрелу прямо в ящероподобного скакуна предводителя пиратов. Стрела попала в бок ящеру, тот взревел и, круто изменив направление движения, ринулся на оруженосца. В мгновенье ока он подмял его под себя и разорвал на части вместе с лошадью. Оставшиеся три оруженосца принялись расстреливать его из луков. Ящер как будто в пал в кровавое безумство, не замечая пронзающих его стрел продолжал рвать на части добычу. Вскоре он испустил дух, а нога Хаджарита оказалась приколота стрелой к телу мертвого ящера....

Слаанеш милостивая, как же больно! Пожалуй, никогда Хаджарит ничего подобного не испытывал. Случалось он был неосторожен на тренировочной площадке и его противник доставал его саблей или тяжелым мечом, пару раз ему перепадало некстати лопнувшим канатом, а часть ритуалов культа Удовольствий и вовсе включали в себя нанесение ритуальных, зачастую довольно болезненных, порезов, но такого... Честная рана, полученная в бою украшает мужчину и и радует Кроваворукого бога, но быть пришпиленным к мертвой туше подобно какой-нибудь куропатке - это было просто оскорбительно! О, страстная богиня, сделай так чтоб кто-нибудь из этих свиней попался Хаджариту живым и он отомстит. Жестоко, страшно и с истинно-темноэльфийским размахом.
Перерубив саблей торчащее из ноги древко, капитан корсаров скатился с туши и укрылся за оной, лихорадочно взводя арбалет. С раненной ногой крайне несподручно гоняться за конными, а потому сыну лорда Анзаниха оставалось развлекаться стрельбой по всадникам. Кстати о...
- Ноги! - взвыл Хаджарит на эльфарине, надеясь, что на другом конце площади его еще будет слышно. К счастью, наггаротцы на слух не жаловались и вполне поняли приказ своего командира. Слаженный взмах сабель и троица продолжает пятиться назад к пляжу и гипотетическому спасению. А на площади продолжали свистеть стрелы.

Эти корсары были слишком быстры. Раймунду и его людям давно не доводилось сталкиваться со столь опасными врагами. По своему коварству корсары превосходили даже конных лучников султана ибн Хасана в далекой Арабии. Двое рыцарей вертелись на лошадях, стараясь достать мечами этих шустрых ублюдков. Боевой конь Раймунда снова нанес удар копытами, раскроив череп мечнику корсаров. Тот замертво рухнул на залитую кровью площадь. Тем временем, двум другим темным эльфам удалось подрубить ноги коню второго рыцаря. Конь повалился на землю вместе со своим седоком. Один из мечников приблизился к нему, намереваясь прикончить, но оруженосцы не дали ему это сделать. Одна из стрел попала корсару в грудь, вторая - в шею. Эльф захрипел и повалился на землю. В тоже мгновенье Раймунд оказался между упавшим товарищем и командиром мечников. Краем глаза он наблюдал за двумя легковооруженными эльфами с легкими арбалетами, крепившимися к левой руке, и раненным корсаром, целящимся из тяжелого арбалета в оруженосцев. Своим выстрелом он убил коня под одним из них. В тот же момент в бедро другого оруженосца вошла стрела, пущенная откуда то со стороны. Видимо там прятался еще кто-то из пиратов. Легковооруженные эльфы тоже сделали по выстрелу. Один из них промахнулся. Другой ранил поднимающегося с упавшей лошади оруженосца в руку. Раймунд, наблюдая за поднимающимся с земли товарищем, был готов ринутся на стрелков и порубить их на куски...
В этот момент послышался рев охотничего рога и стук копыт. На площадь выезжали всадники, носящие красные и зеленые цвета барона вон Рабле. Здесь было около двадцати рыцарей и еще столько же конных лучников. Они взяли сражающихся в кольцо. Один из лучников, носящий значек сержанта метким выстрелом из лука прикончил арбалетчика корсаров, не успевшего вовремя бросить свое оружие.
Раймунд шумно выдохнул, наблюдая как из рядов рыцарей выезжает вперед широкоплечий могучий воин в красно-зеленом плаще и украшенном рогами быка шлеме.
- Барон, вы как нельзя более кстати! - крикнул ему Раймунд.

Хаджарита душила ярость. Ярость на криворуких стрелков, доставшихся ему от предыдущего капитана, на так некстати появившихся рыцарей в полном боевом облачении и на его, Хаджаритову, паскудную жизнь. Некстати вспомнилась весьма популярная у жриц Кейна легенда про некого демона по кличке Сьюдж'эдт. Рассказывали ее так:
Жили давным-давно, еще до того, как подлые высшие эльфы совершили свое мерзкое предательство, на острове Ультуан два друга. Звали их Лодиэль из славного рода Лудиус и Цэонаэль из рода Тонсабар. Не было им равных ни в ратном труде, ни в магической науке, и сделались они, как и было заведено в те годы, побратимами. И отправились путешествовать по северу, совершенствуя свои умения, изгоняя мерзких тварей Хаоса, да совершая великие подвиги во славу Короля-Феникса и своих домов.
И прибыли однажды эти достойные эльфы в некую местность под названием Мчезания. А надобно отметить, что жили там люди темные, отсталые даже по меркам монкеев. Звали же они себя Табии и в скудоумии своем полагали себя центром мироздания и просвященнейшими и совершеннейшими созданиями, какие только есть в этом мире. А потому приняли они наших героев неласково, в гордыне своей возжелали их смерти и, прикинувшись восхищенными талантами гостей, уговорили их совершить восхождение на гору Чангамотто - там, дескать, расположен старинный храм их полузабытого божества, которое осыпет эльфов неисчислимыми дарами, стоит им лишь посетить это святилище.
С легкостью распознали фальшь в голосах старейшин Лодиэль с Цэонаэлем, но все же решили последовать их совету. Казалось побратимам, будто некая злая воля руководит дремучим народом Табиев, и вознамерились они проверить свою догадку. Долог и непрост был их путь, полный опасностей и коварных тварей. И не мудрено, ведь в том храме гнездился один из самых доверенных слуг повелителя обмана - высший демон Сьюдж'эдт.Проведал он о странствующих товарищах и задумал извести их силой своей магии и коварством черным.
Долго ли, коротко, а пришлось Лодиэлю с Цэонаэлем разделиться. Долго и труден был путь Лодиэля, полон искушений, соблазнов и сладостных обещаний, а каков был путь Цэонаэля не знает никто, но уложились побратимы в одно время.
Но вот, наконец, и последнее испытание на пути к трону, на котором развалился нечестивый демон. Не лишним будет отметить, что выглядело оно весьма странно и заключалось всего лишь в метании дротиков в движущуюся цель. Первым метал Лодиэль. Выбрал он легкий и удобный дротик, внимательно жало осмотрел и на руке взвесил. За мишенью проследил, приметил, где она быстрее идет, где медленней и как сподручнее ее поразить. Метнул и... промахнулся на целый локоть.
Иначе действовал Цэонаэль - выбрал первый попавшийся, швырнул почти не глядя и попал.
Удивился Лодиэль, но виду не подал. Тщательнее прежнего выбрал он дротик, заговорил на меткость, проверил, нет ли какого обмана и иллюзии и метнул. И вновь промах - ладони не хватило до попадания. А Цэонаэль, казалось и вовсе утратил интерес к происходящему - отломил от росшего неподалеку деревца ветвь и кинул ее точно в яблочко.
Тут уж зло берет Лодиэля. Создал он копье из чистой магии, такое, что даже пройдя мимо мишени пролетев вернется и поразит цель, да только исчезала мишень перед копьем, а сразу за ним соткалась из воздуха. А Цэонаэлю все нипочем - только плюнул и мишень в щепки разлетелась.
И вот поднимется Цэонаэль к трону, на ходу меч неспешно обнажает, а демон так насмешливо смотрит на Лодиэля и говорит: - Что, ничтожный смертный, неужели не понимаешь, как так вышло? Неужели ты еще не понял, что здесь все подчинено исключительно мне? И все происходит лишь по моей воле. Не так ли, мой ученик?
- Да, владыка Сидиус - ответствовал Цэонаэль...

Хаджарит вынырнул из своих воспоминаний. Вокруг толпились конники и надо было что-то срочно решать.
- Сдаемся - прошипел темный эльф, роняя арбалет к ногам и невысоко, но крайне красноречиво поднимая руки.